myaus09

Зпизод 2

Эпизод 3

- Мутный он какой-то, этот новенький, - рассуждал Землянин, - вроде бы все в порядке, иначе Капитан бы просто не допустил его на борт.

Но что-то ему, Землянину, не нравилось! Было в этом новом члене экипажа какое-то непонятное напряжение.

Новый второй помощник Капитана представлял из себя этакого рубаху-парня, который всем друг. С начальством он держался почтительно. С коллегами по свойски.

- Немного болтлив, но, в общем – ничего, - сделал недавно вывод кок.

И многие члены экипажа с ним согласились. Но среди этих многих не было Землянина. У него всегда на все было свое мнение. Он мог себе это позволить, поскольку не был человеком. Землянин был котом. И не раз доказывал уже, что его проницательности и уму нет равных на всем корабле. Ну, во всяком случае, так думал он сам.

И Капитан был склонен с этим согласиться. Поэтому он пока не вынес окончательного решения по поводу нового члена экипажа, проследив за Землянином и его холодным отношением к новенькому.

К профессиональным умениям у Капитана претензий не было, но ведь не все же упирается к них, тем более на космическом корабле, который по месяцу и больше находится в полете. Капитан вспомнил такое определение – "герметичный детектив" и вздохнул. Каждый их полет это как раз герметичный детектив. Когда от каждого человека на борту зависит очень многое.

Экипаж у него был стабильный. Проверенный за годы полетов. Но, к сожалению, второму помощнику перед этим рейсом пришлось срочно уйти в отпуск по семейным обстоятельствам. И в результате на корабле оказался новый человек.

Которому не доверял кот Землянин.

В глазах Капитана такое недоверие заслуживало как минимум тщательной проверки.

Капитан задумчиво сидел у себя в каюте, в который раз перебирая факты. Ничего особенного в их полете не было. Давно известный маршрут перевозок давал экипажу стабильные заработки. Он просмотрел список грузов – тоже ничего необычного.

Они штатно нырнули в гиперпространство и так же штатно должны были из него выйти. Капитан вздохнул. Может, он зря себя накручивает. Если человеку свойственно ошибаться, то может это и коту свойственно?

Между тем Землянин так не думал. Человек ошибаться может, это кот понял давно, но чтобы кот ошибся! Во всяком случае, он о таком не слышал.

И поэтому Землянин наскоро проверив корабль на предмет проникших на него мелких представителей фауны с последней планеты и ничего не обнаружив, все свое время посвятил слежке за новым членом экипажа.

Позже он признавал – ему помогло именно то, что человек был новым и не встречался с Землянином до этого рейса. Соответственно – вел себя беспечно по отношению к коту. С одной стороны кота это обижало. Но с другой это безразличие и явная недооценка его, Землянина, интеллектуальной мощи ему помогла.

Землянин пару раз как бы случайно встретился второму помощнику там, где человеку делать во время полета было бы вроде нечего. Эти встречи убедили его, что на него обращают внимание не больше чем на мебель. Значит можно и не прятаться вообще.

И Землянин не прятался. Он прогуливался по кораблю и, увидев нового члена экипажа, немедленно задирал лапу и начинал вылизываться. Что может быть естественнее, чем стремление кота к чистоте? И новый помощник проходил мимо.

Прошло несколько корабельных суток. Капитан как раз приготовился ложиться спать, когда к нему в каюту проскользнул Землянин.

- Привет, хороший мой, - сказал Капитан.

Он хотел погладить кота, но тот увернулся и многозначительно посмотрел на Капитана. Потом запрыгнул на стол, чего обычно не делал и потянулся к сейфу, в котором хранилось оружие. Землянин поцарапал закрытую дверцу сейфа, потом спрыгнул и направился к двери.

- Хочешь, чтобы я взял оружие и пошел за тобой? – медленно произнес Капитан.

Кот посмотрел на него. Во взгляде явно читалось – надо же – догадался!

"Вредный характер все-таки у тебя, Землянин", - мысленно ругнулся Капитан, но послушно вынул парализатор и присоединился к коту, который, переминаясь, ждал его в коридоре.

Кот скользнул по направлению к одному из трюмов. По дороге им встретился радист, который хотел о чем-то спросить, но Капитан закрыл ему рот рукой и потянул за собой.

Через минуту они уже были около трюма. Здесь было пусто. Трюм был опечатан. Радист снова открыл рот, но капитан показал ему кулак и мотнул головой в сторону Землянина.

Кот привел их к тому коробу, под которым в прошлом полете прятался лемурообразный абориген. Капитан осмотрелся – ничего необычного. Но Землянин упорно трогал лапой короб. Тогда Капитан опустился на колени и провел под ним рукой.

Когда он выпрямился, в его руках была небольшая коробочка.

Радист широко раскрыл глаза – маячок. Под коробом стоял маячок, который давал возможность засечь их в гиперпространстве.

- Можешь испортить? – шепотом спросил он радиста.

- Раз плюнуть, Капитан, но лучше перепрограммировать, - отозвался радист.

- Сколько это займет времени?

- С оборудованием минут десять.

- Действуй.

Радист бегом отправился выполнять распоряжение, а Капитан опустился на корточки рядом с Землянином и погладил кота по голове.

- Спасибо тебе.

Маячок они вернули на место. А Капитан, радист и еще пара членов экипажа принялись наблюдать за вторым помощником. Кроме того, они вспомнили про камеру, через которую отследили Землянина в прошлом рейсе.

Через пару дней новый член экипажа перестал рассказывать анекдоты и стал явно нервничать. А потом они увидели, как он прокрадывается к коробу, достает маячок и недоуменно разглядывает со всех сторон.

- Проблемы? – ласково спросил его Капитан, когда второй помощник вернулся в кают-компанию.

Человек попытался дернуться, но это ему не удалось. С трех сторон подступили члены экипажа и быстро успокоили его порыв.

Когда полет был закончен, новый член экипажа был сдан полиции. А в порту их ждал прежний помощник.

- Радиограмма о тяжелой болезни моих родных оказалась подделкой, - сказал он, - готов продолжить службу.

Землянин удовлетворенно вздохнул – теперь все в порядке. Все на своих местах. Уже после взлета Капитану пришло сообщение, что задержанный планировал захват корабля.

- Спасибо тебе, Землянин, - сказал Капитан.

"Спасибо – много" – подумал кот, но Капитан улыбнулся и открыл вкусные консервы.

Михалыч зевнул. Фараон посмотрел на сторожа и тоже зевнул.

- Дразнишься? – спросил его Михалыч. – Ну-ну…

Фараон не дразнился, просто время такое – ближе к утру уже и спать хочется. Тор уже сопел и покряхтывал во сне. Он выздоровел, давно уже после своего летнего приключения, но иногда во сне ему становилось трудно дышать, особенно когда он во сне переворачивался на спинку. Тогда Михалыч или Фараон гладили его и переворачивали со спины на живот.

Вот и сейчас Михалыч протянул руку и погладил рыжего кота, лежащего на его кровати. Потом сторож посмотрел на часы – пора обойти музей и тогда ему тоже можно будет подремать.

Михалыч встал, вышел из сторожки. Фараон скользнул за ним.

- Чего ты? – спи! – сказал другу сторож, но кот не пожелал отпустить человека одного. Мало ли! Человек и кот пошли по музею.

Михалыч взял с собой фонарь, но не стал его включать. Он вообще редко пользовался светом ночью. Все комнаты музея он знал отлично, да и снаружи даже в совершенно темную безлунную ночь света попадало достаточно. Фонари были около входа в здание, и на улице их было много.

Михалыч обошел первый этаж и поднялся на второй. Фараон скользил за ним неслышной тенью. Вдруг кот выпрыгнул вперед и остановился. Михалыч тоже остановился, вопросительно взглянув на Фараона.

- Что там? - одними губами спросил старик.

Фараон присел, потом встал, прошел несколько шагов и снова сел.

- Есть кто-нибудь? Человек?

Михалыч хорошо понимал своего пушистого друга. Не первый год они охраняли музей. Фараон так себя никогда не вел. Обычно он вылавливал четвероногих и хвостатых нарушителей и складывал их около входной двери.

Кот оглянулся, нерешительно потоптался на месте и лег поперек прохода в следующий зал. Он словно хотел преградить Михалычу дорогу.

- Э, нет, дорогой мой, - еле слышно прошептал старик, - мы с тобой сторожа – не забыл? Надо работу честно делать!

Он перешагнул через кота, который попытался еще раз остановить напарника, протянув лапу и выпустив когти. Михалыч погрозил ему пальцем и шепнул:

- Оставайся здесь!

Как же! Такого Фараон сделать не мог. Этот человек был его другом, а друзей не бросают. Он вскочил на все четыре лапы и поспешил за Михалычем.

Они медленно прошли еще пару залов. Никого. В последнем зале сторож услышал тихий стук. Он беззвучно вошел, присмотрелся – никого, окна закрыты. Тогда он подошел к ним и стал смотреть наружу, прячась за тяжелыми занавесками. Никого. Вдруг ему показалось, что от одного из деревьев отделилась какая-то тень. Он уже хотел включить фонарь, но подумал, что будет только хуже. Михалыч прислонился к стеклу и увидел, что какая-то фигура действительно двигается к забору, который окружает музей перебежками – от дерева к дереву.

Сторож еще раз внимательно осмотрел зал. Фараон сидел на окне и смотрел на улицу. Он тоже кого-то увидел.

Михалыч снова обошел весь музей. Никого. Все окна целы.

Он покачал головой и посмотрел на Фараона:

- Может, показалось нам с тобой? - спросил он.

Кот возмущенно фыркнул. Ему! Показалось! Как же!

Они постояли на первом этаже. Потом Михалыч решил – даже если сегодня ночь кто-то и хотел пробраться в здание, то больше он этого делать сегодня уже не будет. На улице было темно, но осень же. Поздняя осень. А на часах было уже шесть утра. Скоро на улицах появятся люди. А и не так-то просто проникнуть внутрь.

Самое главное – Михалыч не мог понять – зачем?!

Нет – музей есть музей! Ценности в нем, конечно, были и есть. Но нового ничего за последнее время не прибавилось – чего вдруг некто пытается залезть? И пытается ли… Сторож все-таки сомневался. Может – мальчишки поспорили, дурных-то хватает!

Он порадовался, что не включал свет. Михалыч был уверен, что его никто не видел и не знает, что он видел подозрительную фигуру около вверенного ему здания.

Он посмотрел на Фараона и сказал:

- Пойдем, покемарим. Сегодня уже все интересное произошло. А ты молодец, напарник.

Кот зевнул. Молодец. Конечно он – Фараон – молодец. Он сам и не сомневался в этом никогда. Они пошли в сторожку и, подвинув спящего на кровати Тора, улеглись подремать. Фараон заснул, а Михалыч так и не сомкнул глаз. Он лежал, прислушиваясь и думал.

"Надо спросить директора – так на всякий случай – не ожидается ли вскоре какая-нибудь выставка", – пришло ему в голову.

Наступило утро.

Михалыч, зевая, открыл дверь пришедшим на работу уборщицам. Потом поздоровался со сменщиком.

Про ночное происшествие он решил пока никому не говорить. Да и не было ничего! Ну, кто-то снаружи прошел по парку, окружавшему музей. Это не преступление. Михалыч не хотел, чтобы его подняли на смех.

Он уже собирался пойти домой – ночью он даже не дремал, и спать ему хотелось. Фараон и Тор уже ждали его. После летних приключений коты стали уходить с Михалычем домой. Тор вообще на все сто доверял только этому человеку. Он позволял себя гладить некоторым уборщицам и смотрительницам. А вот напарника Михалыча недолюбливал и шипел на него. И категорически отказался оставаться в музее без своих друзей.

Фараон иногда оставался, но сегодня тоже решил уйти.

Михалыч посмотрел на котов. Тор показался ему смущенным. Он как-то отворачивался от сторожа.

- Что с тобой, рыжий? – спросил Михалыч.

Тор еще раз отвернулся, но потом потерся об его руки.

- А, тебе Фараон рассказал про ночь? Да все нормально. Ну, спал, не видел. Да и не было ничего интересного, - прошептал Михалыч в ухо коту, глядя на подходящего к музею директора.

Директор вошел и поздоровался.

- Снова все уходите? – усмехнулся он. – А мыши?

- Должен же быть выходной и у котов, - ответил Михалыч.

В это время у директора в кармане зазвенел телефон.

- Здравствуйте, Евгений Герасимович. Да, мы будем готовы. Сегодня же освободим часть зала на втором этаже и будем ждать приезда картин. Я понимаю – ответственность. У нас хорошая сигнализация и люди свое дело знают… да, я в курсе, этого… но это могло быть ошибкой! До свидания.

Михалыч посмотрел на директора.

- Через несколько дней к нам в музей привезут весьма ценные полотна передвижников из частной коллекции. Есть предположение, что одно из полотен или несколько пытались похитить во время экспонирования.

Михалыч спросил:

- Когда привезут картины?

- Сегодня ближе у полудню. Так что переходим на повышенную готовность. Нельзя, чтобы картины пропали из нашего музея! Днем у нас будет дежурить усиленный наряд полиции. Впрочем, предположение о попытке похищения может быть и ошибочным.

- А что случилось-то? – поинтересовался сторож

- Было разбито стекло в зеле, где выставляли полотна.

- Камень кинули?

- Нет, было похоже, что его выставили с помощью стеклореза, а потом уже разбили.

В это время директора отвлекли, Михалыч еще раз кивнул сменщику и пошел домой в сопровождении Тора и Фараона.

Он шел и думал – а не так уж безобидно то, что произошло ночью. У него сами собой появились вопросы – картин еще нет, а некто уже пытался прощупать почву, то есть окна. Кто мог знать, что в их музей привезут ценные экспонаты? Это были явно не случайные люди, и уже не мальчишки – это точно.

Михалыч пришел домой. Он дежурил сутки через двое. Его смена теперь через две ночи.

Михалыч решил, не дожидаясь смены, в музей заглянуть, как посетитель. Ничего необычного в этом не было. Он интересовался всем новым, что появлялось в экспозициях.

Он покормил котов и лег спать. На следующий день он снова пошел к месту работы с Фараоном и Тором. Ему пришло в голову, что кроме осмотра картин можно поинтересоваться, только очень осторожно у секретаря директора – когда стало известно о полотнах, и кто был в курсе того, что привезут картины.

Михалыч подошел к музею в сопровождении Фараона и Тора.

- Привет, привет! - сказал ему Серега - третий сторож. Тебе же завтра на работу?

- Директор вчера жаловался – увожу я команду "Смерть мышам", а в музее новые экспонаты. Вот пришли проверить – все ли благополучно. Да и картины посмотреть. Завтра выходной – народа будет больше.

- Ну, смотри, я как-то к этому не очень, вот если бы мяч выставили с автографом или клюшку какую!

Михалыч засмеялся – самый молодой из сторожей был заядлым болельщиком.

Он зашел в здание, пропустил котов – смотрите там! и свернул к кабинету директора. Секретарша Светлана была на месте.

- Добрый день, Леонид Михайлович, - поздоровалась Светлана. - Вы же завтра работаете?

- Завтра, - кивнул Михалыч, а сегодня выходной – напарников привел мышей погонять, а сам посмотреть. Привезли картины-то?

- Привезли, вчера еще. На втором этаже в желтом зале разместили. Уж "Персик" спорил с директором, спорил! Говорил в угловом зале освещение лучше. Но Вадим Юрич все одно – настоял на своем. Сказал – в угловом зале окон больше, больше возможности для проникновения злоумышленников. А освещение можно и лампами добавить.

"Персиком" сотрудники между собой звали заместителя директора, которого звали Роман Персюк, молодой и весьма амбициозный выпускник какого-то института культуры.

Он появился в музее в прошлом году и явно был недоволен своей должностью заместителя. Хотя, на взгляд Михалыча, ему и заместителем было работать рано. Гонору в "Персике" было много, а знаний маловато. Это сторож проверил сам – между делом задал пару вопросов. Персюк отговорился занятостью. Михалыч со своей стороны подумал, что ответов молодой заместитель просто не знал.

Михалыч поговорил еще пару минут со Светланой и пошел к желтому залу. Там он увидел разряженного и весьма надутого Персика, который с умным видом что-то говорил группе девушек, стоящей у картин.

Сторож решил подождать, когда они уйдут. Он был прав – кроме этой группки народа было мало – рабочий день. Даже школьные экскурсии еще не успели организовать. Пока Персик размахивал руками, Михалыч прошел в тот самый угловой зал, куда заместитель хотел повесить картины и где позапрошлой ночью они с Фараоном слышали непонятный шум. Он еще раз осмотрел все окна, воспользовавшись тем, что посетителей не было.

Минут через двадцать Михалыч вернулся к залу с картинами и на входе поздоровался со знакомым полицейским.

- Ночью кого-то из вас оставят? - спросил он.

- Да вроде нет, - пожал плечами лейтенант.

- Они что, ждут налета со стрельбой?

- Ага, и пару банд итальянской мафии в придачу, - хохотнул полицейский.

Михалыч долго стоял около картин.

- Мурррр? – услышал он и посмотрел вниз.

Около него стоял Тор.

- А старший где? – спросил Михалыч.

Тор пошел к выходу из зала и оглянулся через плечо, зовя сторожа за собой. Михалыч послушался. Тор привел его на первый этаж. Там сидел Фараон. Старший кот встал и пошел в сторону служебных помещений.

Здесь было совсем пусто – уборщицы ушли, больше здесь никто и не появлялся. Фараон пошел медленнее, а потом и вовсе начал подкрадываться к двери служебного туалета.

Михалыч понял – надо тише.

Внезапно из-за двери послышался телефонный звонок.

- Наконец-то! – услышал он голос заместителя директора, - где тебя носит! В желтом зале – смотри на план… А какого хрена я его рисовал тогда??? Директор настоял, что я смог сделать – по башке ему дать? Один полицейский… не знаю, сегодня ночью был только сторож… завтра… он самый старый… не пьет. Пока.

Михалыч неслышно отошел от двери. Дело было явно нечисто. Не для организации экскурсии же заместитель передавал кому-то сведения!

Персюк. Да, он наверняка знал заранее, что полотна будут в музее. Михалычу не хотелось думать о самом плохом, но разговор, который он слышал, был явно подозрительным.

Он вышел на крыльцо. Постоял, обдумывая услышанное. Если бы он догадался записать разговор, можно было бы пойти к директору или лейтенанту, но не догадался. Михалыч пошел в сторожку.

Серега спал. Имел право – день, посетители, полиция – сторожить было особенно нечего. А парень молодой – ночью, небось, футбол смотрел. Михалыч не стал его будить. Вместо этого он посмотрел на Фараона.

- Останешься сегодня?

Кот молча запрыгнул на лежанку и свернулся клубком около спящего человека. Михалыч вынул корм из шкафчика и насыпал Фараону ужин. Потом он написал записку – "Налей коту воды, если все выпьет. Осторожнее ночью".

Потом они с Тором пошли домой.

Спать Михалыч лег рано. Перед сном он послушал местные новости, но ничего особенного не услышал и делал вывод, что в музее все нормально.

Утром он тоже первым делом включил местный канал. И снова ничего особенного.

"Нормально. Это хорошо", подумал он.

Михалыч с Тором позавтракали и пошли на работу. У проходной их встретил улыбающийся и зевающий Серега.

- Ну, Михалыч, настырный у тебя кот! Четыре раза заставил меня обход сделать! Стоял и мявкал. Я потом и заснуть не смог. А ему хоть бы хны – дрыхнет!

Михалыч расписался в специальной тетради и посмотрел на спящего Фараона.

- Он по возрасту как я. А и вообще коты спят по шестнадцать часов, а люди по восемь.

Серега засмеялся.

- Пошел я, шестнадцать не смогу, но десять точно мои.

Михалыч обошел музей, поздоровался с уборщицами, с директором. Посмотрел на людей ожидающих открытия. Подошел полицейский – дежурить в желтом зале. Все было спокойно.

В десять часов музей открылся, и люди хлынули внутрь.

Михалыч сидел в сторожке и снова и снова изучал систему охраны. Окна на сигнализации, камеры… вроде бы все надежно. В принципе, можно вообще обходы не делать – сиди и смотри на мониторы! Но камеры были только в залах. В коридорах и около служебных помещений их не было.

После обеда сторож решил подремать. Ночью ему хотелось быть совсем бодрым. Он проспал пару часов и потом внимательно смотрел, как выходят последние посетители, как после всех уходит директор.

В девять вечера он остался с напарниками. Больше в огромном доме никого не было.

Этой ночью Михалыч не спал совсем. Он сделал четыре обхода, как и Серега. Но ничего особенного не случилось. Утром он обнаружил на пороге четырех мышей. Это были единственны нарушители спокойствия.

Пришел сменщик, Михалыч ушел домой с Тором и Фараоном.

Потом прошло еще два дня и еще одно дежурство. Все было спокойно.

" Может, показалось мне, - думал старик, - "может паранойя у меня, старческая. А могло ведь и директору показаться, и не хотел никто эти картины красть… ".

Михалыч радовался, что никому ничего не сказал.

- Сколько еще будут у нас эти картины? – спросил он у знакомого лейтенанта.

- Еще пять дней, - ответил тот. – И повезут их от нас, и кто-то другой день на страже стоять будет. У нас кто хотел – тот посмотрел.

Михалыч кивнул – народа стало меньше. Посмотрели. Да и погода была паршивая. Он сказал об этот лейтенанту.

- А ночью бурю обещают, - ответил тот, - о, МЧС предупреждает, - и он показал Михалычу телефон с смс.

- Ноябрь, скоро вообще снег ляжет, - ответил сторож.

Музей опустел примерно за полчаса до закрытия. Смотрительницы воспользовались этим и все собрались в холле, чтобы испарится ровно в момент закрытия. Было всего пять минут восьмого, а Михалыч остался в здании один, если конечно не считать Фараона и Тора. Он в который раз подумал насколько ему комфортно с котами. Они не дают почувствовать какой-то совершенно иррациональный страх, который охватывает людей в большом пустом помещении.

- Мррр? – услышал он у своих ног.

- Есть хотите? - пойдемте ужинать, - сказал Михалыч.

Перед тем, как уйти, сторож поднялся в желтый зал и постоял около полотен. Потом подошел к одному из окон. За окном он увидел, что усилившийся ветер гнул деревья, сбивая с них оставшиеся листья. В зале было тихо – пластиковые окна не пропускали шум.

Михалыч прошел в угловой зал и посмотрел в окна, выходившие на улицу. Там тоже было совсем пусто. Пара прохожих быстро прошла мимо здания, подгоняемая порывами, одинокий мужчина шел навстречу ветру. Шел медленно, сильно пригибаясь. Все. Больше никого не было.

Сторож спустился на первый этаж и позвал котов. Он насыпал им корма, согрел ужин себе и начал есть, глядя на мониторы. Ветер усилился. Некоторые наружные камеры трясло так, словно ветер хотел вырвать их из креплений.

Михалычу было тревожно. Собственно, тревожно ему было с самой первой ночи, когда он услышал шум, но сегодня он впервые пожалел, что ничего не сказал директору. "Поздно жалеть", подумал он, - "эта ночь и еще одно дежурство и все. Увезут картины, и все успокоится и можно будет кроссворды разгадывать".

Прошло три часа, Михалыч обошел музей. Тихо. Пусто.

Следующий обход в два.

Михалыч встал, потянулся, разминая затекшее тело, и вышел в короткую галерею, которая соединяла сторожку с музеем. Дойдя до двери в здание, он вспомнил – забыл фонарь - и вернулся. Взяв фонарь, он скользнул глазами по мониторам и вдруг увидел несколько фигур бегущих к зданию.

Сердце у Михалыча бешено застучало.

Так, - успокоиться. Еще ничего не ясно. Ну – бегут, может, решили дорогу сократить через парк. Но сторож понимал – это не так. Кто в такую погоду будет лазить по стенам и деревьям, чтобы сократить дорогу?

Его первой мыслью было – выйти и разобраться! Лет двадцать назад он бы так и сделал. Но не сейчас. Сам себе он врать давно перестал. Старый. С одним бы Михалыч справился. Но промелькнувших фигур было несколько. Минимум три. Много. Оружия у него не было.

Михалыч быстро прошел в здание музея. За фасад можно было не опасаться – не совсем же они идиоты – могут и увидеть с улицы. Где полезут?

Через первый этаж – вряд ли – им же надо быстрее. Но с другой стороны - на второй забираться нужно. Неудобно. Он быстро обошел залы первого этажа. Никого. Прислушался – тихо. Он поднялся на второй этаж – там тоже было тихо.

Он ходил по зданию еще целый час. Неужели показалось?

***

В это время трое парней прижимались к стене здания.

- Чертов дед! Когда он уже уйдет в себе. Ценитель прекрасного хренов.

- Может, он нас видел?

- Да не мог он нас видеть, ты же сам сказал – вышел из сторожки! Сказал?

- Да вышел он, вышел – я три часа в бинокль таращился. Да и по времени пора было.

- Я замерз. Давай уже или лезем или на завтра...

- Сказано – сегодня.

- Дай хлебнуть тогда.

- Свою надо носить.

- Жмот.

- Вы подеритесь еще, - сказал до сих пор молчавший парень.

- Ну, а чё он..

- Цыц. Может и правда отложить. Завтра второй будет – он поспокойнее.

В этот момент завывавший ветер рванул особенно сильно и внезапно свет на улице погас.

Парни встрепенулись.

- Неее, откладывать не будем – даже сигнализацию отключать не нужно – завтра нам так не повезет! Погнали. Где тут лестницу спрятали?

И они зашарили под мокрыми и грязными листьями.

Михалыч был уже на пороге своей комнаты, когда особенно сильный порыв ветра оборвал провода. Свет погас.

- И сигнализация тоже, - мгновенно сообразил он.

И хотя он целый час кружил по зданию и ничего не заметил, но это еще ничего не значило. Михалыч схватился за телефон.

- Алло? Полиция? – сторож Леонид Михайлович Воронков, краеведческий музей. У нас ЧП – оборвало провода, сигнализация сдохла. Предполагаю возможность проникновения. В музее ценные картины.

- Принял.

Михалыч подумал пару минут и позвонил домой директору. Звонить пришлось долго – директор, естественно, спал.

- Кто? – сонным голосом спросил он.

- Вадим Юрич, это Михалыч. Провода оборвало. Сигнализация отключилась. Только что. Да, в полицию сообщил. Поторопить бы их.. видел подозрительных парней в парке.

Михалыч сделал все, что должен был по инструкции. Он хлебнул воды. В принципе он мог сидеть и ждать помощи. Сейчас директор наверняка уже названивал полицейскому начальству.

Помощь будет, но не будет ли поздно? Этого Михалыч не знал.

Он посмотрел на Фараона и Тора. Потом извлек из-за шкафа принадлежавшую Сереге бейсбольную биту.

- Сидите здесь, а я пойду еще раз обойду все.

Но коты его не послушались. Они двумя молниями выскочили вперед Михалыча из сторожки. У их друга были проблемы – разве они могли просто так сидеть и ждать? – друзья так не поступают.

Сторож покачал головой и поспешил в здание. Он посмотрел на часы – свет погас десять минут назад.

Михалыч сразу пошел на второй этаж. В желтом зале никого не было. Он решительно снял одну из картин и кивнул сам себе – сигнализация молчала. Картины были не слишком большими, но тяжелыми из-за массивных рам. Михалыч аккуратно взял первую и понес в другой зал. Вернулся за второй. Передохнул. Поднатужившись, унес вторую.

Когда он вернулся за третьей, то услышал, как в угловом зале тренькнуло стекло. Не успеет. Последнюю картину он спрятать не успеет.

Сторож посмотрел на часы – прошло уже двадцать минут. Где полиция??? Он перехватил биту поудобнее и отступил к стене.

Он услышал, как первый из взломщиков проник в здание. Сначала раздались осторожные шаги, и вдруг до Михалыча донесся отборный мат.

- Чё орешь, придурок? – раздраженным шепотом спросил второй вор.

Михалыч тихо стоял около стены. Несмотря серьезность момента он улыбнулся.

Он уже понял, что произошло – до него донесся терпкий запах кошачьей мочи. Ни Фараон, ни Тор себе прежде такого не позволяли, но в этом случае они применили химическое оружие и как показали чертыханья – весьма успешно!

- Заткнись, придурок, – отмоешься потом. Давай быстрее – берем товар и валим отсюда.

Двое парней подкрались к тому месту, где должна была быть самая маленькая картина.

- Нет тут ничего, - прошипел первый.

- Как нет?

- Сам смотри – пусто.

Второй подошел и снова чертыхнулся – пусто.

- Куда она могла деться?

- Я что – гадалка? Звони заказчику. И быстрее.

Первый вытащил телефон.

- Нет товара на месте. Да откуда я знаю – пусто и все.

Он послушал еще пару секунд и выключил телефон.

- Берем что есть.

В это время третий, сидевший снаружи, засунул голову в здание и зашипел:

– Уроды, скорее, менты едут!

Михалыч услышал звук полицейской сирены, но очень далеко.

"Не успеют" - подумал он и решительно врезал по ногам одного из взломщиков битой.

Тот заорал и упал – Михалыч бил со всей силы.

Второй, увидев катающегося по полу подельника, повернулсяи заметил сторожа:

- Что, дедок, - спросил он, - жить надоело? Ну, постоял бы еще в тенечке, помолчал минут десять, жив бы был.

- Это он, урод, картины унес, больше некому, - сказал третий, залезая внутрь.- Вмажь ему по-быстрому – пусть скажет куда заныкал!

- Слышь, дедок? А он прав! Где мелкая картина?

Михалыч в разговоры вступать не стал. Первому парню было уже ни до чего, кроме собственной боли. Против него было двое молодых. Но старик сдаваться не привык. Он отступил к стене и решительно взмахнул битой еще раз. Взломщик отпрыгнул, поскользнулся еще на одной луже сделанной котами и упал. На Михалыча бросился третий.

Михалыч сцепился ним. Второй ругаясь, поднялся и бросился на помощь подельнику. В это время на него беззвучно бросился сверху кто-то из котов. Крепкие когти рванули человека по лицу. Он отмахнулся и заорал от боли. Потом махнул рукой еще раз и с силой отбросил кота в угол.

Михалыч отбиваясь от крепкого парня, услышал кошачий крик – кто-то из его друзей не успел отпрыгнуть. Кому-то из котов было больно!

Сторож просто озверел. Он и сам не ожидал от себя такой прыти. Он ударил со всей силой последнего противника.

- Ты мне руку сломал, сука! - прошипел тот, - хана тебе! - преступник выхватил нож. - Сдохнешь щаз.

Второй кое-как вытер кровь с лица и подхватил первого:

– Валим отсюда скорее!

- Нееет… я ему..

В этот момент на третьего прыгнул Фараон. Он видел, как Тор прыгнул на второго парня, как здорово поцарапал, как тот, отмахнувшись, попал по Тору. Его друг отлетел в угол, жалобно закричав. Его, как и Михалыча охватило бешенство.

Фараон быстро вскарабкался по тяжелой шторе и спрыгнул на преступника. Тот выронил нож и попытался здоровой рукой отодрать от себя взбешенного Фараона. Кот не единожды вступавший в схватки себе подобными, легко увернулся – его реакция была быстрее человеческой. Потом он еще раз бросился на вора, рванул когтями и снова отпрыгнул.

Преступник завопил и слепо зашарил рукой – кровь залила ему глаза. Как оказалось позже – одного глаза он лишился совсем.

Михалыч, задыхаясь, отступил к стене.

В этот момент в музей ворвались полицейские. В зале моментально стало очень светло.

- Всем стоять!

- Кавалерия, как всегда вовремя, - усмехнулся Михалыч.

Он дождался, пока его опознают полицейские, и поспешил в угол к Тору. Фараон уже был там.

Рыжий лежал не двигаясь. Михалыч нагнулся над ним – и с облегчением понял – жив! Он поднял кота и подошел к одному из полицейских:

- Врач нужен. Тор пострадал – вот тот урод его стукнул.

- Сам-то как? – спросил Михалыча приехавший директор.

Сторож отмахнулся

- Я – нормально. Тору плохо.

- Бери мою машину и вези его в круглосуточную. Вылечим Тора.

Михалыч бережно понес рыжего к выходу.

- А картины-то где? – спросил директор. Михалыч показал, куда он перенес полотна и поспешил в клинику.

***

На следующий день музей работал в обычном режиме. Картины вернули на их законные места. Люди приходили, смотрели, восхищались.

Михалыч ухаживал за Тором.

- Сильное сотрясение, ушибы, лапа правая передняя сломана. Наложили гипс. Лежать ему надо, - сказал врач.

Картины благополучно увезли в другой город. Сторожу дали премию.

Преступниками занималась полиция. Удалось доказать связь заместителя директора с неудавшимся похищением. Персюк был уволен и тоже находился под следствием. Никто не расстроился.

Месяц Михалыч ходил на работу один. Фараон оставался рядом с другом. Через месяц Тор выздоровел, но Михалыч брать его на работу отказался.

– Посиди-ка ты еще дома. Фараон один мышей половит. Справится!

Эпизод 1

Эпизод 2

- Капитан, похоже, наш Землянин завел себе домашнее животное, - сказал однажды за завтраком корабельный кок.

- Как это? – спросил Капитан, облизывая ложку.

- Обыкновенно. Кормит его, поит.

Капитан озадаченно посмотрел на кока.

- И давно?

- После последней посадки и погрузки.

В принципе, ничего противоестественного, незаконного в том, что сделал Землянин, не было. Рейсы длились долго. За всем следила автоматика, и свободное время у экипажа было. Кто-то читал, у кого-то были разные хобби.

Все было бы ничего, если бы корабль не был космическим, а Землянин не был котом. И сам не был заведен как домашнее, или, вернее корабельное животное.

Сам Землянин, правда, считал, что это не его завели, а он неплохо устроился в жизни. Перелеты его не напрягали, небольшие перегрузки он переносил отлично. Правда, у него были и обязанности. На борт часто проникали мелкие представители животного мира с очередной планеты.

Землянин их успешно вылавливал. Иногда от них находили только рожки и ножки, иногда кот приносил Капитану пойманное и задушенное животное целиком, видимо посчитав его невкусным или и вовсе несъедобным.

Но так чтобы кот, найдя существо, принялся его выхаживать! Кормить и поить! Такого не было до сих пор никогда.

- Установите камеру, - распорядился Капитан. Он поверил коку, но ему захотелось понять поведение Землянина.

Установили две камеры – в камбузе и там, куда кот ходил чаще всего.

Через пару дней Капитан зазвал к себе Землянина. Он показал коту видео с камер. На первом было видно, как кот берет в зубы кусок еды, причем не своей, кошачьей, а утаскивает со стола кусок почти горячего пирога. Второй раз камера показала, как кот ночью вытаскивает из емкости с мусором недопитую бутылку с водой и с трудом тащит ее за горлышко. Вторая камера показала, как добыча выгружается в одном из корабельных коридоров и чья-то покрытая шерстью лапка загребает принесенное под нависающий над полом короб со средствами противопожарной безопасности.

- Как это понимать? – сурово спросил Капитан у Землянина.

Кот ожег его негодующим взглядом, который буквально сказал Капитану

– Справились, да? Подло это, дорогой Капитан!

- Землянин, ты пойми! Это же непорядок, - начал оправдываться Капитан, - неустановленное существо на корабле. А вдруг оно опасно! А вдруг оно ядовито!

Кот Землянин презрительно взглянул на человека, запрыгнул на стол, взял в зубы карандаш и попытался зацепить листок бумаги.

- Э! Отдай! Это же финансовый отчет! – Капитан выхватил из лапы Землянина листок, потом подумал, свернул и протянул ему чистый.

Во взгляде кота появилась некоторая доля признательности. Он спрыгнул со стола и ушел. Капитан посмотрел на вторую камеру. Землянин вскоре появился там и просунул принесенное под короб.

На следующий день он принес изрисованный листок. Капитан оторопел – такое не могло сделать животное. Это было сделано разумным существом!

Человек долго разглядывал рисунки. Первый показал схематичное изображение корабля. Потом был нарисован процесс погрузки древесины. Следующим было изображение непонятного маленького существа, которое протягивало конечности к кругляшку, вероятно изображавшему планету и последний рисунок показал корабль в космосе. От корабля вела жирная стрелка в кругляшку-планете.

- Ничего не понимаю, - сказал Капитан, взглянув на Землянина.

Взгляд кота дал Капитану понять, что он, Землянин, этому и не удивляется.

Капитан позвал Помощника, постепенно в его каюте собрался весь экипаж, кроме вахтенных. Те, кто не поместился в каюте, толпились в коридоре и все по очереди разглядывали листок с рисунками. Люди морщили лбы, высказывали предложения.

- В общем, получается так, – подвел итог Капитан, - последняя планета, на которой мы брали груз, оказывается обитаема. На ней живут разумные существа. И один из аборигенов попал с грузом на корабль. И теперь он хочет домой.

Члены экипажа с ним согласились, хотя это и казалось невероятным, поскольку планета была обнаружена уже более десяти лет назад. И обследована всеми доступными способами.

На ней произрастали могучие леса. Водились животные, но следов разума не было обнаружено. Капитан почесал в затылке и позвал Землянина.

- Приведи своего друга, - сказал он коту, - я дам радиограмму в следующий порт, и мы организуем его отправку на родину.

Землянин привел аборигена. Тот был похож на земного лемура. Он смотрел на людей своими огромными глазами, нервно перебирал ручками. Во взгляде явно читалось опаска.

Землянин покровительственно лизнул существо и сел рядом, явно давая понять, что оно находится под его, Землянина, защитой.

Жителя планеты поместили до окончания полета в свободной каюте. Землянин находился там же почти все время. Перед расставанием маленький абориген долго обнимал кота.

Радиограмма Капитана наделала шума. Разработка древесины на планете была немедленно прекращена и туда отправилась группа контактников.

Когда корабль снова взлетел, весь экипаж обратил внимание на угнетенное состояние Капитана. На вопрос – не заболел ли он, Капитан отрицательно покачал головой и сухо сказал.

- Я здоров. Но мне стыдно.

И пояснил в ответ на недоумевающие взгляды.

- Стыдно мне. Мы – люди, не сумели за десять лет завоевать доверие жителей той планеты, а кот – смог. Так кто из нас царь природы после этого…

- Старый ты становишься, Фараон! – сказал сторож Леонид Михайлович Воронков, которого все называли просто Михалыч.

Кот Фараон, которого гораздо чаще называли Фариком, все понимал. Он осуждающе посмотрел на Михалыча – кому приятно, когда вот так запросто говорят – ты стар, подразумевая – ты не нужен.

А еще он подумал – "Можно подумать – ты сам молод!".

Михалыч тоже все понимал, поэтому примирительно погладил Фараона по загривку.

- Ты не сердись, я ведь не со зла. Директор ворчит. Уволит он тебя, что делать будем?

"Директор может и уволить", - приуныл Фараон – "Хотя – увольняют людей, а его просто выгонят за ворота. А и правда – куда он пойдет? Кому нужен будет?"

Сколько кот себя помнил, он жил при музее. Поэтому и носил довольно редкое для среднестатистического российского кота звучное имя – Фараон. В музее были совершенно несъедобные вещи – всякие камни минералогической коллекции, рыцарские латы в заезжих экспозициях, старинные книги в наглухо запаянных витринах. Но были и картины, и чучела и много еще что могли испортить мыши. Поэтому и нужен был кот. И Фараон честно отрабатывал свой корм вот уже больше двенадцати лет. И все эти годы он дружил с Михалычем.

Михалыч работал сторожем тоже очень давно. Собственно, ему уже было пора на пенсию, но он говорил – дома ему скучно будет одному, особенно после того как вырос, поехал учиться в тогда еще Ленинград, да так и остался там – в большом городе его сын. С женой Михалыч был в разводе. Так что ему оставалась только работа. Хотя он давно считал музей почти своим домом. Он прекрасно знал все экспозиции, и когда появлялось что-то новое – читал про это сначала в библиотеке, а потом стал пользоваться интернетом. Мало кто об этом знал – хвастаться Михалыч не любил. Но когда лет десять назад один из залов днем нагло ограбили, стащив старинные монеты, именно он, а не перепуганная смотрительница, четко поведал милиции что и где и сколько лежало.

Директор ценил Михалыча еще и за то, что сторож не пил. Совсем. Даже пиво. Когда его пытались угостить, он отказывался. А на все подначки спокойно отвечал:

- Я свое выпил.

Михалыч задумчиво гладил Фараона по спине и думал – "Отдохнуть тебе надо, приятель. Все в городе да в городе. Возьму тебя с собой, когда в отпуск поеду".

Через несколько недель у сторожа начинался отпуск. Обычно отпуск ему давали летом, потому что учебные заведения на лето закрывались, те, кто мог – уезжали в отпуска – на курорты и посетителей становилось меньше. В больших городах было, конечно, наоборот, а в их не очень большом городе было именно так.

- Природа у нас великолепная! И старинные усадьбы есть. Эх – если бы был у нас развит туризм - тогда и в музее посетителей было бы больше, - вздыхал директор.

Отпуск Михалыч проводил на природе. Он был еще довольно крепок для своих семидесяти лет. На охоту не ходил, а рыбалку уважал. Он знал множество потаенных мест на малых речках. Грузил в старенькую Ниву палатку, удочки и другое снаряжение, продукты и уезжал из города на три недели.

На этот раз он зашел в кабинет к директору. Тот поднял голову от бумаг и спросил:

- Отчаливаешь, Михалыч?

- Отчаливаю, Вадим Юрич. Завтра. Я вот что хотел сказать – возьму-ка я с собой Фараона.

- Зачем? – поинтересовался директор.

- Сами говорили – стар он становится. А сколько лет без отдыха работает.

- Работает! – засмеялся директор.

- Работает! – не уступил Михалыч. – И хорошо работает. У него своя работа. Экскурсии, конечно, не водит, но если бы не он, то и не к чему было бы их водить.

Директор махнул рукой:

- Бери Фараона. Может и правда ему отдых нужен. А не удерет он от тебя в лесах-то?

- Не должен. Он кот умный. А удерет – так нового возьмете – моложе.

Вечером Михалыч посадил удивленного Фарика в сумку.

- Со мной поедешь. Рыбу будем ловить. Воздухом свежим дышать.

Фараон не сопротивлялся. Он верил Михалычу. Ночью обследовал квартиру сторожа, а утром занял место в уже знакомой сумке и они поехали за город.

Фараон поначалу опасался незнакомого окружения. Он всю жизнь прожил в городе. Знал, как переходить дорогу. Куда удирать от собак. Но деревенские реалии были ему совершенно незнакомы.

Михалыч заехал в деревню к своим знакомым. Фараон смотрел из окон машины и поражался. Во дворе маленького домика ходили неизвестные ему животные. Орали какие-то птицы.

Кот высунул нос наружу, но тут на машину буквально упала пара дерущихся и громко вопящих молодых петухов. Фараон спрятался в сумку от греха подальше.

Михалыч отогнал драчунов от машины, стер с крыши следы их пребывания и сказал Фараону:

- На реке одни будем.

Они заехали в лес. Дорога была плохая, но торопиться было некуда. Несмотря на тряску машины на кочках Фарик уснул. Через час, довольно далеко от деревни Михалыч остановился.

- Выходи, засоня!

Фарик проснулся, потянулся, зевнул и выпрыгнул из машины.

Он оказался на небольшой вытянутой полянке, заросшей высокой травой. По краям стояли березы, а узкий конец ее заканчивался невысоким обрывом. Под обрывом Фараон увидел много воды.

- Хорошо здесь клевало в прошлом году! – сказал Михалыч.

Он подошел к берегу – камыш опять вырос – надо будет срезать, а то и удочку не закинешь. Он примял траву и поставил палатку. Вынул из багажника лопатку и зачистил старое кострище.

- Ты давай гуляй, пока я есть соображаю. Но далеко не уходи, Фараон. Зверей тут опасных нет, но – мало ли... Первый раз на природе. Ты, конечно – зверь, но зверь городской. Остерегись, - сказал он коту.

Фараон послушал Михалыча. Он обошел поляну кругом, потом рискнул углубиться в лес. Смотрел. Нюхал, попробовал травку. Поточил когти об березу.

- Фаааариииик! – услышал он, - обедать идем!

Фараон прыжками вернулся на поляну, где Михалыч уже сварил вкусный суп с тушенкой и налил коту в миску.

- Попробуй – остыл ли? – сказал он.

- Фараон съел суп, облизнулся. Потом прыгнул в машину и стал приводить себя в порядок.

- Да, это тебе не музей, - засмеялся Михалыч.

Он уже успел вырезать камыш под обрывом, воткнуть в дно реки рогульки и закинуть несколько удочек.

Поев, он помыл котелок, проверил – не выскочил ли шустрый уголек из кострища и сел на обрыв.

Фараон подошел к нему.

- Хорошо? – спросил его Михалыч.

Кот неопределённо фыркнул.

- Ничего! Дня два-три и привыкнешь. Уезжать не захочешь, - сказал он. – А сейчас – на-ка вот, - он подвинул коту свернутую куртку, - ложись и спи. На воздухе хорошо спится.

Фараон свернулся клубочком и заснул.

К вечеру налетели комары. Михалыч зажег костер и положил на угли пучки травы. Повалил дым. Фараону дым не понравился. Но комары тоже были не в восторге и перестали противно пищать. Совсем они не исчезли, но их стало гораздо меньше.

В первую ночь Фараон спал в палатке с Михалычем. Временами его будили незнакомые звуки, но он смотрел на человека, который спокойно спал и думал:

"Раз Михалыч спокоен – значит все хорошо" и снова засыпал.

Через пару дней он совсем привык. Звуки и запахи не пугали его. Он уходил от стоянки все дальше и дальше.

В лесу тоже жили мыши! Поймав первую – он удивился. Мышь была не серая, а какая-то рыжая. Но это определённо была мышь.

Он принес добычу Михалычу.

- Молодец, Фарик! Не теряешь квалификацию, - похвалил его сторож.

Михалыч ловил рыбу, варил уху. Угощал Фарика. Уха коту понравилась.

Дней через десять Михалыч собрался съездить в деревню. Посмотрел на палатку и решил не трогать ничего.

Место было глухое. За эти десять дней они ни разу не то, что не видели – не слышали никого кроме птиц и комаров.

- Поедешь со мной или тут останешься? – спросил Михалыч Фараона, - вернусь часа через три.

Кот в машину залезать не стал. Про три часа он, конечно, не понял, но если все оставалось на месте – Михалыч вернется. И Фараон остался.

Он немного проводил машину, обошел полянку и лег спать.

Его разбудили какие-то незнакомые стонущие звуки. Звуки доносились с реки. Фараон подбежал к берегу и увидел под обрывом в воде мокрого кота.

Тот посмотрел мутными глазами и хрипло мяукнул.

- Помоги.

Фараон спрыгнул. Обрыв был совсем не большим, но у незнакомого кота сил было только добраться до берега. Половина его тела лежала в воде. Дальше он двигаться не смог.

Фараон схватил гостя за мокрый загривок и потащил вверх. Он смог вытянуть кота чуть дальше из воды, но мокрая шерсть сделала его тяжелым, но было и еще что-то. Фараон понял – надо ждать Михалыча.

Он вылизал мокрому коту морду, ободряюще мявкнул и запрыгнул на обрыв.

Фараон не знал, сколько прошло времени. Он пробежал немного по дороге, потом вернулся. Посмотрел с обрыва вниз. Кот лежал не двигаясь.

- По крайней мере – не утонет, – подумал Фараон.

***

Прошло еще немного времени, и он услышал шум машины Михалыча. Фараон скачками помчался навстречу.

Сторож увидел бегущего навстречу кота и понял – что-то случилось. Он остановился. Фараон запрыгнул к нему на колени и взволнованно завертелся.

Михалыч поехал назад на стоянку как только мог быстро.

Выехав на поляну, он быстро огляделся – все было на месте, но Фараон громко замяукал и побежал к реке. Михалыч быстро пошел за ними увидел около кромки воды другого кота.

Михалыч спрыгнул и взял кота на руки. За ним из воды тянулась веревка, которая была привязана к хвосту животного. На конце веревки была большая банка из-под консервов.

- Какой же гад над тобой так поиздевался, - подумал Михалыч, - хорошо, что смог на берег выгрести с таким грузом.

Он вынул из кармана нож, отрезал веревку и, взяв кота на руки, поднялся на поляну.

Михалыч вытер кота старым полотенцем и осмотрел. На первый взгляд тот был цел, только очень измотан, замерз и наверняка голоден. Тогда он зажег костер, положил все еще мокрого гостя поближе к теплу и стал готовить еду.

Кот хрипло дышал. Иногда он начинал кашлять.

Михалыч посмотрел на Фараона:

- Что же нам делать? – спросил он. – Ехать сейчас – поздно, стемнеет скоро. Давай так – ждем до утра, а там решим.

Он снял с костра готовую уху и налил бульон в кружку. Пока он остывал, мужчина еще раз аккуратно погладил кота. Согнул и разогнул лапы, провел рукой по позвоночнику. Кот не дернулся – значит не больно. Михалыч попытался напоить кота бульоном. Тот проглотил чуть – чуть. Михалыч подождал – не вырвало. Влил в пасть коту еще пол ложки.

- Ну, хватит пока. Как бы хуже не сделать.

Потом он поел сам и покормил Фараона.

- Давай спать. Может завтра ехать, - решил он, - ты не уходи сегодня.

Потом он аккуратно поднял гостя, перенес его в палатку, уложил в середину – там теплее, а сам лег с боку. Фараон не ушел гулять, он тоже забрался в палатку и свернулся клубком с другой стороны кота.

Михалыч уснул не сразу. Он лежал и думал – откуда взялся этот кот? Из деревни? По реке, конечно, гораздо ближе, чем по лесной запутанной дороге. Нет, не мог бы кот столько проплыть с грузом. Или он был на чем-то и упал уже недалеко от их стоянки... Да разве узнаешь… Но как можно вот так издеваться над живым существом? По сути, медленно топить, мучить. Этого он понять не мог. Не нравится тебе кошка или собака – иди мимо! Не трогай. Им и так достается от жизни на улице. Он прислушался – дыхание гостя стало спокойнее.

"Должно обойтись. Высох, согрелся. Завтра кормить будем. Молодой, должен выздороветь", и с этой мыслью Михалыч уснул.

Он проснулся на утренней зорьке. Над водой сгустился туман. В нем глухо звучало чавканье рыбы и шлепки по воде.

Мужчина размялся, набрал воды для чая, разжег костер. Забросил пару удочек.

Из палатки вылез Фараон.

- Ну как наш новенький, - спросил Михалыч, - спит еще? Ну, пусть спит.

Фараон побегал под кустами и вернулся к костру, недовольно отряхивая лапы от росы.

Вода в котелке закипела, Михалыч заварил мяту. Фараону налил согревшейся ухи.

В это время со стороны палатки послышался шорох и из нее выбрался молодой кот. Он выглядел уже гораздо лучше. Стоял на всех четырех лапах.

- Кис- кис, - позвал его Михалыч, - иди сюда, бедолага. Кормить тебя будем.

Кот нерешительно приблизился, Михалыч внимательно смотрел, как он идет и радовался, что тот двигается нормально. Фараон обнюхал подошедшего гостя и лизнул его ухо.

Рассвело уже достаточно, чтобы, наконец, рассмотреть новенького. Обычный кот. Год, может чуть больше. Рыжий. Пушистый, но не сильно. Глаза желтые. Красивый кот.

Михалыч протянул руку и погладил его. Тот дернулся, но не убежал. Потом налил в миску ухи.

- Давай-ка с жиденького начнем.

Кот секунду принюхался и жадно, давясь, начал есть. Михалыч еще раз облегченно вздохнул – все в порядке!

Потом он дал котам рыбы, тщательно очистив ее от костей. Коты поели. Молодой посмотрел на Михалыча – еще хочу!

- Давай чуток подождем. Боюсь я сразу тебе много давать. Чуть попозже я тебе еще дам.

Кот вздохнул. Облизнулся. Михалыч взял его на руки и стал гладить.

- Как же тебя назвать? Фараон – как будем звать его, а? Васькой или Мурзиком? Не пойдет. Ты понимаешь, Фараон, – это судьба – в лесу ты нашел себе сменщика! Помощника в музей!

Михалыч гладил кота. Тот помедлил и вдруг замурчал. Сначала нерешительно, а потом громче, говоря этому человеку "спасибо". Мурчал он хрипло. Может вчера сорвал голос, зовя на помощь, может еще что.

- Фараон у нас черный – южный! А ты рыжий – северный, стало быть. Давай будем звать тебя – Тор! Вот как.

На реке плеснула рыба.

Михалыч аккуратно посадил Тора на траву.

- Пойду я для нас обед и ужин ловить.

***

Фараон подошел к новому товарищу. Они обнюхались.

- Спасибо тебе, - сказал Тор. – А что это твой Человек про музей говорил. Музей это что?

- Долго объяснять, - хмыкнул Фараон, - сам увидишь. Это далеко отсюда – в городе.

- В город не хочу – там люди злые. Меня били, потом в реку бросили. Городские бросили. Сам же видел. А так я в деревне жил, там не трогали. Не особо любили, но я мышей ловил в хлеву – подкармливали даже.

- А мы на что? Мой Человек – Михалыч разве злой?

- Нет, он добрый. Спас.

- Ну вот. В городе всякие есть люди. И ты один был. А теперь с нами. Мы тебя в обиду не дадим. И мышей на нашу долю хватит.

Тор вздохнул.

- Хорошо, если так.

С берега раздалось радостное:

- Ага! Иди сюда!!! Какая красавица!

Фараон оглянулся:

- Только так. Пойдем смотреть, что там Михалыч поймал!

***

Они провели на речке еще неделю. Михалыч нет-нет, да и посматривал на Тора. Тот окончательно оправился. С удовольствием ел. Бегал, вместе с Фараоном ловил мышей. По ночам коты спали в палатке с Михалычем.

Потом погода стала меняться. Небо захмурилось.

Михалыч почесал в затылке.

- Видно придется раньше уезжать. Еще бы дня три порыбачить, но дорогу развезет, если так не выберемся. Завтра домой поедем, - сказал он котам.

Утром он начал собираться. Тщательно осмотрел полянку – не забыл ли чего. Закопал ямку, в которую выбрасывал мелкий мусор. Свернул подсохшую с ночи палатку. Потом вытянул судовешку с последней пойманной рыбой. Положил ее в ведро, плеснув туда немного воды, и сверху укрыл нарванной травой.

Потом повернулся к котам:

- Поехали домой!

Сумки на двоих было мало, поэтому коты просто растянулись на заднем сидении, цепляясь когтями за него, когда начинало трясти особенно сильно.

Они выбрались из леса и покатили через деревню.

Около знакомого Фараону дома Михалыч остановил машину и зашел в калитку. Пока он разговаривал с хозяевами, мимо, громко ругаясь, прошла компания парней.

- Вот же злыдни! Когда только уберутся! – сердито сказал хозяин дома.

- Кто такие? – спросил Михалыч.

- Да приехали тут к одному из наших дружки. Достали уже всех. Девок задирают. В собак камнями кидают. Морду уже били одному из них – не хватило, видать. Не поняли, ничего – добавим.

"Наверно эти поганцы и Тора утопить хотели", - подумал Михалыч.

Он попрощался с хозяином, и они выехали на шоссе.

Погода как ждала. Не успели они проехать и километра, как полил дождь.

- Вовремя мы оттуда удрали, - оглянувшись на котов, сказал Михалыч и закрыл окна. Скорость снизилась, но спешить снова было некуда.

Не торопясь они доехали до дома. Михалыч проводил котов в квартиру, потом занес туда же рыбу.

- Осваивайтесь, - сказал он и поехал разгружать машину в гараж.

Вечером он пожарил улов, угостил соседей.

"Хорошо прошел отпуск", - подумал он, - "помощник у Фараона теперь есть. Директор бурчать будет, скуповат он, но ничего. Фараона я и сам прокормлю, если что".

Через неделю они отправились на работу.

- Привет, Михалыч! – поздоровались с ним на проходной. – Ого, а у тебя уже не один Фараон! А второй откуда? Как зовут?

- Тор его зовут.

Рыжий кот поднял голову – он уже привык к своему имени.

- В лесу мы с Фариком его нашли. Гады какие-то утопить, видать, хотели. Да он выплыл аккурат к нашей стоянке.

- Отчаянный, - сказал второй сторож. – А директор ругаться не будет?

- Пусть ругается. А мы возьмем и втроем домой пойдем. На пенсию. Что я – двоих котов не прокормлю?

Но директор ругаться не стал. Он посмотрел на явно взбодрившегося Фараона. На молодого рыжего Тора. На решительного Михалыча, и махнул рукой – два так два. Не объедят.

Кася

Дымок

Котя