Витя и гопники
В график между школой, репетитором по немецкому, "музыкалкой" и тренировками я всегда закладывал время на мордобои по пути. Каждый день по 2 - 3 сеанса с разным количеством разновозрастных. Их мотивами были: установление системного бытового доминирования, реванш, грабеж или просто потому что. Выбора не было. Обойти стороной то, что окружает - невозможно. А окружал 93 год, Темиртау.
Одна из самых диких "стай" регулярно поджидала меня по пути в музыкальную школу, что порождало в душе моей радикальные противоречия и наталкивало на размышления о том, что вся эта тяга к прекрасному вообще не стоит свеч, и к тому-же может стоить здоровья. Намедни, в очередной потасовке, я навредил чести и достоинству заводилы этой гопкомпании, за что мне были обещаны как минимум увечья. А завтра госэкзамен по специальности... - аккордеон.
Я был несказанно удивлён и беспредельно счастлив, что дошёл до музыкальной школы без инцидентов, хотя вышел заранее, запланировав 30 минут на прорыв фронта. С торжественной улыбкой выбросил заготовленный монтажный гвоздь. Когда уже размял пальцы, чтобы разыграться перед выходом, меня окликнула вахтёрша: "Витя? Там друзья пришли, поддержать хотят на экзамене тебя".
Какой ядерный взрыв глупости во мне шарахнул, что я, забыв о том, что у меня здесь нет никаких друзей, с волнением, трепетом и любопытством выпорхнул на улицу, где меня ждали пятеро заряженных любовью "близких". Дальше - классика.
"Лови!" - в мою сторону летит спичечный коробок, который я почему-то хватаю, концентрируя на нем все внимание, затем в голову приходит дезориентирующий шлепок, потом удар ногой в грудь который заставляет отшатнуться, а сзади один из «близких» уже свернулся под моими ногами калачиком, чтобы я, споткнувшись о него, упал на асфальт спиной. В программе были: русская народная, итальянская тарантелла и полифоническая прелюдия Баха. В глазах уже темнело, и очень кстати вахтёрша выбежала на крыльцо с воплем, спугнув моих заботливых "фанатов".
За 10 минут я успел застирать рубашку, остановить кровь из переломанного носа и рассеченной губы, вымыть под краном разбитую голову и слипшиеся волосы. Мокрую рубашку, я прикрыл аккордеоном, лицо опустил вниз - в меха инструмента, и стиснув зубы быстрым шагом вышел на сцену.
На Бахе (последнем в программе) кровь струёй полилась из носа и я прижал лицо к мехам, чтобы не смущать экзаменационную комиссию, наклонил аккордеон так, чтобы по желобу мехов кровь стекала в мою сторону (на рубашку), а не к публике. Отыграв, остервенело и со страстью я торопливо ретировался со сцены, скрывая весь кошмар своего вида и зияющую душевную рану, которая, впрочем помогла мне в тот момент осознать гениальность бессмертного Баха. О, это была музыка!
"Они даже не заметили ничего на сцене" - думал я, а ещё думал о том, что «группа поддержки" явно ждет меня по пути домой, для завершения начатого... поток мыслей, смешанный с гулом от сотрясения прервал голос учительницы: "Фотографироваться на виньетку!"
Фотограф велел ещё раз умыться, натер школьным мелом ладонь и припудрил им особо яркие пятна на моем лице, повернул менее повреждённой стороной к объективу, посадил напротив окна чтобы чуть законтровить светом и пообещал что ещё поколдует над фото при проявке… забыл, наверное.
Вашему вниманию: "Выпускник музыкальной школы Витя Н.".
Мне поставили 4-ку, аргументировав снижение балла тем, что я смотрел на клавиатуру. На обратном пути я подобрал свой 20-ти сантиметровый гвоздь и отправился прямо в логово моих недоброжелателей. Они сидели на кортах и ржали в голос, когда во всей красе "восставшего из ада" их взору явился человек, которому нечего терять. "Группа поддержки" просто разбежалась в ужасе, сохранив меня от греха.
"Мама расстроится из-за четвёрки" - думал я по дороге домой: "Отец будет мной недоволен. Бах - гений».