Bregnev

Как-то давно приехал погостить в деревню, к родне. В речке купался, грибы собирал, в бане парился. И меня родня упросила в соседний поселок сходить, документы там отдать надо было. И с транспортом была там проблема, автобусы не ходили, а машин не было. Туда идти 3 часа, а обратно на машине обещались подвезти.

И там была просека такая, через перелесок, можно было путь срезать. Но в деревне она считалась нехорошим местом, болото там было какое-то, да и крики иногда оттуда всякие слышались. Короче, местные эту зону стороной старались обходить.

Я в эти бабкины сказки не верил и решил путь срезать.

Через час дошел по дороге до просеки, свернул в нее. Видно, что место нехоженное, но идти можно, вполне комфортно. Было уже день, даже ближе к вечеру.

Иду, птички поют, деревья шумят, сучки под ногами хрустят. Небо заволокло, комарье жужжит, ветерок дует. Где-то в лесу ветки ломаются, как будто ходит кто. Но вроде медведей и волков нет в этих местах.

Прошло может минут 15. Тут смотрю и вздрагиваю. Какие-то две фигуры в лесу среди деревьев, метрах в 10 от просеки, вроде мужики. Думаю, грибники скорее всего, а может лесничие.

Чувствую на себе посторонее внимание. Ну, я глаза в землю и иду своей дорогой. Тут окрик раздается "Иди сюда, помоги нам!"

Я смотрю повнимательней. Мужик стоит, здоровый такой, бородатый, в вязанной шапке, лица не видать и в темных очках. Второй мужик тоже нехилый и почему-то спиной стоит. Оба стоят неподвижно, как вкопанные.

Я нехотя останавливаюсь, кричу "Чего?". Пауза. Бородатый опять говорит громко "Иди сюда, помоги нам". Я такой: "Чего помочь то?". Опять пауза. Бородатый все так же "Иди сюда, помоги нам"

Ладно, решаю подойти. Захожу в этот лес, ветки по лицу бьют, паутина всякая. Двигаю к ним. Мох растет всякий, трава, пеньки.

И тут может метров 5 до них осталось. Я смотрю такой, е-мое, как будто голова чья-то рядом с ними из-за дерева на мгновение показалась. Как-будто кто-то посмотрел и тут же голову убрал. Я остановился в непонятках. И тут смотрю, там кто-то прячется за деревом, фигура чья-то угадывается.

Я встал остолбеневший. Думаю, не, не, мужики, что-то тут дело нечисто. Холодок по спине побежал неприятный и предчувствия нехорошие поползли.

А бородатый уже злобно так "Иди сюда, помоги нам". Но я уже назад пячусь, к просеке выбираюсь и смотрю на них вполоборота. На дорогу вышел, выдохнул. Ну да я боксом занимаюсь, отбиться бы смог от мудаков всяких, да и нож в кармане лежит в случае чего.

Тут за деревом опять движение какое-то. И тут оттуда выходит на четвереньках человек непонятный. Он в просторной куртке из кожзама, голову втянул и ее в куртке прячет. То есть, головы не видно и он так быстро на четвереньках ползает возле тех двух бугаев.

И тут безголовый как закричит. Причем крик какой-то нечеловеческий, визгливый, утробный и резкий, прямо по нервам бьет. Кричит "Иди сюда, помоги нам!". У меня от этих криков мороз по коже побежал.

Я пошел быстрым шагом побыстрее от этого места. Успокаиваю себя тем, что это местные алкаши белую горячку словили или наркоманы. В кармане нож сжимаю потной ладонью.

Слышу, сзади ветки хрустят. Оборачиваюсь и вздрагиваю - за мной идут, суки. На просеку не выходят, ломятся через деревья и ветки. Бородатый идет какой-то неестественной походкой, как будто за крюк подвешенный. Тот, что спиной стоял - спиной вперед идет! Сам как на шарнирах, движения в разные стороны. А этот безголовый на четвереньках бежит, такими дерганными движениями. Мне от этого вида поплохело.

Тут я подумал, что им что-то мешает и не дает на просеку выйти. Они так и ломятся через ветки, метрах в 10. Хруст стоит, деревья трещат.

Когда они начали в три глотки орать свое "Иди сюда, помоги нам" я думал с ума сойду. Я не выдержал и перешел на бег. Бегу, оборачиваюсь, а эти уроды тоже бегут да еще так быстро, ветки прямо разлетаются.

Я думал, крышей двинусь. Не помню как добежал до конца просеки. Помню, что вышел на нормальную дорогу и дышал как конь, в ушах все звенело. Кошмар долбанный. Очухивался уже на ходу.

Кое-как в себя пришел, дошел до пункта назначения, отдал, что нужно. Председатель вызвался меня на машине обратно довести. Когда мы проезжали мимо этого долбанного перелеска, то оттуда доносились душераздирающие крики. Председатель качал головой и говорил, что там гиблое место и деревенские его стороной обходят.

Что ни говори, а соседи у нас интересные люди. На нашей лестничной клетке четыре квартиры: одна сдается каким-то мутным личностям в кожаных куртках и спортивных штанах (я, честно признаться, думала, что таких уже не бывает), во второй обитает бабушка, которой в этом году, кажется, исполнилось девяносто пять лет, в третьей тетка-алкоголичка, а в четвертой, собственно, мы.

К Маргарите, выпивохе напротив, постоянно ходят в гости ее приятели, разумеется, тоже отменные алкаши. Бабушка, Марья Степановна, – главная местная скандалистка, а люди в спортивках со штрипками и кожанках, во-первых, кажется, не имеют имен, во-вторых, меняются с завидной регулярностью.

Маргарита регулярно теряла ключи от двери в парадную и имела чудесную привычку звонить нам в любое время дня и ночи. Вскоре я отключила домофон и дверной звонок, потому что мне надоело, что нас будят в три часа ночи и жеманно и вкрадчиво говорят пропитым голосом: «Здрасьте, это Рита, я ваша соседка».

В последнее время, впрочем, Рита пребывала в состоянии алкогольного делирия. Как-то мы с мужем обнаружили ее сидящей на ступеньках. С трудом сфокусировав на нас взгляд, она спросила, в какой стране мы находимся. Да, я отвлеклась от сути, но не могу отказать себе в удовольствии вспомнить причуды этой эксцентричной дамы.

Потом Рита перестала напоминать о своем существовании. Однажды, возвращаясь домой, я унюхала легкий запах какой-то тухлятины. Тогда я подумала, что где-то испортилась рыба. Но запах становился все сильнее, и через несколько дней терпеть его стало невозможно. Я зашла к себе в квартиру, пообещав себе завтра же позвонить в полицию, поскольку у меня возникло стойкое подозрение, что Рита наконец-то допилась и за запертой дверью разлагается труп.

Когда я на следующий день вышла, запах исчез. Тогда я решила, что кто-то из соседей позвонил в соответствующую службу, и приехали Ритины родственники, а почему так быстро исчез запах – так убрали же и продезинфицировали. Я тут же выкинула из головы историю со странным запахом и сосредоточилась на другом: мы с мужем затеяли ремонт. Начали мы с того, что сбили все три слоя державшейся на честном слове штукатурки.

Как только муж начал долбить стены, прибежала бабушка-соседка. Я взяла на себя объяснение с возмущенной общественностью и попыталась втолковать ей, что стены мы рушить не будем, тем более несущие, а межквартирные перегородки у нас деревянные и само собой трясутся, но мы как следует укрепим их бетоном и двумя слоями гипсокартона и сделаем хорошую звукоизоляцию. Возмущенная общественность слушать не пыталась – она вопила как резаная и обещала подать на нас в суд. Отчаявшись что-то донести до нее, я весьма невежливо вытолкала ее на лестничную клетку и закрыла дверь у нее перед носом. Она проорала из-за двери: «Только попробуйте пробить дыру – горько пожалеете!»

Однажды бабуля-скандалистка ушла за хлебом и по склерозу своему оставила входную дверь приоткрытой. Любопытство раздирало меня изнутри. Поколебавшись немного, я заглянула в ее квартиру. Внутри, в одной из комнат, горел красный свет, из-за чего казалось, что из окон виден кровавый закат. Зачем старушке красное освещение? Она увлекается проявкой фотографий? Еще одна странность: из квартиры резко пахло какой-то спиртовой смесью, непохожей ни на одно из известных мне по запаху лекарств. Запах был отменно отвратителен. Заходить я, разумеется, не собиралась, но несколько секунд стояла и смотрела на странную квартиру, как завороженная, пока цепкие пальцы не схватили меня за плечо.

– Ты что тут делаешь, а? – хватка сухонькой бабушки оказалась неожиданно крепкой и цепкой.

– Здравствуйте, Марья Степановна, у вас дверь была открыта, я хотела вас позвать, думала, вы дома, – спокойно ответила я. В конце концов, не то чтобы я так уж врала.

– Ты сюда не заходила? – спросила она с легким оттенком страха, продолжая сжимать мое плечо ледяными пальцами.

– Нет, я только что подошла, – ответила я.

– Не смей никогда сюда заходить. – Прошипела она, оттолкнула меня так, что я чуть не упала, и захлопнула дверь. Вот тебе и тихий и безобидный божий одуванчик… Кстати, после того разговора у меня страшно разболелась голова и зачесались глаза, хотя я никогда не была аллергиком.

Вскоре мы окончательно сбили штукатурку и собрались класть новую. Из-за стены теперь был слышен каждый звук, не давая нам спать. Бабушка то разговаривала сама с собой, то гремела в ночи какими-то ведрами, то скрипела старой кроватью на пружинах. Это были обычные звуки из квартиры пожилого человека, но иногда к ним добавлялись и вовсе неожиданные, например, как будто кто-то прыгал по дощатому полу и ронял на него что-то тяжелое. При всем желании прыгать она никак не могла. Странно, потому что я была уверена, что Марья Степановна живет одна. Во всяком случае, из ее квартиры никогда никто не выходил кроме нее.

Больше всего нас, пожалуй, раздражал стук маленького молотка, как будто бабушка постоянно вбивала в стену гвозди. Клац-клац-клац. Клац-клац-клац. Клац-клац-клац. Каждый удар металла о металл, казалось, звучал в моей голове. Я подходила к стене и от души стучала по ней. Звуки прекращались на пару часов, но вскоре клацанье раздалось опять.

Из квартиры доносились какие-то приглушенные голоса, но слов было не разобрать, радио она там что ли слушала? Было похоже на какую-то сектантскую радиоволну, и монологи там были примерно такие же, длинные и заунывные. Под утро голоса замолкали, и из-за стены доносился присвистывающий храп.

Ужасно раздражал и постоянный звук бегущей воды. Я предположила, что Марья Степановна моет в квартире средних размеров слона. Или она из-за старческого склероза забывает закрыть кран на кухне? Вода лилась и лилась, и эта китайская пытка продолжалась две ночи кряду. И кто придумал, что звук льющейся воды успокаивает? Даже если кран ненадолго закрывали, то из квартиры доносились какие-то шорохи и царапание, как будто за стеной скреблись крысы. Я пробовала поговорить с Марьей Степановной, но она притворялась глухой, стоило мне попробовать к ней обратиться.

Вконец измучившись бессонными ночами, однажды я вышла и от души забарабанила в дверь соседской квартиры. Никто не собирался мне открывать. А я не собиралась сдаваться.

Однажды я подловила Марью Степановну на лестнице и попыталась с ней поговорить о том, что ночной шум не дает нам спать. Но она снова сделала вид, что не слышит меня. Я схватила ее за рукав и клятвенно пообещала пожаловаться в полицию. Да, мы тоже не ангелы с нашим перфоратором, но мы хотя бы шумим в законное время.

Та рявкнула:

– Отстань от меня сейчас же, иначе скажу, что ты меня толкнула!

– Вы живете одна? – проорала я, чтобы она точно услышала.

– Да, одна, – слишком быстро ответила она и проскользнула к себе в квартиру, слишком

старательно не давая мне рассмотреть, что происходит внутри.

Следующей ночью голоса за стеной все так же не давали нам спать. Старушка что-то говорила и говорила, судя по интонациям, это было назидание радио, которое по-прежнему уныло и тягуче бубнило что-то неясное. Вдобавок раздавались какие-то металлические щелчки. И несколько раз раздался скрежет, который мой муж меланхолично определил как короткое замыкание.

На следующее утро я снова постучалась к соседям. Разумеется, мне никто не собирался открывать. На всякий случай я толкнула дверь, и она оказалась незапертой. В нос мне забил все тот же запах, от которого у меня опять начали чесаться глаза.

– Эй, здесь есть кто-нибудь? – заорала я. – Я знаю, что есть, вы только что что-то в стену кинули!

В комнате, освещенной красным, раздалось какое-то бормотание. Я в нерешительности встала в коридоре. Идти дальше мне как-то расхотелось. В квартире невыносимо воняло все той же спиртовой дрянью. Я вспомнила, где я слышала этот запах: подружка-медик как-то раз показала мне комнату с образцами, которые хранились в формалине. Я сделала несколько тихих робких шагов в полутемном коридоре в сторону красного света.

Бормотание становилось все более явственным. Обладатель тихого, приглушенного, довольно высокого голоса нес какую-то чушь.

– На котах гниет шерсть, змейка кожицу снимает с апельсина, ты моя узорчатая ткань бытия, кожа морщится, но не опадает, красота это боль, уродство это смерть, жизнь на самом деле не жизнь. Дайте мне, дайте! – Говоривший взвизгнул.

Я осторожно заглянула в комнату. Обладатель высокого голоса сидел ко мне спиной и периодически потряхивал головой. Сзади он был неровно подстрижен явно кухонными ножницами. Он что-то держал в руках, как будто пришивал заплатку, и проговаривал свой речитатив себе под нос.

– Иголка в нитку, нитка в море, вода и электричество убило меня, лисичка моя утонула, моя девочка, женщины зло, зло, зло! За что вы меня обижаете! Я плачу каждый день, ведь я хочу большего, еще большего, а она все никак не оживает!

Он заплакал. Потом вскочил и с удвоенной скоростью начал что-то говорить, как будто играл в ассоциации сам с собой.

Я поняла, что мне явно пора валить, но говорящий повернулся ко мне. Это оказался высокий, худой и нескладный мужчина с лихорадочно бегающими глазами и редкими седыми волосами. Одет он был в шорты-велосипедки и огромный свитер, который болтался на нем, как на огородном пугале. В руке он держал распределительную коробку для электропроводки, из которой в разные стороны торчали провода.

– Моя Элина! Мое солнышко! Душа моя! Ты пришла! Твои ноги зарыты в землю, но ты проросла!

Он вскочил с табуретки, с грохотом опрокинув ее, и кинулся меня обнимать. Я попятилась, но уклониться от объятий психа не успела. Он сжал меня костлявыми руками и зашептал в ухо:

– Ну пойдем, пойдем, я тебе покажу! Я на вершине древа познания! Элиночка!

Я решила, что сейчас не лучший момент объяснять, что меня зовут не Элина. Он крепко взял меня за руку и повел в ванну, откуда больше всего воняло формалином. Там горел красный свет, но даже в нем я разглядела ванну, в которой плавали какие-то тряпки. Из ванны торчали пучки проводов.

– Смотри, это мое поле экспериментов. Ученье не дает света. Познание прежде всего. Я купил вчера познание в соседней лавке, и теперь на меня мама странно смотрит. А это то, что скоро будет живым. Внимательнее, Элина, будь повнимательнее с проводами!

Он опять зашелся своим высоким смехом и наклонился над ванной, чтобы что-то поправить в плавающих там тряпках.

Приглядевшись, я опознала в них полуразложившийся труп. Не чей-нибудь, а Ритин, судя по характерной прическе и старым кроссовкам. К трупу были присоединены электроды, провода от которых вели к рубильнику. Я решила, что мне снится кошмарный сон.

Псих стоял на входе и отрезал мне путь к отступлению. Я попятилась к унитазу. Он дернул рубильник, и по формалину, в котором плавал труп, пошли электрические разряды. Покойная Рита начала дергать руками и ногами.

– Смотри, Элина, она была мертвая, а теперь она оживает. Э-лек-тро-фо-рез, – по слогам произнес он. Красный свет – источник жизни, я много читаю! От красного света растения дают урожай! Красные волны самые длинные.

Я попыталась закричать, но, как в кошмарном сне, из горла вырвался только сдавленный хрип. Псих же, похоже, решил добить меня лекцией. Он стал рассказывать в своей специфической манере о том, как экспериментировал с увядшими цветами с помощью красного света и они, якобы, оживали. Иногда он снова дергал рубильник, и труп снова начинал шевелить по очереди руками и ногами.

– Я на пороге великого открытия! Еще чуть-чуть, и она начнет говорить! Электричество. Токи жизни. Жизнь это смерть, смерть это жизнь. Понимание ключ к смерти. Ты понимаешь? – Он затряс меня за плечи. – Нет, не обижайся, Элиночка. Никто – это все, ключ там, ключ здесь. Мама теряет и находит ключи, а я бью молоточком. Молоточек… я же еще не показал… как негостеприимно.

Он оставил рубильник в покое, за руки вытащил меня из ванной и повел обратно в комнату.

– Вот, тут, нигде… Смотри, я прибил картину!

На стене в сумеречном свете матово блестело что-то, на первый взгляд напоминающее шкуру какого-то животного. Я пригляделась. Это оказалась человеческая кожа, прибитая к стене по кромке кучей мебельных гвоздиков. Вот дернул меня черт идти сюда одной?! Я попятилась и споткнулась о табуретку. Озарение тут же пришло ко мне, и я со всей силы обрушила ее на голову маньяка. Пока он, пошатываясь, пытался понять, что, собственно, произошло, я выбежала из квартиры на лестничную клетку и затарабанила в квартиру, где обитали спортивные штаны. На мое счастье, один из них оказался дома и помог мне вызвать службу спасения.

Минут через пятнадцать подъехала милиция и скорая, которые увезли психа под вой старушки-соседки. Это оказался ее сын, неоднократно лечившийся в соответствующих учреждениях. Не знаю, куда делась потом старушка, но ее не было не видно и не слышно. Вскоре выяснилась и правда: когда он в очередной раз сошел с ума, она укрыла его в квартире, строго-настрого запретив выходить. И именно она надоумила его похитить для экспериментов труп хозяйки соседской квартиры, которой все равно никто бы не хватился. Я так и не смогла выяснить, кому принадлежала кожа, прибитая к стене, но, возможно, это даже к лучшему.

Мы же вскоре налепили на стены такой слой гипсокартона и штукатурки, что она стала в три раза толще, чем была. В свое время я настаивала на дополнительном каркасе из арматуры и тройном слое звукоизоляции. Обе соседские квартиры сейчас пустуют.

Через несколько дней мы проснулись ночью от звонка домофона. Привычный пьяный голос жеманно и вкрадчиво сказал в трубку: «Здрасьте, это Рита, я ваша соседка».

Автор: Клара Эверт

Когда я пытаюсь воскресить в памяти детские воспоминания, всплывает не так и много: длинный темный коридор, в котором мы с сестрой играли в догонялки, тарелка манной каши, где я уныло ковыряю ложкой, совершенно лысое дерево во дворе, круглый год без листьев. Но лучше всего я помню бабушкину квартиру, где мы жили в детстве, и то, как мы с моей сестрой играли в похороны.

Мои родители работали вахтовым методом где-то на Севере, и мы проводили по полгода у нашей бабушки, Бабочки, как мы ее называли. В моих воспоминаниях она скорее напоминает мотылька, закутанного в шали, как в яркие крылья. В молодости она была балериной, и поэтому квартира у нее была весьма примечательной: огромные пятикомнатные хоромы на набережной Мойки, заставленные чудом уцелевшей антикварной мебелью, скульптурами и светильниками. В квартире почему-то все время было темно, скудный свет лился из старинных окон, завешенных алыми шторами, из-за чего вся обстановка купалась в холодных красноватых тенях.

Бабушка постоянно развешивала и перевешивала зеркала по всей квартире. Не знаю, зачем ей было это нужно, но в одном коридоре висело два, отражая друг друга из разных концов коридора, отчего он казался еще длиннее. Возможно, она просто была коллекционером, сейчас уже не спросить. На меня эти зеркала наводили страх. Я жаловалась на то, что из них на меня кто-то смотрит, что кто-то шепотом переговаривается за темными рамами и внимательно слушает каждое слово. Но бабушка от меня отмахивалась и говорила, что зеркала еще никого не обидели. Я старалась не отражаться ни в одном из них, просто так, на всякий случай.

Наша любимая комната была бабушкиной гардеробной, где хранились ее наряды. Можно только представить, какое любопытство и восторг вызывали у двух девчонок аккуратно развешенные в мешках балетные пачки, корсеты и болеро. Трогать это нам, разумеется, было категорически запрещено, но мы часто тайком пробирались в эту комнату и играли то в принцесс, то в цыганок, то в русалок.

Наибольшее любопытство и вместе с тем смутный страх вызывал у меня громадный дубовый комод с зеркалом, на потемневшем боку которого были вырезаны тончайшие деревянные лилии. Как мне потом объяснили, это называется трюмо. В потемневшем от времени зеркале отражалась хрупкая сине-желтая ваза с бежавшей по ней трещиной и стеклянными венецианскими цветами в ней, флакон остро пахнувших духов с вытертой надписью и лакированный сундучок с нарисованными черноволосыми женщинами, державшими веера в тонких руках. Лишний раз я к трюмо подходить боялась, к тому же, моя сестра Лиза каждый раз говорила, что если я посмотрю в это зеркало, ко мне придет злой Молох и утащит меня в Зазеркалье.

На мой день рождения бабушка, поискав в своих запасах, подарила мне куклу, которую покойный дедушка привез с заграничных гастролей (он был концертмейстером). Это было настоящее чудо старинной красоты: хрупкое фарфоровое личико, огромные голубые глаза, каштановые кудри из настоящих волос, шелковое платье и шляпка на завязках. А еще у нее была настоящая деревянная кроватка, крохотное одеяльце и сменная сорочка. Для ребенка, чье детство пришлось на середину девяностых, это было что-то невообразимое, будто случайно попавшее из другого мира, словно я оказалась в каком-то старом заграничном фильме.

Моя сестра тогда сказала, что в этой кукле нет ничего особенного, что мама с папой привезут ей десять таких и что только такие наивные дурочки, как я, могут радоваться такой ерунде. А вечером она предложила мне поиграть в похороны Катрины, как я ее назвала. Я, разумеется, с возмущением отказалась и поставила кроватку с куклой около своей, чтобы Лизка не вздумала по своему обыкновению что-нибудь учудить. Но как я ни пыталась бодрствовать, сон оказался сильнее меня.

Когда я проснулась утром, рядом со мной стояла пустая кроватка с разворошенным бельем. Вы и сами можете себе представить, что чувствует человек, которого лишили любимой вещи. Я рыдала и билась на полу, а Лиза смеялась. Бабушка накапала мне валерьянки и отправила Лизу в угол, но, разумеется, это ни капельки не помогло. Я ругала сестру самыми злыми словами из всех, которые знала. А Лиза сказала, что она ни при чем, и что куклу утащил Молох, как только я уснула. Она сама видела огромного дядьку, всего изогнутыми шипами, с двумя рогами и огромными круглыми зелеными глазами, светившимися в темноте. Когда он вошел в комнату, она не смогла пошевелиться от страха, и сама видела, как он вытащил Катрину из кроватки, задушил своими костлявыми пальцами с длиннющими когтями и унес ее в зеркало в трюмо.

Разумеется, я не поверила в эту ложь. Вырвавшись из бабушкиных объятий, я вцепилась Лизе в волосы и потребовала вернуть куклу. Та тоже завизжала и сказала, что я сама скоро увижу, как приходит Молох, а если я ей не верю, то мне нужно заглянуть в зазеркалье, только как бы я от этого с ума не сошла. Бабушка тогда насилу нас разняла, а я проплакала весь вечер и всю ночь у нее на коленях.

Каково же было мое удивление, когда утром я обнаружила Катрину в кроватке, накрытую крохотным пуховым одеяльцем, а рядом сидела Лиза. Я подумала, что моя сестра сожалеет о том, что сделала, и обняла ее, но она зашептала мне в ухо: «Соня, Соня, твоя Катрина умерла. Молох задушил ее и принес тело, и теперь нам точно придется ее похоронить».

Я отстранилась, не понимая. Тогда Лиза объяснила мне, что нашла куклу на трюмо, но она не дышала. Молох убил мою Катрину и забрал ее душу. Понятия не имею, откуда она это взяла. Должно быть, она вычитала это в какой-то книге из бабушкиной обширной библиотеки…

Теперь нам предстояло совершить погребальный обряд. Лиза объяснила, что для того, чтобы Катрина воссоединилась со своей душой, нам нужно осветить комнату свечами, открыть дверцу трюмо, положить туда зеркальце, прошептать волшебные слова, похоронить куклу в вещах, сложенных в ящике, а потом обязательно запереть дверцу на ключ, который Лиза стащила у бабушки, и погасить все свечи. Мне было жаль закапывать мою Катрину в ящике, но я очень переживала за ее бессмертную душу, поэтому покорно согласилась участвовать в Лизиной игре.

Дождавшись ночи, мы прокрались по коридору к комнате-гардеробной, где стояло трюмо.

Квартиру укутывала полнейшая темнота и тишина, прерываемая иногда скрипом бабушкиного дивана. Мы зажгли свечу, которая выхватила из тьмы потемневшее зеркало, резную дверцу гигантского платяного шкафа и несколько хрусталиков на люстре, отозвавшихся тихим звоном на наши легкие шаги. Мне казалось, что кто-то смотрит на нас внимательным и строгим взглядом из самого темного угла.

Когда мы отперли старое трюмо, оскалившееся на нас своим темным зевом, на нас пахнуло заплесневелыми апельсиновыми корками, нафталином и пылью. Мы стали в нем копаться, находя то какие-то мотки шерсти, то непонятные стекляшки, то щетки для одежды. Я с опаской положила свое карманное зеркальце на дно трюмо, а Лиза поднесла Катрину на вытянутых руках.

Я произнесла волшебные слова, которые Лиза заставила меня выучить.

– Прах к праху, земля к земле. Наша бедная Катрина умерла такой молодой. В эту ночь мы предаем ее тело земле. Воссоединись с телом, душа, и упокойся с миром. Да обретет она дверь райскую, и покаяние, и оправдание. Возьми ее, да не бери нас, будь к нам милостив.

Это было больше похоже на ритуальное жертвоприношение, о котором я слышала в какой-то передаче по телевизору, но Лиза утверждала, что это молитва. С окончанием моих слов она положила Катрину в ящик, накрыла ее пыльным отрезом шелковой ткани и закрыла дверцу. Я снова горько заплакала, и Лиза стала меня убеждать в том, что Катрина сейчас в раю.

Из ящика раздались странные шорохи, и он стал слегка трястись на месте. Меня тоже затрясло. Лиза держала меня, чтобы я не могла убежать, и заставляла смотреть. Зеркало звякнуло, и по нему побежала трещина.

Лиза отвела меня спать и полночи утешала меня, то нося мне воду, то вытирая мои слезы. Мне казалось, что она была очень довольна ролью утешительницы, которую взяла на себя. Она даже улыбалась, когда отворачивалась от меня, и думала, что я не видела.

Когда я утром встала и прошла по коридору, я увидела, что дверь в комнату-гардеробную приоткрыта. Лиза в одной ночной рубашке разобрала все трюмо, и вещи лежали на полу. Никаких следов Катрины видно не было. Зеркало тоже было целым.

– Ты ищешь Катрину? – спросила я ее. – Она же в раю.

– Она должна быть здесь, ты же понимаешь, что мы просто играли. – Лиза криво улыбнулась.

– Разве Молох не задушил ее и не унес с собой ее душу? – наивно спросила я.

Она злобно и нервно рассмеялась.

– Только такая дурочка, как ты, могла поверить в это! – бросила она.

– Я все расскажу! – закричала я.

– Не расскажешь, иначе я отдам Молоху и тебя! – огрызнулась она. Я продолжала на нее наседать.

– А если он заберет и тебя? – спросила я. – Если он забирает одну душу за другой?

Мы стояли и спорили, злобно смотря друг на друга, пока на шум голосов не пришла бабушка, которая разняла нас и повела умываться. Весь завтрак мы кидали друг на друга гневные взгляды. Потом я ушла в гости к своей подружке, а Лиза выбежала за порог и сказала, что больше я ее не увижу. Я сказала, что хотела бы, чтобы ее тоже забрал Молох.

Вечером я подошла к бабушке и рассказала ей про куклу. Наша любимая добрая Бабочка обняла меня, и я положила голову ей на колени, всхлипывая. Она тогда пообещала найти мою Катрину. Тогда я спросила, почему она не накажет Лизу. Бабушка тяжело вздохнула и сказала, что уже пробовала, и тогда моя сестра озлобилась еще сильнее. Тогда она убежала из дома, и ее не было двое суток. Она посоветовала мне помириться с сестрой.

Я заглянула в гардеробную. Лиза принесла туда множество зеркал и расставляла и развешивала их по стенам, так что они составляли бесконечные коридоры и дорожки. Сама она была одета в старинное бальное платье из бабушкиного гардероба, и в волосах у нее был старый цветок, который уже порвался.

– Что ты делаешь? – спросила я ее.

- Пытаюсь попасть в Зазеркалье, - сказала она. – Чтобы забрать оттуда твою куклу. Ты же тогда не расскажешь ничего бабушке? Про то, что я сделала?

- Я уже рассказала, - горестно прошептала я. – А как ты туда попадешь?

- По зеркальному коридору. Я уже была там, когда пропадала на два дня, - буркнула она, зажигая свечу.

- А тебя не унесет Молох?

- Может и унесет. Я хочу вернуть тебе Катрину.

- А можно я посмотрю, как ты пойдешь? – спросила я.

- Ну смотри, - разрешила она.

Лиза погасила люстру, и только свет из окна и крохотный огонек свечи отражался то в одном зеркале, то в другом, словно умноженный в сотни раз. Зеркала начали тихонько позванивать, будто переговаривались друг с другом. Раздался тихий гул и скрежет стекла о стекло. Лиза встала в середине комнаты, взяв в руки свечу. Сначала ее лицо смотрело отовсюду: и из трюмо, и из зеркала во весь рост из комнаты, и из двух зеркал, раньше висевших в коридоре, и из круглого зеркала из нашей комнаты, и из зеркала в тяжелой раме из бабушкиной спальни, и из наших маленьких карманных зеркалец, прислоненных к комоду. Я на секунду закрыла глаза, а когда открыла их, моей сестры в комнате больше не было. Ее лицо исчезло из всех зеркал, как будто выключили несколько телевизоров сразу.

Сначала я решила, что это очередная злая и глупая Лизина шутка, и даже была готова к тому, что сейчас она вылезет откуда-нибудь из шкафа, но ее в комнате не было. Я позвала ее, но ответа не было. Я искала ее по всей квартире, но найти не могла. Я бегала и звала ее, но она так и не появилась ни в тот день, ни в какой-либо из следующих, словно у меня никогда не было сестры.

Я пыталась спросить что-то у бабушки, но она отказывалась со мной говорить на эту тему. Я попыталась втолковать ей то, что сестра ушла по коридору из зеркал. Не говоря ни слова, бабушка завесила все зеркала, что убедило меня в том, что я была права. Но тогда я решила, что с Лизой случилось что-то такое, что опасно упоминать, и хранила эту тайну всю жизнь.

Сейчас мне двадцать пять лет. Недавно я набралась смелости и спросила у мамы, что же тогда случилось на самом деле, и где Лиза? Мама странно на меня посмотрела.

- Я думала, ты все помнишь, - холодно протянула она.

- Помню что, мама?

- Как умерла Лиза, разумеется.

Я пристыжено замолчала. В моей памяти отпечаталось, что она убежала в коридор из зеркал. Но как двадцатипятилетняя девушка может продолжать в это верить?

- Не хочу вспоминать это. Как будто переживаешь снова и снова, - сказала мама, отпив вина из бокала. – В тот день Лизу нашли мертвой в подвале. Маньяк-убийца, восемь доказанных эпизодов, Лиза последняя. Неужели ты забыла?

Я молчала. Что я могла ответить на этот вопрос? Мама тем временем продолжала. Я разворошила осиное гнездо воспоминаний.

- Нас с отцом тогда вызвали с Севера, но сама понимаешь, пока дали телеграмму, пока доехали. В опознании участвовала бабушка, она же ее и хоронила. Она потом рассказывала, в каком виде ее нашли. А еще рассказала, что в тот день, когда она пропала, вы сильно поссорились, и ты сказала, что надеешься больше никогда ее не увидеть. Прости, Соня, – прибавила она, - я тебя нисколько не виню.

Мы красноречиво промолчали. Она помнит о том, что Лиза поссорилась со мной, через столько лет.

- Когда мы приехали, ты играла в похороны со своей куклой, Катриной ты ее, кажется, назвала? Когда я увидела это, я, честно признаться, спрятала твою игрушку. До сих пор жалею об этом. Если хочешь, ты можешь ее найти в бабушкином комоде.

На следующий день ты зачем-то утащила все зеркала из квартиры, развесила их в костюмерной и вглядывалась в них. Ты тогда сказала, что твоя сестра пропала в зеркалах. Мне ничего не оставалось, кроме как молчать и никак не опровергать твою легенду.

Я молчала. Картины в моей голове мелькали с ужасающей быстротой. Реальные воспоминания заместили ложные. Когда я смотрела, как Лиза исчезает в зеркалах, ее уже не было в живых. Я вспомнила и горе родителей и то, что бабушка, крепкая еще пожилая женщина, сгорела от горя, как свечка.

А что Лиза? Она действительно утащила мою куклу, и ее тело нашли с ней в руках.

Зеркал и коридоров я, кстати, до сих пор немного побаиваюсь.

Автор: Клара Эверт

Дождь… Мелкие капельки, ударяясь о карниз, усердно прилипали к гладкой поверхности стекла. Боковые порывы ветра на отмаш швыряли более крупные капли, которые молотили в окно, стекали, подбирая под себя мелюзгу, превращаясь в тоненькие нити ручейков. Первый осенний дождь заставил небо нахмуриться. Он перекрасил его цвет с небесно-голубого, в тёмно-серые пудинги нависших облаков. Сегодня воскресенье, первый осенний выходной, как и первый осенний дождь. Никуда спешить, торопиться не надо. Казалось, сама погода решила за человека отсечь любое желание на повседневную суету и дать возможность насладиться домашней тишиной и уютом. Кому-то она предложила понежиться в постели больше положенного времени, кому-то умоститься в любимое кресло, выпивая чашечку ароматного кофе смотря телевизор, а кому-то наблюдать в тёплой квартире через окно на падающие капли. Просто помечтать о чём-то, о своём, в унисон с дождём выстраивая в голове планы на будущее. Наверное, любому человеку нравилась такая погода, когда он чувствовал полностью защищённым себя от непогоды, находясь в квартире, или же в доме. Любому… Только не ей… От каждой упавшей капли, от каждой её брызги, молодую женщину бросало в дрожь, вынуждая её изредка оборачиваться к спальной двери, за которой спала её восьмилетняя дочь. Дождь… Для кого-то это всего лишь капризы природы, кто-то его любил и радовался ему, а для неё он, страшная, давнейшая тайна. Тайна прошлого в её жизни, тайна, блуждавшая в её сознании, тайна, которую она никому, никогда не рассказывала…

Под монотонный звук, смотря через окно на залипшую серость утра, ей вдруг показалось, что она увидела знакомую человеческую фигуру, а именно сгорбленную старуху, появившуюся как будто из неоткуда. Появившуюся и замершую около её калитки. Предчувствие чего-то нехорошего, ужасающего охватило душу, замораживая кровь, приводя женщину в оцепенение. Внезапно громыхнул гром, отчего Вера подскочила со стула, и в этот же момент фигура старухи повернулась в её сторону, выражая на посунутом от старости лице растянутую улыбку. Вера непроизвольно заморгала глазами, пытаясь отделаться от наваждения, ведь ничего кроме наваждения, это не могло быть. Не могло существовать этой старухи, потому что она очень давно померла, даже слишком давно. Ещё шестилетней девочкой, когда Вера случайно повстречала старуху, (но, было ли это случайностью?) на второй день их общего знакомства, старая женщина померла, выпустив дух из собственного тела прямо у неё на глазах. Тогда маленькая Вера, промокшая под дождём, держа в руке однорукую куклу подаренную старухой, долго смотрела на скорченное, неподвижное старое тело. Смотрела до тех пор, пока её не забрали от мёртвой. Девочка смотрела и тихо всхлипывала, прокручивая в своей детской памяти совсем недавнюю смерть родной бабушки. Дождь… Старуха, смерти и кукла, с этого всё и началось…

Протерев руками заслезившиеся глаза молодая женщина (Вера), прильнула к окну, чтобы разглядеть человеческий силуэт, одновременно погружаясь в страшные воспоминания. Фигуры старухи, как и не было, будто бы она растворилась в серости утра, растаяв в дожде, а вот воспоминания лавиной возвращали её назад. Словно под неудержимой силой гипнотического сеанса, будто под чьим-то вмешательством умевшим манипулировать её сознанием, она возвратилась в детское прошлое, в страшное прошлое. Затем в юные годы и наконец, в памяти всплыла жуткая девятилетняя трагедия, в которой она потеряла любимого мужчину, отца её дочери…

- Бабушка, а когда мама с папой приедут?- спросила шестилетняя Вера.- Что-то долго они не едут!

- Внученька, родители звонили вчера и пообещали скоро вернуться. Ты уже спала и я не стала тебя будить, милая.

- Бабушка, а когда это скоро будет? Я уже за ними очень соскучилась.

- Послезавтра моя деточка. Закрывай глазки. Проснёшься, будет завтра, ещё одна ночь, и папа с мамой обнимут тебя.

- Хорошо бабушка, спокойной ночи.

- И тебе моё золотце, спи мой ангелочек.

Маленькая Вера проснулась от дикой истерики её бабушки. Взглянув в окно, за которым лил дождь, она побежала на доносившийся звук. Хриплый, срывающийся в рыдания голос её бабушки доносился из кухни. Девочка побежала именно туда. Когда она забежала в комнату, на её глазах, выронив из рук телефонную трубку, бабушка, побелев, повалилась на пол.

- Бабушка, что с тобой?- выкрикнула девочка, сбавляя шаг. Она медленно подошла к лежавшему на полу телу.- Бабушка вставай. Ты чего закрыла глазки и не смотришь на меня? Скоро приедут мама и папа, а ты лежишь и не разговариваешь со мной.

Она не могла понять, почему её бабушка целый день лежала на полу, потом следующий день и последующий день. Почему её родители через обещанные две ночи так и не приехали к ней, почему в доме стало до тошноты дурно вонять. Для чего в её дом пришли незнакомые люди с обеспокоенными соседями, и почему она впоследствии очутилась в детском приюте, а затем в детском доме. Она долго плакала и переживала, не веря, что она осталась совершенно одна на этом свете, она постоянно смотрела в окно, на чужих прохожих мечтая каждый день увидеть маму и папу, она сторонилась детей и никогда не расставалась с однорукой куклой. Но, перед тем как она оказалась далеко от дома, в тот день, когда нагрянули соседи, она выбежала во двор и спряталась возле забора из деревянного штакетника в саду. Дождливая осень не прекращала удивлять своей мокротой, сырыми туманами и серостью дней. В тот день дождя не было, но зависшая в воздухе мряка давала понять, что в ближайшие дни никакого намёка на солнышко в небе не стоило ждать. Вера села на мокрую траву уединившись от людских глаз, возле высокого куста белой смородины. Она дрожала то ли от холода, то ли от непонимания, что вокруг неё происходит. Вдруг, где-то за забором она услышала тяжёлые, чавкающие шаги по разжиженной от дождей накатанной дороги. В тот самый момент, когда девочка обернулась, через большую щель между штакетником просунулся сморщенный, непорядочно длинный нос слишком пожилой женщины.

- Тебе страшно?- прозвучал вопрос, зависший странным облачком вокруг девочки.

- Нет, - ответила Вера, смотря то на нос нежданной гостьи, то на почти бесцветные её глаза.

- Маленькие девочки не могут обманывать, я чую твой страх.

- Нет, я не боюсь, мне не страшно, - повторила Вера,- только, она не могла высказать своих чувств, потому что она в действительности не знала что такое страх в его самом прямом смысле.

- Но ты его чувствуешь, и он медленно заползает в тебя.

Вера разволновалась, зарыдав, проговорила:

- У меня бабушка…

- Знаю девочка, знаю, она умерла.

- Нет, нет, она просто…

- А знаешь, от чего она умерла?- старухин нос ещё больше просунулся вперёд.

- Не знаю.

- Её старое сердце не выдержало, так как твои родители попали в аварию и погибли, то есть тоже умерли. А виновник аварии выжил, и он не признаёт своей вины.

- Нет, это не правда, они живы и они обещали приехать.

- Но они не приехали, а в твой дом пришли соседи и чужие люди.

- Откуда ты знаешь?

- Я много чего знаю, и знаю твоё будущее. Тебя увезут отсюда, а дальше твоя судьба будет спотыкаться об унижения, страдания, лицемерие и чужой похоти. Но тебе маленькая девочка такие вещи незнакомы, пока незнакомы. Тебе будет больно и поверь, тебе не понравится этот мир, но я могу тебе помочь.

- Вернуть моих папу, маму и бабушку?

Старуха зловеще рассмеялась, выставив напоказ почти сгнившие обрубки зубов:

- Нет, девочка, я могу подарить тебе вот эту куклу,- и она протянула сквозь проём штакетника уродливую потрёпанную куклу без одной руки.

- У неё нет руки и она страшная!- запротестовала Вера, подымаясь с мокрой травы на ноги.- Зачем она мне!?

- Она может разговаривать, она может ходить, она станет тебе единственным другом, который будет оберегать тебя, и…- старуха хитро улыбнулась,- и выполнять твои сокровенные желания. Поверь мне, это непростая кукла, а твои желания с каждым годом будут атаковать тебя.

- Взрослые, как и маленькие дети не врут, а ты врёшь! Куклы не могут разговаривать, не могут ходить, и не могут…

Старуха снова засмеялась.

- Всё равно, я тебе её просто так дарю, она давно выбрала тебя.

- Кто?- сжалась девочка.

- Эта кукла. Только запомни, хорошо запомни. Первое, как бы она не выглядела и раз она уже твоя, её нельзя выбросить. Второе, когда ты ей неважно как, каким образом, и какую руку приделаешь, когда ты своей кровью помажешь её губы, она оживёт и всегда будет рядом с тобой. Бери! - сквозь посиневшие и потресканные губы вырвался приказной тон.

Вера протянула дрожащую руку и взяла за шею грязную куклу.

Как ни в чём не бывало, старуха отроднилась от штакетника и побрела, чавкая грязью под своими колошами.

Вот ты где Верочка!- из-за спины девочки послышался взволнованный голос соседки. Твоя бабушка…

- Я знаю, она умерла, как и мои родители.

Женщина в мгновение поменялась в лице:

- Откуд-а-а-а, кто тебе такое сказал?

- Старушка, подарившая мне вот эту куклу.

Вера демонстративно протянула вперёд руку с куклой.

- Фу какая гадость, выкини её, немедленно!

- Нет! Теперь эта кукла, как и я… мы… у нас… у нас больше нет мамы, папы и бабушки. Теперь это моя подруга, и она может ожить и разговаривать со мной…

Женщина не выдержав, слёзно разрыдалась, с трудом выговаривая слова:

- Но ведь, даже не понятно, эта кукла девочка или мальчик.

- Её зовут Эмма.

Следующий день оказался дождливым и самым печальным в её начинавшейся сиротской жизни. Когда её бабушку выносили из дома и грузили в какую-то чёрную машину, Вера, шедшая под зонтиком, который держала соседка тётя Соня, вышла за калитку. Дождь полил, словно из ведра. Люди стали суетиться, пытаясь побыстрее завершить церемонию. Девочка оглянулась в другую сторону, в сторону сада. В том месте, где вчера появилась незнакомая старуха, прямо у забора лежала… Вера вырвалась из рук соседки и побежала… Она ещё долго, держа в руке однорукую куклу, стоя под проливным дождём, смотрела на старуху, которая, как и её бабушка – не шевелилась.

***

Детский дом. Полтора года спустя…

- Отдайте мне мою куклу!- прокричала Вера, пытаясь выдернуть свою куклу из рук белокурой девчонки.

- Вера, Вера, дырявая ковера! Твою страшилку мы утопим в туалете,- издевательским тоном заливалась всё та же белокурая, быстро передав куклу своей подруге.

- Не надо, отдайте мне её!- плакала Вера, смотря на радостные лица детей.- Отдайте!- Нутро девочки неожиданно для неё самой колко завибрировало, как будто в нём разорвалась мегатонная бомба, обдав её тело невидимой волной. Детская ярость до сель незнакомая ей, со скоростью звука прошила душу. Перестав плакать, сжав зубки, она выскочила из угла, в который её запихнули мальчишки, и метнулась в сторону обидчицы. Не осмысливая, что она делает, Вера схватила белокурую бестию за косу и, что было силы, потянула ту на себя. Скользнув ногами по линолеуму, потеряв равновесие, девчонка рухнула на стол. Все замерли. В появившейся мимолётной тишине сначала прозвучал приглушённый звук, а потом резкий резонанс детского крика от болевого шока. Белокурая девчонка завопила, прижимая ладошки к разбитой брови. У всех на глазах, через её сжатые пальцы, проступала юшка крови. Пока дети, раскрыв рты, с ужасом воспринимали произошедшее, Вера кинулась к другой девочке, державшая её Эмму. Та, вовремя сообразив последствия, не оборачиваясь назад, швырнула куклу за себя. Пролетев несколько метров, она приземлилась около входа в коридор, из которого, на услышанный вопль спешила воспитательница. В замешательстве, перебирая каждого ребёнка глазами, выискивая виновника её ещё недавнего спокойствия, она остановилась на пороге. Наконец её взгляд замер на раненной. У обидчицы уже всё лицо и руки были залиты кровью и достаточно заметные красные ручейки, стекая по рукам к локтям, срывались тягучими каплями. Не дожидаясь реакции воспитательницы, Вера подбежала к её ногам, где лежала кукла, и, схватив её, прижала к груди.

- Снова ты!- совершенно не разобравшись, что произошло, гневно прошипела женщина, покрываясь на лице красными пятнами.- Людмила Васильевна!- крикнула она куда-то в коридор.- Я прошу немедленно подойти в детскую комнату, у нас «ЧП». А, я, - её ненавистный взгляд скользнул по заплаканному личику Веры,- разберусь с этой… долбанной замухрышкой… не дающая покой…- наверное, она ещё какое-то время выжимала бы из себя ядовитые слова, пока бы её собственная ярость полностью не захлестнула мозг, но Вера уже не раз, и не по своей вине, попадала под её тяжёлую руку. Вера прекрасно знала, чем для неё закончится сегодняшняя стычка, а тем более такая, с кровью. Она уже воображала себе, как воспитательница тащит её в соседнюю комнату, она уже была готова продолжать слышать всевозможные ругательства и оскорбления в её сторону, и детская кожа, покрываясь мелкой дрожью, была готова вновь ощутить на себе привычные синяки. Но, Вера совсем не ожидала другого поворота.- На этот раз, тебя я отведу к директору, и пусть она с тобой разбирается, я всё сделаю, чтобы мои глаза больше не видели тебя в этом заведении. Но,- её глаза вдруг заблестели, вспыхнув холодным огоньком,- для начала я сожгу твою однорукую страшилку.

Вера, словно очнувшись от кошмарного сна, ползком пролезла через широко расставленные ноги воспитательницы, поднялась с пола и со всей скорости побежала по коридору. Она выбежала из здания и устремилась к детскому двору. Под тенью деревьев она углублялась всё дальше и дальше, наконец-то девочка добралась к предпоследней беседке с двух сторон обросшей диким виноградом. Она забежала за неё и юрко просунулась в виноградную брешь, спрятавшись в густых зарослях. Она всегда так делала, когда её детская душа больше не могла терпеть унижения от детей. Девочка безмолвно рыдала, потому что она боялась быть услышанной. Рыдала, а её слёзы так же бесшумно падали на пошарпанное лицо куклы. Вера сверху вниз смотрела в раскосые, затёртые пластмассовые глаза своей единственной подруги, смотрела и задавалась вопросом: « Почему с ней это всё происходит, почему все так с ней поступают, ведь она, никому не делала плохого? Она лишь хотела чтобы её ни кто не трогал, она жила своими мыслями, она очень любила свою куклу… Всё дело в кукле!? Слёзы прекратили катиться из глаз. Шмыгнув носом, девочка уставилась на свою любимицу, пытаясь отыскать взглядом любые проявления, наталкивающие на то, что она (кукла), смотря на все её (Верины) страдания, возьмёт и оживёт. Заговорит с ней, утешит, ведь… ведь старушка говорила… Девочка, тогда поверженная в шок сразу тремя смертями близких, и смертью старушки подарившая ей эту куклу, забыла о чём она её предупреждала. Вера лишь помнила одно, эта кукла непростая кукла, она может разговаривать и ходить, и ещё что-то… Её мысли запутались. Это неважно, что Эмма ещё может делать, важно… Она вновь погрузилась в мысли, пытаясь через них добраться до нужных воспоминаний, стараясь выстроить в памяти полтора годичные события. Долго мозг сопротивлялся её попыткам, выдавая лишь детской душе всю боль утрат. Слёзы снова хлынули из глаз, размывая в памяти лица родных, маму, папу, бабушку. Для чего существует боль? Зачем она приходит? Вера уже в свои семь с половиной лет знала, что боль бывает разной. Есть боль, которая живёт внутри человека, а есть телесная. Та, что внутри обитает, гораздо хуже, чем другая. Её мысли расползались в пространстве головы, и никак не хотели привести её к искомой цели. Она так занырнула в совсем недавнее прошлое и в свои детские рассуждения, что даже не заметила, вернее не услышала разносившиеся вокруг неё угрозы. Не своим голосом воспитательница, ругаясь на весь двор, явно искала её и всё ближе и ближе подбиралась к её укрытию.

- Выходи и лучше по-хорошему. Я тебя трогать не буду, а вот твою дрянную куклу, как и обещала, сожгу. Сожгу на твоих глазах, и, кстати, я уже была у директора. Ты знаешь, к моей огромной радости, тебе нашли новых родителей.

- Нет!- выкрикнула Вера, роняя куклу. Та, как будто издав стон, повалилась на землю, упав боком. Ветхая ткань платья, зацепившись за высохший обломок тонкой лозы, вмиг порвалась, оголив пластмассовый бок куклы. Глубокая внутренняя резьба, в которую вкручивается элемент руки, зазияла тёмным отверстием.- Рука! Старушка говорила что-то про руку. Да, я приделаю ей руку и тогда…- девочка не успела выразить вслух собственную радость, так как дневной свет резко ворвался в её убежище. Раздвинув хоть и с трудом плотные поросли дикого винограда, перед Верой возникло злорадостно-довольное лицо воспитательницы.

- Вот ты где замухрышка!- женщина, схватив за шиворот девочку, сначала было решила заняться Верой, но попав в её поле зрения кукла, та сразу же переключилась на игрушку. Отпустив шиворот, воспитательница мёртвой хваткой сжала куклу, пытаясь вырвать её из детских объятий.

- Пожалуйста, не надо!

- Поздно детонька, твоя песня уже спета! До конца спета,- сразу же добавила та.

И снова, в сотый, а может уже и в тысячный раз, детская просьба, крик души, был не услышан. А, рука женщины уже почти вырвала её любимую «подругу». Абсолютно не зная, что делать в ситуации, когда ты загнана в «угол», когда нет возможности убежать, в её детской головке сработал природный инстинкт самосохранения. Она укусила воспитательницу за руку. Та, от такой неожиданной наглости заорала, одновременно с силой вытащив девочку. По инерции, свободной рукой всё же выхватила куклу и на отмаш кинула её в сторону высокого ограждения. Потом выдернула руку из зубов девочки, и, схватив Веру за грудки, потащила в сторону здания. Девочка больше не сопротивлялась. Она не думала, что дальше будет с ней. Почему-то она совсем не боялась, чем для неё обернётся её дерзкий укус, она лишь радовалась, что Эмма не будет сожжена, как обещала воспитательница. По крайней мере, не сейчас, а может даже и не сегодня, так как этой… она никак не могла придумать подходящее колющее слово этому человеку, небрежно тащившего ребёнка, будет не до её куклы. Зато, Вера перед собой поставила цель о спасении куклы и, побега…

- Ты маленькая тварюка, ты меня уже, нет, ты всех уже достала. С первого твоего появления в этом детдоме, ты мне сразу не понравилась. И ты знаешь, замухрышка малолетняя, я не ошиблась в своих выводах. Все дети как дети, а ты… Поэтому и родители решили избавиться от тебя, сбежав на тот свет.

Вера всё могла стерпеть, почти всё, кроме обид и угроз в сторону Эммы, но она совсем не знала, что неосмысленные слова, словно тысячи острючих иголок, могут так ранить сердце. Невидимый зверь из потаённого сознания, живущий в каждом человеке, разорвав оковы, вырвался наружу.

Вера, вывернув тело и шею, насколько позволила ей её гибкость ещё раз укусила воспитательницу, только уже за другую руку, и до крови.

- Ах ты, стерва!- не своим голосом заверещала женщина.- До конца моей смены, я тебя привяжу, чтобы ты не рыпалась…

Так она и сделала. Привязав один конец верёвки к щиколотке девочки, а другой к двухъярусной кровати, при этом специально распахнув дверь спальной комнаты чтобы с детской комнаты её было хорошо видно, дав Вере движения в несколько метров, она с наслаждением наблюдала за проделанной работой и затем, как реагировали дети. Мальчишки, словно найдя себе новое, нераскрытое увлечение измывались над ней, а девчонки, в особенности белокурая с разбитой бровью и её подружки, без конца подыгрывали мальчишкам, строя рожицы, пытаясь своим поведением как можно глубже ужалить Веру.

Весь последующий день и начала вечера, она сидела на своей кровати, безмолвно уставившись на потолок. Её даже не повели на обед и на ужин, а воспитательница делала всё, чтобы никто из взрослого персонала не вспомнил о существовании Веры. В конце концов, этот день и вечер сменился ночью. К позднему вечеру для всех детей привязанная и не реагировавшая девочка на всевозможные обиды и оскорбления, уже перестала иметь интерес. Объявив, что пришло время сна, и, проследив за выполнением её слов, воспитательница, потушив свет в спальной комнате ушла к себе, в огромной уверенности, что эта ночь в отличие от дня пройдёт без происшествий. А, завтра утром она отвяжет узницу и со спокойной душой отправиться домой. Она искренне надеялась, что когда наступит следующая её смена, этого демонёнка её глаза больше не увидят, и она совсем не переживала за содеянное и за её разоблачение, за которым могло последовать административное наказание.

Под мирное детское сопение в огромной спальной комнате еле уловимо скрипнула дверь. Послышались осторожные шаги и тихий голос:

- Верочка, ты спишь?

Девочка сразу распознала голос молодой женщины. Голос принадлежал нянечке.

- Нет,- прошептала Вера, без какой либо интонации.

Почти на ощупь, нянечка подошла к сидевшей на кровати девочке.

- Я тебе принесла стакан киселя и пряник. Поешь.- Предложила женщина, протягивая еду и присаживаясь около неё на корточки.

- Я не хочу… И я, я хочу к маме и папе.

Голос женщины задрожал:

- Ведь ты уже взрослая девочка, и понимаешь, что это невозможно.

- Почему невозможно. Я не буду кушать и умру, и тогда я буду с ними.

- А как ты думаешь, мама и папа будут тебе рады?

- Конечно!

- Нет, Верочка, ты не права. Они очень огорчаться, ведь они тебе дали жизнь не для того чтобы ты рано умерла. И Бог сильно обидится на тебя. Ты должна вырасти, достойно прожить зрелую жизнь, родить и воспитать своих детей, и тогда, в конце своей жизни твои родители обрадуются вашей встрече.

- Тётя Валя, я скушаю то, что ты принесла, но только…

-Что?

- Из всех кого я знаю, ты самая добрая. Я прошу тебя, помоги мне отыскать мою куклу.

- Ты же знаешь, я не могу пойти против Тамары Львовны.

- Но я никому не скажу, а когда найдём её, я спрячу Эмму под матрас, а завтра будет другая воспитательница.

- А где твоя Эмма?

- Во дворе, недалеко от беседки, от той, которая заросла виноградом. И я ещё тебя попрошу, отведи меня сначала в детскую комнату, мне нужно от поломанных кукол взять руку и приделать моей. Ну, знаешь,- девочка замялась, потому что она не хотела врать…

- Чтоб остальные не смеялись над твоей Эммой? Хорошо, давай сперва я отвяжу тебя, но обещай, никому ни слова, это наша с тобой тайна, и, конечно же, съешь пряник и выпей кисель.

- Обещаю.

Под светом фонарей они быстро добрались до нужной беседке.

- И где нам её искать?

- Она её швырнула вон туда, к забору,- девочка указала пальчиком в темноту, до которой не добивал свет.

- Вот я глупая, надо было взять фонарик,- вслух проговорила нянечка, направляясь к забору.

- Я с тобой!

- Ну хорошо, вдвоём всё же веселее.

Обшаривая в темноте небольшой участок возле забора, Вере показалось, что она что-то увидела. От радости сорвавшись с места, девочка зацепилась за тёмный предмет, попавший ей под ноги и, полетела вперёд. Грубо приземлившись, в полёте расставив руки, она почувствовала резкую боль в правой ладошке, упёршуюся во что-то острое. Но боль ушла на второй план, когда в свете появившейся луны, она увидела свою куклу.

- Эмма!- радостно проговорила девочка, протягивая к ней свои руки. Боль снова дала о себе знать, а в ладошке торчал кусок стекла от разбитой бутылки.

- Этого мне ещё не хватало,- серьёзно разволновалась нянечка,- его надо срочно вытащить и остановить кровь.

Как только женщина осторожно выдернула осколок, пытаясь сообразить, чем остановить ещё больше полившуюся кровь, Вера обеими руками схватила куклу. Та как нарочно выскользнула из рук девочки, упав в то место, куда не могли добраться ни свет от фонарей, ни сияние луны. Она на ощупь отыскала игрушку, и когда подняла её, всё лицо и шея куклы были залиты кровью.

Оторвав лоскут от своего рабочего халата, женщина, причитая, обвязывала маленькую ладошку девочки.

- Что же ты наделала! Теперь нам обоим достанется, тебе срочно нужно в медпункт. Надо срочно обработать рану.

Зажав между коленок куклу, гладя по голове окровавленными пальцами, которые то и дело соскальзывали на лицо куклы, Вера шептала:

- Ничего страшного, главное мы нашли Эмму. Теперь я её никому и никогда не отдам.

- Глупенькая ты, стоило ли так… Всё в крови, ты в крови, твоя кукла…

- Тётя Валя. Я никогда никому не скажу, что ты мне помогла.

- Как же, а то ни у кого нет глаз, что ли! Ох и достанется!

Тихо, словно мыши женщина и девочка вернулись в здание. Заведя Веру к себе в подсобку, женщина принесла аптечку и ведро с тёплой водой. Вымыв девочку, куклу и обработав и перевязав рану, переодев девочку в пижаму, она уложила её спать. Сама же дрожащими руками от волнения постирала платье Веры и убрала все «следы», хотя отдавала себе отчёт, что всё это бесполезно. Ночная вылазка всплывёт буквально на утро. Но в душе она чувствовала некую свободу, некую гордость и любовь к этому ребёнку.

Всунув кое-как найденную запчасть руки в отверстие с пластмассовой резьбой, уложив куклу под одеяло, стараясь чтобы не вывалилась её новая рука, Вера мирно заснула, погружаясь в свои детские сны. Ночь подобралась к трём часам. Вдруг, где-то сквозь сон пробивалось её имя. Её кто-то звал, но голос совсем не принадлежал человеку. Он был глухим, словно кто-то говорил, кто был накрыт огромной алюминиевой кастрюлей.

- Вера, Вера!- настойчиво её звали.

Девочка открыла и закрыла глаза. Дикие мурашки ровным строем поползли от головы до ног. Голос был довольно неприятным, необычным.

- Привет милая, ты проснулась!?- что-то вновь заговорило и мелкими шажками, от её ног прямо по телу приближалось. Оно было лёгкое, но всё же ощутимое.

- Открывай свои глазки, это я, твоя Эмма!

Услышав знакомое имя, девочка всё же открыла глаза и немедленно уставилась на искривлённую гримасу куклы. Её куклы…

- Ты ожила?!- шёпотом удивилась девочка, натягивая к своему лицу одеяло.

- Не бойся меня, я ведь твоя подруга. Не так ли?

- Да,- прошептала Вера.

- Ну чего ты дурёха, это я. Видишь.- Кукла убрала свою рожу с пылавшими глазами от лица Веры и стала во весь рост, делая реверанс.- Ты хотела, чтоб я была жива, чтобы мы с тобой дружили по настоящему, чтобы мы с тобой играли. Так вот, твоя мечта сбылась. Я сгораю желанием срочно поиграть в игру.

- В какую?- уже более смело спросила девочка.

- Ну-у-у,- задумчиво протянула кукла,- ну например, дадим сдачи всем твоим обидчикам. Кто будет первым?

- Меня никто не обижал.

- А вот врать мне не нужно,- прошипела кукла, снова заглянув в лицо девочки.- Ой, прости подруга, вырвалось.- Убрав морду и вновь встав во весь рост, деловито начав расхаживать по животу Веры, та продолжила.- Ты думаешь, я ничего не знаю!? А как же белобрысая и её компания, а? А как же тот рыжий хмырь, Дима и его бригада малолеток, а? А воспитательница, которая тебя постоянно унижает и избивает, кстати, огромное спасибо, что не дала меня ей сжечь.

- Я бы никогда и никому не …

- Знаю моя милая подруга, теперь и моя очередь отплатить тебе добром,- улыбнулась кукла. Так кто же первый? Кто тебя достал?

- Тамара Львовна, она меня просто ненавидит, и я скоро покину этот детдом.

- Да и чихать нам хотелось на этот дом, главное, что мы теперь всегда будем вместе. А теперь закрывай глазки и ни о чём плохом больше не думай.

- А как же поиграть?

- Обязательно поиграем, только для начала нужно кое-что сделать. Не оставим же мы твоих обидчиков безнаказанными.

***

- Куку! Тамара Львовна, подъём! Раз, два, три, четыре, пять – я иду с тобой играть…

***

- Куку!- повторила кукла, делая удавочную петлю на верёвке. На той самой верёвке, предназначавшейся Вере, для её так сказать усмирения.

Неохотно пробуждаясь, женщина грозно проговорила:

- Выйдете вон из моей комнаты!

- Хи-хи!- послышалось в ответ.

Раздражение напрочь оборвало сон. Лениво открывая веки, воспитательница вновь повторила угрозу, одновременно протягивая руку к выключенной настольной лампе.

- Выйди вон, иначе…

- Что иначе!?- последовало утверждение куклы.

Щёлкнула кнопка и небольшая комната осветилась светом лампы, оставляя большую её часть в сумраке. Но света было предостаточно, чтобы женщина увидела у своих ног НЕЧТО, походившее на… куклу. Только почему-то та двигалась… Ком резко подкатил к гортани, сковав горло.

Дыхание перехватило. Она широко раскрыла рот, пытаясь тем самым словить желаемый глоток воздуха. От ужаса, её глаза расширились до максимума, уставившись на два горевших пламенем кружка, взиравших на неё. НЕЧТО растянулось в пластмассовой улыбке, демонстрируя острые, но кривые зубки. Что-то тяжёлое со скрипом прошлось по позвоночнику, отчего воспитательница сразу же почувствовала давление мочевого пузыря. Её бросило в холодный пот.

- Куку!- В который раз повторила кукла, кривя гримасой, напуская пущего страху.

- Боже, ты кто?! Ты…- проглатывая слова, женщина всё же нашла в себе силы плотно вжаться телом в обивку кресла.

- Ух, как сладостно пахнет страх!- кукла втянула воздух носом.- Да, да. Я та самая кукла, которую ты хотела сжечь. А вот призыв к Богу, мымра, в твоём случае не уместен.

- А!- сквозь леденящий ужас вскрикнула насмерть перепуганная женщина, предприняв попытку вскочить из кресла.

- Ух ты, какая прыткая! Да, я уже отвыкла от неожиданных реакций смертников!- прошипела кукла, заскакивая женщине на ноги.

Продолжение в комментариях

На кольцевую дорожную развязку ещё непроснувшегося города выехал «Ниссан». Утренняя дымка от моросившего дождя, на глазах таяла, придавая дороге мнимую чёткость. Лёха Егоров не решился выключать фары. Уставшими глазами от ночной выездки, он смотрел то вперёд себя на зеркальное покрытие асфальта, то по сторонам. Буквально за каких-то пять минут, лобовое стекло покрылось тонкими нитями сползавших капель. Он включил дворники, мельком взглянул на зеркало, отражавшее задний салон машины. На сидениях сидели два боевых товарища, устремив свои взгляды на мокрую картину менявшихся улиц и проспектов. Рядом с Лёхой на переднем пассажирском сидении находился их командир Сергей Баярышев. Сегодня ночью на окраине города, за которым располагалась небольшая деревушка, их группа по борьбе с организованной преступностью, произвела захват отпетых отморозков. Следственный комитет уже давно держал тех в разработке, внимательно следя за каждым их шагом. И вот, наконец, настал нужный момент. На убийствах и продаже оружия, сегодня была поставлена жирная и окончательная точка.

- Лёха, после гаража, свободная минута найдётся?- растормошил его мысли Сергей.

- А что?- последовал вопрос на вопрос.

- Кэп, а я не против,- влез в начавшийся разговор за столько времени тишины, Саня Митрохин.- Эдд, а ты как?- обратился он к соседу.

- Адреналин истощил меня, а мелкая херня за окном машины что-то прибивает. Конечно, надо включить расслабон.

Работая в одной группе уже более шести лет, каждый с полуслова понимал друг друга, тем более своего командира. А его жесты и намёки – читались как Библия.

- Нет кэп, не в этот раз. Светка будет нервничать, она всегда переживает, когда я отключаю телефон. Она ведь прекрасно знает, в каких случаях, я это делаю.

- А мы раздавим бутылочку,- продолжил Эдд.- Повода на это предостаточно.

- Принято. Тогда Лёха, остановишь на проспекте «Гурова». Кстати, на счёт телефона. Надо включить.

Как только Сергей включил нужную функцию, мобила стала «выплёвывать» полученные сообщения.

- Ух, и кому ты в такую рань понадобился,- с сарказмом прокомментировал Саня.

- Сейчас посмотрим!- но этого капитан «УБОПа» не успел сделать. Зазвучала мелодия вызова.

- Да!

- Баярышев, со своей группой немедленно в управление!

- Товарищ майор, Леонид Григорьевич, но…

- Я сказал немедленно капитан. Мне повторить приказ?

- Нет, конечно. Едим.

- Лёха, на следующем перекрёстке свернёшь, едим в управление.

- Они, что, рехнулись! Майор что ли не в курсе, где наши задницы шарились!- запротестовал, выражая своё негодование Эдд.

- Не кипятись, наверное, что-то срочное, раз отдан приказ таким тоном.

- Так ещё и приказ, не просьба?!

- Просьба!?- иронично выдал Сергей.

***

Четверо атлетически сложенных мужчин в чёрных униформах, вошли в кабинет. Их взору представилось суматошное состояние трёх людей, находившихся в комнате. Взгляд начальника, оценивающе прошёлся по ним, и снова упёрся на стол, на котором лежала карта города.

- Проходите к столу, не стойте как истуканы.

Переглянувшись между собой, они подошли к указанному месту. В этот момент зазвенел стационарный телефон.

- Слушаю… Да товарищ полковник… Конечно же в курсе, с четырёх утра на ногах…- у всех на глазах, лицо майора покрылось красными пятнами. На сморщенном лбу выступили блестящие капли пота.- Товарищ полковник, я поднял на уши все отделения города. Эксперты, патологоанатомы, следователи, ППС, все задействованы… Да у меня людей не хватает! Что!? Понял, каждый шаг буду докладывать именно вам…

- Чего стряслось, террористы нам объявили войну?- решил подбодрить своего начальника Сергей. Но встретив на себе укоризненный взгляд, прикусил язык.

- В городе полный п***ц! Люди сошли с ума.

- В каком смысле?- без всяких уже на то шуточек, спросил Сергей.

- В самом, что ни на есть прямом. В разных районах города, тринадцать подростков, пока точно не знаю, но приблизительно одного возраста, сегодня ночью покончили жизнь самоубийством. Все как один, повыпрыгивали из окон. На мой взгляд, это не что иное, как проделки секты, и вам парни, вместе со следователем Егором Соболевым в самый короткий отрезок времени нужно отыскать и обезвредить эту херищу, а пастыря, или каким хером он называется, привести в мой кабинет. Слышите, именно в мой кабинет, прямо ко мне, я ему сучаре все зубы повыбиваю. Для начала. В общем найдите мне его, пока мою жопу не порвали «сверху», или же, пока я не получил сердечный приступ.

« Поводов для веселья не было, ситуация из ряда вон выходящая. И судя по неадекватному поведению начальника, он не просто разряжал воздух угрозами, а реально выбьет все зубы, и собственноручно начистить рыло тому, кто повинен в самоубийствах подростков», – про себя подумал Сергей.

Снова прозвенел звонок, только уже по мобильному телефону.

- Что ещё!!!- Майор поднял со стола мобилу.- Зайцев… Говори, чего мямлишь. – Он долгое время слушал, а затем зашипел от ярости.- Что – о - о? - С негодованием швырнул мобилу.- Каких таблеток пэпээсники наглотались!?

- Что-то не так?- снова спросил Сергей, пытаясь рационально осмыслить сложившуюся ситуацию.

- Всё не так. Старший лейтенант нашёл свидетеля, им оказалась мать самоубийцы. Примерно около трёх часов ночи она встала попить воды. В спальне её сына горел свет. Когда она зашла в комнату, на её глазах её сын открыл окно и стал перелазить через подоконник. На её возгласы он не реагировал, и лишь в последний момент, перед тем как спрыгнуть с окна четвёртого этажа, он на мгновение повернул голову в её сторону и улыбнулся. Мать к окну, а он уже распластался на асфальте. В свете уличного фонаря она увидела, как её сын зашевелился и поднялся. Оставляя за собой кровавый след, вышел со двора и скрылся за следующей девятиэтажкой. Короче, он добил себя. Выйдя на проезжую часть, прыгнул под машину такси. – Майор перевёл взгляд на следователя.- Егор раскопай мне правду, зацепись и выгрызи мне её, а эти парни тебе во всём помогут. Прямо сейчас займитесь этим самоубийцей. Всё, все свободны!

Они уже приближались к пересечению улицы «Розы Люксембург», где произошла трагедия, как у Сергея зазвенела мобилка.

- Да Леонид Григорьевич!- проговорив, Сергей замер, не отводя телефон от уха. Протяжённые до не скончания минуты разговора, наконец, оборвались.

- Кэп, чего залип,- не выдержал Саня.

- Безумие,- безжизненно высказался вслух Сергей.- Прям мистика, мать его! Хе-хе! Все тринадцать трупов собранных со всего города и доставленных в здание мед экспертизы…- Он сглотнул.- Дружненько покинули морг, а по дороге покусали всех, кто попадался у них на пути.

- Похоже, у нашего майора кукушка спикировала…- следя за дорогой, отреагировал Лёха.

- Если бы. Но так утверждает патологоанатом, чудом оставшийся в живых.

В салоне повисла гробовая тишина.

- То есть, ты хочешь сказать, что жмурики пришли в себя, и…- Эдд на мгновение завис, как зависает комп поймавший вирусняк.

- Ничего не хочу сказать, потому что я нихрена не понимаю,- капитан резко обернулся назад.- Егор, а ты?

- Кроме как проявления сектизма, в принципе не могу найти другого объяснения. Такие случаи в России уже были, но не в таких масштабах. Первым делом ещё раз надо поговорить с матерью погибшего, чётко выяснить у таксиста, что произошло на дороге, и покопаться в компьютере самоубийцы. Только в нём мы можем ухватиться за искомое начало.

Сергей нервно хихикнул.

- Егор, ты серьёзно думаешь, что увидишь там адрес секты?

- Конечно же, нет. Но после тех случаев, произошедших два года назад, при МВД, в крупных городах были созданы специальные центры, которые найдут чего угодно. Вот только на это понадобится время, а как я понял, как раз его-то у нас и нет. Журналисты скоро всё пронюхают, если уже не пронюхали, и тогда…

- Кэп, мы на месте,- сухо проговорил Лёха.

- Да вижу я! Не слепой! Егор,- снова обратился Сергей.- С прыгунами, вернее с их действиями как бы понятно. А что ты скажешь по поводу так называемого коллективного побега жмуров с морга? Срань господня, неужели я это говорю!

Егор прокашлялся.

- А вот с этим… Это уже из разряда мистики, но всё могут прояснить видеокамеры. Тот, или те, кто похитил труппы, и будем считать, убил персонал морга, полюбому оставят следы и морды на видеозаписях.

- Не понимаю, зачем их похищать и для чего весь этот сырбор? Ладно, выходим парни.

- Сергей, мне нужен таксист.

- Будет сделано. Эдд…

- Понял.

***

Егор, после того как досконально опросил мать погибшего и водителя такси, уже которое время стоял у включённого компьютера. Он никак не мог сообразить, что с компом не так.

Создавалось впечатление, что всю его систему сожрал особый вирус, но такого просто не могло быть. Снова и снова он его перезапускал, а тот лишь издавал протяжённый писк. Но вдруг, он стал перезагружаться, через минуту он всё же выдал синий экран. Только с компьютером явно что-то произошло, что-то изменило его процессор, или же саму матрицу, потому что вместо обычных букв и цифр, на мониторе в перекошенных диагоналях выстроились какие-то… Символы. И... С колонок, как ему показалось, еле уловимо уху, звучало непонятное шипение, а может и...

- Егор, что-нибудь нарыл?- с дверного проёма прозвучал голос появившегося Сергея.

От неожиданности, его аж передёрнуло. Он резко обернулся.

- Сергей, подойди сюда.

Капитан прошёл в комнату и остановился около стола.

- Что ты видишь,- Егор указал на монитор.

- А что это?- явно удивился Сергей.

- Вот и я не знаю, похоже на текст манускрипта, только изложенный в электронном виде. И кроме него, больше ничего комп не выдаёт. Забираем весь системник и срочно в центр…

- И куда нам ехать?- спросил Лёха, заведя машину.

- На «Левобережный» проспект, - ответил следователь.

- Так это ж в другом конце города!

- И что,- рявкнул Сергей.

- Ничего,- тихо огрызнулся Лёха.

- Это всё чья-то игра под названием, «кто кому быстрее взломает мозг»,- от непонимания ситуации, продолжал закипать Сергей.

***

Половину дороги Егор всё размышлял о странном феномене с компьютером. Он что-то сразу упустил, что-то для него важное, в чём? В чём?... В сравнении! Егор зашевелился, не нарочно расталкивая Саню и Эдда. Он полез в карман, достал «Смартфон» и подключился к мобильному интернету.

- Работает!

Сергей обернулся на голос.

- Что работает?- непонимающим взглядом, он уставился на Егора Соболева.

- Интернет работает…

- И что с того? – снова спросил Сергей.

- А то, что у меня куку не сработало. Надо было узнать у соседей на счёт интернета. Работал он у них или нет?

- Сейчас узнаем, только не пойму важности.- Сергей достал мобилу и кому-то позвонил.- Зайцев, ты ещё там? Будь любезен загляни к кому-нибудь из жильцов дома и узнай, работает у них интернет, и отзвонись.- Потом он опять посмотрел в сторону следователя.- Пояснишь?

- В общем, так. Как существует пятый кадр, так и предполагают, что существует что-то вроде телекинеза, только наоборот. Если телекинез - это воздействие на предметы на расстоянии силой взгляда и мысленных сигналов, то в обратном случае идёт воздействие на человеческий мозг невидимых силовых и звуковых волн, настроенных на определённую частоту и период времени, а в нашем случае ещё и принуждения к чтению чего либо. Помнишь те символы на экране?

- Да.

- Так вот, под таким воздействием люди (если они подходят под определённость), становятся как куклы управляемые невидимым кукловодом. Конечно же после сеанса «зомбирования», отправитель удалил контакт, не оставив, как он уверен абсолютно никаких следов. Но он ошибается.

Зазвонила мобила.

- Да! Понял. Спасибо старлей. Там интернет работает, и ночью тоже работал.

- Всё-таки дело не в компе, а в произошедших последствиях, после получения и прочтения «мозгового» сообщения. Значит этот извращенец хорошо разбирается в тонкостях и для того чтобы удалить следы, прибегнул к особым категориям вируса, который сожрал не только след, но и нарушил матрицу. Вот только насколько серьёзно!? Капитан, звони майору, пусть отдаст приказ собрать все блоки у тех, кто сегодня ночью погиб. Я уверен, что и в них залез «червь» вируса. Если это так, то самоубийцы, это звенья одной цепи, только я никак не пойму, по какой критерии их выбрали. Если конечно это так. И ещё, каким образом остались эти символы? Скорее всего, какая- то недоработка, или же «червь» не успел поглотить всю систему компьютера, но тем лучше для нас.

- Извини, вот и я половину не разобрал, о чём ты говорил, но походу пьесы тебе виднее, ведь как говорят, у вас у «следопытов» хорошо развито аналитическое мышление. Но меня волнует ни это. Допустим, ты всё склеишь, соберёшь до кучи, и предположим гении центра, вычислят адресок, после чего мы естественно схватим ублюдка. Меня волнует другое, а именно произошедший кипишь в морге. И честно говоря, из головы не выходит слова патологоанатома.

- Кэп, ты чё серьёзно думаешь о его бреде,- со смешком в голосе, проговорил Саня.- Жмуры не могут сами по себя встать.

- Не могут, сто процентов, но ты хоть раз общался с человеком, работающим в морге?

- Ну, нет, этого мне ещё не хватало.

- А я общался и не раз. Ты знаешь, какие у них железные нервы. Они даже жрут, когда разделывают труп. Так что, что-то здесь не сходится.

- Чёрт!- неожиданно вскрикнул Лёха, резко вильнув вправо тормозя машину.

Впереди, из-за стоявшего на остановке троллейбуса, на скорости выехала легковушка. У всех на глазах, «Ланос» выскочил на встречку и, не сбавляя "хода", врубился в бетонный столб городского освещения.

- Что он творит, мудачила!- разошёлся Лёха.

Вслед за «Ланосом», мчался «Шевроле». Он затормозил, но на мокром асфальте, того стало заносить, в последствии чего врезался в зад разбившейся машины.

- Они чё, там все охренели! Какого лешего тогда за руль садиться!- голосил Лёха не отрывая взгляд с дорожно транспортного происшествия. Но за этим безумием наблюдал не только Лёха и все кто находился в салоне, а ещё с десяток водителей, остановившихся за их «Ниссаном».

Сергей лишь сейчас уловил взглядом нечто странное. Троллейбус, как и положено остановившись на остановке, мигал габаритами, только вот… Сергей внимательней присмотрелся. В нём не было пассажиров. Даже в такой ранний час, они должны быть, немного, но должны. И… Куда делся водитель троллейбуса?

- Здесь что-то не так! А ну Санёк, давай ка прогуляемся!- предложил капитан.

- Оружие с багажника берём?- спросил Саня, будто хищник зыркая по сторонам.

- Нахрен оно тебе,- в этот момент, в зад троллейбуса врезался микроавтобус, да так, что водитель, разбивая своей головой лобовое стекло, вылетел на асфальт.- Берём! Саня ты по-прежнему со мной, Лёха, Эдд – возьмёте на прицел дорогу. Быстро!

- А я!- держа в руке пистолет, спросил следователь.

- Егор, оставайся в машине.

Сняв с предохранителя автоматы, Сергей и Саня направились к троллейбусу.

- Саня дуй по прямой, а я обогну «рогатого». Бегом!

Как только Сергей вплотную приблизился к троллейбусу и вышел из-за него на остановку, резко остановился. В нос ударил довольно ощутимый запах крови, а его глаза уставились на четыре окровавленных человеческих тела. Где-то впереди бешено завопила сирена. Он посмотрел в сторону звука. Приближалась полицейская машина. По-кошачьи тихо, сделав несколько шагов, он снова остановился и заглянул в открытую переднюю дверь. В середине лежало ещё одно изуродованное тело мужчины, а в проёме водительской двери неестественно лежала окровавленная женщина. Явно водитель.

- Стоять, сука! Поднял руки вверх,- не своим голосом кто-то закричал.

Сергей прыжком добрался до остановки, за которой стоял табачный ларёк. По мокрому асфальту вперемешку с небольшими ручейками воды текла алая кровь.

- Я сказал руки вверх, и отошёл!

Вслед за этим голосом прозвучал другой.

- Вот и второй. У него в руках автомат!

- Эй, парни не нервничать, «УБОП»- угрожающе пробасил Саня.

С мыслью: «Что там происходит!?»- Сергей, переступая через лежавшие тела, прильнул к стенке ларька, который мешал его обзору. Он выглянул из-за угла. В промежутке между ларьком и троллейбусом, мельком оценил ситуацию. Внимание полицейских было направленно параллельно остановке и явно агрессивно настроено к объекту, которого из-за своего положения, он не мог видеть. В спешке, Сергей подобрался к другой стороне ларька.

- А ну стоять падла!- снова прогремели голоса, и послышались звуки передёрнутых затворов.

Снова выглянув, Сергей выскочил на тротуарную дорожку, и ему опять пришлось остановиться. Впереди, около девятиэтажки, к которой примыкало кафе, прямо на его крыльце приподнимался человек. Неизвестный повернул голову в сторону полицейских.

- Не двигаться!

В тот момент, когда человек встал во весь рост, Сергей возле его ног увидел корчившееся тело девушки. Из её глотки струилась горячим потоком кровь, а человек как то странно расставил руки, разводя пальцы. Сергею показалось, что тот готовится к нападению, но ведь… Человек дёрнулся на месте. В ответ на его действие, послышались автоматные выстрелы. Под смертоносной армадой пуль вонзавшихся в его тело, того откинуло в сторону. Он повалился у входной двери кафе. Через минуту, Сергей, как и остальные, уже стояли рядом с расстрелянным телом.

- Капитан «УБОПа»,- быстро представился Сергей, просматривая пространство вокруг собравшихся. Один из полицейских попытался зажать своей ладонью рваную рану на шее девушки.

- Господи, что за…- его вырвало.

Сергей множество раз побывал в разных переделках, в боевых операциях, видел своими глазами десятки убитых. И он убивал всякую мразь. Он был уверен, что уже ничто не сможет его организм и сознание пошевелить. Но, смотря на разбросанные тела обычных, ни в чём неповинных людей, изуродованных и кровоточащих, к его горлу подкатил ком, а отвратительный запах крови был настолько силён, что во рту чувствовался привкус железа.

- Брось дружок, она уже мертва,- огласил Саня.

Полицейский на трясущихся ногах, запачканный с ног до головы чужой кровью, отпрянул от тела, став спиной к входу в кафе.

- Что это такое?- взволнованно спросил второй полицейский, глядя через плечо Сергея на заднюю открытую дверь троллейбуса, с которой стекала кровь.

- Армагиздец,- сплюнул Сергей, наконец, освободившись от неприятного кома в горле. - Надо вызывать труповозки. Справитесь тут сами, у нас неотложные дела.

- Справимся, капитан. Я такого в жизни не видел. Этот урод грыз ей горло, а когда посмотрел на нас, окровавленным ртом ухмылялся.

Вдруг, неожиданно, их обдала струя горячей крови. В доли секунды, они отскочили, оборачиваясь в сторону кровавого фонтана. В одуревших глазах одновременно застыл ужас и непонимание. Тот полицейский, который пытался спасти девушку, стоял спиной к входу в кафе. В его широко раскрытых глазах, читался немой вопрос. Из горла, по которому словно прошлись пять лезвий от ножа, короткими толчками брызгала кровь. Выпустив с руки автомат, через мгновение он и сам замертво повалился на землю. А за ним стоял парень прошитый пулями, и с окровавленным ртом. Только от человека у него ничего не осталось, кроме, чего-то схожего с ним. Он широко раскрыл рот, вернее пасть, выставив вперёд челюсть с острыми кривыми клыками. Да так широко раскрыл, что в неё запросто мог войти футбольный мяч. А глаза, его глаза! Они горели адским огнём. Чёрные, огромные зрачки, помещённые в бордово-красную оболочку глазного яблока, сверлили присутствующих, будто выбирали себе первую жертву.

- Твою ж мать!- нервно выкрикнул Саня.

Без промедлений, Сергей разрядил в него почти половину обоймы. Что-то между человеком и… будем называть тварью, тварь от отдачи свинца влетела в витрину. Разбив спиной толстое стекло, ОНА улетела внутрь помещения.

- Я же, мы же, замочили его,- слово в слово заголосили полицейский и Саня.

Позади послышались быстро приближающиеся шаги и встревоженные голоса.

- Кэп! Да что тут у вас… Ни хера себе… Чё за… Твою мать…

И опять нежданчик. Словно пулей, из разбившейся витрины выпрыгнула та самая тварь и как орангутанг, передвигаясь на руках и ногах, помчалась в сторону девятиэтажного дома. В след уносившейся твари понеслись автоматные очереди. Смертоносный свинец вгрызался в тело, косил её, отбрасывал в стороны, вырывал куски плоти, но тварь с нечеловеческой скоростью, приближалась к девятиэтажке. Как только тварь в людском обличие коснулась стены дома, в тот же миг поползла вверх, преодолевая этаж за этажом.

Лишь в этот момент, Сергей обратил внимание, что за всем происходящим, из окон наблюдали сотни людских глаз.

- Не стрелять, - заорал он.- Не стрелять, в окнах люди!

Тишина, нарушаемая каплями дождя и отдалённым глухим шуршанием твари, зависла в пространстве.

Сергей ещё раз обвёл взглядом всю окружающую улицу с высотными домами. Сотни, если не тысячи людских голов торчали в закрытых и открытых окнах…

***

Шагая по коридору в направлении Ленинской комнаты, Сергей прибывал в немыслимом одурении после визита в морг. Попав в зал, где находились более тридцати человек имевших звания командиров всевозможных подразделений и частей, Сергей заприметил раскрасневшегося начальника управления и «шишку» с области. Отдав честь, капитан и следователь прошли к свободным местам и присели.

- Что имеем!?- продолжил майор.- Сперва самоубийцы, затем появление на улицах неких тварей - террористов - убийц, и уже больше трёхсот трупов людей. Кто-нибудь может объяснить эту х…,- он как-то резко покосил взгляд в сторону полковника,- эти происшествия?

В повисшей тишине многие покачивали головами, затем некоторые командиры пытались на «пальцах» выдвинуть соображения, но всё обхватывало лишь действия происходившего, оставляя саму суть во мраке тайны.

- Всё понятно, но мне нужна конкретика,- запаливался майор. – Егор, что у вас?- В ответ тишина. - Соболев ма…- он снова покосился на молчавшего до сих пор полковника.

- Егор!- шепнул Сергей, пихнув того под ребро.

Словно очнувшись от своих собственных рассуждений, он растерянно обвёл взглядом всех присутствующих. Остановив его на майоре, попытался сосредоточиться на разговоре.

- Товарищ майор, соображения есть и попробую выстроить линию, но это пока предположения и догадки. Надо дождаться электронку с центра.

- Пока мы будем разглагольствовать, город нахрен сожрут,- тут майор конечно уже не выдержал.

- И всё же я начну. Кто-то в интернет сайты запустил «мозговую бомбу» направленную как теперь уже выяснилось на подростков. Но не на всех, а на тех, у кого восемнадцатилетние, то есть совершеннолетие, наступило именно сегодня ночью в отрезке с двух и до трёх часов. Много людей разного возраста копаются в интернете по ночам, но кроме этой категории озвученной мною, «бомба» никого не тронула. Значит, были целенаправленно выбраны мишени ставшие жертвами «заказчика». Это единственное, что можно связать с реальностью жизни, всё остальное мистика и сплошной кошмар. В доказательство сказанному многие из вас, или же из ваших подчинённых видели тварей, а если не видели, можете заглянуть в Ютуб. Сотни кадров заснятых на мобильные телефоны прямо пестрят в нём. Но откуда они взялись и кто они!? Мистика! Но это наши самоубийцы, те самые восемнадцатилетние подростки.

По залу прокатилось шуршание голосов, выражавшее недоразумение, колкие усмешки, недоверие, и сарказм в сказанных словах следователя.

- Всех вас прекрасно понимаю, потому что сам ощущал эти чувства, но, я скопировал записи видеокамер морга. Ноутбук можно принести?

Майор кому-то махнул головой и через время полицейский принёс его. Поставив на стол, Егор всунул диск и включил просмотр. На экране монитора отображалась просторная комната морга с десятками столов с мёртвыми телами. Во время обдукции (обследование тел), работали пять патологоанатомов. Один из них, сняв клеёнчатую маску с лица, держа в руках несколько колб, куда-то вышел.

- Он направился в лабораторию. Это его и спало,- прокомментировал Егор.

В одно мгновение, будто под чьим-то приказом извне, трупы раскрыли глаза и начали вставать со столов. Те трупы, над которыми трудился персонал морга, схватили людей и начали грызть им горла. Затем было видно, как трупы выбрались из этого помещения и по коридору направились к выходу, по пути перекусав попадавшихся у них на пути сотрудников.

- Как вы заметили, из тринадцати самоубийц ожили все, кроме одного. Почему? Дальше, ещё интереснее. Оставшийся в живых патологоанатом, который разбирался с прыгуном, привезённым первым в морг, не смотря на своё шоковое состояние, смог рассказать такое, с которым никогда за всю свою профессиональную деятельность не сталкивался. Начнём с мозга. Как утверждают учёные, левое полушарие доминирует над правым. Так вот, это самое левое полушарие, отвечающее за логическое мышление (аналитика, понимание слов, последовательная обработка информации и т, д), словно от воздействия высокого напряжения сгорело. От него остался лишь желейный комок. А вот правое, наоборот раздулось. Дальше кровь. Белые кровяные тельца – лейкоциты, будто атаковали красных кровяных телец – эритроцитов и более мелких – тромбоцитов, превратив плазму в непонятную жёлтую жидкость. И теперь самое интересное. Попав в умственное замешательство, к патологоанатому явилось прозрение, а что если проверить ДНК. Проверил. В человеческом геноме, в частности у данного трупа был выявлен ещё один, чужой ген. Тогда он сравнил всевозможные классификации, и что обнаружил! Выявленный лишний ген своей структурой явно имел превосходство над уже научным определением гена (РАХ 7), который отвечает за быструю регенерацию клеток всего организма. Но всё дело в том, что человек не обладает ни геном (РАХ 7), не нововыявленным образцом. То есть на эволюционном уровне произошла некая мутация. Но ведь всем известно, этап эволюции не может произойти за два с половиной часа, если брать за отчёт время наступления смерти подростков. А они все мутировали, и превратились в кровожадных тварей. И в заключение последние два главных вопроса. Для чего? И для какой цели?

- Вот почему они не убиваемые,- высказался Сергей.

Нарушая замершую после этого тишину, вопрос задал майор:

- Почему?

Егор посмотрел в лицо начальника, выражая всем своим видом непонимание поставленного вопроса.

- Почему тот хер не ожил? Ведь он же типа мутант!

- Не знаю, наверное, потому что из его черепа вытащили весь мозг.

И снова на комнату обрушилась зловещая тишина.

В этот момент в кармане у Егора завибрировал и зазвенел телефон.

***

Он достал «Смартфон» и открыл присланное сообщение.

- Это расшифровка из центра.

- Читай!- Рявкнул майор.

- :Егор, по поводу «следа», поразительно, полная чистота. Словно сигнал был подан из космоса и имел самоуничтожение. Но мы ещё покопаемся, дело принципа. Теперь об иероглифах. Этот манускрипт, похоже, был написан в эпоху фараонов, предположительно шесть тысяч лет назад. Перевод не совсем точный, но смысл примерно таков: Точка судного дня, перемещавшаяся тысячелетиями по всему миру, найдёт своё притяжение тринадцатого числа, тринадцатого года, в тринадцатом городе. И воспримут её послание тринадцать юношей и девушек, переступившие порог в самостоятельную жизнь. И произойдёт это священный переход в середине ночи. И пройдут они через муки и смерть, дабы обрести веру в Царя и стать ему тринадцатью преданными воинами. И наделит он их своей кровью и силой, дабы они смогли собрать армию из девятьсот девяноста девяти единиц. После чего откроются врата, и взойдёт на землю Царь. И когда это произойдёт, все живущие примкнут к нему, и тогда пойдёт он со своим полчищем войной на Небеса… Единственное что не подаётся ни каким расшифровкам в последней строчке, это символы, похожие на искажённые цифры. Это своего рода какой-то код, только что он означает? Но мы будем продолжать пробовать расшифровать его…

Егор отключил сообщение.

… Повисла минута молчания…

- И что этот бред означает?- наконец проявил себя полковник, явно сдерживаясь, чтобы не покрыть комнату вырывавшимся изнутри гневом.- Вы все… вообще… чем занимаетесь? На улицах города террористическая атака, а в место того, чтоб ловить террористов… В общем так майор,- поднимаясь со стула продолжил полковник.- Сутки, я даю тебе и твоим архаровцам сутки на стабилизированную ситуацию в городе. Сил и средств, предостаточно, действуйте. Но через сутки должно быть всё законченно. И чтобы я больше не слышал о тварях и царях! – Он демонстративно покинул Ленинскую комнату.

Вытерев со лба пот, хриплым от волнения голосом, майор обратился к Егору:

- Переведи, что ты тут начитал.

- Всё стало очевидным. Сегодня тринадцатое мая – первое тринадцатое число, указанное в манускрипте. Две тысячи тринадцатый год – второе тринадцатое число, и суть не в первых двух числах означающих столетия. Думаю, что и наш город был построен тринадцатым по счёту – третье число. В эту ночь, как я уже говорил, с двух часов ближе к трём часам ночи прочли это сообщение тринадцать подростков, которым именно в этот период времени стукнуло восемнадцать. А это, уже никак нельзя отнести к разряду совпадений. На счёт тех непонятных цифр, уверен, их и не зачем расшифровывать. Код, состоящий из зашифрованных цифр, несущих в себе определённый приказ на действие сам сработает. Его лишь нужно зафиксировать взглядом тем, для кого он был предназначен. Что и сделали конкретные жертвы. Он сработал и все тринадцать подростков спрыгнули и разбились. То есть прошли через муки и смерть. А дальше они все каким-то образом ожили, превратились в демонов и стали грызть людей. Когда число жертв достигнет указанного числа, они тоже обратятся, и продолжат грызть остальное население, создавая демоническую орду. Они постепенно овладеют городами, областями и странами. Ничего не напоминает!? Страшная картина апокалипсиса в ужастиках! На счёт Царя, может и преувеличение, а вот что живые мертвяки, твари или же демоны, без разницы, будут уничтожать нынешний мир – это факт. Если бы я не видел своими глазами то, что происходит на улицах города, я бы согласился с полковником и, не сопротивляясь, отправился в психушку. Но это происходит на самом деле, и когда все девятьсот девяносто девять жертв обратятся, тогда всем придёт кабздец.

Продолжение в комментариях

Это было летом, пару лет назад. Мы с друзьями болтались в выходной по городу, жара, солнце светит, деревья зеленые - в общем, красота. Было сильно жарко, поэтому, когда мы увидели фонтан, то сразу к нему подошли, освежиться и лицо умыть.

На дне фонтана, конечно, монетки разные лежат, люди по традиции кидают. И одна монета меня сильно заинтересовала, она явно была необычная. Скинув футболку и перегнувшись через бортик, я достал ее из воды. И рот раскрыл от удивления - это же рубль 1924 года, это кто же такой годнотой разбрасывается? Я сам монеты не коллекционирую, но знаю, где можно загнать по хорошим деньгам.

Поторчав еще немного у фонтана, мы разошлись по домам. Мне было где-то 20 минут идти до дома от этого места.

Уже ближе к вечеру было, я один дома, квартира съемная. Сижу за компом, расслабляюсь, пиццу грызу, пиво потягиваю. Никаких планов на вечер не было.

Тут раздается звонок в домофон. Я, конечно, удивляюсь, вроде бы не ждал никого. Подхожу, трубку снимаю. Там мужской голос не знакомый, сильно заикается и вроде пьяный:

- Здддравввствуйттте, оттткройттте , пожж...

Я буркаю, мол, нет, и вешаю трубку. Нефиг еще дверь открывать всяким мутным типам. Иду опять за комп.

Через пять минут домофон опять трезвонит. Подхожу, беру трубку. Опять он, зараза.

- Оттткройттте, пожжжалллуйста...

Я уже сердито отвечаю, нет, хватит звонить. Про себя думаю, мол, ходят не пойми кто, покоя не дают.

Возвращаюсь за комп, пиво наливаю... И опять сигнал домофона через пять минут! Я уже психованный вскакиваю, домофон ставлю на бесшумный и думаю, спуститься бы вниз, по башке тебе надавать. Но с 7 этажа переться вниз неохота.

Ладно, сижу, душевное равновесие восстанавливаю. А голос этого пьяного мудака прямо из головы не выходит.

Через минут 10 вздрагиваю от стука в дверь. У меня звонка нету, обычно стучат. Думаю, это кто нарисовался, вроде бы не жду никого. Иду, открываю дверь.

На площадке стоит какая-то стремная тетка. По виду чумазая вонючая бомжиха, но не старая. Видно, что поехавшая, с пакетом грязным. Улыбка идиотская, глаза в разные стороны, слюна по губе. Омерзительное зрелище, меня аж передернуло. И мямлит, глядя сквозь меня, тонким голоском:

- Здравствуйте, сегодня у нашего магазина презентация...

Я говорю, какая нахрен презентация, вали отсюда подальше и не появляйся здесь. И дверь захлопываю. Сам вообще в шоке, это как бомжи то в подъезд проникают? А от вида этой кикиморы мне прям поплохело. На человека то не похоже.

Через 5 минут опять стук в дверь. Я злой, раздраженный, снова бегу к двери. В глазок смотрю, опять она, чучело это. Дверь открываю, а она быстро что-то из пакета достает и говорит юродивым голосом:

- У нас новый товар...

И достает из пакета... окровавленный труп собаки. Я глазам своим не поверил - мертвая собака, небольшая, окоченевшая, с ободранной шерстью. Меня замутило, тошнота подступила к горлу. Стало дурно, я чуть в обморок не грохнулся. Бред какой-то.

А эта бомжиха мне в глаза смотрит пристально, гаденько и подвывает так мерзко. Я в себе еле пришел и ору уже так громко, вали отсюда нахер, щас милицию вызову. И ногой ее хочу пнуть, но она как-то резво отскакивает с хихиканием противным и по лестнице быстро убегает.

Я дверь захлопываю и прям в шоке, думаю, в милицию, что ли, звонить, херня какая-то происходит непонятная. Или самому ее догнать отмудохать. Обалдеть, собака мертвая, в крови вся, ужас...

Хожу весь на нервах, башка не соображает. Тут происходит следующее. Ручка входной двери начинает резко дергаться вниз-вверх, как будто кто-то из подъезда пытается открыть мою дверь. Не стучит, а дергает без остановки ручку. У вас было такое? Вы стоите у себя дома, а кто-то снаружи быстро и сильно дергает ручку закрытой двери...

Я подрываюсь и тут же натягиваю кроссовки. Быстро открываю дверь ключом и бегу за кем-то, кто убегает от меня по лестнице вниз. Я парень спортивный и бегаю хорошо, но почему-то никак не могу догнать его. Бомжиха так точно бегать не смогла бы. Я уж прям через перила перепрыгиваю, а он ускользает и дробно вниз скачет. Добежал я до первого этажа, во двор выскакиваю - уже нет никого, делся куда-то. Из людей только пара мамаш с колясками. Я стою отдышиваюсь, думаю, что за наваждение? Куда он исчез-то? Пропал с концами.

Возвращаюсь в квартиру. Лифт долго не подъезжает. Выйдя на своей площадке, я понял, что второпях дверь не закрыл на ключ, только захлопнул. Захожу в квартиру, думаю, может кто посторонний успел зайти? Да не, не может быть такого.

Вроде посидел, успокоился, очухался. Умылся, чайку заварил. Фильмец поставил. И тут слышу звуки какие-то под кроватью. Похоже на скреб, шорох, рычание. У меня мурашки по спине побежали. Прикиньте, сидите вы в своей комнате, а у вас нечто под кроватью...

Встав подальше от кровати, присаживаюсь и смотрю под нее... С громким гавканьем и лаем на меня набрасывается какая-то болонка! Что за нахер такой? Прыгает непонятная дурная собака, гавкает и пытается укусить за ногу. Как она сюда попала, если дверь захлопнута была? Как такое быть может?

Чертыхаясь, ударяю ногой мерзкую тварь с ободранной шерстью и выпинываю ее в прихожую. Болонка путается в ногах, тявкает как оголтелая и злобно рычит. Открываю дверь и пинком выкидываю ее на площадку. Она тут же с гавканьем побежала вниз по лестнице.

Хожу по квартире, держусь за грудь. Что-то меня совсем нахлобучило от нереальности происходящего. В подсознании ощущение, что грозовая туча над головой нависла.

Ну так, походил еще, подышал. Свет по всей квартире повключал, чтобы повеселее было, ТВ врубил. Вроде нормально все...

Тут что-то меня дернуло к двери подойти. Подхожу и на автомате в глазок смотрю. И вижу, как у моей двери стоит незнакомый человек, лицом ко мне! Я аж отпрянул. Он не стучит, просто стоит, молчит и смотрит. И так минуту или две.

Тут я все-таки сказал "Кто это?". Человек молчит. Я беру ключ, открываю дверь. Тут же он молниеносно срывается и бежит вниз по лестнице. Я просто выхожу на площадку, слыша как неестественно быстро внизу затухают его шаги и хлопает дверь подъезда.

Уже не знаю, что и думать. Когда я повернулся к своей двери, я увидел, что на полу лежит лист бумаги, придавленный камнем. На листе была короткая надпись ручкой. "Монету верни".

Меня охватил какой-то глубинный страх. Что-то подсказывало мне, что я не совсем с людьми дело имею. Поползли мысли о потустороннем мире и нечистой силе. По телу прошла испарина, руки задрожали.

По быстрому одевшись, я взял ту самую монету и выдвинулся к фонтану. Всю дорогу меня не покидало чувство, что на меня смотрят. Чей-то холодный и тяжелый взгляд упирался мне в спину. Я буквально ощущал на себе внимание чего-то злобного и опасного.

Дойдя до фонтана, я бросил монету в воду. Облегченно вздохнул. Потом вернулся к дому и поднялся в квартиру. Больше никаких стуков и глюков не происходило. Со временем я успокоился и отошел от тех переживаний. Так что будьте осторожны с находками и не тащите домой все, что попало.

Всякого рода накал отношений между Россией и Америкой, включая и пресловутый допинговый скандал с Олимпийской сборной РФ, уже подбирался к окончательному пику, после которого невесть что могло последовать. Выступать под нейтральным флагом, тем самым теряя достоинство Великой Страны, русским надоело. Россия вместе с Китаем, заявила… Или же с Россией и с её флагом проходят следующие Олимпиады, или же будет создана Евразийская форма. И тогда хрен ВАМ во всём, заточенный под кочан кукурузы, или же под рисовый стебель, неважно… Америка помахала «головой», мол, ай-я-яй, ничего у Вас не получится! Получилось… В 2022 году прошла первая Евразийская Олимпиада в Китае. И вот, сразу же на следующий год, Россия готова провести ЕЁ у себя в Сочи. Что не говори, а США посчитала - что это удар ниже пояса, и, решив реабилитировать своё положение, послала в Сочи свою делегацию спортсменов…

- Грэг, Робин, Фирс,- обратился к биатлонистам, тренер американской сборной,- перед выходом на стартовую линию, примите вот эти синенькие пилюли.

- Но сэр!- с нескрываемой тревогой попытался возразить Грэг,- мы же за чистый спорт, а это не что иное, как допинг!

- Русские вас сделают, и тогда Трамп сожрёт вас вместе с вашим дерьмом. На что надеетесь, олухи!? Мы ещё ни разу не выигрывали у них, поэтому и поцарапали им пробирки. Но сейчас, при помощи вот этих пилюль, вы станете супер спортсменами…

- А если произведут второй допинг контроль после эстафеты? Русские теперь с нас не слезут!

- Фирс, ничего не обнаружат, никакого следа они не оставляют, эти пилюли новейшая секретная разработка высших умов Америки. Нам нужна только победа, ясно!

- Ясно,- угрюмо ответили все.

***

Голубое небо, раскинувшееся над снежным простором Сочинской площадки, чистота воздуха, зелёные великаны – сосны, горы и нескончаемый шум, и гам от тысячи зрителей, будоражили нутро каждого спортсмена, вышедшего для борьбы. Собираясь у стартовой линии, они с нетерпением ждали сигнал старта… Прозвучал через громкоговоритель мужской голос.

- В первом мужском эстафетном зачёте в спринтерской гонке на дистанции в пятьдесят километров, вышли двенадцать спортсменов. Биатлонисты представляют. Россию, Китай, Турцию, Иран, Индию, Белоруссию, Казахстан, Киргизстан, Сирию, и… Представляем наших уважаемых гостей, пожелавших принять участие в Евразийской Олимпиаде - США, Украина и Польша. Что ж, пускай победит сильнейший!

***

- Что-то мне хреново, Фикс,- жадно глотая ртом воздух, пожаловался Грэг товарищу по команде, стоя метров за десять от стартовой линии.- У меня трусятся руки, дрожь в теле… Холодно мне.

- У тебя, что жар!?- взволнованно отреагировал Фирс, сняв перчатку прилаживая ладонь к его лбу.- Святая Мария! Твой лоб… Он ледяной!

- Спортсмены, на стартовую линию!- прокричал человек с флажком в руке, пытаясь пересилить голосивших людей, находившихся в зрительских секторах всего в каких-то сто метров от них. Проверив ещё раз крепления на лыжах и фиксацию ботинок, биатлонисты направились к отметке.

- Тебе нельзя участвовать, ты еле стоишь на ногах.

- Это русские чего-то подмешали,- и Грэг, задёргавшись в конвульсии, начал блевать белой пеной.

- Врача, срочно врача сюда!- заорал Фирс, с ужасом глядя на припадок товарища.

Все спортсмены оглянулись на призыв американца. В этот момент, Робин, державшийся немного в стороне, начал стонать, трястись и в итоге полевать белый снег пенящейся жидкостью, вырвавшейся фонтаном изо рта.

- Что с этими американцами происходит?- раздражённо высказался Игорь Назаров, российский биатлонист.

- Пережрали чего-то,- выразил своё мнение Егор Мирошенко, белорусский спортсмен.

В начавшейся суматохе и в движении засуетившихся тел, появилась группа людей с красными крестами на пуховиках. Игорь краем глаза уловил падения американца на снег. В это же время, кто-то из уже собравшейся немалой толпы прокричал. «- Он умер!» и снова возглас. « - Ещё одному спортсмену стало плохо, и, по-моему, он тоже…»

- Шчо там трапилось!?- не выдержал и украинец.

- Это же ваши покровители, пойди и узнай!- с сарказмом произнёс Игорь.

Враждебно настроенный взгляд украинца, мельком скользнул по российскому спортсмену.

***

- Отойдите в сторону, не мешайте!- попросил человек с красным крестом на пуховике.- Пульс. Он у него отсутствует! Срочно приготовить два кубика…- Но вдруг, померший открыл глаза. Безжизненные, затянутые белой плёнкой - глаза. С минуту он «сверлил» лицо нависшее над ним, а затем резко приподнялся валя медика, кусая того за щеку. По инерции переворота сбил своими лыжами, пристёгнутыми к ногам, ещё нескольких человек. Ещё двое, только что умерших американских спортсменов, непонятным образом вернувшихся к жизни, накинулись на рядом стоявших людей. Крики, паника и запах крови, стали расползаться по пространству, сливаясь с общим гамом зрительских секторов.

- Это что за херище такое, они что, дерутся!?- проговорил Егор, вертя головой, пытаясь высмотреть хоть что-нибудь.

Из толпы, где происходило чёрт знает что, внезапно вышел и стал приближаться, передвигаясь на лыжах к стартовой линии, у которой находились почти все биатлонисты… Американец… Вернее… Что-то очень похожее на человека, только рычащее, с выпученными белыми глазными яблоками и с окровавленной пастью, из которой до сих пор тоненькой юшкой стекала паря в морозном воздухе, кровь.

- Шчо з ним таке, у нього рот весь у кровi!?- ошеломлённо проговорил украинец, нервно переминаясь с ноги на ногу.

Всем на удивления, тот быстро подкатил к первому попавшемуся на его пути биатлонисту из Сирии, и схватил его за голову. Рыкнув в воздух, без видимых усилий, оторвал ему голову и выгрыз смачный кусок плоти. Как в самом страшном ужастике, обезглавленное тело спортсмена, простояв несколько минут, упало в снег, покрывая округу струёй красной крови. В этот момент зрительский сектор вместо криков приветствия и радости, завизжал женскими голосами.

- Ахринеть моей мозге!- истошно исполнил поляк.

- Надо стартовать отсюда!- перепугано крикнул Игорь, оттолкнувшись палками.

Не дожидаясь особого приглашения, один за другим спортсмены последовали примеру российского биатлониста. Скользнув с бугра, набирая скорость, они понеслись по уклону. Игорь не хотел оборачиваться, он сосредоточился только на трассе, но судя по боковому зрению, выхватывавшему хаос и панику в зрительских секторах, был убеждён, что ничего хорошего за его спиной не происходит. Съехав с уклона на прямой участок, ему пришлось приложить максимальное усилие, перейдя на лыжню. Даже сквозь поток встречного воздуха, Игорь слышал частые дыхания тех, кто следовал за ним, и… панику и крики людей. Преодолев двух километровый рубеж дистанции по равнине, ощущая бесконечную дрожь в теле от увиденного, перед ним появился крутой поворот, за которым следовал резкий спуск. « Надо вложиться в него. Вложусь, только чтоб не подвели лыжи и трясущиеся ноги. Если поверну, то дальнейший спуск сэкономит силы, увеличит скорость и выровнит дыхание. И тогда, может я, мы… Да нет, вряд ли нас кто либо преследует, из тех»… И он за оставшуюся секунду перед поворотом, прокрутил в памяти ту кровавую сцену, что произошла на стартовой отметке. Сгруппировав тело, он удачно прошёл поворот и, имея впереди небольшой кусок ровного участка перед крутым спуском, на мгновение повернул голову вправо. За какую-то долю секунды его взгляд выхватил то, отчего кровь в его жилах стала стыть. Повсюду кровавое месиво в зрительских секторах, и, три тех самых американца, что якобы умерли, гнались за ними, причём на большой скорости. Только стартовавших спортсменов уже было не десять, а навскидку где-то восемь. Куда же делись остальные? Но вопрос само собой улетучился при виде очередной шокирующей сцены. Легко догнав биатлониста шедшего замыкающим, один из американской троицы, прямо на ходу впился тому зубами в шею, отчего оба повалились кубарем.

- Ты видел это!- закричал Егор, перекрикивая свист воздушного потока, держась почти вплотную русского биатлониста.

- Это немыслимо!- только и успел произнести Игорь, пригнувшись и подобрав под руки лыжные палки, чтобы пройти спуск. Он прищурился. Ветер свистел в ушах, а глаза слезились, так как он от страха совсем забыл про очки, которые до сих пор находились у него на лбу.

Спуск, после правого поворота вильнул влево, на более пологий уклон. Затем преодолев ещё пару километров по прямой трассе в сосновом бору, последовал новый поворот, за которым Игорь затормозил, развернувшись лицом к пройденной дистанции. Тяжело дыша, он тщательно протёр слезившиеся глаза и натянул очки. В этот момент, к нему приблизился Егор, казахский спортсмен Шынар Омаев и украинец Васыль Сечко. Остановившись около Игоря, все переглянулись между собой, показывая во взглядах одурение, страх и терзавший всех вопрос: «ЧТО ЗА ХЕРНЯ ПРОИСХОДИТ???»

- Ты видел?- вновь обратился Егор к Игорю, с беспокойством оглядываясь назад, - это безумие, они что зомбяки?

- Судя по ужастикам, зомбяки не слишком то проворны и сильны. А он подошёл и бац, у человека оторвал голову, словно у мухи башку. Вряд ли они зомби…

- Не зомби!?- ошеломлённо выкрикнул всё тот же Егор,- от чего же он тогда оторванную голову жрал? А на трассе! Один из тех уродов прямо на ходу вцепился пастью в биатлониста.

- В них вселились злые духи,- часто дыша, вставил и своё мнение Шынар.

- Но как они… Ведь каждый из нас прошёл полный медицинский осмотр и допинговый контроль,- не мог понять Егор.

- I що нам робити, хлопцi? Я такого нi разу не бачив, даже в думках не гадав.

- Вот-вот! Ну как тебе представление америкосов, хохляндия!? Будешь продолжать свято верить, что Россия и русские самые кровавые агрессоры в мире! А что же произошло с вашими друзьями Янками? И почему ваша команда тоже ими не стала, вы же с ними вась-вась! Молчишь козлина…

- Мене звати Василь,- угрюмо огрызнулся спортсмен.

- Вижу твоё прозвище на костюме, не слепой.

- Це не…

- Ладно, тебя лечить, всё равно, что лягушек на болоте топить. Ослы и то сговорчивей, чем ВЫ,- перебил Игорь.

- Парни, судя по количеству оставшихся, может они от нас отстанут. Может они нажрались!?

- Может быть, но стоять больше нельзя. Идём по дистанции и смотрим в оба. Думаю что силы безопасности уже в курсе, что тво…- он так и не договорил. Из-за поворота показался зомбяк шуровавший прямиком к ним.

- Валим!- заистерил Шынар.

- Падлюка!- заорал Васыль, падая в снег.

Игорь резко остановился на голос и обернулся. Украинец пытался подняться и встать на лыжи, но в нескольких метрах от него уже находился американский зомбяк. Игорь двинулся тому на встречу.

- Брось его,- истерически прокричал Егор, видя, как из поворота показался ещё один зомби - биатлонист.

- Хлопцi- орал как резаный украинец.

Оттолкнувшись, Игорь остриём палки всадил зомбиру прямо в глаз. Тот, по инерции отъехав назад, с торчавшей в голове лыжной палкой, завалился в заснеженный кустарник. Выдернув её из его башки, Игорь протянул руку барахтающемуся украинцу.

- Руку давай, да пошевеливайся.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Подгоняемые паническим страхом, они неслись на полной скорости, выжимая из себя всё. Повороты, спуски, подъёмы, прямые участки, чистое пространство с пустыми зрительскими секторами и сосновые стволы, пролетали перед глазами. А за их спинами на всём протяжении пути, преследовали ОНИ. Леденящий страх, въевшийся в каждую молекулу тела, словно раковая опухоль, выедал силы и уверенность на спасение. В нормальных условиях на половине отрезка трассы у спортсмена открывалось второе дыхание, но у удиравших, уже пройденные двадцать пять километров, казались всеми ста километрами. Изредка оборачиваясь назад, чтобы убедиться, что хоть маленький, но существует разрыв между ними и преследовавшими зомбирами, или кто они на самом деле, у Игоря перехватывало дух. Он надеялся, что каждое отталкивание, каждый прокат, разрывал дистанцию. К сожалению, увы! За ними, не отставая, след в след, по-прежнему гнались, но уже почти все три зачётные группы. А это где-то тридцать зомбиров - биатлонистов. Их раскрытые, окровавленные рты, из которых вырывался ужасающий рык, заставляли человеческий мозг закипать от обезумившего страха.

Четвёрка биатлонистов, обогнув очередной поворот, выкатилась на ровную прямую с очередными, абсолютно пустыми зрительскими секторами. Ещё семь километров было преодолено, но уже сил вообще не оставалось. Каждый чувствовал падения скорости и быстрое приближение тех, кто преследовал их.

- Всё-ё-ё, я болше не могу!- застонал казахский спортсмен.

Впереди показалось стрельбище с мишенями. Увидав его, Игоря атаковала мысль, вселявшая хрупкую надежду на спасение. «Спортивное ружьё! Как же он про него забыл, хотя всё это время, оно находилось на спине».

- Останавливаемся!- сквозь сбившееся дыхание, хриплым голосом прокричал он, резко тормозя. Бросив перед собой лыжные палки, он дрожащими руками снял со спины ружьё.- Парни у нас есть всего несколько минут, чтобы разделаться с уродами и попытаться остаться в живых, - целясь сквозь оптический прицел в приближающихся зомби, продолжил.- Если каждый попадёт в цель, почти всех замочим. Бейте только в голову.

Остальные три спортсмена без промедления последовали его примеру. Выстрел за выстрелом косили зомбяков. Но патроны закончились и оставшиеся шесть зомбиров, попёрли на них. Бросив ружьё, вспоминая о силе противника, Игорь мгновенно подобрал со снега лыжные палки и рванул на приближавшихся к нему двух зомби. В этот момент, на его глазах завалили Шынара, потом Егора. Одновременно лыжными палками, выставленными вперёд словно копья, первого зомбяка пронзил насквозь в живот, отчего тот, зарычав, упал, но снова стал подниматься. Второму вонзил в шею. Оглянувшись, он увидел, как Васыль пятясь назад, перецепился своими же лыжами и повалился на спину. Не мешкая, не теряя драгоценного времени, он поднял своё ружьё, и кинулся на помощь. Саданув, что было мочи по черепу зомбиру, схватившего украинского спортсмена, Игорь освободился от своих лыж. Мельком оценив ситуацию, ринулся снимать с ног Васыля его лыжи. Пока троица живых мертвецов жрала Егора и Шынара, а раненные им, медленно приближались, он и Васыль побежали вперёд.

Сколько они пробежали, не знали, но их силы иссякли, и, задыхаясь от нехватки кислорода, оба упали в снег. «Вот теперь, точно конец»- обоих посетила мутная мысль.

Но вдруг, над ними где-то в небе послышался мощный гул. Перевернувшись на спины, сквозь приоткрытые глаза, частично залипшие снегом, как и их лица, они увидели зависшие вертолёты, с которых вёлся пулемётный огонь. Воздушный поток от крутящихся винтов, с земли поднял сотни тысяч снежинок, превращая пространство вокруг них, в снежную завесу. Больше ничего не видя, лежавшие спортсмены только слышали, как боевые воздушные машины опустились на трассу, а затем заговорили короткие автоматные очереди, явно добивавшие уцелевших зомбяков. Слышали как после выстрелов, кто-то к ним приближался, кто-то, но точно не зомбиры. Они до сих пор не могли и не хотели верить, в то, что с ними произошло, и что пришлось им пережить. Зомби… Как же нелепо звучит и как такое возможно…

- Игор, дякую тобi за все. Ти менi два рази спас життя.

- Васька, не напрягайся ты так. Но запомни - мы, русские, никогда своих не бросаем. Чего бы нам это не стоило. Мы ведь с вами братский народ, а значит, единое целое.

- Нi, американцi нам не друзяки.

- Слава яйцам, что наконец дошло!

***

- Вы живы парни, с вами всё в порядке?- прозвучал голос мужчины в военной форме, наклонившегося над ними.

- Да,- тяжело ответил Игорь.

- Вас укусили?

- Нет, не успели…

- Помогите им подняться!- кто-то скомандовал.

- Там,- от волнения проглатывая слова и поднимаясь, обратился к военному Игорь,- там, всё началось у стартовой линии, там…

- Мы в курсе. Весь периметр Сочинской площадки оцеплен. Во всех направлениях производится зачистка.

Обнявшись, Игорь и Васыль пошкандыбали к вертолёту.

- Мы эту спринтерскую гонку всё же выиграли!

А вокруг суетились военные, полиция, люди в защитных серых комбинезонах. ..

Алексей Грибанов