Beskomm

Во-первых, СССР не распадался, а его разрушили. Во-вторых, разрушение СССР стало следствием реставрации капитализма в стране. Стало быть, необходимо выяснить причину победы контрреволюции в СССР и перехода от социализма назад к капитализму.

Причина — это отношение противоположностей, породившее то или иное явление. Реставрация капитализма в СССР — это низложение диктатуры рабочего класса и переход власти в руки буржуазии. Стало быть, установить причину реставрации капитализма в СССР означает выявить те противоположности, борьба которых была имманентна диктатуре рабочего класса, а победа одной из них превратила причину в следствие, то есть привела к краху коммунизма в СССР и к разрушению страны.

Достоверно известно следующее.

Во-первых, что СССР возник, окреп и одержал немало побед как государство незрелого, низшего коммунизма. Советское общество находилось на первой фазе коммунизма. Сущность этого этапа состоит в строительстве, собственно, полного, зрелого коммунизма, в борьбе коммунизма с агрессивными пережитками эксплуататорских формаций, в соревновании коммунизма с капитализмом путём реализации превосходства новых производственных отношений коммунизма над товарно-денежной архаикой, в вытеснении стихийности сознательностью, научностью.

Во-вторых, что фактором, то есть причиной, коммунистической революции является большевизм как научное течение политической мысли и политической практики, организующий революционный субъект — рабочий класс — в условиях необходимого созревания всех объективных предпосылок: уровня развития производительных сил и степени их концентрации. Конечная, государственно-монополистическая фаза капитализма есть полная материальная подготовка для перехода к коммунизму, то есть необходимое вызревание объективных предпосылок.

В-третьих, что в историческом периоде перехода от капитализма к полному коммунизму роль субъективных процессов повышается до решающей.

В-четвёртых, что множество исторических процессов в СССР после смерти Сталина указывали на движение советского общества в сторону от науки, в сторону от коммунизма, назад к капитализму, стало быть, коммунизм после 1953 года в СССР объективно проигрывал в классовой борьбе, развернувшейся во всех сферах общества, в том числе и внутри самой партии.

При выяснении причины реставрации капитализма в СССР, в первую очередь, необходимо признать первенство политики над экономикой в эпоху перехода от капитализма к зрелому коммунизму. В обществах частной собственности первенством обладают экономические факторы, формирование которых происходит стихийно, вне зависимости от воли людей. Люди, в таком случае, не понимая сущности приложения производительных сил к веществам природы, вступают в производственные отношения вслепую. Отсюда следует, что эти отношения формируются при значительном участии примитивных социальных инстинктов, рефлексов, материальных интересов. Возникающая вследствие этого социальная конфликтность на заре веков вызывала к жизни систематическую потребность в насилии, то есть в государстве, силой удерживающем общественный порядок. Вместе с тем укоренялись и различные формы идеологического господства, оправдания частной собственности, эксплуатации и насилия. Притом именно капиталистическое производство — высший тип эксплуататорского производства, имеющий своим законом конкуренцию, стал сильно зависимым от развития науки. А с накоплением прикладных знаний сформировались предпосылки для окончательного установления научных истин и в области обществоведения, в первую очередь в области познания как раз производственных отношений. Так возникла научная теория построения коммунизма — общества, в котором производственные отношения впервые будут в полной мере отвечать объективным требованиям производительных сил.

Первенство политики над экономикой в период перехода от капитализма к коммунизму утверждали и основоположники марксизма. Так, Энгельс писал:

«Если Барт полагает, что мы отрицали всякое обратное влияние политических и т. д. отражений экономического движения на само это движение, то он просто сражается с ветряными мельницами. Ему следует заглянуть лишь в „18 брюмера“ Маркса, где речь и идет почти только о той особой роли, которую играют политическая борьба и события, конечно, в рамках их общей зависимости от экономических условий; или посмотреть „Капитал“, например отдел о рабочем дне, где показано, какое решительное действие оказывает законодательство, которое ведь является политическим актом, или отдел, посвященный истории буржуазии. К чему же мы тогда боремся за политическую диктатуру пролетариата, если политическая власть экономически бессильна? Насилие (то есть государственная власть) — это тоже экономическая сила!»

(Письмо К.Шмидту, 27 октября 1890 г. ).

Развивая именно эту позицию, основываясь на революционной практике, Ленин, громя Троцкого и Бухарина, разъяснял партии, что

«политика не может не иметь первенства над экономикой, забывать это, значит забывать азбуку марксизма»

(«Еще раз о профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках тт. Троцкого и Бухарина»).

Отсюда следует то, что сфера нахождения причины реставрации капитализма в СССР — это область функционирования института политической власти диктатуры пролетариата.

Руководителем государства диктатуры рабочего класса, руководителем в системе диктатуры рабочего класса является партия. Партия есть направляющая сила диктатуры рабочего класса. Если партия утрачивает авторитет, теряет возможность по каждому важному политическому, экономическому и культурному вопросу давать руководящие указания, то система диктатуры рабочего класса разрушается. Понятно, что в таком случае искать причины реставрации капитализма в базисе было бы верхом несуразицы. Понятно также, что дурные руководящие указания приводят к потере партией авторитета и могут в конечном счёте вызвать крах диктатуры рабочего класса. Однако история банкротства КПСС показала, что институт власти в СССР, по-видимому, за счёт старого восприятия, был весьма силён даже при таком петрушке как Горбачёв. Авторитет КПСС, несмотря на всю вопиющую вредительскую деятельность Хрущёва и хрущёвцев, Андропова и его выкормышей, в том числе Горбачёва, оставался всё равно на высоте.

Следовательно, если рассматривать в качестве сферы нахождения причины политику, то есть деятельность партии как руководящей силы диктатуры рабочего класса, то само собой разумеется, что первичной по отношению к политике, к стратегическим целям, тактике и повседневной работе является партийная теория, наука — марксизм.

Коммунизм возник как наука об обществе, дал цели классовой борьбы в виде марксистской программы, дал форму организации, дал метод учёта конкретно-исторических условий, что и связало организацию, первоначально состоящую сплошь из интеллигентов, с массами. Стало быть, вся коммунистическая политика, вся практика диктатуры рабочего класса, если она желает быть победоносной, есть продукт марксистской теории, есть продукт выработки генеральной линии марксистскими теоретиками.

Однако при этом история показала, что марксизм всесилен только тогда, когда он верно усвоен хотя бы одним человеком в руководстве партии, а большинство её членов строго подчиняются партийной дисциплине.

Если исключить вероятность военного поражения из-за полководческих или политических ошибок, то ни о каких объективных причинах краха СССР речь вести не следует. Сталин на XVII съезде:

«Нужно понять, что сила и авторитет наших партийно-советских, хозяйственных и всяких иных организаций и их руководителей выросли до небывалой степени. И именно потому, что их сила и авторитет выросли до небывалой степени, — от их работы зависит теперь все или почти все. Ссылка на так называемые объективные условия не имеет оправдания. После того, как правильность политической линии партии подтверждена опытом ряда лет, а готовность рабочих и крестьян поддержать эту линию не вызывает больше сомнений, — роль так называемых объективных условий свелась к минимуму, тогда как роль наших организаций и их руководителей стала решающей, исключительной. А что это значит? Это значит, что ответственность за наши прорывы и недостатки в работе ложится отныне на девять десятых не на „объективные“ условия, а на нас самих, и только на нас».

Вместе с тем, теоретические причины политического кризиса диктатуры рабочего класса так или иначе, но тесно связаны с принципами организационного строя партии, с качеством кадров. Ленин указывал:

«Нельзя точно разграничить, какой вопрос политический и какой организационный. Любой политический вопрос может быть организационным, и наоборот … Нельзя механически отделить политическое от организационного. Политика ведется через людей, а если будут писать бумажки другие люди, то ничего не выйдет… Отделять организационные вопросы от политики нельзя» (Речь на XI съезде партии).

Никаких объективных внутренних причин угасания коммунизма в СССР не существовало.

Итак, при выявлении причины реставрации капитализма в СССР в крайней степени недостаточно перечислить экономические и даже политические реформы КПСС, которые в итоге подготовили сам переворот буржуазии. Внимательное рассмотрение деятельности Хрущёва, Косыгина, Андропова, Горбачёва и Яковлева позволяет сделать вывод, что они реализовывали на практике метод проб и ошибок.

Влияние Хрущёва на крах СССР связано скорее с дискредитацией марксизма, с идеологическим и теоретическим подрывом авторитета марксизма, научной монолитности теории и практики марксизма, чем с передачей техники МТС колхозам или даже реформой 1957 года.

Следует отметить, что всё хрущёвское вредительство проводилось в рамках одного единственного пропагандистского процесса — «развенчание культа личности И.В. Сталина». Хрущёв тем самым «перепахал» общественное сознание, партийную этику, перевернул с ног на голову и без того идейно хилую интеллигенцию, подорвал авторитет коммунизма и единство компартий мира. Но этого было ещё недостаточно для реставрации капитализма в СССР.

Сам факт, что юридический запрет КПСС произошёл с согласия генерального секретаря, всего состава Политбюро, ЦК и при полном бездействии местных организаций, говорит о том, что причина реставрации капитализма в СССР кроется в классовом поражении внутри руководства КПСС. По сути — в измене.

Но в чём причина того, что враги народа засели прямо в руководстве КПСС?

После смерти Сталина в КПСС забыли, что такое оппортунизм, забыли объективный закон революционной борьбы о непримиримости идеологий. Фракционность таким образом считалась уже некоторым несущественным разночтением в понимании марксизма, своеобразием взглядов. А забыли в КПСС про оппортунизм исключительно потому, что сама КПСС ушла с ушами в болото этого самого оппортунизма.

Ленинско-сталинский победоносный период показал, что субъективный фактор революции можно считать созревшим, если во главе партии стоит вождь, владеющий марксизмом и умело применяющий марксизм в организационной практике.

Постсталинский период существования КПСС показал, что если марксистская партия в условиях капиталистического окружения недостаточно напряжённо работает над воспитанием в своей среде руководителей ленинско-сталинского уровня и кроя, то строительство коммунизма пробуксовывает и в конечном итоге партия деградирует и разрушается.

Развязанные троцкистами дискуссии после смерти Ленина и оппортунистический поворот компартии после смерти Сталина доказали, что буквально всё решает наличие компетентного вождя, определяет направление развития партии, а за ней класса, государства и всего общества. Разумеется, у Ленина и Сталина были верные соратники, которые сплачивались вокруг них и удесятеряли таким образом силу. Сталин сам был надёжным сотрудником Ленина.

Таким образом, причиной реставрации капитализма в СССР является некомпетентность членов КПСС, особенно в её руководящем составе, в вопросах практического строительства коммунизма. В данном случае, в историческом смысле фактор оппортунизма противодействовал фактору диаматической компетентности в лице вождя. Пока Сталин был жив, предпосылка реставрации капитализма была подавлена, а в СССР происходило строительство коммунизма, после смерти Сталина не нашлось ни вождя, ни компетентного центра, поэтому фактор оппортунизма сначала утвердился, окреп, а затем и одержал победу.

Обезглавленная, безмозглая КПСС держалась по привычке, по воле рабочего класса, но агентура империализма расшатала её власть, и таким образом капитализм в СССР был реставрирован. Экономические реформы и вообще все изменения в базисе СССР служили средством подрыва политической власти рабочего класса, как и нескончаемые идеологические диверсии.

А демократический централизм являлся способом размножения и распространения оппортунизма внутри партии, способом захвата руководства КПСС.

Ленин и Сталин в организационном построении партии применяли научный подход к кадрам и организации, поэтому проводили принцип научного жесточайшего централизма.

Хрущёв, Микоян и другие, после смерти Сталина, ревизировали сложившуюся практику, отвергли ленинско-сталинское теоретическое наследие по вопросу организационного строительства, и провозгласили партийный демократизм. Именно голосуя друг за друга, оппортунисты захватывают руководство всех организаций.

Оппортунизм, захвативший руководство КПСС, следует представить с двух сторон.

Во-первых, по теоретическому содержанию — это хвостизм, экономизм, вульгарный экономический детерменизм. Потому что именно в теоретическом оформлении пройденных этапов, в отрицании наступательности именно коммунизма, в заигрывании с формой существования капитализма, то есть деньгами, коренится оппортунистическое приспособление практики рабочего класса в интересах буржуазии. Грубо говоря, культивирование пролетаризма, то есть состояние людей как придатка капитала, во всех видах и составляет оппортунизм по своему содержанию.

Во-вторых, по своей мотивировке и по складыванию идейной конституции — это последовательный антисталинизм.

Главным вдохновителем и теоретиком антисталинизма являлся Троцкий. Если проследить движение политической мысли Троцкого, то он практически всегда говорил так, чтобы казаться максимально оригинальным. Его дооктябрьскую позицию можно было бы охарактеризовать как последовательный антиленинизм, но без примыкания к меньшевизму на словах. В период до 1924 года Троцкий по всем важным вопросам говорит всегда противоположное Ленину, активно фракцуется. В период середины 1920-х Троцкий оппонирует Сталину и другим идейным центрам, а после победы Сталина над всеми оппонентами в теоретической борьбе Троцкий теперь занимает позицию строго противоположную сталинской. Во многом эта линия абсолютной идейной беспринципности свойственна всякому оппортунизму. Быть против — вот «идейная» основа оппортунизма в условиях наличия истинно марксистской позиции.

Хрущёвцы и горбачёвцы в большинстве своём мотивировались именно как яростные противники Сталина, они действовали из банальной мстительности. Точно так же, как тысячи вредителей-спецов, бывших помещиков и кулаков пускали под откос поезда, взрывали, ломали, крушили из совершенно никчёмных пакостнических соображений, так и зрелый оппортунист у власти — синоним пакостника, капризного пачкуна, гадёныша.

Хронология нисходящей линии коммунизма в СССР выглядит следующим образом. После смерти Сталина в руководстве партии посредством демократического централизма утвердились враги коммунизма, маскировавшиеся под коммунистов. Соратники Сталина, марксисты, проиграли Хрущеву и его группе в силу того, что они все столкнулись между собой на обывательском, интриганском уровне.

Далее, хрущёвцы ревизировали марксизм теорией культа личности Сталина, теорией коллективного разума партии, тактикой построения коммунизма к 1980-му году, моральным кодексом коммуниста и другими оппортунистическими актами, и превратили повседневную политику правительства в диверсионное расшатывание экономических и идеологических основ коммунистического строительства. Хрущёвцы намеренно раскололи мировое коммунистическое движение для его ослабления.

Стало быть, в период хрущёвизма пробравшимися в руководство партии троцкистами расшатывалась власть партии, экономическое, политическое развитие СССР и стран ОВД было направлено по ложному антинаучному пути, подорвано и расколото международное коммунистическое движение; в период руководства партией Брежневым эти процессы были заторможены; в период Андропова — Горбачёва осуществлялась осознанная, осмысленная активная идеологическая и социально-экономическая подготовка реставрации капитализма сексотами и ренегатами. Короче, было продолжено дело Троцкого — Зиновьева — Бухарина — Хрущёва по вызреванию предпосылок реставрации капитализма в СССР.

Но при этом все данные мероприятия были проделаны, во-первых, в рамках воли и сознания рабочего класса СССР в каждый исторический момент, во-вторых, при том, что экономический строй первой фазы коммунизма заменён на капиталистический не был. Таким образом, партия и государство по своей классовой природе оставались коммунистическими, однако их политика, то есть выработка путей и средств проводилась ненаучно, неправильно, в ущерб действительной цели — построения коммунистического общества, а во второй половине 1980-х была вовсе направлена на разрушение страны.

Процесс революции и процесс контрреволюции происходят по диаматическому закону отрицания отрицания. Политический переворот, независимо от того революционный он или контрреволюционный, происходит одномоментно, а объективные и субъективные предпосылки к нему формируются всем историческим развитием на протяжении относительно длительного времени. Момент уничтожения советского рабочего класса и есть политический момент превращения его в класс пролетариев, то есть момент изменения сути производственных отношений, прежде всего, между самими трудящимися. Причём нельзя путать момент юридической фиксации факта политического переворота с моментом его реального возникновения. Например, «ваучеризация» лишь юридически оформила уничтожение рабочего класса. После ваучеризации совокупные владельцы всех средств производства страны де-юре превратились во владельцев исключительно своей рабочей силы. Но для того, чтобы шагнуть в капитализм, чтобы от разрозненных фактов социальной несправедливости, эксплуатации отдельными совбурами перейти к узаконенной системе капиталистического грабежа, буржуазии необходимо было установить в стране свою политическую диктатуру. А она устанавливается одномоментно.

Совбуры и империалистическая агентура, в том числе пробравшись в КПСС, организовали в 1980-е годы серию гражданских войн и массовых погромов, но не смогли раскачать советский народ на большее, чем строительство «рыночного социализма». Причём, так было не только в СССР. Ни в 1956 году в Венгрии, ни в 1968 году в Чехословакии, ни в 1981 году в Польше, ни в 1989 году в Китае буржуазии не удалось утвердить капитализм потому, что им не удались политические перевороты. До 1991 года и в СССР войска ещё применялись против демократов, но половинчато и стыдливо. Только сумев организовать провокацию под названием ГКЧП, буржуазия, практически в одну ночь, отняла у КПСС политическую власть. После этого силовые структуры уже разгоняли левые демонстрации, а в октябре 1993 года учинили массовый расстрел в центре Москвы, доказав тем самым, что в августе 1991 года капитал одномоментно пришел к политической власти. Затем буржуазия окончательно перетряхнула управленческий аппарат, учредила своё государство с соответствующей нормативно-правовой базой. Так произошла реставрация капитализма в СССР.

А. Редин, из брошюры «Причины реставрации капитализма в СССР»

Для некоторых товарищей такой информации о мероприятии достаточно, чтобы сказать «Фу! КПРФ, оппортунисты, дальше не читаю!». Но почему бы вместо «Фу», сказанного с дивана, не придти на мероприятие и не высказать своё мнение при руководителях партии?

Автор доклада придерживается мнения, что настоящий коммунист, во-первых, не должен забывать о «конечной цели» борьбы (и в этом залог иммунитета к оппортунизму). Но, во-вторых, настоящий коммунист должен понимать, что общественной работой нельзя заниматься в одиночку и если с той или иной организацией по пути в решении той или иной задачи, то необходимо, как говорил Ленин, «блокироваться» для совместного решения задачи.

Участие в круглом столе автору было полезно еще и в том, чтобы вскрыть свои недостатки как оратора. Доводилось много раз выступать в более неформальной обстановке, на митинге, в марксистском кружке. Но выступление с трибуны – другой жанр. Здесь, кроме прочего, есть жёсткий регламент времени, не уложившись в который рискуешь не сказать самого важного.

Вот с этим докладом я вышел на трибуну перед башкирским республиканским комитетом КПРФ.

ТЕМА: ДАВНО НАБОЛЕВШИЕ ВОПРОСЫ ВНОВЬ ВСТАЮТ ПЕРЕД НАШИМ ДВИЖЕНИЕМ (ПО МОТИВАМ РАБОТЫ В. И. ЛЕНИНА «ЧТО ДЕЛАТЬ?»)

1. ЛЕНИНА МЫ УВАЖАЕМ, НО НЕ ЭТО ГЛАВНОЕ

Ленина мы уважаем за то, что он сделал сто лет назад. Но не это уважение – главный побудительный мотив обращаться к его творческому наследию. Ленина и в советское время уважали, да не было того мотива, что есть сегодня: глянешь вокруг, прочувствуешь перспективы «развития» страны и за голову схватишься: что делать?

2. ЛЕНИН ПОМОЖЕТ НАЙТИ ОТВЕТ

Ленин не даст нам готового ответа (он жил в другое время), но поможет коммунистам найти его.

В то время, когда Ленин писал работу «что делать?» (1901-1902 годы) трудящимся тоже было не сладко. Правда, одному обстоятельству мы могли бы позавидовать сегодня – стихийному подъёму рабочего движения. Но уж что явно соответствует сегодняшнему дню – так это разброд и шатания в социал-демократической (коммунистической) мысли.

3. «ПРАВЫЙ УКЛОН»

И прежде, чем отвечать, на вопрос «что делать», Ленин весьма жёстко критикует 2 уклона в социал-демократической мысли. Условно говоря – правый и левый (хотя таких терминов в его работе нет).

«Правый уклон» - это т. н. «экономизм», то есть попытки свести социал-демократию к профсоюзной работе и попыткам через неё добиваться постепенных реформ для улучшения условий продажи рабочей силы. Бернштейн был теоретиком на этом поприще, Мильеран – практиком (он во Франции стал министром и, действуя в рамках буржуазной системы, если верить Ленину, ради мизерных реформ унизился до низкопоклонства пред сильными мира сего, а в речах говорил не о борьбе, а о сотрудничестве классов). В России экономизм проповедовала газета «Рабочее дело», которой от Ленина тоже досталась увесистая порция критики.

4. ВИДЕТЬ КОНЕЧНУЮ ЦЕЛЬ

Так что ж, выходит, ни заниматься профсоюзной работой, ни добиваться реформ, коммунисту нельзя? Напротив, можно и даже нужно! Но Ленин учит нас, что коммунист должен «ни на минуту» не забывать о конечной цели – не улучшение этого строя, а построение другого общества, с другими принципами организации.

Цель «конечна» в конкретно-историческом смысле. Ленин в 1902 году в качестве таковой выдвигал свержение самодержавия. Сегодня мы имеем опыт построения социализма. Сегодня социализм – конечная цель (в смысле конечной точки маршрута, который мы сегодня должны проложить; а по мере продвижения – прокладывать маршрут дальше).

Конечную цель мы должны ясно представлять и понимать. Социализм мы должны понимать не просто как справедливое общество (стремления к справедливости явно недостаточно и благими намерениями вымощена известная дорога). Мы должны понимать принципы работы социалистического общества (как в области экономического базиса – что там у нас с материально-технической базой, а главное, с отношениями собственности, так и в области надстройки – структуры организации управления народным хозяйством).

Это один из вопросов, которые наш уфимский марксистский кружок поставил целью подробно изучить.

5. ДИАЛЕКТИЧЕСКИЙ ПОДХОД К ВИДАМ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Мне кажется, ленинский диалектический ответ на вопрос, какой вид деятельности должен выходить на первый план в тот или иной момент (то ли это легальная работа, в частности, парламентская деятельность, то ли призыв к оружию, а то ли кое-что третье) исходит из того, насколько в данный момент этот вид деятельности приближает нашу цель.

Диалектический подход сегодня хромает. Если одни, как при Ленине страдают «правым уклоним» - экономизмом, бернштейнианством, мильеранизмом, оппортунизмом; другие страдают «левым уклоном». Это эдакие ура-р-революционеры, которые призывают немедленно выстраиваться в штурмовые колонны и разжигать пожар мировой революции. И сто лет назад были горячие головы. Особо горячие становились на путь террора.

6. ПРОТИВОПОЛОЖНОСТИ СХОДЯТСЯ

Казалось бы – противоположности: мелкие чисто экономические требования и террор. Но Ленин нам показал, что эти противоположности сходятся. Сходятся в своём преклонении пред стихийностью (с одной стороны – перед стихийной самоорганизацией рабочих, с другой, перед стихийным протестом интеллигентов-одиночек). А стихийность не приводит к цели.

«Истерические порывы нам не нужны. Нам нужна мерная поступь железных батальонов пролетариата» (это Ленин сказал позже, в 1918 году, когда уже была советская власть). Но и в 1902 году он (другими словами) призывал к мерной поступи. Он знал, какое оружие на тот момент использовать. А мы сегодня им плохо владеем. Это оружие – слово.

7. ГАЗЕТА – КОЛЛЕКТИВНЫЙ ПРОПАГАНДИСТ, АГИТАТОР И ОРГАНИЗАТОР

Так что же Ленин предлагал организовать? Газету! Ленина высмеивали, говорили, надо укреплять местные боевые организации, а не бумажными делами, не литературщиной заниматься. Но надо понимать, что газета («общерусская политическая газета») – это не только печатное издание. Это коллективный пропагандист, агитатор и организатор. То, что газета – коллективный пропагандист и агитатор – это, вроде, пояснений не требует. Но что значит: «газета – коллективный организатор»? И является ли таковой, например, сегодняшняя газета «Правда»?

Когда Ленину возражали, что вместо литературщины надо заниматься «практическими делами» на местах, он отвечал, что всё это – одно из действий мобилизованного войска, а не способ мобилизовать войско.

8. КАМНИ И КАМЕНЩИКИ.

«У нас есть камни и каменщики, но не хватает именно видимой для всех нити» - писал Ленин. Камни – это ресурсы, которыми мы располагаем (не столько денежные, сколько ресурсы личного времени, умений и доступные технические средства), каменщики – люди, недовольные сегодняшним положением вещей и готовые использовать ресурсы, но они не знают как. А нить, по которой каменщики кладут кладку – это газета, как коллективный организатор.

Не надо слишком буквально цепляться за слово «газета». Ленин в 1920 году писал Михаилу Александровичу Бонч-Бруевичу: «Газета без бумаги и «без расстояний», которую Вы создаете, будет великим делом. Всяческое и всемерное содействие обещаю Вам оказывать этой и подобным работам». Бонч-Бруевич занимался радиоэлектроникой и радиовещанием.

9. ИНФОРМАЦИОННЫЙ ГОЛОД «ТОГДА» И «СЕГОДНЯ».

В начале 20 века трудящиеся испытывали информационный голод и социал-демократические газеты расхватывались как горячие пирожки. Теперь, вроде, не так. Ныне есть известная всемирная информационная помойка. Это не просто всемирная библиотека, о которой мечтали в СССР. Там помимо разнообразного «контента» есть алгоритмы, которые используются не для пользы трудящихся, а для «втюхивания» в их головы того, что нужно капиталистической системе. Поэтому от информационной сивухи у трудящегося, естественно, пухнет башка, но он в океане информации по-прежнему испытывает информационный голод (также, как человек бывает «одинок среди людей»).

9. КАНАЛЫ ИНФОРМАЦИИ И «ФОРМА СИГНАЛА».

Использовать, безусловно, надо, все каналы передачи информации и информационная «сеть» сегодня выходит на первый план. Но речь не о каналах информации, а, с позволения сказать, о «форме сигнала», чтобы наш полезный сигнал не тонул в информационном шуме.

Наш сигнал должен быть узнаваем и быть связан в сознании не с проблемами и неудачами, а с насущными стремлениями и чаяниями. («социализм – это уверенность в завтрашнем дне», «социализм – это 5-часовой рабочий день», «социализм – это бесплатная отдельная квартира», может быть даже «социализм - это прекрасные девушки» (Почему? Да потому, что они по-другому воспитаны, не озабочены сегодняшними проблемами))

Короче, идею социализма надо делать модной. Конечно, это своего рода реклама, популизм, это «техника успешных продаж», это приёмы наших врагов.

10. НЕ «ВТЮХИВАТЬ»

Но в отличие от торгашей, мы не должны всё это «втюхивать». Когда мне в контакте «втюхивают» очередное эссе на тему «капитализм – это плохо, а социализм – хорошо», у меня нет сил, времени и желания это читать. Мы должны не «втюхивать», а, как прежде, утолять информационный голод. Ведь о событиях сегодняшнего дня люди узнают, как правило, не от коммунистов. О политике узнают из официальных СМИ или от либералов, а мы тут лишь пытаемся покритиковать и сказать, что неправильно они преподносят. О рабочем движении большинство не узнаёт вообще (и потому каждый чувствует себя одиночкой).

Хотя надо отдать должное, и в газете «Правда» и на «Красной линии» и даже в местной газете и на местном сайте КПРФ есть интересные репортажи (а вот о возложении цветов по случаю очередной даты много писать не стоит)

11. «КТО ТАКОЙ РАБКОРОВ?»

Я здесь хотел обратить внимание на другое: даже целый сайт в интернете – это всего лишь «экземпляр газеты», который может попасть в руки миллионам, но который можно изъять и уничтожить, либо сделать недоступным. Подобное сделать невозможно, если есть сеть агентов, которые действуют каждый от своего имени, но связаны невидимыми нитями (невидимые нити – это общее дело, не по долгу службы и не за деньги. Этот факт не укладывается в буржуазном сознании. С подобной структурой жандармам сложнее бороться или вовсе невозможно). В Уфе есть улица Рабкоров. К сожалению, многие из молодёжи не знают, «кто такой Рабкоров». Это говорит о том, что связи с рабочими коллективами и отдельными энтузиастами-пропагандистами плохо налажены.

12. ОБЩЕЕ ДЕЛО И ОБЩАЯ ТЕОРИЯ

Я понимаю ленинское выражение «газета – коллективный организатор» так, что она организует трудящихся вокруг общего дела (а не просто общих взглядов). Но чтобы не «превратиться» в «Рабочее дело» (имеется в виду раскритикованная Лениным газета – орган «экономистов), «газета» должна заниматься теорией и ее продвижением в массы.

Понятно, что те, кто берёт на себя великую миссию просвещения, должны иметь за плечами определённые тома классиков и иметь знания о современных экономических теориях (и ещё много о чём) … Но непедагогично эти знания «втюхивать» в неподготовленного слушателя.

Не каждый доходит до того, чтоб прочесть труды Ньютона, но основы ньютоновой механики даются в школе. Мы тоже должны излагать «марксизм для школьников» (и тем самым побудить прочесть более серьёзные труды). «Марксизм для школьников» - это не отдельные цитаты вождей, это целостное изложение, дающее верное общее представление о противоречиях современного капитализма и «коммунистическом рецепте решения со снятием».

13. ОПОРНЫЕ ТОЧКИ ПРОПАГАНДЫ

В этом «коммунистическом решении», как мне кажется, есть определённые «опорные точки», на которые следует делать упор в пропаганде. Одна из таких точек – это указание на резервы для решения (насколько огромное количество не только капиталов, но и человеческого труда растрачивается общественно бесполезно, ведь при нынешних технологиях если все будут делать полезное, то всё будет доступно, будет коммунизм, а этого допускать нельзя)… Тут я вспоминаю Горького: «если бы нас не одолевали гнусные черви мелких будничных зол, то мы с лёгкостью побороли бы страшных змей наших несчастий».

Социализм имеет не только гуманные преимущества (что он свободен от эксплуатации, безработицы), но он и гораздо более эффективен экономически за счёт того, что он свободен от необходимости пустой траты ресурсов (и советский опыт при Сталине это подтверждает). Если социализм будет построен в отдельно взятой стране, он победит капитализм экономически. Мы это понимаем, но донести не можем (потому, наверное, что опорные точки пропаганды неверно выбраны). Это и враги наши понимают и тратят триллионы долларов на предотвращение страшного насилия – революции. Насилие в том, чтоб насильно наделить «всяких Дерипасков» равными со всеми правами и обязанностями: ходить на работу за зарплату (и пропаганду такого насилия мы должны открыто вести со всех трибун).

14. КРИТИКА КПРФ

В заключение: когда я слышу обвинения КПРФ в оппортунизме, мне хочется встать на её защиту. Обвинения часто с передёргиванием, так и хочется сказать: «кто ты такой, чтоб, не вставая с дивана, втирать нам о мировой революции?!». Таким критиканам всё оппортунизм – и участие в выборах, и митинги и политзанятия. Но здесь, в присутствии членов и руководства КПРФ, покритиковать по-товарищески, я думаю, честно. Критиканы работают на разрушение, но КПРФ не должна давать повода трудящимся им верить. Если депутат-коммунист даже все силы потратит на улучшение нашей жизни, он не так уж много и сделает, потому что он связан рамками буржуазной системы. А потом злые языки обязательно скажут: «вот, посмотрите, коммунист был во власти и ничего не сделал, он оппортунист, ему главное – тёплое место».

15. ОРУЖИЕ-СЛОВО

Наверное, коммунист должен побойчее использовать оружие – слово (в том числе, насколько позволяет парламентская трибуна и насколько возможно позиционировать себя как коммуниста, а не просто человека, который «за всё хорошее против всего плохого»).

Но главное, у нас есть армия «беспартийных коммунистов», которые не связаны должностными инструкциями, которые могут стать рабкорами, могут стать легальными и нелегальными распространителями коммунистических идей. Иными словами, у нас есть камни и каменщики, но без путеводной нити камни ложатся как попало и не удаётся нам приступить к постройке того общества, которое будут волновать другие проблемы: как глубже познать тайны мироздания, как осваивать дальний космос, как многократно продлить активную человеческую жизнь, и многократно повысить силу человеческого разума.

Алексей Дмитриев
Источник ЖЖ
Источник ВК

"Что следует из этих регулярно повторяющихся торговых кризисов?

Ответ: Во-первых, что хотя крупная промышленность в первую эпоху своего развития сама создала свободную конкуренцию, но в настоящее время она уже переросла свободную конкуренцию; что конкуренция и вообще ведение промышленного производства отдельными лицами превратились для крупной промышленности в оковы, которые она должна разбить и разобьет; что крупная промышленность, пока она ведется на нынешних началах, не может существовать, не приводя к повторяющемуся каждые семь лет всеобщему расстройству, а это всякий раз ставит под угрозу всю цивилизацию и не только бросает на дно нищеты пролетариев, но и разоряет многих буржуа; что, следовательно, необходимо либо отказаться от крупной промышленности, — а это абсолютно невозможно, — либо признать, что она делает безусловно необходимым создание совершенно новой организации общества, при которой руководство промышленным производством осуществляется не отдельными конкурирующими между собой фабрикантами, а всем обществом по твердому плану и соответственно потребностям всех членов общества.

Во-вторых, что крупная промышленность и обусловленная ею возможность бесконечного расширения производства позволяют создать такой общественный строй, в котором всех необходимых для жизни предметов будет производиться так много, что каждый член общества будет в состоянии совершенно свободно развивать и применять все свои силы и способности. Итак, именно то свойство крупной промышленности, которое в современном обществе порождает всю нищету и все торговые кризисы, явится при другой общественной организации как раз тем свойством, которое уничтожит эту нищету и эти приносящие бедствия колебания.

Таким образом, вполне убедительно доказано:

1) что в настоящее время все эти бедствия объясняются только общественным строем, который уже не соответствует условиям времени;

2) что уже имеются средства для окончательного устранения этих бедствий путем создания нового общественного строя".

Ф.Энгельс, ПСС, 2 издание, Том 4, стр.329

Застрельщиком этого восстания стала учебная команда запасного батальона лейб-гвардии Волынского полка[1]. С самого начала активно участвовавшая на Знаменской площади - этом эпицентре революционной борьбы петроградских рабочих - учебная команда была, одновременно, свидетелем и участником диких сцен безжалостной расправы с рабочими демонстрантами.

Накануне восстания

«Волынцы» все дни февральских демонстраций были в непосредственном соприкосновении с митингующими пролетариями, испытывая давление, как со стороны восставших трудящихся, так и со стороны руководства царских военно-полицейских сил.

День 24 февраля ошеломил солдат масштабом рабочих волнений. Противостоять массам демонстрантов, заполнившим Невский проспект и Знаменскую площадь, лишь тонкой цепью солдат было невозможно. К тому же, рабочие сразу вошли в тесный контакт с солдатами и не оставляли их без своего внимания. Рассказы о тяжёлых условиях жизни и своих требованиях, настойчивые уговоры о поддержке рабочих, лозунги демонстраций, речи ораторов - всё находило во вчерашних крестьянах живой отклик и сочувствие к рабочим.

25 февраля прошёл в упорном и ожесточенном противоборстве рабочих против полиции и солдат. Бесконечные и, в то же время, тщетные попытки офицеров разогнать митинги, упорные схватки рабочих с полицией, доброжелательный нейтралитет казаков, убийство пристава, — все эти события уничтожили уверенность солдат в правоте самодержавия, боровшегося против своего народа, и нанесли удар по армейской дисциплине.

Наконец, 26 февраля солдат превратили в палачей безоружных рабочих. Убийства носили циничный, безжалостный характер. Особенно усердствовали офицеры, убивая народ без смысла и разбора, унижая и терроризируя своих солдат и, тем самым, противопоставляя себя не только демонстрантам, но и собственным солдатам.

Для несения карательной службы, учебная команда запасного батальона лейб-гвардии Волынского полка была рассчитана на две роты и три караула. Караулы несли службу в пересыльной тюрьме, в сборном пункте призывников и главном казначействе[2]. Две роты несли карательную службу на Знаменской площади. Командиром 1-ой роты был сам начальник учебной команды штабс-капитан Лашкевич. 26 февраля на место временно выбывшего фельдфебеля в 1-ую роту был назначен старший унтер-офицер Тимофей Кирпичников.

Вечером 26 февраля, после расстрелов рабочих, «волынцы» вернулись в свои казармы только около полуночи. Капитан Лашкевич перед казармой построил роту и сказал, что до этого дня была теория, а сегодня практика, с которой солдаты справились плохо и завтра необходимо «работать» хорошо. Тем не менее, капитан поблагодарил роту, та, в свою очередь, ответила нестройным и угрюмым «рады стараться».

Рота отправилась в казарму, а Лашкевич дал указание будить людей в 6 часов утра, чтобы выдвинуться в город в 7 часов. Один из младших офицеров, вероятно прапорщик Воронцов-Вельяминов, предложил лично отобрать у солдат оставшиеся после стрельбы патроны, но капитан Лашкевич его не поддержал, сказав, что это дело взводных, то есть самих же солдат. Учебная команда отправилась спать без ужина и чая, как мы знаем, это устроили фронтовики 4-ой роты.

Не спали унтер-офицер Кирпичников и младший унтер-офицер Марков, чьи койки были расположены рядом. Обсудив между собой сложившуюся ситуацию, позвали взводных, чтобы принять общее решение. Собравшимся взводным, Кирпичников предложил больше не участвовать в расстрелах и лучше умереть с честью, чем позорить себя народной кровью.

Взводные поддержали Кирпичникова и он, через дежурного, вызвал отделенных. Те, по военному, явились в «три счета» и так же, как и взводные, поддержали предложение не участвовать больше в карательных акциях. Началось общее обсуждение возможных планов, в ходе которого, как мы уже ранее говорили, высказывалось мнение о необходимости этой же ночью атаковать батальонную канцелярию и уничтожить несколько офицеров, которое, в итоге, отвергли.

Зато приняли решение на следующий день не выходить из казарм для усмирения рабочих. Для этого взводным и отделенным надо было поднять команду раньше на один час (то есть в 5 утра) и провести беседу с рядовым составом о том, что присягали воевать с врагом, а не стрелять в свой народ. В случае если солдаты согласны, то всем строится с винтовками, винтовки заряжать четырьмя патронами, на приветствие офицеров отвечать криком «ура», приказы офицеров игнорировать.

Этим планом действия заговорщиков не ограничились: Кирпичников дал распоряжение дежурному никого не выпускать из казармы и выставить надежных дневальных. Младший унтер-офицер Дреничев получил приказ от Кирпичникова с утра в цейхгаузе взять больше, чем обычно, патронов. Дежурные и дневальные взяли под наблюдение два имевшихся в команде пулемета и, за одно, пулемётчиков.

Заговорщиками в 4-ую роту фронтовиков - узнать их мнение и позицию - был послан каптенармус учебной команды Носков. Интересно, что фронтовики не стали разговаривать с Носковым. Мы знаем, что четвёртые роты запасных батальонов, состоявшие из фронтовиков, считались в среде офицеров неблагонадежными и к карательным акциям не привлекались. И мы помним, как 4-ая рота волынцев препятствовала учебной команде в получении ужина и завтрака, считая их продажными шкурами, выслуживающимися перед офицерами ради унтерских нашивок. Глубокое недоверие и вражду питали фронтовики к «ученикам» за их участие в подавление революционного движения. Это одна из причин нежелания 4-ой роты вступить в доверительное общение со старшим унтер-офицером Носковым. Другая причина в том, что у учебной команды, судя по всему, не было товарищеских отношений с солдатами 4-ой роты, и их посланник наобум обращался к «начальствующим лицам из солдат». Так Носков имел беседу с подпрапорщиком Смоляком, который не только не дослушав Носкова, вытолкал его из казармы, но и сопроводил его до казармы учебной команды. После этого подпрапорщик Смоляк донёс об этом разговоре офицерам.

Оставшись вдвоём, Марков и Кирпичников обдумывали варианты действий на следующий день. Если к основной команде никто не присоединится, то придётся занять оборону, расставив солдат и пулемёты в пределах казармы. Напоследок, армейские товарищи, не кривя душой, прямо взглянули на своё будущее - в случае поражения восстания их, безусловно, ждала смерть. Укладываться спать стали уже часа в 3-4 ночи. Марков, ложась спать, взял с собой винтовку.

Но уснуть не пришлось. Начальство учебной команды, словно предчувствуя неладное, было настороже. Сначала в казарму пришёл с обходом дежурный офицер. Затем капитан Лашкевич вызвал к телефону Кирпичникова. Командир (вне всякого сомнения, с подачи доносчика Смоляка) спросил, почему каптенармус Носков не на месте в такой поздний час. Кирпичников волнуясь, соврал, что он в лазарете. Капитан Лашкевич дал указание посчитать оставшиеся патроны у солдат и получить с утра необходимое количество, подъем перенёс на 7 часов утра.

Команда поднялась в 5 утра, оружейный инструктор доставил в казарму три ящика с патронами. Отделенные и взводные переговорили с солдатами и те сразу же присоединились к решению командиров. Команда построилась на втором этаже казармы. Выступил Кирпичников, который призвал солдат больше не лить народную кровь в угоду царю. Команда обещала исполнять приказания только взводных и отделенных и не выполнять приказы офицеров. Здесь же решили всех младших офицеров приветствовать по уставу, а капитана Лашкевича приветствовать криком «ура».

Начало восстания

Первым, около 8 часов утра, пришёл прапорщик Колоколов 1-ый. У солдат он пользовался уважением, и его приветствовали как обычно. В начале девятого часа в казарму пришёл штабс-капитан Лашкевич. Не здороваясь, прошёл мимо строя прямо к Кирпичникову и сказал: «Ну, здравствуй, Кирпичников». Такое необычное начало смутило унтер-офицера, который начал было уже волноваться - не стало ли известно командиру о заговоре в команде. Но тут выручили солдаты, разом крикнув «ура». Лашкевич с негодованием спросил, что это значит. В ответ младший унтер-офицер Марков сказал, что солдаты больше не будут стрелять в народ. Хватаясь за кобуру, Лашкевич подошёл к Маркову, Марков, видя это, взял винтовку «на руку»; капитан отошёл от солдат. В это время на второй этаж поднялись ещё два офицера: Качура и Воронцов-Веньяминов. Вынув бумажку из кармана, командир роты Лашкевич стал зачитывать телеграмму Николая II о необходимости прекратить «беспорядки». Солдаты не хотели слушать и кричали «ура» и стучали прикладами о пол. Прапорщику Колоколову стало дурно, он попросился выйти, и его отпустили.

Понимая, что наступил решающий момент, Кирпичников, велел офицерам удалиться из казармы. В это время солдаты стали снова стучать прикладами о пол, подняв невообразимый шум. Потоптавшись, офицеры пошли на выход. Пока они выходили несколько солдат, по одной версии - заранее расположились около форточек для того чтобы расстрелять офицеров, по другой - будучи в состоянии сильного возбуждения - спонтанно подбежали к окнам и выстрелили проходящих мимо по двору капитана Лашкевича, прапорщиков Качуру и Воронцова-Вельяминова. Обе пули попали в голову шедшего ближе к окну Лашкевича, который тут же замертво упал. Остальные офицеры сумели убежать без ранений.

В воспоминаниях, опубликованных по горячим следам, не указывалось имён стрелявших солдат, было лишь сказано, что их было несколько. Позднее, в советский период, в воспоминаниях «волынцев» упоминались три фамилии: рядовой Орлов, младший унтер-офицер Марков, рядовой Соколов [3]. Тело Лашкевича лежало во дворе казармы до 14 часов, после чего, стараниями одного протоиерея, было отвезено в морг.

Вся учебная команда строем, под командованием Кирпичникова, вышла во двор. Во дворе было выставлено отделение к уличным воротам, а Марков и ефрейтор Орлов, направились в две подготовительные команды, остальная рота выстроилась в колонну по отделениям. В это время во двор, из своей казармы стала выходить 4-ая рота, которая без призывов и принуждения присоединилась к взбунтовавшимся солдатам. Из всего состава фронтовиков лишь отдельные унтер-офицеры, перед тем как присоединиться, некоторое время колебались, и только подпрапорщик Смоляк, выпрыгнув в окно, убежал в батальонную канцелярию докладывать о происшествии.

Между тем, находившиеся во дворе солдаты не остались не замеченными. Сначала их увидел учащийся академии генерального штаба штабс-капитан Попов, который квартировал здесь же в зданиях казарм. Идя по двору казармы, Попов наткнулся на труп Лашкевича и немедленно, бегом вернулся к себе в квартиру, где через окно, на простынях вместе с женой вылез из квартиры и убежал из казармы. Затем дозорные у ворот сообщили, что со стороны батальонной канцелярии к казарме идёт группа офицеров. Из большой группы во двор вошли первые два офицера, увидели труп Лашкевича, стреляющих в воздух и кричащих в строю солдат и стремительно выбежали с казарменного двора. Эти двое, очевидно, сообщили увиденное остальным офицерам, и вся группа поспешила убраться подальше от своих же солдат.

В это время был взломан батальонный цейхгауз и находящееся там оружие пошло на вооружение 4-ой роты. Горнисты заиграли «сбор».

Из казарменных зданий по Виленскому переулку, дом 15, где располагалась учебная команда и 4-ая рота Волынского запасного батальона, к восстанию не присоединились только две подготовительные команды. Младший унтер-офицер Марков и ефрейтор Орлов не смогли убедить солдат присоединиться к мятежникам. Вскоре они же, но с отделением солдат и унтером Кирпичниковым, снова пришли в учебные классы подготовительных команд. Кирпичников призвал солдат прекратить занятия и присоединиться к взбунтовавшейся команде, чтобы больше не участвовать в расстрелах народа. Однако речь его не имела успеха - основная масса солдат осталась без движения. Тогда решили действовать через отделенных и взводных. Уговорами и угрозами удалось убедить унтеров и фельдфебелей дать команду одеваться и строиться во дворе.

Таким образом, 27 февраля около 9 часов утра весь численный состав «волынцев», расквартированных в казармах дома №15 по Виленскому переулку, взбунтовался, убил командира учебной команды и с оружием в руках построился во дворе.

Современные «историки» против «волынцев»

Мы рассмотрели первые минуты солдатского восстания гарнизона Петрограда и предлагаем читателю ознакомиться с описанием этого же события историками демократической Российской Федерации.

Начнём со Старикова. Он, как обычно, «лаконичен» и скуп на освещение действительных событий, ставших вехами Февральской революции. Дословно восстание «волынцев» у него описано так:

«Утром 27 февраля случилось худшее, что могло случиться: военный бунт. Тимофей Кирпичников, унтер-офицер учебной команды лейб-гвардии Волынского полка, убил своего начальника капитана Лашкевича. Русский солдат во время войны убил выстрелом в спину безоружного русского офицера. Это был первый выстрел в длинной цепи русской междоусобицы. Это была первая смерть, открывшая счёт океанам братской крови, пролитой в Гражданскую войну и Великую Отечественную»[4].

Да, действительно лаконично и в своей манере Стариков продолжает почивать своего читателя не только напыщенными уродливыми фразами, вроде «выстрел в длинной цепи» или «смерть, открывшая счёт океанам... крови», но и откровенными глупостями о взаимосвязи Февральской революции с Великой Отечественной войной!

Больше от Старикова мы не узнаем никаких подробностей восстания солдат и рабочих в Петрограде. Что ж, сей приём нам уже известен, его назначение - обмануть читателя. Но в этот раз мы приглашаем читателя поразмыслить не только над стариковской трактовкой событий 27 февраля, но и более современными публикациями, более солидных и более подготовленных публицистов: Евгения Гуслярова (писателя с ещё советским стажем) и кандидата исторических наук Андрея Смирнова.

Эти уважаемые авторы разместили свои статьи в такой не менее уважаемой газете, как «Российская газета».

Гусляров в конце 2016 года опубликовал статью «Роковая ошибка Тимофея Кирпичникова»[5], а Смирнов в столетний юбилей Февраля отметился статьей «Час «мордобоя»[6].

Евгений Гусляров, описывая зарождение мятежа учебной команды «волынцев», использует воспоминания писаря учебной команды Пажетных. Если верить Гуслярову, то мятеж дело рук одного Кирпичникова: он построил команду, он сказал речь, и даже, он «вырвал пистолет из кобуры» и застрелил Лашкевича. Господин Гусляров так откровенно фальсифицирует историю и документы, что на мгновение, кажется, будто листаешь чтиво Старикова, а не солидную «Российскую газету». Он вырезает целиком неугодные отрывки из воспоминаний Пажетных, в которых говорится о всеобщем настрое рядового состава, а потом и вовсе обрывает воспоминания и придумывает пистолет, которого не могло быть у унтер-офицера и придумывает убийство Кирпичниковым Лашкевича. Основная мысль Гуслярова состоит в том, что солдаты остаются безмолвной, инертной массой за которую все решает один герой-одиночка Кирпичников. Именно его единоличные действия и счастливые для него обстоятельства приводят к мятежу «волынцев».

Автор другой статьи - кандидат исторических наук Смирнов, рассказывая о мятежных «волынцах» допускает, что солдатам не очень хотелось стрелять в свой же народ на улицах Петрограда, а круг виновников мятежа расширяет уже до 20 заговорщиков. Смирнов более тонко: он ненавязчиво, по ходу очерка, исподволь внушает читателю отвращение к солдатам и, одновременно, уважение к офицерам. Учёный-историк увлечённо рассказывает о дореволюционных порядках в гвардейских частях и, в частности, в лейб-гвардии Волынском полку. Рассказ его заимствован (иногда дословно) из сентиментальных и слащавых воспоминаний белогвардейских эмигрантов, которые они щедро публиковали в различных эмигрантских журнальчиках. Вспоминали бывшие офицеры о муштре, которая составляла суть царской армии. Муштре и деспотизме, превращавшие бывших крестьян в безмолвную покорную массу, которую многие офицеры называли «серой скотинкой». Такая атмосфера в армии была настолько невыносима, что, например, солдаты запасного Московского полка накануне Февральской революции подали прошение о скорейшем переводе на фронт лишь бы вырваться из состояния жестокой муштры[7]* (* - кстати, это обстоятельство опровергает мифы псевдоисториков о том, что петроградский гарнизон изнывал от безделья и был труслив).

Но белоэмигранты-военные и историк Смирнов считают это благом и правильной организацией армии, утверждая при этом, что подобная дрессировка людей очень помогает умирать на поле боя, поскольку приучает солдат не размышлять, а выполнять любое указание начальника, автоматически не успевая подумать и испугаться. Правда затем Смирнов досадует, что фронтовики 4-ых рот под влиянием своего боевого опыта почему-то стали размышлять и почему-то стали первыми переходить на сторону рабочих. Получается у Смирнова не совсем логично: в одном месте муштра - это прививка от страха на фронте, в другом месте муштра уже не является той палочкой-выручалочкой, что помогает на войне, но кандидата наук это не смущает.

Продолжая анализировать причины восстания солдат, Смирнов заключает, что главная причина — это «недомуштрованность» солдат Петроградского гарнизона. Несколько месяцев казарменной муштры (не более пяти) не позволяли сделать из них бездушных машин для убийства своих же собратьев.

Смирнов, основываясь на словах эмигранта-белогвардейца Левитова, приписывает Кирпичникову прозвище «мордобой». Левитов никогда не служил в Волынском полку, в составе запасного батальона его не было, участником и очевидцем событий он тоже не был, с Кирпичниковым он также знаком не был. Откуда такие познания о том, как называли в среде солдат унтер-офицера Кирпичникова, Левитов не считает нужным объяснить. Он вообще в своей полемической статье (откуда, собственно, и взята цитата о «мордобое») с другим белоэмигрантом генералом Кириенко отстаивает «честное» имя Лавра Корнилова.

Корнилов, назначенный после Февральской революции командующим Петроградским военным округом, вынужден был наградить Кирпичникова георгиевским крестом, которым Кирпичникова удостоило Временное правительство «за гражданские заслуги», заменив для этого случая цвет орденской планки с «георгиевского» на революционный красный. За это, в 1964 году, эмигрант генерал Кириенко назвал Корнилова революционером и заговорщиком. Возражая полковник Левитов ничего умнее не придумал, как заявить, что Кирпичников никакого отношения к убийству Лашкевича не имел, а крест получил за отличия на фронте! И вообще, по словам Левитова, Кирпичников, как унтер не был революционно-настроенным, а был очень строгий начальник, за что прозван солдатами «мородбоем» и генерал Корнилов по праву его наградил крестом.

Прозвище «мордобой» - этот плод комичной аргументации полковника Левитова в защиту генерала Корнилова, кандидат исторических наук всерьёз и не смущаясь, использует в своей статье. Смирнов, далее в своём повествовании, не иначе как «мордобоем» Кирпичникова не называет, давая понять читателю, что в условиях «недомуштрованности» личного состава такие свирепые мордобои-унтера, как Кирпичников и Марков имели больше власти в казармах, чем деликатные и добрые офицеры.

В свою очередь, читателю Смирнов настойчиво внушает: Кирпичников — это «мордобой» (хотя ни в каких свидетельствах солдат такое прозвище не встречается), в то же время для характеристики его антагониста капитана Лашкевича привлекаются лояльные офицеры-белогвардейцы. Они вспоминают о нем, как о человеке с «по-девичьи румяном, с круглым русским лицом и с ясными добрыми большими серыми глазами». А сам Смирнов называет Лашкевича «великолепным строевиком». Задача таких «строевиков», по признанию Смирнова, «замуштровать» или, называя вещи своими именами, замордовать солдата до состояния беспрекословного подчинения любой прихоти офицера. Лашкевич прекрасно справляется с этой «ролью» — он беспощаден не только к солдатам. Этот «великолепный строевик» с «добрыми глазами» приказывает своим солдатам... разгонять женщин со Знаменской площади прикладами винтовок[8]. Прозвище, которое ему дали солдаты: «очкастая змея» или «злая ехидна»[9] более подходит, чем томное описание, которым его наградил подельник-офицер.

Офицеры, в очерке Смирнова, проявляют человечность и мягкость к митингующим и к своим непокорным солдатам. Например, по уверению Смирнова, штабс-капитан учебной команды Цуриков разрешает демонстрантам свободно проходить на Знаменскую площадь, а капитан Гейман оставил безнаказанным отказ своих солдат стрелять в рабочих. В то время как небольшая группа «мордобоев», пользуясь своими унтерскими званиями, принуждала солдат к бунту, убивала офицеров с одним намерением, чтобы у солдат не было другого пути, кроме как продолжить мятеж, ведь «бунтовать многие волынцы не хотели».

Эти факты поведения офицеров-волынцев в февральские дни приведены в советском сборнике «Большевизация Петроградского гарнизона в 1917 году»[10]. Но Смирнов, желая представить офицеров безобидными, осторожно, чтобы не зацепить лишнего, в буквальном смысле извлекает отдельные фразы в угоду своей цели, пренебрегая научной добросовестностью. Документы того же сборника свидетельствуют как раз об обратном. Штабс-капитан Цуриков действительно пропускал демонстрацию на Знаменскую площадь, но пропускал её 24 февраля, оказавшись не готовым к масштабам и настойчивости выступлений рабочих. Не 25, не 26 февраля Цурикова на Знаменской не было, а вот 27 февраля солдаты свидетельствуют, что штабс-капитан, находясь в карауле в доме предварительного заключения на Шпалерной улице, приказывал солдатам стрелять в «толпу». Что касается капитана Геймана, то он тоже очень своеобразно игнорировал отказ солдат стрелять: «имея в руках револьвер, грозился им и принуждал к стрельбе». По-другому говоря, Гейман не закрыл глаза на неповиновение, а не смог с ним справиться. Вечером 26 февраля, будучи дежурным офицером по казарме, Гейман намеревался утром 27 февраля с помощью полицейской команды расправиться с нарушителями дисциплины. Учитывая все эти факты неудивительно, что 13 мая 1917 года 1-ая рота высказалась о нежелательности продолжения службы в роте офицеров Цурикова и Геймана.

Стариков и два автора статей из «Российской газеты» имеют одинаковую основу в оценке мятежа учебной команды запасного батальона лейб-гвардии Волынского полка, которая заключается в том, что восстание осуществил унтер-офицер Тимофей Кирпичников, солдаты всего лишь инструмент, который использовал злой и коварный унтер. Напряжение в солдатской среде, трещина в армейской дисциплине, участие в восстании массы рядовых с первых минут — все это остаётся за скобками у Старикова, Гуслярова и Смирнова. Это авторы буржуазные, которые рассказывают историю с точки зрения имущих классов, потерпевших в 1917 году сокрушительное поражение. Отсюда и нежелание объективно показать роль солдат в Февральской революции и нежелание подробно исследовать обстоятельства мятежа.

Несколько выделяется из этой троицы авторов Смирнов (все-таки учёная степень), который в отличие от примитивной лжи Старикова и Гуслярова, уже говорит не только об участии одного Кирпичникова, и даже осмеливается допустить недовольство солдат, но это всего лишь уловка для того, чтобы в своём очерке солдатскую массу оставить пассивной, а всю ответственность переложить не на одного унтера, а на группу унтеров и ефрейторов, которых он называет пассионариями, то есть, людьми, чья импульсивность преобладает над инстинктом самосохранения. Смирнов, утверждая, что мятеж Петроградского гарнизона произошёл из-за «недомуштрованности» солдат, намеренно путает читателя. Мнимая «недомуштрованность», которой в действительности не было и следа, это вопрос крепости воинской дисциплины, причина её более или менее быстрого слома и массового нарушения присяги. «Недомуштрованность» или же достаточная «муштрованность» проявляется после того, как начинают испытывать давление сами основы воинской дисциплины. Иначе говоря, сначала гарнизон должен возбудиться и заволноваться по какой-то причине, а уже потом проявляется степень «муштрованности», то есть, степень безусловной подчиненности солдата офицеру. Смирнов ещё как-то пытается объяснить сам процесс слома царской воинской дисциплины, но причины возникновения этого процесса и степень возбуждения солдат он начисто игнорирует, как и игнорирует саму солдатскую массу, совершившую восстание и присоединившуюся к рабочему революционному движению.

О рядовых солдатах, об истинных авторах восстания, и о дальнейших действиях «волынцев» мы поговорим в следующей статье.

И. Якутов
ИСТОЧНИК ЖЖ

ИСТОЧНИК ГРУППА ВК

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] – Обстоятельства восстания учебной команды запасного лейб-гвардии Волынского полка, изложены на основании следующих воспоминаний: «Как начиналась революция 1917 года? Очерк, написанный солдатами учебной команды Волынского полка»; Т.И. Кирпичников. Восстание л-гв Волынского полка в феврале 1917 г. (сборник «Крушение царизма», стр. 300-314); И. Лукаш. Волынцы; Н. Пенчковский. Как восстали волынцы (Ленинград, 1931, №2, стр. 73-76).

[2] – Н. Пенчковский. Как восстали волынцы/Ленинград, 1931, №2, стр. 73.

[3] – Р.Ш. Ганелин, З.П. Соловьёва. Воспоминания Т. Кирпичникова как источник по истории февральский революционных дней 1917 г. в Петрограде/Рабочий класс России, его союзники и политические противники в 1917 году, Л., 1989, стр. 194.

[4] – Н. Стариков. 1917. Разгадка «русской» революции, стр. 54.

[5] – Российская газета, 01.11.2016г.

[6] – Российская газета, 01.02.2017г.

[7] – Е.И. Чапкевич. Русская гвардия в Февральской революции/Вопросы истории, 2002, №9, стр. 3-16.

[8] – Т.И. Кирпичников. Восстание л-гв Волынского полка в феврале 1917 г./Крушение царизма, Л., 1986, стр. 303.

[9] – И. Лукаш. Волынцы, Пг., 1917, стр. 3.

[10] – Большевизация Петроградского гарнизона в 1917 году, Л., 1932, стр. 33-39.

Об устаревших способах пропаганды часто говорили в левой среде, вспоминая между собой черно-белые печатные газеты на митингах. Заявляли, что необходимо учиться у врага, осваивать новые методы работы с массами, открывать новые направления, изучать действенные приемы, чтобы окончательно не отстать от веяний времени. Коммунисты сегодня взяли на вооружение многие инструменты, которыми пользуются буржуазные СМИ и маркетологи, чтобы эффективнее доводить необходимую информацию до масс. На просторах сети сегодня можно отыскать документальные фильмы, толково снятые с марксистских позиций, посмотреть на “батлы” популярных в левой среде авторитетов, послушать метких на словцо красных блогеров, зайти на современные красные сайты, полистать красиво оформленные статьи и плакаты. Не об этом ли преображении и осовременивании мечтали многие марксисты?

Конечно, нельзя сравнивать масштабы влияния на аудиторию пролетарских и буржуазных СМИ, но не будем забывать, что на стороне коммунистов сама жизнь, условия которой для большинства наемных работников России ухудшаются день ото дня. Российская действительность все меньше походит на тот рай небесный, что показывают по телевизору, а руководители страны - на атлантов, которые держат на своих плечах небеса для рабочих. Классики марксизма давно разъяснили, что перед коммунистами не стоит задача привить всем наемным работникам пролетарское сознание, т.к. сделать подобное при капитализме объективно невозможно. Для “реальных дел”, отсутствием которых любят попрекать коммунистов, необходимо создать сплоченную организацию единомышленников, непосредственно связанную с массами, и иметь в сочувствующих большинство наемных работников страны.

Историки рассудят, кто первым разбудил красных программистов, блогеров, журналистов, видеооператоров, монтажеров, 2D и 3D дизайнеров Гоблин или Путин, но волна пошла и даже “суверенный интернет” не должен стать помехой для увеличения численности движения. Безусловно, красивая упаковка и грамотный маркетинг могут облегчить активистам вступление в контакт с народом, привлечь к красным ресурсам большую аудиторию, но без последующей организационной работы с массами коммунистам не обойтись. Для правильного ведения организационной работы необходима предварительная научно-теоретическая работа, а для нее, в свою очередь, необходимы знания, а знания невозможно получить иначе как через образование и самообразование. Здесь не подразумевается какая-то оторванность первого пункта от второго или строгая последовательность - сначала знания, потом теория и в заключение практика. Но, очевидно, чем глубже знания, тем точнее теория, тем эффективнее практика. Понимание необходимости решения данных задач у марксистов имеется и, несмотря на то, что центр приложения сил в коммунистическом движении сместился в сторону интернет-пропаганды, многие прогрессивные товарищи стараются действовать “офф-лайн”.

Организуются марксистские кружки, которые занимаются самообразованием (образованием тех, кто в него входит). Далеко не все кружки могут похвастать высококлассными преподавателями, такие преподаватели и в элитных ВУЗах наперечет, но стремление к знаниям пробивает себе дорогу. Самые ответственные и трудолюбивые участники кружка, не обязательно с педагогическим образованием, впрягаются в учительскую лямку, а остальные товарищи, в меру своих способностей и желания, следуют за лидерами, вгрызаясь в гранит науки. В основном упор идет на политическую экономию, философию и историю.

Есть некоторые подвижки у марксистов и в теоретическом плане. Разбросанные по стране коммунисты-одиночки по мере сил разгребают исторический мусор, клевету и идеологический налет нанесенные буржуазными писателями и идеологами на СССР, большевиков, три русских революции и товарища Сталина. Даны отповеди ныне популярным бумагомарателям Е.А.Федорову, Н.В.Старикову, В.Ю.Катасонову, А.И.Фурсову и прочим открытым и скрытым антисоветчикам.

Все полнее с каждым годом анализируется экономическая история СССР, пристальнее изучаются изменения, которые происходили в базисе и надстройке советского общества. С помощью статистических данных отыскиваются узкие места в социалистической экономике в разные годы. Экономически обосновываются те или иные политические решения партийного руководства и наоборот рассматривается обратное влияние на экономику политических решений. Для чего это все изучается? В коммунистической среде, да и у всей ностальгирующей по СССР части общества есть запрос на “противоядие от перерождения” партии и страны. Массы требуют от коммунистов гарантии наступления светлого будущего или как минимум оформления страховки на время пути, поэтому многие марксисты-теоретики заняты поиском “философского камня”, панацеи от всех капиталистических вирусов для будущего социалистического общества.

Потихоньку в свет выходят работы, обобщающие опыт коммунистического строительства в СССР, в печатном или электронном виде, либо в формате видеолекций. Появляются интересные работы анализирующие постсоветскую действительность.

Сегодня в левой среде наметилась интересная, но неизбежная тенденция - преодоление или перерастание известных авторитетов их же учениками. Несмотря на былые заслуги и порой седины, “стариков” снизу подпирает новое поколение марксистов, они критикуют выступления и теоретические наработки бывших наставников, а иногда прямо обвиняют “стариков” в оппортунизме, ревизионизме и антимарксизме. Пока в большинстве случаев “старикам” удавалось избегать теоретического, а значит и политического фиаско благодаря своим прошлым заслугам, весу слова, полемическому мастерству и батальону фанатов, но молодых марксистов это не останавливает. Можно вспомнить известные в левой среде фигуры, до которых долетели за последние несколько лет стрелы критики, это С.Е.Кургинян (к левой среде он причислен авансом), М.В.Попов, М.А.Соркин, Д.Ю.Пучков и даже Б.В.Юлин. Всем им стрелы критики нанесли различный урон, кого-то поцарапали, кого-то лишь оглушили свистом, но толи еще будет!

Не лишено марксистское движение и недостатков. Наиболее отчетливо они видны именно в том направлении, в котором марксисты преуспели больше всего за последние пять лет - это интернет-пропаганда. Повальное увлечение марксистских кружков и отдельных марксистов пропагандой на видеохостингах, в соцсетях и с помощью прочих интернет-инструментов умножает объем информации в разы. Чего же еще желать? К сожалению, качество распространяемой информации снижается по мере появления новых трансляторов. В бурном потоке уже марксистской информации тонут действительно важные новости, видео, научные работы, они не в силах бороться с "популярными течениями", не могут преодолеть, казалось бы, дружественный информационный кардон. Поэтому здесь необходима помощь раскрученных ресурсов для распространения стоящих материалов, обязательных к ознакомлению. А судьи кто? Для решения подобных вопросов необходим некий совет из представителей наиболее известных марксистских пабликов, да и более мелким информационным ресурсам не мешало бы объединиться в конфедерацию и выдвинуть своих представителей в организационный совет. Между организациями должна быть налажена совместная работа, а не просто создан чат, который без общего дела повиснет в воздухе.

Несмотря на общее информационное пространство, дело с объединением информресурсов и кружков обстоит слабо. Как показала практика, желание объединиться у коммунистов есть, однако зачастую отсутствуют необходимые условия для объединения и объединение начинает больше напоминать мучение. Например, крупный марксистский ресурс желает поглотить мелкий и мелкий ресурс тоже не против встроиться в больший, однако внутренняя иерархия крупного ресурса уже сложилась и работа распределена между своими единицами, а из маленького ресурса требуется только несколько человек, которые могут заткнуть дыры или вовсе быть на подхвате у первых. Аналогия: ликвидируя свою маленькую лодку, гребцы не только не находят работы на большой лодке, но и выбрасываются за борт. Такого быть не должно среди марксистских кружков и объединения (слияния) должны быть продуманными и обоюдовыгодными.

Различна судьба марксистских кружков для самообразования. Одной единой программы обучения за прошедшие пять лет так и не появилось, попытки продвинуться в этом направлении есть, но в основном каждый пляшет под свою дуду. Разнятся способы подачи и изучения материала (лекции, семинары, обсуждения), разнятся способы проверки знаний (от экзаменов и самостоятельных работ до отсутствия проверки вовсе), разнятся списки литературы для обучения, не хватает квалифицированных преподавательских кадров. Не удивительно, что когда представители разных марксистских кружков встречаются в сети или в жизни, то они не могут понять доводы друг друга или договориться в вопросах теории, т.к. занимались по разным книжкам и усвоили их по-разному.

Наверное, плохо поставленная образовательная работа как самостоятельная, так и в кружках является причиной “зависимости от авторитетов” среди марксистов. Но, как было уже написано выше, тенденция к изживанию подобной зависимости просматривается.

Отдельно хочется коснуться темы профессиональных союзов. По словам профсоюзных активистов, Россия переживает некое межвременье. Старые формы работы и как следствие структуры, повсеместно деградируют. ФНПР - самый большой желтый профсоюз России засекретил свои данные о численности, но, исходя из инсайдерской информации, стремительный отток членов за последнее время обескуражил руководство ФНПР. Не спасает даже запись в "профсоюз" студентов и пенсионеров.

Новые формы профсоюзной работы пока в процессе становления, они еще не являются массовыми и, естественно, успеха пока не снискали, но весь мировой опыт подсказывает, что в ближайшие годы возрождение неизбежно. Катализатором послужит возрастание количества трудовых конфликтов в России и расширение их географии. Капитализм становится все более монополистическим, монолитным, династическим. Перспектив и надежд у молодых наемных работников никаких, плюс тотальное наступление на права трудящихся по всем фронтам. Именно это порождает сейчас такой интерес к профсоюзной тематике и в ближайшей перспективе начнет оформляться на практике.

Капиталисты затягивают гайки, трудящиеся ищут выход и найти его могут только в коллективном организованном отпоре. Редко когда сознательным рабочим в одиночку удается отстоять свои куцые права, но эффект от такой победы недолог. А несознательные рабочие под давлением капиталистов теряют зарплату, здоровье, работу, а в особых случаях жизнь (Уралвагонзавод). Лезут в петлю в прямом смысле, сбегая от мирских проблем сразу в райские кущи, оставляя на грешной земле свои семьи и долги.

Организация профсоюзов - одна из основных задач в повестке дня современных коммунистов. Кто-то из товарищей уже приступил к делу, а кто-то только готовится. Организуются новые независимые профсоюзы по-разному: на базе интернет-каналов, интернет-изданий или марксистских кружков. А бывает наоборот, опытные профсоюзные активисты левого толка создают кружки и издания для ускорения профсоюзного строительства, обмена опытом и повышения уровня сознательности своих коллег. Сами обстоятельства выталкивают из среды наемных работников неравнодушных грамотных людей, которые на своем рабочем месте потихоньку аккумулируют вокруг себя коллектив, - это будущие профсоюзные активисты.

Как бы то ни было, в коммунистическое движение сегодня вливается много молодых и в тоже время знающих людей, это настраивает на оптимистический лад. Они критически относятся к прошлогодним “авторитетам”, они уже знакомы с основными работами классиков марксизма (Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина), ориентируются в вопросах идеологии. Ко всему прочему, они еще и работоспособны. Правда, как и всем молодым людям, им не хватает жизненного опыта, но это дело наживное. Такие сознательные товарищи хорошо понимают ближайшую цель коммунистического движения - создание пролетарской партии с революционной теорией, которая не только хорошо объясняет дореволюционное прошлое, но и советский строй, и современность.

Наличие таких людей в коммунистическом движении сулит ему блестящее будущее, а при научном подходе к делу в российском комдвижении хватит работы всем сознательным наемным работникам вне зависимости от возраста.

К.Поляков

ИСТОЧНИК