У каждого города своя душа, и чем больше муравейник, тем она загадочней и непостижимей. Если Кемерово похоже на доброго, тонко чувствующего поэзию гопника, а Новосибирск был и остается рыночным челночником с высшим академическим образованием, то с обеими столицами нашей необъятной родины все ещё сложнее.
Сколько бы я ни был в Москве, столицу я полюбить всей душой так и не смог. Во всей этой суете моему объёмному астральному телу просто тяжело дышать, как и любому жителю замкадных пространств. Взращённые на «дикой природе» наши ауры длиннее и толще, поэтому столичная толкотня быстро начинает вызывать раздражение и неприятие. У меня Москва ассоциируется валютной проституткой, которая не только возьмёт деньги вперёд, но и одарит спидом или угостит клофелином. Другое дело Питер, впрочем, не будем забегать вперёд…
Впервые в советской Москве образца 1989 года я побывал в нежном, пубертантном возрасте и таких ассоциация, по вполне понятным причинам тогда не возникло. Современная Москва пугает с самого порога. Спустя чуть больше десятка лет я посетил столицу снова и был изумлен количеству людей с откровенно протекающей крышей. На тот момент мне показалось что практически все жители Москвы — пациенты Кащенко. Просто некоторые ещё справляются со своими проблемами, а у других уже свисток из чайника вылетел.
Первое ощущение от того, что я попал в сумасшедший дом возникло утром по приезду. Я остановился у своего старого кемеровского друга, что жил рядом с метро «Молодежная». Там ещё рядом парк и Рублевское шоссе. В этом парке как раз очередного маньяка ловили в то время, как мне сообщили друзья во время краткой экскурсии на предмет, где покупать бухло и в какую сторону идти искать метро.
И вот выхожу я утром на дорогу с целью добраться до магазина с целью восстановить кислотно-щелочной баланс после отмечания приезда. Иду по тропинке между домами, а у тропинки тётка стоит. Не молодая, но и не старая. Одетая вроде прилично. А поперек тропинки на вбитых в землю рогатинах ветка…
Останавливаюсь, смотрю на тётку, на ветку, пытаюсь осмыслить происходящее, а тётка улыбается мне ехидно, ветку поднимает и вежливым жестом предлагает пройти. В шлагбаум играет. Добро пожаловать в ад, молодой человек. Тут бы мне и развернуться за паспортом, да на вокзал…
В Питер, в отличие от Москвы я влюбился с первого взгляда. Хоть и «вреден север для меня». Не скажу, что в Питере меньше ебанутого народа, но как-то по-другому. Пациенты московских богаделен качественно отличаются от обитателей дурдома на Пряжке. Приходишь к людям в гости, а они тебе сразу в лицо стихи читать начинают с порога… Шучу конечно, но культурная столица не раз поразила меня своё культурностью в самое сердце. Мои любимые питерские друзья пригласили меня как-то в джаз-кафе… Незабываемое было впечатление.
Я сам слегонца музыкант. Совсем чуток. Штук пяток удачных песен собственного сочинения, парочка из которых даже ушли в народ. Но по младости мы в джаз-кафе в кемеровском «Доме учителя» в девяностых отжигали не слабо. А уж кто не слышал, как Сергей Шуранов играет полёт шмеля на басухе, тот вообще не жил…
Но тема не в этом. Джаз – это жизнь, непрерывное, бурлящее действие, которому против других видов искусств не нужна тишина. Это чистая энергия. Поэтому вопли из зала, спонтанные танцы и аплодисменты посреди особо удачного кунштюка с визгами только приветствуются исполнителями. Именно в этом и смысл особого единения с залом. При этом выступление джаз-бэнда не следует путать с рок-концертом, где тоже все орут и прыгают. При всей своей безбашенности джаз сохраняет уют домашней вечеринки, где можно, не стесняясь оторваться от души, но при этом никто не кидает трусы на сцену.
Короче, приходим мы в питерское джаз-кафе. Выступает крутейший француз, имя которого, к моему стыду, уже выветрилось из головы. Но точно знаю, что он когда-то играл вместе со Стефаном Граппелли, которого я считаю королём джаза. И чувак начинает жечь на сцене напалмом, как настоящий человек-оркестр. И на контрабасе, и на рояле, и на саксе, и на тромбоне, и всё в одну харю.
А питерские зрители сидят в смокингах и вечерних платьях и слушают всю эту феерию в мёртвой тишине, как будто их на органный концерт Лисицыной привели или на похороны. И на столе только чай. Хрен бы с ним, с курением, но, чтобы на джазовом сейшене нельзя было прибухнуть, наслаждаясь музыкой?.. Но меня повергло в настоящий шок, когда зрители дождались окончания композиции, потом раздались вежливые аплодисменты.
Я попытался как-то поддержать выступающего музыканта восклицанием типа «йоу» и хлопнул в ладоши, но на меня публика посмотрела так, будто я неприлично громко пёрнул или их несовершеннолетнюю дочь обрюхатил и бросил. Даже неудобно стало, еле антракта дождался чтобы в баре коньяку накатить от стыда и успокоиться сигарой.
Так продолжалось практически весь концерт, и нордические питерцы немножко позволили себе раскочегариться только к самому концу выступления, когда изумлённый холодной чопорностью публики музыкант просто превзошёл сам себя, устроив что-то совершенно невероятное. Лишь тогда в зале стали прорываться всплески аплодисментов после невероятных пассажей, сопровождаемые робкими криками браво от дам, которые по моему примеру тоже накатили в буфете коньяку. Питер умеет удивлять…
Однажды на белые ночи мы гуляли втроём с товарищами. Вышли из кабака на набережную Невы мосты сводить, часиков четыре утра было. Настроение хорошее. Только чемпионат Европы по футболу закончился, а мы за греков болели, за неимением наших. И знаменитый гол Ангелоса Христеаса вдохновил моих друзей-болельщиков футбольную речовку проскандировать.
А речовка старая, дурацкая, типа: «Женщина, которая поёт? Нет! Женщина, которая даёт? Нет! Женщина, которая родит? Нет! Кузбасс сегодня победит!». Сам я к футболу равнодушен и смысла этих задорных вопилок не понимаю, но не осуждаю. Опять же мы никому не мешаем. Жилые дома далеко. Набережная. Царский мост.
И тут слышим возглас женский: «БЫДЛО СИБИРСКОЕ!» … Поворачиваемся. А ребята ещё даже пройти мимо нас не успели, но видно, как ускорились, отделяясь от барышни и делая вид что она не с ними. А девушка, увидев, что добилась нашего внимания останавливается и громко повторяет, чтобы закрепить результат: «БЫДЛО, БЛЯДЬ, СИБИРСКОЕ!» …
Друзья мои – люди благородные и сразу граждан бить не стали. Просто подозвали объясниться и растолковать о непродуктивности подобного поведения и последствиях для здоровья, которые могут случиться при обзывании незнакомого быдла сибирского сибирским быдлом. Объяснили интеллигентно что к девушке у нас претензий нет, в силу половой принадлежности к пьяным дурам, но поскольку она с ними, то им, как настоящим рыцарям следует принести извинения и сатисфакцию.
Ребята быстро поняли, что виноваты и послали гонца за мировой. Он вернулся с пузырём «Арарата», который мы и приговорили под душевные песни на лавочке. У парней с собой была гитара, а сами они оказались музыкантами из рок-группы «Кафе». Прекрасно посидели, а по мере общения выяснилось, что чувиха, которая их подставила, родом из Прокопьевска… Интеллигенция, хуле.
