A.Bronnikov

Но телевизор не захотел качественно принимать каналы в помещении пульта, и наш технический гений стал искать способ исправления этой нестыковки. Пульт и аккумуляторная располагались в двух башнях, возвышавшихся над зданием, где много чего размещалось. Над аккумуляторной соблазнительно возвышалась телеантенна...

Прощельчук вышел на основную крышу, и обнаружил бесхозный полевик, один конец которого располагался возле пультовой башни, а тело устремлялось в сторону аккумуляторной. Решение созрело мгновенно. Не помешал бы ещё бойкий исполнитель, чтобы не лазить на башню самому.

И тут нечистая сила принесла на пульт Гришку.

Гришка

Гришка был питекантроп, выращенный генетиками из откопанной археологами кости, и пристроенный на зону в порядке эксперимента по социализации. Морда его всегда выражала экспрессию рвотного позыва. Поэтому я держался от него подальше, неровён час… А вот у Прощельчука завязалась с ним тёплая дружба. Возможно, потому, что Гришку жена (она же Лёвкина сестра) иногда выгоняла из дома, и он ночевал в аккумуляторной.

Работал он собаководом, да ещё и в одной смене с Белоснежкой. Проходя по периметру, он привязал собаку к ограждению, и зашел на пульт на огонёк. Тут только его и ждали. Прощельчук дал ему задание пройти по указанному проводу, и узнать, куда он ведет. Гришка с энтузиазмом кинулся исполнять. Не сказать, что на крыше было уж очень много проводов, но дураку запутаться хватило.

Скоро у Гришки в руке оказался другой такой же провод. Несомненное преимущество нового провода перед старым состояло в том, что проходил он через крышу аккумуляторной, точно под мачтой телевизионной антенны, в то время, как старый вёл… что пристали, не удалось выяснить, куда он вёл, но об этом чуть позже.

Итак, Гришка вспорхнул с крыши КПП на крышу аккумуляторной, и обнаружил на проводе скрутку, прямо, где надо, прямо, как по заказу… Доложил о такой удаче вниз, получил «добро»...

Мастер

На этом я разрешил не продолжать, надоело. И так было ясно, что когда Гришка рвал скрутку, произошла сработка, чему Прощельчук не придал ни малейшего значения, мало ли их было на его веку, а потом они вернулись на пульт, и увидели, что пока они трудились на благо, в аппарате что-то злостно сломалось...

Кадавр с нескрываемым облегчением скрылся в желаемом направлении, а Лёвка резко озаботился вопросом, куда же ведёт полевик, с которого его зять начинал свой поиск. Он сделал три попытки, и все три раза приходил к злосчастной антенне. М-да… Я-то думал, орки превосходят в развитии гоблинов и питекантропов, а Лёвка так тормозит, да ещё при свете дня.

Я сходил в аккумуляторную, принёс телефонную трубку, подключил к злосчастному полевику. «Всё уже знаем – сказал голос невнятной гендерной принадлежности – не отчаивайся, чем-нибудь, когда-нибудь это закончится». Я выдал трёхэтажную конструкцию, и рывком отсоединил трубку. «Вот и я о том же…» – прогнусавил ошивавшийся неподалёку Лёвка.

После Стеллочка и Белоснежка уверяли, что я должен уважать Прощельчука за то, что он субботу и воскресенье проторчал на пульте. Вопрос, не стоит ли уважать меня, поскольку справился с проблемой за 15 минут, они находили нескромным.

Нет, уважать надо недоумка, которому за два дня даже в форме версии не пришло в голову, что это они с Гришкой накулемесили. В воскресенье утром менялась с ночи пультистка, сидевшая в пятницу в день. Она сказала ему, что я что-то делал с десятым «Пионом», кадавр кинулся звонить мне. И это было единственным за два дня действием по выяснению причины аварии. По устранению было предпринято ещё меньше.

Да он ли это так недавно распекал меня за недостаточную заботу об аккумуляторах. А держать их двое с половиной суток в замыкании – это ерунда. Отсоединить в голову не пришло.

И ещё: когда всё только заработало, расслабившийся от радости Прощельчук признался, что у него неоднократно система висела в аварии по месяцу и больше, «и когда наконец, находил причину, долго-долго смеялся, из-за какой ерунды... »

А между тем, у него была классность «Мастер».

Наклонности Кевина

Кевин, вполне предсказуемо, не стал читать описание, и никакого профессионального роста не продемонстрировал. Зато очень быстро у него выявились сразу две порочные наклонности.

Первую назовём «антенная болезнь». Незадолго до описываемых событий в Зурбагане было всего два телеканала, и коллективные антенны на крышах домов были рассчитаны только на них. Но вдруг за короткое время появились ещё четыре канала, требовавшие для приёма антенн с другими параметрами.

Антенная лихорадка охватила немало жителей города, но у Кевина это протекало в особо тяжёлой и извращённой форме. Через день да каждый день он притаскивал очередной технический журнал с описанием чьего-то креатива и демонстрировал нам со словами: «Вот это антенна, так антенна! Такую хоть в землю закопай, будет показывать!»

Тут же он пытался воплотить очередную конструкцию из подручных материалов, вечно прося помощи то в расчётах по приведённым в статье формулам, то в слесарной работе, но, как вы уже поняли, ничего не работало. А однажды получилось нехорошо. Войдя утром в аккумуляторную я обнаружил сияющего Кевина, а на столе – раскрытый толстенный глянцевый журнал. Под заклинание «хоть в землю закопай...» посмотрел эскиз.

Это был разрезной вибратор на дециметровые волны, модифицированный рефлектором. Дело в том, что приём в условиях слишком сильного сигнала тоже создаёт проблемы, и эта конструкция была призвана их решить. Вдобавок, дециметровых каналов у нас ещё не было, всё метровые.

«А ты почитай, почитай... » – тыча пальцем в текст ответил Кевин на мои рассуждения. Я углубился в чтение, но не нашёл ни полслова, противоречащего сказанному мной. Попросил Кевина показать, где там написано, что это антенна высокой чувствительности, ему это не удалось. Зато я прекрасно показал в тексте места, почти слово в слово совпадающие со сказанным мной чуть ранее.

Вторая его наклонность была менее безобидна: он скупал акции безмерно расплодившихся в то время финансовых пирамид. Мечтая, разумеется, как деньги потекут к нему рекой. Семья жила впроголодь, а он фантики скупал. Полагаю, он собрал богатую коллекцию этих фантиков, и мог бы окупить вложения, если бы ещё такие коллекции кого-то интересовали.

Работа в его наклонности не входила. На неё не оставалось душевных сил. Мне стоило уйти на питомник, дабы освободить место такому достойному претенденту.

Вскоре ПТУ переименовали в колледжи. Кевин лопался от гордости, при любом удобном случае подчёркивая, что окончил КОЛЛЕДЖ. Грех смеяться над убогими.

Побег за смертью

Случилась попытка побега. Судя по многим признакам, это был рывок как форма суицида. Случилось это среди ясного денёчка, на самом коротком отрезке между двумя постами.

Беда в том, что одним из этих постов был пульт. Совсем строго, нарушение случилось в зоне ответственности оператора пульта, и стрелять полагалось ей, но она не только не стала сама стрелять, но ещё и начала истерично орать часовому другого поста, чтобы не стрелял. Но он, конечно, выстрелил.

Выстрел был мастерский: нарушитель получил безобидное сквозное ранение, которое, правда, на время поумерило его подвижность. Пультистка медленно осела на пол, и почти беззвучно заплакала. Через несколько минут вблизи вышки собралась толпа зеков. Они кидали в будку камни и орали: «Ты зачем бабу убил, гад!» Дети малые, честное слово. Пройдя задержание, следствие, суд, они не могли догадаться, что если бы парень реально завалил сотрудницу, его бы уже вели в СИЗО, находившийся здесь же, на территории «Пятёрки».

Меня всегда удивляла одна людская особенность. Говоришь что-нибудь по делу, правильное, толковое, а люди начинают спорить, пальцами у виска крутить. При этом выясняется, что никакими знаниями по теме они не располагают, так, проявляют критичность мышления, основанную якобы на здравом смысле. А стоит некой особи услышав звон, да не поняв где он, высказать свою версию, толпа народа, забыв критицизм и здравый смысл, наперегонки несётся демонстрировать свою дурость.

Подошёл Лёвка, сообщил: «Прощельчук СДЕЛАЛ, что у нас всё сработало». Я лишь кивнул. Это был один из трёх участков, где не работала емкостная, это был тот участок, где буквально за несколько дней до этого я обнаружил два параллельно подключенных «Пиона».

Значит, он приказал пультистке записать в журнал сработку емкостной, и переставил отвёрткой счётчик сработок. Продемонстрировал навык, которым я так никогда и не овладел.

Лёвкина исповедь

После всего пережитого Лёвку прорвало исповедаться.

За батюшку сошли мы с Кевином, за исповедальню – многострадальная аккумуляторная. Он рассказал, как на срочной службе, будучи комодом, довёл до самоубийства подчинённого младшего призыва, заподозрив его в стукачестве.

Потом переключился на текущее время, и рассказал, как наловил в аккумуляторной мышей, и оборудовал дома живой уголок, о однажды, вернувшись домой пьяный, в приступе агрессии утопил питомцев в унитазе, о чём утром сильно жалел.

Закончил он бурным покаянием, что многим должен некоторые суммы денег, занимая исключительно на выпивку.

Спасибо Прощельчуку с Бушинским за такого начальника.

Удачное приобретение

На радостях от счастливого устранения непреодолимо сложной для него неисправности, Прощельчук выдал нам новый тестер. До этого мы настраивали емкостные по снятому со сгоревшего зарядника вольтметру, где 40 вольт отображалось как 27.

Тестер был куплен давно, во времена борьбы с пьянством, и не бывал в работе, в чём я быстро убедился. Прибор давал только два показания: стрелка либо мёртво покоилась, либо резко зашкаливала. Ничего больше.

Прощельчук объяснил, что так и проверял работоспособность – замкнул щупы в режиме измерения сопротивления, стрелка метнулась, как героиня Латыниной, он и посчитал прибор исправным. Принёс в кабинет, засунул на антресоль, и достал уже в другой стране.

Объяснив, он унёс злосчастный девайс на свою основную работу, и больше я его никогда не видел. Чего «а именно»? А-а, прибор конечно, если бы Прощельчука, не с моим счастьем.

Вскоре в кабинете Прощельчука я встретился с мужичком, с которым он работал на той самой работе. Точнее, который работал за себя и за него там, как я здесь. Мужичок просил у напарника пилоточку для малолетнего внука. Пилоточки у кадавра не было, и я посоветовал ему отдать мужику голубой берет Белоснежки, всё равно он ей без надобности, так же валяется в  кладовке.

Ответом был отказ. Вот жлоб! Мужик за него работает, а он ему ненужную тряпку пожалел! Я сходил в аккумуляторную, нашёл серёгину пилотку, и отнёс тому мужику. «Даже со звёздочкой! Здорово!» А то! Не жлобствуем в отличие...

Сеанс самоопущения

Незаметно за делами началась чеченская война. Бушинский вызвал всё отделение (исключая Прощельчука, разумеется) в свой кабинет, и начал причитать: «Ох, не дай бог, не дай бог...» М-да... О каком уважении к начальнику можно вести речь, если он так откровенно празднует труса в присутствии подчинённых.

Вдоволь настрадавшись, бравый командир перешёл к делам: «Надо бы назначить ответственного за освещение. Как понимаю, кроме Задова некого». Идея в целом была дурацкая, ибо есть техник, и он отвечает за всё ЧАВО, включая освещение, и незачем назначать ответственных за каждый кол в заборе. А соображение, что электричеством должен заниматься электрик, выглядело вполне разумным.

Но Лёвка резко перевёл стрелку на меня, и Кевин с полоборота его поддержал. Самое дикое, что Бушинскому эта шизофреническая идея понравилась до форменного зацикливания. Сколько я ни объяснял ему, что электричеством должен заниматься электрик, и что настраивать емкостные умею я один, ничего не помогло, со временем это переросло в серьёзный конфликт, ставший едва ли не основной причиной моего ухода сначала с ЧАВО, затем и со службы. И если до этого я Лёвку с Кевином недолюбливал за тупость и лень, то теперь стал презирать наравне с Бушинским.

Эпилог к первой части

Потом случилась ещё одна логическая аномалия: Бушинский заставил нас поменять номера на вышках. Циферки на четырёх будках из пяти уменьшились на единичку. Народ путался в нумерации недели две, потом привык.

Приезжал командир полка проверить, в каком состоянии Прощельчук оставляет аппаратуру, уходя на пенсию. К моему удивлению, всё сработало. Заодно это дерево ходячее дало команду Бушинскому поощрить меня, чего гоблин и не подумал исполнять.

После этого Прощельчук ушёл на заслуженную пенсию, век бы его не знать. С дембельских выплат он купил новую машину и сыграл свадьбу с Белоснежкой.

А потом, уже в августе, был перевод из внутренних войск в структуру Управления внутренних дел. Попросту говоря, из солдат мы стали ментами. Вряд ли можно сказать, что это совсем другая история. Второй в жизни дембель прошёл гораздо будничнее первого, правда без загадок опять не обошлось.

На руке Прощельчука была наколка с мужским именем. Лично я ни секунды не сомневался, что это его имя. Многие, включая Белоснежку, его так и называли, и он охотно откликался. А тут, в ходе передачи материальной базы выяснилось, что в документах у него другое имя.

Непонятно.

Да, у нас обучение очень многим профессиям превращено в курсы стенографисток, с переписыванием под диктовку учебных материалов по теме и не совсем. Причём диктовка считается преподаванием.

Как думаете, могли авторы такого пособия не написать, что бывает при обрыве заземления пульта?

По идее, каждого неофита ЧАВО, прежде чем допустить до девайсов, нужно заставлять читать описание системы, и экзаменовать, как понял. А книжечку о типичных неисправностях заставлять заучивать если не наизусть, то очень близко к тексту.

Всё же не удержусь, расскажу одну историю. Как-то летом в выходной, «отдыхаю» на даче, вдруг звонок. Коллега по работе приобрёл цифровой ресивер, просит помощи в подключении.

– Инструкция есть?

– Есть.

– Читай и делай, как написано.

И что вы думаете? В понедельник на работе он поблагодарил меня за дельный совет.

И этот совет я даю всем своим читателям: ребята, читайте инструкции, они, без шуток, сеют разумное, доброе, вечное.

А с Прощельчука всё было как с гуся вода. По поводу емкостной он остался в уверенности, что есть два равноценных способа настройки, выбор – дело вкуса... «Лет пять назад с Чегабана приезжал один майор, он показывал какой-то другой способ настройки, но я его не воспринял».

И со всем остальным как-то так же.

Естественным образом возник вопрос: а сам Прощельчук описание читал? Судя по тому, что знал потребляемый пультом ток, иногда начинал, но никогда не добирался даже до напряжения в контрольной паре, утомлялся.

Лет за десять до того знакомые студенты рассказывали о лабораторных работах с «чёрным ящиком». Они расписывали это так, словно стремились вызвать зависть. Я восемь месяцев проработал с конгломератом «чёрных ящиков», и порядком утомился.

Оторвал меня от чтения телефонный звонок:

– Чем занимаемся? – поинтересовался Бушинский.

– Читаю описание системы.

– Хрен ли его читать?! Работать надо!!!

Баланс

Забарахлил один участок емкостной. То есть, хорошо он и не рабатывал с самого Затишья, а тут совсем пошёл вразнос. Не в силах бороться с этой стихией известными нам методами, мы его отключили. Лёвка сбегал до Прощельчука и доложил ему о содеянном. Шеф вполне благосклонно отнёсся к такой шалости, но велел в ближайшее время всё исправить и подключить. Мы филонили, сколько могли, пока начальник не поставил вопрос ребром, вплоть до оргвыводов.

Ни хрена не понимаю в этой конной авиации! Три участка не работают не пойми-разбери почему, и кадавр уверяет, что всё нормально, стоило отключить ещё один из-за трудноустранимой неисправности, и он роет землю копытом, сделайте, и всё тут! Вообще-то, по здравому размышлению, он – старший специалист, и это его обязанность диагностировать, выявлять, и прочее.

Левка, не зная, что делать, был на грани паники. У меня из каши в голове, образовавшейся от форсированного чтения описания, вдруг выкристаллизовалось: «Там разбаланс плеч страшный, надо устранять». Левка очень смутно, но понял, о чём это, и мы отправились выполнять работу, которую минимум 99% ЧАВОшников, включая Прощельчука и нас с Лёвкой на тот момент, никогда не делали. Теория в очередной раз не подвела: за два часа с небольшим мы домучали плечи до идеального баланса.

В следующие два года несчастный участок дал одну сработку «по неустановленной причине». А через две недели после балансировки Прощельчук почти уверенно стал обвинять нас, что мы с этим участком ничего не сделали, и оставили отключенным. Проверить подключение он не мог, это был таиров участок, и добраться живым-здоровым до ящика с аппаратом мог только я.

Оскорблённый подозрениями Лёвка прошёл по внутренней тропе, и имитировал побег. Всё сработало, Маэстро был доволен нами. Лёвка тоже был доволен счастливым исходом, но больше его на такие свершения подбить не удалось, хотя кособоких участков у нас было больше половины

Юноша бледный

Появился новый ЧАВОшник. Да, тот самый. Взяли на должность вышкаря, а работать определили к нам. Будто сразу нельзя было так сделать. А и постоял бы на вышке зимой, когда каждый человек был на счету, не повредило бы. Звали юношу Кевин Калкин. Был он помесью эльфа и гнома. Я думал, эти расы вообще не скрещиваются, оказалось, бывает.

Прощельчук вызвал нас на пульт, представил нового воина, и тут же прочёл ему лекцию минут на десять... «Чё-та кажется мне, мужичок не больно-то в электронике смыслит» – сказал Кевин на том же самом месте, где я когда-то давно говорил то же самое Серёге. Чтобы продолжить дежавю, мне следовало сказать про суперпульт, наличием, а то и существованием которого мы всецело обязаны Прощельчуку, но я лишь малодушно покивал в ответ.

Когда я попытался объяснять ему устройство и функционирование емкостного приёмного, с тем, чтобы перейти к настройке оного, он вдруг заверещал:

– Я так плохо понимаю, ты мне лучше напиши!

Этим он меня крепко озадачил. Согласитесь, поведение странноватое. Но решение нашлось.

– Так ты читать любишь! Вот описание, читай, набирайся ума, становись специалистом.

Связи в мироздании

Если совпадений больше двух,
то это уже не совпадения.

Прощельчук припёрся в аккумуляторную, и огласил своё решение: его преемником будет Лёвка. Я вздохнул облегчённо: до сих пор полоумные приматы всё спрашивали с меня, наконец у нас есть официальный козёл отпущения.

Через пару дней Кевин с утречка побежал жаловаться Таращенко, что ночью к нему заявился пьянущий Лёвка, и потребовал идти с ним. «Феона, я его будущий начальник, я его забираю» – заявил он. Феона, крепкая тётка, заметно старше и крупнее и Кевина, и Лёвки, повидавшая жизнь, просто выкинула зарвавшегося орка из прихожей, так, что он морду ободрал о ступеньки.

Но насладиться переживаниями по поводу случившегося нам не удалось: снова заголосил третий «Пион», а тут как назло принесло примата с дивизии, в чине генерал-ефрейтора. Услышав такую частоту сработок, он потребовал в кабинет комбата всё отделение ЧАВО, в полном составе. Пришли мы трое, Прощельчук фалломорфировал настолько, что данный приказ его будто и не касался.

– Кто из вас старший? – заорал примат.

– Дык... наверно... я... – пролепетал Лёвка. Колхоз, прости, господи.

– Что «я»? Представляться по форме не обучены?

– Сержант Задов.

– Вот что, Зотов, даю час времени, техника должна быть приведена в порядок! Так, как сейчас, быть не должно! Идите!

– Что делать? – Кинулся ко мне Лёвка, когда мы вышли. Вид у него был такой, будто он только что ходил в атаку на укреплённые позиции, захлебнувшуюся из-за огромных потерь.

– Подумать надо.

– Думай быстрее!

– Не понужай, думать и решать теперь твоя работа.

– У-у... Чё делать?
Мы вышли на улицу, ветер чуть не валил с ног.

– Ветер! – пронзила меня догадка.

– Ну да, ветер, делать-то что!

– Третий «пион» барахлит в сильный ветер, никогда больше! Это потому, что приёмное закреплено на опоре вышки. Вышку качает ветром, а там антенна остронаправленная, и реле – хлам! Не то, так это... Надо переносить приёмное на более стабильное основание, а пока, для начала, опустить как можно ниже.

Через полчаса ветер прекратился, смолк злосчастный рубеж. Как особист из блиндажа после боя, появился Прощельчук. Лёвка доложил ему все наблюдения и соображения.

– Что? Вот так, за опору вышки? – вид у кадавра был ошарашенный, у меня, наверное, тоже.

Вскоре Прощельчук написал для пультисток таблицу-подсказку, чтобы не терялись, какие посты вызывать при сработках тех или иных участков и рубежей. Ещё, непонятно зачем, в этой таблице было проставлено количество комплектов «пион» на каждом участке. Ошибка имелась и без этого, а тут добавилась ещё одна. Такое знание периметра иначе как позорным не назовёшь.

Потом Лёвка приволок материальные описи, где значился «ОСЦИЛОГРАФ». Я мал-помалу привыкал.

Рукожопый монтаж

Завтра начнутся разборки и склоки,
И потекут переменные токи,
Только сегодня не трогай структуру,
Сдуру загубишь халтуру.

Элис Джексон

Плохая работа аппаратуры на периметре во многом являлась следствием двух грехов: работы на «отвяжись» при монтаже, и нежелания-неспособности что-либо исправить в дальнейшем. Мы помним, как аппарат работал на твёрдую двойку из-за головотяпства в монтаже динамиков, а техник ещё и раздражался от предложений заняться данной проблемой. А по моему простецкому мнению, крайний срок устранения такой неисправности – к вечеру. Здесь же закон Ома в чистом виде.

Приёмное радиолучевого датчика было расположено на опоре вышки при её постройке. Модели и экземпляры менялись, посадочное место оставалось. На момент открытия мною связи между сильным ветром и неисправной работой «Пиона» вышке шёл семнадцатый год.

Плечи антенн емкостной должны быть равны по ёмкости, у нас же на большинстве участков разбаланс превышал все мыслимые допуски, на некоторых уже не на проценты, а в разы. То есть, разделительный кронштейн поставили как запотемилось. Если бы хотя бы шагами повымеряли, так плохо не было бы.

Но Гран-при в данной номинации я присуждаю Лёвке. Однажды ему было поручено смонтировать у входа на пульт щиток, в котором находились бы трубка связи с оператором пульта, осуществляемой через встроенный в пульт коммутатор, и выключатель светильника над входом. Тут «Ночь-12» продемонстрировала потрясающую, истинно военную прочность: сгорело в разы меньше деталей, чем вы предположили, и даже ни одна плата не обуглилась.

И даже сгорело всё не сразу, а через некоторое время, по закону жанра ночью, и конечно, когда я принял успокоительного двух сортов. Дежуривший в ту ночь старший прапорщик Винни-Пух на собственном «жигуле» собрал нас троих, но увидев, что я в дверь попадаю с третьей попытки, съездил за техником другой колонии, «девятки». но презабавно, Прощельчука он, как я понял, даже не стал беспокоить.

Прапор с «девятки», недолго думая, поставил запасной блок из ЗиПа взамен сгоревшего, и уехал досыпать. Через несколько дней всё сгорело снова, но я уже был трезв, и быстро доискался до причины.

А ещё Серёга рассказывал, как однажды на одном участке смонтировали над основным ограждением спираль Бруно. Вечером включили свет, она и засветилась. Красота неописуемая! Дело в том, что такая спираль должна быть заземлена с обоих концов, а тут по разгильдяйству один конец подключили к фазе освещения. Ладно, только сама спираль сгорела, забор и кабели бог уберёг.

Разумеется, я знаком с сентенциями, что людям свойственно ошибаться, что не ошибается тот, кто ничего не делает, сам, разумеется, не без греха, но когда ошибки допускаются на каждом шагу, а потом годами и десятилетиями не исправляются, выполненный монтаж даже не проверяется, это не работа.

«Когда ты идешь на периметр, у тебя с собой обязательно должна быть оцинковка!» – внушал Серёга во времена моей стажировки. Это был не первый случай оценить данный совет. Как сумел, восстановил соединение оцинкованной проволокой, и прошел на пульт. Зайцы стояли ровно, столбиком.

– А что ты сделал? – осведомилась операторша.

– Так вон сколько снега постряхивал.

– Э-э... Когда ты его стряхивал, ничего не менялось, а вот сейчас зашел под пульт, что-то там сделал...

После обеда я впопыхах провёл регламентные работы, предстояли два выходных дня.

Прихожу на службу после выходных, вызывает Прощельчук.

– Ты где был два дня?

– Отдыхал, выходные.

– Как выходные, я тебе разве не говорил, что переходим на пятидневку?

Дело в том, что в период хорошей работы аппарата начальник сделал нам блатной график – два на два. Много кто высказывал недовольство таким послаблением, даже старшина роты прапорщик Мабуть, чьё дело – сторона, высказался: «Так это не работа, а отдых получается!» Вот Прощельчук и ждал удобного момента, чтобы отыграть назад. И плёвая поломка, больше по его вине, пошла за такой момент.

– Ротный у меня спрашивает: «Где у тебя боец?» И что я ему должен отвечать?

Артист! А позвонить домой по городскому не в силах?

Короче, пошла ругань. Он заявил, что я плохо работаю, я ответил, что если бы он не вмешивался в дела, в которых ничего не понимает, от меня было бы больше пользы. Объяснил про недавнюю поломку.

– Ну, причём тут заземление!

– Если бы понимал, не спрашивал бы.

Возник Таращенко и приказал следовать за ним. Ещё одно чудо дождалось своего часа.

– Я отстраняю тебя от ЧАВО! – крикнул вдогонку Прощельчук.

Штрафная скамейка

Трудно убедить в чем-либо идиота, но человека, строящего из себя идиота во имя своих целей, совершенно невозможно. Таращенко строил из себя идиота талантливо, вдохновенно, не напрягаясь. Он убеждал меня, что я – почти преступник, что таким нет места в сплоченных рядах... Он обвинял меня в злостном неисполнении приказа, который я не получал, в непочтении к начальнику, что было правдой. Зашедшему в кабинет прапорщику Мабуть он сказал, указывая на меня: «Он думает, в профсоюзе работает!»

Да-а, шикарная фразочка! За того, кто неправ, профсоюз заступаться не станет. Таращенко лаконично признавал, что я прав, и давал понять, что плевал на это, и намерен добиваться своего. Заходил начштаба батальона, выслушал Таращенко, выразил возмущение моей враждебной деятельностью, заранее одобрил любые меры.

Вышел я из кабинета усталый, сел на подоконник в коридоре, и просидел до конца дня. И так не помню, сколько дней, придя на службу садился на этот же подоконник. В обеденный перерыв ходил в столовую, ещё посещал занятия для вышкарей, когда случались.

Кончилось это тем, что меня пригласил в кабинет Бушинский, и сообщил, что назначает меня мастером по инженерным средствам охраны, т. е. заборам, заграждениям, а к электронике чтоб не лез. Еще не дойдя до аккумуляторной, я понял причину такой доброты: сработки пёрли валом, затишье кончилось. Встретил меня Лёвка, замученный, весь в снегу. Приказ не лезть к аппарату тут же был забыт, включился в работу.

Месяца через четыре я узнал, что мне было пожаловано взыскание. Вот так, без объявления, без доведения.

Конная авиация

Непросто ремонтировать аппаратуру, устройство которой представляешь весьма туманно. А Прощельчук практически не появлялся на службе. Ладно, он не появлялся, когда всё отменно функционировало, теперь-то стоило поработать. Но он работал связистом в частном предприятии, созданном на базе промзоны, а в войсках только числился.

Я неоднократно выражал недовольство этим фактом, но начальство только отводило глаза с дурацкими усмешками. И тут чёрт сунул Стеллочку, чьё место в очереди за прокладками. Она стала меня уверять, что Прощельчук заслужил право не работать, чем вызвала сомнения в её психическом здоровье. Я ей пытался, как человеку, объяснять, что он получит это право, когда выйдет на пенсию, и что состояние аппаратуры никаких заслуг не отражает: весь монтаж на периметре выполнен руками, растущими не из того места.

Эта шизичка не унималась, и однажды, когда мне долго не удавалось утихомирить буйный третий «Пион», со вздохом вымолвила: «Ах, как мне не нравятся дилетанты! На прежней работе у меня было личное клеймо». Ответил ей, что по моим наблюдениям, в одного махрового дилетанта она крепко влюблена, и неразумно этот факт демонстрирует. А про эту «поломку» ещё будет речь. Да-да, в очередной раз выяснилось, что аппарат в норме, причина в рукожопом монтаже.

Как-то вдруг и ненавязчиво выяснилось, что не работает один участок емкостной. Записал это дело в журнал. На следующий день опять был утренник в дурдоме. Белоснежка с ненавидящим взглядом требовала неопровержимых доказательств, что участок не работает, и только их получила, как ввалился Прощельчук и заорал:

– Ты соображаешь, что ты тут пишешь? У тебя с головой в порядке?

– То есть, я должен понимать, устройство исправно?

– На «тройке» не срабатывает, а на «десятке» – будет! – он, конечно, не знал, что только что всё тестировалось, и на «девятке» ничего не срабатывало, а на «десятке» уходило в сработку сразу, без воздействия.

Бывает, что человек, не знающий некоторой ситуации, пытается внушать своё её видение тому, кто знает её несравнимо лучше. Года три спустя прапорщик Мабуть пытался убедить меня, что Прощельчук – большой спец ЧАВО. «Чаво-чаво» – переспрашивал я, присутствующие веселились. В одном рассказе Марка Твена шкипер учит баптистского пастыря анализу библейских текстов, тоже смешно.

Короче, выяснилось, что не работают три(!) участка емкостной, я доложил Бушинскому, тот спросил Прощельчука, Прощельчук заявил, что всё работает, Бушинский успокоился, всем стало хорошо. Как-то очень кстати нагрянула проверка с полка, выявили неработающие участки, при этом Прощельчук не орал, что всё работает, и не вопрошал, в порядке ли у них с головами... Они уехали, и никаких последствий. Очередная логическая аномалия!

Консультация специалиста

Ранней весной стали досаждать блокировки основного ограждения. Сама блокировка является предельно примитивным датчиком: по забору натянут проводок, по проводку пущен ток, проводок рвётся, идёт сработка. Сложнее исполнительное устройство, это универсальное исполнительное дискретных датчиков, и работает эта мерзость как компаратор. А в проводке на заборе скрутки то подмокнут, то подмёрзнут, сработки прут валом, я и придумал вот такой стабилизатор:

Пошел показывать Прощельчуку.

– И как ты собираешься подавать на него питание? – первым делом осведомился мой эксперт.

– Не надо никакого питания, напряжение контрольной пары само всё сделает.

– ???

– Ну, как в телефонной связи по двум проводам идёт и пита-ние, и разговор в обе стороны? Транзистор бесхозный есть? Ага! – из тестера, транзистора и двух проводков я соорудил модель устройства – Вот, блокировка цела, сопротивление между эмиттером и коллектором практически нулевое, разрываем блокировку... Двести килоом! Срабатывание гарантировано.

– А напряжения-то в контрольной паре хватит? Там же доли вольта.

– Там двадцать вольт.

– Не может быть!

Охренеть познания!

– Тем не менее.

Емкостная

Меня и раньше терзали смутные сомнения по поводу метода настройки приёмных устройств емкостной системы. Но спецы из  Чегабана настраивали этим же способом, Потом некоторое время аппарат работал отлично, что не мотивировало к изысканиям. Но вот всё поплохело, и мозги зашевелились.

Проезжая или проходя мимо заборов охраняемых объектов, вы наверняка замечали кронштейны с фаянсовыми изоляторами, на  которых растянута проволока, нередко колючая. Некоторые люди утверждают, что эта проволока под высоким напряжением... Ничего подобного, напряжение на ней есть, но совсем не высокое: если рука сырая – щипнет, а если сухая, так и  не почувствуете. Это система, срабатывающая на внесение электрической емкости. Например, человеческого тела, для этого и предназначена. Но может срабатывать и на атмосферные явления: дождь, электрические разряды...

Чтобы охрана точнее могла знать, где случилось нарушение, периметр разбит на участки, на каждом своё приёмное устройство, а чтобы уменьшить количество ложных срабатываний, участок поделен на две половины, называемых плечами и подключенных в противофазе. В идеале плечи одного участка должны быть равны по ёмкости, но на случай, если это не так, в приёмном смонтировано несколько конденсаторов и переключатель, позволяющий добавлять их в то или иное плечо.

Всего 11 положений, среднее и два крайних ничего никуда не добавляют, они на случай если не идеального, то хорошего баланса, а остальные разделены по четыре между плечами, и к их контактам подключены те конденсаторы разных емкостей. По здравому рассуждению, правильное положение этого переключателя должно быть одно. С несущественными оговорками. У нас же, при показанном Серёгой методе, всегда получались новые значения.

Порядок действий

В аккумуляторной валялась схема приёмного устройства, выполненная на ископаемом советском ксероксе. И вот, вернувшись с периметра и устроив перекур, пялясь в эту схему, я составил свой способ настройки, записал, и отправился к Прощельчуку.

– Ну, и что? – сказал Маэстро, ознакомившись с запиской – то же самое.

– А порядок действий?

– И что?

Занавес!

Вообще-то, явно неправильный способ состоял из тех же действий, что и придуманный мной, только некоторые были упразднены, оставшиеся перепутаны. А так – да, то же самое. А тем, кто разделяет мнение о неважности порядка действий, советую, идя по большому, записать производимые действия, и в следующие разы произвольно менять их порядок.

– Читай описание, там всё расписано – он не впервые так отвечал на мои вопросы, и я, наконец, решился:

– Так вы ж мне его дайте!

И он дал! Так моя служба на ЧАВО разделилась на две части – до получения описания и после.

Вскоре случилось кое-что поинтереснее – регламент номер два. Из Чегабана, где у нас располагался штаб округа, приехали два прапорщика, и начали настраивать-ремонтировать нашу несчастную аппаратуру.

После их настройки всё заработало просто чудесно, но у меня, в силу демонической натуры, возникли вопросы. Первый состоял в том, что на периметре они почти ничего не делали, всё осмотрели, и остались довольны состоянием, а вот с пультом возились два дня напролет.

Этот вопрос я решил оставить при себе, а вот второй без церемоний задал Прощельчуку:

– А что, прошлый год спецы с Чегабана не приезжали?

– Приезжали – удивительно быстро и точно поняв вопрос ответил Шеф – и всё отлично сделали, но здесь же солдаты были, ты же понимаешь...

– М-м-да...

Потом Серёга ушёл на дембель, и Таир приручился ещё легче, чем Бен. Периметр был полностью взят под мой оперативный контроль.

Арифметика

Ток идёт, идёт... и превращается в напряжение.

После Серёгиного дембеля ожидаемо возникла проблемка: аккумуляторы. Поначалу у нас просто было не в привычке заботиться о них, ибо заботился Серёга, потом обязанность вошла в привычку, но плохо получалось. Как что, Мефодий орёт: «опять у вас двадцать восемь вольт на аккумуляторах!»

Вообще, то немногое, что на ЧАВО было хорошо, это было у него, а вся лажа – у нас, даже та, которой было много лет. Я занялся проблемой плотненько, и выяснил, что батареи у нас составлены из банок на 1.4v. Да, бывает и такое. Двадцать банок по 1.4v, интересно, сколько должно быть? Может, 30?

Пока летом была жара, они давали 30. После зарядки, пока электролит тёплый – тоже. Так что надо было или наращивать отопительные батареи или аккумуляторные, я выбрал второе, тупо отделил от одной батареи две банки, и присоединил к другой. Ещё одна вменённая мне лажа растаяла в воздухе. Выяснилось так же, что на объект было выделено 50 банок, на формирование двух батарей, и 10 так и стояли в одной из кладовок в упаковке.

Но вскоре мой наставник нашел новую зацепку. Паспортное напряжение питания «Ночи» – 30 вольт, при токе 7 ампер, а у нас выстраивались либо 27 при семи, либо 30 при почти восьми. Мне была поставлена задача разобраться и привести в соответствие. Стыдно признаться, ломал голову два дня.

А всё было просто, как мычание. Ряд датчиков «Пион», что поближе к пульту, были подключены к этому же блоку питания, благо требуемое напряжение совпадало. Сложнее всего оказалось втолковать нашему ведущему специалисту, что для их работы тоже требуется ток.

Секретные материалы

Не успел я насладиться хорошей работой аппаратуры, как приключился новый выкрутас. Прихожу утром на службу, и тут же меня зовут к комбату и начинают песочить. При этом даже не объясняют, что произошло, понятно лишь, что мною крайне недовольны. Затем тот же номер на бис в исполнении ротного, а когда наконец добрался до пульта, Стеллочка, увидев меня, разрыдалась.

Кое-как удалось выяснить, что накануне вечером Бушинский выловил Прощельчука, и заявил, что громкое оповещение работает недостаточно громко. Прощельчук кинулся исполнять, и после недолгих манипуляций нашел сопротивление, поставленное мной несколько месяцев назад, и устранил его. Ночь для караула прошла на редкость весело, ибо кучные сработки совершенно предсказуемо возобновились. Виноват в этом оказался я.

Нашкодивший начальничек даже не придумал появиться в поле зрения, предоставив мне тем самым свободу действий. После недолгих объяснений Стеллочка согласилась, что виноват не я, одобрила план по ревизии динамиков, но когда я направился к выходу, сказала вдруг: «подожди».

Тут она достала из нарукавного кармана волшебную палочку, замаскированную под китайскую авторучку, и сделала ею круговое движение. В центре очерченного ею круга материализовалась антикварного вида толстая тетрадь, и открывшись на нужной странице, со смачным шлепком плюхнулась на столик.

Стеллочка принялась читать вслух: «При сработке одного рубежа срабатывают ещё несколько, при нажатии на кнопку вызова постов отклоняются индикаторы емкостных систем, и так же случаются сработки нескольких рубежей...»

Всё как у нас!

«... наиболее вероятная причина – один или более динамиков подключены без трансформатора.»

Спасибо, я это и так давно понял. Оказывается, это ещё давнее было где-то написано, да никто не читал. Через полчаса с кучными сработками было покончено, теперь уже навсегда. Во всяком случае, на всё оставшееся время моей службы.

Вечером Стеллочка вызвала меня на пульт. Звонил Прощельчук, по городскому, на службе в этот день он так и не появлялся. «Там что, динамик был без трансформатора?» – сходу спросил он. Ай да Стеллочка! Просветительница!

Через несколько лет мне довелось беседовать с дамой, занимающейся передовыми методиками обучения. Моё критическое отношение к писанию конспектов под диктовку она не разделила. «Когда человек записывает, он лучше понимает и запоминает» – тыча себе в темя внушала она.

Знаем, наблюдали, как четверо подопытных на краткосрочных курсах записали среди прочего типичные неисправности аппарата, и придя на службу сразу столкнулись с одной из них. Она доводила их до истерики, но добрых полгода никто и не вспомнил о спасительной записи.

Соискатель

Очередная напасть пришла, как водится, откуда не ждали. У замкомроты Таращенко вдруг выявился приятель, который, оказывается, всю жизнь мечтал работать на ЧАВО. Когда Таращенко набирал роту, он не подавал признаков желания, а тут, когда всё стало нормально работать, вдруг воспылал.

Таращенко, недолго думая, решил перевести меня на питомник, чтобы освободить место. Вот тут Прощельчук и проявил заботу о ЧАВО. Проинструктировав меня не соглашаться, сам пошел к ротному, и устроил скандал.

Короче, я остался на ЧАВО, но ясно было, что этот кадр не успокоится.

Случай, не стоящий упоминания

Случилась тривиальная вещь: очередная поломка. На пульте имеется дисплейчик, где один над другим расположены индикаторы состояния емкостных датчиков. По горизонтали двигаются светлые прямоугольники, в просторечии именуемые зайчиками. Точнее, двигаться они начинают, когда датчик чего-то почувствовал, или возникает неисправность. Вот у нас вдруг и заходили ходуном «зайцы» двух участков.

Заходим с Левой на пульт, а там два начальника сразу. Прощельчук уже разменял последний год службы, на смену ему планировался прапорщик Винни-Пух, вот они двое нас и встретили.

Посудачили, поприкидывали, надо идти на участки, смотреть на месте. Тут Винни-Пух и говорит:

– А потом еще третий «Пион» посмотрите, ночью барахлил.

– Винни, какой «Пион», ничего они сегодня не найдут и не сделают.

– Ну, я... если...

– Я тебе говорю: НИЧЕГО они. Сегодня. Не найдут! – раздраженно повторил Прощельчук, и с таким благословением мы с Левкой отправились на дело.

По пути, а это метров триста, мы пораскинули мозгами, что барахлят два участка, последних на линии питания, значит, первым делом надо просмотреть питающий кабель от последнего по линии исправного до первого неисправного. Это оказалось сложнее, чем представлялось: время года было не пойми что, не то поздняя осень, не то ранняя зима, то таяло, то замерзало, а кабель был брошен по земле, пришлось его выдирать из льда.

Минут через десять обнаружилась скрутка, просто всунутая в кусок садового шланга, и кусок этот был полон воды. Еще через пятнадцать минут мы шлёпали на третий участок, смотреть, что там со злополучным «Пионом».

Пояснение для сведущих: емкостные датчики «Ночи-12» питаются переменкой 5 кгц, поэтому стихийно возникший шунт посадил не всю линию целиком.

Случай, в принципе, не стоящий упоминания, если бы не пессимистическое высказывание Прощельчука, оставившее неприятный осадок.

Затишье

Окончательно наступила зима, и на ЧАВО случилось затишье. Для караулов оно было как никогда кстати, ибо обстановка там сложилась непростая. Несмотря на безработицу в городе, и как следствие, большое количество желающих служить, в роте был страшный недобор. Без оснований, по самодурству, Бушинский поувольнял немало народу.

То есть, некоторых, конечно, и за дело, но далеко не всех. Плюс к тому, некие светлые головы придумали вписать в закон о военной службе пункт, по которому офицерики, отслужив некий срок, получали старые авто по остаточной стоимости. Вот и Буш получил ГАЗ-51 в состоянии по другую сторону добра и зла, и теперь четверо бойцов-контрактников в ротном гараже реанимировали её, считаясь на службе.

Караулы были полусуточные, и нередко бойцам приходилось выстаивать на постах всё время караула без отдыха. Менять было некем, бегать на сработки тем более было бы некому. Боеготовность роты еле держалась на нижнем допуске.

Когда Бушинский разговаривал о сложившейся ситуации, у него начинал дрожать голос, и слёзы выступали на глазах. Впрочем, такое случалось с ним нередко, по различным поводам. Ещё у него секлись рога и отслаивалась чешуя, но это, похоже, было сезонное.

Если бы при этом ещё и ЧАВО работало так же хреново, как летом, ситуация могла стать катастрофической. А жаль, что не стала. Может, хоть тогда бы этого урода убрали с роты.

Через много лет мы с этим прапором жили в соседних дворах. Как-то он попытался со мной заговорить, как обычно заговаривают с теми, кого хотят видеть если не в друзьях, то в приятелях. Ответил ему, что мне это неинтересно, не вдаваясь в подробности. Нет друзей, и таких не надо.

С первого дня я столкнулся с удивительными вещами. В частности, выяснилось, что мой непосредственный начальник, техник ЧАВО старший прапорщик Прощельчук, находится в отпуске, в то время, как аппаратура ЧАВО пребывает, мягко сказать, в неудовлетворительном состоянии. Так что главным тэсэошником на «пятёрке» был солдатик-срочник Серёга, который и не скрывал, что ничего в «этой конной авиации», по его выражению, не понимает, а попал на ЧАВО по блату.

И вот мы вдвоём весело приводили в порядок убитую систему, в которой оба ни бельмеса не смыслили, только Серёга приговаривал: «Вот был бы Прощельчук, он бы знал... он бы объяснил... он бы показал... бла-бла-бла... ни хрена я не понимаю в этой конной авиации... Прощельчу-ук...»

Что за дурак ротный отпустил в отпуск техника при таком состоянии системы, да ещё в самое подходящее для работ время? Чтобы посмотреть на него, надо было подождать, ибо он, вы не поверите, тоже был в отпуске. Представьте себе, что в десантной роте половина машин не на ходу, а ротный с техником беззаботно уходят в отпуск. Анпосэбл? А в ВВ, как видим, ничего невозможного нет.

Кривые лучи

Прибор работает в двух режимах: «Включено» и «Выключено».

Сидим мы это в аккумуляторной, служащей нам мастерской, учебным классом, кладовкой и комнатой отдыха. Серёга с серьёзным видом объясняет работу устройства «Пион-Т»:

– Система состоит из приёмника и передатчика. Передатчик создаёт лучи изогнутой формы, в результате чего образуется объёмная зона захвата...

– Серёга, не может система испускать кривые лучи, луч прямой по определению...

– Не знаю, мне так Прощельчук объяснял, слушай дальше: к приёмному устройству от пульта подходит контрольная пара, напряжение в ней – доли вольта...

– Не может быть, при такой длине линий в них наводки до двух вольт, контрольное напряжение, самый минимум, пять вольт.

– Прощельчук так объяснял – отвечает Серёга с явным раздражением.

– Ладно, а что скажет волшебный ларчик?

И я беру тестер, и иду к распределительному ящику. Серёга, куда бы он делся, следует за мной. Открываем дверку, там дикая перепутань проводов, от которой у меня начинает ломить в висках, но Серёга уверенно что-то замеряет, и сообщает ошарашенно:

– Двадцать вольт!

– Вот в это верю.

А изогнутую форму имеет граница зоны захвата радиолучевого датчика «Пион-Т». Лучи, разумеется, прямые.

Псы

Вдоль основного ограждения на специально огороженных блок-постах (таково строение зоны, ограждения с ограждениями сходятся, смыкаются, друг друга перегораживают), живут сторожевые псы. Одним из таких псов был Таир, монстр, наводящий ужас. Однако Серёга с этим монстром был вполне в фамильярных отношениях.

И я пропадал от зависти, глядя как Серёга треплет этой твари холку, чешет за ушами. При этом вспоминался вопрос: а как мы, чёрт возьми, будем обслуживать аппаратуру на этом участке, когда Серёга дембельнётся.

На другой стороне периметра жил другой монстр, Бен. Выглядел он не так страшно, как Таир, но реально был злее, не впускал к себе даже кашевара с кормёжкой, а Серёга и вовсе побывал у него на зубах, хорошо, что зимой, в ватных штанах, дело обошлось гематомами. Его-то я и решил приручить. И получилось это до обидного просто, пёс быстро меня признал, даже не куснул ни разу.

Гордый за мой успех Серёга разыгрывал перед сослуживцами целое представление, о том, как Бена кормят кашевары, и как это делаю я. Кашевары наливали баланду в бачок через решётку. Поев, пёс оттаскивал бачок на некоторое расстояние от калитки, поэтому здесь всегда находилась клюшка из шестиметрового прутка диаметром 16 мм. Ею кашевары каждый раз подтягивали бачок, чтобы наполнить, причём ехидный пёс никогда не оттаскивал его слишком далеко, чтобы клюшкой не достать, хотя очень даже было куда.

Вот этот момент подтягивания бачка получался у Серёги смешнее всего. Но меня по-прежнему терзал вопрос, как обслуживать таиров участок, когда Серёга уедет.

Гуманизм и бережливость

Когда-то на зонах стояло электризуемое заграждение. Всего восемь киловольт. Убрали. Из гуманных соображений. Примерно в это же время произошло перевооружение с АК-47 на АК-74. Перевооружение это прошло по всем внутренним войскам, не только охранным, а ещё раньше перевооружилось Минобороны. В чём же разница между двумя моделями автомата?

Однажды военные статистики подсчитали и прослезились: оказалось, 70% солдат, получивших огнестрельные ранения, выздоравливают и возвращаются в строй. Хорошо, свои, но ведь и чужие тоже! Короче, не будем вникать в технические подробности, но АК-74 это оружие, обеспечивающее гораздо более высокую смертность раненых. Охранным структурам это нужно?

Одно из свойств пули АК-74 – склонность к рикошету. Там, где обычная пуля зароется в грунт или застрянет в деревяшке, эта отрикошетит, и полетит дальше искать жертву. Это неплохо, когда мы кроем по позициям противника, а на зоне, как правило, оружие применяется в ситуации, когда надо попасть в кого-то персонально, причём желательно не убить, а уж попадать в других оказавшихся в поле зрения, категорически нежелательно. Да, АК-74 – чисто фронтовое оружие, для охраны оно не годится.

А теперь прикинем, во что влетело производство полумиллиона лишних стволов и нескольких сотен миллионов патронов к ним.

Явление мессии

Но вот вышел из отпуска Прощельчук. Встретил он меня радушно, сразу же прочитал лекцию минут на 10, что и как делать. Оказавшись на безопасном расстоянии, я сказал Серёге: «Чё-та мне кажется, парень в электронике плавает», на что доблестный Серёга бодро ответил: «Не скажи, ты видел, КАКОЙ у нас пульт?»

Разумеется, видел. Индикация на лампочках накаливания, кнопки, как на электрогитаре «Урал». А ещё я и схемы посмотрел, всё на транзисторах первого поколения, серия «П», германий. Я неопределённо пожал плечами, повёл бровями, Серёга, похоже, воспринял это как проявление восхищения, и светя глазами, выдал: «Это благодаря Прощельчуку!»

Хм... непонятно... он что, сам этот пульт собрал с нуля? И как же он поставил его на боевое дежурство без сертификата, без заводского номера? Загадки множились, разгадки запаздывали.

Впоследствии я выяснил, что пульт действительно серийный, на всех зонах и многих других охраняемых объектах стоят такие же. Модель давно снята с производства, а данный экземпляр два года как списан по старости. Короче, для тех, кто в курсе, самая обыкновенная «Ночь-12».

Здесь нужно пояснение: если вы сейчас наберёте в поисковике запрос «Ночь-12», абсолютно всё, что поисковик найдёт, касается системы «Ночь-12М».

То, что у нас было, якобы благодаря Прощельчуку, представляло собой первобытно-доисторическую, изначальную «Ночь-12».

А смысл инструкций Прощельчука сводился к следующему:
в пульте поломок и неисправностей в принципе не может быть, и незачем туда лазить, все проблемы – на периметре. Ещё дал ценный совет в плане организации мышления при поиске неисправностей: «Надо мыслить от простого!»

Недостающее звено

Но вот и ротный из отпуска вернулся. Капитан. Назовём его Шурик, а фамилию дадим Бушинский. Все ассоциации оставляю на вашу фантазию. А я, увидев его, обомлел. Дело в том, что существует околонаучная мулька, будто антропологи никак не могут обнаружить одно из промежуточных звеньев между обезьяной и человеком.

Представьте себе, в керной компании кто-то бухой говорит: «А вы знаете... не могут найти...» И все проникаются: какой у нас товарищ эрудированный, и как всё загадочно, вот ведь, не могут найти... Кого? Вон пятой ротой командует, оно в чистом виде. Только шапку носит не по уставу – ширины лба на два пальца не хватает. На пару с Прощельчуком они выглядели очень весомым доказательством дарвиновской теории. Но, поскольку у нас заявлено фентези, пусть они будут гоблинами. А Серёга – хоббитом.

– Чем занимаемся? – строго спросил начальник. Весьма забавно смотрелись потуги этого дегенерата выглядеть умно и строго.

– Изучаем периметр.

– Ка-ак! Вы же у нас уже вторую неделю! И до сих пор?..

Вскоре на ЧАВО появился ещё один кадр – орк Лёва Задов. Если мы с Серёгой были любительской лигой, то Лёва был профессионал – электрик 5-го разряда! И вот мы уже втроём реанимируем убитую систему. А у системы имелась забавная фишка – срабатывали сразу несколько участков, чохом. Я методом проб и ошибок пытался с этим бороться, но безуспешно. Зрело подозрение на неполадку в громкой связи, точнее, ошибку в монтаже динамиков. Нужна была ревизия громкого хозяйства, но когда я доложил об этом Прощельчуку, он ответил, что от громкой такого быть не может, дело в чём-то другом.

А вскоре случился утренник в дурдоме. Серёгу отправили на прополку капусты, Бушинский с Прощельчуком разом типа взяли отгулы, мы с Лёвкой остались за старших на периметре, за старшего по роте остался старшина, старший прапорщик Мабуть. Ставить аппаратуру в ремонтное состояние он не разрешил. Последовавшей ночью «Ночь-12» дала слишком много, даже для «Пятёрки», сработок.

Утром нас с Лёвкой вызвал аж целый комбат, майор Пустобазаренко, и обвинил нас в происшедшем. Серёге, как выяснилось, тоже влетело. Да уж, элементарными навыками командования товарищи не обладали, зато здорово умели находить виноватых.

К обеду появился Прощельчук, повздыхал о случившемся, дал советы на будущее. Тут я снова затеял разговор о множественных сработках, и Прощельчук повторил свои отговорки, и отправил нас искать, где пропадает питающее напряжение на один из датчиков.

А с питающим всё было сурово: от магистрали был сделан отвод метров 5, с 7-ю скрутками. На магистрали было 20 вольт, на устройстве – 18. И мы чистили скрутки одну за другой, и без конца замеряли напряжение, но оно, зараза, не росло, и тут у нашего профи возникла блестящая идея:

– А чего мы всё время параллельно замеряем, давайте попробуем последовательно...

Судя по Серёгиной морде, он едва не описался от восхищения, и на мои попытки объяснить, что к чему, ответил весьма раздражённо в стиле «не мешай!» Померили, воскликнули в две глотки «...себе!» 45 вольт! Тут мне пришла идея пусть не столь ослепительная, зато более полезная. Наведался на ближайшую свалку, нашёл подходящий кусок провода, смонтировали, всё пошло. 20.

Пошли к Прощельчуку докладывать о проделанной работе, тут Лёвка и описал свой дерзкий эксперимент, и полученный результат, и попросил разъяснений. Я аж дыхание затаил, ожидая, как сейчас посмеёмся на пару, но пришлось в одиночку сдерживать смех. Прощельчук, глубыкомысленно мыкая, начал строить догадки, типа «в емкостях скопилось...»

Служба обещала много интересного.

Потом Лёвка пошёл домой, а меня хоббит придержал за рукав:

– Надо что-то делать с кучными сработками.

– Давай завтра...

– Потом, потом, а ты представляешь, каково в карауле ночью, когда срабатывает сразу 3-4 участка! Куда бежать, где искать?

– А Прощельчуку почему это не говоришь? Это же благодаря ему... – ответом были лишь увлажнившиеся глаза. – Ладно, сопротивление ом на полсотни есть?

Минут через 15 с оптовыми сработками было покончено.

– Понял?

– Понял.

– Что ты понял?

– Прощельчук сегодня сказал, что в «Ночи» такой усилитель, что хоть как подключай, ничего не будет. Вижу, что это не так.

– Правильно. И ещё: напряжение последовательно не замеряется, только параллельно. Последовательно замеряется сила тока. Это элементарная электротехника.

А на вступительной лекции Прощельчук втолковывал мне, что в пульте поломок не бывает, и быть не может, поэтому при любых поломках причину следует искать на периметре. Что он ответил на моё предположение о причине кучных сработок, Серёга только что воспроизвёл.

Получалось, что проблемы, по мнению кадавра, в принципе не могло быть, что, по его же мнению, было веским основанием ею не заниматься. Идиллия, да и только! Только вот неувязочка: проблема существовала, и постоянно напоминала о себе. И результат добавления сопротивления в цепь динамиков стал переходным моментом от смутного сомнения в профессионализме Прощельчука к уверенности.

Банкет с чудесами

Служба обещала много интересного, и обещание это выполняла. Вскоре в карауле один недоучившийся маг сотворил трёхлитровую банку спирта, отдававшего, по недоученности, сложным нефтехимическим букетом, и на время удалил всё командование.

Пьянка получилась знатная, с катаниями по наклонным поверхностям, чему поспособствовал прошедший ливень, и Лёвка купался в прекрасном горном озере, окружённом мраморными скалами, и кричал нам, чтобы посмотрели, как у него красиво получается, но ровно в 15-00 озеро превратилось в аккумуляторную, и он лежал на грязном полу в обоссанном от колен до подмышек х/б.

Некоторое время он сидел в аккумуляторной, обсушиваясь и околёмываясь, затем отправился на поиск кредита на продолжение банкета.

На следующий день он вполне годился в пособия для медицинских учебных заведений, по многим темам сразу. Истончавшая шея и заострившийся нос делали его похожим на воробья. До обеда он скрывался в аккумуляторной, после выразил желание поработать. Серёга поручил ему подсоединить два датчика на одном из участков, причём подсоединить надо было последовательно.

Минут через сорок мы обнаружили Лёвку на пятачке перед КПП, совершающим круговые движения с видом человека, забывшего, кто он, куда идти... Нас он с видимым трудом узнал, а на вопрос, подключил ли он датчики, заплетающимся языком промямлил, что не знает, как это – последовательно.

Стрельба с разборками

Куда вы стреляете, я-то здесь для чего стою?!

В свой срок и на стрельбище съездили, на занятие по огневой подготовке. До места и обратно ехали на арендованном автобусе. Прям, туристы. Никакой выверки оружия не производилось, сразу начали пулять по мишеням. Естественно, все – мимо. И срочники, и «сверчки».

Бушинский всех построил, и произнёс прочувствованную речь о стоимости аренды автобуса, потраченных патронов, что из-за нашей безответственности все расходы – зря. Я было подумал, что в таких увещеваниях и состоит методика повышения огневой подготовки, но не тут-то было. Бушинский ещё раздал патронов, и начал по одному вызывать на рубеж.

И тут выяснилось, что я делаю неправильно абсолютно всё. Не в той руке несу автомат, выдвигаясь на рубеж, не тем пальцем оттягиваю затворную раму, левый глаз, оказывается, нужно закрывать... короче, все мои органы совершенно неправильно участвовали в процессе. Добил меня новоявленный учитель стрельбы тем, что опустившись на корточки, начал гвоздиком рисовать на земле, как совмещать элементы прицела и мишень.

Тут я ему и объяснил про выверку прицела. Он окончательно рассмешил меня заявлением, что всё выверено, попытался подтвердить это на практике, так же точно никуда не попал, и дал команду всем разряжать магазины. Похоже, чего-то понял.

И он действительно понял! Всего через три года на этом же самом месте крепко обновившимся составом, но под командованием всё того же Бушурика мы выверяли наши несчастные стволы.

Но это уже совсем другая история.

У конструкторов мерительной техники постоянная, в принципе окончательно нерешаемая задача – борьба с этими явлениями. Вот и разберём, какие искажения вносит индукционный датчик, и как с ними бороться (и надо ли?).

Самый простой нюанс работы индукционного датчика обусловлен самой конструкцией системы датчик-струна. Дело в том, что траектория любой точки струны представляет не прямую линию,по которой струна совершает возвратно-поступательные движения, а многоконечную звезду. Датчик же лучше всего воспринимает колебания перпендикулярные его полюсу, а параллельные почти не воспринимает. В результате в снятом сигнале присутствует явная амплитудная модуляция, придающая звучанию узнаваемый «электронный» характер.

Чтобы разобраться с другими вносимыми искажениями, представим себе стальную пластину, закреплённую с одного конца в некоем зажиме, расположенную параллельно плоскости столешни. Представим так же, что эта пластина оснащена неким идеальным датчиком, снимающим её колебания без искажений, никак не влияющим на колебательный процесс. Этот датчик подключен к компьютеру, на экране которого мы наблюдаем форму сигнала, временну́ю огибающую, видим значение основной частоты. Колеблется пластина благодаря тому, что мы имитируем на ней щипок струны. В таком виде колебания у нас строго синусоидальные. Помещаем под пластиной магнит. Форма колебаний заметно изменяется. Удаляясь от магнита пластина должна преодолевать притяжение, скорость удаления снижается, пластина движется как бы против течения. Зато в обратном направлении скорость возрастает. Форма колебания скорее похожа на пилу для продольной распиловки, нежели на синусоиду. Колебание обогатилось обертонами, причём строго гармоничными. Основная частота понизилась.

Это значит, что в сигнале, снимаемом со струны, присутствуют две линии обертонов разного типа. Первый тип – обертоны, возникающие в струне и без магнитного поля. Они по определению имеют некоторую негармоничность, и в магнитном поле она возрастает. Второй – обертоны, сформированные искажением основной гармоники, они строго кратны ей. Между обертонами двух типов возникают биения, так же способствующие специфической окраске звука.

Надеваем на магнит обмотку – ничего не меняется. Вот если мы замкнём выводы накоротко, у нас резко изменятся временны́е характеристики. Пластина будет словно задемпфирована. Если включить между выводами реостат, можно быстро заметить, что сила демпфирования находится в обратной зависимости от его сопротивления.

Так мы столкнулись с таким явлением, как сопротивление магнитного поля. Не путать с силой притяжения! Система датчик-струна является генератором электротока, струна выполняет работу по приведению в движение электронов в катушке, и встречает при этом определённое сопротивление. Возьмём самый обычный велотренажёр в спортзале – там увеличение нагрузки создаётся на том же принципе: в колесе смонтирован электрогенератор, переключателем меняем сопротивление, называемое сопротивлением нагрузки, и подбираем нагрузку для себя. Чем меньше сопротивление нагрузки, тем труднее крутить педали. А система струна-датчик представляет собой тот же генератор переменного электрического тока. Вот и струнам становится тяжелее совершать колебания, понижается частота, возрастает негармоничность обертонов первого типа, слабеет атака, сокращается сустейн.

Но по старому опыту возникает вопрос: если есть сопротивление, оно частотозависимо?

Рассмотрим повнимательнее катушку с точки зрения электротехники. Что она является индуктивностью, это понятно. Резистивное сопротивление – тоже. Но между витками возникает ещё и ёмкость. А индуктивность и ёмкость – знакомый нам из школьного курса физики колебательный контур. И он имеет собственную резонансную частоту. Вот и магнитное поле датчика имеет минимум по сопротивлению на этой частоте.

Отсюда и девиации гармоник, и разные скорость и время их нарастания в зависимости от их частот… Знакомая нам динамическая эквализация.

И добротность этого резонанса находится в обратной зависимости от сопротивления нагрузки. Тут мы можем объяснить и разницу в звучании гитары на ламповых и транзисторных усилителях – вход усилителя имеет сопротивление, и оно является сопротивлением нагрузки датчика. Сопротивление ламповых входов обычно намного выше, чем транзисторных. При малом входном добротность резонанса повышается до нежелательного уровня. Для электрогитары в усилителе главное не элементная база, а входное сопротивление. На транзисторах его тоже можно сделать очень высоким.

Вдобавок, колебательный контур – это ещё и частотный фильтр. Частоты ниже своей резонансной он преобразует в ЭДС вполне покладисто, а вот более высокие нещадно срезает. Спад 12 децибелл на октаву. И если на деревянных частях есть более высокие резонансы, то их можно послушать только на неподключенной гитаре, что стало поводом для сетований немалого числа гитаристов, и мотивом для поиска способов повысить частоту не теряя в чувствительности, что не очень получается. Поэтому глуховатое по сравнению с акустическими струнными звучание так же очень характерно для электрогитар.

Таким образом, главное преимущество индукционного датчика состоит в том, что он добавляет в спектр инструмента свой полноценный резонанс, чем обогащает звучание,  а качество датчика определяется в первую очередь не чувствительностью (выхлопом), а параметрами резонанса. И нелепость вопроса «что формирует звучание в электрогитаре, дерево или датчики?» очевидна. В одной упряжке работают, разделительный союз неуместен.

Иногда в интернете попадается вопрос: «Я хочу поставить на гитару (балалайку, скрипку, мандолину) индукционный датчик и пьезу. Как мне их смикшировать?» Никак не надо, это ничего не даст. Гораздо продуктивнее хорошо разбираться в индукционных датчиках, и чётко подбирать лучшие системы и параметры в каждом конкретном случае.

Да, существует несколько разных систем индукционных датчиков. Самая первая система получила название сингл . Он появился на несколько лет раньше электрогитар, и предназначался для установки на акустические инструменты. Полный примитив: магнит, обмотка, ничего больше. Несмотря на это синглы применяются на гитарах до сих пор, по ряду показателей конструкция оказалась удачной.

Но есть у синглов и недостаток: они слишком хорошо улавливают различные электромагнитные колебания в окружающем пространстве. В выходном сигнале обычно присутствует масса посторонних призвуков. При игре на чистом звуке (клине, как выражаются гитаристы) они ещё терпимы, но на перегрузе невыносимы. Поэтому вскоре были изобретены хамбакеры.

Шумоподавление в хамбакере основано на том, что фаза наводки от электромагнитного колебания не зависит от полярности магнита, а фаза наводки от колебаний струн зависит. Если мы возьмём два одинаковых сингла, разместим на деке вплотную друг к другу, и подключим в противофазе, неважно параллельно или последовательно, а затем перевернём магнит в одном из синглов, чем изменим его полярность, то наводки от колебаний струн окажутся в фазе, а помехи так и останутся в противофазе. В итоге получаем в разы меньший уровень шумов.

Однако многим гитаристам не понравилось звучание хамбакеров на чистом звуке. Оказалось, что если взять два сингла, и подключить параллельно, резонансная частота повысится, а если подключить последовательно, она понизится. Как же так!? Резонансная частота контура обратно пропорциональна произведению ёмкости на индуктивность. При параллельном соединении двух одинаковых контуров ёмкость должна удвоиться, индуктивность вдвое уменьшиться, при последовательном – наоборот. Частота меняться не должна.

Похоже, мы что-то упустили… И это «что-то» –  резистивное сопротивление. Если подключить резистор последовательно с катушкой, её частота не понизится, а вот когда сопротивление равномерно распределено в катушке, частота понижается.

Ещё большую разницу в звучании создаёт разное расположение магнитных полей. Во многих статьях утверждается, что сингл снимает колебания с одной точки, а хамбакер с двух. В реале наоборот,

но от этого не легче.

И если одних гитаристов хамбакеры во всём устраивают, то другие, и их немало, на клине (необработанном звучании) обожают сингловый звук. Для таких была придумана конструкция, получившая название хамкенселлер.

Мысль в том, чтобы к синглу подключить в противофазе катушку, которая будет улавливать только шумы. А расположить её придумали прямо под синглом, поэтому хамкенселлер ещё называют вертикальным хамбакером.

Но наилучшее решение (по моему скромному мнению) это сплит. Снова две катушки, подключенные в противофазе, одна снимает с одной половины струн, первой-второй-третьей в шестиструнном варианте, другая – с четвёртой-пятой-шестой.

Расположение магнитных полей как у сингла, звучание практически такое же, при хамбакерном подавлении помех… И есть у данной системы одна добродетель, какой нет ни у одной другой. Это практически стопроцентная устойчивость от «заводок». ЭДС от колебаний деки в двух катушках оказывается в противофазе, генерация не возникает. И это делает сплит наиболее предпочтительным вариантом для полуакустических электрогитар, и адаптеризации акустических.