Троица сделала последний поворот, и Мордик поднял руку, делая знак остановиться.
- Вот, - сказал он ученику, указывая в конец пещеры перед ними. – Мы пришли как раз вовремя.
Гундарр отодвинул раба в сторону и вытянул голову вперед, сгорая от нетерпения увидеть своего скакуна. Но вместо него он увидел лишь кучу из нескольких дюжин яиц, каждое примерно фут в диаметре.
- Что за шутки? – рыкнул он на наставника. – Где мой ездовик?
- Всему свое время, Гундарр. Смотри, вот сейчас она выйдет поздороваться с тобой.
При его словах несколько яиц запульсировали – это сидящие внутри твари уперлись в стены своих тесных узилищ лапами и вгрызлись в них мандибулами. Одно из яиц раскололось, явив нескладное новорожденное нечто.
Это был гигантский паук, почти двух футов в диаметре, когда распрямил свои восемь волосатых лап, с которых все еще капала яичная слизь. Суставы лап опоясывали оранжево-коричневые полосы, а восемь глаз блестели в свете факела глянцево-черным. В остальном же тело существа было темно-серым, под цвет, что камням вокруг, что коже двух наблюдающих за ним дуэргаров. Оно высоко подняло переднюю пару лап и раскрыло мандибулы, готовясь ударить.
Тем временем раскалывались и остальные яйца. Новорожденные паучата выползали в новое окружение, черное и мрачное Подземье, которое станет всем их миром на всю их жизнь. Гундарр смотрел на их появление с возмущением и враждебностью. Во имя всех богов битвы, он ожидал взрослого боевого скакуна, а не каких-то крошечных слабаков только что из яйца!
- Оставим трех самых крупных самок, - сказал Мордик. – Остальные пойдут в котел.
Гундарр вытащил меч и направился к паукам, предвкушая кровавую потеху.
- Погоди, - предостерег Мордик. – Они и без тебя сами управятся.
И словно подчиняясь приказу Мордика, один из новопроклюнувшихся паучат устремился на первого в выводке. Как будто почуяв движение, перворожденный развернулся и встретил своего врага «лицом». Сплетясь лапами, пауки принялись бороться, стремясь вонзить в противника зловещие клыки.
Мордик, Гундарр и раб пристально следили, как все больше пауков выползали из яиц и присоединялись в битве.
- Отлично, вот эта, вот эта и, посмотрим… и во-он там, - сказал Мордик, указывая на самых мощных бойцов.
Гундарр забрался в гущу сражающихся паучат, рубя мечом направо и налево, оставляя за собой груды трупов. Лишь трое, указанных наставником, были пощажены. Раб оттащил тушки в сторону и приступил к сортировке, откровенно нервничая от того, как их лапки дергаются даже после смерти.
Перворожденная убила своего противника. Удерживая передней парой лап врага на месте, четырьмя задними самка прочно уперлась в пол пещеры, чтобы оставшейся парой перевернуть врага на спину. Затем запрыгнула на него и вспорола ужасными мандибулами незащищенное брюшко. Из раны брызнула кровь, пятная холодный каменный пол. Паученок слабо дрыгнул лапками и издох. Лишь после этого перворожденная повернулась к двум дуэргарам и человеку.
Гундарр завершил резню и с мрачной гримасой вытирал с клинка молочно-голубую паучью кровь. Мордик помогал сволакивать туши в кучу. Раб робко приблизился к убитому перворожденной, как будто собираясь забрать его. Тварь моментально приняла боевую стойку. Глаза человека расширились от ужаса, но он не сделал ни малейшей попытки сдать назад, и тогда ездовик атаковал, широко распахнув клыки, чтобы пожрать новую добычу. Раб заорал и попятился, уходя из зоны атаки.
- Нет, этого оставь, - отозвался Мордик. – Она его заслужила.
Раб попятился еще дальше, за Гундарра, стремясь оказаться как можно дальше от живого ездовика. Самка вновь повернулась к добыче и приступила к трапезе. Неподалеку две ее уцелевшие сестры занимались тем же самым.
- Ты не сказал, что я получу новорожденного, - проворчал Гундарр наставнику. – Как я поскачу в бой на чем-то столь маленьком?
- Ты не готовь скакать в бой, Гундарр, - объяснил Мордик. – К тому времени, как будешь готовым, твой ездовик будет достаточно большим, не бойся. Все кавалрачни начинают с новорожденным. И ты не исключение. А теперь хватай тот мешок и пошли.
Одарив наставника убийственным взглядом, Гундарр наклонился за одним из двух мешком с дохлыми паучатами. Второй мешок раб забросил себе за спину. Проходя мимо, Гундарр от души шлепнул его уху, но настроение лучше не стало. Оно было таким же черным и злым, как породившее Гундарра Подземье.
Позже этим вечером два дуэргара сидели в логове воина, попивая из высоких кружек эль, перегнанный из ядовитых грибов г’шнакки.
- И сколько ждать, пока она сгодится под седло? – спросил Мордика Гундарр. – Я хочу сразу же приступить к обучению!
- Глупец, оно уже началось! – рассмеялся Мордик. – Следующий год ты будешь оставаться рядом со своим новым скакуном. Ты будешь кормить ее. Ты сам будешь есть в ее пещере. Ты будешь спать в ее присутствии. Со временем она приучится не пытаться съесть тебя. Между вами двумя сформируются узы, без которых вы двое не сможете действовать как единая пара. Через год, когда она дважды полиняет и вырастет достаточно, чтобы выдержать седока, лишь тогда ты оседлаешь своего ездовика.
- Год? Я хочу в седло сейчас!
- Мне поискать кого-то помужественнее, кто не боится года трудностей?
В недрах глотки Гундарра родился рык, и он крепко стукнул кулаком по столу.
- Я стану кавалрачем! – прорычал он. – Еще раз усомнишься в моем мужестве, и я вырву твое бьющееся сердце из груди!
Мордик хихикнул в свою кружку.
- И что мне тут целый год делать? – потребовал Гундарр.
Вдвоем с Мордиком они отвели скакуна Гундарра в небольшую боковую пещеру, отгороженную от остальной системы дуэргарьих туннелей чередой металлических прутьев, вколоченных в пол и потолок. Для входа служила запираемая на засов решетчатая дверь. Внутри было тесновато. Медленное, но непрестанное капанье в задней части пещеры предвещало год холода, сырости, невзгод.
- Я же уже объяснил. У вас будут узы. Она научится терпеть тебя. А ты взамен, несомненно, выучишься чутко спать, - захихикал Мордик. – Также у тебя будет время потренировать ментальные дисциплины, овладеть медитациями, которым тебя учили для подстегивания псионического потенциала.
- Раз в две недели будем присылать раба кормить скакуна.
- Раз в две недели? А как насчет меня?
- В задней части камеры есть небольшой водоем, и, по-моему, некоторые грибки в твоей камере съедобные.
- Хорошо. Хлюпикам в рядах кавалрачни не место. Наверняка мысль о годичных тяготах не поумерила твой пыл? Если у тебя кишка тонка, я могу найти другого на твое место…
Гундарр нахмурился еще сильнее. Он обнажил зубы, но промолчал.
- Хорошо. Тогда это место за тобой. Удачи, Гундарр. Увидимся через год – если только не взмолишься выпустить тебя до срока.
И с этими словами Мордик захлопнул дверь, повесив на нее амбарный замок. Гундарр смотрел ему вслед, и в глазах его горела ненависть пополам с решимостью. Он скрипел зубами. Кулаки опущенных рук сжимались и разжимались, как будто примеряя свою железную хватку к горлу Мордика. И когда ездовик атаковал, впечатав Гундарра лицом в решетку, тот практически испытал облегчение. Он развернулся как раз вовремя, чтобы схватить тварь за мандибулы, уже нацелившиеся вонзиться ему в брюхо. В разодранных ладонях набухла и закапала на пол кровь. Боль помогала сосредоточиться. Все свое внимание Гундарр уделял тому, чтобы стащить тварь с себя и утихомирить ее, не причиняя необратимых повреждений. В голове будто повернули переключатель – мысли о Мордике исчезли, сменившись мыслями о выживании, о том, как спать весь следующий год так, чтобы не быть сожранным.
Бой всегда приносил душе Гундарра умиротворение.
- Теперь смотри, - сказал Мордик своему ученику, медленно подходя к ездовику.
В руках у наставника было лишь металлическое копье, которое он держал вертикально на манер посоха. Когда он достаточно приблизился, тварь повернулась в его сторону, не сводя с него глаз.
Дуэргар принялся постукивать пяткой копья. Он задал ритм, отбивая его снова и снова, пока шел к ездовику. Тварь же застыла на месте, позволив подойти к себе.
За минувший год она дважды линяла, вырастая из своей шкуры. Теперь она была около четырех футов в диаметре, и пришла пора дрессировать ее под седло.
Гундарр тоже повзрослел, но не вырос, а возмужал. Он уже не был тем нетерпеливым забиякой, рвущимся немедленно удовлетворять свои хотелки. Год, проведенный в изоляции, закалил его, научив концентрироваться. Месяцы изматывающей борьбы в тесном пространстве и ограниченный рацион сожгли весь лишний жирок, оставив лишь твердокаменные мускулы. Взгляд серых глаз стал холоднее и пристальнее. Он метался во всех направлениях, непрестанно сканируя окружение, как будто желая компенсировать целый год одного и того же зрелища. Гундарр стоял прямо и гордо. Он выжил.
Не прекращая отбивать копьем на каменном полу дробь, Мордик вплотную подошел к ездовику, затем скользнул к его боку. Раздался треск ментальной энергии – это Мордик применил врожденную способность увеличиваться в размерах. Его тело, доспехи и копье пропорционально росли во всех измерениях, пока тело ездовика не оказалось ему аккурат выше колен. Он перешагнул тварь и снова уменьшился в размере, в результате комфортабельно усевшись на спине животного, в той части, где головогрудь соединялась с брюшком. Мордик отстукивал тот же ритм на спине животного.
- Вот так и будешь делать, - сказал он ученику.
- Заклинание «дружбы с животными» было бы намного проще, - сказал Гундарр.
- Только если ты хочешь зависеть от заклинания всякий раз, как захочешь сесть на нового скакуна. И если у тебя есть необходимые компоненты и час времени, чтобы его наложить. У тебя не всегда будет такая роскошь в горячке боя. Нет, лучше всего приучать их носить седока без заклинаний. Обучи их один раз, и они твои на всю жизнь. Теперь ты попробуй.
Мордик спешился и передал копье ученику. Вот он, первый шаг, чтобы научиться ездить на своем скакуне. Гундарр взял копье и начал барабанить по полу.
- Не слишком сильно и не слишком быстро, - предупредил Мордик. – Ты должен делать это именно так, как нужно, если хочешь, чтобы она стояла на месте, пока ты садишься на нее. Нарушишь ритм, и она набросится на тебя, когда ты подойдешь, не важно, сколь крепки ваши узы. Медленнее. Вот так.
Гундарр снизил темп и успешно добрался к боку ездовика. Он увеличился, сел верхом, затем гордо усмехнулся.
- Получилось! – сказал он, возвращаясь к обычным размерам.
- Стучи! – заорал Мордик. – Не забывай стучать!
Но было поздно. Гундарр перестал отбивать дробь, и ездовику расхотелось быть паинькой. Не в состоянии дотянуться до своей спины ни мандибулами, ни одной из лап, он сиганул.
Тварь приземлилась на потолок пещеры. Гундарру повезло меньше. Он свалился с твари еще в полете, крепко приложившись боком о пол и перекатившись несколько раз, пока остановился. Копье с грохотом улетело в коридор.
- Хорошо, что ее кормили на прошлой неделе, - сказал Мордик, печально качая головой. – Иначе ты бы прямо сейчас пошел на паучий корм.
Гундарр застонал и посмотрел на ездовика на потолке – передние лапы подняты в оборонительной стойке, как будто тот ожидал, что молодой дуэргар каким-то образом последует за ним на потолок и нападет. Брюшко прижималось к потолку пещеры, остальные шесть лап были согнуты под ним, готовые бросить паука в предвкушаемый бой. Смертоносные мандибулы были широко распахнуты, готовые нанести максимальные повреждения любому противнику. Вставшие дыбом волоски прилежно отслеживали любое движение, которое не смогли бы засечь блестящие черные глаза. При этом ездовик сохранял неподвижность.
- Принеси копье. На сегодня все, - распорядился Мордик.
Гундарр вздохнул, отряхнулся и подчинился приказу наставника. Ездовик остался на потолке, наблюдая за обоими дуэргарами.
- Настал день для ее первого седла, - проинформировал своего подопечного Мордик.
Их раб-человек стоял, согнувшись под тяжестью затейливой кожаной конструкции, из которой со всех сторон свисали многочисленные кожаные ремешки.
- Седла – важная часть экипировки кавалрача, - продолжал Мордик. – Без них ездовики для нас опасны не менее, чем для наших врагов.
- Да помню я, - ответил Гундарр, возвращаясь мыслями на три года назад, когда был сброшен первый раз.
- Эти седла дорогие и сложные в изготовлении. Их носят лишь крупные ездовики, достаточно большие, чтобы скакать в бой. Не стоит тратить время и ресурсы на маленькие седла, когда животное не протянет долго в бою. Плюс, оно скоро из него вырастет, после первой же линьки. Теперь давай его сюда, раб.
Человек быстро повиновался. Несмотря на то, что Мордик был на добрых полтора фута ниже раба, он без усилий удерживал тяжелое седло.
Гундарр знал, что надевания седла проблем не вызовет. Последние четыре года ездовик провел в компании двух дуэргаров и их раба-человека, и больше не воспринимал их как угрозу. Следуя указаниям Мордика, Гундар нахлобучил седло на животное, затем заполз под низ, чтобы затянуть все ремешки.
- С этого дня и впредь она будет носить седло каждый час и каждый день, - сказал Мордик. – Оно станет для нее второй кожей. И до самой линьки седло не снимут – а после на нее наденут седло на размер больше.
Закончив седлать, Гундарр спокойно подошел и сел верхом. Ему больше не требовался трюк с ритмичным постукиванием, чтобы подойти к животному – оно давно уже приняло его. Теперь они были командой, всадник и скакун. И сейчас, когда ездовик был оседлан, их обучение должно продолжиться, перейдя на следующую ступень.
Мордик показал Гундарру, как пристегиваться самому, и продемонстрировал как работает аварийное отстегивание.
- Завтра начнется настоящее обучение, - сказал он с улыбкой.
Гундарр въехал на своем ездовике на боевую арену и повернулся к Мордику, сидящему на гораздо более крупном животном. Оба дуэргара держали в руке металлическое стрекало, привязанное кожаным шнуром к запястью, чтобы не упало и не потерялось.
- А как насчет оружия? – спросил Гундарр, рвущийся начать боевое обучение.
- Оружие будет позже, - ответил Мордик. - Мы начнем с управления движением ездовика. В бою это должно стать автоматическим. Ты должен править ездовиком, даже не задумываясь. Следующие несколько месяцев проведем за отработкой управления, так что оставь до тех пор мысли об упражнениях с оружием. Нет, и нечего так на меня смотреть.
Теперь, возьми стрекало в левую руку, чтобы правая была свободна для оружия. Начнем с основ. Чтобы направить ездовика вперед, кольни сюда. Чтобы повернуть, быстрый укол здесь, сбоку. Да, правильно, вот так…
Гундарр привел на боевую арену полдюжины гоблинов-рабов и запер за ними ворота.
- Ступайте в дальний конец пещеры, - велел он. – Там найдете сундук. Откройте его.
Гоблины с опаской отправились, куда им велели. Когда они прошли полпути, Гундарр подал знак своему ездовику, и тот подошел, позволил дуэргару сесть верхом. Гундарр привязался в седле, продев кожаные ремни в металлические кольца, приделанные к его тускло-серым пластинчатым доспехам как раз для этой цели.
- В сундуке лежит оружие, - продолжал Гундарр. Вооружитесь. Сегодня я предлагаю вам свободу, рабы!
Гоблины обернулись, потрясенные услышанным.
- Ключ от ворот у меня на поясе, - сказал Гундарр. – Чтобы заслужить свободу, вам нужно всего лишь убить меня и забрать ключ с моего безжизненного тела.
Он зло ухмыльнулся. На другом конце пещеры побледнели гоблины. И когда верховой дуэргар пришпорил скакуна, они торопливо похватали оружие и попытались организовать спешную оборону.
Им это не помогло. С помощью стрекала в левой руке Гундарр направил своего ездовика прямиком в центр гоблинского построения, прорубая себе мечом кровавую просеку. Два взмаха клинка – и двое гоблинов рабов упали замертво. Проскакав сквозь строй, он скомандовал скакуну запрыгнуть на потолок, частично, чтобы защититься от ответного удара гоблинов, но в основном, чтобы попрактиковаться в этом маневре. Оставшиеся гоблины побежали в разные стороны. Впрочем, это было бессмысленно, потому что единственный выход с арены вел через запертые ворота. Глядя со своей господствующей позиции вниз, Гундарр улыбнулся злобной ухмылкой. «Вот это настоящая тренировка»! – подумал он.
Гундарр был в восторге. Его переполнял боевой азарт. Он пришпорил ездовика, послав его по потолку пещеры над водоемом. Гундарр знал, что стоит его скакуну оступиться, и они оба ухнут в воду – что наверняка будет означать смерть скакуна – но он был полностью уверен в способностях своего животного. За ним последовало еще трое кавалрачни, тоже верхом на ездовиках – его ударный отряд. Дослужившийся до командирской должности в элитных паучьих всадниках, он упивался обретенным престижем и честью. Не было больше Гундарра Крюконоса – отныне он Гундарр Кавалрач, командир ударного отряда!
Отряд миновал подземный пруд, свернул за угол и обнаружил добычу – группу возвращающихся домой с патрулирования свирфнеблинов. Один из них в последний момент посмотрел вверх, вероятно уловив намек на движение, но было уже слишком поздно. Ездовик Гундарра уже летел и приземлился на ведущем свирфнеблине, вонзив в того клыки. Маленький свирфнеблин попытался вывернуться на свободу, но паук держал его передней парой лап, из которых было не так просто вырваться.
Остальные ездовики ударного отряда Гундарра попадали с потолка пещеры вниз, атаковав свои цели. У ошеломленных свирфнеблинов почти не было времени как-то отреагировать, прежде чем навалился враг. Часть свирфнеблинов покинула строй и попыталась удрать, но бежали они прямиком к Мордику и его отряду кавалрачни, подошедших к группе свирфнеблинов с другой стороны. Лишенные возможности бежать, они попытались продать свою жизнь подороже, но между зловещими клыками ездовиков и не менее зловещими клинками дуэргаров долго не протянули.
Кровь глубинных гномов окропила его боевые доспехи, и Гундарр издал горловой рев, выражая свое удовольствие.
- Никчемные гномишки! – крикнул он. – Годные лишь на корм для наших скакунов! Посмотрим, нет ли у этих жалких слабаков чего ценного.
Он спешился и принялся обшаривать ближайший труп в поисках самоцветов, которые, как он знал, глубинные гномы часто имели при себе. Его примеру последовали остальные дуэргары. Тем временем ездовик Гундарра выбрал труп свирфнеблина и приступил к трапезе.
«Такого не должно было произойти»! – думал Гундарр, пока его меч махал налево и направо, прорубая дорогу в рядах врагов. Годами его отряд дуэргаров-кавалрачни охотился на соседние расы Подземья практически безнаказанно. Никто не мог выстоять против ездовиков и их хозяев-дуэргаров. Не мог, до сего дня.
Никто из дуэргаров не ожидал нападения шайки свирфнеблинов, особенно с учетом того, что те исторически больше любят работать в шахте, чем воевать. Нападение и огромная численность вторгшегося войска свирфнеблинов застала общину дуэргаров врасплох, а призванные на помощь глубинным гномам земляные стихиали определенно не улучшили положение дуэргаров. Мордик с первыми звуками битвы повел кавалрачни к скакунам, и они ударили врагу во фланг. План сработал, поскольку ездовики могли маневрировать на потолке вне досягаемости оружия воинов-свирфнеблинов и выбирать наилучшую позицию перед ударом. Ездовик Гундарра убил шестерых глубинных гномов, прежде чем те задавили животное чистой массой – Гундарр был вынужден катапультироваться из седла и прорубать себе дорогу к безопасности. Его меч сделался скользким от крови врагов, а мышцы болели от часов бесконечного сражения, но, в конце концов, врага, вроде, удалось отбросить. Нападение свифрнеблинов нанесло немалый ущерб общине дуэргаров, но меньший, чем надеялись сами гномы, вынужденные теперь отступить.
Гундарр осматривал поле брани, выбирая дорогу среди мертвых дуэргаров и свирфнеблинов, пока не нашел то, что искал. Там он и лежал, его первый ездовик, все еще дергая лапами после смерти, пронзенный дюжину раз острыми кирками глубинных гномов.
- Ты хорошо служила мне при жизни, - сказал Гундарр своему верному ездовику. – теперь, после смерти, ты послужишь мне еще один последний раз.
На вкус она была просто восхитительна.
Источник: Журнал «Дракон» №245, март 1998 (Джонатан Ричардз, усл.назв. "Экология ездовика")
PS Как уже, должно быть, догадались любезные читатели, данный рассказ - художественная часть экологии паука-ездовика (steeder), или, как принято говорить в третьем тысячелетии, кодекс ездовика. Далеко не все примечания к этому рассказу носили игротехнический характер, завязанный на актуальную на момент публикации Редакцию (AD&D2). Тем не менее, я решил воздержаться от опубликования полного текста. Разумеется, если это действительно интересно, полный текст можно прочесть в моем ЖЖ https://drogo-of-athas.livejournal.com/358810.html
