На ферме в Небраске, 1910 год.
Юная леди со своей кошкой, 1910.
Кутёж в «Эльдорадо»: из жизни известного жандарма
Имя жандармского ротмистра Николая Трещенкова относительно известно из-за его участия в Ленском расстреле рабочих в 1912 году. Благодаря Ленину оно стало нарицательным: Владимир Ильич вскользь упомянул в одной статье «обстановку Пуришкевичей и Трещенковых», и фамилия жандарма с тех пор тиражировалась тысячами экземпляров. После Ленских событий Трещенков находился под пристальным вниманием прессы, а там, где пресса, случаются и скандалы…
Дореволюционные репортёры, так же, как и их современные собратья, старались пристально следить за дальнейшими судьбами тех, чьему имени однажды не посчастливилось попасть в скандальные заголовки. Но какими бы отъявленными мерзавцами ни были антигерои газетной хроники сами по себе, журналистам было мало, и они старательно измышляли шокирующие публику детали. Вот только жизнь порой оказывалась куда красочней их сочинений.
Так, спустя год после печально известных Ленских событий, когда ротмистр Николай Викторович Трещенков, отдавший приказ о расстреле демонстрации рабочих, ещё находился под следствием и проживал в Петербурге под именем Кашина, сначала газета «Копейка», а затем и «День», «Луч» и «Правда» опубликовали идентичные сообщения о драке в кафешантане «Эльдорадо».
Бар при ресторане «Медведь». Санкт-Петербург, начало XX века
Обращает на себя внимание довольно нелепое, но симптоматичное утверждение газет о том, что ротмистр, якобы, в ближайшее время ожидает нового назначения на некий ответственный пост. Известно, что по итогам следствия, завершившегося годом позже, в 1914 году, Трещенков был разжалован в рядовые, но и в 1913-м уже можно было предполагать, что никаких ответственных постов ротмистру ждать не приходится. Тем не менее, растравить возмущение публики было необходимо, и потому в одной из следующих публикаций «Копейка» уточнила, что речь идёт о назначении Трещенкова не кем-нибудь, а чиновником особых поручений при самом товарище министра внутренних дел Владимире Джунковском!
Довольно курьёзное замечание, ведь тремя днями позже Трещенков приказом по Корпусу жандармов был отправлен на гауптвахту на 30 суток за поступок, несовместимый со званием офицера. Так что же именно произошло?
По версии газетчиков, в отдельном кабинете публичного дома между Трещенковым и князем Николаем Нижерадзе возникла ссора на почве беседы о недавних Ленских событиях, о которых ротмистр Трещенков, якобы, рассказывал «с такой циничной откровенностью», что князь, не дослушав его, сорвался с места и бросил по адресу ротмистра несколько весьма нелестных эпитетов, после чего выхватил саблю и нанес Трещенкову удар в левую руку, разрубил мундир и нанёс рану, после чего раненого Трещенкова, будто бы, отправили для оказания медицинской помощи.
Ленский расстрел. Художник Александр Моравов
Естественно, жандармское начальство потребовало объяснений, однако Трещенков утверждал, что вся история — сплошь вымысел журналистов. И действительно, внезапно обнаружить в лице своего приятеля и собутыльника Нижерадзе поборника высоких нравственных принципов, да ещё в таком месте, как бордель, Трещенкову вряд ли довелось. Тем не менее, свидетели утверждали, что конфликт всё же имел место.
Произведённым расследованием было установлено, что Трещенков со своим приятелем-повесой, корнетом запаса кавалерии князем Н.К. Нижерадзе, в компании студента Петербургского университета Ф.М. Гренстранда и дворянина В.И. Гофмейстера, известного шулера, 21 января 1913 года отправилась на автомобиле в кафе-концерт «Эльдорадо» (Лиговка, дом 42), где они заняли сперва директорскую ложу, а затем переместились в отдельный кабинет.
Там-то они и начали кутёж по всем законам жанра: были вызваны певицы, заказано 4 бутылки водки, 2 бутылки пива и 8 бутылок шампанского. Когда было подано шампанское, князь Нижерадзе, увидев большую стеклянную вазу, наполнил её двумя бутылками шампанского и, «взяв вазу за ушки, выпил её содержимое по-кавказски сразу, с пением „Алаверды“». Затем ваза перешла в руки ротмистра Трещенкова, который налив в неё бутылку шампанского, также её осушил. Затем их примеру последовали и остальные гости. В конце вечера Трещенков оплатил счёт на 125 руб. 75 коп., дав официанту 10 рублей на чай.
Однако подгулявший Нижерадзе, решив покрасоваться перед дамами, заказал сверх того ещё 2 бутылки шампанского. Трещенков, однако, за это шампанское платить не пожелал и заявил об этом Нижерадзе. Разгорелась перепалка, в пылу которой Нижерадзе выкрикнул: «Я был и буду господином, а ты был хам и будешь хам!», после чего выхватил из ножен шашку и ударил ротмистра плашмя по левой руке. В ответ на это и ротмистр попытался обнажить свою саблю, но присутствующие бросились его удерживать, а тем временем Нижерадзе спешно покинул заведение.
Ссора в кабачке (В трактире). Художник Михаил Ларионов. 1911 год
Очевидно, что состав компании, кутившей с Трещенковым, и её абсолютно нетрезвое состояние на момент ссоры практически исключает возможность предположения, чтобы собеседники интересовались произошедшими на Ленских рудниках событиями и чтобы ротмистр решил пуститься в подобные повествования. Не соответствовало действительности и то, что Трещенкову понадобилась медицинская помощь.
Впрочем, наказания Трещенков заслуживал и помимо истории с Ленскими расстрелами: он был должен едва ли не всем своим знакомым и многим сослуживцам, в том числе и бывшему своему подчиненному, вахмистру Поважнюку. Между тем, жена ротмистра жила в Кременчуге с тремя малолетними детьми и явно нуждалась в деньгах.
Когда докладная записка о приключениях Трещенкова легла на стол Джунковскому, судьба его была решена. В резолюции говорилось:
«Оставить на службе ротмистра Трещенкова не нахожу возможным, иметь такого офицера — позор для Корпуса жандармов. Могу только удивляться, как всё могло оставаться безнаказанным столь долгое время и как Департамент полиции мог прикрывать столь позорные поступки».
Тут же Джунковский приказал выписать из секретных сумм вахмистру Поважнюку остаток долга Трещенкова (386 руб.), жене же выдать пособие 300 руб.
Надо признать, Департамент полиции терпел Трещенкова не от избытка добросердечия. Избавиться от Трещенкова было весьма затруднительно: отобрать у него документы на имя ротмистра Кашина означало бы дать очередной повод новым выступлениям левой прессы против полиции и правительства. Поэтому, во избежание нежелательных разоблачений, начальству пришлось измышлять хитроумные комбинации с адресными листками. Скандальные причины увольнения Трещенкова также не были озвучены, и он был уволен «по домашним обстоятельствам».
Опубликовано в онлайн-журнале VATNIKSTAN
Аэрофотосъёмка Пскова 1915 и 1918
Утащено из замечательного сообщества "Гражданская архитектура Пскова" в ВК. Но, честно говоря, впечатлён, поэтому не могу не поделиться. Город был совершенно другим.
1915 год. Центр Пскова, рядом с Троицким собором еще стоит Благовещенский храм. На месте будущей площади Ленина - Гостиный двор, а во втором квартале сверху - дом Плюшкина (того самого, с которого Гоголь написал своего персонажа).
То же, но теперь Кремль вверху, и хорошо видно площадь перед Зданием Городской Думы и Присутственных мест (нынче здесь жилые кварталы за уже бывшим "Детским миром"), памятник Александру II-ому, а также здание почты - сегодня оно сохранилось под названием "Дом с аркой".
Мост через реку Великую.
И еще шикарный вид на город с Завеличья. Справа на левом берегу здание Духовного Училища (нынче один из корпусов Псковского Университета). Большое здание в левом верхнем квадранте - Кадетский корпус - а сегодня Администрация Области (он же "Дом Советов").
1915 год. Река Пскова. Видим Гремячую башню, Тюремный Замок (нынешний СИЗО), а на реке - мельница Гроссвальдов.
Это уже съемка 1918 года. Перед Довмонтовым городом куча народу. Может демонстрация в честь годовщины революции?
Все здания не указать и не упомянуть в формате Пикабу. Но про каждое - можно долго и много рассказывать.
Это фотограф улетел "за город". Тёмная полоса посередине это, по-видимому, Ботанический сад. А здание внизу на пустыре скорее всего лечебница Алексеевской общины сестер милосердия (старая детская городская больница).
Надеюсь, кому-то тоже было интересно.
Апаши: история французских гопников и хулиганов.
В 1910-х апаши были едва ли не самой обсуждаемой темой в европейских газетах и на улицах городов.
Кто такие апаши
Типичный апаш в представлении добробпорядочных граждан
Апаши были криминальной субкультурой парижских предместий в так называемую «Прекрасную эпоху». Этот период длился с последних десятилетий XIX века вплоть до начала Первой мировой. Главными приметами того времени были появление кино и множества автомобилей, уличных кафе и бульваров, взлет наук и инженерии. По иронии общее развитие затронуло не только все общество, но и его темную, криминальную сторону.
Типичный апаш со своей девахой.
С какого-то момента простая гопота с окраин Парижа тоже потянулась к культуре, их больше не устраивала роль обыденных бандитов и огородного пугала для добропорядочных граждан. Хулиганы хотели видеть себя романтиками, безумными и неистовыми джентльменами удачи, и тогда они негласно провели то, что теперь принято называть «ребрендингом».
В то время появилось кино и в Париже гремело шоу Буффало Била с индейцами, ковбоями и прочей атрибутикой Дикого Запада. Понятно, что во время этого шоу будущие апаши занимались тем, что чистили карманы зрителей и выслеживали жертв для ограбления, но зрелище так запало в душу простым околокриминальным пацанам, что они полностью сменили внешний вид и повадки.
Апаши в естественной среде обитания.
Апаши считали себя наследниками апачей не только в моде, но и в отношении к жизни. В какой-то момент они действительно заигрались в индейцев и начали видеть себя эдакими городскими партизанами и гордыми первобытными воинами, которые борются с этим проклятым миром буржуа, круассанов и автомобилей.
Настоящие хардкорные и непримиримые апаши начали делать себе татуировки на лицах, нападать на полицейских и грабить прохожих средь бела дня. Это считалось очень крутым и достойным занятием для любого пацана с окраин. Их становилось все больше, их культура развивалась, они выдумали свой собственный язык, который был совершенно непонятен посторонним, переименовали собственные районы по образу Дикого Запада и начали придумывать друг другу клички на индейский манер.
Апаши и их оружие
Оружие апашей
Оружие — отдельная тема у апашей. Многие из них активно промышляли грабежом и поэтому ножи, дубинки и кастеты считались предметом гордости и часто украшались — опять-таки, словно у индейцев. Оружию могло даваться какое-нибудь романтичное имя, вроде «Жюстин» или «Проламыватель черепов», хотя это уже больше тянет на газетную утку.
Револьвер-апаш
Самое же интересное их изобретение — это универсальное орудие разбойника, которое так и называется, «апаш». Оно представляет из себя револьвер без ствола, совмещенный с кастетом и откидным ножом. Как нетрудно догадаться, приспособление оказалось полнейшим дерьмом: оно было одновременно плохо и как огнестрельное и как холодное оружие. Пистолет вообще имел дурную привычку разряжаться прямо в штанах у обладателя, причиняя серьезный ущерб, вплоть до полного отстреливания гениталий. Короче говоря, револьвер-апаш стал примером оружия, которое гораздо опаснее для хозяина, чем для его противников.
Танец Апашей
Танец изображает ни много ни мало драку между мужчиной и женщиной. Танцор лупит свою партнершу как сидорову козу, таскает за волосы, кидает об пол со всей силы, угрожает ей смертью за то, что она была неверна. Партнерша, в свою очередь, пытается утихомирить его, уйти от удара и воззвать к чувствам. Впрочем, иногда женщина побеждает мужчину и жестоко избивает его.
Для стороннего наблюдателя танец-апаш выглядит как настоящая драка. В «Огнях большого города» с Чарли Чаплином был очень трогательный момент, когда увидев такие пляски, главный герой решает, что женщину действительно бьют и самоотверженно вмешивается, пытаясь спасти ее.
Конец апашей
Драка с полицией — типичный вечер пятницы для апашей.
К 1910-м годам расплодившиеся по всей стране апаши настолько выбесили граждан и народ, что с городскими индейцами решили покончить раз и навсегда: полиция и даже армейские части громили притоны и забивали участки до отказа любым, кто хотя бы немного похож на апаша. Характерная кепка или шарф на горле могли стать поводом для жестокого избиения полицейскими дубинками. А когда в 1914-м началась Первая мировая, отловленные апаши быстро пошли на пушечное мясо в траншейной войне.
Само собой, расправа с апашами не искоренила преступность, но лишь уничтожила криминальную субкультуру. Парни в кепках и ярких шарфах исчезли с улиц Парижа, но остались в культуре Европы навсегда. К примеру, появилось так называемое «Общество апашей» — клуб знаменитых и новаторских деятелей искусства, в который входили Морис Равель и Стравинский, например. Вообще, называться в честь маргинальных групп — это какая-то фишка тех лет, вспомните хотя бы «Общество ассасинов», к которое входили Дюма и Бодлер.
Сатира тех лет: апаш-гигант и полицмейстер, который не может с ним справиться.
Танец апашей стал основой для танго и даже танцевальных движений в рок-н-ролле, а словом «апаш» до сих пор называют фасон рубашки с широким открытым воротом.
Но главное, эти французские гопники стали прообразом многих последующих субкультур вообще. Фактически, они стали первой современной молодежной субкультурой в принципе. А ведь началось все с простой игры в индейцев.
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi