Маяковский — Из улицы в улицу
Продолжаю изучение творчества Маяковского через призму нейросетей.
Сегодня предлагаю послушать его стихотворение «Из улицы в улицу».
Погружаясь в это произведение, невольно задаёшься вопросом: о чём оно? В чём его особенность? Сразу бросается в глаза обилие ярких, почти кинематографичных образов. Они напоминают другое известное стихотворение Маяковского — «А вы — ноктюрн сыграть могли бы?» — и неспроста: оба текста относятся к раннему периоду творчества поэта, когда он вместе с единомышленниками активно продвигал авангардное течение кубофутуризма. Более того, эти стихи часто следуют друг за другом в сборниках.
Как самопровозглашённый кубофутурист, Маяковский экспериментировал не только с содержанием, но и с формой. Помимо смелых и неожиданных метафор, он обращал внимание на звучание слов, стремясь добиться эффекта, когда рядом стоящие слова буквально «рычат», «хрипят» или создают звуковую петлю. Для этого он делит слова на слоги, переносит их на следующие строки, акцентируя схожесть звучания: «У — лица. Лица у», «рез—че Че—рез», «Ду́ши. Лифт. Лиф души́».
И если форма требует — даже слово «сын» может быть разорвано и перенесено на другую строку, чтобы графически выстроить треугольник:
Так, как кубист расчленяет пространство на геометрические фигуры, Маяковский вносит геометрию не только в изображение, но и в сам текст — в его ритм, графику и звучание.
Что до смысла стихотворения — в целом понятно, что речь идёт об урбанизации и технологическом прогрессе, которые глубоко поразили поэта. Как он писал в автобиографии «Я сам»:
Необычайное
Лет семь. Отец стал брать меня в верховые объезды лесничества. Перевал. Ночь. Обстигло туманом. Даже отца не видно. Тропка узейшая. Отец, очевидно, одёрнул рукавом ветку шиповника. Ветка с размаху шипами в мои щеки. Чуть повизгивая, вытаскиваю колючки. Сразу пропали и туман и боль. В расступившемся тумане под ногами — ярче неба. Это электричество. Клёпочный завод князя Накашидзе. После электричества совершенно бросил интересоваться природой. Неусовершенствованная вещь.
Неудивительно, что автомобили, электрические вывески, лифты и души так легко покорили воображение мальчишки из далёкого села Кутаисской губернии.
Однако меня не отпускает строчка: «Резок Жгут Муки». Возможно, это поэтическая игра слов — трансформация предыдущих слов «Тело Жгут Руки». Но здесь игра принимает жестокий оттенок: слово «резок» пробуждает ассоциации с глаголом «резать», а «жгут» становится орудием убийства. Такой поворот придаёт стихотворению скрытый, мрачный подтекст.
Задумывал ли Маяковский это — сказать сложно. Но возникает ощущение, будто за фасадом городского блеска и технократического восторга просматривается силуэт преступления. Может быть, поэт, пусть и метафорически, намекает на маньяка, подобного Джеку-потрошителю, который заманивал жертв в свои «лифты» и «души», соблазняя благами цивилизации, а затем… накидывал жгут на шею? Или этим маньяком и был сам город?
Другие поэтические открытия в ТГ: Культурный код
