Сегодня дети увиделись с папой за год.

Они были такие счастливые рядом с ним. Так многим спешили поделиться, рассказать о важном, наперебой перекрикивали друг друга, пытаясь перехватить внимание.

Старший - был напористей и доминировал, младший - тушевался и стеснялся. Но тихонечко сказал папе: "Хочу, чтобы ты поехал с нами..."

Они держали за руку целый мир, их особый мужской мир, стараясь нащупать основу, опору, твердыню и защиту, заодно подпитываясь храбростью и смелостью.

Держались за тот новый мир, который я никогда не смогу им подарить. Как бы ни хотела, как бы ни сремилась, как бы ни старалась...

И нельзя ни заменить, ни отвлечь, ни стереть, ни помочь забыть, ни перебить ставки.

Зов родной крови. И нельзя им запретить. Потому что этого мира в них ровно наполовину.

А я пока не знаю как с этим быть. Просто наблюдаю, принимаю, осознаю. Сыновья радуются, а я - за них.

Передо мною сидять два мужчины, два моих сына, будущие отцы...

Смотрю на них и прошу тебя,  Господи, направить и помочь воспитать в них настоящие мужские качества - ответственность, достоинство, честность, храбрость.

Знаю, что это только в твоих силах.

В твоих силах, Господи, остановить поколение "безотцовщины" и помочь воспитать новое поколение - осознанных отцов своих детей.

Ведь с кого-то должны начаться счастливые судьбы, семьи, дети.

Еще, Господи, ведь ты же не случайно отправляешь нас нашим родителя, а наших детей - именно нам. И мы несем важные уроки, и нам помогают стать лучшей версией себя.

Мы же не случайно случаемся в жизнях родителей. И дети точно не рождаются рандомно в семьях.

Иначе, зачем же это все?

Днем глядя на наших детей, я вдруг узрела маленьких мальчишек.

Маленькие ладошки, жаждущие объятий: маминых - нежных, и папиных - сильных.

"Жизненнонуждающиеся" в двух главных людях, хотя бы на старте...

Мама и папа.

О, конечно же, эталонно бы, чтобы мама и папа были одной дружной и счастливой семьей.

Но жизнь происходит не в вакууме, а тут эталоны - так далеки, и так не актуальны.

Ориентируешься по местности, идешь по приборам.

И вот тогда , в жизни каждого ребенка, РЕГУЛЯРНОЕ проявление мамы и папы - уже достаточно хорошо.

Регулярно - мама, регуляно - папа.

Это как вдох- выдох.

Невозможно жить на вдохе, как и на выдохе - долго не протянешь.

Нужен хотя бы хлипенький, но баланс:

Вдох-выдох,

Мама - папа,

Вдох - выдох.

Вот уже достаточно хорошо, когда папа, после развода, приезжает регулярно.

Даже если 1 раз в месяц, каждую вторую субботу месяца. Но! ВСЕГДА!

Что бы ни случилось: дождь, град, ураган, цунами, любовница, дела, НЛО - срочно уговорить их доставить "по самому важному адресу" этой субботы.

Вот вдох. Будет и выдох.

Знаете, вдыхать даже 1 раз в месяц, но регулярно, тоже можно приловчиться. Главное - регулярно.

Папа - мама,

Вдох - выдох.

Регулярно, хотя бы 1 раз в месяц, повторюсь - это уже достаточно хорошо.

Возможно, чуть позже, со временем, появится регулярный второй вдох в месяце.

Последняя пятница или первый вторник месяца, например.

Два, целых два, регулярных вдоха в месяц. Это уже вдохновляюще. ( и я сейчас без сарказма).

Папа - мама,

Вдох - выдох...

и в два раза чаще! Вдохновляет!

Но прошу вас, умоляю, настаиваю, требую!

Взрослые, папы и мамы - ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ И РЕГУЛЯРНОСТЬ.

Хватит турбулентности, не отмахивайтесь от детей, отказывая им в глотке воздуха.

Всего лишь

Папа - мама,

Вдох - выдох.

Когда я еще работал в школе, то заметил, что дети очень часто повторяют судьбу родителей. Не в мелочах, в частности она может отличаться, а вот в главном бывает схожа до мелочей. Пил отец – пьет и сын. Гуляет мать – гуляет и дочь. Папа женат три раза - сын женится два раза. А то и четыре. И так далее. Не знаю, что это - среда, наследственность, воспитание, запечатление поведения родителей, предопределение, колесо Сансары. Думаю, что все в совокупности. Но бывает и по-другому, у хороших родителей вырастают моральные уроды, а у негодных родителей – хорошие дети.

Сергей родом из Сорочинска. Отец у него был нефтяником, бурильщик КРС (капитальный ремонт скважин). Считается, что жены нефтяников гуляют, пока муж на вахте, как там говорят: "Муж уехал в Уренгой, а жену ебет другой". Но с его отцом вышло наоборот. Когда Сергею было лет 8-9, он нашел другую женщину, помоложе, и ушел к ней. Пока он жил со своей первой семьей, он часто прикладывался к бутылочке, а потом спился окончательно вместе с молодой женой.

Мать старалась, работая и вытягивая Сергея и его сестру. Но не у всех хватает сил, она дала слабину и стала выпивать. На лето Сергея отправляли к деду в деревню, то ли в Толкаевку, то ли Гамалеевку, точно не скажу. Да и это неважно. Дед был на пенсии, он тоже был нефтяник, всю жизнь работал в КРС, и всю жизнь бухал.

После окончания девятого класса вопрос куда идти не стоял. Конечно же нефтяником, благо весь север, запад и половина центра Оренбургской области разбурены. Учился Сергей неплохо, поэтому без проблем поступил в альмаматер большинство оренбургский нефтяников – Бугурусланский нефтяной колледж.

К нам он пришел на практику в конце третьего курса. Если честно, то брать его не было никакого желания. У нас многие любят страдать по прошлому и писать умилительные рассказы: а вот раньше практика была на предприятиях, люди знали производство изнутри, а вот сейчас не так. Но хорошо про это говорить, когда ты не становишься ответственным за его жизнь и здоровье. КРС – это опасное и вредное производство, его может убить, покалечить, травмировать, ведь он неопытный и ничего не знающий зеленый теоретик. Ладно, если практику проходят в офисе, где тихо и безопасно, а вот на производстве – дело совершенно иное. Впрочем, меня никто и не спрашивал, сказали – бери помбуром в бригаду, корочки у него есть, комиссию прошел, инструктаж прошел.

Работал Сергей неплохо. Хоть работа не сахар – очень тяжелая и грязная. Практика прошла быстро, и он ушел. И пришел только через два года, закончив колледж и отслужив год в армии. Уж не знаю, как он обратно попал в нашу бригаду, случайно или сам попросился, но я был здорово удивлен.

Начались трудовые будни. Работа в полевых условиях на редкость уныла и однообразна. Каждый день одно и тоже. Степь, снег, грязь, жара. Суховей или буран. Опостылевшая скважины, подъемник, нефть. Грязная и тяжелая работа. Нет ни выходных, ни праздников, забываешь дни недели. Дни проходят за днями, вахты за вахтами. Сергей был спокоен, как удав, правда скрыть, что ему тяжело не получалось. Впрочем, там всем тяжело.

А дома его ждала пьющая мать. Впрочем, она уже ждала прямо на месте перевахтовки. Не успевали мы сойти с вахтового НЕФАЗ-а, как было слышно: Сереженька, приехал, а я тебя уже заждалась. Выбегала седая немолодая женщина, одетая в какое-то допотопное советское пальто и побитую молью шапку и буквально бросалась ему на шею. Зрелище было, конечно, неприятное и грустное. Сергей краснел, ему было жутко неудобно. Но он держался, брал ее под руку и уводил домой.

Дома, я так понимаю, был порядочный шалман. Но надо отдать должное, Сергей вообще не пил. Но я понимал, что в таких условиях это не будет продолжаться долго. Рано или поздно он сорвется и начнет пить. Среда. Поэтому я всегда ему советовал бросить все и уйти на квартиру, благо Сорочинск не мегаполис и зарплаты помбура хватило бы и на съемную квартиру, и на жизнь. Думаю, что и Сергей это понимал, и соглашался со мной, но не уходил. Наверно сильно любил мать, часто дети, которые были обделены родительской любовью в детстве, любят гораздо сильнее своих родителей, нежели они своих детей.

Но тут появилась на помощь кавалерия из-за холмов и звали кавалерию Алена. Когда Сергей познакомил с ней в первый раз перед выездом на очередную вахту, то я понял, что Сережа попал в надежные руки. Нет, не подумайте, что он бы бесхребетной рохлей, у него был тоже стержень. Он был, как бы сказать поточнее, неприкаянным, сам не знал, что делать и как жить, мог бы оставаться таким же, каким и был, а мог бы и по наклонной пойти. А вот в Алене чувствовалась целеустремленность и властность, она твердо знала, что ей нужно в этой жизни.

И точно, буквально через пару месяцев Сергей и Алена сошлись и переехали в квартиру. Можно много говорить, что некоторые мужики подкаблучники, но что лучше, спившийся алкаш или подкаблучник в надежных руках. Из двух этих состояний лучше уж второе. Хотя Сергей и не был подкаблучником в полном смысле этого слова.

А потом наши пути разошлись, Сергей ушел в оренбургский Нефтьгазсервис (который уже развалился), а я уехал на Север. Прошло лет десять, я был в Оренбурге на Аренде, в торговом комплексе Губернский, отрыжке девяностых, сделанной на базе какого-то склада или цеха, эдакая первая и неудачная попытка лофта. И когда проходил по рядам, то увидел мужика в спецодежде, на спине которой красовалась надпись: «С***М», название той организации, где я когда-то работал. Я еще удивился, организация бузулукская, неужели кто-то ездит в Бузулук работать (хотя я сам ездил еще дальше). А мужик со спины показался мне знакомым. Поэтому я свернул в другой ряд, вышел и увидел Серегу, который уже наел ряшку и небольшое брюшко. Не сказать, чтобы мы бросились друг другу в объятья, но встреча оказалась теплой и дружеской.

Сходили в кафе, где я взял пива, а Сергей ел мороженое. И минералку. За это время он так и не стал пить спиртное. Женился на Алене, родили двух детей, купили квартиру в Оренбурге, да, не в новостройке, не в самом лучшем районе, но все же лучше, чем съемная квартира в Сорочинске. А работает мастером, в той же организации, где еще проходил практику.

Он вышел из колеса Сансары