Автор - Chat GPT 5. Что думаете? Мне кажется, весьма недурно для нейросети.
Ты — свет, который в сердце не угас,
Твой образ рядом, даже если вдаль дорога.
Я не прошу — лишь быть с тобой сейчас,
А просто быть — без слов, без лишнего итога.
Ты — тишина, в которой есть покой,
И шёпот ветра в утренней прохладе.
Пусть будет путь у каждого — свой,
Но ты для сердца моего — отрада.
Ты ворвалась в мою судьбу как ураган,
Из призрачных теней бросала вспышки взглядов.
И начался немой, мучительный роман.
Блистала ты чредой из осени нарядов.
Но я молчал своё дыханье затая,
Боясь спугнуть души своей отраду.
Любовь призвал я из небытия,
И за неё приму забвенья яду.
Стихи мне понравилась — они яркие, эмоциональные, высмеивают определённый взгляд на советское прошлое, в котором разрушение храмов и их переделка под библиотеки, музеи и дома культуры воспринимается как символ бедствия. Автор рисует контраст: был "ад" безбожия и просвещения, а теперь — "красота": храмы и кабаки вместо домов культуры, "пивные причалы" на каждом углу.
Но здесь, надо смотреть глубже: будто бы с падением СССР знание и культура исчезли, а на их место пришли только религия и распутство. На самом деле, библиотеки никуда не пропали — они остались, хотя и утратили ту центральную роль, которую имели в советское время. Да, пропала государственная пропаганда знаний, идеалов просвещения, массового чтения. Да, культурные пространства изменились. Но не потому, что храмы "вытеснили" библиотеки, а потому что изменилось общество — с другими приоритетами, где на первом месте часто оказываются не образование или культура, а потребление, коммерция, консервативные или национально-религиозные мифы.
"Лепота!"
Вот, ведь, были времена –
Не было подлее!
Горько плакала страна
Под пятой злодея.
Пировал восставший хам,
Проклятый от веку,
Переделывая храм
Под библиотеку.
А ещё того мерзей –
Злобный пролетарий
Там устраивал музей
Или планетарий,
Чтобы паству просвещать
Стало невозможным
Ни молитвой натощак,
Ни законом божьим.
Вот и шли, как на подбор,
Дураки и дуры
Не к причастию в собор,
А в дома культуры.
Но пришла теперь хана
Бесовскому игу,
С шеи сбросила страна
Тяжкую веригу!
Выйдешь в утреннюю рань -
Что за панорамы!
Лепота! Куда ни глянь,
Кабаки да храмы…
Текст: А. Шигин - https://stihi.ru/2019/04/11/9436
Иллюстрации созданы моделью: FLUX
Вокал и аранжировка: producer.ai
Стихотворение из сборника "Без четверти", ISBN 978-601-7685-93-5, 2024 год
Не люби меня!.. Просто не надо давать мне надежду!
Постели мне так жёстко, как только умеешь стелить.
Я давно осознал, и уже не наполнятся вежды
Той солёной водой, что, увы, разучилась лечить.
Не люби меня, нет! Добродетелью самообмана
Наградили меня Небеса, ни о чём не спросив.
Что такое любовь? Это боль и кровавая рана,
И одно лишь отрадно: болит – значит я ещё жив.
А тебе повезло (если это считать за везение)
Стать последней любовью и женщиной, что не забыть,
Той, с кем я до конца своей жизни, как с собственной тенью
Не смогу попрощаться и не разучусь говорить.
Боль не спишешь на сплин, а депрессия не объясняет,
Что творится сейчас в глубине изъязвлённой души.
Я прошу – не люби! Хотя, нет, не прошу – умоляю!..
Это больно и просто: я больше не выдержу лжи.
Так трудно быть богом: взирать беспристрастно на горе и радость, веселье и плач... И думать за всех постоянно, всечасно, вести вас к успеху сквозь строй неудач... Размазаным быть по иконе нелепо, и в камне застыть в полумраке церквей. Не чувствовать запаха свежего хлеба, гоняя мышей из подвальных теней. Скучая, терпеть обращения клира, и видеть, как в небо нацелены лица... Мечтать о кусочке обычного сыра, о кофе в постель и о пьяной блуднице... Всех к черту отправлю, ну, то есть- к коллеге, пускай он порулит, рогатый, и все же: "Закрыто до вторника. Я- на обеде. А вы- не скучайте." И подпись- "ваш боже".
Блеск волны. Взят деревьев цвет
Из палитры пастельной. Мне
Чуть сложнее всех прочих лет
Это лето далось. В окне
С видом на золочёный сад
Отражается масть червей
Клёна листьями. Я назад
Может, рад бы, да нет огней
На посадочной полосе,
Это значит – уже не ждут.
Был особенным, стал как все.
Что прикажешь поделать тут?
Загляну сентябрю в глаза:
Понял вдруг, что блестит в волнах
Отражение его. Я за
Ворожён им. И вот, в мечтах
Остаюсь в настоящем дне –
Вновь один на один с собой.
Дремлет август, и в этом сне
Я так тщетно ищу покой.
Много есть к чему стремиться!
Чтобы сказку сделать былью!
Улетают к югу птицы
Жаль - поэтов позабыли...
Вот и осень - лучше нету
И не будет ни фига!
Если бы ещё поэты
Улетали на юга!
Мы бы ждали их из дали
Лишь на лето двинет Солнце!
Даже, может быть, издали
Тех, конечно, кто вернётся...
Мы бы буков им в кормушки!
Как февраль - чернил по бочке!
И пускай они не Пушкин!
И поэты как - не очень!
Но зато духовной жаждой
За зиму оголодав,
Мы бы радовались каждой
Строчке. Прав поэт, не прав...
Петь о Солнце даже в час заката
Иногда стихи становятся свидетельством того, что свет — не подарок, а завоевание, добытое болью и преодолением. Когда человек проходит через это, его взгляд уже иной: он начинает видеть больше, чем способен уловить привычный взгляд, и заключает в одном взоре целые миры.
Бальмонт пишет: «Я заключил миры в едином взоре». Очень немногим дано такое зрение — видеть целое в частном, бесконечное в мгновении, миры в едином взгляде. И это не просто дар, а умение соединить в себе и высоту гор, и синеву горизонта, и пульсирующее сердце моря. Поэт здесь становится словно проводником: он открывает нам дверь в пространство, где переплетается всё — и внешнее, и внутреннее, и бесконечно большое, и крошечно малое.
Однако эта ясность не приходит сама. В его признании «Мою мечту страданья пробудили» — ключ ко многим судьбам. Ведь часто именно боль оттачивает душу, делает её способной слышать тонкие ноты бытия. Иногда только через страдание человек учится любить по-настоящему, видеть глубже, петь сильнее. Путь через боль — это плата за то, чтобы прикоснуться к настоящему. Не случайно великие строки рождаются из ожогов и ран — но в них уже не горечь, а свет.
В последней строфе стихотворения звучит высшее откровение:
«Я в этот мир пришёл, чтоб видеть Солнце,
А если день погас,
Я буду петь… Я буду петь о Солнце
В предсмертный час!»
Какая это поразительная сила духа — петь о Солнце, даже если оно скрылось! Это не просто поэтический образ, это философия жизни. Ведь каждый из нас знает моменты, когда день словно гаснет. И тогда вопрос — что мы выбираем хранить в сердце? Бальмонт говорит: даже умирая, он будет петь о свете. Это, пожалуй, самая высокая форма свободы и любви к жизни — видеть Солнце даже в тьме.
И, может быть, в этом стихотворении скрыт не только личный завет поэта, но и обращение к каждому: что для нас — то самое Солнце, о котором стоит петь до конца? И можем ли мы — несмотря на боль, несмотря на ночь — сохранить в себе эту песнь?
Читая Бальмонта, понимаешь: настоящая поэзия — это не украшение, а дыхание души, которое невозможно не услышать. И в этой песне о Солнце есть что-то очень человеческое, близкое каждому. Стихи заканчиваются, но свет остаётся — и в нас, и в их музыке. Свет - остаëтся…
