Пай-Клиенты 8891 получили уведомление. Их лица на экране комм-панели Лирама были гладкими, без морщин (генная терапия уровня «Премиум»), но глаза… В них мелькнуло не беспокойство, а *разочарование*. Как будто получили товар с микроскопическим браком.

— Система рекомендует дополнительные когнитивные стимуляции, — сказал Отец-Клиент, его голос был корректен, лишен тепла. — И пересмотр диеты. Возможно, ошибка в питательном растворе на 32-й неделе.

— Мы ожидали… большего соответствия, — добавила Мать-Клиент, рассматривая Лирама через экран, как сложный прибор. — Профиль М-12 обещал исключительную нейропластичность.

Лирам рос. Он не был глуп. Но он был *медленным*. Он часами смотрел, как пылинки танцуют в луче света, игнорируя сложные интерактивные игрушки, развивающие логику. Он плакал от громких звуков, которых его геном «не должен был» бояться. Он предпочитал теплое прикосновение (несанкционированная опция Робо-Няни, которую она включала «по ошибке») холодной эффективности обучающих программ.

В школе «Оптимум» для генетически подтвержденных детей он был… чужим. Дети-«Элиты» схватывали знания на лету, их общение было четким, рациональным. Лирам заикался. Он рисовал странные, нереалистичные картинки вместо решения алгоритмов. Его тесты стабильно показывали результаты на границе «Стандарт» и ниже. Желтый статус сменился оранжевым: «Несоответствие инвестиционному профилю. Рекомендована коррекция или переуступка контракта».

Слово «переуступка» висело в воздухе их безупречной квартиры. Как возврат бракованной вещи.

Однажды, после особенно неудачного теста на когнитивную гибкость (результат: 68% от прогноза Донора М-12), Лирам сидел в своей идеально спроектированной комнате. Робо-Няня мягко гудела, предлагая сеанс коррекционной терапии. На стене светился его генетический профиль – длинный список зеленых галочек и одна, зловещая красная пометка: «Психоэмоциональная лабильность. Источник: неизвестен (возможно, эпигенетический фактор)».

Он подошел к экрану. Там сияли улыбающиеся лица Донора М-12 и Донора Ф-45 – идеальные, чужие. Герои каталога. Они подарили ему гены чемпиона и гения. А он… он был *собой*. Медлительным, чувствительным, любящим пылинки в луче света и теплое прикосновение. Неудачным продуктом системы, созданной для производства совершенства.

Лирам посмотрел на свои руки. Не на руки, обещанные каталогом, а на *свои*. Потом поднял взгляд на экран с холодными лицами Пай-Клиентов 8891 – людей, купивших мечту и разочарованных реальностью.

Тишину комнаты разорвал негромкий, механический голос Робо-Няни:

— Лирам. Код 47-Г. Текущие показатели не соответствуют контрактным обязательствам. Инициирую запрос на консилиум по коррекции. Цель: оптимизация параметров до уровня «Стандарт Плюс»...

Лирам не дал ей договорить. Он шагнул к панели управления Няни. Не для того, чтобы нажать кнопку вызова помощи или начать терапию. Он нашел маленькую, почти незаметную физическую кнопку – аварийное отключение. Запрещенное. Неэффективное.

Он нажал.

Гудение стихло. Светящиеся индикаторы погасли. В комнате № 47 воцарилась тишина, нарушаемая только его собственным дыханием. Неидеальным. Неэффективным. Человеческим.

Впервые за свою жизнь Лирам не слышал голосов системы, оценивающих, корректирующих, разочарованных. Он стоял в тишине своего несоответствия. И в этой тишине, медленно, как пылинка в луче света, зарождалось что-то новое. Не совершенство. Себя.