Посмертное
И бонусная в комментах, психопомпы
И бонусная в комментах, психопомпы
У меня есть кошка Мура. Она со мной больше половины моей жизни - ей уже пятнадцать лет. Если бы Мура могла говорить, она стала бы моим самым точным биографом. Она лежала и наблюдала когда я приходил с разбитым лицом и кулаками, когда я страдал дома от неразделённой любви, когда я ссорился с друзьями и девушками. Всем моим грустным, счастливым, сложным и лёгким моментам она была свидетель, и я уверен, что она всё это помнит, в её маленькой голове по полочкам разложен весь я, подлинный, какой есть на самом деле. Хотел бы я иметь столько мудрости о себе, сколько отложилось в ней.
Прошлым утром я нашёл её лежащей в коридоре, окоченевшей в безмятежной позе, с застывшими глазами.
Целая эпоха моей жизни отошла в забытье.
Звоночек от судьбы, что жизнь не будет ждать вечно.
Сегодня меня сбил лихач на переходе. Я не успел даже понять что происходит. "Бред" - пронеслось в моей голове в первые мгновения удара. Не бывает так сильно, подумал я.
Не знаю сколько времени прошло, прежде чем я снова смог открыть глаза. Слепящий свет пресытил моё зрение; прикрываясь от света ладонью, я посмотрел вокруг себя. Под ногами - облака, я стою на них и никуда не падаю. Горизонты безграничны, а на мне - белоснежная роба. Это что, рай? Из ниоткуда появился человек, окружённый особым ореолом, и объяснил мне, что я был близок к богу, что, хоть и не верил, но помогал близким, не делал никому зла, не обманывал и не предавал. И теперь я в раю. И что мне доступно любое удовольствие, какое я только пожелаю, навечно. Он отлил мне вина в бокал и исчез. Вокруг не было никого и царила блаженная тишина.
Я едва не рухнул задницой наземь... простите, на небо. Любое удовольствие, вечная жизнь? Не могу поверить. Но я стою на облаке, какие могут быть сомнения? Либо я нахожусь во власти сильной галлюцинации, либо...
Для начала я пожелал себе лучшую женщину, какую только мог бы встретить, и... о, господи, как же она была красива. Она стояла и смотрела на меня, одетая в точности по моей самой сокровенной фантазии. При жизни такая бы меня даже не заметила. "И что, прямо любое удовольствие?" - прошептал я, оглядываясь над собой, но никто мне не ответил. Я ущипнул себя - почувствовал кожу, но не ощутил боли. Во всяком случае, законы физики здесь работают... Я взглянул на неё, она улыбнулась. Уже через 10 минут я занимался лучшим сексом в своей жизни. Никаких презервативов, что хочешь! Я кончил пять раз, пока мой половой орган не отнялся полностью. Каким образом они смогли запихнуть тигра в женскую шкуру?! Я пожелал пиццы с горой сыра и автомат с бесконечной колой. Потом - лучшее кресло-массажёр, изобретённое человечеством. И 4-D кинотеатр. Пока я смотрел все земные новинки, а тело разминала гениальная техника, мне опять захотелось секса, я потянулся рукой к штанам по привычке, но осекся. Две девушки! Лучшие! И пятиместную кровать!.. Боже, какие красотки...
Вот это денёк. Я лежал в женских телах, вымотанный, вывернутый наизнанку, самый счастливый человек, и чувствовал нежный запах кожи женщин, с которыми мне никогда бы не улыбнулось при жизни. После этого я не хотел ничего, кроме как уснуть с ними в обнимку. Но кругом по-прежнему была слепящая белоснежность. Похоже, здесь нет времени суток. "Боже, сделай ночь" - я сказал вслух. Рядом со мной появился мужчина, светлый как само солнце, теперь я разглядел у него бороду и нимб. "Если хочешь спать, сын мой, пожелай себе сна. В раю не бывает ночи." - сказал он и исчез. Что ж, я пожал плечами и сделал по его совету.
Проснулся в чудесном настроении. Вы никогда так не высыпались, как я, это я вам точно скажу. Зацелованный своими дамами, я вскочил с постели и стал теперь играть по-крупному. Для начала, bugatti и прямой автобан. Всегда было интересно как едет что-нибудь, что разгоняется быстрее отцовской волги.
"Вот это драйв!" - когда нажал педаль в пол, мне показалось, что я теряю сознание. Я ехал по прямой на скорости 415 кмч, пока мне не захотелось большего и я не дёрнул на этой скорости ручник с выворотом руля. Что произошло дальше, я не могу описать, я ничего не понимал. Казалось, меня бросили в стиральную машину. Я появился посреди рая без единой царапины, а моя машина горела вдалеке, бесцветный шмат металлолома.
Теперь пусть будут, скажем, дороги Москвы и что-нибудь не менее быстрое.
Ого! Никогда не видел Москву в таком свете. Будто бы под вспышкой ядерной бомбы, - подумал я, оперевшись на дверь своего новенького тысячисильного ниссана и разглядывая пустую красную площадь, без единой души, освещённую противоестественным белым светом. Я отошёл от двери автомобиля и стал ходить по центру Москвы. Чувствовал себя настоящим хозяином. "Я помню этот болтающийся камень! Поразительная натуральность!" - сказал я, вытащив из мощённой дороги здоровый булыжник. Я оглянулся по сторонам, и бросил его в магазин рядом с кремлём. Витрина звонко осыпалась, завизжала сигнализация. Это был магазин детских игрушек. И я мог взять оттуда что угодно. Любую игрушку. И сломать, разворотить, поджечь, а потом вернуть всё как было. Или не возвращать. Чёрт! Я же могу поджечь весь город. Я пожелал несколько миллионов тонн напалмовых бомб, часть которых аккуратно развёз на своём ниссане по всему городу, остальные оставив горой, затем сынициировал детонацию, и весь город вспыхнул! Когда всё полыхало так, что раскалённым воздухом невозможно было дышать, я пожелал боевой вертолёт и взлетел на нём, чтобы посмотреть, как догорает моя безлюдная родина, а пока смотрел, с трудом научился из него стрелять - при жизни я проходил летные курсы только на гражданских вертолётах - и стал стрелять по всему, что видел. Здания рассыпались, кирпичи взмывали на многие метры. Такие эффекты не могла предложить мне ни одна игра. Потом я вспомнил, что в раю, и резко всё убрал. Надеюсь, бог этого не видел - думал я, сидя скромно на маленьком недорогом стуле, посреди бескрайних небесных просторов, сложив руки на колени.
Никто не объявился ко мне с выговором. Что ж, настало время дать выход настоящему пожару. Пять девушек, пятиместный водный матрас и рядом тёплый бассейн. В нём тоже хочу. Поехали.
Они меня чуть не раздавили. Пять - слишком много, я почти не мог дышать. Но ощущение, что я ползаю в лучших женщинах планеты, как в песке, стоило того! Великолепный день. Или что там. Непонятно, часов нигде нет и я не могу их получить, даже если пожелаю. Впрочем, по моим биологическим меркам прошло около 16 часов, поэтому спать.
Проснулся как и в прошлый раз, в великолепном состоянии. Но пока лежал, меня посетила такая мысль - а на самом ли деле я сплю? Может, я просто закрываю глаза, тут же их открываю и мне кажется, что я проспал половину дня? Все девушки лежали на тех же местах, как и когда я засыпал, и обнимали меня.
В этот день я перепробовал: поучаствовать в курской дуге с вооружением 21-го века, подраться с тигром, встать в эпицентре ядерного взрыва, умереть от передозировки марихуаной, помочиться на Гитлера, поплавать в тихом океане из кока-колы, посмотреть на голую Лену, в которую я был влюблён в школе. И заняться с ней сексом. Это было ещё живее и приятнее, чем с лучшими барби на земле. Пожалуй, теперь я буду заниматься сексом только с ней. Я женился на ней, пожелал нам четырёхкомнатную квартиру и теперь ухаживаю за своей женой, мне это нравится больше, чем случайные половые контакты. Она ходит на работу, после неё я делаю ей массаж и мы занимаемся любовью, настоящей. То, что мне нужно было всё мою жизнь. Как же я тебя люблю, Леночка.
Прошла неделя. Оказывается, я могу следить за людьми, живущими сейчас на земле. Господь сказал, что я не могу никак повлиять на то, что сейчас происходит на земле - только смотреть. А ещё я не могу видеть будущее или желать что-либо из него.
Я нашёл себя, в прошлом. Всё свободное время я просто сидел за компьютером. В остальное время учился, иногда гулял. Мне 25, я потерял половину своей жизни впустую, ни к чему не стремился и думал, что у меня всё ещё впереди. И вот, меня сбивают. А вот и кладбище, где меня похоронили. Почти никто не пришёл.
Я вернулся к Лене; она, как обычно, что-то готовила. Что-то из лучшего на всей земле.
Прошёл ещё примерно год.
Столько времени. Впереди ещё бесконечные тысячелетия. Я бы мог стать кем угодно, если бы хотел, но это здесь. А на земле... На земле я сидел на жопе ровно, и всё откладывал на потом. Я не могу смотреть больше как я прожигал свою жизнь. Я мог быть кем угодно. КЕМ УГОДНО! Но я просто днями смотрел в монитор. Господь повторяет мне, что я теперь живу вечно, что я могу что хочу... кроме возвращения на землю. Если бы у меня был только шанс всё исправить... Как же все эти люди общались со мной, разве они не видели, что я бездарность, что я упускаю тысячи возможностей каждый день? РАЗВЕ ЭТО НЕ ОЧЕВИДНО?! Как можно было общаться с таким человеком?
Мне надоело заниматься сексом с Леной. Я стал ей изменять. Прямо при ней. Потом до меня дошло, что можно попробовать секс втроём. Понравилось. Но и это со временем приелось.
Я попробовал всё, что мог; всё, что хотел и что не хотел: все фетиши, извращения, всё возможное. Я вылизывал её ноги, глотал её сопли, ел кал, всё это возбуждало только необычностью, а потом приедалось. Затем, я пришёл к БДСМ. Я стал её избивать, и мне понравилось. Я хлестал её плетью, связывал, она плакала, а потом мы занимались жарким сексом. Сначала мне было её жалко, но потом я привык. И хлестал всё жестче. Затем, я подумал, а что, если... И убил её ножом во время секса. Это было потрясающе. Я трахал извивающийся захлёбывающийся кровью полутруп. Больше я не занимался сексом с живой Леной. Я нежно входил в неё, говорил ей как её люблю, она улыбалась мне и нежно отвечала, а потом я предательски втыкал ей в лицо нож, ковырялся в её глазницах. Она истошно орала и сопела.
Больше всего мне понравилось пробивать ей горло, чтобы она хрипела и захлёбывалась, а потом ковыряться ножом в её животе, безжалостно. Она не орала, просто дышала обрывками, вяло поднимала руки, пытаясь показать что больше не надо, пыталась убежать от этой боли, слабо переваливаясь на бок, но полумёртвое тело было намного слабее меня, тем более я пожелал себе тело, как у Шварценеггера! Ох, Лена, я так тебя люблю!
Прошел ещё год.
Я трахал самых жгучих красоток на планете, смотря словно кино как Лену разрывали на части, колесовали, расстреливали из зенитного оружия, выдирали ей заживо кишки! Потом я расстреливал этих баб из своего золотого вальтера, желал новых и трахался на горе сексуальнейших трупов, наблюдая как ревёт Леночка, которую затягивает в угольную дробилку. Затем я убирал всё это и начинал сначала.
Иногда, я смотрел на земных людей и понимал, что они живут. А я нет. Меня не существует. Я нахожусь в симуляции жизни, из которой нет выхода. Казалось, что люди совсем близко. Вот мой старый друг, Саша, вот моя бывшая гуляет со своим новым парнем, прямо сейчас, я вижу это своими глазами, оно реально. Но между нами было больше расстояния, чем от земли до соседней галактики. Больше, чем от одного края вселенной до другой.
Даже если бы я жил в соседней галактике, я бы мог рано или поздно дойти до земли пешком, от планеты к планете. Но бог сделал так, что я никуда не смогу выбраться отсюда. Никогда. Даже если буду идти, ползти, бежать триллион лет, хоть целую вечность. Я здесь навечно. Навечно. Со своими удовольствиями.
Вот он, этот ублюдок. Сидит в моей комнате, играет в мой компьютер. Всегда хотел быть инженером. Почему же откладывал на потом?! Тупое чмо! У тебя было всего 25 лет, а ты жил, будто ты вечен! Ничего не добился, ничего не произвёл. Смерть застала тебя врасплох, жалкая тварь, ты умер никем. И я никто. Из-за тебя. Мне существовать вечность, ВЕЧНОСТЬ с мыслью о том, что за эти 25 лет я не сделал НИЧЕГО.
"Господи!" - крикнул я.
"Да, сын мой" - сказал бородатый мужчина, появившийся подле меня.
"Я хочу обратно! Пожалуйста! Верни меня обратно, я хочу родиться заново. Что угодно сделаю, готов в монастырь, готов все деньги церкви, только дай мне второй шанс", - слёзно попросил я.
"Ты в раю, сын мой, твои удовольствия с тобой навечно", - ответил он.
"Тварь!" - я пожелал себе меч и отсёк ему голову.
Он упал на колени, а голова его покатилась прочь. Я пожелал перед собой человека, который сбил меня, и рубил его, шинковал на мельчайшие куски. Я убил его около пятидесяти раз, потом позвал господа, и убил его. И ещё раз. Я взял станковый пулёмет, пожелал перед собой тысячи людей, и стал их расстреливать, и вопел как сумасшедший. Затем я вонзил себе в горло офицерский кортик. Потом спрыгнул с крыши, лёг под танк, проглотил гранату, разнёс себе голову. Каждый раз, каждый чёртов раз я оказывался посреди бескрайних белоснежных просторов, в белой робе с любым удовольствием, которое я бы только пожелал.
Я пожелал себе теперь не красотку, а женщину сумасшедшую, жестокую и беспощадную, чтобы она властвовала мной как игрушкой, и пожелал таблетки для забытья. И пока она истязала меня, унижала, я болтался как тряпичная кукла, и умирал. Это было настоящее удовольствие. Умирать в унижении. Я убивал эту тварь, которая заточила меня сюда ничтожеством, ничего не добившимся, убивал раз за разом.
Миновал год.
Я сидел в горе гниющих, воняющих трупов месячной давности и смотрел в одну точку. Я выгорел. Мне не хотелось ни еды, ни любви, ни насилия. Ничего. Я уже не был человеком. Я животное, выжженное, уничтоженное изнутри, которое жаждало лишь одного - вечной тьмы, смерти.
И тогда я закричал кверху "Я отрекаюсь от тебя!". Рядом со мной кто-то появился.
"Сын мой, прошу, дай мне руку" - сказал он.
Я подал руку вслепую. И в тот же миг оказался в бескрайнем месте, где неподвижно сидели миллионы людей, на равном расстоянии друг от друга.
"Это - рай праведных душ, теперь твоё место здесь" - сказал бог.
Я безразлично спросил: "Что было до этого?".
"Чистилище, сын мой, где твои удовольствия безграничны. В нём нуждается каждый новопришедший. Твоя душа теперь невинна. Здесь ты обретёшь покой и блаженство в вечном единении с богом.".
Я лишь ответил "Спасибо.".
Ноги что-то защекотало. Это была моя кошка Мура, моя милая Мура. Я взял её на ручки, сел между двумя неподвижными людьми в белых робах и закрыл глаза.
История о том, какими видятся взрослые ребёнку из неблагополучной семьи, и почему мёртвые приятнее, чем живые
Как всё начиналось - читайте здесь: https://pikabu.ru/story/komnata_s_vidom_vovnutr_pereezd_5272...
а про маму и её семью есть здесь: https://pikabu.ru/story/komnata_s_vidom_vovnutr_ot_pyati_do_...
В одиннадцать лет я впервые увидела мертвеца. Он был зелёного цвета, с дряхлым и очень спокойным лицом, в красивом костюме и галстуке. Это был умерший от старости отец одного из наших богатых соседей. Его несли на руках в открытом гробу. Он таинственно плыл параллельно земле, возвышаясь над головами, слишком большой из-за окружавших его белых цветов. А лежал он, не двигаясь. Только слегка подрагивая из-за покачивания несомого на руках гроба.
– Не смотри, уйди оттуда, тебе будут сниться кошмары, – такими словами мама попыталась отогнать меня от окна.
– А он не страшный!.. – почти весело возразила я, и осталась. Я никогда не видела похорон, и мне было всё интересно.
Процессия из толпы мужчин в таких же чёрных костюмах, как и у зелёного старика, двигалась медленно и была очень длинной. Она заполонила нашу узкую улочку от и до – уже успели скрыться за левой рамой окна первые из шествовавших, а из-за правой рамы окна всё ещё не был виден «хвост». Яркие солнечные лучи озаряли торжественное действо. Казалось, что все эти люди несут мёртвого прямиком в рай.
Мне было любопытно, долго ли будут они идти. Я очень хотела проследить за ними, потому что мечтала узнать, далеко ли от нашего дома до рая. Может быть, это не так далеко, и я смогу туда дойти, если всё же сбегу – хоть когда-нибудь…
Лелея эту мечту, я зазевалась, и очнулась только тогда, когда показался хвост процессии. Пышно разукрашенный гроб к тому времени уже скрылся. Я попыталась снова поймать его взглядом и прижалась справа к самой притолоке окна, чтобы видней было в противоположную сторону. Виднее особо не стало. Тогда я обернулась к матери. Мама сидела на диване и штопала.
– Мам, можно я выйду и посмотрю?
– Не смей показываться даже из окон!!! Оставайся здесь!!! – разозлилась от страха мама.
Я огорчилась (она опять не давала мне смотреть интересное!..) и отпрянула чуть подальше от гардины, чтобы сделать маме приятное и показать, что я слушаюсь её странных и непонятных приказов. Ну что могло быть плохого в том, если бы кто-нибудь из этих людей вдруг отвлёкся от своего горя, и заметил меня, обычную любопытную девочку, пялящуюся в окно? Но никто из них не отвлекался, и не замечал…
– А куда они идут? – решила спросить я.
– В свою церковь, – помявшись, ответила мама.
У нас в районе было несколько разных церквей. Одну из них мама почему-то звала «нашей».
– Я хочу с ними.
– Тебе там нечего делать.
– Мама, я хочу посмотреть. Пойдём тоже со мной.
– Ну вот ещё. Никуда я с тобой не пойду.
Это звучало обидно, кроме того, меня всегда раздражали запреты.
– Тогда я пойду! Отпусти меня! – я ринулась ко входной двери. Мама загородила мне дорогу.
– Не смей выходить из дому, слышишь, что я сказала!!! – мама перешла на истошный неистовый крик. Чем больше она пугалась, тем злее всегда становилась. А пугалась она всякий раз, когда не понимала моих действий. Но мама ни разу даже не спрашивала меня об их причине, а потому – никогда их не понимала.
– Не хочу с тобой больше сидеть! Ты плохая! – крикнула я, и ушла дуться в соседнюю комнату. Перед тем, как скрыться в дверном проёме, я успела бросить полный отчаяния взгляд на последние чёрные костюмы, направляющиеся не в ту церковь, и навсегда унёсшие от меня с собой своё тайное знание о том, где начинается рай…
Перед сном, лёжа с закрытыми глазами, я снова и снова вспоминала, как сегодня несли по улице заваленного цветами невозмутимого старика. Он очень понравился мне – прежде всего тем, что был неопасен. Сейчас попробую объяснить вам это своё чувство. В отличие от ходящих и говорящих – то есть «живых», он точно не мог встать, подойти к тебе со спины, нависнуть сверху неотвратимой горой и наорать колких гадостей в самое ухо. Он не мог двинуть тебе затрещину или же дать ремня. Он не мог приказывать и запрещать, и даже не смог бы испуганно одёргивать тебя от окон, и без того занавешенных плотной гардиной, запрещая смотреть на что-нибудь.
С раннего детства из-за злорадства родственников я привыкла бояться людей. Во взрослой уже жизни я заметила за собой странную особенность: на улицах города я всегда чувствую себя неудобно и скованно, кроме редкого случая, когда вокруг меня в радиусе моего зрения никого нет. Или (дома): если комната, в которой я нахожусь, заперта мною ото всех изнутри. Только когда я остаюсь в одиночестве, я начинаю чувствовать себя по-настоящему в безопасности. Если рядом со мной находится хотя бы один живой человек – мне, как странно бы это ни прозвучало, неуютно. Всякий раз в разной степени, но обязательно неуютно. Кем бы находящийся рядом со мной человек для меня ни был.
В этот день перед сном я лежала и размышляла о том, чем же на самом деле различаются жизнь и смерть. Умением двигаться и орать на других? Вряд ли.
Я была жива не потому, что могла ходить, всегда направляясь куда поведут, и разговаривать, всегда умалчивая о важном.
Я была жива потому, что могла мечтать. Потому, что любила своего дедушку, которого могла обнимать (кроме нас двоих, в нашей семье так не делал никто). Любила мои растения на подоконнике, рыбок и хомячков, за которыми могла поухаживать. Потому, что могла читать книги и думать о чём-то по-настоящему интересном, а не только, как мои родители, о бытовых и рабочих хлопотах (что давалось им через отвращение и усилие).
Кроме того, родители не могли оживлять своё выражение лица, вечно сурового и смурного – только разве что не зелёного!..
Сравнивая старика в гробу с моими несчастными родственниками, я неожиданно пришла к выводу, что мои бабушка, мама и тётя (да и папа, пожалуй, тоже) мертвы так же, как он.
Но если явление Смерти – это то, что отличает мертвецов от живых, то почему, как, какими силами, каким образом они, не имея в себе ни малейшей тени живого, до сих пор живы?! Это было невероятно. Необъяснимо. Недопустимо. Мёртвые не должны ходить, делать и говорить. Так они принесут куда больше вреда, чем пользы. Которая если и будет, то будет едва ли значительной.
Проведённая аналогия показалась мне очень верной. Может быть, даже слишком. Несколько дней после этого случая я не могла сдержать дрожь при приближении кого-либо из родителей. Они казались мне настоящими зомби из голливудских фильмов – унылыми, злобными, не отдающими себе отчёта в своих бессознательных действиях, и потому – опасных, бессильных собой управлять…
Мама заметила мою оторопь и неделю поила меня перед сном валерьянкой, ежевечерне отругивая за увиденное в тот день в окне - как будто бы я была виновата в том, что его там несли. В какой-то степени мама была права – я росла слишком думающей и чересчур впечатлительной.
Познакомьтесь с Жорой. Он был обычным мухом, который поселился у нас в кабинете осенью, облюбовал место возле батареи за сейфом и благополучно пережил зиму и не одну уборку и дезинфекцию. И вот наступила весна, Жорины биологические часы пробудили его от долгого сна и он, ослабший и голодный, стал потихоньку выбираться из своего, казалось бы, безопасного дома. Он часто забирался на подоконник и подолгу смотрел в окно на борьбу весны с зимой, на проезжающие мимо автомобили и прохожих идущих по своим важным делам. Жора ничего не просил и никому не сделал худо, не занимал много места. Он просто смиренно ждал наступления тепла, чтобы можно было покинуть своё пристанище и отправиться на встречу новым горизонтам. Но все изменилось в эти выходные.
Придя в понедельник на работу, я обнаружил уже порядком окоченевший трупик Жоры. Он был безжалостно пронзен копьем врага и его бренное тельце так и осталось висеть на древке. В глазах Жоры навеки запечатлелся страх, ужас, боль и полное непонимание. Его уста застыли в безмолвном возгласе "за что?!" Я знаю, он умер как герой, он боролся и не молил о пощаде. Он слишком высок для этого.
Но я знаю, кто повинен в произошедшем. Я знаю, чья тёмная рука прервала эту маленькую жизнь. И отныне, неупокоенный дух Жоры будет преследовать своего палача. Он опустится в самые глубины ада, чтобы почерпнуть оттуда древнее и могущественное знание. Знание мук и страданий, ярости и беспощадности. И все это он выплеснет на человека, так безжалостно и подло убившего Жору. И только отомстив, он будет упокоен и освобожден.
Ему предстоит последний и самый важный путь в его маленькой жизни. Он спустится в ад, чтобы вознестись к вратам Рая. А до тех пор, злой и мстительный дух Жоры будет преследовать своего мучителя.
Чёрт! Я сдох! Ну, такого поворота событий я никак не ожидал. Обидно до смерти. Нет, ну вот почему я должен был умереть именно под колёсами автомобиля?! Люди суетятся вокруг тела, а мне только смотреть на это. Когда там уже забирают в иной мир? Рай или Ад, а может, вообще какая-нибудь нелепая Планета Умерших Душ?
Луч света падает мне на грудь. Чувствую, как меня тянет наверх. Боже, как же всё стандартно. Вот уже и облака, я стремительно лечу к ним. Вот дырявлю своей бесплотной головой клубы тяжёлого водяного пара. Ещё секунда и…
***
Первое, что я услышал на небесах — громкая музыка. Прямо по ушам бьет до дрожи в коленках. Мелодии, похоже, нет вообще, просто скрежет. Писк, гитарный рёв и беспорядочный стук. Наконец я стою на твёрдой поверхности облака. Медленно осматриваю место, где я оказался. И с каждым мгновением меня всё сильнее захватывает чувство, что это какой-то бредовый сон.
На облаках бегали, прыгали, танцевали люди. Разношёрстные, разномастные, короче, абсолютно непохожие друг на друга по своему виду. Одежда была у них соответственно самая разнообразная, офисные пиджаки, спецовки, плавки, бальные наряды. Были и те, кто вовсе не беспокоился по этому поводу. Они тряслись в этом безумном танце голышом.
Нерешительно переминаясь с ноги на ногу, я смотрел на это с открытым ртом.
Хлоп!
На плечо мне упала ладонь какого-то мужчины.
— Эй! Ты новенький?! — не дожидаясь ответа, он грубо схватил меня за руку и поволок в самую гущу этого винегрета из людей. — Отлично, пошли!
Мало того, что тут и так происходит какая-то чертовщина, так ещё и за руки хватают! Я собирался было что-то возразить, но...
— Ты что будешь, водку, виски? — зычный голос моего проводника сбил меня с мысли.
— Ну-у… А где я вообще? — запинаясь, начал я.
— Я тебя прямо спросил, что ты будешь! Отвечай! А не то сразу ерша нальём, — мужчина хрипло рассмеялся, хотя его смех был похож скорее на лай.
— Виски, наверное, — мой разум был слишком перегружен для возражений.
— Так бы сразу! А пока слушай, мы в чистилище. Это, короче, в сто раз лучше всякого рая. Всё бесплатно, выпивка, девочки. Твори, что хочешь! Это же то, о чём мечтает любой человек! Никакой морали, лишь чистое наслаждение жизнью… Ой... пардон, смертью! — задорно гогоча своим басящим голосом, он смачно приложился пятернёй по ягодице проходившей мимо девушки. Обернувшись, она игриво улыбнулась, оглядела нас и замахала рукой.
А через секунду к ней подскочил лысеющий дядька в рясе и потащил в сторону некого подобия шатра из облаков.
— Ты смотри, что вытворяет, прямо из-под носа увёл! Хотя плевать, мы уже пришли, — проводник махнул рукой.
Посреди облака полыхал костёр. Хотя нет, приглядевшись, я увидел, что это фонтан, подсвеченный снизу. Схватив не пойми откуда взявшийся стакан, мой гид зачерпнул из фонтана и вручил мне.
— Пей, лучше всякого «Джек Дэниелса»!
Я отпил. Горло почти не жгло, зато ощущался яркий ячменный привкус.
— Тут полно фонтанов! Любой алкоголь на ваш выбор! Вон там, справа, можно и безалкогольного набрать. Есть захочешь — слева шведский стол, любое блюдо по вашему желанию, как говорится. — мужчина активно жестикулировал, показывая направления. — Короче говоря, веселись. Тебе тут и секс, и наркотики, и рок-н-ролл.
***
Алкоголь дурманит голову. Лица людей скачут передо мной, как в каком-то сюрреалистическом калейдоскопе. Я потерял счёт времени. После того, как мой гид покинул меня, мне не довелось его ни разу встретить. Зато я успел посетить, наверное, сотню публичных "шатров". Хотя это было и не обязательно, души всех людей тут уходят в отрыв, морали не существует попросту. Кому нужен этот рай, когда и тут нам прекрасно! Мир, о котором можно только мечтать!
*
Да вот только что-то не получалось насладиться, внутри будто кошки скребли. Я сел отдохнуть на скамейку из облаков. Требовалось перевести дух и подумать. Алкоголь никак не давал мыслям собраться в кучу. Тело всё сильнее тянуло пуститься обратно в дикий порочный пляс, в толпу отрывающихся по полной душ.
— Стоп! Что-то не так, — я схватил себя за голову, чтобы остановить бесконечно вертящийся вокруг меня мир. Всё это неправильно, неверно. Ошибка! Где
Рай, где Ад? Что происходит?
Наконец, странное чувство вырвалось из подкорки сознания и заполнило меня целиком. Души. Они пляшут под нелепую музыку. Они творят всё, за что по идее должны гореть в аду! Медленно, подобно змее, в меня заползал ужас. Вся эта картина, представшая моему пьяному взору, напоминала скорее Содом и Гоморру, чем Чистилище.
Я уже не чувствовал удивления, не чувствовал эйфории, которые ощутил, когда попал сюда. Ужас. Он поглотил меня полностью. Вскочив со скамейки, я бросился бежать. Не знаю куда, просто вперёд, в надежде скрыться от всего этого кошмара. Расталкивая людей, крича им что-то вроде «очнитесь», я пробирался в самую глубь этого странного бешеного загробного мира.
***
Я наткнулся на какую-то чёрную дверь. Надпись на латыни. В памяти всплывает жизнь на земле. Кажется, я изучал этот язык. На кого же я учился? Ладно, к чёрту. Вроде бы, тут написано «Вход». Вот только куда? Сомнения. Нет! Им не было сейчас места в моём сознании. Раскрыв тяжёлые ставни, я вбежал внутрь, прямо на винтовую лестницу, которая вела куда-то вниз.
Рванул по ней. Закручиваясь по спирали, я уходил всё глубже в неизвестность. Однообразные серые стены, черные ступени, и ни души вокруг.
Яркий свет ударил мне в глаза. Лестница привела к арке.
Только сейчас я заметил, что музыка исчезла. Вернее, не исчезла, а сменилась. Теперь она была ещё проще и ещё беспорядочнее. Что-то внутри подсказывало, что сейчас я увижу нечто гораздо ужаснее, чем там, наверху. Так оно и вышло. Едва я сделал шаг за арку, как моему взору предстала толпа людей. Одежда на них была изорвана в клочья. Вид осунувшийся. И все до единого вытворяли то же самое, что и предыдущее моё окружение.
Однако наверху не случалось драк. Здесь же, то тут, то там, возникали стычки между танцующими. А причиной тому были странные женщины. Они выглядели пугающе. Покрытое волосами тело, перепончатые крылья, страшные зубастые морды. Но стоило на них посмотреть чуть подольше, как вся эта жуть пропадала.
Пристально глядя на одну из таких, я ощутил, как ужас… покинул меня. В один момент я возжелал, чтобы эта прекрасная девушка стала моей. Постепенно ускоряя шаг, я уже готовился схватить ближайшую ко мне красавицу за её упругие формы.
Но….
Мощный удар в лоб заставил меня упасть на пол. Наваждение моментально исчезло. Я увидел, как с десяток мужчин окружили меня. В рваных одеждах, они старательно разминали кулаки.
Резко вскочив, я юркнул под мышкой у самого здорового из них и рванул вперёд что есть мочи. В голове потихоньку выстраивалась картинка происходящего. Вот это уже похоже на Ад. А встретили меня тут, стало быть, суккубы. Вопрос лишь в том, как же сюда попадают люди.
Однако вскоре я узнал и это. Остановившись перевести дух у какой-то колонны, я кинул взгляд вверх и увидел, как с потолка, точно капли с крыш, падали души. Просачиваясь сквозь облака, они летели вниз, вставали и продолжали свой бесцельный танец под новую музыку.
***
Вскоре мне удалось найти дверь и тут. Снова та же винтовая лестница… Снова арка, снова изменение в музыке.
Люди тут были в основном без одежды. Громко смеясь, они лупцевали друг друга плетьми. А мимо них, крутя в руках длинные палки, ходили всё те же суккубы. Только их было больше. Но помимо страшных девиц, мой глаз смог заметить то, что на верхнем этаже упустил из виду.
Обычные демоны тоже были тут. Они весело смеялись, поигрывая мускулами на своих телах. А вокруг них женщины таскали друг друга за волосы. Каждая норовила прикоснуться к их тёмно-красной коже. То, что я стал замечать больше деталей, чем сначала, было, несомненно, плюсом. Виски больше не дурманили мою голову. Теперь я всё вижу.
***
Лестница…
Тьма…
Музыка…
Новый этаж…
Люди всё более и более дикие. Наверное, они уже не чувствуют боли. Погрязшие в низменных инстинктах, они дрессированными собачками скачут вокруг своих хозяев.
С каждым этажом они выдумывают себе всё новые и новые извращения. А слуги ада лишь следят за правилами их исполнения.
А люди купаются в грязи. Тонут в ней. Повсюду стоит смрад. За всей этой сладостной агонией наблюдает всё больше смотрителей. Но люди не думают. Им достаточно тех игр, которые они уже создали вместе с повелителями.
Копрофилы, мазохисты, животные. А ЛЮДСКИХ душ я уже не встречал давно. Чем глубже я иду, тем больше абсурдного хаоса вижу. А те, что были раньше людьми, получают от этого лишь дикое удовольствие. Извращённое, вымученное животное удовольствие.
Где-то этаже на седьмом я понял, что эти существа уже не станут людьми.
Чёрные от грязи и копоти, мертвые души устраивают игры, прыгая в котёл с кипящей смолой. Затем, слепые и обожжённые, они ныряют в раскалённую ртуть. А аккомпанементом к сему действию служат громкие визги, пищание и рваная барабанная дробь.
***
Ужас давно уже пропал. Лишь отвращение заполняло меня. Воочию видеть разложение людей — самое неприятное, что может быть. А самое главное, я сам чуть не стал таким. Ещё немного, и я не смог бы выбраться из этой выгребной ямы, на которую накинута скатерть с облачно-кружевным узором.
*
Девятый этаж. Он отличается от остальных. С ледяных стен и потолка свисают многометровые ледяные сталактиты. Прямо в центре огромного зала – озеро. Я читал про это, наверное, у Данте. Озеро Коцит.
А раз оно тут…
*
— Ну привет! — из ледяной воды вылез тот самый проводник, который показывал мне чистилище. Ну конечно же! Он то и есть тут царь тьмы! Он и есть…
*
— Привет, Сатана! — в моём голосе лишь спокойствие. Я больше не куплюсь на его обман. Я не стану той грязной чёрной массой, что прыгает от радости в котлы со смолой.
— Значит, ты уцелел? Похвально, а я вот даже не думал, что ты сможешь! Разучился, видимо, силу душ чувствовать, — он обнажил свои острые зубы, как две капли воды похожие на сталактиты и сталагмиты, наполняющие пещеру.
— Ну, как видишь. А теперь скажи, дай мне все ответы! Ты прекрасно знаешь, что я хочу, — я не чувствовал холода этой пещеры, я не чувствовал злости к Сатане. Мне просто хотелось знать. Зачем это всё нужно? Зачем эта ловушка для душ?
— Все, кто стояли здесь когда-то, задают мне один и тот же вопрос: «зачем?». Они уже прекрасно поняли суть Ада, они прошли через все его круги, познав всю суть очернения и падения души. Как и ты. Но прежде, чем ответить, я предлагаю им всем взглянуть на последнюю часть этого спектакля, — Сатана театрально отошёл в сторону, как бы предлагая взглянуть на озеро, синеватым светом горящее за его спиной.
Откуда-то сверху, из сталактитов, вывалилась черная душа. С плеском она приземлилась в ледяную воду. А затем, не шевелясь, не издавая ни единого звука, ушла ко дну, обрастая ледяной коркой. Только тут я заметил, что вокруг царит тишина. Музыка не играет. Совсем.
— Душа. Она настолько загнила, что всё, что ей осталось — вечно тонуть в ледяной воде озера. — демон зевнул. — А вообще, подумай. Скажи, кто будет готов вынести испытания. Безвольный слабый маменькин сынок богатых родителей? Или, всё же, стойкий душой человек, преодолевший множество испытаний на земле? Кто достоин рая — определяется здесь. Закалка стали, вот что есть жизнь на земле!
— Рая! Так он есть? — я несколько удивился. Хотя… После секундного размышления решил, что это довольно логично. Если есть Ад, есть и Рай.
— Конечно. Чем-то напоминает античный мир. Там сильные души получают ответы на все вопросы мироздания. И именно туда ты сейчас отправишься. — Сатана поманил меня рукой к противоположной стене.
За ней находилась дверь. Она блестела в холодном свете льда, сапфиры и алмазы на золотом косяке складывали слово «Paradisum».
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Гул низко пролетевшего штурмовика на какие-то мгновения заглушил раскаты идущего на земле боя. За этим последовала серия взрывов и буквально разрывающий материю вой авиационной пушки, словно фольгу дырявившей броню колонны боевых машин. Когда шум стих, лейтенант поднялся из-за укрытия и осмотрел представшую перед глазами картину. Искорёженные останки танков и бронетранспортёров пылали. Немногие выжившие члены экипажей дёргались в нелепой и страшной пляске, объятые адским пламенем, как бумагу обращавшим живую плоть в прах. Несколько коротких автоматных очередей, и их мучения оборвались. Даже лютый враг заслуживает милосердной смерти.
— Парни, к окопам, бегом!
— Есть!
Отключив рацию, лейтенант первым побежал вперёд, на мгновение оглянувшись для оценки оставшихся сил. Почти полный взвод. Очень неплохо для первого боя, пусть и хотелось потерь вообще избежать. Но война есть война. Ещё немного, и под их натиском сопротивление на этом участке будет окончательно подавлено.
— Занять оборону, стрелять в любого движущегося с их стороны, у кого будет в руках оружие.
У окопов лейтенант остановился и припал на одно колено. Сначала дождаться, пока его взвод не окажется надёжно укрыт от вражеского огня, и только потом спуститься самому...
Блик оптического прицела офицер заметил слишком поздно. Что-то ударило в шею, и горячая кровь хлынула под бронежилет и фонтаном в сторону. Последнее, что лейтенант увидел, прежде чем рухнуть на землю — безоблачное ярко-голубое небо.
"Артерию перебили", — мелькнула напоследок мысль. — "Надеюсь, парни справятся и без меня".
И наступила темнота...
Протоптанная не одним поколением подобных ему, Дорога раскинулась через степь. Пьянящий аромат полыни успокаивал душу, по-весеннему тёплое солнце ласково пригревало, лёгкий ветерок осторожно выносил остатки зла, что хоть и слабо, но пытались удержаться. Андрей откуда-то знал, что это кратковременно, и без страхов и сомнений шёл вперёд. Болтавшаяся на поясе фляжка была полна прохладной воды, что не пригодилась ранее, но, невзирая на отсутствие жажды, юноша не спешил с ней расставаться. Хотя и чувствовал в глубине души, что она ему уже больше никогда не пригодится, разве что на память.
— Ведь с нами солнце и луна, — негромко напевал он, стараясь по старой привычке уложить слова в темп ходьбы, — шум дождя и тишина. Под ногами мать-земля…
Редкие птицы, что пролетали над Дорогой, на считанные мгновения замирали над человеком, словно прислушиваясь к нему, что-то одобрительно (по крайней мере, такое складывалось впечатление) выкрикивали и летели дальше. Андрей провожал их взглядом, покуда они не растворялись в чистом голубом небе. А затем снова опускал взгляд так, чтобы центром его была тонкая ниточка Дороги у самого горизонта, и так же продолжал идти, не сбивая шага и не прибавляя его. Спешить уже некуда, можно было отныне позволить себе и отдохнуть.
— Куда иду я? Туда, где светит солнце, — уже завершал Андрей следующую песню. — Вот только, братцы, добраться б дотемна.
Солнце ещё только подплывало к зениту. Ни о какой темноте пока не могло быть и речи, поэтому путник не беспокоился. Да и вряд ли пришлось бы, даже наступи ночь. Он уже здесь, на Дороге, а это значило, что всё плохое позади. И пусть остатки сожаления о произошедшем ещё постукивали иногда малюсенькими молоточками по сознанию, Андрей улыбался. Настолько искренне, насколько только мог. Рано или поздно чужое горе, оставшееся где-то позади, пройдёт. А потом снова будет радость встречи и воссоединения со всеми, кто любил его и был им любим. Андрей твёрдо был в этом уверен.
— И ты абсолютно прав, — прошелестел ветром по верхушкам трав негромкий шёпот. — Иначе какой был бы смысл?
Путник не удивился. И риторический вопрос он оставил без ответа. Ведь правда. Пусть останется только хорошее. Здесь постоянство не приестся и не надоест. Никогда.
— Иначе какой был бы смысл, — негромко повторил Андрей и, поправив потёртую кепи цвета хаки, весело присвистнул. — Дороги, доро-о-оги, снова дур-ма-нят… хотя… не, не то.
Он умолк и прислушался. Шелест трав на ветру, стрекотание неведомых насекомых и птиц, что скрывались в зарослях… и ничего больше. Покой и благодать.
— И никакого малинового звона, — с усмешкой произнёс юноша. — Всё-то сектанты нам наврали.
Впереди уже маячил лес. Дорога упиралась в него и, насколько Андрей мог почувствовать, сужалась, превращаясь в лесную тропинку. И всё же при этом оставалась Дорогой. Расстояние до леса путник преодолел довольно быстро. У опушки он остановился, внимательно посмотрел на кроны вековых сосен, глубоко втянул в себя аромат хвои и смолы, блаженно улыбнулся и, поклонившись деревьям, продолжил путь.
Шмыгала по кустарнику какая-то лесная живность. Андрей успел краем глаза рассмотреть куницу, нескольких ежей да русака. Изредка сновали по стволам белки. Дятел отстукивал свой замысловатый ритм. Глаза разбегались — столько всего вокруг было, стоило лишь отмести в сторону мысли о том, что вокруг лишь деревья да густой кустарник, и внимательно осмотреться. Андрей всегда любил леса. Сколько пеших походов по ним довелось совершить за столь малое время… но не хотелось сейчас думать о грустном. Он просто шёл и наслаждался Дорогой. Подъёмы и спуски по холмистой местности да поваленные деревья, что периодически встречались на пути, лишь добавляли удовольствия. Без этого лес явно утратил бы какую-то часть своего очарования. На мгновение стало интересно, а есть ли здесь звери покрупнее, но потом стало не до этого — ведь впереди Вечность. Будет время узнать всё: и менее значимое, и что-то важное. Однозначно будет.
Кончился путь по лесу неожиданно. Андрей вышел на верхушку высокого холма, что нависал над хрустально прозрачным ручьём, и обвёл взглядом раскинувшиеся впереди просторы. Поля с редкими деревьями, табун лошадей, а на горизонте - Дом… Андрей снял кепи, открыв ласковому теплу высоко стоявшего ещё солнца давно не стриженую макушку, и присел, свесив ноги с обрыва. Последний отрезок пути перед завершением, стоило сделать чисто символический привал…
Скрипнула дверь. Сидевшие на веранде люди обернулись. Стёпка отложил гитару, первым поднялся и, широко распахнув руки для объятия, пошёл навстречу к другу.
— Эх, Андрюха, — со светлой грустью в голосе произнёс он. — Лучше бы ты припозднился.
Мужчины обнялись. Затем пришедший подходил к каждому и повторял ритуал приветствия. Стихли разговоры, и тишина царила до тех пор, пока все не поздоровались со старым приятелем. Никто не задал ему ни одного вопроса. Лишь молча был предложен стул, на который Андрей пока не торопился сесть.
— Одну минуту, ребят, — смущённо улыбнувшись, пробормотал он и вошёл с веранды вглубь дома. — Последнее дело, хорошо.
Никто не возразил. Он прикрыл за собой дверь и прошёл по длинному просторному коридору. Изнутри Дом оказался гораздо больше, чем казалось при взгляде снаружи. Андрей открыл интуитивно выбранную дверь и вошёл в комнату. Губы его расплылись в удовлетворённой улыбке. Всё так, как он и представлял. Да, это была его Комната. Его Убежище. Юноша сбросил ранец, разгрузку со всем снаряжением и ненужный отныне автомат в одну кучу, ногой сдвинул это под шкаф, отправил кепи в короткий полёт к кровати и вышел в коридор. На веранде как раз шла оживлённая беседа, за ней да за кружкой чая… или чего покрепче… однозначно стоило передохнуть.
— Теперь готов, Романов? — с улыбкой спросила Маша, одноклассница, пришедшая сюда ещё до его поступления в военное училище. — Чаю, кофию, пива, чего-нибудь покрепче?
Андрей с улыбкой пожал плечами и беззаботно махнул рукой – на ваше, мол, усмотрение. Он Дома. С любящими и любимыми. Тёплая лёгкая грусть слегка коснулась сердца и тут же отступила. Рано или поздно все воссоединятся. И пролитые где-то там по уже прошедшим по Дороге слёзы высохнут…
Где-то ещё при жизни лейтенант Романов слышал фразу “солдаты попадают в рай, ибо в аду они уже побывали”. Сейчас он окончательно понял для себя, что ад выпал на долю каждого, и поэтому каждый достоин рая, если можно было так назвать места, куда приводила Дорога. Старые обиды и зло стёрты, все простили и получили прощение. Покой и умиротворение. Примирение всего.
— Живём! — возвестил Андрей, высоко подняв свой бокал.
— Живём! — откликнулся хор радостных голосов.
За окном стрекотали цикады. Мягкий лунный свет заливал окрестности, серебром играя в траве. Мелодичный звон струн расплылся в воздухе. Ласковая ночь накрыла мир, чтобы дать ему время на отдых. И не было смерти. Лишь Жизнь. Жизнь Вечная.