Убийство великого князя Сергея Александровича
Революционный терроризм в России появился во второй половине XIX века и имел цель осуществить свержение правящего режима посредством ликвидации видных политических деятелей государства. В деле прямого террористического воздействия центральное место занимала Боевая организация партии социалистов-революционеров (эсеров). Ее руководители планировали и совершали громкие покушения на ключевые фигуры правительства и членов царской семьи.
В период с 1902 по 1905 годы террористы из Боевой организации убили министров внутренних дел Д.С. Сипягина (1902 год) и В.К. фон Плеве (1904 год), уфимского губернатора Н.М. Богдановича (1903 год). Следующей жертвой должен был стать бывший генерал-губернатор Москвы, великий князь Сергей Александрович.
Фото: великий князь Сергей Александрович
На посту генерал-губернатора великий князь отметился попустительством при возникновении страшной давки на Ходынском поле во время празднования коронации его племянника Николая II. По следам этих событий в народе его прозвали «князем Ходынским». Незамеченными не остались его консервативные взгляды, отвергающие допущение во власти какого-либо народного представительства, а также армейские методы управления. В событиях вооруженного разгона демонстраций после 9 января 1905 года находят, среди прочих, его активное участие. На момент покушения великий князь Сергей Александрович уже сложил с себя полномочия главного должностного лица Москвы, однако все еще считался человеком, оказывающим влияние на состояние дел в Москве и государстве в целом.
Покушение тщательно планировалось. Члены Боевой организации изучали маршруты передвижения великого князя по Москве. Исполнителем покушения был определен Иван Каляев, годом ранее принимавший участие в покушении на Плеве. 2 февраля 1905 года заговорщики поджидали карету Сергея Александровича на пути из Кремля в Большой театр, но, увидев, что в карете помимо великого князя находились супруга и молодые племянники, Каляев отказался кидать бомбу.
Фото: Иван Каляев
Спустя два дня 4 февраля у Никольской башни Кремля прогремел взрыв. От бомбы, брошенной Каляевым в карету великого князя, последний скончался на месте. Следствие затянулось в связи с тем, что личность арестованного Каляева выяснили только спустя полтора месяца после задержания. Сообщников убийцы следствию выявить не удалось.
Василий Сварог. И.П. Каляев бросает бомбу в карету великого князя Сергея Александровича в Москве в 1905 году
7 февраля в тюремных условиях состоялась встреча террориста с вдовой великого князя Елизаветой Федоровной. Великая княгиня хотела увидеть убийцу, передать ему прощение от имени погибшего мужа и оставить Евангелие. Газеты освещали этот визит как победу великой страдалицы над раскаявшимся преступником. Позднее партия эсеров опубликовала письмо Каляева к великой княгине, в котором содержалось опровержение этой точки зрения:
«… интриганы, несомненно из-за каких-то расчётов, опубликовали сведения о нашем свидании, как о каком-то торжестве православия, и, скрыв самое существенное, открыли простор самым вольным толкованиям о характере нашего свидания. Под личиной безобидного извещения о «факте», они бросили в публику семя клеветы и тревоги за честь революционера. Они пожелали, быть может, скандализировать моё имя, с благословения цензуры и двора, но плохую услугу оказали они Вам: они скандализировали и Вас…
… я против тенденциозного освещения «фактов», против намеренной клеветы. Почему Ваши агенты умолчали обо всём, неприятном для Вас, из моего разговора с Вами? Почему Вы не опубликовали моего признания Вам, что великий князь был убит, как вредный народу политический деятель, что я действовал против него сознательно, что мне не в чем раскаиваться, так как моя совесть чиста. Почему Вы не упомянули о том чувстве возмущения, с которым я говорил про войну, про жестокости правительства, почему Вы не опубликовали моего замечания, что если бы у меня была тысяча жизней, я отдал бы всю тысячу, что я исполню свой долг до конца... Всё это скрыто от публики, сообщены безобидно одни «факты»...»
Великая княгиня Елизавета Федоровна и Иван Каляев
На суде Каляев не выглядел поверженным. Напротив, у него не было ни тени сомнения в правильности совершенного преступления, ни толики раскаяния. Его судебная речь была насыщена революционными лозунгами и манифестами:
«Прежде всего — фактическая поправка: я — не подсудимый перед вами, я ваш пленник. Мы — две воюющие стороны. Вы — представители императорского правительства, наемные слуги капитала и насилия. Я — один из народных мстителей, социалист и революционер. Нас разделяют горы трупов, сотни тысяч разбитых человеческих существований и целое море крови и слез, разлившееся по всей стране потоками ужаса и возмущения. Вы объявили войну народу, мы приняли вызов. Взяв меня в плен, вы теперь можете подвергнуть меня пытке медленного угасания, можете меня убить; но над моей личностью вам не дано суда. Как бы вы ни ухищрялись властвовать надо мною, здесь для вас не может быть оправдания, как не может быть для меня осуждения. Между нами не может быть почвы для примирения, как нет ее между самодержавием и народом. Мы всё те же враги и, если вы, лишив меня свободы и гласного обращения к народу, устроили надо мною столь торжественное судилище, то это еще нисколько не обязывает меня признавать в вас моих судей. Пусть судит нас не закон, облаченный в сенаторский мундир, пусть судит нас не рабье свидетельство сословных представителей по назначению, не жандармская подлость. Пусть судит нас свободно и нелицеприятно выраженная народная совесть. Пусть судит нас эта великомученица истории — народная Россия».
Приговором Особого присутствия Правительствующего сената обвиняемому назначена смертная казнь. Кассационная жалоба была отклонена. Ни прошение вдовы убитого великого князя о помиловании, ни попытки властей добиться от Каляева подачи им лично прошения о помиловании не возымели успеха. Смертный приговор приведен в исполнение 23 мая 1905 года в Шлиссельбургской крепости.
В разные времена Каляев представлялся по-разному: как террорист, герой, преступник или несгибаемый революционер. Наверное, именно из-за его многогранности персона Каляева заинтересовала многих известных писателей (Л.Н. Толстой, Л.Н. Андреев, А.А. Блок, М. Горький и другие), которые, так или иначе, включили его образ в свои произведения. И действительно, фигура вызывает одновременно чувства отвращения, уважения и страха – редкий набор в условиях революционного движения.
Больше в группе Вконтакте История и Право.