Меня перенасыщает тревожность внутри, единственное когда я успокаиваюсь это процесс рисования. Я так долго ждала весну, хотела получать тепло, снять одежду, быть счастливой , но не выходит...
Сейчас я хочу чтобы просто этот год побыстрее закончился.
Я будто выпал из сна,
А тут другая весна...
Я тоже воспринимала слово "рябой" по принципу курочки Рябы - значит пестрая, в рыжую крапинку. В случае человека - конопатый. Моя дочь превзошла эти ассоциации и, взяв однажды пупырчатую лягушку в руки, сообщила мне, что та КАПЧАТАЯ. Теперь в нашей семье это определение приклеилось и к нам - конопатым. Мне нравится это слово: капчатая) фото мое. Я - капчатая!
Что значит «рябой»
Пожалуй, одна из самых частых характеристик внешности героев литературы до середины 20-го века – «рябое лицо», и чаще всего эта характеристика была не из лестных.
При этом, по статистике, рябыми в разной степени лицами обладало абсолютное большинство населения, поскольку рябинки были последствиями перенесенной оспы.
Оспа, сейчас, как считается, полностью искорененная, была настоящим бичом – очень заразная, часто с тяжелым течением, с высокой смертностью инфекция. Хотя были периоды, которые называют «эпидемиями оспы», на самом деле эта болезнь курсировала в человеческой популяции постоянно, и три четверти населения рано или поздно с ней встречалось.
Японский манускрипт начала 18 века с описанием оспы. Оспа, как считается, впервые появилась две тысячи лет назад у арабских народов и очень быстро распространилась по всем странам Старого света. Это была болезнь, которой болели все сословия и все возраста, но если человек выживал после перенесенной оспы, он имел пожизненный иммунитет.
И очень неприятным последствием перенесенной оспы была «испорченная» внешность – глубокие нарывы оставляли после себя заметные дефекты кожи, и чем тяжелее болел человек, тем более рябым он потом становился. Большой удачей было переболеть оспой легко, чтобы "оспинок" на лице было как можно меньше.
Что интересно, хотя оспенные рябинки были почти у всех, на портретах и старых фотоснимках встретить их не получится. Художники никогда не акцентировали внимание на дефектах внешности, стараясь хоть немного приукрасить ее, а фотографы несовершенства ретушировали.
Редкий случай - неретушированный ретро-снимок начала 20-го века (Кливленд, США). Собственно, вот такое лицо и называли рябым.
Ведь и фотоснимок и тем более живописный портрет стоили дорого, и художник или фотограф-натуралист вряд ли получили бы клиентов, за свои деньги все хотели быть запечатленными в наиболее выигрышном свете.
Однако есть и другие свидетельства, как выглядели наши предки, например, получившие широкое распространение еще в конце 18 века посмертные гипсовые маски.
Реконструкция внешности Максимильена Робеспьера и его прижизненный портрет, где художник не акцентировал внимание на дефектах кожи.
Несколько лет назад французская студия, занятая 3d-реконструкцией внешности давно умерших людей по их останкам, воссоздала внешность двух героев Великой французской революции, Максимильена Робеспьера и Оноре Мирабо.
Оба эти деятеля – из тех «детей революции», которых она же сама и пожрала, оба были признаны предателями, Робеспьер окончил свои дни на гильотине, а Мирабо «казнили» после его смерти, перенеся прах из Пантеона героев на кладбище преступников.
Оноре Мирабо - реконструкция внешности по гипсовой маске
Однако, посмертные маски снимали в те годы со многих знаменитых людей, причем с Робеспьера сняли маску сразу после казни на гильотине. А сняла маску с отрубленной головы бывшего кумира никто иной как сама мадам Тюссо, владелица музея восковых фигур.
Ей было поручено делать гипсовые маски казненных знаменитостей и разрешено использовать слепки для создания восковых копий. Новые фигуры появлялись в ее галерее буквально через несколько дней после казни и пользовались бешеным успехом у публики.
Так вот, сохраненные гипсовые слепки мадам Тюссо показали, что и Робеспьер, и Мирабо носили на лице явные признаки перенесенной много лет назад оспы, то есть были рябыми. Как и большинство их современников – пока прививки от оспы не стали правилом, чистая кожа лица была скорее исключением, и даже считалась «особой приметой» в полицейских ориентировках.
Есть мнение, что тяжелая косметика, особенно белила, были так популярны среди аристократии 17-18 веков именно для того, чтобы скрывать следы оспы. Для этого же их использовали и русские красавицы 15-16 веков, поражавшие иностранцев неестественно раскрашенными лицами с белой кожей, черными бровями и ярким искусственным румянцем.
Но зато следы перенесенной оспы на лице были не только серьезным преимуществом при устройстве на работу, но даже и плюсом при выборе спутника жизни. Ведь оспой болеют один раз, и переболевший ранее точно уже не заболеет сам и не заразит партнера и коллектив.
Текст взят отсюда
Автор: DomBusin
Оказывается, в прошлом году исполнилось ровно сорок лет официальному сообщению о полной ликвидации натуральной оспы. Я просто позабыл, что этот факт донесли до нас, курсантов цикла «Избранные разделы патологической анатомии» в ЦОЛИУВ, ещё в январе 1979 года.
Рассказал об этом профессор Г.Г. Автандилов, который входил в группу экспертов ВОЗ. Занятия проходили на базе прозектуры Боткинской больницы. Заведовала ПАО доцент Кесарева (к сожалению, не вспомнил имени-отчества). Когда разговор зашёл об оспе, она поделилась своими воспоминаниями о вспышке этой ООИ в Москве в конце 1959 – начале 1960 годов. Тоже, получается, юбилейная дата.
Натуральная оспа, пожалуй, выкосила народу побольше, нежели какая-либо другая инфекция. Чума и холера приходили и уходили, а вирус оспы постоянно циркулировал в популяции Европы, Азии, Африки. А потом конкистадоры затащили его и в Новый Свет, где он в короткий срок убил миллионы аборигенов.
В Европе ежегодно погибало от оспы в среднем 1,5 миллиона жителей, а заболевали ею практически поголовно, как корью или краснухой. Даже в ХХ веке от оспы умерло в мире от 300 до 500 миллионов человек.
В Википедии есть список известных людей, умерших от оспы. Фигурируют в нём, преимущественно, представители европейский монархических династий, в том числе, король Франции Луи XV. Из наших соотечественников там упомянуты актриса Вера Комиссаржевская, император Пётр II (смерть его живописует Валентин Пикуль в романе «Слово и дело»), фаворит Петра Великого Александр Меншиков и дочь его Мария.
А также советский художник-плакатист, дважды лауреат Сталинской премии Алексей Кокорекин. Вот этот субъект и завёз в Москву из Индии особо опасную инфекцию, уклонившись от вакцинации перед поездкой в экзотические края. Далее отрывок из мемуаров хирурга Ю.В. Шапиро:
«Московский художник Кокорекин посетил Индию. Ему довелось присутствовать на сожжении умершего (от оспы – В.З.) брамина. Набравшись впечатлений и подарков для любовницы и жены, он вернулся в Москву на сутки раньше, чем его ждала жена. Эти сутки он провёл у любовницы, которой отдал подарки и в объятиях которой не без приятности провёл ночь.
Подгадав по времени прилёт самолёта из Дели, он на следующий день приехал домой. Отдав подарки жене, он почувствовал себя плохо, повысилась температура, жена вызвала «Скорую помощь», и его увезли в инфекционное отделение больницы имени Боткина… К утру больной затяжелел и умер.
Производивший вскрытие патологоанатом пригласил в секционный зал заведующего кафедрой академика Н. А. Краевского. К Николаю Александровичу приехал в гости старичок патологоанатом из Ленинграда, его пригласили к секционному столу. Старичок посмотрел на труп и сказал: «Да это, батенька, variola vera — чёрная оспа». Старик оказался прав… Завертелась машина Советского здравоохранения. Наложили карантин на инфекционное отделение, КГБ начал отслеживать контакты Кокорекина…
Как выяснилось, жена и любовница повели себя одинаковым образом — обе побежали в комиссионные магазины сдавать подарки. Обозначились несколько случаев заболевания оспой в Москве, окончившихся летальным исходом. Больницу закрыли на карантин, было принято решение вакцинировать оспенной вакциной всё население Москвы».
Ю. В. Шапиро, «Воспоминания о прожитой жизни».
Я впервые услышал эту историю от своего отца, который в начале 1961 года проходил усовершенствование на кафедре ЦОЛИУВ, и получил свежую информацию из первых рук – от непосредственных участников драмы.
По его словам, после установления диагноза прозектуру оцепили и продержали весь находившийся там персонал в карантине чуть ли не две недели. Мне запомнилось выражение отца: «Им на вилах через форточку колбасу передавали». Но никто, к счастью, не заразился.
За доцента Кесареву, которая тогда уже работала в ПАО, очень переживал её отец, врач-инфекционист или эпидемиолог. Он знал, что у его дочери оспа «плохо прививалась», т.е. кожная реакция была вялой, без образования выраженных рубчиков. Как, впрочем, и у меня было. Никаких следов не осталось. В одной из моих любимых книжек «Не проходите мимо» (типа романа-фельетона 1954 года) некая номенклатурная дама Виктория Айсидоровна Закусил-Удилова (в девичестве Спотыкач) поучает свою младшую подругу Веру Калинкину, что женщины, следящие за своей внешностью, прививают оспу не на плече, а на бедре. Чтобы шрамы были не так заметны, когда одежда с короткими рукавами или вовсе без оных.
Количество заболевших было невелико, поскольку население поголовно вакцинировалось. А передавалась инфекция через семейное барахло любвеобильного художника. Его родня быстро смикитила, что вещи из очага инфекции подлежат сожжению, и начала срочно распродавать или прятать у знакомых наиболее ценное имущество.
Всего во время данной вспышки в Москве от Кокорекина заразилось 19 человек (7 родственников, 9 человек персонала и 3 пациента больницы, в которую он был госпитализирован с нераспознанной оспой). От них заразились ещё 23 человека и от последних ― ещё трое. 3 из 46 заразившихся скончались.
На основе описанных событий Александром Мильчаковым была создана повесть «В город пришла беда» (1961), послужившая сценарием к одноименному фильму режиссёра Марка Орлова (1966). Я помню, что видел этот фильм по местному телевидению, причём диктор Мария Таран, объявляя о передаче, допустила смешную оговорку: «В город пришла ВЕСНА» (!) Между прочим, известная телеведущая О.В. Кокорекина – родная внучка того самого графика-плакатиста.
Последней жертвой натуральной оспы в Европе была сорокалетняя Janet Parker, фотограф отдела анатомии медицинской школы Бирмингемского университета (сентябрь 1978 года). Вирус оспы попал в её кабинет через вентиляцию из расположенной этажом ниже лаборатории профессора Бедсона, где работали с патогенным материалом без соблюдения адекватных мер защиты, якобы из-за отсутствия инвестиций.
Узнав, что Дженет заболела оспой, профессор перерезал себе горло в своём садовом сарае и через несколько дней умер в больнице. Еще одной косвенной жертвой вируса стал 71-летний отец Дженет, который умер от сердечного приступа во время посещения дочери. Увидев через стекло, что стало с его дочерью, отец упал замертво. Мать Дженет тоже заразилась оспой, несмотря на то, что ей сделали прививку сразу же после обнаружения оспы у дочери. К счастью, ее болезнь протекала легко, и она быстро поправилась.
Впрочем, во все времена и во всех странах летальность при оспе не была поголовной. У выздоровевших оставалось пожизненное клеймо в виде специфических рубчиков на коже лица. Таких людей называли рябыми или шадровитыми. Рябыми были моя бабка Вера Михайловна, детсадовская нянечка тётя Поля, препаратор кафедры биологии, тоже Полина, завхоз Областной детской больницы по прозвищу «рябая ….». Ну и, конечно, товарищ Сталин туда же.
Лично с ним я не был знаком, но успел прожить при нём аж семь месяцев. И встречался с двумя людьми, которые близко знали великого вождя. Это по поводу теории шести рукопожатий или пяти уровней связей.
Отец рассказывал мне, что чучелко отца народов забальзамировали настолько халтурно, что вскоре у него начала портится кожа на лице. И для реставрации высочайшего лика изъяли макропрепараты рябой кожи из музея кафедры патанатомии Ростовского мединститута, коллекцию которого начал собирать учитель моего деда профессор И.Ф. Пожариский.
Во время Первой мировой войны Варшавский университет был эвакуирован в Ростов-на-Дону, где Иосиф Фомич и почил от сыпного тифа зимой 1919 года. А в то же самое время в Оренбурге мой дед В.П. Зайцев тоже лежал в тифу, но выжил.
И прожил ещё 30 лет, пятнадцать из которых возглавлял Губернскую (областную) больницу. Такое вот сплетение судеб. Вакцинацию как таковую (от латинского vacca – корова) давно отменили. Но культуры вируса оспы (от корня «сыпь», «сыпать») всё ещё хранятся в спецучреждениях США и РФ. А, м.б., и в других местах, или в природных очагах. Caveant consules!
https://www.doktornarabote.ru/publication/single/posledniaia...
Чуть больше двух недель понадобилось столичным службам, чтобы потушить вспышку смертельного вируса и не дать ему распространиться по всей территории Советского Союза.
23 декабря 1959 года с трапа самолета, прибывшего в Москву из Дели, сошел человек, из-за которого столица СССР очень скоро оказалась в большой опасности. Художник Алексей Кокорекин не мог и предположить, что привез с собой из Индии черную оспу.
Variola vera, натуральная или черная оспа, была одной из страшнейших болезней человечества. Она с легкостью уничтожала все население деревень, городов и даже целых стран. В 8 веке от нее погибло 30% населения Японии, в 16 веке - миллионы аборигенов Америки, получивших вирус от конкистадоров.
В Советском Союзе долго и упорно боролись с черной оспой. Если в 1919 году количество заболевших оценивалось в стране в 186 тысяч человек, то в 1936 году их не осталось вовсе. Спустя 23 года, опасное заболевание, о котором все порядком забыли, вернулось вновь.
Нулевой пациент
По прилету Кокорекин чувствовал лишь небольшую простуду, что в условиях декабрьского мороза не показалось ему странным. Но уже вечером того же дня у него подскочила температура, начался сильный кашель, по телу разлилась острая боль.
Врач в поликлинике, к которому он обратился на следующий день, поставил обычный диагноз - грипп. Однако выписанные лекарства не помогали. По всему телу больного появилась сыпь, которую врачи приняли за аллергию. Лишь молодая девушка-ординатор, узнав откуда прилетел художник, осторожно высказала подозрение о черной оспе, но была тотчас же высмеяна профессорами.
29 декабря, спустя несколько дней нахождения в общей палате с больными гриппом пациентами, Алексей Кокорекин скончался. Врачи так и не смогли разрешить загадку, что могло убить сильный организм пятидесятитрехлетнего мужчины. А вскоре предновогодние хлопоты окончательно вытеснили этот трагический случай.
Начало эпидемии
Однако со смертью Кокорекина ничего не кончилось. На второй неделе нового 1960 года у нескольких пациентов больницы появились одинаковые симптомы: лихорадка, кашель, сыпь.
Рисковать было больше нельзя. К исследованиям подключились специалисты Научно-исследовательского института вакцин и сывороток. Их вывод шокировал: в Москву пришла натуральная оспа.
Выяснилось, что Алексей Кокорекин в ходе своей поездки по Индии присутствовал на церемонии сжигания умершего брахмана, и даже прикасался к его вещам. Там нулевой пациент и подцепил смертельное заболевание.
Беспрецендентные меры
15 января информация о вспышке оспы дошла до верхов, которые незамедлительно мобилизовали все силы московских больниц, поликлиник, отделений милиции и КГБ. В круглосуточном режиме шел поиск потенциальных носителей опасного вируса.
В карантин попадали те, с кем встречался и говорил Кокорекин, с кем контактировали его родственники, кто получил его подарки из Индии. Так, 150 студентов из университета, где училась его дочь Валерия, забирали в больницы прямо во время лекций.
От первичных контактов переходили ко вторичным и так далее, пока не отслеживалась вся цепочка. Людей снимали с поездов, разворачивали в воздухе самолеты с потенциальными больными.
В карантин попало 9342 человека. Была изолирована Боткинская больница, где провел свои последние дни нулевой пациент. Поскольку постельного белья для тысяч запертых врачей и пациентов не хватало, специальным указом был вскрыт неприкосновенный государственный запас, предназначавшийся на случай войны.
Ликвидация угрозы
Решающей мерой в борьбе с натуральной оспой стало поголовное вакцинирование всех жителей Москвы и Подмосковья - взрослых, детей и даже умирающих. Буквально за неделю было вакцинировано более 9 с половиной миллионов человек - беспрецедентный случай в истории.
Для проведения процедуры мобилизовали медиков всех специальностей: от фельдшеров до студентов медицинских вузов. «Это было героически», - говорит вирусолог, доктор медицинских наук Светлана Маренникова: «Эпидемиологи работали с утра до вечерa».
Всего опасное заболевание в Москве было обнаружено у 45 человек, трое из которых скончались. К третьему февраля больных черной оспой в СССР не осталось. Своевременно начавшаяся слаженная работа московских правоохранительных и медицинских служб помогла остановить смертельный вирус всего за 19 дней.
Одной из самых ужасных и мерзких вещей, с которой когда-либо может столкнуться человек – оспа. «Отвратительнейшая болезнь, унёсшая в могилу больше жертв, чем любая другая, чем война и порох» – такое определение даёт английский врач XVII века Томас Сиденгам. Слава Богу, что последний случай естественного заражения оспой был зафиксирован в 1977 году. Однако в связи с этим мы не знакомы с данным недугом, из-за чего не осознаём его опасности. Но на самом деле она крайне высока: только сейчас для нас оспа – это не более чем пережиток прошлого. Однако интересный факт: ещё сто лет назад эта болезнь уносила бесчисленное множество жизней в самых разных государствах, в том числе и в нашей стране. И в этой статье мы поговорим о том, что это вообще за болезнь такая, как появилась, как распространилась и как залечилась.
Оспа – крайне опасное вирусное заболевание, которое передаётся контактным и воздушно-капельным путями. В первые четыре дня болезни человека преследуют такие неприятные вещи, как озноб, головокружение, повышенная температура (иногда даже до 42), рвота, насморк, кровь из носа, светобоязнь, мигрень, боли в желудке, конечностях, жажда, вонь изо рта, понос, бред, беспокойство, бессонница, судороги. И это только первые четыре дня, только начало мучений! В связи с кровоизлиянием под кожей она краснеет, а позже покрывается маленькими красными пузырьками – особенно плотно они собираются на лице. Со временем они разрастаются и начинают гноиться, потому что в них попадают микробы, и образуются пустулы. Они появляются даже на языке и в горле, из-за чего человек хрипнет, еле слышно говорит, и ему больно глотать, что, напоминаю, он делает часто в связи с нестерпимой жаждой. Пустулы очень чувствительны – для заболевшего касаться кровати, на которой ему, в лучшем случае, в таком состоянии предстоит провести несколько дней, является испытанием, а в бреду он ещё и начинает умолять о смерти. Упадок сил и возможная последующая смерть вызываются кровотечением во внутренних органах. Через три-четыре дня после образования пустул они начинают либо высыхать, либо лопаться, образуя корки – на смену нестерпимым болям приходит нестерпимый зуд, но чесаться нельзя, поэтому больного надо связать. Хорошо только то, что если человек дожил до этого момента, то он уже не умрёт. Корки отсыхают и отпадают, оставляя на коже рубцы, зуд уходит. После этого ещё несколько дней кожа то краснеет, то бледнеет, то опять краснеет, и лишь когда она вновь обретёт нормальный цвет, больного можно будет поздравить с выздоровлением. В общем болезнь длится четыре-шесть недель: инкубационный период две, основные страдания от недели до двух и столько же должно пройти до полного выздоровления. Помимо описанной типичной оспы есть ещё два вида. Сливовая отличается тем, сыпь представляет собой не отдельные пузырьки, а сливается во едино, образуя большие целые куски. Самая опасная гемаррогическая оспа характеризуется повышенным внутренним кровотечением, из-за чего минимальная смертность составляет ¾ (при типичной 1/3).
Стадии развития оспы
У нас нет безусловно достоверных сведений о том, где и когда возникла оспа, однако первые её описания мы наблюдаем в Египте в первой половине IV тысячелетия до н.э. – именно благодаря этому считается, что она зародилась в Африке. Оспа была настолько опасна, что в Библии указывается как одна из казней египетских, выступая жестокой карой: в книге Исход мы можем прочесть, что в наказание за несогласие фараона освободить иудеев «будут на людях и на скоте воспаление с нарывами». Не факт, конечно, что это именно оспа, но как более чем возможный вариант.
Ещё примерно через пятьсот лет сведения о ней появляются в Китае. Невероятно сомнительное, но всё-таки предположение существует – предположение о том, что китайцы начали прививаться от оспы ещё за тысячу лет до Рождества Христова. Однако китайцы, как мы знаем, не глупые: они же видят, что переболевшие оспой вновь не заболевают ею. Поэтому уже в X веке н.э. некое подобие вакцины у них существовало – инокуляция, заключавшаяся во вдыхании порошка из струпьев больного. Однако не сложно догадаться, что такими методами оспу победить невозможно: человек при таких условиях заболевал в лёгкой форме, получая больше шансов выжить, но при этом оставался опасен для окружающих, из-за чего распространение болезни было неостановимо. В Индии, судя по всему, оспа была настолько серьёзной проблемой, что там появилась отдельная богиня, к которой обращались за помощью в борьбе именно с этим недугом.
Для многих из нас в родной Европе первые описания оспы появляются в Древней Греции, у отца исторической науки афинянина Фукидида. Одновременно с ним описания коварной болезни появляются в Фессалии у отца медицины Гиппократа. Разные учёные утверждают, что в данном случае мы можем иметь описания других болезней, вроде тифа или чумы, потому что «острые сыпи», как их назвал Гиппократ, меж собой никто не различал. В связи с этим мы не можем смело утверждать о каких-либо случаях оспенных эпидемий. Однако первая массовая вспышка (возможно) оспы на Ближнем Востоке, в Малой Азии и на Балканах произошла во время походов Александра Великого: предполагается, что болезнь привезли торговцы и македонские воины из Индии.
Лишь в VI веке во время правления Юстиниана оспа получила своё название – Variola. И это неудивительно: недуг получил широкое распространение в Восточной Римской Империи – её принесли с собой из Северной Африки солдаты Флавия Велисария, полтора года воевавшие с вандалами и аланами. Ещё спустя два века оспу с Ближнего Востока на Пиренеи, Аппенины, Сицилию и даже во Францию принесут с собой арабы. Внезапная вспышка болезни произошла в Париже в 886 году, когда его осаждали викинги: настолько её боялись, что Карл Лысый приказал перерезать всех своих больных приближённых и огородился ото всех. С этого момента оспа становится настолько распространённым заболеванием, что постепенно превращается в норму, и врачи начинают рекомендовать пережить её обязательно. Так получилось, что к XV веку человек, который утверждал, что не болел оспой, считался либо лжецом, либо странным.
Неизвестно, когда появилась оспа в России. Первые упоминания о болезни, похожей на оспу, относятся к 1427 году и содержатся в Никоновской летописи. В XVII веке московиты привезли с собой в Сибирь эту болезнь, которая выкосила там примерно треть жителей, привела к серьёзному сокращению численности населения ряда отдельных коренных племён. Мёртвый вирус оспы и избыточное количество частиц ртути были обнаружены во время вскрытия гробницы Иоанна Иоанновича в Архангельском Соборе. Оспа стала причиной смерти четырнадцатилетнего Петра II, что заставило задуматься Екатерину II: по её приглашению из Лондона в Россию прибыл знаменитый врач Томас Димсдейл и привил оспу Императрице и её сыну Павлу, за что получил баронский титул и много других различных почестей. Вскоре Вольное Экономическое Общество учредило медаль «За прививание оспы»: на лицевой стороне красовалась Екатерина II, как основоположница «традиции» оспопрививания, а на обратной – греческая богиня здоровья Гигиея, покрывающая своей одеждой семерых детей. За что награда выдавалась врачам, догадаться не сложно.
Томас Димсдейл
В XVI веке оспой поделились испанцы со своими новыми амиго: индейцев, впервые столкнувшихся с этой болезнью, она косила тысячами, вымирали даже племенами (хотя автор статьи тут сомневается). В конце этого же века произошло две оспенных эпидемии во Франции, которые сопровождались невиданной смертностью, когда умирали почти все заболевшие. Известия об этих событиях разнеслись по всем странам Европы. В XVII в каждом государстве проводится статистика погибших от оспы.
Статистика по-настоящему ужасает: смертность составляла 1/3 для детей и 1/8 для всех остальных за исключением беременных – тут выжить было практически невозможно. В XVII-XVIII веках по всей Европе в год умирало около полутора миллионов жителей. И это только Европа – в Китае и Индии было куда хуже! В Пруссии в 1796 году от оспы погибло около семидесяти тысяч человек, что больше ежегодной «нормы» в два раза. Однако пережившим оспу было не весело: перенесение болезни сопровождалось не самыми приятными следами на коже, проблемами с иммунитетом, слухом, зрением. Если болезнь пережил человек в старости, то глухоты и слепоты было не избежать.
С Россией дела обстоят иначе: как люди составляли статистику – не понятно. Тот самый Томас Димсдейл, который привил Екатерину и Павла, утверждал, что от оспы ежегодно умирало до двух миллионов человек в год. Интересно, правда? Более реалистичную, но тоже не идеальную картину показывает лютеранский пастор Грот, живший в Санкт-Петербурге: он утверждает, что от оспы умирает примерно каждый десятый, что опровергает известная нам официальная статистика конца XIX века. Также он обращает внимание на то, что в России оспа распространена неравномерно: в Европейской части России и на Кавказе численность заболеваний в процентном соотношении значительно выше, чем в других её уголках. Особенно частые вспышки оспы происходили в Лифляндской, Эстляндской, Петербургской и Архангельской губерниях, то есть преимущественно на северо-западе Империи.
Итак, с самой болезнью и её историей мы познакомились. А теперь следует рассказать о том, как же с ней боролись. Мы уже знаем о китайском методе – инокуляции. Он заключался в том, что человек вдыхал порошок из струпьев больного. Думаю, итак понятно, что данный метод был крайне не эффективным. В Средневековье основным методом естественно была молитва. Автор статьи, конечно, христианин, но чудо – явление не частое. Заметив, что повторно оспой не заболевают, люди начали своих детей оборачивать в одежды и постельное бельё больных, надеясь, что так ребёнок переживёт болезнь в лёгкой форме. Тоже не помогало. Ещё одним методом было вдыхание ртути — тут и пояснения излишни…
В Новое время был разработан уже рабочий метод – прививки. Прививание представляло собой укол здорового человека заражённой иглой. У привитых людей оспа проходила в лёгкой форме: во-первых, весь процесс был менее болезненным и длительным, во-вторых, больной через некоторое время находился в стабильном состоянии.
14 мая 1796 года Эдвард Дженнер изобрёл спасение для человечества – вакцину! Он привил вирусом коровьей оспы восьмилетнего мальчика Джеймса Фиппса. В течение трёх дней наблюдалась небольшая слабость и повышение температуры. После Эдвард трижды прививал ему натуральную оспу, но болезнь не развивалась. Так он обнаружил, что коровья и натуральная оспа – одного поля ягоды, и перенесение одной даст человеку невосприимчивость и к другой. А, как вы смогли заметить, коровью оспу перенести во множество раз легче.
Эдвард Дженнер
Изначально вакцинация не приветствовалась, но уже в первом десятилетии XIX века она стала обязательной сначала в армии Британской империи, а затем и других стран. В 1807 году Бавария стала первой страной, где вакцинация стала обязательной для всех, а государство провело её за свой счёт. В 1802 году Франц Буттац по поручению Александра I совершил путешествие по наиболее крупным городам Европейской России с целью вакцинации, а через двенадцать лет по приглашению матери Императора Марии Фёдоровны страну посетил и сам Дженнер. Однако всеобщая вакцинация была проведена только в СССР в 30-х годах. Благодаря массовой вакцинации после вспышки оспы в Сомали в 1977 году массовых проявлений болезни не наблюдается нигде в мире, и 9 мая 1979 года Глобальная комиссия провозгласила победу над оспой.
В наше время производство вакцин, как и много другой различной сложной деятельности, не обходится без применения информационных технологий. Прежде, чем глубоко копать, стоит поднять то, что на земле – современные сложные микроскопы, без которых невозможно доскональное изучение вирусов, а, следовательно, и создание надёжных вакцин, сами по себе являются информационными устройствами, а их проектирование проходит на компьютерах – тоже информационных устройствах. Ещё в пятом классе на уроках биологии нам рассказывают, что под простым микроскопом вирус не видно. Поэтому изучить его можно лишь с помощью электронного микроскопа, который в совершенстве был разработан лишь в 60-х годах прошлого века. Его разрешение превосходит разрешение оптического микроскопа благодаря использованию катодных лучей вместо света. Длина волны де Бройля у электронов гораздо меньше длины волны света, поэтому электронный микроскоп даёт нам гораздо большее разрешение. Современная вычислительная техника даёт и другие плоды в этом деле: она позволяет собирать и обрабатывать информацию, управлять ею, что позволяет значительно сократить время на производстве вакцин.
Электронный микроскоп
Сегодня принято говорить, что оспа полностью уничтожена. Это, конечно, не совсем правда — образцы болезни хранятся в центре вирусологии «Вектор» под Новосибирском и в Центре по контролю и профилактике заболеваний в США. Причём запасы вируса не просто достаточно значительные, но ещё и периодически оказывающиеся вне стен этих заведений — например, в 2014 году шесть пробирок с вирусом были обнаружены в забытой картонной коробке на складе в кампусе института здравоохранения в Мэрилэнде, а в ноябре 2021 в лаборатории компании Merck были обнаружены ещё 15 пробирок с этикетками «натуральная оспа». Не стоит также забывать и о том, что никуда не делась коровья оспа, а в Африке есть оспа обезьянья. Это — одна из тех причин, почему две означенные выше организации до сих пор хранят свои запасы болезни — на случай массовой вспышки. Зараза не побеждена, она лишь отступила, но даже это — уже достижение.
И напоминанием об этой победе является небольшой шрам на вашем плече.
Автор: Лев Котенев
Из Указа Святейшего Синода от 10 октября 1804 г.:
«Спасительное изобретение прививания коровьей оспы младенцам для отвращения безвременной смерти их произвело полезнейшее действие… через сохранение жизни всех тех, кто… решился заблаговременно, оставив предрассудки, существующие в одном только воображении, воспользоваться сими средствами. А потому, убеждаясь сим изобретением, Синод предписывает всем Епархиальным Преосвященным, дабы приходские священники, как более могущие иметь влияние на крестьян и другого звания людей, внушали им о безвредности сего способа и отвращали их от несоглашения к принятию оного... старались, исполняя тем долг свой, доставить соблюдение жизни народной».
Несмотря на подобные распоряжения (а были таковые и от самих самодержцев-императоров), часть священников не исполняли их, называя прививки «неслыханным фармазонством», либо исполняли формально, а многие верующие не слушались ни Церкви, ни Государя из-за страхов и предрассудков относительно прививок.
О том, каковы они были, пишет, например, В.И. Даль:
«Мужик не верит предохранительной оспе (т.е. прививке от оспы), а готов верить, что предохранительную оспу пустил на свет антихрист».
Для образованной публики были свои страшилки, в том числе и приходящие из Европы.
Например, английский врач Лискомб писал:
«У одного ребенка в Пэкгеме организм до прививки был нормальным, после прививки он превратился в скотский: ребенок стал бегать на четвереньках, мычать по-коровьи и бодаться головой. Дочь одной леди начала кашлять как корова и вся обросла волосами».
Другой автор, Роулей, писал, что вакцинированный «мало-помалу утрачивает черты человека, и лицо его превращается в морду, подобную коровьей».
И этим фейкам многие верили.
Как результат, несмотря на доступность прививок на протяжении всего XIX века, лишь меньшая часть народа прививалась, коллективного иммунитета не появлялось, а оспа продолжала уносить множество жизней. Ситуация исправилась только в ХХ веке, когда власти провели массовую обязательную вакцинацию. После этого оспа исчезла в нашем народе.
©️о. Георгий Максимов
