Некоторые моменты с работы
ПРЦЭО - прокатно-ремотный цех эксплуатационного оборудования.
Актюбинская область, Казахстан.
Месторождение Жанажол.
Узкоспециализированный пост. Авария при добыче нефти/газа, из моего опыта
Добрый день коллеги, друзья и просто интересующиеся тематикой. Насколько я помню, это мой первый пост в данной лиге, посмотрим, зайдет ли. Будет насыщен соответствующей терминологией, и, скорее всего, нецензурной лексикой, ибо профессия обязывает))
Картинок и пруфов не будет, так же как имен и названий, это не имеет отношения к посту, да и чревато. Для тех, кто заподозрит меня в, так сказать, искажении фактов (пиздеже), милости прошу в комменты, хороший срач никому еще не вредил (но это не точно).
Для введения, мой первый зарубежный опыт заключался в оказании мониторинговых услуг для одного из крупнейших международных операторов по добыче углеводородов. Опыт был шикарен во многих аспектах, но также и внушил мне абсолютно неправильную уверенность, что крупные зарубежные upstream компании четко следуют ТБ (HSE по-ихуевому).
Мы, как сервисная компания, в том числе мониторили техсостояние скважин до того как хуйня случится (pro-active), и после оной (re-active) помогали найти источник проблемы и решить её.
Следом, по прошествии нескольких лет, моя замечательная компания (вот тут без сарказма, почти) меня переключила оказывать посильную помощь другому очень крупному оператору, но уже национальному.
В целом, все выглядело точно так же, поначалу: огромный красивый офис, бесплатный кофе, профессионалы всех мастей, религий и национальностей работают как сплоченная команда. Я получил в определенной степени доступ к скважинным данным, ну и начал копаться. В этом тоже часть моей работы, иногда бывает полезным свежим взглядом окинуть имеющийся материал, может что-то всплывет и получится срубить бабла по-быстрячку и свинтить предложить наши услуги с последующей взаимной выгодой.
Обратил я внимание на одну странную херовину - в большинстве скважин какая-то херня творится с затрубом. Например, давление растет так нехуйски, потом исчезает, потом по-новой. И так годами. А в некоторых вообще стоит прочерк на месте данных затрубного давления (по конструкции скважины датчик там стоит, я проверил). Нездорово, подумал я. Обратился к клиенту "уважаемый, я понимаю, что ничего не понимаю, не соизволите ли объяснить этакий феномен?"
Клиент взоржал, и с радостью объяснил. В первом случае, давление просто стравливается периодически в атмосферу (там, как вы понимаете, нифига не воздух скапливается). А во втором случае, походу мастера на месторождении писк датчика давления окончательно достал и он его выключил (выкрутил, поставил заглушку etc.). Помните серию Симпсонов, где у Гомера Engine check загорелся и он его жвачкой заклеил, "проблема решена"? Видя моё растущее охуение, клиент улыбнулся еще громче. Я промямлил что-то про пороховую бочку, глубоководный горизонт, грядущий конец света и прочую лабуду, клиент согласился. Но, братан, тут так принято. Если хочешь - подними бучу, и увидишь что будет. Я поднял, до максимального уровня, который мне был доступен, и... правильно, нихуя не произошло (на тот момент). В смысле мне покивали, сказали - какой ты умный, что б мы без тебя делали... и нихуя не сделали.
Произошло чуть позже в том же году. Рванули две скважины.
Одна в оффшоре - газ начал поступать прямо из дна моря вокруг скважины. Красивые пузырики, водолазы снимали. Первый день даже рыбки между ними (пузыриками) плавали, потом ушли куда-то. Видео мне показывал начальник департамента в закрытом кабинете, проверив наличие отсутствия у меня подслушивающих устройств (шучу, обыскивать не стал, поверил на слово). Ту проблему решили малой кровью, нашли дырку в колонне, потом вроде туда цементику поддавили, газ перестал поступать (надолго ли?).
Со второй было веселее. Я в тот день, как обычно выпил весь кофе на всех этажах клиентского здания, и часиков в 6 поехал, булькая, домой. Где-то на полпути звонит клиент, и говорит - Алекс, не подъедешь плиз, дельце одно обкашлять надо? Что-то меня насторожило, то ли звонок вечерний (ну не любят там заказчики по вечерам работать), то ли дрожащий голос этого клиента, то ли чуйка. Но что делать, разворачиваюсь полицейским разворотом и алга обратно. А там собрались реально все, даже манагеры уровня вице-президента заказчика. И рассказывают историю.
Тут маленькое отступление. Скважина в пустыне, бурят скважины естественно на растворе, в раствор входит вода. В пустыне ее хёр да обчёлся, как известно. Поэтому недалеко бурят неглубокий колодец до ближайших водоносных горизонтов, а по окончании строительства скважины оставляют его в назидание потомкам для различных технических нужд.
И вот этот-то колодец, где нефти отродясь не бывало, ПИЗДАНУЛ. Красиво, громко, да и еще и с сероводородом. Рядом был завод на 1500 человек, всех эвакуировали, завод остановили. Колодец горит шопиздец, паника, шеф фсё пропало.
Ну и спрашивают меня - Алекс, как ты думаешь, шозахня? Там до нефтегазовых пластов бурить больше километра, а тут такая радость нам на поверхность неожиданная привалила.
Устроили мы консилиум, прикинули все вместе хуй к носу, значит, нефтишка из соседской скважины как-то просочилась. Скорее всего прогрызла колонну и через тот же самый водоносный горизонт нашла выход в колодец. Ну, теория есть. Вопрос - из этой ли скважины и через какой горизонт? Тут я расправил свой костюм Черного Плаща и поспешил на помощь - могу найтить за небольшое вознаграждение. Сервис есть в контракте. Как по пожарной тревоге (а по сути по ней) моя команда подрывается в пустыню, логгит скважину, я на месте, в том же кабинете, интерпретирую и нахожу причину засора место утечки. Меня отпускают домой. Это был вечер следующего дня. 1.5 суток без сна и в напряженной работе, не помню как доехал домой.
Проблему решили, естественно с многомиллионными убытками для клиента, за простой скважины и завода, за всех сервисы по устранению, за вред окружающей среде, можете сами продолжить.
Как следствие, создали комиссию потом, даже меня включили, как предотвратить такую НЁХ в будущем. Я, со своей стороны, написал талмуд рекоммендаций, который включили в решение комиссии практически без правок.
И да, я наивно полагал, что уж такая херня заставит теперь компанию потратиться немножко и проверить хотя бы скважины в зоне риска. Конечно, хер там плавал. Всё утихло, все забили, а вскоре и я уехал на новый ассайнмент.
В заключение хочу сказать, что я не был там один, по удаленке за мной стояла вся наша команда, и офисные гениальные ребята, и трудяги-полевики, без них мои советы в ту ночь были бы бесполезны. Но, думаю, я таки внес свой вклад, чем немного горжусь.
Как в Беларуси искали нефть и что из этого вышло
Буквально несколько дней назад на месторождении в области Речицы белорусские нефтяники добыли 140-миллионную тонну нефти, начиная с открытия первых промышленных притоков в 1964 году. Цифра выглядит внушительно для Беларуси. Но, для сравнения, в России только в 2020 году добыли более 550 миллионов тонн. То есть нефть в нашей стране есть, но есть и нюансы. Вот в них мы и попробуем разобраться вместе с Мариной Землянко, научным сотрудником Речицкого краеведческого музея.
Занимательная топонимика и первые попытки
Любой населенный пункт не просто так получает свое название, но далеко не всегда нам известна история его происхождения. С некоторыми деревнями в Речицком районе (например, Черное и Горивода) все прослеживается достаточно легко.
— Жители деревни Черное, если верить рассказам, находили в окрестностях черную жидкость, которую использовали в качестве смазки для колес телеги, — отмечает Марина Землянко. — А жители Гориводы и вовсе утверждали, что после хорошей грозы вокруг их деревни могли загореться болота.
Такие закономерности не остались без внимания ученых. Тут стоит запомнить фамилии трех людей, которые, по сути, и заложили основу для разведки нефти в достаточно непростое для страны время.
В начале 1930-х годов белорусский геолог Михаил Громыко, справедливо заключив, что подобные совпадения нужно проверять, отправился в экспедицию на Полесье в поисках нефти. К сожалению, Громыко так и не смог убедиться в правильности своих теорий — ученый попал под репрессии, и, хотя чуть позже его реабилитировали, в Речицу он так и не вернулся.
Нефтепромысел №1
Еще одним талантливым геологом, который подозревал, что на территории Беларуси есть залежи полезных ископаемых вроде нефти, был Александр Розин, горный инженер и член-корреспондент Академии наук БССР. Именно он говорил о том, что в Беларуси необходимо организовать геологическое управление: Розин предполагал, что, когда до подземных богатств наконец докопаются, понадобится хоть какая-то инфраструктура, чтобы правильно организовать разработку и добычу.
Так и произошло: в 1937 году появилось Белорусское геологическое управление, и приблизительно в то же время еще один ученый, Герасим Богомолов, создал первую геологическую карту Беларуси. Богомолов, хоть и были гидрологом, обратил внимание на одну особенность внешней поверхности земной коры в южной части нашей страны.
— Куполообразные структуры, а проще говоря — возвышения в рельефе, на которые указывал Богомолов, как раз давали основания говорить о том, что там могут залегать и минеральные структуры, и нефть, — добавляет научный сотрудник.
В 1939 году на Полесье снарядили еще одну экспедицию, но в этот раз поискам нефти помешала война, и вся деятельность свернулась вплоть до 1950-х годов, но уже там ученых и нефтяников ждал успех, с некоторыми, однако, оговорками.
Поиски в Речицком районе (1977 год)
Труднодоступные богатства
В 1951 году в БССР была создана первая Белорусская экспедиция разведочного бурения, которая взялась за разработки месторождений в Гомельской области с настоящим послевоенным энтузиазмом. В этот раз все усилия окупились — в 1953 году под Ельском наконец зафонтанировала нефть. Правда, остальные скважины, которые были пробурены рядом, оказались мертвыми, в том смысле, что давали они только приток воды — не совсем того ресурса, на поиски которого партия снаряжала экспедиции. Наблюдая, как деньги в прямом смысле утекают без особого результата, Министерство нефтяной промышленности признало поиски неудавшимися и свернуло деятельность.
Тут за дело снова взялись энтузиасты, на этот раз из той самой экспедиции. Они снарядили в Москву целую делегацию, чтобы доказать чиновникам, что нефть в Беларуси есть, просто искать ее нужно там, где искали еще в тридцатых — под Речицей. Туда и переместились в 1961 году.
Трудно представить, какие эмоции испытала команда буровиков, когда самая первая скважина под Речицей не дала уверенный фонтан нефти. Однако с глубины около трех тысяч метров был поднят керн (на языке специалистов по бурению — образец породы) с признаками нефти. Поэтому были заложены еще три глубокие скважины, и материалы, добытые в них, тоже внушали некоторый оптимизм.
Экспедиция заложила еще пять скважин в 1964 году. Носили они достаточно неприметные и простые названия, например Р5, Р6, Р7, Р8, Р9. Так вот, в историю суждено было войти скважине Р8. 20 августа 1964 года она зафонтанировала со значительным притоком — 120 тонн нефти в сутки.
В историю вошла скважина под названием Р8, из которой в 1964 году вырвался фонтан на 120 тонн нефти за сутки
Первая белорусская нефть
Второй фонтан забил из скважины Р6. В Речицком краеведческом музее сохранились воспоминания техника-геолога Евы Белокуровой из статьи в газете «Нефтяник».
«Ева Михайловна, геолог, работала на этой скважине и очень надеялась, что из Р6 пробьется фонтан именно в ее вахту. Однако, когда это произошло, она была дома, — рассказывает Людмила Коновалова. — К ней приехал старший инженер участка и сказал, что нужно возвращаться, ведь нефть фонтанирует!»
Нефть фонтанировала во всю мощь — по воспоминаниям самой Белокуровой, гул на участке стоял такой, будто работало несколько сотен установок, и фонтан нефти в несколько десятков метров высотой нужно было срочно заглушить, чтобы начать монтажные работы. Это удалось сделать лишь спустя три дня. С этого момента и началась история белорусской нефтепромышленности, уже совершенно официально.
Глубокое бурение и ошибки прошлого
Нефть была найдена, было понятно, что это не случайность, но при этом необходимо было наладить добычу и переработку «черного золота», для чего в 1965 году основали Речицкий нефтепромысел — предприятие, которое отправляло уже подготовленную нефть потребителям по участку «Дружбы», огромной системе магистральных нефтепроводов, которая связывала республики Союза, а также дружественные ему страны из Восточной Европы.
При этом каждый шаг по разработке месторождений и организации перерабатывающих заводов был сопряжен с трудностями — в первую очередь, не хватало подготовленных бурильщиков, геологов, инженеров.
В БССР съезжались нефтяники со всего Союза — их приглашали из Урала, Кавказа, со всех республик, где такие специалисты уже успели получить опыт.
Все это стоило бюджету огромных средств, но тогда руководство в Москве готово было их выделять, ведь белорусская нефть, как выяснилось, просто отменного качества. До разумного предела ресурсов на добычу не жалели, был бы нужный результат — повышение показателей. А добиться этого было не так-то просто из-за второй проблемы, с которой столкнулась союзная «сборная» нефтяников: белорусская нефть залегает ну очень глубоко, от двух километров на освоенных месторождениях и до четырех в особо погруженных зонах. Самая глубокая скважина, когда-либо пробуренная нефтяниками, называется Предречицкая №1, с глубиной 6755 метров. Она параметрическая, то есть пробурена для поиска залежей углеводородов и оценки перспектив по добыче нефти или газа — из нее ничего не добывают.
Открытие Речицкого укрупненного нефтепромысла с участием Машерова (29 апреля 1965 года)
Для сравнения: в России и Азербайджане богатые месторождения часто залегают на глубине от одного километра. В отличие от территорий, где из-за относительно неглубокого расположения месторождений можно применять методы скоростного бурения, с белорусскими скважинами приходилось (и приходится) действовать иначе и разрабатывать совершенно новые методы. Именно тогда создавалась белорусская школа бурения, и ее эффективность была доказана цифрами: в 1975 году был пик добычи, когда на территории нынешней Беларуси добывалось около восьми миллионов тонн нефти в год.
Самая глубокая скважина, когда-либо пробуренная нефтяниками в Беларуси, имеет глубину 6755 метров.
Иронично, но главные ошибки при добыче тогда были сделаны именно из-за качества белорусской нефти, которой, по словам очевидцев, можно было даже заправлять технику без последствий. В стремлении сделать из БССР «новый Кувейт» поступили распоряжения применять принудительные методы добычи. Выглядят они, в очень упрощенном виде, так: для поддержания постоянного высокого давления в скважину заливают воду, и чем дольше работает скважина, тем бóльшие объемы воды в нее закачиваются. Возникает высокий риск обводнения скважин, что и случилось со многими белорусскими месторождениями — они начинали поставлять не нефть, а воду с примесями нефти, из-за чего оборудование часто приходилось выключать и ставить скважины на ремонт.
В наши дни многие из скважин, где добыча была остановлена еще в семидесятых, реанимируются, но это процесс небыстрый. Сейчас в Беларуси добывается около двух миллионов тонн нефти в год, и этот показатель не меняется уже несколько десятков лет. Большинство месторождений сосредоточены в окрестностях Речицы. Нефтяники, впрочем, постоянно расширяют зоны разведки и совершенствуют методы бурения, чтобы учесть весь опыт прошлых лет, в том числе и негативный, и доставать из недр земной коры нефть в ее первозданном виде.
Оборудование для добычи нефти)
Хочу развеять главный миф о дОбыче.
Больше всего нефти добывают не "качалки" ,которые все видели вдоль дорог, а вот такие невзрачные "палки" (комплект которых может стоить как Лэнд Крузер в максимальной комплектации).
Вобщем это УЭЦН (установка электро центробежного насоса).
Если можно так выразиться,это модульная конструкция,которая позволяет добывать от 16 до 1800 тон жидкости в сутки.(в зависимости от конфигурации,параметров скважины и пожеланий заказчиков).
Сравнительно ШГН (Штанговый Глубинный Насос,та самая "качалка" вдоль дороги,добывает не более 15 тон в сутки.)
Вот как то так...
Вряд ли кому то сильно интересен данный вопрос,но как представитель профессии ,снял с себя груз общественного незнания)
Картины нефтью
На постсоветском пространстве существует всего двое художников нефтью. В Азербайджане это художник Сабир Чопироглу. В Беларуси же Людмила Жиженко. Именно её творчество будет представлено в сегодняшнем посте.
Подписи к картинам у меня снизу.
Утренняя прогулка
Осень. (акрил и нефть)
Москва Сити
Минск. (акрил и нефть)
Маки. (акрил и нефть)
Морская прогулка
Зубр
Цветут рододендроны. (акрил и нефть)
Весна в лесу. (акрил и нефть)
В Беловежской пуще
Натюрморт с черешней. (акрил и нефть)
Натюрморт с маками. (акрил и нефть)
Нефть под землёю таится...
А нефть пускай фонтаном бьёт...
Серия "Нефтедобыча"
Нефть или вода? Реальное состоянии экологии Казахстана
Всем привет, журналисты из Казахстана (город Уральск), сняли документальный фильм о том, куда у нас пропадает питьевая вода и почему для государства добыча нефти стала важнее, чем жизнь и здоровье собственных граждан.
Вымирающие поселки, беспредел нефтедобывающих компаний и безразличие властей - все в данном фильме. Смотрится на одном дыхании.
Не могу не поделиться с вами.