Боцман
Мой дядя очень любил что-то начинать, но продолжать свои начинания поручал продолжать своим ближним. Так он, женившись, завел аквариум, но менять там воду, регулярно кормить рыб искать компрессор для подачи туда кислорода, мыть камни, обраставшие тиной, убирать лишние водоросли он не хотел, и потому отдал аквариум мне.
У него с женой долго не было детей, и они решили завести собаку. Сначала он взял породистую кавказскую овчарку, но собака была уже взрослой, сменившей много хозяев, неуправляемой, и он её очень сильно боялся этого пса, потому отдал его обратно и купил по дешевке дворнягу, чем-то напоминавшую кавказскую овчарку. Сначала это был милый щенок, но потом его шерсть стала не пушистой, а гладкой и жесткой, белыми остались только лапы и кончик хвоста, а весь он стал рыжим, только морда осталась черной. Он вырос килограмм до ста, был очень глупым и вечно пытался доминировать над дядей, его женой и дедом с бабушкой. Гулять с ним дядя и его жена, конечно, не хотели, этот пес мог протащить по газону метров сто, если видел вдалеке другую собаку, а мог и сильно цапнуть без особой на то причины, просто играясь. Гулял с собакой дед или бабушка. Справиться с эти псом мог только дед, порол его пока тот не переставал рычать и не падал на спину, прося пощады. То и дело этот пес норовил напасть на прохожих или изваляться в грязи или экскрементах, которые везде искал. Правда потом он любил, чтобы его помыли в горячей ванне и потом прикрыли теплым одеялом. Возможно, у того пса и вправду какой-то предок этого пса был кавказской овчаркой, потому что он как-то сам начал на хуторе жены дяди пасти овец, сгонял их в кучу и следил, чтобы никто от этой кучи ни отбивался. Однако, деду и бабушке надоело возиться с этой огромной псиной, и они отказались им заниматься, и дядя после этого отказа отвез пса на хутор и посадил там на цепь. Пес, привыкший к теплу и вниманию, озверел так, что все боялись к нему подойти, чтобы дать еду.
После этого дядя завел кота. С этим котом тоже все с самого начал было не в порядке. Крохотный пушистый котенок, никому не разрешал себя гладить, даже наоборот, кидался на людей, царапался и кусался, угрожающе шипел и категорически не хотел испражняться в лоток, да ещё и опрокидывал этот лоток. Деду, любившему всех дрессировать, с помощью своего любимого кнута, объяснили, что котики дрессировке не поддаются, и потом у его бить нельзя, только лаской, лаской и ещё раз лаской. Но когда этот кот Боцман описал ему ногу, он не выдержал и перетянул его кнутом. И больше кот на деда не нападал. Я приезжал к деду только на выходные и на каникулы, и то не всегда, но Боцманок меня успевал достать основательно. Он очень много ел, и быстро вырос, растолстел, и эта некастрированная туша прыгала на полтора метра в высоту, чтобы поймать муху, а по ночам он запрыгивал на секцию и начинал орать, подзывая кошку. Дед предложил его кастрировать, но невестка сказала, что это жестоко, что котику будет больно. Перечить невестки дед не стал, она была наследницей хутора – мечты моего деда и бабушки. Приходилось бабушке бегать убирать за котиком, который гадил, стоял рядом с кучей, скреб лапой и орал, пока эту кучу не убирали, он не любил, когда в доме не убрано. На хуторе дядя развел кроликов, которых никто не хотел есть, кроме этого кота. Шкуры кроликов дед тоже выделывать не умел, они у него всегда становились колом, а мех осыпался. В общем, кроликов разводили сугубо для котика.
Дед тогда ещё работал, и только он уходил на работу, как Боцмонок прыгал спящей бабушке на грудь и принимался урчать и царапать её лицо, чтобы она быстрее вставала и подавала ему завтрак. Бабушка ворчала, но вставала и шла кормить котика. Иногда он запрыгивал ей на плечо, и начинал грызть её и выпускать когти, если она шла не туда. Если запрыгнуть на плечо ему не удавалось, по выходным, когда дед был дома, то он бежал рядом с ней и царапал ей ноги, если она пыталась зайти сначала в туалет. Дед иногда пытался его отгонять от бабушки, но тогда кот прятался в разные укромные места, где дед не мог достать его своим кнутом. И только дед отворачивался, он сразу кидался к бабушке и продолжал свой террор. Иногда дед злился и выкуривал кота из его укромных мест шваброй, и тогда кот бежал на лоджию, заскакивал на парапет и угрожал спрыгнуть с девятого этажа. И тогда дед, боясь расстроить невестку, а следовательно, и её маму, отступал.
Меня Боцмонок атаковал с особой яростью, когда ел на кухне, он норовил выпрыгнуть из засады и вырвать у меня еду из рук. Мое терпение лопнуло, когда он кинулся на меня пока я спал. Тут я просто замотал его в одеяло, чтоб он не царапался, освободил его голову, и принялся его гладить. От злости он выкатил глаза, шипел и урчал, скалился. Внутри у него все аж клокотало, но сделать он ничего не мог, а я говорил о том, как я его люблю, какой он милый котик. После этого он пару раз повторил свои нападения, они увенчались тем же результатом, и он прекратил на меня нападать. И вообще стоило мне начать только говорить нараспев, о том какой он милый, он, оскалившись, уходил. Потом я попытался отучить его нападать на бабушку, но тут он был непреклонен, да и не мог я все время быть рядом с бабушкой. Если я начинал его от неё отгонять, то он кидался на неё, и стоило мне не отойти, он начинал глубже впивать свои когти. Это был настоящий террорист.
Из квартиры он никуда категорически выходить не хотел, боялся, разве что залезал на лоджию соседей, где гадил и орал, чтобы они за ним побыстрее прибрали, и женщина там тоже бежала убирать. Но как-то раз он, перелезая на соседскую лоджию, свалился в низ. Он, совсем не ушибся, но очень испугался незнакомой обстановки. Соседка была внизу, и понесла его домой, пока она его несла, он всю её исцарапал в кровь, но ей было очень жаль напуганного котика. После такого стресса он долгое время сидел под диваном, и бабушка подавала ему еду туда, а он выходил только для того, чтобы испражняться рядом. С тех пор этот кот перестал у себя на толстом пузе расчесывать шерсть, и она свалялась в колтуны.
Что меня поражало, так это то, что дед, со временем начал относиться к нему с каким-то уважением, сказал, что кот может на смерть задрать человека, и рассказал, что в его деревне даже было два таких случая. Истории деда были совсем нелепыми. В одной из них мужик решил застрелить вечно шкодившего кота из ружья, поймал его в мешок, сел в сани, взял собаку, и поехал в степь. Но стоило ему только развязать мешок, как кот оттуда шустро выпрыгнул, сбил с мужика шапку, передними лапами вцепился в затылок, а задними начал грести так, что царапал кожу на лице. Собака только бегала вокруг и лаяла, лошадь испугалась и ускакала с санями. И только мужик тянулся к ружью или пытался нагнуться, как кот продолжал сдирать колу у него с лица. В общем пришел мужик домой с котом на голове, велел жене дать котику поесть самого вкусного, и только тогда кот спрыгнул с его головы. Другой мужик тоже врезал коту, за то, что тот, что-от съел или испортил, и кот залез в темный угол и шипел. Сосед того мужика увидев кота, посоветовал ему уложить постель так, будто он там спит, а самому пойти переночевать в гостях. Мужик совету последовал, а утром обнаружил, всю свою постель изодранной в клочья, и кота в ней, умершего от злости. Не знаю, насколько это правда, но один раз Боцмонок очень хорошо разогнался, бежал через всю квартиру, и со всего размаха врезался в деда, так что тот чуть не свалился, хотя весил намного больше центнера. Но самое удивительное, что дед за это кота не наказал, только удивленно разглядывал синяк и царапины на ноге.
Потеряв надежду в ближайшее время стать хозяевами на хуторе, дед и бабушка купили дачный участок, поставили там небольшой готовый дом, развели сад и огород, и бабушка там начала жить практически все лето, а дед летом ездил туда на выходных, а иногда и вечером с работы и жил там в отпуске. Дяде и его жене в отсутствии родителей было неприятно убирать за любимым котиком, и вставать в пять утра, чтобы вовремя подать ему завтрак. Потому они начали отвозить котика на дачу, как тот ни протестовал против этого. На даче, он какое-то время прятался в доме, но постепенно начал выходить на улицу, брезгливо тряся лапами, когда шел по мокрой траве. Но через пару дней он так освоился на шести сотках, огороженных сетчатым забором, что даже не приходил в дом, чтобы поесть. Ему больше нравилось свежее мясо в виде мышей, лягушек, жаб, насекомых и змей и даже улиток. Причем, он не всегда мог съесть всё, что наловил. Повсюду на участке валялись изувеченные тела лягушек и ужей. Дед поначалу думал, что это я начал мучать лягушек, но потом увидел кота на охоте. Кот был в засаде и днем и ночью, потому его было трудно найти и поймать, когда надо было уезжать. Дядя и его жена боялись оставлять его там одного, хотя люди ему были явно там ни к чему в теплый сезон.
Кончилась история Боцманка достаточно забавно. По осени дед, бабушка и дядя с женой поехали за двести километров от Риги на болото за клюквой. Топливо тогда уже подорожало, и новый Москвич было боязно гнать в такую даль, дед говорил сыну, чтоб он зимой на машине вообще не ездил, хотел, чтобы машина прожила лет сто, ведь на неё полжизни копили. Но клюквы в том году было много и именно около озера Лубанас. Я тоже тогда поехал со своими родителями туда собирать клюкву, но собирал я не так шустро и кислое очень любил, потому собирал в основном в рот. У отца началась диарея, после возлияний в пятницу вечером, когда только приехали. Мама собирала одна, и набрала не очень много. Зато дед с бабушкой, и дядей с женой, набрали вчетвером двести литров. Все выходные пока собирали лил дождь, потому ягода была мокрой, и решила бабушка её просушить на полу в просторной прихожей перед тем, как с ней что-то делать. Постелили какую-то клеенку на пол, потом простыни и рассыпали ягоды, все двести литров. Что-то они собирались засушить, что-то перетереть с сахаром и закатать в банки, что-то просто законсервировать. Две недели они ждали пока высохнет ягода. Бабушка никак не могла понять, почему ягода не сохнет, а кот не гадит. Но в итоге она добралась до центра ягоды, чтобы её поворошить, и увидела, что там был жидкий кошачий помет внизу. И только тут она понюхала я году, которая не сохнет и поняла, почему кот не гадит.
И тут у бабушки началась такая долгая истерика, когда они все начали отмывать клюкву от кошачьих фекалий, думая, где бы её просушить, чтобы кот опять туда не гадил, что она осмелилась потребовать, чтобы кота отвезли на хутор, иначе она его просто зарежет кухонным ножом. И никакие уговоры на неё не действовали, и она больше не боялась расстроить невестку. Боцманок, почуяв опасность, спрятался в шкафу, но Рубикон был уже пересечен. И дядя, добросовестно изображая скорбь, по любимому котику, отвез его на хутор. Там была банда одичавших котов, которых дед жены дяди пытался отстреливать из ружья и лука, потому что они воровали куриц, ели их яйца, один раз даже поросенка поранили. Но самым ужасным было, когда они перегрызли веревку, на которой в хлеву висела туша забитой свиньи, и за ночь значительную часть этой туши сожрали, а после них пришли ещё крысы. Прибыв на хутор, Боцманок, только завидел издалека тех диких котов, сразу стрелой помчался в лес, и больше его никто никогда не видел. Дед, вспоминая об этом коте, с усмешкой говорил, что жрал этот кот больше человека, а толку от него совершенно никакого не было, одни хлопоты, причем не для тех, кто его завел.
Потом дядя решил разводить цыплят на продажу, набрал яйца, сделал инкубатор, но переворачивать эти яйца каждые четыре часа должна была бабушка. Из тридцати яиц в итоге вылупился только один цыпленок. Это потому, что он не дочитал статью в журнале до конца, а там говорилось о том, что яйца надо переворачивать то в одну, то в другую сторону, иначе канатик, на котором держится желток перекрутится, лопнет и яйцо просто протухнет. Бабушка, по незнанию переворачивала яйца, как попало. Цыпленок тот рос ручным, доверчивым, активным, и его решили не продавать, а отвезти на хутор, и там его быстро сожрали дикие коты. Потом были канарейки, которые плодились слишком быстро, так что клеток не хватало и в итоге их всех сдали в магазин. И наконец у дяди появились дети, которыми он тоже заниматься не очень хотел…