C днем рождения, Сергей Павлович!
Пресвятая Электромагнитная Волна, в ипостаси Святого пророка Триединого Излучения Сергия Королёва, держит на руках cвятых киносов-мучеников Стрелку и Белку. Да прибудeт Альфа-Бета-Гамма.
Пресвятая Электромагнитная Волна, в ипостаси Святого пророка Триединого Излучения Сергия Королёва, держит на руках cвятых киносов-мучеников Стрелку и Белку. Да прибудeт Альфа-Бета-Гамма.
Сегодня если не день рождения Советской космонавтики, то уж точно день ее зачатия! Именно под руководством Королева были запущены в космос первый спутник и Гагарин…. не, не так… Именно под руководством Королева человечество сделало первые шаги в освоении космоса.
Примерно 80 лет назад, 27 сентября 1938 года был арестован Сергей Павлович Королёв — главный создатель ракет в СССР, отправитель Гагарина в космос, человек, запустивший спутник и прочее, и прочее — так писали о Королёве во всех советских учебниках. Правда, советским октябрятам и пионерам не рассказывали о том, что было до этого. А до этого Сергей Палович Королёв по бредовым обвинениям попал в тюрьму НКВД, где его избивали и пытали, а позже попал в один из лагерей Колымы, откуда вообще не должен был вернуться, и вернулся он оттуда только по чистой случайности.
Недавно из лагеря большевиков раздались голоса, что сейчас во что бы то ни стало нужно обязательно искать "отечественных Илонов Масков" — и я думаю, что нужно обязательно напомнить, чем эти поиски закончились в прошлый раз, когда в 1938-м году вдруг обратили внимание на "отчественного Илона Маска" Сергея Королёва, забрав его в тюрьму НКВД, где на первом же допросе следователь обозвал его "фашистским выблядком".
Кто такой Сергей Павлович Королёв
Сергей Павлович Королёв родился в 1906 году украинском городе Житомире, что находится на 140 километров западнее Киева, а отец Сергея происходил из города Могилёва. Сперва Сергей учился в гимназиях Киева и Одессы, а после октябрьского переворота продолжил образование дома — его родители были учителями. Уже в школьные годы Сергей интересовался авиационной техникой и в 17 лет создал проект безмоторного самолёта. В двадцатые годы Королёв учился в киевском политехническом институте и в московском МВТУ — во время учёбы он спроектировал несколько самолётов и увлёкся идеями ракетостроения.
В начале тридцатых годов Сергей Королёв разработал несколько прототипов ракет, а позже, уже после освобождения из лагерей (о чём будет рассказано ниже), работал в советской оккупационной зоне в Тюрингии, где изучал трофейную немецкую технику — в 1946-м году там для изучения немецких ракет ФАУ-2 был создан целый советско-германский институт под названием "Нордхаузен". Там по образцу немецкой ракеты ФАУ-2 была создана первая крупная советская баллистическая ракета Р-1 — по сути, она являлась модификацией немецкой ракеты.
В пятидесятые годы Королёв работал над различными модификациями ракеты Р-1, закончил работу над ракетой Р-5 и начал проектировать межконтинентальную ракету Р-7. Помимо интерпретаций немецких разработок, Королёв ввел также и инновации — создав первые баллистические ракеты на стабильных компонентах топлива. В 1957 году с помощью ракеты Р-7 на орбиту был выведен первый искусственный спутник Земли.
Позже по проектам Сергея Королёва были созданы и другие спутники, а в 1961-м году с помощью корабля "Восток-1" Королёв отправил на околоземную орбиту Юрия Гагарина (впрочем, есть версии, что Гагарин никогда не был в космосе, но это уже другая история).
В общем — Сергей Королёв был личностью весьма талантливой и инновационной, но всего этого могло и не быть. В советских книгах и учебниках об этом не рассказывали — но в конце тридцатых годов Королёв сидел по бредовым сталинским обвинениям в лагере — откуда мог никогда не выйти.
Кто и зачем арестовал Королёва
В конце тридцатых годов паранойя великого мелиоратора и языковеда обострилась, и шедшие и так в достаточно быстром темпе аресты и репрессии ещё ускорились — стали хватать всех попавшихся под руки писателей, учёных, политических деятелей и т.д. Всем приписывали бредовые обвинения в "шпионаже" (нередко одновременно на десятки разведок), в участии в "троцкистских организациях", а также в "организации диверсий".
Поводом для обвинения в "шпионаже" мог быть найденный у человека дома словарь иностранных слов, а поводом для обвинения в "троцкистской организации" мог быть телефонный разговор с женой, в котором в негативном ключе упоминается повышение цен на масло. Что касается "диверсий" — то тут было целое непаханное поле для НКВД-шных пинкертонов — от неубранного во дворе снега до сломавшегося в токарном станке резца.
Все эти дела хранятся в архивах НКВД, которые сейчас не спешат открывать — не в последнюю очередь потому, чтобы никто не увидел, какими каракулями и с какими чудовищными грамматическими ошибками они написаны — одно это рассказало бы многое о том, чем на самом деле являлся октябрьский переворот.
В общем, образованные и думающие люди уничтожались, и Сергей Королёв не стал исключением — его арестовали 27 июня 1938 года по обвинению во "вредительстве". То, что Королёв с самого раннего детства увлекался техникой и хотел делать что-то полезное для страны, советских следователей не смутило — туда набирали таких чепиг, что не задавали лишних вопросов.
Как Сергея Королёва пытали в тюрьме
Чекистские способы допроса не сильно отличались от методов средневековой Инквизиции и описывались одной фразой — "признание — царица доказательств". Уже на второй день посла ареста, 28 июня 1938 года, следователь по фамилии Шестаков обозвал Королёва "фашистским выблядком", после чего его поставили на так называемый "конвейер" — это когда подследственный сутками не пьёт, не ест и не спит, а стоит перед следователями, которые сменяются.
Во время "конвейера" будущего академика избивали резиновыми шлангами, били в пах, плевали ему в лицо. Следователю Шестакову помогал также "подручный" по фамилии Быков. 13 июня сам Сергей Павлович рассказывал об этом в крайне сдержанной форме в письме Сталину — "Шестаков и Быков подвергли меня физическим репрессиям и издевательствам".
Из Королёва пытались выбить признание в том, что он якобы "состоял в боевом составе подпольной вредительской антисоветской организации" — заявление о том, что Королёв в ней якобы "состоял", подписал взятый НКВД ранее главный инженер Лангемак — причём сделал он это после двенадцатидневных пыток, полностью потерявший связь с реальностью и находящийся в состоянии динамического беспамятства.
Королёв держался три месяца — суд состоялся 27 сентября 1938 года, занял 15 минут и приговорил Сергея Павловича Королёва к 10 годам тяжелых лагерных работ. Инженер Лангемак, после пыток оговоривший Королва, был расстрелян в затылок после такого же "суда" в январе 1938 года — его убили в расстрельной камере в Варсонофьевском переулке и похоронили в безымянной могиле на спецобъекте НКВД "Коммунарка" на Калужском шоссе.
Колыма. Что было после.
Сергея Королёва отправили сидеть на Колыму, прииск Мадьяк — на те самые золотые прииски, которые считались "работой смертников" — оттуда не возвращался практически никто. Совершенно точно, что десятилетний срок, отведённый ему, Королёв бы не выдержал — уже к концу 2-3 года он совсем "доходил", потерял от цинги зубы и почти не выходил на работу.
Находясь в лагере, "фашистский выблядок" Королёв писал письма Сталину, но просил вовсе не о своём освобождении. Сергей Королёв рассказал о том как на Лубянке сфальсифицировали его обвинение, говорил о грядущей войне, просил дать возможность закончить свой ракетоплан, который дал бы военное превосходство над противником. Сергей Павлович тогда ещё не знал, что Сталин, фактически, собственноручно подписал приказ об его аресте, расправляясь со своими параноидальными видениями — "подпольной организацией Москва-центр", в которую якобы входили видные конструкторы и учёные.
В 1940 году Королёва перевели в "шарашку" при тюрьме НКВД — так называемую "шарашку Туполева", где он смог начать какие-то работы, а окончательно родина вспомнила о Королёве только тогда, когда стало необходимо найти кого-то, кто мог бы разобраться в устройстве ракетного двигателя немецкой ракеты ФАУ-2 — чепиги из НКВД оказались на это неспособны.
Что было дальше — вы знаете.
Кстати, до конца дней Сергей Павлович Королёв не мог широко открыть рот — сказывались последствия травм, полученных во время пыток НКВД. Единственный ребенок - Наталия Королева, родилась у него до пыток.
Памятник великим людям (ко мне не относится))) на набережной г.Энгельса.
Попался в руки моему товарищу из Тулы Алексею Лемзину авиационный шлем ЗШ-5 1975 года выпуска.Шлем был в очень плачевном состоянии, и было решено его восстановить. Был заменён весь поролон (старый рассыпался от времени). Пенопласт оставили родной, только перетянули тканью. По оригинальным выкройкам заново пошиты налобник, затыльник и чехлы на головные телефоны. После восстановления всех деталей шлем полностью перекрашен и художник Анжелика Королевская сделала аэрографию в аэрокосмическом стиле с изображением Гагарина и Королева. На мой взгляд, получилась великолепная работа. Шлем получил новую жизнь и на данный момент используется для участия в автомобильных гонках.
Выкладываю эту работу с разрешения владельца, ибо в интернете он особо не сидит. Сам я к этому шлему отношения не имею, но работой восхищен и выражаю свое уважение авторам.
Изображения корней космонавтики сменились на православные иконы и наоборот не один раз.Чьи изображения занимают это место сейчас знают только сами космонавты находящиеся на международной станции.
Олег Артемьев (Россия), Ричард Арнольд (США) и Эндрю Фойстел (США), Сергей Прокопьев (Россия), Александр Герст (Германия), Серина Ауньён-Чэнселлор (США).
Юрий Алексеевич Гагарин и Сергей Павлович Королев.
В нашем восприятии начальные шаги советской космонавтики связаны прежде всего с именем Юрия Гагарина. Однако не стоит забывать, что он был одним из двадцати кандидатов, любой из которых мог стать первым. Не все члены «гагаринского» отряда космонавтов побывали на орбите, но каждый из них заслужил место в истории. И судьба не всегда была благосклонна к самым первым: преодоление жёсткого отбора не гарантировало доступа в космос и могло иметь трагические последствия.
Критерии отбора.
История первого отряда советских космонавтов начинается в 1958 году, когда в Государственном научно-исследовательском испытательном институте (ГНИИИ) авиационной медицины стартовали работы по теме 5827 (отбор человека для полёта в космос) и теме 5828 (подготовка человека к первому космическому полёту). Научным руководителем был назначен полковник медицинской службы Владимир Яздовский, до того занимавшийся «космическими» собаками.
14 января 1959 года состоялось совещание специалистов под председательством академика Мстислава Келдыша, на котором обсуждалось, из кого выбирать будущих космонавтов. Ими могли стать и лётчики, и подводники, и ракетчики, и автогонщики, и просто здоровые молодые люди. Медики предложили лётчиков-истребителей, ведь те постоянно испытывают условия, напоминающие космический рейс: разнонаправленные перегрузки, кратковременная невесомость, пониженное/повышенное давление. Идею поддержал главный конструктор Сергей Королёв: он, среди прочего, учитывал, что лётчики обладают обширными навыками. Королёв выразил свои требования к будущим космонавтам так: «Безупречное состояние здоровья при высокой психической устойчивости и общей выносливости организма; высокая лётная успеваемость при выраженных задатках воли, трудолюбия и любознательности; активное желание освоить полёты на ракетных летательных аппаратах; антропометрические параметры: рост — не более 170 см, вес — 70–72 кг, возраст — не старше 30 лет».
В начале лета медики разбились на пары и разъехались по воинским частям. Они изучили 3456 медицинских книжек и отобрали 352 человека.
Собеседование с лётчиками проходило довольно своеобразно. Один из вопросов звучал так: «Желаете ли вы летать на более современных типах самолётов, на новой технике?» Как правило, все отвечали утвердительно. В ходе беседы как бы невзначай задавался и вопрос: «Хотели бы вы полететь на ракетах вокруг Земли?» Здесь реакция была различной. Большинство лётчиков говорили, что хотели бы, но иные медлили с ответом или отвечали: «Надо подумать», а встречались и те, кто сразу отказывался.
Медики вернулись восвояси, а для отобранных потянулись недели ожидания. За это время 53 лётчика сами приняли решение отказаться от участия в необычном деле, что объяснимо: перспективы новой службы были очень туманны. Кандидатуры ещё 74 человек отклонили по медицинским показателям. Общее число потенциальных космонавтов сократилось до 225.
Осенью 1959 года их начали группами вызывать в Москву, чтобы провести более детальное обследование. Кроме всевозможных анализов и осмотров, кандидатов подвергали «нагрузочным пробам»: выдерживали в барокамере, крутили на центрифуге, встряхивали на вибростенде, проверяли устойчивость их организма к гипоксии.
К концу 1959 года пройти двухэтапное психофизиологическое обследование удалось 29 офицерам. Все они были допущены к «третьему этапу подготовки» (специальным тренировкам). Однако директивой главнокомандующего ВВС устанавливалось, что численность отряда не должна превышать двадцати человек, поэтому руководству пришлось сделать окончательный выбор, переведя девятерых в «резерв».
Результат работы сегодня известен. В первый отряд космонавтов попали: Иван Аникеев (27 лет), Павел Беляев (35 лет), Валентин Бондаренко (23 года), Валерий Быковский (26 лет), Валентин Варламов (26 лет), Борис Волынов (26 лет), Юрий Гагарин (26 лет), Виктор Горбатко (26 лет), Дмитрий Заикин (28 лет), Анатолий Карташов (28 лет), Владимир Комаров (33 года), Алексей Леонов (26 лет), Григорий Нелюбов (26 лет), Андриян Николаев (31 год), Павел Попович (30 лет), Марс Рафиков (27 лет), Герман Титов (25 лет), Валентин Филатьев (30 лет), Евгений Хрунов (27 лет), Георгий Шонин (25 лет).
Испытание на прочность.
11 января 1960 года главнокомандующий ВВС подписал директиву № 321141, согласно которой была организована специальная воинская часть (в/ч 26266), позднее преобразованная в Центр подготовки космонавтов (ЦПК) ВВС.
В начале марта слушатели отряда начали прибывать в столицу. Теоретические занятия проводились в двухэтажном доме спортбазы ЦСКА. Они начались утром 14 марта. Первую лекцию прочитал Владимир Яздовский: он детально рассказал будущим космонавтам о действии перегрузок, невесомости и ввёл в курс медико-биологических проблем. Главный конструктор Сергей Королёв, узнав, что занятия ограничились медицинской тематикой, приказал своим сотрудникам (Михаилу Тихонравову, Константину Феоктистову, Виталию Севастьянову) и физикам из Академии наук подключиться к обучению.
Несмотря на принадлежность к авиации, парашютная подготовка большинства слушателей оставляла желать лучшего (рекордсменом среди них был Евгений Хрунов, имевший в зачёте 21 прыжок). Ситуацию следовало исправить, ведь при посадке корабля «Восток» пилот должен был катапультироваться и отдельно приземлиться на парашюте. Теоретические занятия прервали, и в середине апреля слушатели отправились в Энгельс — обучаться под началом опытного инструктора гвардии полковника Николая Никитина.
Освоение программы заняло больше месяца. Прыжки производились днём и ночью. Не обошлось без проблем. У Германа Титова однажды захлестнулись стропы, и купол парашюта обвис, не наполнившись воздухом, — будущий космонавт воспользовался запасным.
После возвращения в столицу группа слушателей направилась на аэродром Чкаловский (Щёлково, Московская область). Там они осваивали состояние кратковременной невесомости, которая возникает в самолёте, движущемся по параболической траектории. Слушатели по очереди летали на «МиГ-15УТИ» с пилотом, выполняя упражнения на координацию движений, которые фиксировались на кинокамеру. Надо сказать, что Юрий Гагарин и Герман Титов получили за эти испытания оценку «хорошо», в то время как многие их сослуживцы — «отлично».
18 июня 1960 года члены отряда были впервые представлены Сергею Королёву. Он познакомился с ними и устроил экскурсию по Опытному заводу в подмосковных Подлипках.
Летом слушатели проходили испытание в сурдокамере. Она была смонтирована в здании на Петровско-Разумовской аллее, принадлежащем Медицинской службе Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского. Каждого из будущих космонавтов закрывали в сурдокамере на десять суток, полностью изолируя от внешнего мира. При этом он должен был оставаться готовым выполнять неожиданные задания и реагировать на стрессовые воздействия, которые вызывали с помощью дистанционно управляемой сигнализации. Специальные приборы, установленные в сурдокамере, записывали физиологические функции организма: электрические потенциалы мозга, мышц, кожно-гальванические реакции, частоту дыхания, электрокардиограмму.
Валерий Быковский, первым прошедший испытания одиночеством в сурдокамере 6 апреля 1960 года, успокаивал сослуживцев: «Ничего особенного». Но Павел Попович потом признался: «Нелегко». Андриян Николаев вспоминал: «Хотелось услышать хотя бы тонюсенький птичий писк, увидеть что-нибудь живое. И вдруг меня словно кто-то в спину толкнул. Поворачиваюсь — и в малюсеньком обзорном кружочке вижу глаз. Живой человеческий глаз. Он сразу исчез, но я его запомнил: от табачного цвета глаза до каждого волоска рыжеватых ресниц…» Нечто подобное испытал Борис Волынов: «Живое слово, только одно слово — что бы я отдал тогда за него!»
Именно в сурдокамере Юрий Гагарин показал свои выдающиеся способности по адаптации к неестественной обстановке. Наблюдающие врачи отмечали его спокойное отношение к одиночеству, быструю реакцию на новизну, умение переключаться и неизменный юмор. Как свидетельствуют документы, всё это сыграло роль в его назначении на орбитальный полёт.
Кроме того, пришлось вновь пройти четырёхкратное испытание в барокамере. Имитировались условия на высоте 5–6 км без дополнительного питания кислородом и на высоте 14–15 км при дыхании чистым кислородом под избыточным давлением. Согласно отчёту, слушатели показали хорошую переносимость гипоксии.
Особое значение придавалось тренировкам, направленным на укрепление вестибулярного аппарата. Тут для каждого слушателя составляли индивидуальную программу. При тренировках использовали батут, качели Хилова, кресло Барани, рейнское колесо, а также специальные стенды, позволяющие балансировать на неустойчивой опоре, комбинировать вращение и балансирование, создавать так называемые «оптокинетические раздражения» — мелькающие объекты в поле зрения.
Покорители орбиты.
9 и 25 марта состоялись полёты кораблей 3КА, которые представляли собой точные копии «Востока», только вместо пилота в кресле находился манекен в скафандре, прозванный «Иваном Ивановичем».
Серьёзную озабоченность вызывал предстоящий полёт. «Восток» оставался ещё очень «сырым» кораблём; система жизнеобеспечения работала со сбоями; оба беспилотных варианта приземлились с большим перелётом, что требовало расследования.
Как хорошо известно, 12 апреля 1961 года Юрий Гагарин на корабле «Восток» совершил одновитковой полёт вокруг Земли. Его успешное завершение доказало главное: человек может жить и сохранять работоспособность в условиях длительной невесомости. К следующему полёту начали готовить Титова и Николаева, а Нелюбова назначили на трёхсуточный рейс, который должен был состояться в ноябре. 6 августа стартовал «Восток-2» с Германом Титовым на борту: в течение суток космонавт опробовал различные системы корабля, наблюдал и фотографировал Землю. Однако его состояние к моменту приземления заметно ухудшилось, что вызвало тревогу у медиков: начались разговоры, что более длительное воздействие невесомости опасно для человека.
К сожалению, в самом отряде космонавтов не всё было в порядке. В марте 1962 года из-за «самоволок» в Москву был уволен Марс Рафиков, а Ивану Аникееву вынесли строгое предупреждение. Надолго он не задержался. 27 марта 1963 года Иван Аникеев, Григорий Нелюбов и Валентин Филатьев вступили в конфликт с военным патрулём в буфете на железнодорожной станции Чкаловская, после чего их в назидание остальным отчислили из отряда. Наиболее тяжело переживал отлучение от космоса Нелюбов. Несколько раз он приезжал в Москву, пытаясь добиться встречи с руководством ЦПК и Королёвым, начал много пить и в результате покончил жизнь самоубийством, бросившись под поезд 18 февраля 1966 года.
Ещё в декабре 1961 года советское правительство разрешило набрать в отряд космонавтов шестьдесят новых слушателей, включая пятерых женщин. Если с женщинами особых затруднений не возникло, то отбор мужчин на этот раз вызвал проблемы, поскольку требовались молодые офицеры с отличным здоровьем и высшим образованием, а таковых оказалось не так уж много. 10 января 1963 года в отряд зачислили только пятнадцать человек.
14 июня был запущен «Восток-5» с Валерием Быковским; через сутки — «Восток-6» с Валентиной Терешковой; 19 июня оба космонавта успешно вернулись на Землю.
Благодаря этому полёту СССР зафиксировал за собой очередной исторический приоритет, однако космонавтика оказалась на распутье. Денег на следующий этап, предусматривающий полёт к Луне и высадку на её поверхность, не выделяли. Корабли «Восток», которые создавались для военных, так и не приняли на вооружение. В итоге Сергей Королёв придумал доработать «Востоки» для решения специальных задач. Были построены корабли «Восход»: один для полёта экипажа из трёх человек, второй — для осуществления выхода в открытый космос.
Из других космонавтов «гагаринского» набора на орбите позднее побывали: Борис Волынов («Союз-5» и «Союз-21»), Виктор Горбатко («Союз-7», «Союз-24», «Союз-37»), Евгений Хрунов («Союз-5») и Георгий Шонин («Союз-6»). Дмитрий Заикин проходил подготовку по военной программе, но был отчислен из-за язвы желудка. Время первых завершилось.
С апреля 1961 года в космос слетали 552 человека, причём 121 из них — наши соотечественники. Вряд ли найдётся специалист, который сможет перечислить по памяти всех, кто летал, и тем более — всех, кто готовился к полёту, но остался на Земле. Однако история двадцати отважных офицеров, открывавших космическую эру, сохранится на века. Если, конечно, человечество по каким-то причинам не захочет остановить свою экспансию.
https://www.mirf.ru/science/istoriya-pervogo-otryada-kosmona...
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi
Сегодня на паре по физике препод рассказывал как важно уметь быстро и более-менее точно считать значения различных выражений.
В качестве примера рассказал историю о том как Королев сидел на аэродроме и наблюдал за испытаниями самолётов, у которых время от времени возникала сильная вибрация, способная разрушить всю конструкцию. Почесав затылок, Сергей Павлович подошёл к ответственному инженеру и сказал:
"Укоротите лопасти на ладонь".
Сделали - вибрации и правда прекратились.
В этот момент к нам заходит заведующий кафедрой и обращается к преподавателю:
"Коллега, не вводите в заблуждение наших студентов! На самом деле Королев сказал: "Еб@ните нах@й эти лопасти!" "