Нам нужно поговорить о европейских Кевинах: как американское имя стало европейским диагнозом
(Прим. Пока готовила очередной пузырь, напоролась на интересную статью в Economist. Решила поместить ее отдельно)
В семьях по всейА Европе в конце года соблюдают несколько сезонных традиций, от Брюсселя до Бухареста. После того, как вы с трудом затащили рождественскую ёлку, купленную по завышенной цене, в квартиру и в панике побежали за подарками, уставшие родители усадят детей перед телевизором в поисках небольшого рождественского покоя. Французские дети будут смотреть фильм, название которого переводится как «Мама, я опоздал на самолёт», венгры — фильм под названием «Трепещите, грабители!», а поляки — «Кевин один дома». Под сомнительным дубляжом скрывается тот же фильм — «Один дома», американская картина 1990 года. Его культурное значение в Европе заключается не столько в том, что он постоянно появляется в рождественских программах, и не в кинематографических достоинствах фильма (изюминкой сиквела стала эпизодическая роль Дональда Трампа). Скорее, социологи указывают на юного героя Кевина, проказника, которого сыграл тогда ещё девятилетний Маколей Калкин. В конце 1980-х годов, до выхода фильма, самыми популярными именами для мальчиков в Западной Европе были местные варианты имён предков: Жюльен во Франции, Ян в Германии, Йоханнес в Нидерландах. К 1991 году Кевин стал самым популярным именем во всех трёх странах и оставался таковым в течение многих лет.
Вырасти с таким именем в Европе было непросто. Быть Кевином стало считаться признаком того, что ты родом из «великой культурной необразованности», по крайней мере, в глазах утончённых натур, которые утверждали, что лучше знакомы с именами персонажей Виктора Гюго или Германа Гессе, чем с именами из американской поп-культуры. (Имя Кевин имеет ирландское происхождение, но более распространено по другую сторону Атлантики.) Сейчас, когда европейским Кевинам за 30, они вынуждены мириться с потоком буржуазной высокомерности. В честь кого они были названы? В честь Кевина Костнера, чей популярный фильм «Танцующий с волками» вышел в то же время? Или, может быть, в честь кого-то из Backstreet Boys, кумиров начала 1990-х? (Или кого-то другого: французы узнали об этом названии в 1989 году.)
Какой бы ни была причина, в Англии «Кев» стало синонимом бездельника из рабочего класса, что является таким же оскорблением, как «Карен» в Америке. Немцы говорят о кевинизме, или предвзятом отношении к тем, кто носит это имя; приложение «Кевинометр» помогает родителям не давать своим детям имена, которые сегодня звучат круто, но в 2040 году будут считаться признаком плохого родительского вкуса. Репутация этого имени там настолько плоха, что один немецкий остряк однажды так охарактеризовал экзистенциальную тревогу, которую оно вызывает: «Кевин — это не имя, это диагноз». Исследования, цель которых — выяснить, дискриминируют ли работодатели или потенциальные партнёры определённых кандидатов на работу, часто фокусируются на двух мужских именах — Мухаммед и Кевин. В наши дни предвзятое отношение к Мухаммедам считается дурным тоном. Для Кевинов сезон открыт.
Изысканная напыщенность по отношению к европейским Кевинам отчасти является реакцией на то, что высшие классы сами были отвергнуты. Традиция во многих частях континента когда-то диктовала, что имена должны спускаться по социальной лестнице: аристократы придумывали новомодные имена, которые затем перенимали просто обеспеченные люди, прежде чем плебейскому низшему классу разрешалось использовать их повторно. Но в 1980-х те, кто находился в самом низу социальной лестницы, начали отказываться от такой номенклатурной «подачки». Выбор в пользу Кевина был признаком социальной эмансипации, когда угнетённые отказывались играть роль, которую им отводили элиты.
Во многих европейских странах долгое время требовалось, чтобы имена выбирались из утверждённого списка (в основном из списка христианских святых). Ослабление таких ограничений позволило родителям черпать вдохновение в других местах. Провозглашая свою культурную независимость, многие смотрели в сторону Америки. Рост популярности Кевина стал самым заметным результатом. Но в сельской местности и бедных пригородах Западной Европы тоже есть свои Джорданы, Диланы, Джессики и Синди, часто совпадающие с дебютами персонажей в импортированных телесериалах.
Европейское проклятие в виде Кевинов и т. д. обрушилось в основном на мальчиков, и не во всех странах. В Италии в 1990-х годах прижились Маркосы, а в Испании — Хосе. В Польше тоже были англоязычные имена, часто с сомнительным произношением (извините, Бражан). В одном месте англоязычные имена прижились раньше по своим причинам. В Восточной Германии в 1970-х годах, до падения Берлинской стены, родиться Мэнди, Перси или Ронни означало, что у родителей были космополитичные устремления и телевизоры, способные принимать (запрещённые) западные программы. Назвать ребёнка в честь персонажа из «Далласа» — в окрестностях Берлина есть несколько стареющих Сью Эллен — означало тихо бунтовать против коммунистического государства.
Нам также нужно поговорить о Дилане
Некоторые Кевены добились славы и богатства, часто в сферах, которые элита считает ниже своего достоинства. Голландский рэпер, родившийся в 1994 году, демонстративно использует только своё имя. Кевены Беренс и Де Брюйне, родившиеся в 1991 году, — звёздные футболисты из Германии и Бельгии соответственно. С 2022 года два Кевена, с акцентом и всем прочим, заседают во французском парламенте, что в то время вызывало много насмешек. Они являются депутатами от «Национального объединения» — партии, чья риторика, направленная против мигрантов, привлекла множество избирателей из числа «синих воротничков» (её лидер сам родом из Иордании, он родился в 1995 году). Будь то на суровом севере Франции или в Саксонии в Германии, Кевины чаще всего встречаются в «отсталых» регионах, где процветают ультраправые.
Учитывая, что в 1990-х годах его популярность резко упала, Кевин сам по себе является «отставшим» именем. До 1994 года оно занимало первое место во Франции, но больше не входит в топ-500 имён. Но если вы сегодня посетите европейское отделение ЗАГСа, то можете сделать вывод, что Кевины были лишь предшественниками. Англосаксонские имена встречаются повсеместно. Ноа, английское написание библейского имени Ной, сегодня является самым распространённым мужским именем в Германии. Лиам, популярный в брит-попе, популярен во Франции и Испании. Польские родители называют детей Аланами или Амелиями, а Эмма распространена от Испании до Нидерландов. На протяжении десятилетий Европа высмеивала своих Квинов. Возможно, они будут смеяться последними.
