Так уж сложилась моя судьба – вокруг всегда было много долбоебов.
И началось это с детства. С детского сада.
В первый день мама привела меня в садик рано утром и ушла, я села на стульчик и пыталась переобуться, на милых сердцу красных сандаликах была очень маленькая и неудобная застежка и я подошла к нянечке и сказала, такие, мол, дела, не мочь и не уметь, памагити.
НЕ УМЕЕШЬ – ЗНАЧИТ БУДЕШЬ ХОДИТЬ БЕЗ ОБУВИ! – рявкнула нянечка. Так я получила первый жизненный урок – каждый сам за себя. За свое выживание ты должен бороться сам. Никто тебе не поможет.
Именно эта нянечка потом орала и обзывала нас, если при сдаче послеобеденной тарелки мы говорили «спасибо», а не «рэхмет» на башкирском. Дело было в Уфе. Половина детей в группе – русские. Ну, что поделать.
Но особо запомнились мне три истории.
1) Печень
Я, как и многие, с детства ненавижу печень. Прям аштрисет от одного запаха и вида, я уж не говорю про вкус. В семье у нас пищевого насилия отродясь не было, но это же садик, место, где тебя готовят ко взрослой жизни. А во взрослой жизни может случиться война, поэтому сейчас ребенок должен учиться жрать что дают – видимо, так думали наши воспитательницы.
В общем, печень. Только почуяв запах от тарелки, я поняла – пиздец. Сейчас произойдет что-то страшное.
План родился быстро - съесть макароны, а печень нет, авось при сдаче тарелки никто не заметит, а потом и не выяснишь, кто не съел. Но мой план провалился еще раньше. Воспитательница заметила, что печень я не ем.
- Почему не ешь? – грозно спросила она
- Я не ем печень – ответила я со страданием на лице.
- А МНЕ НАПЛЕВАТЬ, ЧТО ТЫ ЕШЬ, А ЧТО НЕТ! Тарелка должна быть чистой!
Я с каменным ебальцем продолжала игнорировать ненавистные куски в тарелке.
Тогда она просто взяла ложку и начала запихивать печень мне в рот. Как не сломала зубы – я не знаю, ведь сопротивлялась я отчаянно. Я не могла дышать, мне хотелось умереть от мерзости, но бой я все-таки выиграла. Я блеванула на стол. И на воспитательницу. И мне стало очень страшно – она ведь наверняка расскажет маме и меня отругают… Но она не рассказала. Тогда я удивилась. Но сейчас понимаю, что если бы моей маме сказали «я впихивала силой в вашу дочь еду и она проблевалась», то воспитательница бы долго потом плевалась своими зубами на бирже труда.
2) Попугай
Через какое-то время меня перевели в группу постарше. Там у нас был попугайчик по имени Гоша.
И однажды Гоша покинул этот бренный мир. Мы просто пришли с утра, а он лежит. Что надо было сделать? Молча похоронить пернатого и объяснить детям, что попугайчик помер.
НО НЕТ, ЭТО НЕДОСТАТОЧНО ХАРДКОРНО, МЫ ВЕДЬ ГОТОВИМ ДЕТЕЙ К ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНИ! Нас всех собрали на торжественные похороны Гоши. Мы вышли во двор, где воспитательница, держа в руках коробку с телом усопшего, произнесла траурную речь. Сводилась она к тому, что Гоша, дети, помер, надо нам его похоронить. ВОТ ЗДЕСЬ ПОД КУСТОМ МЫ ЕГО СЕЙЧАС ЗАКОПАЕМ, И НИКТО ИЗ ВАС НЕ ДОЛЖЕН ЕГО РАСКАПЫВАТЬ! НИКТО И НИКОГДА! ПОТОМУ ЧТО ТАМ ГОШУ БУДУТ ЕСТЬ ЧЕРВИ И ВЫ НЕ ДОЛЖНЫ ЭТО ВИДЕТЬ.
Финал предсказуем. На первой же прогулке могилку кто-то раскопал. Нет, это была не я. Я не понимаю, чего они ожидали. И не понимаю, почему нельзя было его молча и тихо закопать не на глазах у детей.
3) Детский психолог.
История, травмировавшая меня на всю жизнь, без шуток. Однажды нашу группу повели на «урок» к детскому психологу. Почему-то она рассказывала нам об истории Башкортостана, а не о всяких полезных вещах, о которых должен говорить детский психолог. Причем рассказывала очень медленно, нудно и с большими паузами неизвестно на что. В одну из таких пауз мне стало очень скучно, и я начала напевать хит, услышанный на дружеских посиделках родителей.
Бутыыылка кефира, полбатона… Бутыыылка кефира, полбатона… - напевала я, немного пританцовывая, чем веселила сидящих рядом друзей.
В очередной раз выйдя из анабиоза, ДП заметила это. Она мерзко улыбнулась и поощрила меня – давай, мол, пой, ха ха, как весело.
Я исполнила хит, все посмеялись, и урок наш подошел к концу. ДП отвела нас всех в группу, наказала стоять в раздевалке, а сама пошла за воспитательницами. Нас выстроили в шеренгу.
ЕСТЬ У НАС В ГРУППЕ ОДНА ПЕВИЦА, КОТОРАЯ ЛЮБИТ МЕШАТЬ ВАЖНЫМ ДЕЛАМ, ТАК ЧТО ВЫХОДИ, ПЕВИЦА, И ПОВЕСЕЛИ ВСЕХ! – рявкнула воспиталка и вытолкнула меня из ряда.
Тогда я еще не знала, что взрослые бывают тварями и мудаками, и их можно послать нахуй по причине их беспросветного долбоебизма, и никто тебе дома ничего не скажет за это. Поэтому меня поставили перед всеми и заставили петь. Я плакала. Но пела. Воспиталки подначивали детей, а те смеялись, тыкали в меня пальцами, кричали обидные слова. То есть три взрослых человека сознательно спровоцировали и всячески поддерживали травлю одного ребенка остальными. Издевались надо мной еще долго. Дети жестоки.
Прошло 15 лет, я все еще до обморочного состояния боюсь выходить на сцену. Из-за этого я не продолжила заниматься пением. Хоть мне и пророчили первые места в конкурсах, дальше студии вокала я так и не вышла. Очень хотелось, конечно, но я просто не смогла. Возможно, не будь у одной больной пизды в далеком мохнатом году плохое настроение, моя жизнь сложилась бы иначе.
Какова мораль? Мораль очень проста – разговаривайте с детьми. Дайте им понять, что взрослые не всегда правы, и если они чувствуют себя некомфортно, то всегда могут прийти к вам и вы их защитите. Меня никто никогда не наказывал и не ругал, со мной всегда разговаривали, но вот этого не сказали. И если ваш ребенок говорит вам, что воспитатель/учитель/кто-угодно долбоеб – возможно, он прав. Меня одна такая училка довела до больницы и домашнего обучения. Но это уже совсем другая история…