#comment_183625913

Откуда есть пошли «Тартария» и «тартары» и причем тут древние греки, Александр Македонский и еврейские легенды

Карта Тартарии английского картографа Д. Кэри, 1806.

В конце 17 века французский иезуит Филипп Авриль, побывавший в Москве, узнал, как на самом деле татары сами себя называют. Он писал: «Не знаю, почему называем мы татар тартары (Tartares), ибо поляки, москвитяне и самые татары, все единогласно говорят: татар, а не тартар». К тому времени слово «тартары» так прочно вошло в европейскую речь, что о причинах возникновения лишней буквы «р» уже забыли. К счастью, объяснение есть, хоть Авриль его и не знал.

Началось все в первой половине 13 века, когда монгольская империя превзошла все завоевания в истории. Безжалостным катком монголо-татарское войско прошло Азию и всю Русь и приготовилось к дальнейшему походу на Запад. Батый и Субедэй повели армию в Польшу и Венгрию — в земли, обещавшие богатую добычу, обильные пастбища и припасы. В 1241 г. завоеватели разбили польско-немецкое войско, затем — венгерское. Монголы заглянули в Чехию, Сербию и Болгарию. Под угрозой оказались Венеция, Вена и вообще вся Западная Европа. Но дойдя до побережья Адриатики, весной 1242 г. Батый неожиданно повернул обратно — на Восток: то ли ожидал сильного сопротивления Священной Римской империи, то ли планировал настоящее завоевание Европы осуществить позднее, то ли спешил на курултай после смерти великого хана Угедэя.

Битва при Легнице, 1241

Так или иначе, появление монголов в Европе и поражения в столкновениях с ними, а также слухи об их жестоком походе на Русь произвели на Западную Европу сильное впечатление. Походы отдельных отрядов кочевников продолжались до 1280 г., и напуганные европейцы много говорили об угрозе грандиозного нашествия. Столкнувшиеся с захватчиками люди рассказывали жуткие истории.

Английский монах-бенедиктинец и хронист Матфей Парижский (1200−1259) работал в те годы над своим главным трудом — «Великой хроникой» (Chronica majora). То, что он записал, отражает представления европейцев о воинственных незнакомцах с Востока: «…племя это бесчеловечное и лютое, не ведающее законов, варварское и неукротимое, которое тартарами зовется, предавая безумным и неистовым набегом северные земли христиан ужасному опустошению, повергло всех христиан в безмерный страх и трепет…».

Матфей Парижский.

Хроника Матфея заставляет задаться тем же вопросом, что волновал Авриля: откуда в этнониме «тартары» взялась буква «р»? Это не ошибка и не анахронизм, как может показаться. В состав монгольского войска входило множество тюркских племен. Татары — одно из самых сильных и многочисленных, и по их имени другие народы называли весь объединенный чингизидами тюркский конгломерат (при этом часто не делалось никакой разницы между монголами и татарами, а иногда отождествляли их и с гуннами). Когда этноним «татары» услышали европейцы, произошло то, что филологи называют контаминацией: они начали ассоциировать слово «татары» с хорошо знакомым им словом «Тартар», и оба слова стали обозначать для них одно и то же.

Когда правители и мыслители пытались понять, откуда пришли монголы, то в этих поисках обращались к легендам и мифам, в том числе к античным. Слово «Тартар» европейцы восприняли от древнегреческой мифологической традиции. Этот мифотопоним обозначает часть Аида — «ад, преисподнюю, великую бездну». Мрачный Тартар — обитель Кроноса и титанов. Следы этого мифа попали потом и в русский язык. «Провалиться в тартарары» — так мы говорим, имея в виду то же, что и «провалиться сквозь землю». Средневековое сознание христиан было проникнуто эсхатологическим ожиданием конца света, и, конечно, очень многие в 13 веке восприняли походы агрессивных «татар» как нашествие демонов из ада — «Тартара». Эти ассоциации и закрепили за «татарами» лишнюю букву «р».

Тартары в «Великой хронике» Матфея

Топонимы и этнонимы — очень консервативная вещь. В ряде европейских языков корни «татар» и «тартар» до сих пор имеют одно и то же значение. В английском языке, к примеру, и tartar, и tatar означает «татарин», а также в переносном смысле — «человек неприятного поведения, мегера, фурия» (без сомнения, это тоже языковое наследие средневекового образа татар и страха перед ними). Во французском языке tartare и tatare значат «татарин»; то же — в немецком языке.

Ученые мужи вроде Матфея Парижского объясняли наименование «тартар» и другими способами: использовали легенды о варварских ближневосточных народах Гог и Магог. В христианской и исламской литературе существовало предание об этих этносах — их запер Александр Македонский за Каспийскими или Кавказскими горами. Вынужденные есть человечину и пить кровь, Гог и Магог ищут выход, а когда найдут, начнут великие завоевания. Матфей Парижский предположил, что «тартары» пришли из-за гор, и они-то и есть потомки заточенных диких народов. Монах также думал, что этноним «тартары» может происходить от реки Тартар, которую он ассоциировал с рекой Дамаска Фарфар.

Так слова «тартары» и «Тартария» прочно закрепились в речи европейцев, к 14 веку контаминация «татары» — «тартары» окончательно завоевала и тексты, и географические карты.

Слово «Тартария» бытовало в географических штудиях западных европейцев вплоть до начала 19 века. Так называли обширные пространства от Крыма до Дальнего Востока, причем картографы давали Тартарии разную локализацию. Средневековые европейцы знали направление, в котором нужно двигаться, чтобы достичь Монголии и населенных татарами земель. Но на этом их данные почти исчерпывались. Картография Средневековья и раннего Нового времени еще делала первые шаги, точных сведений о Тартарии пока не было, поэтому на картах ее изображали весьма схематично.

Обычно Тартарией называли земли кочевых и охотничьих тюркских племен Сибири и Дальнего Востока, а также обширные земли вокруг них и земли народов, попадавших когда-либо под влияние монголов — собственно Монголия, Крым, земли Астраханского и Казанского ханств, Сибирь, Туркестан, Китай, Московия… Под именем «Тартарии» могли обозначать земли с совершенно нетатарским населением. Главная ассоциация с Тартарией тогда — империя Чингисхана и ее осколки. На картах Евразии 15−18 вв. можно встретить «Великую Тартарию», «Азиатскую Тартарию», «Московскую Тартарию», «Китайскую Тартарию», «Восточную Тартарию», «Ногайскую Тартарию», «Крымскую», «Половецкую» и другие «Тартарии». Долгое время не было ни единых представлений о границах Тартарии (да и всей Азии), ни стремления к точности. Так же поступали и с «тартарами». Путешественники писали о «казанских тартарах», «узбекских тартарах», «бухарских», «мордовских» и других. Все тюркские малоизвестные этносы для европейцев того времени — это те или иные «тартары».

Фрагмент карты Меркатора, 1595.

В отношении разнообразия представлений о татарах и их географии любопытна и показательна карта «Руссии», составленная основателем современной картографии, фламандцем Герардом Меркатором в 1595 году. Он никогда не бывал в России, однако по имевшимся у него сведениям составил достаточно точную по тому времени карту, указав местоположение разных городов. Есть среди них и Казань — там, где и положено, на берегу Волги. Правда, к указанной на карте «Тартарии» бывшая столица сильного татарского ханства почему-то не относится: вероятно, потому, что Казань уже была под властью Москвы. А «Тартарией» Меркатор назвал земли южнее — часть Поволжья, земли Астраханского ханства, Кавказ.

Фрагмент карты Московии немецкого картографа С. Мюнстера, 1545

Тартария на карте Мюнстера.

Для более-менее точного обозначения картографы и путешественники добавляли конкретизирующие определения, но представления о восточных народах не становились менее превратными. Тартария веками оставалась неизведанной страной, полной тайн и удивительных существ. До начала 18 века, как писал один из путешественников голландец Николаас Витсен, у европейцев о землях Сибири и Азии были «знания настолько смутные, что границы Тартарии едва известны в Европе по названию и местоположению».

«Такие могучие завоеватели, как Чингисхан, Тамерлан и другие, не уступавшие в величии и военной славе Александру или Цезарю и вышедшие из стран Тартарии, покорили Азию от Сины [т.е. Китая] до Константинополя и в 13 веке сеяли ужас по всей Европе», — сообщал Витсен.

Постепенно, но неуклонно термин «Тартария», который особенно часто использовался европейцами в 16−17 вв., терял актуальность. Этот собирательный образ и средневековый конструкт для обозначение неопределенных евразийских пространств уже не отвечал новым требованиям географии. С 18 века этот этнотопоним вытесняли более точные: Россия, Сибирь, Крым, Китай, Монголия. В общем, все то, что и теперь мы видим на карте Евразии.

Источник https://diletant.media/articles/45284846/?utm_medium=kartote...

FROM THE THEORY AND PRACTICE SERIES OF THE TENSOR RENDER MACHINE

В трёхмерном пространстве вектор является суммой трех векторов. В n-мерном – N векторов.

Вектор силы, определяющий ту или иную конкретную ситуацию, есть суперпозиция того, что есть, того, чего нет и того, что может быть, факторов, которые на данный момент важны, неважны и незначительны, однако имеют место быть, в качестве вероятности или возможности, а так же мелочи*, которыми можно пренебречь.

_______________

* — Мелочью обычно называют то, чем, со спокойной совестью, можно пренебречь, забывая о том, что именно в мелочах «сладкая парочка» и обретается.

Глава VII

Лёжа на диване, Майкл думал о предложении мистера Свифта: куда это может его привести и о том, чтобы, как можно ощутимее, облегчить это задание для себя и своих друзей. Он сомневался не в друзьях, а в себе, стоит ли его так сильно желаемая свобода того, чтобы совершать незаконные поступки и втягивать в это своих друзей. Почувствовав, как ноет его желудок от голода, Майкл пошёл на кухню. Заметив, что сидел в темноте, посмотрел в окно. За окном последние лучи солнца светили так тускло, что они не могли осветить его комнату. Включив свет и посмотрев свои запасы продуктов, он понял, что не имеет ни малейшего желания браться за готовку. Найдя для себя альтернативный вариант, он залил в чайник холодной воды и поставил его на газовую плиту. Взяв из навесного кухонного шкафчика упаковку на половину засохших булочек сахар и сухое молоко, он разложил всё на чистом столе. Взяв из упаковки одну булочку, он сел за свой компьютер. Всё ещё раздумывая о предложении отчима, Майкл, держа мышку в руке, смотрел на монитор компьютера, когда вдруг он почувствовал вибрацию телефона и приглушенный звук мелодии. Отпустив мышь, он достал из кармана телефон, который уже звенел на всю громкость, и, посмотрев на дисплей телефона, он вспомнил про соревнования, в которых он должен принять участие. Ответив на звонок, Майкл сказал:

– Хай, Стэн! Я, как раз, собираюсь выезжать!

– Майкл уже половина девятого часа вечера! Не говори, что ты забыл про соревнования!

– Нет Стэн, я не забыл! Я же сказал, что выезжаю! У меня просто была одна проблема! – ответил Майкл.

– Что за проблема? – спросил Стэн.

– Расскажу, когда встретимся! Ладно, я бросаю трубку, скоро буду! – сказал Майкл.

– Поторапливайся! Твой бой скоро объявят! Лучше выезжай на такси! – посоветовал Стэн.

– Хорошо! – сказал Майкл и быстро начал переодеваться.

На остановке он нанял такси.

– Спортивный клуб "Сила" это на...

– Это тот, в котором сегодня соревнования? – перебив Майкла, спросил таксист.

– Совершенно верно! – ответил Майкл и сел на заднее сидение машины.

Всю дорогу Майкл, задумавшись о том, насколько мал его город, смотрел в окно, храня молчание.

– Что-то ты поздновато едешь туда парень, – сказал таксист и спросил, – едешь туда в качестве зрителя или участника?

– Участника, – ответил Майкл.

– Так и знал! – вскликнул таксист и, спросил, – в каком весе выступаешь?

– До семидесяти пяти килограммов, – ответил Майкл.

– Мой сын тоже выступает в этом весе! – с улыбкой сказал таксист и добавил, – только вот он вчера проиграл один бой и будет биться только в утешительном бою! Зато он бился с сыном легендарного Джона Харрисона!

– Вашего сына зовут Рей Беннет? – удивлённо спросил Майкл.

– Да, так его и зовут, – ответил таксист и, спросил, – ты видел его бой вчера?

– Да, – улыбаясь ответил Майкл и, добавил, – и смотрел я с лучшего места в зале!

– А мне так и не удалось посмотреть на это. Я ведь работаю, – уныло сказал таксист и увлечённый разговором спросил, – и как тебе мой сын? Достойно проиграл?

Майкл, вспоминая бой ответил:

– Да, он был хорошим соперником, наверное, даже одним из сильнейших моих соперников.

Услышав это, таксист посмотрел в зеркало заднего вида и сказал:

– Соболезную о смерти твоего отца парень! Твой отец был отличным спортсменом.

Майкл, не зная, что ответить на слова таксиста, пробурчал слова благодарности и, отвернувшись к окну замолчал, задумавшись о предстоящих боях, лишь отдельные силуэты знакомых ему зданий отвлекали его от размышлений.

Остановившееся прямо у дороги такси привлекло внимание нервно ходившего из стороны в сторону молодого парня. Увидев знакомую фигуру, он подбежал к машине.

– Сколько с меня? – выходя из машины, спросил Майкл.

– Это за мой счёт парень! – с улыбкой ответил таксист.

– Вы серьёзно? – спросил Майкл.

– Да! Удачи тебе чемпион! – ответил таксист.

– Спасибо вам! – сказал Майкл

Майкл направлялся в клуб, когда услышал знакомый голос Стэна, окликнувшего его.

– Стэн, это – ты? – спросил Майкл.

– Да, я! Почему так поздно? Неважно, главное, что твой бой должны были объявить ещё пятнадцать минут назад, но отец об этом позаботился и твой бой – следующий! – нервно восклицал Стэн.

– Тогда пойдём готовиться! – сказал Майкл и бегом миновал вход в здание.

Переодевшись, Майкл сел на массажный стол и сказал Стэну, который забинтовывал его руки:

– Извини, что я опоздал! Просто ко мне приехал мой отчим и, как обычно, читал мне свои нотации.

Стэн, посмотрев на разбитую губу Майкла, спросил:

– Видно не только нотации он тебе читал, дружище! Не переживай, отцу всего лишь пришлось попросить танцоров выступить немногим раньше. Кстати, бой Барри уже прошёл, и если ты выиграешь этот бой, то выйдешь в финал, а там уже неважно, кто победит. Главное – наш зал будет на высоте.

- Ха-ха, Стэн! Очень смешно, – улыбаясь сказал Майкл и, спросил, – а с кем я буду сейчас биться?

– С нашим малышом Джонни, – ответил Стэн и, спросил, – готов стереть его в порошок?

– Мне больше интересно проверить, чему обучили его в другом зале, и, естественно, стереть его в порошок! – весело ответил Майкл.

Открыв дверь в раздевалку, тренер Петрович, посмотрев на парней, сказал:

– Наш выход через пять минут, парни! Майкл, ты как? Готов к бою?

– Да, я готов, тренер! – ответил Майкл, спрыгнув с массажного стола.

– Главное, не забывай, твой противник проворный и шустрый парень, поэтому прижимай его к углу и обрушивай на него шквал молниеносных ударов, – сказал Петрович, проверив на Майкле перчатки и похлопав его по плечу, открыл ему дверь из раздевалки.

Ведущий, выйдя на ринг, представил бойцов:

– Снова здравствуйте, дамы и господа, поприветствуйте бойца в красном углу, который представляет спортивный клуб "Сила" – Майкл «Демон» Харрисон, весом в семьдесят два килограмма, восемнадцать лет, кандидат в мастера спорта по боксу, участвовал только в региональных любительских соревнованиях среди юниоров. А теперь поприветствуйте бойца в синем углу – Джонни «Малыш» Шеридан, весом в семьдесят килограмм, девятнадцать лет, кандидат в мастера спорта по боксу. Участвовал в региональных и межрегиональных соревнованиях. Рефери этого боя Питер Грин.

Рефери, встав на середину ринга, подозвал бойцов:

– Так ребята, я хочу видеть чистый бой, всегда слушайте мои указания! Всегда держите защиту, не бить ниже пояса, не кусаться, не трогать затылок противника, потрогайте перчатки и расходитесь по своим углам!

Майкл с улыбкой посмотрел на своего соперника и протянул ему свои руки в перчатках. Джонни, сохраняя концнтрацию, ответил ударом по перчаткам в знак уважения к сопернику.

Рефери приказал:

– Хорошо, парни, разойдитесь по своим углам!

Майкл, встав в своём углу и, подправив каппу во рту, почувствовал изменение своего восприятия окружающего мира, как будто окружающий мир перестал существовать. Он видел только своего соперника, и мысли его замедлили свой ход так, что Майкл машинально полностью доверился своим первобытным инстинктам. Он не слышал криков, свистов, и ободряющих восклицаний (хотя весь зал гудел, было довольно шумно), для него существовал только ринг, соперник, и ожидаемый результат. Майкл чувствовал, что ринг – это, его дом, его территория. Здесь он чувствовал себя хозяином своей жизни. Здесь исчезали все угнетающие его мысли о повседневных заботах, воспоминания о прошлом и планы на будущее. Ринг, вот то место, где он чувствовал дух соперничества: его прожигало изнутри желание сразиться с любым противником, посмевшим вступить на этот ринг, и сейчас он видит перед собой очередного смельчака и всё, что его сдерживает это – ожидание столь сильно желаемого гонга, предвещающего начало сражения. На землю Майкл вернулся, только услышав голос Стэна, который желал ему удачи. Утвердительно кивнув, Майкл услышал гонг, и тут же в несколько быстрых рывков занял центр ринга. Следя за своим соперником, он ждал подходящего момента для атаки, но его соперник сохранял хладнокровие и передвигался по рингу настолько неторопливо, насколько ему позволяла ситуация. Внезапно Майкл, как грохот грома услышал зов своего я: «Вот – мой шанс!» и его тело в один нырок сократило дистанцию между ним и его соперником. Майкл быстро нанёс правый прямой, но мимо цели. Этот промах заставил его вернуться на землю. «Шустрый», – пронеслось в его голове так быстро, что не успел он опомниться, как его левая рука замахнулась и снова мимо цели. Тут же он получил ответную комбинацию правого и левого бокового от Джонни. Получив два плотных удара, Майкл сделал пару уклонов и отступил назад. Его соперник тут же сделал попытку занять центр ринга, отчего Майкл просто рассвирепел и снова ринулся в атаку. Сделав нырок вперёд, Майкл вложил весь свой вес в левый боковой удар. Джонни удалось блокировать удар, но его отбросило к углу ринга. Майкл, не теряя возможности наказать соперника, продолжил атаку. Нет, не все его удары настигали цели, а его соперник не терял возможности нанести встречный удар, пробивая бреши в обороне Майкла. Как раз один из таких встречных ударов, а именно правый апперкот, попавший прямо в челюсть Майкла, от которого Майкл пошатнулся и на мгновение потерял равновесие, изменил картину происходящего. Теперь Джонни воспользовался шансом и отпрыгнув от угла, прижав Майкла к канатам стал атаковать. Майкл, все ещё оглушённый, машинально уклонялся от ударов своего соперника. Чувство собранности и умение предугадать действия соперника наперёд не передалось Майклу от отца, а было результатом длительных и утомительных тренировок, которые были в порядке вещей для него, как утоление чувства голода или жажды. Судя по манере ведения боя, тактика Джонни заключалась в полной концентрации и понимании окружающего его мира – сначала подумай, потом действуй. Наверное, поэтому Джонни не атаковал слишком часто, а лишь для того, чтобы не забывать о защите. Майкл, уклонившись от левого бокового удара, взял противника в клинч. Почувствовав руку рефери на своём плече, Майкл оттолкнул противника. Теперь Джонни контролировал центр ринга. Майкл, не решаясь сломя голову ринуться в атаку, занял оборонительную позицию. Пытаясь спровоцировать противника на ошибку, Майкл задерживался у самого угла ринга, и в один из таких провокационных задержек ему всё же удалось заманить Джонни на атаку. Первый же джеб Майкл отбросил в сторону и в один момент ответил левым боковым. Получив встречный удар, его противник, не желая сдавать позиции, сделав нырок, ударил правым хуком. Майкл, не успев блокировать удар, быстро взял противника в клинч и, отбросив Джонни к канатам, нанёс комбинацию из трёх хуков по корпусу противника. Майкл, заметив, как скривилось лицо противника, отпрыгнул вправо, сразу же выстрелил правым прямым в голову, попав в цель, он тут же применил левый хук. Джонни уклонился от последнего удара и нанёс ответный правый боковой удар. Майкл, почувствовав резкую боль и, в тот же момент поняв, что он не может вдохнуть, сделал попытку отступить от противника, блокируя корпус. Однако, Джонни не хотел терять преимущества и прыжком настигнув Майкла, нанёс ему левый прямой, и не теряя времени, сразу (чувствуя свою устойчивость и выгодную позицию) нанёс ещё и правый боковой удар прямо в челюсть, отчего Майкл беспомощно упал на спину.

Почувствовав, как кто-то массажирует его виски, Майкл понемногу стал приходить в себя. Осмотревшись усталым и полностью отрешённым взглядом, Майкл понял, что он сидит у своего угла ринга без перчаток, а Стэн массировал ему виски и что-то говорил.

– Что ты сказал? – спросил Майкл.

Стэн, присев, осмотрел Майкла, и ответил:

– Наконец-то, ты сказал что-то внятное, а то с того момента, как тебя вырубили, ты бормотал что-то непонятное, – и спросил, – как ты себя чувствуешь?

Майкл, вздохнув, прислушался к словам комментатора:

– Да, дамы, и господа, всего за двадцать семь секунд до окончания раунда бой закончился нокаутом, и Джонни Шеридан по прозвищу «Малыш» выходит победителем из этой зрелищной схватки!

Повернувшись к Стэну, Майкл с улыбкой на усталом лице ответил:

– Чувствую себя как парень, побывавший в нокауте. Как это выглядело со стороны, Стэн?

– Ну, в целом бой был зрелищным, – ободряюще хлопая Майкла по плечу, сказал Стэн, – ну давай, вставай, дружище, нам пора освободить ринг.

Проводив Майкла до раздевалки, Стэн хотел было уйти, но Майкл его остановил, сказав, что хочет с ним поговорить. Стэн зашёл в раздевалку вместе с ним, со словами:

– Хорошо, только давай в темпе, мне ещё Тарана надо подзарядить.

Майкл, рухнув на скамейку, сказал:

– Раз уж ты сказал: «в темпе», я перейду к главному. Ко мне сегодня приезжал отчим и предложил заманчивое, но очень щекотливое дело…

– Какое дело? – спросил Стэн.

– Он сказал, – продолжил Майкл, – что слезет с моего хвоста навсегда и, вдобавок, обеспечит меня неплохой суммой денег, но…

– Всегда есть «но», – с улыбкой вновь перебил Стэн и, в довершение вышесказанному, добавил, – этому я научился ещё в детстве по мультикам и фильмам!

– Хах! Да ты у нас, видно, вундеркинд, – смеясь сказал Майкл, – Так вот, взамен он просит провернуть одно дело, аферу, – поправил себя Майкл и, предугадав, что Стэн его опять перебьёт, сделал паузу. Стэн не заставил себя долго ждать:

– Что за аферу? – спросил Стэн.

– Грабануть один из филиалов его банка, взломать клиентскую базу и перевести деньги оттуда на другой счёт, а потом сбежать и жить в своё удовольствие, – спокойным тоном ответил Майкл.

– Видно, Малыш на совесть настучал тебе по голове, что ты даже придумал такой боевик, пока лежал без сознания, – смеясь, но всё же сочувствуя, сказал Стэн и, в сердцах, раздражённо воскликнул, – и о чём только думал отец, посылая парня без подготовки на соревнование, где решается лидерство спорткомплексов и за звание лучшего среди них!?

– Знаешь, Стэн, твой отец только предложил, а я согласился! Так что полегче, поснисходительнее относись к своему отцу. Он всего лишь человек, а человек – не идеален. Тем не менее, он прожил в этом мире порядком больше тебя, значит, опытней, да и вообще, радуйся, что он у тебя есть! – осуждающе сказал Майкл и, сменив суровый тон на весёлый, продолжил, – пока я был в отключке, я видел тебя, одетого в балетную пачку и боксёрские перчатки!

– Значит, он тебя побил даже сильнее, чем я думал, – ответил Стэн и, выходя из раздевалки, сказал, – Мне надо работать, а насчёт аферы ещё поговорим.

– Хорошо, – ответил Майкл уже ушедшему, Стэну.

– Ну, вот и всё, дамы и господа, финальные бои закончились. Медали, грамоты и денежные чеки распределены. Скажу вам, что лично мне из всех боёв больше всего запомнился бой Тарана с Малышом. В этом бою было буквально всё: – проверка на прочность, отличная тактика ведения боя, но, если вы считаете, что судьи отдали победу Барри незаслуженно, то я советую посмотреть этот бой ещё раз в записи на диске сегодняшнего мероприятия, который уже завтра появится в продаже. Вы убедитесь, что победа Тарана оправдана, и его ждёт отличное будущее в большом спорте. С вами был я, ваш спортивный комментатор, Роберт Хоуп. Доброй ночи и до новых встреч!

Люди неторопливо покидали спорткомплекс, переговариваясь между собой об увиденном зрелище. Майкл, поздравив Тарана, с его победой, попрощался с ним и пошёл к Стэну, в офис заведующего,

– А где твой отец? – спросил Майкл у Стэна.

– Он уже уехал, – ответил Стэн, подписав документ и отложив его в сторону.

– Жаль…, а я хотел извиниться, что не оправдал его доверия, – задумчиво сказал Майкл.

– Не беспокойся на этот счёт, он понимает, что ты старался, – успокоил Стэн и, поменял тему разговора, – мне больше хочется поговорить о той афере, которую предложил тебе твой отчим. В смысле, ты ему доверяешь? Ты уверен, что он тебя не кинет, а то и подставит?

– Я даже не знаю, Стэн. Меня самого беспокоят эти мысли. Однако, он говорил об этом так уверенно, как будто он продумал это всё до мелочей, и ему нужен был кто-то надёжный для целостности его плана или для того, чтобы не марать собственные руки…

– Допустим, это так, Майкл, мы к этому ещё вернёмся. Чем я могу тебе помочь?

– Ну, я ему сказал, что подумаю над его предложением, а он сказал, что если я соглашусь, то мне надо будет найти пару смелых парней…

– Ты знаешь, Майкл, я отношусь к тебе как к брату, – перебив его, сказал Стэн, – я с тобой, хоть на смерть пойду, но, всё же, хотелось бы быть уверенным, как в плане, так и в том, что нас не подставят. Ты попробуй надавить на отчима, мол, вдруг ты обратишься в полицию или что-то в том же духе. Оцени его реакцию, а потом сделай выводы, стоит ли ему доверять, что он за фрукт.

– Хорошо, Стэн, спасибо! – воодушевлённо сказал Майкл, – я так и сделаю.

– Кстати, а кого ты планируешь вербовать третьим? – с интересом спросил Стэн.

– Думаю взять Бена, – с улыбкой ответил Майкл, – его семья переживает финансовые беды. Вот я и хочу помочь ему взамен его помощи мне.

– М-да, Майкл, ты – прямое олицетворение благородства, раз уж берёшь эту мышь с собой на такое дело! – возмущённо буркнул Стэн, – не скажу, что одобряю твой выбор, и вообще, советую не ввязываться в это дело, но знай, в любом случае я тебе помогу, чем смогу.

– Спасибо, Стэн. Ты – мой лучший друг!

Было уже половина второго ночи, когда они вышли из спорткомплекса. Стэн подвёз Майкла и поехал к себе.