75 лет назад – 29 апреля 1945 года – наши англо-американские партнёры освободили от немецко-фашистских захватчиков Мюнхен – ныне третий по величине город Германии, после Берлина и Гамбурга. Как сообщает сайт Википедия, овладели они этим городом без боя, поскольку немцы не оказали вооруженного сопротивления своим новым хозяевам.
По данной причине, наиболее известным эпизодом боевых действий в этих краях, стал массовый расстрел американцами немецких военнопленных, бывших охранников трудового лагеря Дахау, расположенного в 17 километрах севернее Мюнхена. Его чаще называют «концентрационным лагерем», иногда даже «лагерем смерти / уничтожения». Поскольку сам лагерь был освобождён, силами восставших заключённых, за один день до того как в него вошёл 3-й батальон 45-ой американской дивизии – 28-го апреля, ровно 75 лет назад, имеет смысл сегодня рассказать о нём подробнее.
Дахау является одним из наиболее известных концлагерей, и до 1960 года официально считался местом организованного, массового, целенаправленного и зверского уничтожения людей, а по инерции – и до сих пор многими так воспринимается. Это отголоски информационной кампании, в своё время развёрнутой американскими мастерами пиара. Наши предприимчивые союзники, надо отдать им должное, по полной программе раскрыли тему – каким ужасным преступлениям нацистов они положили конец 75 лет назад. Были написаны сотни книг, статей, сняты фильмы – по всему миру, на всех языках. На этом фоне, действительно, взятие Мюнхена выглядит более выдающимся событием, чем, скажем, бой в посёлке Сталинград 62-й армии генерала Чуйкова.
На послевоенном Нюрнбергском трибунале, Главный обвинитель от Великобритании, Хартли Шоукросс, озвучил следующее утверждение:
«Массовое убийство с применением газовых камер и печей имело место в Освенциме, Дахау, Треблинке, Бухенвальде, Маутхаузене, Майданеке и Ораниенбурге».
Именно Дахау (как освобождённый американцами, в отличие от, скажем, Освенцима и других), долгое время был ведущим материальным объектом в информационном массиве о Холокосте.
Здесь американские стройбатовцы создали мемориальный комплекс, включая крематорий и газовую камеру для массового убийства людей (она там демонстрируется и сейчас, но уже в несколько ином качестве, как мы увидим далее). Фильм о душевой в Дахау, называемой «газовой камерой, замаскированной под душ», демонстрировался 29 ноября 1945 в Нюрнберге как обличительный материал, а 11 января 1946 лагерный врач, чех Франц Блаха показал под присягой:
«… Газовая камера была сооружена в 1944 году, и д-р Рашер позвал меня осмотреть первые жертвы. Трое из находившихся в камере 8-9 человек были еще живы, другие выглядели мертвыми; у них были красные глаза, лица опухли …».
Из этого заявления, во-первых, ряд исследователей делали вывод, что до 1944 года газовых камер (а значит – и массовых убийств с помощью газа) в Дахау не было, и в 1960 году этот вывод был подтвержден официально. Ещё ранее, в октябре 1948 года комиссия, руководимая американскими судьями Симпсоном и ван Роденом, выяснила, что свидетельских показаний о газовых камерах на территории Рейха добивались при помощи избиений, расплющивания мошонки, выбивания зубов, угроз выдать русским (пожалуй, самое страшное!) и т.п. На основе признаний, добытых пытками, было казнено много обвиняемых, служивших в охране СС.
Наконец, в 1960 году произошло следующее. Есть в Германии такое государственное учреждение – «Институт современной истории». Он является, в частности, единственным лицом, уполномоченным делать юридически значимые, экспертные заявления по проблеме Холокоста. Если они завтра скажут, что немцы убили газом миллиард евреев, или не убили ни одного, то в мире не существует организации, имеющей полномочия подтвердить либо опровергнуть их заявление.
Так вот, 19 августа 1960 года Мартин Бросат, бывший сотрудник, а потом директор этого Института современной истории, сообщил газете «Цайт» в кратком письме следующую информацию:
«Евреи и другие заключенные не истреблялись газом ни в Дахау, ни в Берген Бельзене, ни в Бухенвальде /.../ Массовое уничтожение евреев газом началось в 1941-42 гг. и происходило исключительно в отдельных местах, специально для этого выбранных и оснащенных соответствующим техническим оборудованием, прежде всего – на оккупированной польской территории (и никогда в Рейхе): Освенциме-Биркенау, Собиборе на Буге, Треблинке, Хелмно и Белзеце».
Здесь под «Рейхом» понимается довоенная территория Германии, где находились наиболее раскрученные, освобожденные американцами, лагеря – Бухенвальд и Дахау. С 1960 года их официально перестали считать «лагерями смерти / уничтожения». Этот мрачный статус закрепился за шестью лагерями на территории Польши, из них 5 перечислены в письме выше: Освенцим, Собибор, Треблинка, Хелмно и Белзец, а шестой – это Майданек возле Люблина, практически на нынешней украинско-польской границе. Все шесть освобождены Красной Армией, но американцы успели до 1960 года максимально распиарить именно Дахау и Бухенвальд.
Таким образом, с 1960 года немецкие «Фабрики смерти» перекочевали (на бумаге) на Восток, за «железный занавес» - в Польшу, оккупированную СССР и недоступную для назойливых наблюдателей из всяких там демократических стран. Сейчас в Дахау туристам, показывая газовую камеру, уточняют, что она никогда не действовала: согласно официальным данным, ее сооружение было начато немцами в 1942 году, но так и не было завершено.
После 1960 года, был достигнут следующий компромисс между официальным курсом Института современной истории и позицией разработчиков теории Холокоста: «Да, массовых убийств в Дахау не совершалось. Но ведь никто не запрещал немцам делать бесчеловечные эксперименты над людьми, от которых погибли сотни и тысячи человек!». Соответственно, и в статье Википедии о Дахау, под фотографией мрачного помещения, приведена такая надпись: «Газовая камера. Согласно объяснениям к экспозиции, использовалась для РАЗРАБОТКИ технологии уничтожения».
Тем не менее, пусть Дахау и не был самым страшным местом на Земле, но он совершенно точно был самым первым концентрационным лагерем нацистской Германии. Нет ничего удивительного, что он возник именно возле Мюнхена – на родине немецкого нацизма. Исторически, этот городок звёзд с неба не хватал, будучи лишь столицей одного из немецких регионов – Баварии, он и сейчас – столица пивоварения и место проведения Октоберфеста. Но, как и у нас, всё изменила концовка Первой Мировой войны: в Германии тоже произошла революция, распад Империи, и в апреле 1919 года в Мюнхене была провозглашена Баварская Советская Республика, которая в перспективе должна была стать частью СССР.
Однако с последним не сложилось: у них всё пошло не так, как у нас (почему – это отдельный разговор), и если у нас «белые» проиграли, то в Германии они победили. Вернее, там у них был не белый цвет, а коричневый, но суть та же – монархисты, и название то же: Добровольческий Корпус (по-ихнему Фрай Кор.), сравните с нашей Добровольческой Армией генерала Корнилова – у них был один и тот же владелец-разработчик. Впоследствии немецкие фрайкоровцы трансформировались в штурмовиков (сохраняя верность коричневому цвету), а те – в эсэсовцев. Эта преемственность, извечное и непримиримое противостояние с коммунистами, отражены в нацистском гимне, запрещенном к исполнению после 1945 года:
«Взвиваются знамёна над отрядом,
Штурмовики чеканят стройный шаг,
И коммунистами убитые камрады
Сегодня с нами в пламени атак!
Коричневым дорогу батальонам!
И нет преграды для штурмовика,
И свастика – надежда миллионов –
Несёт нам хлеб и волю на века!»
Именно в Баварии, в замке Эдинбург севернее Мюнхена, поселились будущие спонсоры германского фашизма: Великыя Князь Кирілл Романов (двоюродный брат того самого Николая Второго, за которого всё время топят Няш-Мяш и поручик Гиркин) и его жена Виктория Мелита Кобургская (хата принадлежала именно ей). Их целью было создать движение, которое со временем станет силой, способной свергнуть Советскую Власть и вернуть Россию обратно в рабство Романовым и их дворянам.
Выбор пал на одну из десятков маргинальных партий, тусовавшихся в пивных Мюнхена, которую возглавлял харизматичный Адольф Гитлер. Там как-то была очередная сепаратистская заварушка, в ходе которой предполагалось: Бавария окончательно покинет развалившуюся Германию, и войдёт в состав своего южного соседа – Австрии. Когда вопрос был уже практически решённым, на трибуну выскочил некто Адольф Гитлер, и, хотя и был австриец, толкнул яростную речь о том, что ни к какой Австрии присоединяться не надо, а надо строить Великую Германию, и когда-нибудь Австрия сама к нам попросится. Покричав так минут 5-7, он изменил сознание толпы на 180 градусов – и вот она уже кинулась избивать сепаратистских агитаторов. А самого Гитлера заметили и взяли в разработку влиятельные люди. Как утверждает сайт Википедия в статье «Виктория Мелита Кобургская»:
«… Будучи в Германии, Виктория Фёдоровна заинтересовалась Нацистской партией, которая привлекла её антибольшевистской позицией и дала надежду на то, что национал-социалистическое движение сможет помочь восстановить российскую монархию. Вместе с супругом княгиня посетила нацистский митинг в Кобурге в 1922 году и пожертвовала деньги партии …».
Собственно, их фамильное гнездо – баварский городок Кобург – и стал первым в Германии населенным пунктом, где нацисты победили на местных выборах, а там уже закрутилось везде.
Благодаря деньгам, а главное – деловым и родственным связям Романовых, гитлеровскую партию любителей пива раскрутили до лидеров национального масштаба. Её первыми политтехнологами были русские дворяне-эмигранты: выпускники Рижского университета Макс Рихтер, Арно Шикеданц, Альфред Розенберг (последний, закончивший ещё и Московское ВТУ имени Баумана, так и был до конца жизни Главным Идеологом Германии), наш земляк – харьковчанин генерал Бискупский из Богодухова, и ещё ряд менее известных фигур, о которых я рассказывал ранее, вроде киевлянина полковника Винберга – первого издателя и, возможно, разработчика фальшивки под названием «Протоколы Сионских Мудрецов». О каждом из них есть персональная статья в Википедии, интересующиеся могут узнать подробности именно там.
Первое время, когда они ещё находились в Баварии, там же ими же была создана авиастроительная фирма «Мессершмитт», интереснейшую историю которой я рассказывал в одной из предыдущих публикаций. Когда же ребята из Баварии, уже перекупленные американцами у Романовых, были приведены к власти в общегерманском масштабе (мы с вами прекрасно знаем, как это делается), то у них появился административно-силовой ресурс, чтобы обеспечить недорогой рабочей силой свои заводы «Мессершмитт» и ещё одного авиастроителя – «Дорнье», а также «БМВ» (её главной специализацией тогда были авиационные двигатели, а не как сейчас). Ну и главным потребителем недорогой рабочей силы в Германии традиционно был немецко-американский химический концерн И.Г. «Фарбениндустри», производитель взрывчатых веществ.
Соответственно, комендантом первого такого лагеря – в Дахау возле Мюнхена, созданного в марте 1933 года, стал начальник службы безопасности концерна И.Г. «Фарбениндустри», хорошо известный харьковчанам Теодор Эйке (он в 1943-м убит красноармейцами у нас в Лозовском районе Харьковской области, к тому времени будучи командиром танковой дивизии СС «Тотенкопф», похоронен в Житомире). Собственно, Дахау был спроектирован Теодором Эйке на месте бывшего завода по изготовлению боеприпасов концерна И.Г. «Фарбениндустри», в дальнейшем все немецкие лагеря строились по данному проекту, а Теодор Эйке стал руководителем всей немецкой системы трудовых лагерей, пока не ушёл на фронт.
Как сообщает Википедия: «… До начала Второй мировой войны в Дахау содержались … политические противники нацистского режима, прежде всего коммунисты, социалисты, оппозиционные режиму священнослужители, а также душевнобольные, проститутки, наркоманы и др. Узники Дахау принудительно трудились в качестве бесплатной рабочей силы на окрестных промышленных предприятиях ...» (возможно, под «и др.» имеются в виду гомосексуалисты, и совершенно точно там были обычные уголовники).
Кстати, большинство источников (в отличие от Википедии) делает акцент на том, что среди заключённых преобладали «евреи», но первое время они там были не как евреи или иудеи, а как преобладающие представители вышеперечисленных категорий: коммунистов и др. В Германии поначалу не было государственного антисемитизма; первые меры против евреев Гитлер предпринял лишь 1 апреля 1933 года, призвав к бойкоту еврейских магазинов. Затем начались законодательные ограничения для евреев, а 1937-й год принес широкомасштабную «ариезацию» немецкой экономики, которая означала принудительную продажу евреями своих предприятий и фирм государству, за цену в основном меньше рыночной.
Затем начались всё большие ужесточения положения евреев, с целью побудить их эмиграцию из Германии. В июне 1938 года в трудовые концлагеря были отправлены все евреи, приговоренные судом за те или иные деяния к тюремному заключению на срок больше месяца. В ноябре 1938 года польский еврей Гершель Грюншпан убил в Париже немецкого дипломата, что привело к известной «Хрустальной ночи»: по всей Германии прошли эксцессы, во время которых было осквернено много синагог, разграблены и сожжены еврейские магазины, убито от 36 до 91 евреев и многие ранены. В самой Германии и вошедшей-таки в её состав Австрии было арестовано 31,5 тысячи евреев, которых разместили в четырех лагерях: Дахау, Заксенхаузене, Бухенвальде и Маутхаузене. Правда, большинство из них вскоре вышли на свободу, но шок от «Хрустальной ночи» и последовавшие карательные меры, предпринятые правительством (на немецкую еврейскую общину был наложен штраф в один миллиард марок) рассеяли среди евреев Германии все надежды на улучшение своего положения. До октября 1941 года, когда вышло распоряжение о прекращении эмиграции, из Германии выехало две трети немецких евреев, а среди оставшихся уже в 1939 году более половины было старше 65 лет.
Если летом 1937 года в четырёх концлагерях насчитывалось до 7500 заключенных (включая уголовников), то затем новые лагеря росли в Европе как грибы: от Натцвейлера в Эльзасе (Франция) до Майданека в Польше. По степени строгости лагеря теоретически делились на три категории, однако эта классификация не всегда отражала истинное положение в них.
Бенедикт Каутский, австрийский еврей и социалист, сидевший в 1938-45 гг. в Дахау, Бухенвальде, Освенциме, писал в своей книге «Дьявол и проклятый»:
«… Для обычного заключенного жизненно важным было то, кто заправлял в лагере: политические или уголовники. В таких лагерях, как Бухенвальд или Дахау, политические из числа лагерных функционеров ловко, по мере возможности, распределяли даваемую СС работу, подавляли в зародыше некоторые планы СС, саботировали путем пассивного сопротивления их результаты. В других же лагерях, где правили уголовники, например, в Освенциме и Маутхаузене, царила коррупция и узников обманывали в еде, одежде и пр., кроме того, одни очень жестоко издевались над другими …».
Впрочем, политические заключённые тоже иногда были не ангелы, по сравнению с уголовниками. Сидевший в Бухенвальде Поль Рассинье описывает террор коммунистов-беспредельщиков, их безжалостное обращение с инакомыслящими и отнятие у них продовольственных посылок, что для многих было равносильно смертному приговору:
«… Участь заключенного во многом напоминало лотерею: кто заправлял в лагере – «зеленые» или «красные»? Был ли лагерь построен или нет, и узникам нужно было самим его строить в страшных санитарных условиях, вкалывая до посинения? Был ли начальник грубиян-взяточник, как Карл Кох в Бухенвальде, или относительно приличный человек, как сменивший его Пистер? В принципе, лишь начальник лагеря мог назначать наказания: запретить переписку, послать работать в воскресенье, заключить в ШИЗО, сократить пайку, подвергнуть наказанию палками (максимум – 25 ударов), хотя в последнем случае обычно требовалась санкция Берлина. Однако зачастую все эти правила были простой бумажкой. Всякое дело зависит от исполнителя, а служить в концлагеря шли, конечно, не сливки общества. С проштрафившимися порой поступали весьма сурово. Борьбой с коррупцией и жестокостями в лагерях занимался судья-эсэсовец Конрад Морген из Управления имперской безопасности, который некоторым из виновных [сотрудникам лагерной администрации] вынес смертный приговор. Герман Флорштедт, печально знаменитый комендант Майданека, был повешен в присутствии заключенных. За взятки и убийства был расстрелян и бухенвальдский комендант Кох…».
Условия в образцовом лагере Дахау, вышеупомянутый Каутский описывает как сносные – во всяком случае до войны: труд был тяжелым, но не бесчеловечным, пища – обильной и хорошей. Посетивший Дахау в августе 1938 года представитель Международного Красного Креста швейцарец Фавр в своём отчёте писал следующее:
«… В лагере находится более 6000 заключенных... Условия заключения: прочно построенные, светлые и хорошо вентилируемые бараки... В каждом бараке вполне современные и очень чистые ватерклозеты, кроме того, имеются умывальники... Летом работа длится с 7 до 11 и с 13 до 18 часов, зимой – с 8 до 11 и с 13 до 17 часов; суббота, после полудня, и воскресенье – выходные дни... Довольствие: пища готовится в больших и очень чистых кухнях. Она – неприхотлива, но зато всякий день обильна, разнообразна и приличного качества... Каждый заключенный может еженедельно получать от родных 15 марок на улучшение своего довольствия... Начальство ведет себя корректно. Узники могут писать семьям – раз в неделю открытку или письмо... Дисциплина отличается однако большой строгостью. Караульные солдаты, не колеблясь, применяют оружие при попытке к бегству... Провинившиеся сидят в одиночках, просторных и довольно светлых... наказание палками назначается только в исключительных случаях и применяется крайне редко... Оно, по-видимому, очень болезненно и его сильно боятся... Если караульный солдат изобьет заключенного, его строго наказывают и увольняют из СС... Хотя обращение с узниками довольно строгое, его однако нельзя назвать бесчеловечным. С больными обращаются по-доброму, чутко и профессионально».
Но всё это было «до войны». А, скажем, в конце 1944 года ситуация во всех лагерях сильнейшим образом ухудшилась, и в последние месяцы войны настала полная катастрофа. Вот статистика умерших в Дахау по годам: 1940 год – 1515 чел, 1941 год – 2576 чел, 1942 год – 2470 чел, 1943 год – 1100 чел, 1944 год – 4794 чел, а всего за 4 месяца 1945 года (январь-апрель) – 15384 умерших, т.е. больше, чем за все 1940-44 военные годы. После освобождения лагеря американцами, в нём скончалось ещё более 2000 узников.
Когда незадолго до окончания войны англичане и американцы освобождали один за другим концлагеря, их встречали кошмарные сцены: тысячи непогребенных трупов, тысячи умирающих узников. Фотографии этих сцен обошли весь мир как доказательство беспримерного геноцида. Так оно и было: геноцид похлеще, чем они потом устроили во Вьетнаме, Югославии, Африке и Ближнем Востоке. Подобная массовая смертность имела свои причины.
Вместо того, чтобы оставлять контингент в лагерях на востоке, откуда подходила Красная Армия, нацисты эвакуировали их на запад, главным образом здоровых и трудоспособных. Делалось это для того, чтобы СССР не достался ни один солдат и ни один рабочий. Поскольку транспортные артерии были в основном разбомблены американцами, то многих заключенных неделями гнали пешком суровой зимой, по морозу и снегу, отчего большая часть этих людей не дожила в новых лагерях до конца войны. В лагерях, куда напихали эвакуированных, не хватало всего: бараков, сортиров, пищи, лекарств. Англо-американские бомбардировщики безжалостно уничтожали немецкие города и разрушали инфраструктуру. Великий американский пилот Чак Йегер, первым в мире преодолевший звуковой барьер, пишет в своих воспоминаниях, что его эскадрилье было приказано обстреливать все живое на территории в 50 квадратных миль:
«Не так-то просто отделить в Германии невинных гражданских лиц от военных. Немецкую армию кормил крестьянин на картофельном поле».
Сложилась достаточно показательная ситуация: наши известные партнёры по международному диалогу своими бомбардировками целенаправленно доводили Германию до голода, а затем упрекали немцев, что они в лагерях плохо кормили заключенных. Ну и дальше вы знаете: не только не кормили, но и миллионами убивали в газовых камерах и сжигали в печах.
Не остались в стороне и наши, так сказать, деятели культуры, ни строчки не посвятившие Красной Армии, освободившей НАСТОЯЩИЕ лагеря смерти (как сказано выше), либо же те их произведения малоизвестны – не сравнить с песней, где идёт речь о Дахау: «Пока убийцы ходят по Земле». Исполнял её великий Марк Бернес, к данной статье прилагается ссылка на видеоклип. Музыку к ней написал Эдуард Колмановский, а текст – Евгений Гангнус, более известный электорату под псевдонимом «Евтушенко». Когда-то он был комсоргом в советском Союзе Писателей, а умер (вы не поверите) Первого Апреля 2017 года в американском штате Оклахома. Многие харьковчане ошибочно считают его своим земляком, на самом деле он всего лишь избирался депутатом Верховного Совета СССР от Дзержинского территориального избирательного округа города Харькова.
Кстати, о депутатах: в тексте этой песни есть слова, которые мне всегда вспоминаются при посещении избирательных участков и иных мест, где размещают тщательно отфотошопленные портреты народных избранников, партийных деятелей, политиков и тому подобных лиц. О который мой дед, Пётр Прокофьевич Лисичкин, прошедший всю войну от Волги до Эльбы, и доживший до начала девяностых, говорил так: «Запомни, Коля, это – фашисты. Это именно те самые фашисты, которых мы не добили тогда, в сорок пятом. Они вернулись и захватили власть, я узнал их…»
Вы тоже не ошибётесь, если распечатаете нижеприведенный фрагмент Евтушенко, вырежете его и незаметно разместите рядом с одним из таких депутатских иконостасов на избирательном участке:
«… Пускай в аду уже полно набито,
Там явно не хватает многих лиц.
И песней подымаю я убитых,
И песней их зову искать убийц.
Идите по земному шару гневно,
Ищите их при свете и во мгле.
Как можешь ты сиять спокойно, небо,
Пока убийцы ходят по земле!?»
Видеоклип «Пока убийцы ходят по Земле (Дахау)»:
Интерактивная карта боевых действий:
https://yandex.ua/maps/?um=constructor:90c2adfcdb65804e192b4fba0474492fece98153576333648ac9011cd85cff45&source=constructorLink
