1 декабря 1896 года родился Георгий Константинович Жуков, известный всему миру советский полководец, получивший прозвище «Маршал Победы», «единственный», о котором знают хоть какие-то современные российские школьники. В 1915 году в возрасте 18 лет был призван на войну, в августе 1918 присоединился к Красной армии и посвятил всю свою жизнь защите трудового народа. Гражданская война, Халхин-Гол, Бессарабский поход, а затем и Великая Отечественная война — события, отпечатавшие имя Жукова в вечности. Если бы нас спросили, каким словом охарактеризовать такого человека, мы бы ответили: Личность. Именно с заглавной «Л».

Хотя к началу XXI века роль личности в истории стали сильно переоценивать. Нам часто приходится слышать и читать фразы в духе «Сталин выиграл войну», «Горбачев развалил страну» или искрометное «Если бы Королев дожил до наших дней, то мы бы уже колонизировали Марс». Развитие бюрократии в позднем СССР, формирование классового общества, насаждение неолиберальной идеологии привели к утрате сознательности рабочего класса и взрастили в головах идеализм. Сегодня большинство трудящегося населения не готовы брать на себя ответственность за будущее всей страны. Они рассчитывают, что добрый и мудрый лидер произнесет правильные слова, поведет верной дорогой.

В 1913 году Ленин писал:

«Политику в серьезном смысле слова могут делать только массы, а масса беспартийная и не идущая за крепкой партией есть масса распыленная, бессознательная, не способная к выдержке и превращающаяся в игрушку ловких политиканов, которые являются всегда „вовремя“ из господствующих классов для использования „подходящих“ случаев» (В. И. Ленин, «Запутавшиеся беспартийцы»).

Мы согласны с такой постановкой вопроса, ведь именно массы воспроизводят Личностей и идут за ними лишь постольку, поскольку Личности выражают волю масс.

Помимо Ленина о главенстве масс в историческом процессе в своих мемуарах высказывается и сам Жуков.

«Победа ковалась на фронте и в тылу под руководством Коммунистической партии усилиями всех советских людей» (Г. К. Жуков, «Воспоминания и размышления»).

Он наглядно дает понять, что не он, и даже не И. В. Сталин единолично привел страну к Победе. Успехи масс в боях и достижения руководства на поприще дипломатии и стратегического планирования были связаны в единый тугой узел. Слово «вопреки» здесь категорически неуместно. Рабочие и крестьяне на момент 1941 года прожили при советской власти более 20 лет, совместными усилиями строили социализм и понимали, за что они сражаются, а потому самоотверженно взращивали победу, проливая кровь на полях сражений и вынося непомерные тяготы труда в тылу. Им было, с чем сравнивать.

В памяти людей еще был опыт войны за интересы буржуазии. Для народа Первая Мировая война выставлялась, как «справедливая», направленная на защиту братьев славян от Австро-Венгрии. В действительности же высшие круги Российской Империи жаждали контроля путей через Босфор и Дарданеллы. Власть преследовала исключительно империалистические цели. Контраст между сытой и праздной жизнью городов и кошмаром жизни фронта только подливал масло в огонь негодования масс.

Дальше больше. Через год после начала войны фронт начал испытывать снарядный голод, приведший к смертям десятков и сотен тысяч. Попыткой преодолеть его стали Военно-промышленные комитеты, организованные группами фабрикантов и провозгласившие своей целью мобилизовать производство на военные нужды. Несмотря на энтузиазм фабрикантов на словах, в их деятельности не проявилось готовности скорейшего изготовления снарядов. В результате к осени 1915 года заводчикам было перечислено около 13 млн рублей, но правительство не получило от комитетов ни одного снаряда. На протяжении всей войны планы обеспечения фронта срывались, на что царское правительство не оставляло попыток принудить промышленников к сотрудничеству. Но промышленников это не устраивало. Им нравилось получать баснословные прибыли и безнаказанно плевать на свои обязательства. По мере урезания финансирования комитетов их критика царского правительства становилась все агрессивнее. После Февральской революции все руководители Центрального военно-промышленного комитета вошли во Временное правительство первого состава.

Массы прекрасно понимали, что их жизни и судьбы для царского правительства не имеют значения, потому их значительная часть возлагала надежды, что новое Временное правительство прекратит войну. Но после Февраля, вопреки ожиданиям, 1 мая 1917 года министр иностранных дел Павел Милюков направил правительствам стран Антанты ноту, гласящую о намерении продолжать участие буржуазной России в войне. История показала, что, как тогда, так и сегодня война для капитала — наиболее выгодный бизнес, и ее продолжение ради военных заказов для капитала желательнее ее прекращения во имя спасения жизней.

Итак, в октябре 1917 года сознательные массы трудящихся своими руками захватили власть по всей России. Советы рабочих и солдатских депутатов, стоявшие у истоков первого государства диктатуры пролетариата, стали высшим проявлением сознательности масс, непревзойденным по сей день. Именно диктатура пролетариата провозгласила Декрет о мире, именно она обеспечила будущее миллионам трудящихся, именно она породила того самого Жукова. Еще в Первую мировую войну он был награжден двумя Георгиевскими крестами, и, вероятно, мог сделать блестящую карьеру и в армии буржуазной России, но стоять намертво за богатства тысяч не то же самое, что сражаться за жизни миллиардов. Величие поставленных целей делало людей XX века Личностями.

«Гражданская война с исключительной силой продемонстрировала единение фронта и тыла, сугубо военные преимущества страны, превратившейся в единый военный лагерь. Это единство своей объективной основой имело советский общественный и государственный строй, союз рабочего класса и крестьянства, а субъективной — общность целей армии и народа. В результате рождалась сила, многократно умножавшая мощь оружия. Источник этой силы В. И. Ленин видел в том, что в первый раз в мире создана армия, знающая, за что она воюет, и первый раз в мире рабочие и крестьяне, переносящие невероятные трудности, ясно сознают, что они защищают Советскую социалистическую республику, власть рабочих и крестьян». (Г. К. Жуков, «Воспоминания и размышления»)

Именно эту власть защищал Георгий Жуков вместе со всем советским народом в Великой Отечественной и именно это привело к Победе.

Поздравляем со 123 днем рождения Георгия Константиновича, сына и защитника советского народа. Ура!

Отрывок из книги маршала Советского Союза Д.Т. Язова

«Сын Хрущёва, Леонид, активно сотрудничал в плену с фашистами. Он призывал красноармейцев сдаваться в плен, обещая райские кущи.

И тогда Верховный Главнокомандующий приказал нашим разведчикам выкрасть сына Хрущёва у немцев.

Вскоре Леонид Никитович предстал перед военным трибуналом, который приговорил его за измену Родине к расстрелу.

Н. Хрущёв умолял И. Сталина не допустить смертной казни.

На что И.Сталина ответил:
«Вы просите как отец или член ЦК? Как отец? А что я скажу другим отцам, потерявшим своих сыновей?» 

Умер И. Сталин, и спустя несколько лет, будучи Первым секретарём ЦК, Хрущёв потребовал от министра обороны страны Г. Жукова представить лётчика Леонида Хрущёва к званию Героя Советского Союза.

На что Жуков резко возразил, дескать, предателей не представляют к боевым наградам, тем более к высокому званию Героя.

Скомкав наградной лист, Жуков бросил его в сторону Хрущёва.

Этот случай и послужил поводом наряду с другими для снятия Г. Жукова с поста министра обороны СССР.» 

(Из книги участника Великой Отечественной войны, экс - министра обороны СССР, маршала Советского Союза Дмитрия Тимофеевича Язова "АВГУСТ 1991. ГДЕ БЫЛА АРМИЯ?", Москва, Изд. «Эксмо»: Алгоритм, 2011, стр.35-36)

В отечественной историографии боевые действия на Халхин-Голе в 1939 году называют «необъявленным локальным конфликтом», в японской — «Номонханским инцидентом». Многие историки, впрочем, считают эти события настоящей войной.

Георгий Жуков во время боев на реке Ханкин-Гол

…Перейти границу у реки

В 1931 году северо-восток Китая оккупировала Япония. Через год здесь появилось прояпонское государство Маньчжоу-го — плацдарм для нападения на Монголию, Китай, СССР. Возможный выход японцев на Транссиб у Читы грозил Москве потерей Забайкалья, Приамурья, Приморья.

Японские власти потребовали перенести линию границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-го к западу — до реки Халхин-Гол. Тем самым японцы хотели обезопасить строившуюся ими железную дорогу Халунь-Аршань — Ганьчжур, которая вела к советской границе. Но переговоры с монгольской стороной окончились ничем.

В 1936 году Москва и Улан-Батор заключили протокол о взаимопомощи, согласно которому в Монголии развернули 57-й Особый корпус РККА. С 1937 года им командовал Иван Конев (впоследствии — прославленный маршал Второй мировой), с 1938-го — Николай Фекленко. В мае 1939 года численность корпуса составила 5,5 тыс. человек. Помогая Монголии, Советский Союз защищал и свои рубежи.

Обстановка на востоке накалилась, японские радикальные политики говорили о расширении империи до Байкала. В 1937-м Япония напала на Китай, куда вскоре для помощи китайскому народу были направлены советские лётчики. В 1938 году бои шли на юге Приморья, у озера Хасан.

На монгольской границе то и дело вспыхивали перестрелки, но днём начала конфликта считается 11 мая 1939 года, когда отряд японской кавалерии атаковал погранзаставу МНР на высоте Номон-Хан-Бурд-Обо. Отряд отбросили, но три дня спустя японцы вновь атаковали одну из застав. Так, по позднейшей формулировке маршала Жукова, началась «необъявленная война на Халхин-Голе».

«Выбранный для нападения восточный выступ МНР… давал ряд существенных преимуществ японской армии, — писал военный историк Мариан Новиков. — К району планируемых боевых действий со стороны Маньчжурии подходили две железные дороги… В распоряжении японских войск имелись две грунтовые дороги, идущие к Халхин-Голу от Хайлара». Советско-монгольским войскам пришлось сложнее: до ближайшей железнодорожной станции было около 700 км, причём на этом пути не было ни населённых пунктов, ни воды, ни топлива.

17 мая комдив Фекленко направил к Халхин-Голу пехоту, сапёров и артиллеристов, которые, перейдя Халхин-Гол, отбросили японцев и заняли оборону на восточном берегу реки.

В первых же боях проявилась недостаточная подготовленность советских войск к условиям монгольской степи. Танки на жаре заводились плохо, из-за интенсивного испарения бензина случались пожары прямо на марше. Из романа военкора, писателя Константина Симонова «Товарищи по оружию»: «За три дня марша в бригаде уже десять человек пострадало от тепловых ударов. Один башенный стрелок умер, так и не придя в себя, и был похоронен в степи… Песок был всюду: хрустел на зубах, забирался в нос, царапал горло… Буксовали гусеницы, перегревались моторы, раскалённый воздух струился над башнями». Японские солдаты были лучше подготовлены к боям в условиях жары, жажды, обилия гнуса. Они имели особую обувь и обмундирование, включавшее накомарник.

Жаркое небо Халхин-Гола

Уже в мае на Халхин-Голе началась воздушная война, в которой поначалу доминировали японцы. Лётчик Арсений Ворожейкин — впоследствии один из лучших истребителей Великой Отечественной, дважды Герой Советского Союза — вспоминал воздушный бой 27 мая: «Девять японских истребителей подходили к аэродрому засады. Наши лётчики сразу запустили моторы и пошли в воздух. Однако взлететь успели только трое, а три самолёта были сожжены на взлёте. Из взлетевших тоже никто не смог сесть на свой аэродром. Двое заблудились и сели в степи. Третий лётчик погиб в бою». Это был не единичный случай. Японская авиация господствовала в воздухе. Советским истребителям И-15бис и И-16 противостояли японские Ki-27 («тип 97»). Японцы демонстрировали высокое мастерство и отличную стрелковую подготовку. Они грамотнее вели групповой бой, использовали радиосвязь, могли вести прицельный огонь даже вверх колёсами.

Выводы были сделаны: уже 29 мая в Монголию направили 48 лётчиков во главе с заместителем начальника Военно-воздушных сил РККА Яковом Смушкевичем — небесную элиту, ветеранов Испании и Китая. Асы не только воевали, но и учили; усовершенствовали тактику, улучшили систему воздушного наблюдения, оповещения и связи. В Монголию поступили более современные истребители — И-153 («Чайка») и И-16 новых модификаций, в том числе вооружённые реактивными снарядами. Уже в конце июня воздушные потери японцев значительно выросли. Константин Симонов вспоминал: «Первые два месяца превосходство было на стороне японцев, и только на третий месяц после упорной борьбы оно перешло к нам… Я никогда потом не видел такого количества самолётов в воздухе сразу в обозримом глазом пространстве». Историк Вячеслав Кондратьев пишет: «Развернувшиеся на Халхин-Голе воздушные битвы с участием 200–300 самолётов являлись беспрецедентными в истории авиации вплоть до начала знаменитой «Битвы за Англию». Да и во времена Второй Мировой сражения такого масштаба происходили нечасто».

Именно в разгар боёв на Халхин-Голе, 1 августа 1939 года, была учреждена медаль «Золотая Звезда», которую стали вручать Героям Советского Союза вместе с орденом Ленина. Трое лётчиков за бои на Халхин-Голе стали первыми дважды Героями: «китаец» Григорий Кравченко, «испанец» Сергей Грицевец (о подвиге Грицевца, рискнувшего на одноместном И-16 приземлиться на занятой японцами территории, чтобы вывезти выбросившегося с парашютом майора Забалуева, поэт Лебедев-Кумач написал поэму «Два сокола — друга»), «испанец» Яков Смушкевич. Всем троим не суждено было жить долго: Грицевец погибнет в аварии в «польском походе» уже осенью 1939 года, Смушкевича расстреляют в 1941-м, 30-летний генерал Кравченко погибнет в 1943-м в бою.

Старший лейтенант Витт Скобарихин совершил на Халхин-Голе третий в истории советской авиации таран (после «испанца» Евгения Степанова и «китайца» Антона Губенко) и сумел довести повреждённую машину до аэродрома. Комиссар Михаил Ююкин на Халхин-Голе впервые таранил наземную цель, направив горящий бомбардировщик в скопление вражеской техники (позже этот подвиг повторит Николай Гастелло, служивший в Монголии в одном полку с Ююкиным). Командиром бомбардировочной эскадрильи в Монголии служил Иван Полбин — впоследствии генерал, лучший пикировщик Второй мировой.

«Мчались танки, ветер подымая…»

5 июня в городок Тамцаг-Булак, где располагался штаб 57-го корпуса, прибыл комдив Георгий Жуков — заместитель командующего Белорусским военным округом по кавалерии, командированный в Монголию для изучения причин неудач. Через несколько дней по докладу Жукова комдива Фекленко сняли с должности за потерю управления и незнание обстановки, а на его место назначили самого Жукова. Первым делом «кавалерист» переместил свой командный пункт ближе к линии соприкосновения. «Г.К. Жуков дал понять, что нахождение командного пункта в 120 километрах от поля боя не может обеспечить ни истинного знания обстановки, ни оперативного вмешательства в управление боевыми действиями», — вспоминал Михаил Воротников, в июне 1939 года назначенный адъютантом Жукова. Новый командир пришёл к выводам: открытое пространство требует подвижных войск, способных к быстрому маневру; условие внезапности — широкое рассредоточение войск и обеспечение скрытности; необходимы надёжное воздушное прикрытие, особый подход к снабжению и медицине (в Монголию направили опытных хирургов Ахутина, Еланского, Вишневского); для бойцов и командиров важны навыки ночного боя.

В течение июня Жуков укреплял оборону на восточном берегу Халхин-Гола и готовил контрудар. В район конфликта стягивались войска. Для координации действий советских и монгольских войск прибыл командарм Григорий Штерн, в 1938 году руководивший боевыми действиями на Хасане после отстранения маршала Блюхера. На Халхин-Гол направили начальника артиллерии РККА комкора Воронова.

В ночь со 2 на 3 июля группа генерал-майора Кобаяси, форсировав Халхин-Гол, заняла на западном берегу реки гору Баин-Цаган. Планы японцев сорвал подвижный резерв Жукова, который, не дожидаясь подхода пехоты, с марша бросил в бой 11-ю танковую бригаду Яковлева. Нарушая устав и действуя вопреки мнению Штерна, Жуков рисковал. «Он должен был только выиграть сражение. В противном случае положение советских и монгольских войск существенно осложнилось бы… Красная Армия не имела опыта применения крупных танковых и механизированных соединений во взаимодействии с авиацией и подвижной артиллерией. Включение бронемашин в бой без пехоты противоречило требованиям… уставов и сложившимся оперативно-тактическим взглядам», — писал Воротников. Позже из Москвы для проверки действий Жукова даже высылали две комиссии во главе с заместителем наркома обороны Куликом и начальником Главного политуправления РККА Мехлисом. Но всё обошлось.

В Баин-Цаганском сражении с обеих сторон участвовало до 400 танков и бронемашин, более 800 орудий, сотни самолётов. Ничего подобного военная практика ещё не знала. Действуя по обстановке, стремительно уточняя задачи войскам, Жуков добился успеха. 5 июля японские войска начали отступать, потеряв почти все танки и пушки. Больше японцы не переправлялись на западный берег Халхин-Гола, но по-прежнему оставались на территории Монголии. Жуков начал разработку наступательной операции. Он решил ударами с флангов окружить и уничтожить противника между Халхин-Голом и монгольско-маньчжурской границей.

Звезда комкора Жукова

15 июля 57-й корпус развернули в 1-ю армейскую группу под командованием комдива (с 31 июля — комкора) Жукова. Из Московского военного округа перебросили танки БТ-7 и БТ-5, в Забайкальском военном округе провели частичную мобилизацию, сформировав две стрелковые дивизии. Сосредоточение войск происходило скрытно, с соблюдением плана оперативно-тактического обмана противника. Войска, технику, боеприпасы, продукты приходилось везти по ночам за сотни километров на грузовиках. «Чудо-богатыри — шофёры делали практически невозможное», — вспоминал Жуков.

Наступление советско-монгольских войск началось 20 августа артподготовкой и авианалётом. К 26 августа окружение 6-й японской армии было завершено. Жукову пришлось бросить в бой все имеющиеся резервы, чтобы сорвать попытки японского командования деблокировать окружённую группировку. «Борьба осложнялась из-за сыпучих песков, глубоких котлованов и барханов. Японские части дрались до последнего человека», — писал Жуков. В беседе со Сталиным он так оценит противника: «Японский солдат… хорошо подготовлен, особенно для ближнего боя… Дисциплинирован, исполнителен и упорен в бою… Как правило, младшие командиры в плен не сдаются и не останавливаются перед харакири». А вот японские офицеры, по оценке Жукова, были малоинициативны и склонны действовать по шаблону.

Георгий Жуков (крайний справа) во время боёв на Халхин-Голе.

Началось дробление и уничтожение японской армии. «Мы пошли по окопам, буквально забитым телами убитых японцев. Я никогда потом не видел такого количества трупов в окопах», — вспоминал Константин Симонов. К 31 августа территорию МНР очистили от японских войск. 16 сентября вступило в силу соглашение между СССР, МНР и Японией о прекращении военных действий.

Потери японо-маньчжурских войск убитыми составили, по неточным данным, до 25 тысяч человек, советских — 9,7 тысячи человек, монгольских — 165 человек.

Халхин-Гол имел далеко идущие политические последствия. Поражение в Монголии стало одной из причин отказа Японии от нападения на СССР в 1941 году.

Именно в Монголии взошла маршальская звезда Георгия Жукова — лучшего военачальника Второй мировой. Уже в августе 1939 года ему присвоили звание Героя Советского Союза. В 1940 году Жуков стал генералом армии и возглавил Киевский военный округ, в начале 1941-го был назначен начальником Генерального штаба РККА.

Во время Второй мировой Монголия активно помогала СССР. «Неприхотливая монгольская лошадка рядом с советским танком дошла до Берлина», — вспоминал генерал Исса Плиев, в 1945-м при освобождении Маньчжурии от японцев командовавший конно-механизированной группой советско-монгольских войск.

Халхин-Гол стал первой горячей точкой 23-летнего поэта Константина Симонова, на всю жизнь оставшегося заложником военной темы. Интересно, что о японцах он писал уважительно (не так, как позже о немцах):

…Да, враг был храбр.

Тем больше наша слава.

Во время боёв на Халхин-Голе вышел на экраны фильм «Трактористы». В нём Николай Крючков исполнил песню «Три танкиста» о том, как где-то «у высоких берегов Амура» самураи решили «перейти границу у реки». Эта песня оказалась навсегда связанной с боями на Хасане и Халхин-Голе, став гимном советских пограничников и танкистов.

Текст: Василий Авченко

Фото: Фотохроника ТАСС, Wikimedia Commons

https://dv.land/spec/v-etu-noch-reshili-samurai

(с.) ТАСС Дальний Восток

Маршал Семен Тимошенко и генерал Георгий Жуков во время военных маневров Киевского Особого военного округа. 14 сентября 1940 года