Госпитальеры. Часть 4 : Семь лет скитаний
«Не тот велик, кто никогда не падал, а тот велик, кто падал и вставал». Кому как не рыцарям Ордена братьев иерусалимского госпиталя святого Иоанна Крестителя знать, понимать и следовать этой мудрости.
В прошлый раз мы остановились на том, что Сулейман I Великолепный осадил Родос и вынудил рыцарей капитулировать. Восхищаясь их стойкостью, а также не желая тратить больше ресурсы и жизни своих людей, выжившим госпитальерам было позволено в течение двенадцати дней покинуть остров.
Оставив Родос, флот Ордена из примерно 50 кораблей с 5000 человек, включая рыцарей, солдат и мирных жителей, отправился в неизвестность. Представьте, что вчера вы жили в своей квартире, а потом она сгорела в один момент, и вам просто некуда деваться, вариантов нет.
В декабре 1522 года, добравшись до острова Крит, флот подошёл к Кандии — главному городу и крепости. Эта земля принадлежала Венеции. Состояние госпитальеров оставляло желать лучшего: измождённые, морально сломленные, многие были ранены, а корабли были переполнены. Они стали просить убежища у администрации.
Казалось бы, добрые христиане, главные защитники, которые жизнь свою положили ради борьбы с неверными, просят помощи у таких же добрых католиков. Ну, помоги ты, протяни руку попавшему в беду. Венеция помогла, проявив унизительную милость — не как к героям, а как к очень проблемным беженцам, и вот почему. Госпитальеры были давними конкурентами по морской торговле, и Венеция опасалась гнева Сулеймана. Они не хотели давать повода для агрессии со стороны Османской империи.
Не стоит также забывать о том, как венецианцы предали госпитальеров в 1480 году. Когда османы осаждали Родос, они заключили сепаратное соглашение с султаном и приказали своим подданным на Родосе не помогать Ордену, фактически бросив их на произвол судьбы. Так что были введены жёсткие ограничения. Рыцарям и их людям не разрешили войти в крепость Кандию. Им пришлось разместиться в порту, на кораблях и во временных лагерях на берегу. Это было первым тяжелым унижением для гордого Ордена.
Декабрь на Крите — это не курортный сезон. Стояла холодная, дождливая и ветреная погода. Обеспечение такого количества людей едой и пресной водой стало огромной проблемой. Венецианцы не были готовы к такому наплыву и, вероятно, не очень стремились помочь. Начался голод и нехватка самого необходимого. Ну, и как это часто бывало в те времена, вспыхнула эпидемия чумы. Она не щадила никого. Умирали все: простые солдаты, моряки, члены семей и, что самое страшное, высокопоставленные рыцари и официальные лица Ордена. Габриэль де Помероль, великий командор — второе лицо в иерархии Ордена, — скончался. А вот Жан де ла Валетт, который в будущем сыграет большую роль, тяжело заболел, но, к счастью, выжил.
Великий магистр Филипп Вилье де Лиль-Адан не опускал руки и пытался запросить помощи у Европы. С Крита он отправил послов к Папе Римскому, императору Карлу V, королю Франции Франциску I с отчаянными просьбами о помощи и предоставлении нового пристанища. Увы, но никто не откликнулся — между монархами шла война.
Поняв, что Крит для них — гибельная ловушка, а помощи ждать неоткуда, магистр принял решение двигаться дальше. В марте 1523 года, после почти трёх месяцев мытарств, флот госпитальеров покинул негостеприимный остров.
Мессина — город-порт Сицилии, которая в то время была владением Карла V Габсбурга, стала следующей остановкой. Почему именно она? Это крупнейший порт на пути из Греции в Италию — то есть перспективно. А император был яростным католиком, прямым врагом Османской империи, и, хоть он и был сейчас занят итальянскими войнами и смутой внутри Германии, связанной с протестантами, видел в госпитальерах потенциальных союзников. Просто ему было некогда.
В отличие от Кандии, рыцарям разрешили сойти на берег и разместиться в городе. Им предоставили жилье и возможность организовать свои временные штаб-квартиры. Это было уже огромным облегчением. Здесь Орден смог наконец перевести дух. Они получили доступ к продовольствию, медицинской помощи и смогли дать отдых своим людям. Вице-король Сицилии, представлявший Карла V, отнёсся к ним с пониманием.
Магистр писал императору с просьбами предоставить Ордену постоянный дом, а при дворе императора многие задавались вопросом: а нужны ли вообще госпитальеры? Не лучше ли распустить Орден, а рыцарей направить в войска? Сумятица и сомнения не прошли мимо и самих членов Ордена. Пока шли переговоры с Карлом, среди рядовых рыцарей находились те, кто предлагал принять предложение от короля Франциска I и обосноваться на юге Франции. Другие считали, что нужно искать остров в Эгейском море.
Как бы то ни было, а чтобы без дела не сидеть, летом и осенью 1523 года, не дожидаясь милости императора, госпитальеры начали снаряжать свои галеры и выходить в море на разведку и, что важнее, на охоту. Каждый захваченный корабль и каждая успешная стычка с пиратами наглядно демонстрировали Карлу V и всему христианскому миру: Орден ещё жив, он боеспособен и может быть крайне полезен как ударный флот против общего врага.
В декабре того же 1523 года Андреа Дориа, один из лучших флотоводцев того времени, влиятельный и талантливый стратег, вероятно, содействовал размещению магистра в порту Чивитавеккья, что к северу от Рима, на территории Папской области. Зачем это было нужно? Во-первых, Генуя как морская торговая республика зависела от безопасных торговых путей, а госпитальеры могли закрыть этот вопрос. Во-вторых, так как Орден оставался духовным орудием папства, оказав ему поддержку, Генуя укрепляла свои позиции в Ватикане, а это важно, потому что Папа мог в те времена как облегчить, так и осложнить жизнь тем или иным государствам. В-третьих, Дориа, выступая покровителем и спасителем Ордена, значительно повышал свой статус. Это была инвестиция в собственную репутацию. Таким образом, велась игра на политическом фронте, и благодаря союзу с Дориа Орден заручился поддержкой Генуи.
Филипп Вилье де Лиль-Адан принял предложение, взял с собой казну и часть свиты. Таким образом, Орден разделился на две основные группы. Дипломатическое ядро в Чивитавеккье, находясь в непосредственной близости от Рима, могло более эффективно отстаивать свои интересы, вести переговоры и участвовать в политических интригах. Тогда как основная часть братии и флот, находясь в Мессине, продолжали управлять имуществом, совершать морские операции и в целом выполнять свой уставной долг.
Орден активно поправлял свои дела, восстанавливал репутацию и укреплял позиции. Император предлагал госпитальерам в качестве базы Кандию (то есть остров Крит), но Орден отказался, так как остров принадлежал Венеции. Помня предательство христианских держав после потери Родоса и в целом имея натянутые отношения с Венецией, для госпитальеров такое подчинённое положение было неприемлемым. Предложения островов Эльба и Искья также были отклонены ввиду того, что они находились слишком близко к материку и были уязвимы. Эти острова можно было легко блокировать и захватить сильной армией.
Неизвестно, как долго бы продлились эти поиски, но поворотным событием в этой истории стало разграбление Рима. А дело было так.
В 1525 году случилась битва при Павии. Карл V одержал решительную победу над Франциском I и взял французского короля в плен. Это сделало его доминирующей силой в Италии. Для Папы Римского Климента VII возросшее могущество императора стало серьёзной угрозой, поскольку Карл V мог теперь диктовать свою волю в том числе и Папской области, подвергая сомнению независимость Святого Престола.
Чтобы изгнать имперские войска из Италии, Климент VII заключил тайный союз с Францией, Венецией, Флоренцией и Миланом — так называемую Коньякскую лигу. Однако всё тайное становится явным. Священная Римская империя имела прекрасную дипломатическую и агентурную сеть. По всей Европе были расставлены шпионы, послы и резиденты, которые собирали информацию в лучших традициях того времени. Также имперские агенты активно перехватывали и вскрывали почту.
Узнав о переговорах с Францией и другими участниками Коньякской лиги, их военные планы и условия договора, Карл пришёл в ярость. Он воспринял это как личное предательство и удар в спину. Он видел себя добрым католиком, который вёл тяжёлую борьбу с османами и пытался усмирить протестантов в Германии, а Папа вступил в союз с его главным врагом — французским королём. Император обнародовал перехваченное письмо, чтобы опозорить Климента VII.
К 1527 году имперская армия в Северной Италии находилась в отчаянном положении. Войска, состоявшие из ландскнехтов, испанцев и итальянских наёмников, несколько месяцев не получали жалования. Командиры уже не могли сдерживать 35-тысячное войско, которое было охвачено бунтами. Солдаты решили сами добыть себе оплату и двинулись на Рим, считая его лёгкой и богатой добычей.
6 мая 1527 года в ходе кровопролитного штурма Вечный город был взят. Чисто юридически император не отдавал такого приказа, но политически и морально виновником всех этих событий признали именно его. Разгром Рима навсегда останется тёмным пятном на его репутации. Публично император и официальные представители выражали ужас и сожаление, но полученные выгоды покрывали все убытки. Папа Климент VII был унижен, взят в плен и лишён всякой политической воли. Карл V стал безраздельным хозяином Италии, так как Лига Коньяк распалась.
Госпитальеры оказались меж двух огней. С одной стороны, они публично и официально осуждали Карла за чудовищное святотатство, ведь Папа был их духовным покровителем, а устав обязывал защищать Церковь. С другой стороны, они не предприняли вообще никаких действий, ведь от того же Карла зависела их судьба. Госпитальеры просто оставались в стороне и ждали, что же будет дальше.
У императора наконец-то появилось время, чтобы помочь бездомному Ордену и более серьёзно подойти к решению османской угрозы. Как уже говорилось выше, с 1524 года были разные варианты для основания базы, но они не подходили. В 1528 году от имени короны, советников и не без участия Андреа Дориа, госпитальерам было сделано официальное предложение принять в управление острова Мальта, Гозо и Триполи.
Предложение было не слишком впечатляющим. Родос, укреплённый в ногу с прогрессом, был богат и плодороден, а Мальта была очень камениста, малонаселенна, с малым количеством источников пресной воды, да и к тому же практически не имела фортификаций. Так что поначалу Орден не хотел принимать этот дар. Но, как говорится, за неимением горничной, будем иметь дворника, и в 1530 году они договорились.
Ценой была символическая плата — один мальтийский сокол в год. Казалось бы, странно, но здесь крылись юридические нюансы. Это была в некотором смысле дань, а следовательно, госпитальеры признавали верховенство Карла V. Император же получил, как и когда-то Церковь в Святой земле, надёжных, мотивированных, с колоссальным опытом воинов, которым не нужно было платить.Госпитальеры сохраняли значительную автономию, но утратили часть своего суверенитета и стали вассалом императора — таковы были условия. Зато они обрели новый дом.
А что было дальше, мы узнаем в следующий раз. Deus vult!
