Ансамбль 124-го кавполка.
В современной историографии Московской битвы роль и участие в ней кавалерийских дивизий из Центральной Азии, как кадровых, комплектовавшихся из уроженцев тех мест, где они дислоцировались, так и национальных, освещается совершенно недостаточно, а порой просто замалчивается.
ПРИ изучении мемуаров немецких генералов становится не по себе, когда они начинают описывать, как взамен уничтоженных или окруженных советских дивизий на их место вдруг странным образом прибывают мифические сибирские дивизии.
Более того, даже современные историки стали утверждать именно это. Например, в недавно вышедшей книге «Война 1941-1945г.г. Факты и документы» (М. ОЛМА Медиагрупп 2011), ее авторы Кульков, Мягков, Ржешевский пишут: «Советское военное командование внимательно следило за складывающейся под Москвой ситуацией. В конце ноября в тыловом районе, за позициями Западного и правого крыла Юго-Западного фронтов, были сосредоточены свежие дивизии, прибывшие с Дальнего Востока, Сибири и Урала. На их основе были сформированы 1-я ударная, 26, 10, 61-я армии, готовые в любой момент по приказу Ставки перейти в наступление. Часть прибывающих сил вступала в бой прямо с колес и теснила выдвинутые вперед немецкие части…».
Но если воспользоваться достаточно обширными данными как советских, так и иностранных источников, то видно, что таких дивизий было крайне мало, поскольку в предвидении войны основная часть советских дивизий сосредотачивалась на западных границах СССР. В Сибирском же военном округе войск практически не осталось, к 22 июня 1941г. почти все они убыли на западные границы.
Кто был в запасе?
В СВОЕЙ книге «Красная Армия в начале Второй мировой: как готовились к войне солдаты и маршалы» военный историк Ю.Г. Веремеев приводит следующие данные:
«Посмотрим, что оставалось в советской тылу после 22 июня 1941г.:
Московский военный округ – 118-я и 235-я стрелковые дивизии и 51-й отдельный танковый батальон. Приволжский ВО – нет ничего. Уральский ВО – нет ничего. Сибирский ВО – 581-й отдельный стрелковый полк. Среднеазиатский ВО – 68, 83, 194-я горно-стрелковые дивизии, 180, 20, 21-я горно-кавалерийские дивизии, 9 и 53-я танковые дивизии, 221-я механизированная дивизия, 44-я кавалерийская дивизия, 10-й и 11-й бронепоезда».
Далее Веремеев пишет: «Кто и когда видел на фронте знаменитые, прекрасно оснащенные, отлично обученные сибирские дивизии, которые якобы и спасли Москву? Один стрелковый полк на всю Сибирь. Так что тезис-то липовый, хотя и популярный как среди гитлеровских генералов, так и среди российских патриотов Сибири».
Тяжелые поражения в первые месяцы войны имели для Советского Союза катастрофические последствия: к декабрю 1941 года враг оккупировал свыше 1,5 млн. кв. км советской территории, на которой до войны проживало 74,5 млн. человек. В связи со стремительным наступлением вермахта, мобилизация на оккупированной территории была минимальна, а военные мобилизации, проведенные на не оккупированной врагом территории, значительно истощили людские ресурсы страны уже к осени 1941 года.
Обстановка же на фронте была такова, что требовалась дополнительная мобилизация, ускоренная подготовка боевых резервов. Но сказывалась и необученность военному делу огромной массы рядового состава, призванного и мобилизованного в Красную Армию в 1941г. Ведь до войны в армию и на флот в связи с ограниченной призывной емкостью можно было призывать лишь 300 тысяч красноармейцев и краснофлотцев. (И в основном – только по рекомендации партийных и комсомольских организаций!) Тогда как годовая численность призывного контингента по стране без ущерба для экономики и народного образования была в тот период 900 тысяч человек. Следовательно, каждый год до 600 тысяч человек оказывались в стороне от войсковой подготовки.
В 1942г. и в последующие годы войны Сибирь сформировала немало отличных дивизий. Но ведь для формирования боевого сколоченного подразделения нужно время, боевые учения, стрельбы, в конце концов, опытные офицерские кадры. Наспех призванные и мобилизованные, без боевого опыта, торопливо отправленные в незнакомую местность, по мнению боевых офицеров, это - не дивизии, а пушечное мясо. Для многих командиров и бойцов первые уроки такого, с позволения сказать, боевого опыта стали последними.
«Помощь сибирских войск имела для нас чрезвычайно большое значение, - сказал в интервью писателю Кириллу Калинову маршал Георгий Жуков. - Но на долю сибиряков приходилось не более пяти процентов использованных сил в сражении. Смешно даже говорить о том, что их вмешательство было решающим».
Так кто же действительно спас Москву? Кто дрался на Подмосковных рубежах, не щадя своей жизни и крови? Это были все те же собранные с границы, страшно потрепанные в летних и осенних боях окруженцы Вязьмы, Смоленска и Брянска, но набравшиеся боевого опыта и умения, дивизии второго, а то и третьего формирования, дивизии Московского ополчения.
Даешь национальные дивизии!
В ЭТИХ условиях советское правительство снова возвратилось к идее создания национальных воинских формирований. Согласно решениям ЦК ВКП (б), Госкомитета обороны, работа по подготовке резервов и формированию воинских частей должна была проводиться на местах под руководством партийных органов и командования военных округов.
В Средней Азии было принято решение воссоздать дивизии и полки, сформированные еще до 1938 года. В числе первых национальных дивизий убыла на фронт из Средней Азии 20-я таджикская горно-кавалерийская дивизия.
В одном из откликов на публикацию о таджикских кавалеристах прозвучала реплика: мол, что могли сделать люди на лошадях против танков и самолетов? В том то и дело, что прихоть Великой Отечественной войны заключалась в удивительном сплаве новейшей техники с традиционным вооружением, с насчитывающим не одно тысячелетие клинком.
В век моторов изменилась и концепция применения кавалерии. Новым полевым уставом Красной Армии предусматривалось применение кавалерийских подразделений, совместно с танковыми частями, мотопехотой и авиацией. При этом кавалеристы должны были входить в прорыв и действовать на коммуникациях противника.
Самолеты, танки, реактивные установки и - кавалерия, кони. Штурвалы, тумблеры, приборы управления и - шашка. Человеку, чтобы воевать на коне, нужно было обладать огромной выдержкой, физической и нравственной силой.
Прочитав эти строки, некоторые из читателей могут подумать, что автор пытается оседлать националистического коня и следовать в том же духе далее. Нет и еще раз нет! Мы победили вместе, все братские народы великой страны. Но, к сожалению, в советское время мы имели официальную версию Московской битвы, не имеющую на деле ничего общего с ее настоящей историей. В ней кого надо - прославили, о ком надо - умолчали.
Так, например, во многих изданиях того периода говорится, что только сибирские полки и дивизии спасли Москву, и ни слова об истинных героях Московской битвы - среднеазиатских и казахстанских дивизиях. И результат, как говорится, не замедлил сказаться: большинство россиян, да и сами многие таджикистанцы сегодня даже представления не имеют о той смелости и стойкости среднеазиатских и казахстанских дивизий, состоявших из русских, киргизов, казахов, узбеков, туркменов и таджиков, многие тысячи погибших из которых так и остались безымянными.
Из книги историка Ю.А. Жука «Неизвестные страницы битвы за Москву»: «Не менее важным фактором будущего успеха наших войск в ходе зимнего контрнаступления под Москвой в 1941/42 гг. стало и пополнение в живой силе и технике, которое в первой половине ноября получили войска Западного и Калининского фронтов. Теперь уже на укрепление передовых рубежей обороны выдвигались не ополченцы, а кадровые дивизии из Средней Азии».
Заметим, не вновь мобилизованные и призванные ополченцы, которые плохо владели своим оружием, не переформированные дивизии после разгрома в начале октября, солдаты, которых не были уверены в себе и в своих командирах, а реально подготовленные к ведению боевых действий еще в довоенное время кавалерийские дивизии из Средней Азии. Большая часть которых до середины 30-х годов участвовала или принимала участие в боях с басмачеством. То есть это были боевые, сколоченные, обстрелянные части, которые прибыли под Москву: не отступать, а бить и уничтожать врага.
Кстати, кавалеристы были не только из Средней Азии. Они прибыли также из оккупированного советскими войсками (согласно советско-иранскому договору от 1921 года) Северного Ирана, в частности из состава 4-го Кавалерийского корпуса, где командиром был генерал-майор Т. Шапкин, бывший командир 20-й таджикской горно-кавалерийской дивизией (Военно-исторический журнал № 12 от 2006г.).
Из воспоминаний помощника начальника штаба 2-го Гвардейского корпуса Павла Федорова: «Я понимаю, - сказал командующий, улыбаясь, - Вам бы сейчас еще одну кадровую дивизию…
- Что и говорить, - воскликнул Доватор (генерал Лев Доватор стал легендарным героем Московской битвы), глядя на бумагу, напечатанную на бланке Генерального штаба. – Целая дивизия! Да тогда моя Кавгруппа превратится в корпус!
Доватор засыпал командира вопросами. – «Какая дивизия? Где она сейчас?»
Командарм ответил: «В пути, скоро будет, вот документ с уведомлением о движении дивизии из района Средней Азии».
Героев было гораздо больше
11 НОЯБРЯ 1941г. под Москву из Таджикистана прибыла 20-я Краснознаменная ордена Ленина горно-кавалерийская дивизия и сосредоточилась в лесах северо-восточнее города Солнечногорска, а через три дня у Волоколамска вступила в ряды кавалерийской группы генерал-майора Доватора. В состав КД входили: 22-й каварийский Бальджуанский полк, 103-й кавалерийский Гиссарский полк, 124-й кавалерийский полк, 14-й конно-артиллерийский дивизион.
20-я кавалерийская дивизия заняла оборону в районе деревни Кутьино, а с левого ее фланга действовала дивизия генерала Панфилова: на стыке этих соединений находился разъезд Дубосеково. Именно тогда прогремели подвиг 28 бойцов этой дивизии, сформированной из жителей Казахстана и Киргизии. Но героев, действительно отстоявших Москву в эти дни генерального наступления группы армии «Центр», было гораздо больше.
Против 20-й КД противник сосредоточил более двухсот танков, мотопехоту, готовясь сокрушить оборону 20-йТаджикской кавалерийской дивизии. Бой начался на рассвете, ровно в 8 утра после мощной артиллерийской и авиационной подготовки противник силами одной танковой и одной пехотной дивизии нанес удар. Двадцатая кавалерийская дивизия проявила необычайную стойкость и в течение нескольких часов отражала яростные атаки врага. Из книги Д. Кратова, участника тех боев, «Славою богатая»: «Кавалеристы в траншеях и окопах ожидали их приближения. Раздался залп противотанковых ружей, вслед за ними открыли огонь полковые орудия, и сразу вспыхнули два вражеских танка, новый залп и запылали еще две машины».
А потом было еще несколько танковых атак, в ходе которых таджикские кавалеристы подбили 22 танка. Отважные джигиты уничтожали вражеские танки не только с помощью артиллерии, но и бутылками с зажигательной смесью, противотанковыми гранатами. Сейчас через время и пространство, отделяющее нас от тех дней, становится зримее и ярче подвиг этих ребят, которые шли против немецких танков Т-III и Т-IV, прогромыхавших через всю Европу и пол-России и нашедших свой конец в том сражении.
Командующий 16-й армией К. Рокоссовский писал: «Только ликвидировали опасность под Волоколамском, как осложнилась обстановка на Солнечногорском направлении. Здесь действовали 7-я и 8-я гвардейские дивизии, кавалерийский корпус Доватора и 20-я кавалерийская дивизия».
О накале боев тех первых дней написал бывший комиссар дивизии В. Гавриш: «Храбро сражался с врагами младший лейтенант Д. Кратов из Сталинабада. От всей батареи, где дрался Кратов, уцелела только одна пушка и он сам, ставший впоследствии Героем Советского Союза».
Сам Дмитрий Кратов дополняет картину тех боев удивительными примерами мужества таджикистанцев, воевавших плечом к плечу с представителями других национальностей СССР. Он описывает, как ездовой Абдурахман Пиров (на фото – со знаменем дивизии) подвез снаряды и, увидев, как погиб тут же расчет батареи, не растерялся, сам развернул орудие и теми же самыми снарядами стал бить по врагу. Подпустив танки противника на дальность прямого выстрела, он отрыл огонь и поджег две боевые машины.
Издание известной книги маршала СССР Бориса Шапошникова «Битва за Москву» стало возможным лишь через 60 лет после окончания ВОВ, когда с нее был снят гриф «Для служебного пользования». Это, по отзыву военных историков тех лет, бесценное исследование Московской битвы по ее горячим следам, действительно объективное, независимое и свободное от идеологической цензуры.
Обратите внимание, как маршал точно, подобно боевым донесениям, приводит факты кровавой битвы: «20-я Горно-кавалерийская дивизия отразила атаку пехотного батальона, усиленного 40 танками, в районе Нагово и, выбив контратакой, удерживала рубеж Нагово Савино. Однако выход противника в район Троицкого вынуждал дивизию к отходу в восточном направлении».
23 ноября. 20-я Горно-кавалерийская дивизия отражала атаки противника и удерживала рубеж Нагово – Кодниково - Поспелиха.
24 ноября. 20-я Горно-кавалерийская дивизия в составе двух полков под давлением противника, использующего танки и мотопехоту, отошла на рубеж Стегачево – Миронцев - Пятница.
25 ноября 1941г. Район Солнечногорска. 20-я кавалерийская дивизия под командованием полковника Ставенкова прикрыла марш-маневр второго гвардейского корпуса из Волоколамска в район Солнечногорска. Противник создал угрозу окружения второго гвардейского корпуса. Основная тяжесть прорыва выпала на долю 20-й кавалерийской дивизии. В бою под Солнечногорском был тяжело ранен командир дивизии А. Ставенков, командование принял подполковник М. Тавлиев.
У деревни Крюково, или Как таджики стали казаками
К ВЕЧЕРУ того же дня дивизия получила новый рубеж обороны между станциями Поварово и Крюково, до Москвы оставалось всего 18 километров, но путь немцам на этом рубеже намертво запечатала 20-я кавалерийская дивизия.
И, наверное, поэтому 2 декабря 1941г. уже на 17-й день боев 20-я Таджикская кавалерийская дивизия стала гвардейской. Это единственный случай за всю Великую Отечественную войну, когда за такой короткий срок дивизии, тем более национальной, был присвоен этот статус.
5 декабря 1941 года - начало контрнаступления Красной Армии против немецких войск.
Из книги известного немецкого военного историка Пауля Кареля «Гитлер идет на Восток» (1941-1943гг.): «Русские в этой лесистой местности действовали храбро, с большим искусством и хитростью. Что не удивительно: части входили в состав элитной советской 20-й кавалерийской дивизии – штурмового соединения знаменитого казачьего корпуса генерал-майора Доватора, 2 декабря 1941г. получившего от Сталина статус гвардейского и теперь с гордостью носившего имя 2-го гвардейского кавалерийского корпуса.
Осуществив прорыв, казачьи полки сосредоточились в разных ключевых пунктах, сформировались в боевые группы и принялись нападать на штабы и склады в немецком тылу. Они блокировали дороги, уничтожали линии коммуникаций, взрывали мосты и виадуки и то и дело нападали на колонны тылового обеспечения, безжалостно их уничтожая.
Так, 13 декабря эскадроны 22-го казачьего полка (немцы все кавалерийские полки считали казачьими, – прим авт.) разгромили артиллерийскую группу 78-й пехотной дивизии в 20 километрах за линией фронта. Они угрожали Локотне - важной базе снабжения и транспортному узлу. Другие эскадроны осуществляли бросок на север между 78-й и 87-й дивизиями.
В результате весь фронт 9-го корпуса буквально завис в воздухе. Передовые позиции дивизий оставались нетронутыми, но линии коммуникаций, пути сообщения с тылом – перерезаны. Перестали поступать боеприпасы и продовольствие. Некуда стало девать несколько тысяч раненых, скопившихся на передовой.
14 декабря 1941г. в 16.35 один казачий эскадрон 103-го кавалерийского полка (Гармского, - прим. авт.) атаковал 10-ю батарею 78-й пехотной дивизии в 25 км за линией фронта в тот момент, когда немецкие артиллеристы передислоцировались глубже в тыл. Казаки неслись на колонну батареи с шашками наголо. Они рубили застигнутых врасплох артиллеристов, убивая и людей, и животных».
Против дивизии СС «Викинг»
САМОЕ интересное, что немцы присвоили статус казачьей дивизии 20 таджикской кавалерийской дивизии, даже не подозревая, что это - национальная таджикская дивизия.
Из воспоминаний помощника начальника штаба 2-го гвардейского кавалерийского корпуса Федорова П. И.: «Сзади, поддерживая активные действия генерала Атланова, шла на сытых, тренированных конях дивизия Тавлиева. Это было главное, усиленное танками, ядро гвардейского корпуса. Ее отлично обученный боевой состав не уступал опытным лихим рубакам Атланова. Полки Тавлиева разворачивались стремительно и дерзкими атаками теснили части генерала Рихарта на северо-восток, прижимая сначала к болотистым лесам Московского государственного заповедника, а потом и Тростянским болотам.
19 декабря 1941г. 20-я кавалерийская дивизия перешла линию фронта по глухому лесному участку юго-западнее г. Звенигорода и вошла в прорыв, уничтожая по пути своего продвижения арьергарды дивизии СС «Викинг» и отрезая пути отхода немецких войск к Волоколамску и Рузе».
В этих боях 19 декабря героически погибли командир 2-го гвардейского генерал Л. М. Доватор и командир 20-й таджикской кавалерийской дивизии М. П. Тавлиев.
Из мемуаров генерал-майора артиллерии Великолепова «Огонь ради Победы»: «Здание Центрального Дома Красной Армии показалось мне пустым и неуютным. Вскоре привезли два гроба, в одном генерал Доватор, в другом – командир 20-й гвардейской кавдивизии подполковник Тавлиев. О подполковнике Тавлиеве я почти нечего не знаю, кроме того, что это был отважный, презирающий опасность смерти комдив, прирожденный кавалерист. Рассказывали, что он умел поговорить с конем. Поговорить так, чтобы конь каждое слово понял. Такое только хорошему человеку дано».
Из мемуаров Маршала Советского Союза Жукова «Воспоминания и размышления»: «Большой утратой для нас явилась гибель 19 декабря в районе деревни Палашкино (в 12-ти километрах севернее Рузы) командира 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора Л. М. Доватора и командира 20-й кавалерийской дивизии полковника М. П. Тавлиева».
Внуки героев – по разные стороны баррикады
ПОХОРОНИЛИ отважных кавалеристов на Новодевичьем кладбище в Москве. Уже это по меркам тех времен говорит о признании командованием заслуг этих командиров.
Они ушли в бессмертие, оставив для потомков вечную память о славных победах таджикских конников. Ведь именно в снегах Подмосковья родилась тогда военная слава 20-й таджикской горно-кавалерийской дивизии и входящих в ее состав 22-го гвардейского ордена Александра Невского полка, 124-го гвардейского кавалерийского и 14-го гвардейского конно-артиллерийского дивизиона. В битве под Москвой 20-я Таджикская Краснознаменная ордена Ленина горно-кавалерийская дивизия наголову разбила 78-ю немецкую пехотную дивизию, нанесла ощутимые потери подразделениям дивизий СС «Мертвая голова» и «Великая Германия». Воинами-таджикистанцами в тех боях было захвачено и уничтожено более 40 танков, 600 автомашин, более 100 орудий и минометов, уничтожено 6000 солдат и офицеров вермахта.
И об этом всем нам, живущим сегодня, не следует забывать! И помнить тех, кто действительно спас Москву!
К великому нашему сожалению, сегодня внуки фронтовиков встали по разные стороны некогда великой, но теперь разобщённой страны. Горько становится, когда видишь потомков героев Московской битвы, со страхом убирающих дворы и туалеты российской столицы, и бритоголовых неонацистов, издевающихся над ними; когда читаешь различные заявления политиков и государственных мужей, трубящих о справедливости приговора в отношении российских лётчиков и об «ассиметричных мерах» по отношению к беззащитным мигрантам. И от этих размышлений становится очень страшно и тихо, так тихо, что слышно зловещее молчание «ягнят».
Автор: Гафур ШЕРМАТОВ, военный историк, сын участника Великой Отечественной войны
P.S. Баянометр ничего похожего не показал.