Молодой Воронёнок потерял страх, ведь столько пшёнки на дороге не валяется
А, нет, валяется
Отчего мы путаем этих птиц? Нетрудно догадаться… Вот немцам и англичанам проще. В английском языке ворона – это «кроу», а ворон – «рэйвен». И в немецком названия разные: ворона – «крээ», а ворон – «рабэ».
Хотя у них действительно много общего. И во́роны, и воро́ны всеядны, хотя всё-таки предпочитают животную пищу. И те, и другие очень умны, привыкают к человеку, поддаются приручению и дрессировке. Как же различить, кто перед нами: во́рон или воро́на?
Размер
Воро́ны мельче. У крупной воро́ны размах крыльев может доходить до одного метра, но у крупного во́рона – до полутора. А весят воро́ны и вовсе в два раза меньше.
Полёт
В полёте воро́ны машут крыльями довольно часто. Они могут парить на спуске, но недолго, всего несколько секунд. У во́рона полёт парящий, как у орла; во время полёта он крыльями машет редко. Вообще во́рон летает гораздо лучше воро́ны – он умеет пикировать, поджав крылья, почти как сокол, и вообще владеет многими «фигурами высшего пилотажа». А ещё летящий во́рон расставляет в полёте «пальцы» (маховые перья) чуть шире, чем воро́на.
Посадка
Воро́ны – очень беспокойные птицы. Если воро́на приземляется, она никогда не будет сидеть неподвижно: то завертит головой, то начнёт чистить перья, то затрясёт хвостом, и так далее. Непоседа, короче. Если садится во́рон – то он спокоен, невозмутим, практически неподвижен.
Клюв
У воро́ны клюв меньшего размера, он более «остренький» и ровный. Клюв у во́рона – больше, толще, с характерной «горбинкой», часто с маленьким «орлиным» загибом книзу.
Хвост
Перья вороньего хвоста равные по длине. Поэтому хвост летящей воро́ны – это «веер», полукруг. У во́рона перья хвоста разной длины. Поэтому хвост летящего во́рона – это «ромб», квадрат.
Общительность
Воро́ны обожают собираться в стаи. Большая стая ворон – совершенно обычное дело. А вот во́роны – птицы не такие социально активные. Во́рон чаще всего – одиночка, иногда можно встретить летящих рядом двух во́ронов.
Борода
У воро́н горлышко покрыто перьями равномерно, оно «гладенькое», «выбритое чисто». У во́рона перья спереди горлышка распушённые, как бы «растрёпанные» и образуют характерную «бороду».
Голос
Описать в тексте птичий крик очень сложно. Лучше найти образцы криков во́рона и воро́ны в интернете. «Каркают» и те, и другие. Но в целом крик во́рона более мягкий, низкий, гортанный, ближе к «каорх», интонация ровная. У воро́ны – чёткое высокое «ка-а» с ниспадающей интонацией.
Между прочим, и воро́ны, и во́роны довольно часто и одинаково хорошо подражают человеческой речи!
Отношение к человеку
Воро́ны – так называемые «синантропные» птицы наряду с голубями и воробьями. Они обожают гнездиться рядом с человеком, с удовольствием исследуют и поедают содержимое городских мусорных ящиков. Дикие воро́ны часто не боятся людей – если они видят, что человек не агрессивен, могут спокойно подлететь поближе, а иногда – даже начать выхватывать из рук заинтересовавшие их предметы! Что касается во́ронов, то они неохотно селятся даже на окраинах городов и деревень. Во́рон – это типичная лесная, дикая птица. Хотя исключения бывают – например, знаменитые во́роны Лондонского Тауэра. О них даже есть такое предание: когда улетят все во́роны из Тауэра, разрушится Британская империя...
И ещё… Некоторые маленькие дети считают, что «во́рон – это муж воро́ны». Вот уж ничего подобного! Хотя эти птицы принадлежат к одному семейству (врановые) и одному роду (во́роны), биологические виды у них разные! Так что ни «семей», ни потомства у воро́н и во́ронов не бывает и быть не может. Род «во́роны», кстати, довольно обширен: в него входят ещё и грачи, и галки. Давайте уж посмотрим и на них тоже, чтобы не путать.
Это была статья из «Лучика».
Стайка молодых ворон промышляет.
Про ворон из моего двора начало тут:
Сын-ворона учился охотиться. За ним наблюдали мать и отец вороны. Периодически мать хотела сорваться на помощь сыну, однако отец останавливал ее коротким "кра". Мать в отчаянии хлопала крыльями и перепрыгивала на дереве с ветки на ветку. Действительно, постороннему человеку смотреть на охоту сына-вороны без смеха было невозможно и переживания птичьей матери можно было понять.
Молодой сын-ворона гонялся за голубями, важно выхаживающими по двору и совершенно не обращающими внимания на грозящую опасность. Он то пытался подскакивать к ним боком, чтобы клюнуть, то налетал сверху, чтобы нанести решающий удар по откромленной тушке. Голуби перпархивали с места на место, но покидать двор не желали, явно не веря в успех нападающего, который был ненамного крупнее их самих. Ввиду презрения, исходящего от голубей, ворона-сын терял веру в себя и завершить нападение не мог. Иногда он взлетал и принимался кружить над двором, громко каркая. Очевидно, он выражал свое возмущение тем фактом, что мамины рассказы о разлетающихся в ужасе при виде ворон городских птицах (а других он пока не встречал), оказались неправдой. Никто не собирался ни бояться, ни уважать его во дворе, где он проживал. А попробуй уверенно нападать на того, кто тебя не боится, и не собирается сдаваться и умирать, пораженный грозным видом твоих когтей и клюва.
Мать-ворона пыталась приободрить сына громким карканьем. "Я в тебя верю, мой мальчик, -звучало в ее хриплом голосе, - наподдай этим помойным крысам как следует! Ты сможешь!"
В этот день ее мальчик еще несколько раз предпринимал попытки нападения, так и не увенчавшиеся успехом.
Отец-ворона, как обычно, благоразумно не вмешивался в процесс воспитания, задумчиво расклевывая кем-то выброшенную кость. Вероятно, он считал, что навык охоты на голубей не так уж нужен в условиях существования питательной помойки рядом, а может думал, что всему свое время.
А однажды я пришла во двор и увидела вот такую картину (осторожно, неприятное, ужасное):
Сын-ворона научился охотиться и гордо попирал добычу лапкой. Вороны-родители сидели на заборе и одобрительно кивали головами, умилительно глядя на отпрыска. Видимо, гордились сыном и думали, что теперь то он точно не пропадет.