Легенда

Сегодня д/р Влада Листьева. Через год ему бы исполнилось 70, но 30 лет назад, в марте 1995 го Владислава Николаевича застрелили.

Общественная оценка знаменитого телевизионщика изменилась за это время: из живой легенды + ТВ-кумира в глазах некоторых он стал одним из разрушителей СССР. И то, и другое – перебор, закон маятника в действии.

Известный ТВ-менеджер Сергей Ломакин, формальный руководитель культовой программы «Взгляд», которая, по мнению многих демагогов, была инструментом развала Страны, рулил позднее «Страной» (была такая ТВ-компания).

Он вместе с Олегом Попцовым взял телеинтервью у Ельцина (тогда стремительно продиравшегося в российскую власть) и пророческой оказалась фраза, сказанная ведущему сразу после эфира тогда еще только майором Александром Коржаковым:

– Ну, Ломакин, пожалеешь ты об этом интервью.

Знаю совершенно определённо: на протяжении последующих лет делалось все, чтобы Ломакин жалел. Удушить, может быть, и не удушили, но «кислород перекрывали« постоянно и повсеместно». Про ведущих «Взгляда» сказано:

«Одного, безвременно и трагически ушедшего, судьба сделала воплощенной легендой национального ТВ, другого превратила в преуспевающего и самодостаточного телемагната, кого-то выкинула в телевизионное никуда, кого-то, потрепав и побросав из стороны в сторону, вроде бы оставила в покое…».

ИЗ НАШЕЙ БЕСЕДЫ ПРО «Взгляд»:

– Вот как вспоминает Лысенко: «у передачи было три начала. Первое – это принципиальное решение, что нужно сделать ночную эфирную информационно-развлекательную молодежную программу, чтобы молодежь перестала слушать враждебные радиоголоса. Второе – «загашник»: в столе главного редактора молодежной редакции был такой переходящий ящик, куда складывалось все заявки, которые не пошли в дело; среди этих заявок Эдик Сагалаев нашел проект программы «У нас на кухне после одиннадцати». Мы с Кирой Прошутинской в 1972-м или 75-м хотели делать такую передачу, вроде кухни (тогда же кухня была основной культурно-идеологической жизни страны), где собирается молодежь. Хозяева – молодые журналисты, хранят в холодильнике кинопленку, к ним приходят гости, ну такой молодежный пивной огонек. Тогда это не пошло, сочли, что слишком легкомысленно. Теперь пригодилось. И третье начало – когда мы собрались после моего утверждения руководителем программы. Стас Ползиков, Сережа Ломакин, Андрюша Шипилов и я встретились около пивнушки то ли в Парке Культуры, то ли в Сокольниках, и просидели там часа три-четыре, обсуждая, как может выглядеть будущая передача». Сергей, расскажи мне свою версию рождения «Взгляда».

– На одном из заседаний ЦК КПСС с подачи КГБ СССР обсудили предложение о создании молодёжной развлекательной программы. Сагалаев был по этому поводу у Яковлева, который тогда в Политбюро курировал идеологию. Вопрос был задан в лоб: «А позволено ли новой передаче будет выходить за рамки газеты «Правда»? Ответ был типа «Ну, это мы посмотрим». Очень расплывчато. Ясно было одно – надо сделать нечто абсолютно нетипичное и интересное молодежи.

И вот в погожий майский денёк 1987 года мы впятером: Толя Лысенко, два выпускающих редактора (Андрей Шипилов, Стасик Ползиков), режиссёр Игорь Иванов и я – пошли на ВДНХ. И там, в какой-то затрапезной такой кафешке между выпивкой и закуской стали жонглировать идеями. Со стороны это выглядело так себе: подвыпившие мужчины размахивают руками… И нам намекнули, что надо бы валить.

Прихватив с собой водки-пива, мы пошли на берег останкинского пруда, где продолжили сакраментальный «мозговой штурм». Придумали, что студия будет оформлена, как съёмная квартира четверых молодых людей, где есть кухня, гостиная, стоит мебель и аппаратура, что-то вроде того, что много позже (с 22 сентября 1994 по 6 мая 2004. – Е.Д.) было реализовано на американском телеканале NBC в сериале Friends, в нашем прокате известном как «Друзья» (и, добавлю, в 2008 году на Первом канале «Прожекторпэрисхилтон». – Е.Д.).

Было решено, что в квартире этой будут как бы жить четверо холостяков. Придумали им условные роли: один – вдумчивый «знайка», другой – разбитной «аналитик», третий – плейбой с улыбкой до ушей, ну и четвёртый – этакий комиссар Наваро.

– И Шипилов пригласил своих знакомых с Иновещания, которые были совсем не на «ты» с телевидением.

– Да, бытует такая трактовка. Однако я всегда считал: ребята — профессиональные журналисты, и они ими были, работая на Иновещании. Хотя всего один был журналистом по образованию – Листьев. Между прочим, увести их из Иновещания было довольно сложно. Их не хотели отдавать – Анатолий Лысенко улаживал эту проблему. И так сразу сформирован был некий расклад по образам.

- Политковский говорил: «Они - такие мальчики-мажоры, у них до этого была совсем другая жизнь. А мы с Володей Мукусевым - стопроцентные журналисты. Здесь сразу возник некий антагонизм: их стали пытаться обеспечивать какой-то журналистской базой, а они очень слабые были все. Детский сад в самом прямом смысле слова». Александр Любимов рассказывал Олегу Кашину, что «в штат молодежной редакции его долго не принимали («Кравченко не брал меня на работу, как утверждают, потому что он лично меня не любил — слишком развязный, слишком американизированный»). И ещё: гонорары во «Взгляде» были мизерные — от 3 до 7 рублей за эфир, а на Иновещании, «мальчики» получали от 250 до 500 рублей (в месяц). Так что не все просто было. И, кстати, Прошутинская говорила, что Листьев сначала им с Малкиным не показался. Какими ты ребят увидел?

- Дима Захаров: носик-пуговкой, круглые глазки – идеально подошел на роль «знайки». Такой, многочитающий, очень серьезный; я ему всегда говорил: «Дима, ты не улыбайся, тебе очень идет, когда ты серьёзен». Хотя улыбка у него была трогательно-детской, очень непосредственной и милой. Он еще в институте занимался темой отношений США – СССР и увлекался историей, так и остался серьезным, никогда не улыбающимся «знайкой».

Сашка Любимов – абсолютный playboy, умеющий вворачивать словечки на разных иноземных языках. Он выпускник престижного института Международных отношений со знанием английского и датского языков.

Влад Листьев подходил на роль разгильдяя. Он без сомнения, был шоуменом, это у него от природы заложено.

На роль комиссара Наваро рассматривался Олег Вакуловский, но он после первых двух-трёх эфиров исчез.

По замыслу этот квартет должен был принимать своих гостей в этой квартире-студии, комментировать репортажи и в прямом эфире транслировать новости с телетайпов. То, что они раньше работали на радиовещании была, считаю, их главная ценность: они были свободны от стереотипов телеведущих. Даже их ляпы в эфире выглядели очень симпатично. Ну и манера ведения была совершенно необычной для советских ТВ-канонов, притом что работать они могли сутками.

Для меня до сих пор остается загадкой, как эти симпатичные мальчики из обеспеченных семей сумели найти ту верную ноту, которая привлекла к ним простых людей. При этом никто из них не корректировал стиль поведения или язык общения. Саша Любимов сохранял образ этакого диск-жокея с молодежной дискотеки, а Влад Листьев, со своими пышными усами, сводившими с ума женщин…

По «Взгляду» написаны десятки научных работ и защищены диссертации. Но я не знаю до сих пор, какие в них озвучены причины столь высокой и продолжительной её популярности. Но полагаю, что главная заключалась в освещении самых острых и злободневных проблем того времени и откровенной искренности, с которой о них рассказывалось. Только сегодня мы поняли по-настоящему, что в то время для нас не было закрытых тем. Как это ни странно, мы почти всегда выходили из любых конфликтов победителями, во всяком случае - непобежденными.

Складывалось ощущение, что мы лидировали, опережали время, бежали даже впереди паровоза; ведь сперва подразумевалось, что в студию будут приходить журналисты-международники, опытные «мастодонты»: Фарид Сейфуль-Мулюков, Игорь Фесуненко, Владимир Цветов. Так и было. Но они «давили» и авторитетом, и «советским» своим багажом. То есть роль «мальчиков» поначалу сводилась к банальному задаванию почтительных вопросов, а политобозреватели величественно вещали.

Налет наивного школярства надо было решительно убирать. Это понимали и Эдик Сагалаев, и Толя Лысенко. А может, кто-то и сверху понимал. Поэтому в начале 1988 года решили разбавить тройку ведущих и, главное, кардинально политизировать контент. Сагалаев сказал: «Давайте пахать, вглубь». То есть, например, не просто декларировать, что у нас, мол, негожая армия, а объяснять зрителям – почему она такая. Задача ставилась конкретно – сделать передачу резче и серьезней.

И тогда я сел в эфир, в кресло ведущего. Так же, как и выпускающий программы Володя Мукусев. Кстати, у Мукусева тоже был образ – образ бескомпромиссного революционера.

А наш репортёр Александр Политковский стал не просто ещё одним ведущим, но и «нашим человеком на улице» – специализировался на экстриме и журналистских расследованиях а-ля Гиляровский. И Саша, я считаю, отчасти потерял свой имидж, став ведущим, потому что он был совершенно великолепен именно как репортёр. Работающий «в поле».

- Он в одном из интервью говорил: «На последнем съезде комсомола была демонстрация мод, а мы как раз только что с женой с Аней купили очень модный финский плащ, с поясом, и вот мы сделали такую картинку - дефилирует на подиуме, вихляя задом человек в плаще, вдруг вылетает микрофон, человек его ловит, а это оказываюсь я. И Лысенко говорит: вот этот человек и будет у нас репортером-пронырой, народной совестью. Я вместе с кооператорами шил из индийского нижнего белья женские платья, спортивные шапочки, «варил» джинсы: пытался способствовать развитию кооперативного движения. С «молодежки» за мной закрепился образ борца за правду, я каждый год ездил в Чернобыль, залезал в четвертый реактор и рассказывал правду, я ездил на Камчатку и рассказывал правду. Что касается журналистики, то здесь было много побед, и был огромный простор для профессионального полета, которого сейчас нет. Когда я начинал свой репортаж, стоя на голове, это позволяло мне искать новую точку акцептуации (так это называлось), открывало передо мной новые возможности в телевизионной журналистике. Мы переворачивали камеру и получалось, что я, стоя на голове, вел свой репортаж».

- И вот, стало быть, мы все дружно рубили с плеча: направо и налево. Рубили, иной раз не замечая, что порой совершаем рейд по собственным тылам. И все же даже сегодня я убежден, что многое из того, что делалось на телевидении в тот золотой век, было абсолютно оправдано. Именно «Взгляд» первым заговорил о безопасности атомных станций, о страшной дедовщине в армии, о пропадающих в афганском плену солдатах, о многих других запретных темах. Я помню, какой шум вызвало предложение Марка Захарова захоронить тело Ленина. А потом, вспомни, некоторые политики сделали себе на этом политический капитал. Кстати, многие из них получили известность именно благодаря участию во «Взгляде»: Михаил Бочаров, Павел Бунич, Аркадий Вольский, Гавриил Попов, Галина Старовойтова, Борис Немцов, Анатолий Собчак, Сергей Станкевич, Юрий Афанасьев, Тельман Гдлян, Владимир Лукин и многие другие.

Согласись, «Взгляд» воспитал целую плеяду звезд. Эта программа стала школой для Александра Бархатова, Ивана Демидова, Валерия Комиссарова. Именно из «молодёжки» вышли Андрей Кнышев, Александр Масляков, Игорь Угольников, Константин Эрнст.

И вот тогда, после перестановок в линейке ведущих рейтинг «Взгляда» взметнулся вверх, как пионерские костры. Пожар мы раздули основательный. И ребята это почувствовали. А публика восхищалась нами: вот они, оракулы, смельчаки, революционеры. Что творят! О чём рассуждают! Значит, можно об этом не только на кухнях говорить? Значит, что-то действительно в стране меняется?

Руководитель программы «Взгляд»: Сплочённого коллектива единомышленников, как это представлялось зрителям, у нас даже близко не было.

С атрибутами, которые не объяснишь младшему поколению.