Церемония открытия пройдет в праздничной атмосфере премьерного зала «Октября» при участии посла Италии в России Паскуале Терраччано и директора Итальянского Института культуры в Москве Даниэлы Рицци.

Фильмом открытия 24 февраля станет психологическая драма «Порочная связь» со звёздным составом и детективными мотивами.

Параллельно фестиваль стартует в Новосибирске с 24 февраля по 1 марта.

Программа 2021 года собрана из итальянских хитов 77 Венецианского международного кинофестиваля, представленных осенью прошлого года. Традиционная ретроспектива сочетает в себе игровые и документальные проекты, способные перенести зрителя в атмосферу знаменитых итальянских пейзажей разных уголков страны.

Каждый зритель сможет найти на фестивале что-то интересное для себя вне зависимости от возраста и жанровых предпочтений, поскольку тематическая палитра картин отличается разнообразием – авторы предлагают исследовать вопросы любви, проявления человеческой натуры, отношения между людьми и целыми поколениями, влияние исторического наследия на судьбы людей, и даже попытки бегства от прошлого.

Значительная часть программы фестиваля отведена именно игровым проектам. Среди них поэтическое и медитативное расследование «Ассандира», получившее особое упоминание Премии Федерации итальянских киноклубов на 77 Венецианском кинофестивале; лиричная сага о разрушительной силе времени и болезненной трансформации семьи «Сестры Макалузо»; фильм-обладатель премии Sorriso Diverso о преодолении травматичного исторического наследия «Наш отец» c Пьерфранческо Фавино, получившего венецианский Кубок Вольпи за лучшую мужскую роль, а также мистическая история о навязанной встрече с прошлым, принимающим необъяснимую для разума форму «Отпусти меня» с Валерией Голино.

Не останутся без приятных сюрпризов и любители документального кино. Для них команда фестиваля включила в программу такие проекты, как «Правда о “Сладкой жизни”» – документальное погружение в процесс создания одного из величайших в истории фильмов Феллини, метафоричный дневник из жизни Венеции во время пандемии «Молекулы», передающий дух хаоса в человеческих судьбах, и душевный музыкальный фильм-портрет «Паоло Конте» о живой иконе итальянской сцены, собранный из эксклюзивных материалов.

Источник: Пресс-служба КАРО

Полулежащие мужчина и женщина медленно плывут по небу. Он нежно обнимает спутницу, платье которой развевается от прикосновений ветра, позади клубятся облака тоскливо-серого оттенка, а далеко внизу, промеж натянутых городских жил, суетятся горстки людей. В идеале эта сцена должна взывать к картине Марка Шагала «Над городом», но речь идет не о ней, а о вступлении нового фильма Роя Андерссона «О бесконечности».

Хотя неизвестным героям уделено не столь много времени, они играют ключевую роль в повествовании. Парящая над мирской суетой парочка, подобно умудренным веками небожителям, всматривается в бесконечное многообразие человеческих судеб и комментирует увиденное. Особенность этого развлечения кроется в том, что герои не дают оценки чужим поступкам, а лишь беспристрастно описывают их.

«Я видела мужчину, пролившего теплое молоко на соседский коврик» — произносит невесомая дама, а опоясывающий ее попутчик продолжает: «Я видел кота, страдающего о пролитом молоке, и от неуемного горя взгромоздившегося на верхушку фонарного столба». Когда подобные речи срываются с уст парящих героев, они пребывают вне кадра, уступая место несчастным, о которых идет речь.

«О бесконечности» состоит из нескольких десятков зарисовок о самых обычных людях и их приземленных невзгодах. Кому-то изменила жена, кто-то опоздал на вечерний автобус или утратил веру во всемогущих и милосердных всевышних. По большому счету эти эпизоды не связаны между собой, а на всю картину найдется лишь несколько сквозных персонажей.

В определенном смысле фильм является визуализацией присказки «что вижу — о том пою». Подвох в том, что поют не герои, попавшие в объектив камеры, и не застывшая в небе парочка, что дает пространные комментарии, а сам Рой Андерссон. И поет он не столько о реальной жизни, сколько о собственных фантазиях, за годы исказившихся воспоминаниях и сумасбродных снах.

Уже два десятилетия Рой Андерссон снимает фильмы в необычных рамках, которые сам для себя и воздвиг. Его первые полнометражные картины, «Шведская история любви» и «Гилиап», даже не пытались выйти за привычные границы кинематографа — то были истории с привычной структурой, полными эмоций главными героями и классическим монтажом.

Хотя «Шведская история любви» считается самой успешной картиной режиссера, после «Гилиапа» он столкнулся с серьезной проблемой — ему никак не удавалось найти финансирования для новых работ. В итоге Рой Андерссон вернулся в рекламу, в которой начинал карьеру, и уже в середине 80-х открыл собственную продюсерскую студию. Тем не менее к большому кино, некогда отринувшему его, он подступился лишь в конце 90-х.

«Песни со второго этажа», вышедшие в 2000-ом году, не назвать фильмом в привычном понимании этого слова. В картине не было оформленных главных героев — лишь сменяющие друг друга статисты; история подавалась короткими зарисовками, похожими на авангардные рекламные ролики; монтаж за ненадобностью растворился в утренней дымке; а актерскую игру обругали и выдворили со съемочной площадки. Столь категоричный отказ от привычных структур не только не обесценил труд Роя Андерссона, но и наполнил его индивидуальностью.

Мертвенно-бледные и лишенные ярко выраженных эмоций герои окунулись в гротескный и сюрреалистичный мир, олицетворявший собой крах неведомой эпохи. Рой Андерссон намеренно игнорировал детали, которые бы указывали на временной период. Безликие убранства помещений, серые фасады и почти полное отсутствие красок — действие могло разворачиваться как в Швеции 60-х, так и в неведомом кругу Ада, в который Данте попросту не пустили.

Вопиющую лаконичность и отрешенность от привычной действительности подчеркивала неподвижность кадра. Сцены были сняты статичной камерой, герои и окружавшие их интерьеры двигались лишь в особых случаях. То был либо ленивый, либо вконец измотанный мир — неординарный, похожий на театральную зарисовку, а местами и откровенно жуткий. Все эти лестные характеристики применимы и к «О бесконечности».

Если Орсон Уэллс годами пытался отыскать «Другую сторону ветра», но сделать этого так и не успел, то Рой Андерссон уже два десятилетия как докопался до другой стороны кино. Он отсек все лишнее — низложил ценность актерской игры, привязал камеру к одному месту и наплевал на монтаж — и тем самым сделал уверенный шаг в сторону от классического кинематографа и бесконечного множества режиссеров, толпящихся у его ног.

***

Еще в 2014-ом году Рой Андерссон завершил «экзистенциальную трилогию», но «О бесконечности» ничем от нее не отличается — это то ли заметки на полях, скопившиеся за годы работы, то ли завуалированное продолжение. Позднее творчество Роя Андерссона легко полюбить или проникнуться к нему глубоким безразличием, и благодаря скоротечности, которая забавно контрастирует с названием, «О бесконечности» является идеальной точкой входа в сюрреалистичные фантазии стареющего шведа.

PS. Если понравился текст — ищите нас в VK и Telegram.