Позывной "УМНЫЙ"
…Холодно было в то утро. Снег. Вроде минус десять, а влажность большая. Нам, уральцам вообще "не климатило" здесь! Я надел валенки, а поверх них чулки от ОЗК, неудобно, зато тепло.
Командиры распределили нас на штурмовые группы. Я попал в левофланговую. Посчитали нас, оказалось восемнадцать человек. Выдвинулись на своё направление. Пристроились в две колонны за БТР-80 и пошли гуськом…
Когда поравнялись с частным сектором, я уже устал. А так как я был помощником пулемётчика ПКМ, то кроме своего боекомплекта, нес ещё и коробки с лентами в руках, да на себя ещё три ленты намотал.
Петруха, дружище мой, рядом топает, а мне уже эти чертовы коробки руки оттянули. Ну, я и придумал, по своей дурости, их поставить на зад БТРа.
Вышли на левый фланг: слева, высокий бетонный забор, справа, пустырь с недостроенными фундаментами и рядом с нами какая-то каменная постройка, типа автомастерских, а впереди пятиэтажки! Бандосов не видно и не слышно, идем дальше…
И тут, внезапно, все завертелось, закрутилось, всё фрагментами! Началось…
…Вдали какой-то хлопок, тут же искры по асфальту в разные стороны, перед БТРом взрыв. Это прилетел первый выстрел из РПГ от бандосов. БТР встал и, без предупреждения, рванул задним ходом… Своим задом да прямо на нас! Мы в стороны разбежались. Те, кто справа - за каменное строение автомастерских, а мы, кто слева - вдоль забора улеглись. Петруха заорал: «Умный, (это моё прозвище-позывной армейский), беги сюда, а то убьют, они сверху лупят!» Я оглянулся, а он мне из колодца машет и в сторону пятиэтажки стреляет из автомата. Я к нему. Как дополз, и как мы там уместились вдвоём, в этом люке, до сих пор не понимаю! Видимо от страха…
Капитан, командир штурмовой группы, орал нам, что бы мы за каменное здание автосервиса бежали, иначе все там ляжем! А мне страшно было, так что ноги ватными стали. Вдруг Петруха, раз и выскочил из колодца, и уже там, с остальными, за зданием. Открыли шквальный огонь, прикрыли наш отход! Перебежали к ним все, кто был у забора. Командир начал указания давать, дошло дело до пулемётчика, а он и говорит: «Я ленту по пятиэтажке выпустил. Патроны нужны!» Я давай с себя ленты снимать, а командир мне леща, где, говорит коробки остальные?
Я говорю:
- На БТРе… уехали!
Он такой:
- Ну зашибись! Ты чё, дебил? Как хочешь теперь, так и рожай их, эти коробки! Чтобы через 2 минуты коробки были здесь!
А я ему говорю:
- Так за ними по открытому пустырю бежать надо!
А он:
- Боец! Это приказ! Лети…
Ну, я с себя сидор скинул и побежал! Бегу, как учили, из стороны в сторону виляю. Если бы видел, что по мне тогда стреляли, наверное, впал бы в ступор и погиб, но, к счастью, не до этого было. Долетел до какого-то забора бетонного, и, видимо от страха, перемахнул его, не заметив. Смотрю: БТР наш стоит, водила из люка вылез, курит, зараза! Я забрал коробки с лентами и назад! Помню, бежал и жутко «по большому» в туалет хотелось, причём страха уже не было, все как-то на автомате получалось. Прибежал, докладываю командиру:
- Прибыл!
Он меня заставил пустые пулемётные ленты снаряжать.
…Тут появились первые потери. Андрей Морозов. Попадание в область сердца. Он просто осел, и, закрыв глаза, замолчал… потом хрипеть начал страшно. У меня от этого хрипа опять ноги ватные стали. Мы его оттащили в сторону, под стену. Тут командир мне:
- Где БТР стоит, знаешь?
Я говорю:
- Да!
- Тогда беги туда, за химло водилу, и сюда его, вместе с этим БТРом, к нам! Эвакуировать надо Андрея, он уже почти мёртвый!
Я ему говорю:
- Так если побегу туда, то будет два трупа! Всё простреливается!
Командир сказал, что я единственный знаю, куда он, эта скотина, спряталась. И ещё, как оказалось, все наши боеприпасы на его броне остались. Так что лететь туда опять мне просто необходимо!
Ну, я опять побежал. По дороге чулки от ОЗК съехали и болтаются на валенках как тряпки, а я бегу и думаю: только бы в штаны не навалить, так как мочи уже нет терпеть. Прибежал, ору чёрту-бэтэрщику:
- Заводи, поехали! Воевать будем...
А он мне:
- Нахера? Сожгут нас гранатометчики!
Я ору:
- Там ща всех положат! Тебе только надо боеприпасы привезти, да Мороза забрать!
С этим и погнали! Подъезжаем. Командир орет бэтэрщику: «Бей стену носом, делай дыру, и заезжай в автосервис, иначе верхнюю часть БТРа будет видно с пятиэтажки!» Ну водила с маху и долбанул в стену, дыра знатная получилась. Весь перед туда залез, а зад снаружи…
Смотрю: ещё парни раненные появились, все в крови, лежат. Мы с Петрухой давай их затаскивать в БТР! Только Мороза затащили, тут как херанет! Я на жопу сел, ничего не пойму, ничего не слышу. На броне что-то дымит. Как оказалось, гранатомётчик бандосский увидел корму БТРа, на котором боеприпасы наши лежали и, каким-то образом, не задев крышу здания, в них и засадил из «граника», а нас с Петрухой броня сверху прикрыла. Добавилось раненных… Командира затолкали в БТР, ему осколком ключицу перебило. Тут водила орет: - Движок закипел! Давай быстрей грузите! Ща вторая граната прилетит...
А возле БТРа просто все валяются и стонут! От сержанта Юры Прохоровича осталось только то, что было за бронежилетом укрыто. У гранатометчика Дениса Шубина ягодичные мышцы оторвало, он ещё живой был, когда мы его в броню затаскивали. Остальных раненых запихнули еле-еле, и отправили с ними Дениску Полюдова, чтобы в случае чего прикрыл…
Морозов остался жив. Ему пуля попала прямо в татуировку скорпиона на груди, и от него, этого скорпиона, только одни лапки и остались…
Сидим с Петрухой, думаем: «Что делать?» И тут я вспомнил, что очень в туалет хочу. Залез в дыру, проделанную БТРом в здании, ну и все «своё добро» там и оставил, заминировал…
Собрали всё брошенное оружие, боеприпасы, нашли чей-то сидор с заначкой: «Прима», сахар, сухари. Пожрали, (перед боем завтрака не было), покурили. Сидим, гадаем! Приказ был на себя боевиков оттянуть. Завязать бой, чтобы ОМОН из блокированной комендатуры успели вытащить. Успели или нет - не известно! Да и мы уже, по количеству бойцов, вообще не штурмовая группа, а так, тридцать секунд боя в обороне, хотя оружия и боеприпасов завались.
Петруха говорит:
- Умный! Давай проверим, пасут нас бандосы или нет! Я сейчас за вон ту кучу щебня перебегу, а ты смотри в оба. На том и решили. Он выпрыгнул и за кучу залег. Я смотрю по сторонам. Вижу, в окне пятиэтажки что-то зашевелилось, замаячило… И… Бах! Кусок пламени вылетел в нашу сторону! Возле кучи с щебнем так херакнуло! У меня и каска, и шапка, и очки слетели в снег! Сел на жопу, ничего не пойму, ничего не слышу. В левом ухе щекотно и горячо, пальцем почесал: кровь! О, думаю, контузия, как в кино! Потом слышу, как будто через матрац, кто-то орет. Я выглянул, а Петруха сидит на земле и пытается развязать чулки от ОЗК на валенке, а шнурок, по ходу, на узел завязался и он не может его развязать. Ну, все, думаю, Петруху в ногу ранило! Я к нему, а он орет: - Снимай быстрей!
Я ему помог, а оказалось, что пятку валенка пробил осколок, и попал между валенком и ногой, не повредив ногу, но он, этот осколок горяченный, жгло ужасно, вот он и вопил…
А тут ещё это... Откуда взялся этот маленький котёнок, мы не видели. Чёрный, задние лапы перебиты, кишка из попы торчит, и орет, орет, орет! Просто до коликов в сердце… Петруха и говорит:
- Умный, ты мне друг? - Уже и не знаю. Брат! Скорей всего… А он: - Ну тогда, по-братски, добей малыша! Жалко, мучается… а я не смогу, и слышать уже не могу, как он орет! А мне его тоже жалко было, очень жалко… до слез! Я его застрелил, а сам думал, что грех на душу взял… ребёнка убил. Про людей, почему-то, так не думал, а вот котёнка жалко было! До слез…
Вдруг Петруха:
- Умный смотри, бандосы бегут!
Смотрю, а возле пятиэтажки, с левого торца от нас, человек пять уже на корточках сидят, одни головы торчат. Один из них с биноклем смотрит мимо нас в ту сторону, где комбат Капустин со своими бойцами засели. А у нас тут огнемёт «Шмель» лежит под рукой…
Мы с Петрухой чуть не подрались в споре, кто из нас захерачит по ним! Я отобрал! И в дыру в стене автосервиса пролез. Петруха-то без валенка был, куда ему… Ворота сервиса были открыты нараспашку, ну я по ним, этим бандосам, и саданул через эти ворота из этой шайтан-трубы! Попал! Убил кого или нет, не знаю, но мы больше их не видели. Только после этого выстрела по нам начали строчить так, что голову не могли высунуть минут двадцать... Потом успокоились, видать решили, что нам здесь "каюк пришел"… А мы затаились просто и сидим, думаем, как выбираться отсюда...
...Тут Петя вдруг засуетился, показывает, чтобы я тихо себя вел! Я-то не услышал сначала, а потом до меня дошло, что кто-то недалеко вроде говорит, только я не могу разобрать что, ухо-то не слышит. А Петруха уже гранаты тащит, штук десять Ф-1...
Подбежал, высыпал их на землю и давай усики разгибать. Я ему помогаю. Он схватил одну и за забор кинул, под которым мы в начале боя лежали, я тоже давай кидать. Так веером все и закинули за забор. Все десять. Рвалось там страшно! Не знаю, может, и убили там кого-то, не проверяли. Петруха сказал, что там кто-то гыркал по рации не на русском, и кто-то отвечал. Я его спросил:
- А зачем столько гранат туда бросили? Он говорит, что страшно стало! Вдруг обойти хотят? Это чтоб наверняка! Решили о том, что мы очканули, никому не говорить. Так и сидели, постреливая. Просто так сидеть было страшно. Где наши? Не знаем! Стрельба вокруг поутихла. Петруха попытался чуть отойти от здания, так его тут же обстреляли. Ещё минут 30 прошло, а может больше или меньше, но уже как-то не такое небо было как утром, потемней стало, что ли… Я говорю ему: - До темноты досидим, а там уползем…
Метрах в 100-150 от нас кто-то из подвальной двери дома без этажей нам замахал руками, но видно не чётко. Я в бинокль командирский посмотрел, а там комбат Капустин на нас в бинокль смотрит, и показывает жестами, мол, отступать нам с Петрухой надо, и показывает маршрут как бежать. Мы с Петрухой посмотрели, и решили: была не была. Рванули. Я побежал. Петруха прикрывает. Через 30-40 метров я упал и начал вести огонь, прикрывал Петруху. Вот так и добрались. Капустин нас прямо на входе за воротники и в подвал затащил, говорит:
- Ну вы черти!!! Я думал вас там завалят! "Рэмбы", мля, Финаевские! И долго обнимал нас…
...Наступила расслабуха, полная. Начало трясти, колотить всего. Я тогда понял, что во время боя я и не боялся вовсе, оказывается, страх-то после боя только пришел, только сейчас!
Как попали к нашим, плохо помню, был всё как во сне. Кто-то меня о чем-то спрашивал. Я что-то отвечал… Потом сел где-то в уголочке на корточки и уснул. Котеночек тот снился…
Сколько живут машины на войне
Автор: Виталий Илинич.
Некоторое время назад я встретил в комментариях к одной из статей интересное мнение. Комментатор считал, что на войне грузовые автомобили живут настолько недолго, что в принципе даже не успевают доехать до первого техобслуживания. Да и вообще, живут не больше пары месяцев. Не могу сказать, что это мнение только одного человека. В том или ином виде оно высказывается постоянно. Тут и грузовики живут по месяцу, и танков хватает на одну-две атаки, да и солдаты живут буквально пару боев. Кто-то вообще считает, что танк живет в бою пять минут. Так это или нет, давайте разберемся.
На фото легкие БТР и бронеавтомобили разведывательного (мотоциклетного) батальона дивизии "Великая Германия"
Для начала давайте поскорее разберемся с танками. Есть достаточно известный отчет 6-й танковой дивизии Вермахта от 31.10.1941, в которой сообщается, среди прочего, о сильной изношенности танков. В частности, танки Pz.II в среднем прошли 11 500 км, танки Pz.35(t) – 12 500, и танки Pz.IV – 11 000 км. То есть, еще раз, в среднем танки этой дивизии прошли каждый более десяти тысяч километров. И это не какие-то непоражаемые Тигры, а вполне себе обычные двойки, четверки и чешские танки.
Довольно неказистые и откровенно слабые для 1941-го года танки Pz.35(t) составляли основу танкового полка 6-й танковой дивизии
Перейдем теперь к более легкой технике. Очень интересный отчет оставил для нас капитан Дайхен (Hauptmann Deihen) из разведывательного батальона 3-й танковой дивизии. По его словам, из полученных весной 42-го 37-ми легких БТР Sd.Kfz.250, спустя год весной 1943-го 24 были все еще в строю, при этом машины преодолели 10 – 15 000 км. Техническое обслуживание двигателя этой машины проводится на 500 км, 1200 км, 2500 км, и затем каждые 2500 км. Когда проводится капитальный ремонт не указано, но капитан Дайхен сообщил, что после года эксплуатации машинам был проведен капитальный ремонт и при этом двигатели не подлежали замене. Разумеется, это не значит, что за год и 15 000 км никаких поломок не было. Поломки были, например на 6 000 км иногда приходилось менять сцепление, у части машин на этом же пробеге была заменена КПП. Имелись и более мелкие поломки. Но главное, что машины продолжают служить, обслуживание и ремонт производятся, за год и 15 000 км большая часть из них никуда не делась.
Появившиеся в разведбатальонах в 1942-м году легкие БТР сразу же стали активно применяться для сопровождения танков. На фото машина командира взвода с 37-мм пушкой.
А ведь это не просто грузовики. Легкие БТР – это боевые машины разведывательных частей! Капитан Дайхен пишет в своем отчете, что на практике SPW (так немцы называли свои БТР) – это не транспортер для доставки стрелков, а их боевая машина. За год использования машин был только один случай, когда БТР использовались для доставки пехоты, в остальных случаях пехота вела бой с боевой машины, обычно сопровождая танковые атаки. И несмотря на слабость бронирования и уязвимость даже к ПТР, как-то батальон умудрился не растерять все машины за год боев.
Нельзя сказать, что немецкие танки и БТР воевали без потерь. Даже летом 1941-го. Но пробег все равно бывал большой.
Что же мы видим? Даже танки и боевые машины немецкой мотопехоты (разведки), которые, казалось бы, непосредственно участвуют в бою, умудряются проходить довольно приличные расстояния на войне. Вряд ли будет новостью, что им потребуется далеко не одно техобслуживание на этом пути. Иногда машины, провоевавшие целый год, даже переживают капитальный ремонт и продолжают воевать и второй год. А ведь это машины, которые воюют на передовой! Грузовые автомобили тыловых служб обычно в атаку непосредственно на противника не едут! Не вижу причин, по которым они не могут прожить как минимум столько же по времени, а километраж наездить еще больший. Ведь их задачи – ездить, перевозить грузы между точками, многократно покрывая расстояние то в одну, то в другую сторону. В общем, машины на войне могут жить довольно долго.
Автор: Виталий Илинич.
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_286983
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные статьи!
Ещё посты про Вторую мировую: https://pikabu.ru/@Cat.Cat/saved/1367618
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Какой же БТР лучше для боя?
Автор: Виталий Илинич.
Американский полугусеничный БТР. Обратите внимание на бампер с лебедкой
«Автор, что ты несешь, БТР не для боя, это транспортная машина!».
Ну, ладно, с этим вопросом мы уже давно разобрались, в Вермахте БТР был именно что боевой машиной для мотопехоты и разведки, у меня есть даже статья на этот счет. И немцев он до определенной степени устраивал. Но может быть, были машины лучше? В процессе написания статей о немецкой мотопехоте на БТР и ее машинах и в комментариях к моим статьям я столкнулся с часто высказываемым мнением, что американские полугусеничные БТР и машины на их базе обладали лучшей подвижностью и проходимостью, так как помимо полугусеничного движителя имели еще и полный привод. Вроде просто? Но есть нюансы.
Немецкий средний БТР Sd.Kfz.251. Обратите внимание на то, как близко передние колеса расположены к гусеницам
Это было бы логично, если б наличие полного привода было единственным отличием. Но если внимательно посмотреть на американские халф-траки (half-track) и немецкие БТР, то невооруженным глазом видно, что ходовая часть у них разная. Немецкий средний БТР отличает очень длинная металлическая гусеница с развитыми грунтозацепами и крайне малым промежутком между гусеницей и передним колесом. Американский же БТР напротив, гусеницу имеет довольно короткую, резиновую, с относительно небольшими грунтозацепами, и промежуток между гусеницей и колесом у него большой. Не стоит также забывать, что американский БТР немного тяжелее. К чему это приводит? Это приводит в том числе к тому, что при такой конструкции у американского полугуса будет меньше проходимость. В частности, задняя тележка порой вязнет в грязи. И это не моя выдумка, а вполне себе жалоба из отчетов советских частей. Честно говоря, читая отчеты, я ожидал, что вязнуть будет переднее колесо, ведь на него, по идее, должно приходиться существенно больше массы, чем у немецкого варианта. Но жалобы на гусеницу – на малую площадь опоры. По примерным подсчетам удельное давление на грунт у М3 должно составлять около 1,1 кг на см², в то время как у немецкого среднего БТР — около 0,8 кг. Кстати, гусеница у американца не только вязнет, но и рвется, и об этом пишут довольно часто. Надо сказать, что у советских офицеров проходимость немецких БТР отмечается как достаточная для следования за танками.
Вот отрывок из отчета зенпулроты 242-го тп о машине на базе американского БТР
Второй проблемой, которая, на мой взгляд, встанет перед американским БТР в задаче сопровождения танков в бою, будет преодоление окопов и рвов. Если для немецкой машины с длинной гусеницей это не составляет большой проблемы, и средний БТР преодолевает ров шириной около 2 м, то вот американская машина может перед большим или слишком глубоким препятствием спасовать, сев на брюхо или уперевшись бампером. Чтобы частично нивелировать такую проблему, у части машин на переднем бампере устанавливался характерного вида «каток», однако имели его далеко не все. Ну и, наконец, клиренс американской машины несколько меньше, чем немецкой.
А вот мнение гвардии полковника Лебедева из 3-й Гв.ТА о немецких БТР
Надо сказать, американцы тоже были не дураками, и вполне осознавали как достоинства, так и недостатки имеющейся схемы. И свидетельством этому будут их разработки машин, скорее похожих по компоновке на немецкие. Т.е. с длинной гусеницей и неприводным передним мостом (хотя были варианты и с приводным). Так как они довольно сильно отличались по «гусеничности» от привычных американцам халф-траков, то по довольно простой логике их нарекли ¾-траками. Испытания этих машин показали достаточно высокие параметры проходимости, но в производство они не пошли. Проблемой на их пути стало то, что с одной стороны не было спешки – хоть какие-то машины у армии были (халф-траки), а с другой – пока шла разработка, по разным причинам было принято решение перейти на полностью гусеничные машины.
Вот один из вариантов ¾-гусеничной машины
В итоге, американская ½-гусеничная машина, на мой взгляд, обладает меньшей проходимостью, чем немецкая, условно говоря, ¾-гусеничная. А значит и способностью к выполнению задач, характерных для немецкого БТР, - сопровождение танков в бою. Нужно сказать, что у немцев имелась машина, в какой-то мере близкая к ½-гусеничной – это легкий БТР Sd.Kfz.250. Он создавался на укороченном шасси тягача и имел существенно более короткую гусеницу, чем средний БТР Sd.Kfz.251. Это приводило как к падению проходимости на местности, так и к меньшим возможностям по преодолению рвов. Немцы отмечают, что легкие БТР отстают от средних на бездорожье, зарываются носом в грязь. Из-за этого даже пришлось вывести легкие БТР из подразделений мотопехоты на средних БТР – легкими машинами оснащались штабные части, и это приводило к тому, что радиостанции и штаб могли отстать от боевых подразделений.
Справа обычный Халф-Трак, а слева — с увеличенными катками и большей площадью гусеничного движителя
Еще один вариант 3/4-трака, причем этот еще и полноприводный. Как видите, работа велась достаточно активно
Однако, есть и еще отличия американского БТР. Он существенно слабее забронирован. Сравните сами: немецкий БТР создавался из расчета на противостояние бронебойным пулям винтовочного калибра. Поэтому лоб его корпуса имеет толщину 14,5 мм, да еще и с некоторым углом наклона – (примерно 20–30 градусов, в зависимости от детали). Борта имеют толщину 8 мм, и наклонены под углами 30 и 35 градусов. По мнению немцев это защищает от обстрела из винтовок и пулеметов с дистанции свыше 30 метров. Более того, 14,5 мм броню, наклоненную под углом 20–30 градусов, не так-то просто пробить и из 12,7-мм пулемета. В частности, наклоненную под углом 20 градусов от нормали 15 мм броню немецкого танка на испытаниях обстрелом из ДШК удалось пробить только четырьмя пулями из 13-ти. То есть это уже на грани, а ведь это только угол наклона листа БТР, без учета курсового угла. Разумеется, это не прям совсем то же самое, что 14,5 мм лоб немецкого БТР, но общее представление дает. Хорошего мнения о броне немецкого БТР и в Красной армии. По оценкам советских офицеров, немецкая машина держит обстрел винтовочными пулями как минимум со 100 м.
Иное дело у Американского полугуса. Бортовая броня у него имеет толщину не 8, а только 6,35 мм, при этом расположена она вертикально, а не под углом 30–35 градусов, как у немца. Стоит ли удивляться, что по мнению самих американцев броня их БТР пробивается винтовками с дистанции в 300 м. Не показывает рекордов и лобовая броня. В самом толстом месте американца – «ветровом стекле» - расположен 12,7 мм лист брони, расположенный под углом порядка 25 градусов. Довольно серьезная защита от винтовочных пуль. Но вот защита моторного отсека слабее в два раза – там те же 6,35 мм, что с борта, только установлены с наклоном в 25 градусов. То есть лоб моторного отсека американской машины защищен слабее, чем борт корпуса немецкой. С такой броней никак нельзя следовать в бою за танками. По некоторым данным у американской машины также не имелось бронезащиты днища.
Кстати, по поводу 8 мм наклонных бортов немецкого БТР. Многие считают, что 8 мм лист, наклоненный под углом 30 градусов, имеет примерно такую же стойкость, как и вертикальный. Если считать чисто приведенную толщину, то получается действительно не особо большая разница – 9,2 мм. Однако для довольно легких пуль играет роль уже не только толщина, но и угол наклона. Например, по результатам испытаний обстрелом, пуля ДК калибра 12,7-мм 15 мм лист с углом наклона до 20 градусов пробивает, причем с приличных дистанций: 650–700 м. А вот такой же 15 мм лист, но наклоненный под углом 20-35 градусов – уже не пробивает даже с 50 м. Конечно, это не значит, что с углом 19 градусов будет пробивать, а с 21 градус – уже нет, но тут уж какие данные имеем. На основании фактических данных обстрела советскими специалистами был произведен расчет, результаты которого вы можете видеть на фото ниже. 15 мм лист довольно хорошо пробивается с 600 м, но если его наклонить на 25 градусов, то дистанция пробития резко сокращается до 50 м. Я считаю, что можно без особенных проблем экстраполировать эти результаты на 8 мм броню, обстреливаемую 7,62-мм пулями со стальным сердечником. Если отвесный 8 мм лист такая пуля, я уверен, пробьет с довольно приличной дистанции (несколько сотен метров), то наклоненный под углом в 30 или 35 градусов – уже нет.
ДК — это предок ДШК, 12,7-мм
Разумеется, это не значит, что американский БТР был прям из рук вон плох. Лучше иметь такую машину, чем не иметь никакой. Он все-таки обладал бронезащитой, а проходимость его была выше, чем у колесных машин 4х4 (М3 Скаут и БА-64). Американский полугусеничный БТР и машины на его базе сослужили очень хорошую службу Красной Армии, в особенности в виде счетверенных зенитных 12,7-мм установок. Полезными для подвижных действий оказались и 57-мм САУ на базе БТР. Вооружение Ленд-лизовских колесных и полугусеничных БТР (12,7-мм и 7,62-мм пулеметы) устраивало советских офицеров. Однако на основании одного только наличия полного привода говорить о том, что М3 Халф-трак имеет лучше проходимость, чем Sd.Kfz.251, несколько опрометчиво. Еще более поспешным будет вывод об отсутствии жалоб на ходовую часть американских машин. Слабые места найдутся у любой техники, и М3 тут не исключение. Но свою задачу он выполнять мог, тем более что она несколько отличалась от задач немецких БТР.
БТР Универсал в Красной Армии
Еще одна машина, которую стоит рассмотреть, это Юниверсал Кэрриер, который в РККА порой называли просто Универсал. Его редко предлагают в качестве претендента на первое место среди БТР, но совсем не написать о нем нельзя, все-таки самая массовая машина этого класса. Полностью гусеничная ходовая часть в теории обеспечивает ему высокую проходимость, но проблема может поджидать при преодолении рвов и окопов. Универсал очень короткий — 3,65 м — поэтому у него могут возникнуть проблемы с рвами даже меньше 2 м шириной. Второй проблемой этой машины будет недостаточная толщина брони. Универсал защищен 10 мм броней спереди и 7 мм по бортам, причем листы вертикальные. Даже лобовая защита пробивается бронебойными пулями винтовок и пулеметов. Ну и, наконец, он просто очень маленький и вмещает совсем немного десанта. Конечно, в Красной Армии сидели не дураки, и при необходимости могли нагрузить машину сверх меры, но пехота в таком случае уже не была полностью укрыта за бронекорпусом.
В конце войны в германской армии получили распространение БТР с 20-мм автоматическими пушками, что нашло и свое отражение в советских документах
Что же всё это значит? Что немецкий БТР лучше всех? Что у него нет недостатков? Разумеется нет. Недостатки у него есть, и я их рассматривал в статье. Важно понимать, что у каждой машины своя задача, и у каждой армии своя тактика. Немцы примерно с 1942-го года рассматривали БТР как боевые машины пехоты, которые должны идти в бой вместе с танками (обычно позади танков или на флангах), и с которых пехота ведет бой из-под брони, без спешивания. И высокая проходимость немецких БТР, вместе с бронезащитой, надежно защищающей от пуль и осколков, этому способствовала. В дальнейшем также важным дополнением были различные боевые машины огневой поддержки на базе БТР с 20-мм автоматами, 75-мм пушками и огнеметами, которые увеличивали мощь огня роты и батальона на БТР в атаке. Поэтому для боя немецкий БТР подходил лучше. А американские машины были скорее транспортными машинами, способными защитить перевозимый десант от осколков и пуль, выпускаемых с большей дистанции. И вертикальные стенки бронекорпуса в этом случае могут даже играть положительную роль, давая пехоте больше пространства внутри машины, и делая более удобным установку вооружения. Каждой машине свое применение, но делать вывод о более высокой проходимости только на основании наличия полного привода, полностью отбрасывая конструкцию машин, - это неправильный подход. Изучайте вопрос в комплексе.
Автор: Виталий Илинич.
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_299718
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137.
При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!
Подробный список пришедших нам донатов вот тут.
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!
Русские морпехи работают в Мариуполе
«Под прикрытием БТР третья группа зашла в администрацию Левобережного района», — из Мариуполя передаёт наш военкор Андрей Филатов @FilatovCorr.
Российские морпехи совместно с тербатом ДНР штурмом взяли здание администрации и гостиницу района близ «Азовстали», где располагались огневые точки нацбатальона «Азов». Видео от 18 апреля.
Боевые машины немецкой мотопехоты и их развитие (часть 1-я)
Автор: Виталий Илинич.
Это третья статья из цикла «Бронированные боевые группы и их составные части».
С первой статьей: «Мотопехота на БТР и бой без спешивания» - вы можете ознакомиться по ссылке.
Со второй статьей: «Мотопехота как основа немецкой танковой дивизии и боевой группы» - вы можете ознакомиться по ссылке.
Многие из нас знают немецкий «гробообразный» БТР, привычно называемый у нас «Ганомаг», на котором передвигалась немецкая мотопехота. Их часто показывают в фильмах (где их роль, порой, играют старые советские БТР-40 и БТР-152 или близкий к оригиналу внешне чешский БТР ОТ-810), можно видеть их на фотографиях, в том числе в виде трофеев, в музеях. Я уже рассказал об их применении в статье о мотопехоте на БТР и бое без спешивания, и об оснащении мотопехотных полков в статье о мотопехоте как основе танковой дивизии, теперь же пришло время рассказать о самих машинах, тем более что статьи о мотопехоте вызвали реакцию читателей, многие из которых считают, что машины эти были ненадежные, слабые, было их очень мало или даже вообще практически не было. Я понял, что многие читатели плохо себе представляют, что это была за машина, а ведь без понимания возможностей маневра мотопехоты не получится изучить действия бронегрупп. В этой статье я бы хотел рассказать о немецком среднем БТР Sd.Kfz 251, его характеристиках, особенностях, некоторых машинах на его базе и оснащении ими дивизий, а также немножко коснуться вопросов разработки новых моделей БТР на замену 251-му для германской армии. Я буду рассказывать только о самых важных, на мой взгляд, вещах, так что подробнейшего описания каждой модификации ждать не стоит.
Одними из важнейших требований к БТР была защита от пуль и осколков и обеспечение такого уровня подвижности, который позволял бы пехоте не отставать от танков ни на марше по дорогам, ни на местности, ни в бою (последнее было осознано несколько позже, чем принималось решение о создании БТР). А высокая подвижность на местности и в бою очень тесно связана с проходимостью. Одновременно с этим требовалось обеспечить простоту управления и относительно невысокую стоимость. Все это привело к выбору в качестве базы выпускаемого на тот момент полугусеничного тягача Ханса-Ллойд/Боргвард/Ханомаг для прицепов массой в три тонны, так как его база обеспечивала и скорость при движении по дорогам, и проходимость, и массовость производства. Этот тягач часто называют (да и я называю) трехтонным тягачом, но это не значит, что он весит три тонны или развивает тяговое усилие в три тонны. Он предназначен для прицепов массой не более чем три тонны, а его собственный вес и тяговое усилие – выше (так как тягач изначально рассчитывался для передвижения прицепа и вне дорог). Если с бронезащитой все более-менее понятно – она рассчитывалась на противодействие бронебойным пулям винтовочного калибра (со стальным сердечником), выпущенным с уровня земли на дистанции не ближе 30 м, и особо не менялась за время производства (менялись конструкции бронекорпусов, но в основном с целью удешевления и упрощения производства - в целом с точки зрения защиты все оставалось таким же), то вот на подвижности я бы хотел остановиться подробнее, так как именно это в первую очередь позволяло немецкой мотопехоте вести совместный с танками бой.
Некоторые БТР жили очень подолгу. Например эта командная машина — из самых первых серий, скорее всего еще довоенная, однако на фото уже 1943-й год, если не позже
Подвижность среднего бронетранспортера
Подвижность полугусеничного БТР определялась двигателем, КПП, движителем и механизмом поворота. При массе машины примерно в 8,5 т, двигатель мощностью 100 л. с. обеспечивал удельную мощность 11.8 л. с./т (не Бог весть какая мощность, но в СССР при попытке создать полугусеничный БТР на базе ЗиС-42 выяснилось, что при той же массе в 8,5 тонн, мы имеем двигатели для машин этого класса только в 73 и 77 л. с., максимум в 80). Мощность передавалась через четырехступенчатую ручную КПП с понижающим рядом. Это давало возможность машине разгоняться до 53 км/ч по шоссе и до 21 км/ч на местности (теоретически, по высшей передаче понижающего ряда). Многие пишут про некую хитрую и сложную трансмиссию немецкого БТР, но к КПП среднего БТР это не относится – обычная четырехступенчатая КПП.
Иное дело – механизм поворота. Одной из важнейших проблем полугусеничных машин (по крайней мере в СССР) была потеря управления при движении по грязи и низкая маневренность в принципе. Причиной этой проблемы была попытка сделать полугусеничную машину управляемой только за счет передних неприводных колес. Пока машина ехала по дороге и повернуть нужно было на небольшой угол, такой механизм вполне справлялся, но уже если нужно повернуть с крутым радиусом, колеса просто не способны резко развернуть машину. На бездорожье все еще хуже, и даже на относительно несложных участках мягкого грунта машина просто не поворачивает даже с полностью вывернутыми колесами. Несколько лучше была управляемость в глубоком снегу, но только при условии установки на передние колеса лыж – получался этакий снегоход (собственно снегоход – это полугусеничная машина). Это привело к довольно ограниченным возможностям машин с таким способом поворота.
Органы управления БТР более-менее идентичны обычному моноприводному грузовику, но характерная черта немецких бронеавтомобилей — обратный наклон руля
Однако немецкие полугусеничные тягачи и машины на их базе имели иную схему – в них поворот только за счет передних колес осуществлялся на небольшой угол (порядка 6 градусов), при повороте же на больший угол происходило подтормаживание гусеницы одного из бортов, что и заставляло машину повернуть. Это существенно уменьшало радиус поворота и резко повышало управляемость на мягких грунтах (в снегу, на песке, в грязи). Машина становилась вполне управляемой на бездорожье. При этом управлялись БТР и тягач как обычный грузовой автомобиль тех лет, даже в чем-то легче, чем полноприводный (так как не нужно было помнить о своевременном подключении и отключении переднего моста, например).
Еще одной особенностью машины был движитель. Его отличала конструкция, предназначенная как для обеспечения высокой маршевой скорости по шоссе, так и высокой проходимости на местности. Характерными чертами были расположенные в шахматном порядке катки большого диаметра, что обеспечивало хорошее распределение нагрузки по гусенице и меньшие потери энергии на бездорожье и неровностях местности, торсионная подвеска, дававшая плавность хода (а это очень важно БТР, так как пехота должна иметь возможность вести с него бой, а для этого желательно, чтобы ее не очень сильно мотало), и длинная металлическая гусеница, обеспечивавшая хорошие показатели сцепления и невысокое удельное давление на грунт (0,8 кг на см2). Все это вместе давало возможность машине ехать с маршевой скоростью до 30 км/ч по шоссе (стандартная маршевая скорость колонны полугусеничной техники в Вермахте была 25 км/ч, БТР, в принципе, мог ехать и быстрее, и 40 км/ч, и 45, но выше 30-ти начинались проблемы с резиновыми подушками траков), обеспечивать маневр на местности и движение по полю боя с преодолением траншей и рвов шириной до двух метров(здесь большую роль играла длинная, почти во всю длину корпуса машины, гусеница), и бродов до полу метра.
Длинная гусеница и центр масс, расположенный над ней, позволяли машинам преодолевать широкие рвы, а экипажам — делать фото со «вставшей на дыбы» машиной
Разумеется, не стоит думать, что немецкие БТР состояли из одних только достоинств. Были и недостатки. Например гусеничный движитель, рассчитанный на движение с высокими скоростями, был достаточно сложен в производстве и обслуживании (в частности сама гусеница имела хитрое устройство с индивидуальной смазкой подшипника в соединении каждого трака и резиновую подушку на каждом траке), при этом не обеспечивал длительного движения на скорости более 30 км/ч – появлялись проблемы с этими самыми резиновыми подушками. В итоге маршевую скорость этих машин пришлось ограничить 30 км/ч (при необходимости, если это диктовалось условиями боя, можно было кратковременно разгоняться до больших, вплоть до максимальных, скоростей). Получалась немного странная ситуация – машина имеет дорогую и сложную гусеницу, созданную для обеспечения возможности скоростного движения по шоссе (на уровне колесной техники), но двигаться с такой скоростью не позволяет эта же гусеница. Эта проблема не была решена до самого конца войны. О некоторых других недостатках я расскажу во второй части статьи при рассмотрении моделей, создававшихся на замену.
Масштабы производства и оснащения БТР-ами
В целом можно сказать, что машина вышла достаточно удачной, пусть и не идеальной, и немецкая промышленность могла себе позволить выпускать эти БТР достаточно крупной серией, обеспечивая к концу войны танковым дивизиям возможность иметь по полторы - две сотни таких машин. Однако до конца войны было много лет, и нельзя сказать, что ситуация с БТР-ами была особенно радужной. Выпуск рос поначалу медленно и нестабильно, в 39-м и 40-м годах было выпущено всего 232 и 347 БТР, прирост выпуска наметился только после начала войны с СССР, с сентября 1941-го достигнув месячного уровня в 70 машин. С такими темпами не стоило рассчитывать особо на полное оснащение мотопехотных полков, и к началу Барбароссы (то есть к 22 июня 1941-го года) большинство немецких дивизий имело только одну роту БТР в мотопехотных полках (разумеется, БТР были не только в мотопехотном полку). Одна дивизия (1-я танковая) имела аж два батальона на БТР (полный мотопехотный полк), а еще одна – один батальон. Три дивизии не имели и роты. В целом это означает, что мотопехота на БТР была в дивизиях Вермахта с самого начала Восточной кампании, вопреки звучащим иногда утверждениям.
Из-за особенностей шасси, БТР мог вот так вот зависать передней частью на неровностях и не падать вперед, но система управления с подтормаживанием гусениц делала машину управляемой даже в таком положении
В дальнейшем немцы постепенно наращивали выпуск этих машин, так как требовалось не только полноценно оснащать дивизии (все-таки рота БТР на дивизию – это мало), но и возмещать потери. В 1942-м году выпуск БТР доходил примерно до 100 – 125 машин в месяц, и к началу летней кампании из 24 танковых дивизии Вермахта (не все на Восточном фронте) имелось: 3 дивизии без пехотных частей на БТР, 3 дивизии только с одной ротой на БТР, 7 дивизий имело более одной роты на БТР, но менее одного батальона (чаще всего это было 2 – 3 роты на БТР и полковой взвод ПТО с БТР в качестве тягачей), 5 дивизий имело целый мотопехотный батальон на БТР и 4 дивизии имели один батальон на БТР и одну роту на БТР во втором батальоне. Имелись БТР и в других частях танковой дивизии, в частности в саперном батальоне. Именно к 1942-му году относится начало «официального» использования тактики боя на БТР и массового применения батальонов на БТР.
Опыт, полученный в этих сражениях, в очередной раз показал важность и полезность БТР как транспортного средства и боевой машины пехоты, а мобилизация промышленности Третьего Рейха вместе с упрощением конструкции БТР (в основном изменения коснулись бронекорпуса) позволили значительно нарастить выпуск. Уже в апреле 1943-го выпуск достиг 230 машин в месяц, в июле – 300, а в сентябре – 627 машин, в 1944-м же году уже в феврале было произведено 723 машины, в марте – 848, но затем выпуск несколько снизился и гулял в районе 500 – 800 машин от месяца к месяцу до января 45-го, после которого началось сильное падение. Для сравнения, за весь 41-й год было выпущено около 400 машин. Разумеется, высоки были и потери, однако, в любом случае, рост выпуска обгонял убыль и количество машин в дивизиях росло. К началу летней кампании 43-го года 11 танковых дивизий Вермахта имели батальон на БТР, к этому стоит прибавить также четыре мотопехотных дивизии – Великую Германию, Лейбштандарт СС, Рейх и Мертвую Голову. Большинство оставшихся танковых дивизий имело одну-две роты на БТР. Росло количество БТР и в других частях дивизий, в частности со взвода до роты увеличилось количество БТР в саперном батальоне (в том числе у саперов появились самоходные минометы на базе БТР).
В некоторых случаях на шасси БТР устанавливали реактивную систему залпового огня калибра 280/320-мм, на фото как раз можно видеть запуск реактивного снаряда
А много ли их было в реальных дивизиях?
Отдельно я бы хотел рассказать не только о штатах, но и о фактическом наличии этих машин в дивизиях в разные периоды времени. Разумеется, я не буду приводить цифры по каждой дивизии, просто собираюсь показать те или иные оснащенные БТР-ами части. Начнем с весны 1943-го. По имеющимся у меня данным, на 10 февраля 43-го 7-я тд отчиталась о наличии 71-го БТР, а 10 марта 43-го три дивизии 2-го танкового корпуса СС (Лейбштандарт СС, Рейх и Мертвая Голова) – о 67 – 69 БТР каждая - дивизии в это время уже пару недель принимали участие в отражении советского наступления в районе Харькова. В июне 1944-го, после паузы в боях, 4-я танковая дивизия отчиталась о 234 машинах (полный штат дивизии 44-го года – 230 БТР), 17-я танковая – 122 машинах, 20-я танковая – 162 БТР, 5-я танковая СС «Викинг» - 189 машинах (указанные дивизии через месяц – полтора будут участвовать в сражениях в Польше и Белоруссии в попытке отразить удары Красной армии, нанесенные в ходе «Багратиона» и Львовско-Сандомирской операции). К концу 1944-го года, когда, казалось бы (по распространенному мнению), немецкие дивизии представляли из себя жалкие остатки, а промышленность лежала в руинах, в отчетах о наличии на конец декабря 28 дивизий и бригад (танковых и мотопехотных) сообщили о наличии у них более 100 БТР каждая, из них шесть имели более 200 таких машин. Еще шесть дивизий отчитались о наличии около 50 и меньше БТР. Никак нельзя сказать, что дивизии не имели БТР, наоборот, к концу войны БТР стали явлением массовым, распространенным в дивизиях, хотя некоторые (как 15-я мотопехотная с 14-ю БТР-ами) растеряли почти все. Не стоит забывать, что помимо средних БТР (Sd.Kfz 251) в дивизиях имелись и легкие БТР (Sd.Kfz 250), я не учитывал их в этом подсчете (в ноябре 43-го легкие БТР исключили из штата мотопехотных полков, но они в больших количествах имелись в разведбате).
Разумеется, БТР хватало не всем, так что порой приходилось перегружать машину двойным количеством пассажиров
Какие же машины имелись в дивизиях? Я много писал в статьях о разных модификациях, хотелось бы немного рассказать и том, насколько они были массовыми и какие именно машины должны были быть в дивизии и в каких ее частях. По штату 1944-го года в танковой дивизии Вермахта должно было быть 230 средних БТР, из них 120 – в мотопехотном полку, 10 в танковом, 58 в разведывательном батальоне (в нем, помимо этого, было много БТР «легкой» модели), 1 в противотанковом дивизионе, 31 в саперном батальоне (из них 25 в бронированной саперной роте батальона) и 10 в роте связи дивизии. Если посмотреть распределение по моделям, то здесь мы видим в дивизии 54 «стандартных» БТР для перевозки отделения пехоты или пулеметной команды, которые также порой использовались в качестве тягачей для артиллерии и тяжелых минометов (251/1), 17 самоходных 81-мм минометов (251/2), 47 машин связи с мощными радиостанциями (251/3), 37 саперных БТР (251/7), 7 бронированных машин для перевозки раненых (251/8), 20 75-мм САУ (251/9), 10 машин проводной связи (251/11), 6 огнеметных БТР (251/16) и 32 машины поддержки с 20-мм автоматической пушкой (251/17). Стоит обратить внимание, что саперные машины (37 штук) и машины связи (47 штук) во вполне сравнимых со «стандартными БТР» (54 штуки) количествах.
В этой части статьи о боевых машинах немецкой пехоты мы рассмотрели в общих чертах устройство немецких средних БТР, темпы выпуска и оснащения ими танковых дивизий, а также реальные цифры наличия БТР в дивизиях в разные периоды времени и срез по модификациям. Во второй части статьи мы рассмотрим некоторые из моделей более пристально, а затем перейдем к недостаткам, которые немцам хотелось исправить, и проектам машин, создававшихся на замену.
Илинич Виталий.
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_184340
Автор: Виталий Илинич. Альбом автора: https://vk.com/album-162479647_269606747
Наш Архив публикаций за май 2020
А вот тут вы можете покормить Кота, за что мы будем вам благодарны)
Бронированные доктора боевых групп
Автор: Виталий Илинич.
Когда-то давно, когда я приобрел свою первую книгу о немецких БТР, где обзорно давалась информация по всем моделям, я заметил машину Sd.Kfz 251/8. Это медицинский БТР. Написано о нем было немного, мол, машина для эвакуации раненых. Да и много ли кого интересует то, что не стреляет? Однако со временем я стал изучать тему немецкой мотопехоты и узнал много нового и об этой машине. Оказывается, там все не так просто.
А на фото как раз санитарный БТР. Если очень присмотреться, то на кормовой двери можно увидеть красный крест в белом круге.
Казалось бы, да что может быть сложного? Для начала нужно было понять, а зачем вообще этот БТР нужен. Для вывоза раненых, зачем же еще! На самом деле медицинский БТР в Вермахте был в первую очередь транспортом не раненых, а батальонного врача. Врач должен сопровождать свой батальон неотступно, его нельзя оставить в обозе, иначе некоторые раненые просто не доедут. Но почему тогда у обычной мотопехоты таких нет? А у танкистов, например, есть. Для этого потребовалось узнать разницу между обычной мотопехотой и мотопехотой на БТР. Если коротко, разница в том, что мотопехота на БТР более подвижна и ведет бой без спешивания (с боевых машин).
А что это значит? Для того, чтобы успевать за своей частью, врач должен обладать одной с ней подвижностью, в том числе по бездорожью. А значит его транспорт должен быть полугусеничным. Это также значит, что врач должен иметь возможность ехать туда же, куда едет весь его батальон, причем буквально почти что вместе с боевыми частями. А потому его транспорт должен быть защищен от пуль и осколков. Как иначе врач сможет сопровождать боевую группу, прорывающуюся вглубь обороны противника? Поэтому у немецких докторов, служивших в батальонах на бронетехнике, была своя бронетехника. И раненым могла быть оказана помощь, практически не отходя от кассы. Врач определял, кого нужно «лечить» уже сейчас, кого можно перевязать и отправить в тыл, а кто вообще может подождать (ну или кого уже бессмысленно куда-то везти).
Это более поздний вариант санитарной машины
При этом у санитарного БТР в частях на бронетехнике была одна важная функция. Он позволял собрать раненых с боевых машин, чтобы машины могли продолжить бой. Ведь как в обычной пехоте или мотопехоте? Кого-то ранило, его перевязали и он лежит себе. Его товарищи попробуют оттащить его в тыл, или за ним придут санитары (носильщики), может быть он даже попробует добраться сам, благо недалеко (в пешей доступности же всё, обычная мотопехота воюет пешком). А как быть с частями, ведущими бой с боевых машин? Нельзя же просто выбросить раненого из БТР-а или танка! Да и сам он не дойдет до медиков, и медики до него не дойдут, и товарищи его пешком не дотащат, ведь война на боевых машинах подразумевает существенно бОльшие расстояния. Что же делать?
Что в таких случаях делают подвижные части, у которых нет санитарного БТР, показал опыт разведывательных батальонов с ротами на легких БТР. Если кого-то в БТР ранят, то товарищи пытаются как можно скорее доставить его до медиков, чтобы спасти. Ну а в качестве транспорта используют … свой БТР. В итоге, и ранено-то не так много бойцов, а воевать некому, все заняты доставкой своих товарищей в тыл. Наличие санитарного БТР позволяет этой проблемы избежать. Доктор свяжется по рации с командирами, выяснит, где и кого нужно забрать, соберет раненых с боевых машин и займется ими. В том числе сможет относительно безопасно доставить раненых на обустроенный медицинский пункт в тылу. А боевые машины смогут продолжить бой, пусть и с чуть меньшим количеством бойцов.
Вид внутрь санитарного БТР
Точно так же в танковых батальонах, в противотанковом дивизионе на САУ, в разведбатальоне на БТР. Те части, что воюют на передовой и на боевых машинах (а разведчики на БТР воевали подобно мотопехоте на БТР), должны иметь специальный БТР для сопровождающего их врача. Только на БТР он сможет вовремя успеть сделать свою работу, а заодно освободить боевые машины от доставки раненых. Плюс иногда этот БТР приобретал особую ценность, так как на нем в относительной безопасности можно было доставить какое-то снабжение. А добрый доктор из танкового полка дивизии Гроссдойчланд вообще разъезжал на танке Pz.III. Как он там выполнял свои обязанности, остается загадкой…
Есть еще такое фото. Красивое, но я не знаю, что тут происходит. То ли они сдаются, то ли это парламентеры, то ли это они выехали с белым флагом, чтобы раненых собрать
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_267620
Автор: Виталий Илинич.
Живой список постов, разбитый по эпохам
А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Яндекс-Юmoney (410016237363870) или Сбер: 4274 3200 5285 2137. А можете нажать на галочку рядом с ником ТС и отсканировать QR-код.
При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!
Подробный список пришедших нам донатов вот тут.