Что, во всей Франции не найдется какой-нибудь условный Жерар, который не сможет подобрать ключи к спутнице Дурова? Ключи к ключам, ёпта... Чтобы на Лазурном берегу, под шелест волн и лунный свет, ну когда все уже произойдет, она, обессиленно прильнув к нему, прерывисто дыша прошептала: «У Павлика есть маленькая квартирка в Париже в мансарде на Rue de Turbigo. Жерар, это около Биржи. И там кадка с фикусом. Если дважды повергнуть кадку по часовой стрелке и один раз против – откроется тайник, где он и держит те самые ключи, которые ищет весь мир. Он мне однажды показывал. Но только это тайна, милый. Обещай, что никому не скажешь». А Жерар, потягивая коктейль из водки и мартини, который «взболтать, но не смешивать», задумчиво погладит ее по безупречным ножкам, взъерошит ей волосы и тихо скажет: «О-ля-ля, Юлия, ты прекрасна. У меня никогда не было русских женщин. Ты мечта! Конечно, я никому не скажу. Ведь это теперь наша тайна. Отдыхай, малышка, а мне нужно сделать один очень важный телефонный звонок».

Мдя, так они уже разучились. И бьются они с Павлом Валерьевичем за возможность приходить на службу к девяти с чашкой капучино и круассаном и так, между прочим, закинув ноги на стол, читать переписку негодяев и раскрывать преступления века. Попутно там еще совещание с руководством, где обязательно заслушают что-то о необходимости повышения эффективности деятельности разведывательных подразделений, исполнение KPI, распределение бюджета, оптимизации персонала с учетом гендерных требований (чтобы в каждом подразделении были женщины, небинарные персоны, этнические, расовые и сексуальные меньшинства), ну и планы по празднованию Нового года.