Путь
Казалось, двенадцать лет, проведённых на лесной опушке, окружённой болотом с одной стороны и шумным городком с другой должны в момент прощания настроить меня на лирический лад. Но ничего такого не было. Вот дерево, посаженное мной, вот корт, на котором я оставил столько эмоций, модуль в котором я провёл лучшие пять лет заключения, типи , сооружённое мной. Ни одного плохого слова не могу сказать, всё было просто замечательно.
Полночь. В группе из тридцати восьми человек, баюкая в руках кружку кофе, я в последний раз прошёл по зоне и оказался в приёмнике. За три часа до этого забрали ещё одну группу из тридцати семи человек. Дальнейшее скорее походило на срочную эвакуацию, чем на обычный этап. Нас переодели, заковали в цепи и погрузили в автобус, не соблюдая ни одной формальности. На всё про всё полтора часа. На таких скоростях работают только люди, уверенные в собственной безнаказанности.
В мягком автобусе, перевозящем заключённых, сорок мест. Сзади находится туалет и клетка для ключника, вооружённого помповым ружьём с одним патроном (я так и не понял, почему патрон один). Накрывшись курткой, этот работяга во время движения ни разу не проснулся. Зато ключник, расположившийся возле водителя, трудился в поте лица. Сняв с одного из доминиканцев цепь и наручники, он поручил ему собирать мусор. Забросив в нашу клетку по два сухих пайка на человека, из чего мы сделали вывод, что переезд предстоит долгий, ключник погрузился в свой телефон. На просьбу сдать аппарат, он даже не оглянулся. Так двумя автобусами и поехали. Уставшие от затворничества двухмесячного карантина мы как школьники младшего возраста хрустели чипсами, галдели и рассматривали темноту за окном. Водитель включил сборку, составленную из кантри, классического рока, мексиканских наркокоррид. Каждый раз, услышав знакомые слова, хором подпевали и улюлюкали. Рассвело. США навсегда останется в моей памяти страной, воняющей горелым жиром дешёвых закусочных и головокружительных дорожных развязок. Каждые три часа охранники останавливались, покупали себе гамбургеры и литровые стаканы с кока-колой.
Поскольку пешеходные тротуары в США считаются пережитками прошлого, эти остановки служили нам главным развлечением. Каждая женщина встречалась всплеском комментариев или односложными выкриками, означающими крайнюю степень одобрения и подавленное желание. К сожалению, весь этот шквал чувств остался безответным — окна тюремного автобуса наглухо затонированы.
Дорога заняла больше тринадцати часов. Несмотря на то, что всё это время мои руки были прикованы к поясу, и подняться у меня получалось только во время остановок, большого неудобства я не испытал. Раньше я, пользуясь случаем, непременно ловил бы каждую деталь, бескрайнее поле, чапараль, дома с плоскими крышами.
Когда до места назначения осталось около часа водители автобусов затеяли гонки, позже и вовсе разъехались, что подняло среди нас волну панических пересудов. Так или иначе оба автобуса, миновав спящий городок, поднялись на холм, где стоит тюрьма, которая своей хрестоматийной голливудской неприступностью тут же навеяла желание пересмотреть Тот Самый Фильм. Да на этот раз именно тюрьма, открытыми пространствами зоны тут и не пахло.
Приёмник тюрьмы изначально был рассчитан максимум на 20 человек, поскольку нас приехало 77, до камеры карантина я добрался только через 12 часов после прибытия.
Обыск, одежда, собеседование с доктором, оперативным работником, фотографии, отпечатки. Всё как во взрослой тюрьме, только за конторками вчерашние школьники, ещё не разучившиеся всему улыбаться, словно попал ты в ролевую игру, где по жребию выпало играть арестанта.
Записано 14 января 2021 года в 2 ночи.