Сегодня попались на глаза на книжном рынке очень интересные открытки с самолетами ВОВ. Не удержался и приобрел. 12 открыток с нарисованными в трех плоскостях самыми известными боевыми самолетами СССР времен Великой Отечественной войны. С кратким описанием характеристик на обратной стороне открытки.

Издательство: «Изобразительное искусство»

Художник: В. Иванов

Год издания: 1971

БОЕВЫЕ САМОЛЕТЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

И-16, Пе-2, Ил-2, По-2 ... Для советских людей старшего и среднего поколений эти сочетания букв и цифр — нечто большее, чем просто обозначения марок самолетов. Большее, ибо за долгих 1418 дней Великой Отечественной войны жизнь советских воинов неисчислимое множество раз зависела от моторов и оружия этих самолетов, от мужества и мастерства их пилотов.

Оценить творения советских авиаконструкторов пришлось и немецким генералам, потерявшим в этой войне две трети своей авиации. Максимальная простота, экономичность и технологичность советских конструкций дали возможность быстро наладить производство боевых машин на эвакуированных в глубь страны заводах. Неумолимым грозным потоком шли на фронт самолеты, выпускаемые советскими заводами. Начиная с великой битвы на Орловско-Курской дуге, господство советской авиации в воздухе стало полным.

Но есть еще одно обстоятельство, о котором стараются умалчивать битые фашистские генералы: основные советские самолеты превосходили вражеские не только количеством, но и качеством.

Из множества типов самолетов быстро выделилась группа основных машин. Как в советских, так и в германских ВВС упор был сделан на боевые самолеты тактического назначения. В классе истребителей с двигателями водяного охлаждения «мессершмиттам-109» противостояли наши ЯКи. В классе истребителей с двигателями воздушного охлаждения против «фоккевульфов-190» дрались самолеты конструкции Лавочкина. Пикирующие бомбардировщики «юнкерс-88» встретили сильных соперников — Пе-2. Наконец, против немецких штурмовиков-пикировщиков — «юнкерс-87» и дальних двухмоторных бомбардировщиков «хейнкель-111» мы выставили великолепные штурмовики и дальние бомбардировщики конструкции Ильюшина.

Созданные накануне войны или в ее разгаре советские самолеты оказались самыми совершенными боевыми машинами военных лет. Наши основные самолеты превосходили немецкие не только по простоте и технологичности, но и по скорости и вооружению. Советская авиация имела более высокую культуру аэродинамики и веса. Советские истребители раньше, чем истребители других стран, получили пушечное вооружение: автоматические пушки калибра 20, 37, 45 мм. Советская авиация первая применила ракетные снаряды.

В сражениях Великой Отечественной войны столкнулись не только две идеологии, не только мужество и отвага солдат, искусство и воля военачальников, но и опыт, талант конструкторов — создателей боевой техники.

В подборке художника В. Иванова представлены точные изображения советских боевых самолетов. Давно сняты они с вооружения нашей армии, но эти уже кажущиеся архаичными машины, это «старое, но грозное оружие» достойно того, чтобы навсегда сохраниться в памяти советского народа, выстоявшего и победившего в беспощадной схватке с фашизмом.

Примечания: 1) На изображенных самолетах голубая половина — вид снизу, а зеленая — вид сверху. 2) На всех открытках вид самолета спереди выполнен в более мелком масштабе, чем две другие проекции.

И-16. Конструктор Н. Поликарпов, 1933 год.

Основной многосерийный советский истребитель начала Великой Отечественной войны, первый советский скоростной самолет с убирающимся шасси, винтом переменного шага и броневой защитой за спиной пилота. Боевое крещение И-16 получил в Испании. На таких модернизированных машинах начали свой боевой путь дважды Герои Советского Союза Б. Сафонов, Г. Кравченко, А. Ворожейкин и многие другие. Скорость последних модификаций около 500 км/час, вооружение — две пушки 20 мм и два пулемета 7,62 мм.

И-153 — «Чайка». Конструктор Н. Поликарпов, 1938 год.

Единственный в СССР серийный биплан с убирающимся шасси и самый скоростной в мире истребитель-биплан. На «Чайке» в боях на Халхин-Голе в 1939 году были впервые опробованы ракетные снаряды, а в 1940 году на них испытывались прямоточные реактивные двигатели. В суровом сорок первом советские летчики на «Чайках» сражались на фронтах Великой Отечественной войны. Максимальная скорость — 443 км/час, вооружение — четыре пулемета 7,62 мм.

Ил-2. Конструктор С. Ильюшин, 1939 год.

Самолет, равного которому не имела ни одна из воюющих стран. Сделав фюзеляж в виде броневой коробки, к которой пристыковывались крыло и хвостовое оперение, Ильюшин создал настоящий «летающий танк», способный наносить сокрушительные удары по любым наземным целям: танкам, артиллерии, дотам, блиндажам и т. д. Не случайно этот штурмовик стал самым массовым самолетом Великой Отечественной войны. «Черная смерть» —так называли его гитлеровцы. Скорость — 420 км/час; вооружение — две пушки 23 мм, два пулемета в крыле, один пулемет в кабине стрелка-радиста и 400—600 кг бомб. Под крыльями самолета было установлено также ракетное оружие — восемь снарядов 82 мм калибра.

Ил-4. Конструктор С. Ильюшин, 1938 год.

Основной советский дальний бомбардировщик времен Великой Отечественной войны. В 1939 году летчик В. Коккинаки установил на нем несколько мировых рекордов грузоподъемности и совершил перелет СССРСША. Конструкция самолета не претерпела существенных изменений в течение всей войны. Советские летчики на ИЛ-4 участвовали в первом налете на Берлин в августе 1941 года и бомбили фашистскую столицу в 1945 году. Скорость — 445 км/час, вооружение — один пулемет 12,7 мм, два пулемета 7,62 мм и 1000 кг бомб.

Ла-5. Конструктор С. Лавочкин, 1942 год.

Основной советский истребитель времен войны с двигателем воздушного охлаждения. Обладая легким управлением, большой скоростью и хорошей маневренностью, Ла-5 нес мощное пушечное вооружение. Именно на этой машине трижды Герой Советского Союза И. Кожедуб уничтожил 62 немецких самолета. Скорость — 650 км/час, вооружение — две пушки 20 мм. В дальнейшей модификации (с более мощным мотором, тремя пушками) самолет получил название Ла-7. За счет лучшей аэродинамики скорость его возросла до 680 км/час.

МиГ-3. Конструкторы А. Микоян и М. Гуревич, 1940 год.

Высотный истребитель со смешанной фанеро-металлической обшивкой, самый скоростной самолет начала войны. На МиГ-3 начал свой боевой путь трижды Герой Советского Союза А. Покрышкин и именно на МиГ-3 22 июня 1941 года в первые минуты войны летчик Д. Кокорев совершил первый таран в Великой Отечественной войне. Скорость — 640 км/час, вооружение — один пулемет 12,7 мм, два пулемета 7,62 мм.

Пе-2. Конструктор В. Петляков, 1940 год.

Основной многосерийный советский ближний бомбардировщик Великой Отечественной войны. По скорости почти не уступал вражеским истребителям. На Пе-2 летали летчицы знаменитого женского бомбардировочного полка под командованием М. Расковой. Скорость —до 540 км/час, вооружение —три пулемета 12,7 мм, два пулемета 7,62 мм и 600 кг бомб.

Пе-8. Конструктор В. Петляков, 1939 год.

Тяжелый бомбардировщик, во многом опередивший знаменитые зарубежные бомбардировщики второй мировой войны. У немцев вообще не было серийных машин такого класса, а английские ланкастеры и американские либерейторы уступали Пе-8 и по взлетному весу, и по бомбовой нагрузке, и по дальности, и по высоте. Но в годы Великой Отечественной войны целесообразнее было сосредоточить усилия авиационной промышленности на массовом выпуске боевых самолетов тактического значения, и постройку Пе-8 прекратили. Скорость — 450 км/час, вооружение — две пушки 20 мм, два пулемета 12,7 мм, от 2 до 5 тонн бомб.

По-2 (У-2). Конструктор Н. Поликарпов, 1928 год.

Один из самых удивительных советских самолетов, участвовавших в Великой Отечественной войне. Начиная с 1928 года производство этих самолетов продолжалось долгие годы. Этот единственный и неповторимый случай в истории мировой авиации объясняется совершенством конструкции самолета. Универсальность конструкции, заложенные в ней большие возможности позволили использовать По-2 (У-2) для выполнения самых различных задач. По-2 был связным самолетом, ночным корректировщиком артиллерийской стрельбы, разведывательным, пропагандистским, санитарным самолетом и легким ночным бомбардировщиком. На самолетах По-2 в годы войны летали летчицы женского авиаполка легких ночных бомбардировщиков под командованием Е. Д. Бершанской. Двадцать три летчицы этого полка были удостоены звания Героя Советского Союза. Скорость самолета — 146 км/час, вооружение — пулемет 7,62 мм и 300 кг бомб.

СБ. Конструктор А. Архангельский под руководством А. Туполева, 1935 год.

Первый советский серийный фронтовой бомбардировщик, цельнодюралевый с хорошими аэродинамическими формами и первый бомбардировщик с убирающимся шасси. Отличался великолепной для бомбардировщиков тех лет скоростью. Боевое крещение получил в Испании, в строю находился до 1943 года. Скорость — 424 км/час, вооружение — четыре пулемета 7,62 мм, более 500 кг бомб.

Ту-2. Конструктор А. Туполев, 1943 год.

Этот самолет стал родоначальником большого семейства машин. Задуманный как пикирующий бомбардировщик он оказался весьма универсальным. Оборудованный фотоаппаратурой, он применялся для воздушной разведки. Подвеска торпед превращала его в торпедоносец, а установка носовой пушки (в 37 или 45 мм) — в штурмовик. ТУ-2 — переходная ступень между уходящей поршневой и грядущей реактивной авиацией. Первый реактивный бомбардировщик Ту-12 был создан именно на базе Ту-2. Скорость — 547 км/час, вооружение — две пушки 20 мм, три пулемета 12,7 мм и 1000 кг бомб.

Як-3. Конструктор А. Яковлев, 1943 год.

Самый легкий и маневренный истребитель второй мировой войны, созданный на базе Як-1, превосходивший вражеские машины в скорости, в скороподъемности, вертикальном и горизонтальном маневрах. На Як-3 летали летчики эскадрильи «Нормандия-Неман». Скорость последних модификаций — 720 км/час, вооружение — две пушки 20 мм.

...

Набор открыток я приобрел не задумываясь, ведь в детстве у меня была книга Оружие Победы, где были представлены такие же классные рисунки, но не только авиации. Художник здорово постарался и рисовал танки, артиллерию, корабли, стрелковое оружие.

Оружие победы 1941-1945. - М.: Молодая гвардия, 1975. -158, [2] с.: ил.; 28,2х20,7 см. Художник В. Иванов.

У меня также есть такие же открытки самолетов, но издательства 1984 года. В этом более позднем выпуске рисунки уже другие, и как мне кажется более удачные и проработанные. Из самолетов ВОВ там есть даже ТБ-3. Из послевоенных – Як-15, Бе-6, Миг-21. В сети видел, что художник «баловался» и гражданской авиацией СССР.

Если у кого-то есть больше информации о этих рисунках и книгах, творчестве художника – прошу писать в комментарии.

...

Интересна тема ВОВ и истории – подписывайтесь на мой профиль.

Дважды Герой Советского союза, летчик-ас, Александр Иванович Покрышкин.

На общем зимовье мы встретились с Раскольным (псевдоним), главным героем фильма «Счастливые люди». Удивило, что он ждал нас именно в этот день. Геннадий Викторович рассказал, что пришел на общую избу днем раньше, переночевал, наутро отправился на следующий путик к другому зимовью. Но в пути ему захотелось вернуться, почему то возникла большая уверенность, что мы должны прийти. Ни рации, ни спутниковых телефонов у нас не было. Вот как он нас почувствовал?

На берегу Енисея с Геннадием Викторовичем в мой первый приезд в Бахту

С Раскольным было интересно разговаривать. За 50 лет в тайге у него накопилось огромное количество историй, из которых самыми интересными мне казались связанные с темой удачливости на охоте. Заинтересовался этой темой после роликов писателя-шекспироведа Меняйлова. Много лет назад Меняйлов совершил более 20 экспедиций по всем местам ссылок Сталина, в том числе и на Енисей. В этих поездках писатель общался со многими охотниками и узнал, что на Севере некоторые охотничьи команды не уходят на охоту, пока не найдут к себе в группу удачливого человека. Он даже может быть глубоким стариком, но его присутствие повышает удачливость всей охотничьей команды. То есть удачливость для них – это не случайность, а следствие определенных причин.

Для меня эта тема была очень актуальна, т.к. мой первый сезон в тайге был особенно неудачливым – не смог добыть ни одного глухаря, ни одного соболя из-под собаки. Даже косачей и тех добыл не сразу, вначале спугивал их и мазал. Ниже видео с ярким примером.

Очередная неудача с крупной птицей в первый сезон в тайге. Спугнул косачей.

Очень врезалась в память такая история от Геннадия Викторовича. Один его знакомый охотник, добывший за жизнь много лосей, однажды очень хвастливо заявил на пьянке, что сможет добыть лося в любое время. С тех пор он 8 лет подряд не мог добыть ни одного лося!

Небольшая таежная речка для сохатого не препятствие

Другой случай. С Раскольным и его средним сыном Андреем мы поднялись на новый участок Андрея по очень порожистой реке Тынеп. Один из наиболее опасных порогов на деревянной лодке никто до Геннадия Викторовича не проходил. Заснял это место на видео.

Геннадий Викторович с сыном обсуждают, как безопаснее пройти перекат на р. Тынеп.

Добрались до места, разбили лагерь (зимовья там не было), сели обедать. Первую рюмку Абсолюта Раскольный вылил в костер, поблагодарив дедушку – хозяина этих мест – за то, что пустил нас на участок.

Несколько ритуалов, влияющих на удачливость на охоте, мы переняли из книжки этнографа Потапова «Охотничий промысел алтайцев», который в 1927-28 годах провел два сезона в тайге с алтайскими охотниками. Например, мы с Юрой никогда не говорили «я добыл», а говорили «дедушка дал/позволил добыть». Перед тем, как стрелять птицу или соболя, мы просили дедушку помочь нам добыть их, объясняли, что не с жиру бесимся, а нам это нужно для дела. После удачного выстрела благодарили и дедушку и добытых птицу или соболя. Что интересно, в те редкие моменты, когда в голове проносилась мысль, мол, «зачем зря дедушку беспокоить просьбами, ситуация легкая, глухарь как на ладони, сам добуду», мазали по глухарю в упор.

Кто-то может опять меня назвать суеверным как в ситуации с орлом, описанной во второй части дневника. Но мне кажется, что и тут дело в психологии. Пока ты в скромности, то максимально мобилизован, собран, действуешь на пределе сил и адекватности. А когда считаешь, что море по колено, особенно уверен в себе как учили на всяких курсах успеха, как-то расслабляешься, действуешь расхлябанно, по-разгильдяйски и в итоге мажешь.

Естественно, что никаких фото с добычей мы не делали, чтобы не возгордиться. Лишнего старались не добывать. Когда поняли, что птицы у нас достаточно и на еду и на приваду, больше глухарей не стреляли, спугивали. Внимательно следили за своим психологическим состоянием. Например, накануне выхода на новый круг (двухнедельный обход охотничьего участка) Юра на ровном месте разлил 3 кружки чая подряд, я порезался, пытаясь отколоть замерзший на холоде кусок сливочного масла. Эта неадекватность в простых ситуациях нас насторожила. Решили остаться еще один день на зимовье, привести себя в порядок, обсудить, в чем может быть причина нашего улёта. Как только убедились, что состояние выровнялось, ничего из рук больше не выпадало, пошли на круг.

Чем тяжелее окружающая обстановка, тем более внимателен человек к любому инструменту, помогающему выжить. И подчас неважно, что ты не понимаешь, как это работает. Чувствуешь результат и этого достаточно. Например, самый прославленный летчик Великой Отечественной войны Александр Покрышкин, первый трижды Герой Советского Союза, на все боевые вылеты брал с собой портрет Сталина. Об этом он написал в своих мемуарах 1948 года издания. Не буду пересказывать, чем это ему помогало, желающие могут загуглить ролик «Возможности древней приметы «посидим на дорожку». Вот и я распечатал портрет вождя, заламинировал его и носил с собой в нагрудном кармане, а на зимовьях ставил над столом. Тем более, что Сталин сам три года провел на Енисее в районе реки Курейка и охотился в тайге.

Портрет Сталина с собой по примеру трижды ГСС летчика Александра Покрышкина

Что интересно, в тайге мы были полны сил, нам не нужно себя приводить в тонус как на Большой земле. Тут сама окружающая обстановка нас мобилизовала. Даже чтобы попить чаю нужно было приложить усилия – выйти из теплой избы, дойти до реки, разбить топором лед, набрать воды в ведро, поднять его в горку до зимовья. Про 20ти километровые переходы с избы на избу с раздеванием догола для переправы через полузамерзшую реку я вообще молчу – тонус и силы берутся как будто из ниоткуда. Как говорится, жить захочешь и не так раскорячишься. А вышли из тайги в деревню, все сразу стало лень – валялись на диванах, даже поесть не хотелось себе готовить, через раз ходили харчеваться к Геннадию Викторовичу.

Хотя и в тайге не получалось все время быть собранным, регулярно случались промашки и проколы. Сейчас эти случаи рассказываешь как шутки, а тогда бывало не до смеха. Один эпизод получился даже как в анекдоте – я понимаю, что это не медведь, а ср@ть остановиться не могу. Но об этих ситуациях уже в новом посте.

(продолжение следует)

Архив постов

1) Приключения «учителя успеха» в тайге. Часть 1. Куда я вперся?! Может домой, пока не поздно?!

2) Приключения "учителя успеха" в тайге. Часть 2. Случился п.....ц! Вернусь ли теперь живым из тайги?!

3) Приключения "учителя успеха" в тайге. Часть 3. Что помогало нам преодолевать всякую жесть в тайге?!

4) Приключения "учителя успеха" в тайге. Часть 4. Как не стать с напарником врагами в тайге?!

"Небо войны" Александра Иваныча читал ещё в детстве, этот случай отложился в памяти. но было не совсем так, как в родительском посте, не было никакого приказа расстреливать.

Вот как сам Покрышкин об этом пишет:

"Вечером, возвратившись с задания, я увидел инженера Якова Жмудя в окружении однополчан. Он рассказывал им о своей поездке в Ногайск. Голос у него был тихий, надломленный, глаза красные. За один день он, казалось, постарел на несколько лет.

— И детей постреляли? — услышал я чей-то возмущенный вопрос. Стало тихо.

— Все в одной яме лежат: сестра, старики, дети... Все...

— Вот изверги!

Жмудь заплакал. Гнетущая тишина, казалось, давила на плечи. Все стояли окаменев, словно видели перед собой могилу, заваленную окровавленными телами.

...

Я подошел к инженеру и просто, по-мужски сказал:

— Не плачь. Слезами горю не поможешь. Надо бить их еще крепче, еще злее. Обещаю тебе завтра же в отместку за гибель твоей семьи уничтожить несколько немецких самолетов.

Инженер поднял заплаканное лицо, посмотрел на меня и молча протянул руку. Я крепко пожал эту трудовую руку, умеющую так искусно налаживать наши пулеметы, пушки и навигационные приборы.

.....

«Юнкерсы» не подвели нас. Как я и рассчитывал, они появились со стороны Никополя. Шли они очень высоко, но без прикрытия. Видимо, надеялись на свою группу очистки, которая должна была находиться уже над нашим передним краем.

До Большого Токмака мы сумели набрать высоту и оказались теперь над «юнкерсами». Стремительно сближаясь с ними, я бросил в эфир:

— Сомкнуться плотней! Бью ведущего.

Навстречу неслась армада бомбардировщиков. В последние секунды, перед самым открытием огня, мне почему-то показалось, что на их крыльях не кресты, а звезды. Я крикнул:

— Наши! Не стрелять!

И «юнкерсы» с желтыми крестами на крыльях пронеслись под нами. Меня охватила злость на себя за то, что из-за чрезмерной предосторожности я допустил такую глупую ошибку.

Я сделал резкий переворот и сразу же оказался в гуще бомбардировщиков. Поймав в прицел ведущего, я дал по нему короткую очередь из всех пулеметов и пушки.

В одно мгновение передо мной возник огромный огненный шар. Взрыв поглотил «юнкерса». Стена огня неслась мне навстречу. Огромный обломок бомбардировщика пролетел совсем рядом.

Мой самолет по инерции врезался в пламя, его сильно тряхнуло, что-то ударило в обшивку, и, наконец, огонь остался позади. Я осмотрелся; слева и справа шли бомбардировщики. Один из них горел, видимо, его поразил взорвавшийся сосед.

Взял в прицел крайнего справа и дал очередь. Из крыла «юнкерса» вырвалась струя дыма. Он круто развернулся, свалился в пике и стал уходить. Я бросился вдогонку и второй очередью по левому мотору добил его.

Потом рванул свою машину вверх. Правее меня падал «юнкерc», подожженный парой Жердева. А чуть выше нас в небе висело несколько парашютистов — экипаж сбитого самолета.

«Вспомни Островского!» — подсказала мне память. Да, он, которого я любил, как сына, вот так же спускался тогда на парашюте. И фашисты безжалостно расстреляли его в воздухе. Не сдержав гнева, я надавил пальцами на гашетку.

Мы вышли из боя на последних граммах горючего. Сели на ближайший аэродром.

Под вечер возвратились домой. На стоянке меня встретил инженер-капитан Жмудь.

— Как я волновался за вас, товарищ гвардии майор, — сказал он, помогая мне освободиться от лямок парашюта. — При всех такое пообещали, а могло быть...

— Ничего, дорогой мой капитан, не случилось. Конечно, порой бывает трудно выполнить товарищескую клятву. А за пулеметы и пушку спасибо: работали отлично. Сбил обещанных три «юнкерса».

Покрышкин А.И. "Небо войны", глава 16. "Знакомые маршруты".