Всё, что описано в этой книге происходило на самом деле. Выдуманных событий тут нет и не будет. Автор лишь литературно обработал и, местами, слегка завуалировал то, в чём участвовал лично, что видел и слышал сам. Поэтому некоторые вещи могут не совпадать с мнениями "экспертов" и официальной пропагандой.
Утром, ещё до завтрака в палатку старшего лейтенанта А. прибежал боец с позывным Кот.
- Командир, у нас там один с ума сошёл. С вечера гнать начал. Всю ночь его успокаивали – бесполезно. Так-то он нормальный, в прошлый раз у нас командиром роты был
Кот, как и «погнавший» заходил второй раз, но сильно это не афишировал. С ними был ещё и третий – Нафаня, эта троица изначально держалась несколько особняком.
Старший лейтенант А. оделся и пошёл с Котом в его палатку. В её конце, на кровати сидел крупный мужик в тельняшке с красным, одутловатым лицом. Он явно не соображал где находится, но не буянил. Не нужно было быть медиком, чтобы понять – налицо алкогольный делирий.
- Он не пил вообще последние два дня, в самолёте последний раз – начал оправдывать товарища Кот.
Ему было невдомёк, что «белочка» приходит как раз тогда, когда резко перестаёшь употреблять.
- Он у нас в прошлый раз командиром роты был – повторил Кот и простодушно добавил – Его, правда подсидели потом, потому что бухать начал.
«Ну да, «подсидели», ни за что практически» - усмехнулся про себя старший лейтенант А. Он вспомнил этого товарища – из самолёта его выносили под руки, сам он идти не мог.
Офицером, на самом деле, красномордый не был. Дефицит офицеров в «БАРСах» был катастрофический, дай бог, если высшее руководство было из кадровых, поэтому ротными и взводными назначали тех, кто более-менее мог управлять личным составом.
- Разберёмся после построения – сказал старший лейтенант А. – пока побудьте с ним, чтобы не натворил чего.
«Вот что с ним делать?» - размышлял он по дороге в столовую. «Доложить Ветру, так тот его выпнет, не задумываясь». Решение пришло само собой – вызвать психбригаду скорой помощи и пусть забирают в больницу, откапают там, а как придёт в себя уедет домой.
После построения к старшему лейтенанту А. подошёл дед. Вот прям дед. Таких среди добровольцев было много. Многие, ещё не достигнув шестидесяти (перешагнувших этот рубеж в «БАРСы» не брали) выглядели как глубокие старики – пьянство и деревенский труд делали своё дело.
- Командир, а можно я сегодня дневальным останусь в лагере? А то у меня нога не гнётся совсем, по молодости перерубил топором почти полностью. Вообще долго не могу ходить
- А ты зачем сюда приехал? – довольно грубо ответил старший лейтенант А.
Практически сразу он решил, что отправит этого деда домой. На войне нет места жалости. Тут нет такого, что каждый сам за себя. От действий каждого зависят жизни других. Такой вот «боец» может легко подставить целое подразделение.
Дед ещё долго лепетал про бедственное положение в семье, кучу кредитов и прочее, в том же духе, но старший лейтенант А. был непреклонен. Было ли ему жалко этого добровольца? Было. Но это ничего не меняло, в конце концов это не дом инвалидов.
Вообще в «БАРСы», пользуясь полным отсутствием медкомиссии, приезжали добровольцы, которые реально находись в предсмертном состоянии: с 4-ой стадией рака, туберкулёзом и т.д. Они приезжали с одной целью – погибнуть, чтобы семья получила выплаты. Понять их было можно, оставить – нет.
После развода старший лейтенант А. позвонил в скорую, описал ситуацию и вызвал бригаду. Диспетчер даже толком не уточнила их месторасположение, видимо, такие вызовы были не впервые.
Вернувшись в палатку «больного», старший лейтенант А. озвучил предпринятые действия Коту и Нафане. Те, вдруг, стали возмущаться:
- Ты чего, командир? Его же на учёт поставят в «психушке». Он же потом не устроится никуда – кипятился Кот
Очень хотелось дать ему в рожу и уйти – пусть сами тогда разбираются. Но старший лейтенант А. сдержался и пообещал, поговорит со «скоряками», чтобы его ни в какие реестры не вносили, а просто прокапали и отпустили. Бред, конечно, но Кот с Нафаней поверили и успокоились.
Скорая приехала примерно через час. Красномордого прям как есть: в трусах, тельняшке и правом тапке, привёл на КПП Нафаня. Кот позади тащил его рюкзак с вещами. Старший лейтенант А. успел переговорить с фельдшером и вкратце обрисовать ситуацию. Та, понимающе кивнув, подтвердила товарищам «больного», что никуда его записывать не будут, а просто прокапают.
Скорая уехала, и старший лейтенант А. пошёл обходить «свои» палатки. Войдя внутрь одной из них, он с удивлением обнаружил валяющегося на кровати добровольца, судя по внешности, дагестанца.
- Я отдохну немного, мне можно – спокойно ответил доброволец
- Шагом марш на полигон – старший лейтенант А. начал закипать
- Пойду после обеда – дагестанец перевернулся на другой бок
- Пиши рапорт и езжай домой
Доброволец не посчитал нужным ответить и начал храпеть. После обеда старший лейтенант А., на всякий случай, заглянул в эту палатку, хотя уже и принял решение отправить данного товарища домой. Бичоев был по-прежнему там.
Есть такая категория людей, для которых другие не указ. Они всё делают так считают нужным, не считаясь с чужим мнением. В мирной жизни такое поведение может быть и уместно, хотя, как правило, друзей у данной категории лиц, как правило нет. А в армии, особенно на войне, такая индивидуальность приводит к потерям. Ладно сам погибнет, так ещё и других захватит. Поэтому никаких сожалений старший лейтенант А. по этому поводу не испытывал. Естественно, никакой рапорт Бичоев писать не стал.
Следующим утром, перед построением старший лейтенант А. подошёл к Ветру и доложил о ситуации (такие подходы он называл: «Сходить до Ветра»). Тот сразу выкрикнул фамилию этого добровольца. Но Бичоев не отзывался, делая вид, что не слышит. В конце концов его прямо-таки выпихнули из строя. После короткого разговора дагестанец отправился к себе в палатку собирать вещи, громко возмущаясь на ходу, что с ним поступили несправедливо и ни за что отправили домой.
День прошёл как обычно. Добровольцы, собранные здесь из разных часовых поясов, уже немного адаптировались и более-менее привыкли к распорядку дня.
Вечером к старшему лейтенанту А. подошёл совсем молодой парень, лет двадцати трёх, с позывным Ермак.
- Кортес, скажите, а реально мне командиром взвода стать? Высшее образование у меня есть, я институт физкультуры закончил. Вообще вот подумываю с армией жизнь связать
Парень действительно был спортивный и вроде не дурак, но старший лейтенант А. ответил уклончиво:
- Посмотрим на тебя. Если справишься, то почему бы и нет
- Я справлюсь – очень самоуверенно ответил тот – Я знаете какой? Я всегда на доске почёта висел!
Что-то обещать вот просто так, как говорится за красивые глаза, не хотелось. Сославшись на позднее время, старший лейтенант А. прервал разговор и пошёл в свою палатку спать.
В палатке к нему подошёл Хитрый Раджа:
- Командир, смотри какие часы купил. Тактические
- Да. Капитан, который оружие выдаёт, у него прям на территории контейнер. Ботинки, часы, камуфляж «мультикам», ещё там по мелочи
Часы были неплохие: электронные, в водонепроницаемом корпусе, с будильником и подсветкой циферблата. Старший лейтенант А., часы не носил уже много лет, их вполне себе заменял сотовый телефон. И он был далеко не один такой – в современном мире часы уже давно стали больше модным аксессуаром, чем необходимостью. «А на передовой-то телефонов не будет»- мелькнула мысль. Странно, что старший лейтенант А. не подумал об этом раньше.
- Часы бы тоже такие не помешали – задумчиво сказал он – а почём?
- Две с половиной. Тебе взять такие же?
Старший лейтенант А. заглянул в свой бумажник: деньги, взятые с собой, несмотря на экономию, почти кончились.
- Миш, у меня только двушка
- Да не вопрос, командир, отдашь потом
Такие часы, как выяснилось позже, в магазине стоили около полутора тысяч. Было немного дико осознавать, что некоторые офицеры из постоянного состава лагеря (в том числе и Ветер) таким образом «подрабатывают», имея свой гешефт. Кому война, а кому…