Слёзы последнего дня: остров Сарпинский (Ч.2 - ФИНАЛ.)⁠⁠

Часть 1

Ольгу они… попросту слили. Со Светой на пару. Так думала она, когда бежала, не чувствуя под собой ног. И другого слова на ум не пришло. Нож был хорош, чтобы им колоть, но не настолько, что б прорезать в плотной ткани дыру. И когда, наконец, прорез появился, геологи оказались слишком близко, семь или восемь человек, сосчитать она не успела. Сразу надо было выбегать через вход палатки и удирать к лесу, пусть на глазах у тех, кого боялись. А так – только потеряли время. В последний миг Ольге вдруг стало страшно, и она рванула обратно в дыру, кричала, что не выйдет в поле, что закрутит завязки изнутри, и они не войдут. Витя бросился за ней, но Марина вцепилась в него словно тигрица. Светлана поколебалась лишь мгновение, но приняла её сторону и помогла удержать парня. А дальше спасать стало поздно. Самим было нужно убегать.

Ольгу больше не видели. Слышали только позади крики. Но она ли это кричала, или те, кто вылез из оврага… Что они вообще там делали, всей экспедицией? Искали новые породы? Марина лишь на миг обернулась, когда перепрыгивала ручей. Не удержалась на камне и упала в воду. Виктор остановился, протянул руку, помог подняться. И в этот миг взгляд её упал назад. Четверо или пятеро геологов разбирали палатку, в которой осталась Ольга, и столько же бежали за ними следом. Пока ещё отставали.

– Соберись! – почти что крикнул на неё Витя, до боли сжав руку.

Было из-за чего. Светлана, длинноногая как лань, даже не запыхалась, не смотря на лишний жирок на теле. Марина низкой не была, но в беге им обоим проигрывала сильно. Это она плелась в хвосте, а они притормаживали, что б далеко не отставала.

Повезло, когда дальше на пути оказался другой овраг. Они-то обежали вокруг, а вот ЭТИ почему-то через него полезли. Прицел у изменившихся людей, очевидно, мог бить только напрямую, сложных траекторий в погоне планировать не умели. И из оврага по какой-то причине тоже не выползли, застряли в нём или потонули. У края перелеска, когда остановились и обернулись ещё раз назад, преследование так и не возобновилось. И лишь вдалеке, там, где раньше стояли палатки, самой большой из них уже не было. На месте её копошилось несколько ЭТИХ. Не тем ли же самым они занимались при жизни в почвах?.. Мысли, одна глупее другой, беспрестанно лезли в голову.

– Покажи…

Голос Виктора насторожил. Марина отдышалась. Увидела, как он держит Светлану за руку. На предплечье у девушки выступила кровь, и на белой кофте виднелись следы грязных зубов. Будто сначала ими жевали землю, а потом уже укусили. Неизвестно, чем занимались геологи в первом овраге, может, и вправду землю грызли. В силу привычки, что много возились в ней по работе, или просто чесали зубы, пока не встретили плоть.

– У палатки, – спокойно пояснила наличие раны Светлана. – Перед тем, как побежали. Не успела отдёрнуть…

Ещё одна капля в копилку Витиной совести. Они же вдвоём его сдерживали до последнего, пока он рвался спасать противившуюся этому Ольгу. Отступи они от палатки раньше, Светлана не получила бы этот укус.

– И что – я стану такой же? – нервозно улыбнулась она, высвободив руку.

– Не мели ерунды, – вмешалась Марина. Сняла с себя тонкий шейной платок и подошла к ней. Начала перевязывать.

– Это какой-то химический газ, – произнёс Виктор. – Сам вышел из недр со взрывами или бомбёжка сверху – не знаю. Связи по-прежнему нет, вышки вырубило. Но люди, что кусают, не заразны. Просто поражены им.

И всё-таки всё походило на фильмы Ромеро. Даже пейзажи казались схожими. Не хватало старого кладбища, где из могил, в дополнение к свежим трупам, вылезали бы те, что пролежали в земле полвека. Наверное, на острове кладбища даже не было, людей увозили хоронить на большую землю.

– Есть, – ответил Виктор строго, дабы прекратить все разговоры о мертвецах. – И не одно. Только никто из земли не вылезет. А мы будем искать помощь…

План, в общем-то, был хорош, с устраивавшей всех общей целью – найти для спасения помощь. Вся сложность крылась в малых деталях. Ни где её искать, ни откуда она придёт, ни когда это случится – никто из них не знал. И вины Витиной в этом точно не было, тут все были на равных.

Часы на телефоне, не желавшем ловить связь, показали девять утра. Они не ели, не спали и от постоянно обнажённых нервов не отдохнули даже, пока сидели на башне. Виктор к тому же отлучался и дольше них был на ногах. Молодость позволит продержаться какое-то время, но сон и еда были нужнее. Как и вода.

Подгруженная карта в телефоне оказалась только у Вити. И один дом он нашёл-таки неподалёку, с постройками. Правда нежилой. Геологи неспроста оказались в этой местности, здесь у них было что-то вроде базы – несколько небольших строений и одноэтажный домик. Что из себя всё это представляло в реале, по карте было не сказать. Только если дойти своими ногами. Наверное, какие-то запасы консервов должны были там храниться, ведь сами же люди были здесь, в экспедиции. А ничего не найдётся, можно будет вернуться на побережье, пошарить в домиках у причалов. Витя всё подсчитал. Если катастрофа и произошла в городах выше, затронула дамбы, то большая вода пришла бы уже по течению. Опасности появиться на берегу через пару часов не было. Вероятность речного цунами пропала.

Мини-городок геологов, состоявший из трёх-четырёх построек, судя по скаченной карте, располагался ближе к берегу. Потому они ничего не теряли, продвигаясь туда. Местность хотя бы изобиловала посадками и перепадами высоты. Можно было засесть, залечь и спрятаться. От причалов далековато, но туда ещё успеют. Сначала еда. Початая бутылка воды – единственное, что успели захватить в палатке. И в ней уже плескалось на самом донышке.

Долго городок геологов искать не пришлось. В этой части острова была какая-то мания на самодельные водонапорные башни, и ставил их будто один и тот же умелец. Ещё одну из них Витя увидел вдалеке, когда залезал на дерево. Чутьё подсказало, что двигать нужно прямо на неё, и вскоре они вышли на открытую местность. Глазам предстал старый дощато-бревенчатый домик, на каменном фундаменте, довольно просторный на вид, вытянутый и аж с двумя печными трубами. Также были пара сараев, гараж открытого типа, навес, под которым несколько деревянных столов загромождали разложенные на них породы. И эта самая башня, метров шесть в высоту. Недалеко поблескивал водоём. Карта не показала ни одного из двадцати пяти озёр острова где-то поблизости. По-видимому, это было совсем крохотное. Или искусственно вырытый прудик, что пополнялся небольшим ручейком. Маленький и неглубокий, он журчал неподалёку.

– За нами наблюдают, – заметив движение, сказала Марина. Окна в доме были занавешены, но белый тюль, на веревочке по-деревенски, шевельнулся. Так они хотя бы узнали, что здесь были люди. ЭТИ не прятались, давно сами бы вышли. А в доме находились живые.

Дверь широко открылась, когда они еще не подошли к крыльцу. Женщина, с уложенной вокруг шеи косой и платком на голове, появилась в дверях с ракетницей.

– Стойте и не двигайтесь, – произнесла она тихо. Голос у неё дрожал, а вот руки – нет. Ствол сигнального пистолета смотрел на них ровно.

Познакомились они быстро. Трое студентов больших подозрений не вызвали, и ствол пистолета опустился вниз. Олеся Владимировна была в геологической экспедиции. Двумя палатками они встали на ручье ещё вчера. Эту часть истории Марина и её друзья уже знали. Ночью, после вечерних взрывов через Волгу, геологи долго спорили, не зная, остаться им на ручье или вернуться сюда, на базу. Решили дождаться утра. Тоже подумали про большую воду из-за возможного подрыва дамб. База находилась к берегу близко и здесь могло подтопить. Это и повлияло на их решение. Но где-то после полуночи пришли четверо и напали на них. Подручными средствами мужчины отогнали их до оврага и сбросили туда. Однако, трое пострадали в драке от укусов. А вскоре не стало всей экспедиции. Олеся Владимировна спаслась одна, убежав сюда ночью. Едва не заблудилась, долго плутала в поисках городка.

– Час или два, – предупредила она. – И после укуса вы станете такими. Потому, как ни жаль, но… в дом она не войдёт.

Все посмотрели на Светлану. Прошло больше часа, как её укусили. Как будто бы ничего не изменилось, но в миг, когда обернулись, что б подбодрить и взглянуть, из глаза её потекла слеза. И цвета она была тёмно-красного. Что же за газ был такой? Если газ…

Светлана просто подняла руки вверх, ладонями к лицу, дав всем понять, что б не трогали и не жалели.

– Я прогуляюсь на воздухе, – сообщила она, и повторила свой жест, покачав головой, что б следом за ней не шли и не лезли с пустыми утешениями. Но вроде уйти далеко не собиралась. Направилась к башне, стоявшей рядом, пошла вокруг неё.

– Тяжело, понимаю… – сочувственно произнесла Олеся Владимировна. Убрала в карман пистолет.

Витя же впал в ступор. С самого начала он их всех вёл куда-то, знал, что и как, помогал, разъяснял. Только теперь его плечи осунулись. Выходило, что взрывы распространили не газ, а просто случилось что-то иное. Но что? И он смотрел то вслед гуляющей у башни Светлане, то на женщину из экспедиции, то вообще куда-то за спину, вдаль.

– Я вызвала по рации помощь, здешняя вышка работает, – Олеся Владимировна положила руку на передний карман штанов, из которого торчал край антенны. – Что на земле за рекой – не понятно. За мной приедет береговая охрана. Из местных…

– Если доедут, уже минут через двадцать… – добавила она, улыбнувшись неловко. Ей было лет тридцать восемь, простой красоты и с очень приятной улыбкой. Рожала уже. Как-то Марина умела определять женщин с детьми, ни разу ещё не ошиблась.

Консервов в доме оказалось в запасе на две экспедиции. Проходить внутрь не стали, им вынесли их наружу. Витя сразу засобирался к башне. Для Светланы, которая осталась одна, захватил тушёнку и ложку. Марина взяла у Олеси в бутылке воды, перешла с ней по-девичьи на ты. Но с Витей они сделали только два шага. Непоправимое случилось у всех на глазах. Светлана убегать не собиралась, но и возвращаться не захотела. Генка с башни свалился случайно, по пьяни, а вот она прыгнула вниз сама. Нарочно нырнула головой, что б шея сразу хрустнула. Страшный этот звук услышали даже отсюда, с двадцати-тридцати метров. Марина взвизгнула, закрыв руками лицо, а Олеся, ахнув, отвернулась. Витя, не любивший крепкое словцо, выругался, задышал на нервах часто. Затем сорвался и побежал к башне один. Вопросы, которые могли начать лезть им в голову, уже не придут – проблема со Светой решилась. Удобно-то было как…

Девушка умерла мгновенно. Как Генка. Ни слёз по ней, ничего, будто всё внезапно менялось в каком-то сне, не успевали даже ничего прочувствовать. Или какой-то злой сценарист царапал на коленке свой текст, вписывая туда их жизни, и подбрасывал легко, словно игрушки с ёлки…

А потом ужас накатил на неё с такой силой, что заставил согнуться пополам, и прошёлся от груди до низа живота. Пришлось аж свести ноги, что б он весь не из неё выплеснулся. Их было пятеро всего два часа назад. Но теперь оставалось двое.

– Они идут… – произнесла от окна Олеся.

Виктор быстро шагнул к ней. Машинально схватил со стола бейсбольную биту, хоть выскочить с ходу и сражаться не собирался. Они всматривались вместе сквозь тюль занавески, а потом он вздохнул тяжело. И Марина поняла, что ЭТИХ снаружи появилось слишком много. Откуда только взялись, на острове в этой части людей почти не было. Их самих-то сюда занесло случайно, по спонтанному решению. Как и Артёма с Ксюшей. Разве что местные рыбаки, да персонал с причала? И чёртова обещанная машина ещё не ехала!..

– Студенты с ест-геофака, – глядя в окно, сказала Олеся, узнав, вероятно, кого-то среди приближающихся. – У них палаточный городок в трёх километрах отсюда, на берегу. На праздники приехали. Человек двадцать…

Вот всей толпой и шли. Началось поди так же, с одного-двух укусов. А потом обратились один за другим, как геологи ночью. Не одни они выехали отдохнуть на майские на знаменитый остров. Много сюда стекалось народу, весенние празднества любили места живописные. Скоро узнают, кто ещё отдыхал в этой части острова…

– Ждём дальше машину или уходим?  – спросил Виктор и обернулся на Марину.

– Остаёмся, – Олеся проверяла рацию. Та либо перестала передавать и принимать сигналы, либо теперь была поломана. Звук из неё шёл какой-то странный, фырчащий и режущий уши.

– Если приедут, найдут нас и так, – сказала она про береговую охрану, заглушив рацию, чтобы та не трещала. – Знают нашу базу, я переспрашивала…

Отсидеться, пока толпа пройдёт мимо, у них не получилось. ЭТИ будто знали и чуяли, что в доме кто-то засел. Сначала просто ломились во входную дверь, а потом на кухне посыпались стёкла. Студенты полезли внутрь.

В первые моменты получалось отбиваться. Виктор наносил удары бейсбольной битой, а Олеся орудовала тяжёлым стулом. Но после зазвенели другие окна, и сопротивляться стало бесполезно. Спешно тогда полезли по стремянке на чердак, чтобы выбраться через него на крышу. Марина не помнила себя от страха и в баталии внизу участия не принимала. С трудом передвигала руки и ноги, сковало от ужаса. В память врезалось, как Виктор подсаживал её и направлял, подталкивал вверх, что б не свалилась.

Лестницу за собой уронили и крышку захлопнули, придавив сверху старой пружинной кроватью. Поставить стремянку и забраться вслед за ними ЭТИ, скорее всего, не смогут. Уж больно поведением своим и манерами походили на одержимых и мертвецов из фильмов – глупые, кровожадные и не сильно расторопные.

На крышу вылезали через чердачное окошко. Тесное, неудобное, но другой лазейки не нашлось – второе оконце, пошире, оказалось наглухо заколоченным. Огляделись сверху. Машины, которую ждали, на горизонтах видно не было. Начали тогда пробираться вдоль конька по скользкому шиферу. План был таков – передвигаться навстречу береговой охране. Ведь когда-то они появится на своём уазике? Только сначала нужно было спуститься вниз, с одной из трёх сторон дома, где никого возле окон не было. Ну, или там, где студенты толпились в меньшем количестве. С четвёртой стороны располагался маленький огороженный дворик. Туда им точно не было нужно, поскольку дверь в него запиралась на навесной замок снаружи забора. Забор высокий, перелезать неудобно. Но именно в этот дворик двое из них и свалились.

Первой не удержалась Олеся. Её ноги поехали, и она покатилась. За ней, пытаясь помочь и схватить, съехал Витя. И оба упали с крыши вниз. По оживлённому рёву, поднявшемуся тут же внутри дома, стало понятно, что через окна их заметили. Тогда Марину и переклинило.

Она перелезла через конёк на другую сторону и просто съехала с крыши. Скользила на джинсах до самого карниза, пока не спрыгнула вниз. Приземлилась, упала на колени и больно ткнулась в землю носом. Видимо, разбила его, потому что в глазах защипало и фонтаном брызнули слёзы. Затем вскочила быстро и, оказавшись на ногах, побежала, куда глаза глядят, не видела больше и не слышала ничего, ни дороги перед собой, ни топота ног позади. Неслась словно дикая горная серна, пока лёгкие в груди не начали надрываться. И когда они совсем отказали, остановилась где-то посреди деревьев, вбежав стремглав в спасительный лес.

Одна-одинёшенька стояла теперь, озираясь вокруг. Без ботинка на левой ноге – не ясно, где и когда тот успел слететь – и с крепкой дубиной в руках. Подобрала, видимо, на бегу как оружие. В висках дико стучало и сердце бешено прыгало в горле. Слёзы от ветра измазали щёки и натекли по шее до самой груди – видела на ней грязные разводы. Кажется, она падала раза два-три, пока неслась сюда. Но где оказалась в итоге, толком не понимала.

Выглянула из-за ствола, когда грудь стала вздыматься меньше, и посмотрела на башню с домом геологов вдалеке. С такого расстояния чётко не разглядеть. Движения вокруг дома не прекратились, но сил туда вернуться Марина в себе не находила. Съехала на землю вдоль берёзы, прижалась к стволу спиной и заплакала, закрыв руками голову от всего мира. Ничем и никому помочь она не могла. Страх, животный и непреодолимый, пригнал её от городка геологов сюда. Возможно, в этом и было её спасение…

Минуты слёз, хлынувших вешними потоками, немного прояснили гудевшую голову. И когда она, открыв глаза, снова взглянула в сторону дома, увидела вдруг, что ботинок, пропавший с левой ноги, лежал совсем неподалеку, метрах в семи-восьми от неё. Как же выключило память! Она же сама, задыхаясь от бега, стянула его с себя и швырнула куда-то. До этого наступила где-то на гвоздь или проволоку, проколола ступню сквозь подошву. Нога её болела и была вся в крови, носок успел стать грязным и мокрым. Однако ощущение сильной боли вернулось только сейчас, когда выплакалась и умершие чувства отозвались.

До брошенной обувки, чтобы остаться незамеченной, Марина доползла из леса на четвереньках. И точно так же вернулась к деревьям обратно. Вытащила тонкий ржавый штырь из ботинка, оказавшийся вовсе не гвоздём, и, через боль, что стала совсем немилосердна, снова обула ногу. Нечего делать босоногой в лесу.

Но дальше жизнь её понеслась ещё быстрее. Как в чёрно-белом кино начала двадцатого века. Вадик, старший брат Марины, увлечённо и не первый год смотрел какой-то сериал про выживание. Зомби-апокалипсис, трагедия человечества, судьбы, дороги и прочее. Ей попадалось несколько серий и иногда она была не против, когда он ставил кино за ужином, смотрели его вместе и обсуждали. Но от эпизода к эпизоду в казавшемся ей, в целом, скучном фильме, события превращались в сплошную, но удобную сюжету тягомотину. Герои всегда везде успевали, выпутывались из любых ситуаций, спасали не только свой зад, но попутно чей-то ещё. Вот бы и ей попасть в такой сериал, где режиссёр щадил персонажей и не давал заведомо провальных квестов...

Сначала мимо неё пробежала девушка. Совсем недалеко, метрах в двадцати, и точно живая. Негромко она окликнула бегущую. Услышав крик, та обернулась, взвизгнула, и, при виде её, сидящей в траве, припустила почему-то сильнее. Марина только и успела пригнуться ниже, когда за девушкой пронеслись ещё четверо – похоже, что уже не совсем живые. Бежали они медленней, но, как борзые, что догоняли всякий раз гепарда и брали его не скоростью, так и они, если не скроется с глаз и не заляжет где-то, настигнут её рано или поздно. Все пятеро, включая живую бегунью, похожи были на тех студентов. Их явно тут оказалось не двадцать, на острове. Двадцать только пришло к дому геологов. И стали другими, после укусов, видать, тоже не все. Кто-то, чьи ноги были быстрей и выносливей, пока выживали, как эта несчастная.

Марина дала бегущим немного времени, после чего поднялась, опираясь на палку. Главное, не засидеться, иначе нога не позволит идти. Первые шаги ей дались с большой болью. Но, сжав зубы, она продолжала двигаться лесом и, кажется, направлялась туда, откуда они ушли утром. Через час снова покажется башня, с мёртвым Генкой внизу и топчущимся у опоры плешивым. Это не было её лучшим планом, но пока что оставалось единственным. Просто она знала, как от заброшенной фермы добраться до причалов на берегу Волги, минуя озеро. Катер завести не сумеет, но можно ждать обещанной с вертолёта помощи. Обойдёт стороной все места, где ночью их гоняли ЭТИ. Или вообще сразу двинуться к реке? Не везде ж берег был лысым и открытым. Попробовать передвигаться вдоль воды небольшими перебежками, внимательно следить за местностью.

А пока она шла и размышляла об этом, из-за кустов неожиданно выскочил он – их капитан с катера. Разбитая голова, рука вся в крови. Взгляд был вменяем, но чем-то сильно испуган. Вытянул к ней упреждающе ладони, хотел что-то сказать, но тут же получил по голове камнем. Упал. Со спины к нему подходили двое, такие же изодранные, как и он, но сильно моложе. У одного из них на светлой водолазке, на груди, отпечатались окровавленные следы от зубов. Его кусали, два или три раза. Оба парня ровесники. Похоже, что опять студенты, как те, с естественно-географического. Весь вуз что ли на праздники на остров вывезли?..

– Он не хочет брать нас на катер… – не то робко, не то оправдываясь перед ней произнёс один. Свой камень он не использовал, тот был у него в руках.

– А ты расскажи шлюхе, где стоит лодка!.. И с собой пообещай взять!.. – с издёвкой и злой усмешкой сказал второй, укушенный. У него в руках не было ничего, это он швырял камень. Капитан попытался подняться с земли, но этот, который злой, подошёл ближе и поставил ему ногу на спину. С неё же не спускал при этом глаз, и она попятилась от него.

Неизвестно, чем всё у них закончилось бы, Марина уже подняла для защиты палку, продумывала первый удар. Но в этот миг на них налетела большая толпа. ЭТИ смели обоих парней сразу. Набросились также на не успевшего встать на ноги капитана, вцепились ему зубами в шею. А вот она успела отскочить. Оттолкнула от себя одного и побежала. Сначала сильно хромала на раненую ногу, а потом разгонялась всё больше и больше. Скоро уже не видела под собой ни кочек, ни валежин, перелетала через них словно бабочка. Желание жить подарило за спиной крылья…

Остановилась, когда могла ещё продолжать свой бег и из сил до конца не выбилась. Просто удирать стало не от кого и берегла ногу. Шла по лесу долго, озиралась по сторонам, вслушиваясь в каждый хруст и треск. Пару раз пересекала открытые прогалины, что б не обходить далеко. Пила воду прямо с земли. Видела, как водомерки разбегаются от её волос и лица, когда наклонялась к луже. В одном месте снова узнала округу, и поняла, что башня, на которой сидели полночи, была совсем близко. К ней Марина идти передумала и держалась лесистой стороны. Потому что у фермы, метров на триста вокруг, всё будто нарочно выстригли под газоны. Короткий путь к берегу мог оказаться теперь фатальным, она судила по менявшемуся состоянию. Здесь хотя бы, среди деревьев, когда слышала треск и шорохи, падала в яму или пряталась за стволами, могла переждать опасность. Нога всё равно подведёт, распухала, нужен был отдых, медикаменты и защищённая местность. Главное, добраться наиболее безопасной дорогой до пристани и попробовать сесть в лодку. Не обязательно заводить, просто оттолкнуться от причала и лечь на дно. Течение может вынести к другому берегу. К берегу, где получить помощь шансов окажется больше.

Присев напиться у ручья, – а жажда одолевала её постоянно – заметила вдруг, как саднила одна ладонь, когда обеими черпала воду и пила из них. Неприятный холодок прошёлся по спине. Нет… Она только оттолкнула его за голову, он не мог успеть укусить. Скорей бы грыз палку в её руках, которой тыкала ему в рожу. Зато потом она несколько раз падала, пока убегала от них, и вполне могла поранить ладони о землю. Обычной была её рана, опасной совсем не выглядела. Просто содрано на запястье. Паранойя именно так и начиналась, с маленького пятнышка на коже. А потом под ней принимались вдруг копошиться черви, раздувались толстые вены и лопались кровавые пузыри. Сложно сказать, кто первым это придумал, врачи или кинопродюсеры, но отчего-то в голове отложилось именно так – после малой царапины психика уже не остановится, дорисует всё, на что не способно здоровое воображение. Сам мир вокруг сейчас нельзя было назвать здоровым, не то что собственную голову…

Наверное, – часов больше не было, мобильник давно разрядился – сил её хватило до полудня. Тогда нога и сказала своё последнее «нет». Это должно было случиться. Кое-как она добрела до второго домика, того самого, на который наткнулись после озера. Вот, где ещё могла остаться еда. Тут даже свет был и стояли два холодильника. Оба правда пустые, заглядывали ночью. Но не обшарили целиком шкафы. И ЭТИ здесь не бродили толпами, в лесу вокруг казалось тихо и спокойно. Метрах в двухстах за деревьями раскинулось озеро, что переплывали ночью на лодке. Глупая мысль, но что, если удастся не только поесть, но и выспаться? Марина чувствовала, что заканчивалась, как батарейка. Только если ту можно было погрызть, постучать, и она заработает вновь, но её… Тут она засмеялась своему сравнению в голос. Кончиться как батарейка – надо ж придумать такое! Весь этот смех и лёгкость в голове – всё было нервным, пугающим. Просто лечь и полежать в тишине. Проколотая нога начинала неметь выше щиколотки и подламывалась постоянно.

Вошла… И сразу же великая радость – сухарики на столе! Кто-то не захватил Кириешки. Кажется, Генка или… Витя. Как странно, она помнила о них о всех, словно о переводных картинках – тех, что сводились не навсегда, но смывались с кожи водой через пару дней. Даже Виктор улетал в пустоту безвозвратно, уносился от неё удаляющимся снимком. А она не могла до него дотянуться, всё ловила, но он ускользал сквозь пальцы. Только что, пару-тройку часов назад, все были вместе. Но будто с тех пор прошли недели. Ольгу не помнила совсем, лицо её расплывалось в памяти, как намалёванный холст. Просто ужасно...

Рот заполнился сухарями и жидкой слюной. Вкусно же, хлеб! Что-то хрустнуло, и рассмешила другая мысль – только и осталось, что бояться сломанного зуба. Подумала сначала, а не дойти ли до озера, чтобы отмочить в прохладной воде немного ногу. Но решила потом, что после водных процедур обратно в ботинок может не влезть.

И вдруг, жуя, сквозь окно… увидела… серую кофту. Знакомую кофту!

Выскочила в одно мгновение. Метнулась вправо, влево. Да вон же, там, за деревьями! Плевать было на боль и усталость, запрыгала как антилопа, понеслась словно ветер. Остановилась только, когда добежала. А он же, тяжёлый и сильный, почти что упал ей на руки.

– Я шёл за тобой… – чуть живым голосом произнёс Виктор, улыбнулся, узнав её. Добавил без тени упрёка: – Но разве догнать тебя?.. Отставал всегда на немного…

Весь побледнел. Кровь шла из глаз. Укуса на нём было целых два, на шее и на руке. И верхний сильно кровоточил. Вокруг начинало чернеть, вздувались толстые вены.

– Прошло два с половиной часа… – снова, со слабой улыбкой, произнёс он. – А я ещё… не всё … Не всё, Марика …

Как же она любила, когда он так называл! Никто б не додумался звать её Марикой. Марикой-болгарикой. Это после того, как они вместе отдыхали в апреле в Софии.

– Чшшшшш… – села она рядом с ним, и обняла за плечи осторожно, что б не причинить боли.

– Я… больше… не брошу, – обещала она. – Я… очень испугалась …

– Знаю… – отозвался он, тоже пытаясь обнять её. – Знаю…

Оторвался затем, посмотрел в лицо. И взгляд его, мутный сначала, с усилием сосредоточился вдруг и стал тревожным.

–Ты… тоже плачешь?.. – спросил он, скорее утверждая.

Да, по её щекам текли слёзы. Не сразу их почувствовала. Смахнула легонько ладонью. И на пальцах остался кровавый след.

– Всё-таки рука… – усмехнулась она. Сама даже удивилась тому, как полегчало сразу внутри. Восприняла всё по-взрослому. Ну, да, укушена. След на ладони не от падения.

Долго им так сидеть не позволили. Лес будто ожил весь вдруг, зашевелился. Полезли отовсюду разом, и много. Словно сошлись со всего острова. Хорошо, что пока вдалеке.

– А ну, поднимайся! – велела она ему. Рывком помогла встать на ноги. И повела. Вместе они поковыляли в сторону озера.

ЭТИ через какое-то время заметили и поволоклись за ними. А потом побежали. Виктор пытался переставлять ноги быстрее, но они у него заплетались. В одиночку Марине его было не удержать. И когда, казалось, что вот-вот уже упадут на землю вместе, деревья перед ними расступились и впереди синевой блеснула вода. Уткнувшись носом в берег, стояла всё та же лодка.

– Пошли!.. – заторопила она его.

Помогла перелезть через борт. Упёрлась в землю ногами и сдвинула лодку с места – та влезла в берег неглубоко. Затем перевалилась сама, замочив ноги. Веслом оттолкнулась от дна сильнее, ещё раз, ещё и ещё. Потому что ЭТИМ до них оставались шаги.

Они остановились, как только вышли из-за деревьев. И видели, что добыча их потихоньку уплывает. Появились разом со всех сторон. Вокруг водоёма их собралось не меньше пятидесяти. Откуда только сползлись таким большим числом…

Виктор закашлялся и попытался сесть. Она помогла ему. Силы на этот последний рывок ушли у обоих. Хотя бы воды теперь стало вдоволь. Пить можно было всю жизнь. Озеро небольшое, но им двоим хватит.

– Олеся… погибла… – тихо прошептал Виктор. – Я не сумел… И ошибся... про газ…

Она лишь крепче сжала его в объятиях. «Не брошу… Не брошу…» – тихо шептал её рот. И целовал ему лоб и щёки, прохладные бледные губы. Сама была недалека от того, чтобы начать холодеть. Кровь из носа и глаз оставалась на его лице разводами.

– Они здесь?.. – спросил уже хрипло Виктор. – Я… больше не вижу… Темно…

Объятья её окрепли почти до хруста. Их уже было слишком много, не пятьдесят, а все девяносто-сто. Стояли на берегу, смотрели на них. Перестали даже рычать и издавать утробные звуки. Словно взяли в немое кольцо, задавшись единственной целью – никуда из этого озера их не выпустить.

– Они ещё здесь?.. Не ушли?.. – переспросил Виктор в последний раз. И замолчал. Обмяк на плече почти сразу.

«Не брошу… Не брошу…»

Марина видела, как застывшие на берегу мертвецы встрепенулись внезапно. До этого все стояли у воды, а тут, не сговариваясь, словно по чьему-то приказу… шагнули в неё дружно и сразу поплыли. Она же закрыла глаза…

Веки её не поднялись даже тогда, когда первые мокрые руки коснулись края борта. А зубы Виктора… жадно впились ей в шею. Она только плотнее зажмурилась. Боли уже не ощущала, и словно взмыла сознанием вверх, над всеми ними и над водой. Оттуда, с небольшой высоты, наблюдала, как медленно кружится лодка. В ней с Витей они сидели вдвоём. И носом их прибило к мягкому берегу. Грубые вёсла выскользнули из ладоней. А после они долго держались за руки и смеялись, смотрели друг другу в глаза. И будто были одни во Вселенной. В ней солнце светило только для них, а озеро их убаюкивало…....

Автор: Adagor121 (Adam Gorskiy)