Пустельга. Часть 5⁠⁠

Предыдущая часть.

- К бою! - Приказал лейтенант, выхватывая ППШ.

Алелекэ бросил в костёр новую порцию отвара, которую он решил приготовить на всякий случай, отчего огонь вспыхнул ядовито-сиреневым цветом, и упал на землю, поставив на сошки пулемёт. Ерохин встал и прицелился в сторону, откуда донёсся рёв. Винтовку и его самого ещё покачивало. Шинкевич упёрся прикладом мосинки в плечо и скосил глаза на СВТ Ерохина.

- Хороша винтовка, да больн прихотлива. Я с моей мосинкой и в снег, и в грязь! Первую Мировую прошёл. И второй пройду!

Он любовно погладил затвор оружия.

Дул сильный ветер, нагоняя туман. Костёр едва теплился, и круг света становился всё меньше, а стена тумана всё плотнее.

- Кто-нибудь видит противника? - Спросил Довлатов.

- Нет, однако, - ответил Алелекэ.

- Митя, - подал голос Аскольд. Он был слишком слаб для боя. - Только не уходите никуда. Действуйте осмотрительно.

Лейтенант кивнул.

- Старшина, дай свет! Не видно ни зги.

Шинкевич достал из сумки ракетницу, и в небо устремился осветительный патрон. Кроваво-красный огненный шар разогнал туман и темноту. Между палатками на краю поляны стоял Он. Монстр, чей адский вид не поддавался осмыслению. Такое просто не могло родиться в обычном мире. Ветвистые рога упирались в небо, когти блестели запёкшейся кровью, за спиной размахивали, разгоняя туман, огромные крылья, сотканные из тьмы, и оранжевые прожилки ветвились по чёрному телу. Глаза твари горели огнём преисподней и возвышались над палатками.

Вид демона потрясал воображение. Ерохин смотрел на него во все глаза, но разум словно пытался объять необъятное, осознать жизнь, рождённую по другим, нечеловеческим законам.

Первым взял себя в руки лейтенант Довлатов и скомандовал.

- Огонь!

Шептал ППШ, цокал пулемёт Алелекэ, грохотали мосинка Шинкевича и СВТ Ерохина. Даже капитан Вебер стрелял из пистолета, целясь, насколько хватало сил. Огненный рой устремился к демону. Но ни одна пуля не смогла ранить его. Они рикошетили, врезались в чёрную плоть и падали или улетали в молоко. Тварь даже не шелохнулась.

Звякнула последняя гильза, и сухо щёлкнул затвор СВТ, Ерохин трясущимися руками стал перезаряжать винтовку. ППШ тоже замолчал, и лейтенант возился, вставляя новый диск. Шинкевич отстреливал уже вторую обойму из мосинки. Алелекэ ложил пули короткими очередями прямо в голову демона, не причиняя ему вреда.

- Да его пули не берут! - Кричал Шинкевич. - Вот бы мне сейчас СВТ, я бы задал ему жару!

- Не поможет, однако, - вторил Алелекэ.

Демон не стал ждать, пока диверсанты ещё что-нибудь придумают, и бросился в атаку. Рывок, и он возле Ерохина. Удар лапой наотмашь отбросил рядового на камень. Винтовка упала рядом.

- В спину стреляй! - направлял бойцов Довлатов.

Алелекэ попытался встать, но демон прыжком подскочил к нему и ударил когтями. Располосованный чукча перевернулся в воздухе и вместе с пулемётом рухнул на палатку.

Демон боднул головой подскочившего лейтенанта. Довлатов кубарем откатился с поляны и утонул в тумане.

«Если так пойдёт дальше, - промелькнула мысль у Ерохина. - То всему отряду конец!»

Ерохин упрямо стрелял в тварь, надеясь, что хоть одна пуля найдёт цель и вкусит демонской крови. Опять щёлкнул затвор, выскочила гильза. Ерохин потащил из подсумка последнюю обойму и выронил её. Демон даже не обратил внимания на Шинкевича. Старшина попытался ударить прикладом, но тварь взмахнула крылом, и тот отлетел в туман следом за лейтенантом.

- Старшина! - Закричал рядом с Ерохиным Аскольд, вскочивший на камень.

- Я! - Слабо донеслось из тумана.

Демон смотрел Ерохину в глаза. Страх парализовал юнца. Тварь медленно приближалась, наслаждаясь моментом.

- Освяти ракетницу!

- Как?

- Воткни крест! Это ослабит демона!

Монстр подходил всё ближе. Капитан чертыхнулся, перезарядил ТТ, схватил его двумя руками и навёл на врага рода людского. Один за другим раздались три выстрела, и пули вонзились в тело демона. От неожиданности тварь взвыла. Ерохин только сейчас заметил на рукояти пистолета выгравированные кресты.

Аскольд выстрелил ещё, но демон спрятался за крыльями, и пули отскочили от перепонок.

- Эй, чёрт поганый! - Крикнул Шинкевич. Он стоял позади монстра с взведённой ракетницей. Из сигнального патрона торчал маленький нательный крест. - Это за Тараса!

Сноп огня впился в  чёрный хребет между крыльями. Тварь оглушительно взвыла. Пришлось зажать уши, чтобы сберечь их.

- Огонь! - Лейтенант Довлатов поднялся из тумана, из уголка рта вилась струйка крови. Его ППШ вновь зашептала, плюя в демона свинцом.

Грохнула мосинка Шинкевича, ожил пулемёт Алелекэ — окровавленный чукотский богатырь, оскалив зубы, стрелял от бедра. СВТ Ерохина приятно отдавала в плечо при каждом выстреле, а пули услаждали слух, с чавкающим звуком вспарывая демонскую кожу. Сердце Ерохина пело яростную песнь.

Рёв боли сотряс палаточный городок фашистов. Мефистофель открыл пасть и выпустил вверх столб адского пламени, разогнулся и ударил в землю когтистыми лапами. Сильная вспышка ослепила Ерохина.

Когда глаза снова привыкли к темноте, Ерохин увидел всё тот же лагерь Аненербе. Несколько палаток горело, на других прибавилось дыр от пуль, но больше ничего не говорило о том, что мгновение назад здесь развернулась жаркая схватка.

Лейтенант, старшина и Алелекэ исчезли вместе с туманом. Аскольд устало опустился на камень рядом с Ерохиным.

- Этого я и боялся. Мы не успели.

***

Аскольд сидел на камне, и разряженный пистолет ТТ с крестами вместо звёзд на рукояти лежал рядом. Из дула ещё шёл сизый дымок. Капитан, подставив лицо ветру, смотрел на чистое небо с мириадом сверкающих звёзд.

И ничего не делал.

Ерохин не понимал, почему. В нём ещё говорила ярость боя. Он видел, как пули его винтовки дырявили демона, так отчего сейчас капитан вёл себя, будто всё кончено? Боевые товарищи, друзья, братья… новая семья Ерохина со своими ссорами и шутками исчезла! Нужно что-то делать, спасать её!

Ерохин вскочил и схватил за грудки Аскольда, с неожиданно появившейся силой поднял его в воздух. Он многое хотел сказать Веберу: что чекист просто трус, что своих не бросают, что есть надежда, пока они живы, что друзья ждут их помощи, но слова забили глотку. Вместо яростной тирады Ерохин смог выдавить только мычание, полное горя и боли.

Так они и стояли посреди ритуального камня, возвышаясь над разрушенным лагерем, и языки пламени извивались в их глазах.

- Опусти, - сдавленно прошипел Вебер.

Ерохин почти отбросил капитана.

- Успокойся, рядовой. Я не хотел говорить, но у этого демона есть тайник, в котором он прячет жертв. Нам, пусть и необычным, но людям, в него не попасть.

- А даже если сможем? - Вебер спрыгнул с камня и поддал ногой какой-то железяке. - Что мы можем сделать? Нам не хватит огневой мощи победить самого Мефистофеля!

Ерохин злобно и презрительно уставился на Аскольда.

- Да, ты нужен демону, и я знаю почему. Мы можем выманить… - задумался Аскольд, не обращая внимания на вопрошающий взгляд Ерохина. - Попасть к нему в плен… Но что дальше?

Наконец капитан заметил немой вопрос в глазах рядового.

- Не простой немец убил твою семью, - вздохнул он. - Он был одержим демоном. Хотел убить и тебя, но ты сбежал. Он оставил метку. Ты, Ерохин, для любого демона стал лакомым кусочком. И я взял тебя на задание. Твоя особенность открывает определённые перспективы… Да, я долго изучал демонов, а твоего ищу уже очень давно, но потерял след. А теперь абсолютно все мои знания бесполезны!

Аскольд растерял былую холодность, и его щёки раскраснелись от гнева.

- Нам не выполнить приказ.

Каждая клеточка тела Ерохина противилась просто сдаться.

Он схватил капитана за рукав, пальцем больно ткнул себя в грудь и помахал руками, как крыльями.

- Твой дух-покровитель силён, тут ты прав. Но даже ему не одолеть демона. - Аскольд отмахнулся.

В словах Вебера не виделось и тени надежды. Ерохин чувствовал, как отчаяние запускает холодные щупальца внутрь и медленно сдавливает сердце. Неужели так всё и закончится? Они ничего не могут противопоставить демону? Он готов хоть тысячу обрядов пережить, лишь бы получить силу одолеть монстра. Ерохин, мыча в отчаянной злобе, разорвал на себе гимнастёрку и отбросил рваные куски залитой кровью ткани. На груди расплылся странный синяк, напоминавший голову козла. Ерохин спрятал лицо в руках и упал на колени, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.

Аскольд взял его ладони в свои и помог подняться. Взгляд капитана задумчиво блуждал по груди рядового.

- А это может сработать… - пробормотал он, в его голос вернулся прежний холод. - Ерохин, мы призовём другого демона, и ты мне поможешь.

Рядовой испуганно отступил. Ещё одного? Да они этого не могут одолеть, а двух и подавно! Что задумал чекист? В голове прозвучал голос Шинкевича: зверя победит другой зверь. Если это единственный способ, то он, рядовой Ерохин, готов.

Он кивнул Аскольду.

Самообладание вернулось к капитану Веберу, и он твёрдо стоял на ногах.

- Так мы и сделаем, - в голосе Вебера звучала холодная сталь. - Крови пролито достаточно, сойдёт за жертву. Осталось только прочесть заклинание. Пластинка с ним разбита, но, я уверен, у немцев с их дотошностью сделаны копии. Встань на камень и жди. Когда я вернусь, мы проведём ритуал и одолеем демона… и спасём наших.

Аскольд резко развернулся, взмахнув полами плаща, и быстрым шагом пошёл к одной из палаток. Через секунду он внутри.

А ещё через секунду раздался взрыв, и взметнулось пламя.

Ерохин бросился к пылающим останкам палатки. Капитан Вебер лежал на боку, прижимая что-то к груди, и как будто был в полном порядке. Ерохин упал на колени рядом с ним и повернул Аскольда на спину. Капитан громко застонал от боли. Ошмётки плаща сплавились с иссечённой осколками кожей. Одна рука превратилась в кровавое месиво, но в другой капитан держал нетронутую взрывом пластинку. Из ушей текли струйки крови.

- М-м-м-м! - Простонал Вебер и открыл глаза. Пушистые ресницы на веках сгорели. - С-с-с-ем-м-м-ё-ён-н-н…

Из-за контузии капитан мог говорить только с сильным трудом.

- П-п-п-р-р-е-е-д-д-дуп-п-п-п-реж-ж-ж-ждал...

Окровавленной рукой он схватил Ерохина, а другой вложил в ладонь виниловую пластинку.

- У-у-у… - силился сказать Вебер. - У-удачи!

И потерял сознание.

Ерохин вынес капитана из горящей палатки, держа пластинку губами, бережно положил на землю и подсунул под голову свою рваную гимнастёрку. Нашёл бинты и замотал кровоточащие ожоги и раны.

Теперь Ерохин остался один. Совсем один. Он может всех спасти или проиграть, погубив последнюю надежду. Ответственность за выбор огромным грузом придавила плечи к земле. Ерохин боялся. Вдруг ему не хватит храбрости и решительности? Что делать с призванным демоном? Как направить его? Ведь он даже говорить не мог!

На камень приземлилась рыжая пустельга. Что-то родное, неуловимо знакомое было в облике птицы. Ерохин понял - он сможет всё. И пока уверенность не улетучилась, он вставил пластинку в патефон, завёл ручку и опустил иглу. Из рупора послышалось противное шипение, а затем начал говорить зловещий голос.

Воздух вокруг камня задрожал, как в июльский полдень. Пустельга вспорхнула и закружилась истошно пища. Потусторонний жар захлестнул юношу. Он пронизывал и иссушал каждую клеточку тела. Боль пронзила сознание и затмила окружающий мир, в полыхающем мареве остался только громогласный голос, произносивший слова из мёртвого языка. Оглушающая тишина сдавила уши, и Ерохин услышал.

Что тебе нужно, смертный?

Месть.

Какая скука.

Месть демону.

Уже интереснее. Покажи его.

И Ерохин показал.

Отдай мне всю ярость, и я помогу тебе.

И Ерохин отдал.

Следующая часть.