Продолжение поста «Рассказ. Яна Ветрова, "Увидеть Париж и умереть". Часть 1»⁠⁠

Париж, 1889 год. Суровая директриса школы для девочек и ее юная помощница прибывают на Всемирную выставку, но не ради Эйфелевой башни. Их ждет другой «экспонат».

Мистика, приключения.

Часть 2.

‒ Мадам la directrice! Юная мадемуазель Фиделити! ‒ стройный молодой человек в черном помахал нам рукой и покачал головой, как будто упрекая в том, что мы идем слишком быстро и не наслаждаемся видом исполинской конструкции. Черные спирали его кудрей весело запрыгали в такт.

Месье Жером, просто Жером, обеими руками потряс руку директрисы, а затем потрепал меня по плечу. Я улыбнулась.

‒ А ты смела, мадемуазель Фиделити, courageux! Не боишься взглянуть на самого настоящего монстра?

Улыбка сошла с моего лица. Если бы он знал...

‒ А-ха-ха, ну вот, девочка смела, но все же напугана! ‒ воскликнул Жером.

‒ Фиделити Рид ‒ моя помощница, месье Жером, а никакая не девочка, ‒ сухо перебила его мисс Донахью.

Со стороны могло показаться, что она защищает меня, но я уже достаточно изучила эту женщину, чтобы понимать, что она всего лишь оберегает свою репутацию. Не хватало еще слухов о том, что мисс Эдна Донахью делает что-то бессмысленное, к примеру, невесть зачем таскает за собой напуганного ребенка. Нет, Эдна Донахью совершает поездки в сопровождении помощницы, и точка.

‒ Pardonnez-moi, madame la directrice, ‒ очаровательно улыбнулся француз, совершенно не обидевшись на бестактность, ‒ и вы, mademoiselle l'assistante. Нам следует пройти к pavillon de l'éducation, павильону образования. Подходит время торжественной речи месье Рише, а затем вместе с остальной публикой вы узрите то, ради чего пересекли океан!

По моему скромному опыту в школе я уже знала, что такое торжественные речи. Речь директрисы, приуроченная к началу учебного года и к его окончанию, а также к любым более или менее значимым религиозным праздникам. Иногда мисс Донахью любила спонтанно собрать в зале нас, скучающих девчонок, на день рождения какого-нибудь президента и прочитать торжественную речь о долге и ответственности.

К моему удивлению, месье Рише оказался полной противоположностью директрисы. Этот высокий полный человек лет шестидесяти с седыми волосами, собранными сзади в куцый хвостик, метался по сцене, возводил руки к небесам и гипнотизировал застывшую в восхищении публику бархатистым баритоном, в особо драматичные моменты для пущего эффекта переходящим в раскатистый громоподобный бас. Несмотря на свой вес, месье Рише обладал бьющей через край энергией, и я не могла ни на секунду усомниться в правдивости его рассказа о приключениях в поисках монстра.

Мы с мисс Донахью сидели в почетном первом ряду, и я, с трудом оторвав взгляд от сцены, оглядела публику. Вот господин нервно кусает костяшки пальцев, вот молодая девушка прикрыла глаза и сбивчиво дышит, представляя себя на месте отважного путешественника месье Рише, в ту самую ночь крадущегося через леса Мадагаскара, обманув охранявших его хижину жителей. Вспышки искр в жерле потухшего вулкана, затмевающие звезды в ясном небе, указывают ему путь. Дыхание зверей, песни ночных птиц, шорохи и шумы, треснувшая под ногой ветка. Не духи ли это идут за месье Рише, чтобы заполучить последнюю недостающую косточку?..

Мадемуазель простонала, а сбоку недовольно прокряхтела мисс Донахью. Она одна не попала под очарование месье Рише и сидела, нервно постукивая ладонью по колену, словно отсчитывая секунды своего бесценного времени, потраченные на этот спектакль для жаждущих впечатлений обывателей.

Мисс Донахью пожертвовала многим, посвятив молодые годы путешествиям по Африке и Азии, собирая образцы экзотических растений и животных. Многие называли ее сумасшедшей авантюристкой и насмехались над молодой женщиной, которая вместо того, чтобы сидеть дома, воспитывать детей, да и просто быть скромной женой, пускалась в опасные странствия. Поговаривали даже, что в путешествиях она доходила до того, что смела надевать мужской костюм! Однако ее сотрудничество с учеными и музейными работниками принесло свои плоды. В газетах сначала осторожно стали упоминать ее достижения, а затем и открыто называть новой Амазонкой. Ее книги приобретали все большую популярность у читателей. Несмотря на свалившуюся на нее популярность, мисс Донахью никогда не теряла остроты ума и холодной рациональности.

‒ И вот, на восходе солнца я, утомленный бессонной ночью и нервным ожиданием, вздрогнул и резко подобрался в своем убежище среди густых кустов. По склону холма спускался он ‒ предмет моей страсти. Дамы и господа, вы уже успели насладиться чудесами науки и техники, созданными руками человека, теперь же узрите чудо, созданное природой. Я представляю вам... Костяного человека!

Рухнула на пол тяжелая бархатная портьера за спиной месье Рише, театрально раскинувшего руки, и под общий вздох миру был явлен он.

В первое мгновение я решила, что передо мной высится тонкий, белесый ствол дерева, опустивший вниз две кривые ветви.

‒ О Боже! ‒ взвизгнула дама за моей спиной. Последовал мягкий удар тела о деревянный пол, сопровождаемый шорохом платья ‒ кто-то упал в обморок.

В зале волной нарастал шум и, достигнув пика, перешел в оглушающие аплодисменты. Многие вставали с мест и кричали «Браво!» с ударением на последний слог. Мисс Донахью замерла на мгновение, а потом принялась с возросшей скоростью колотить себя по колену. Я же не могла оторвать взгляд от сцены.

Оно действительно было костяным, это существо, составленное из разрозненных кусков. Белесое, как будто светящееся в ярком свете, оно поворачивало голову то вправо, то влево, и шевелило длинными пальцами рук, почти достигающих пола и закованных в цепи. Больше я не смогла ничего разглядеть, ибо публика ринулась к краю сцены, загородив от меня монстра. Охрана не давала особо ретивым господам пробраться на саму сцену.

Увлеченная происходящим, я сразу не заметила, как, воспользовавшись царившей суетой, к мисс Донахью подошел месье Рише и, мягко взяв ее под локоть, увлек за сцену.

‒ Фиделити Рид! ‒ раздался недовольный окрик, и я поспешила за директрисой.

В глубине павильона была организована комната для приема почетных гостей господина Рише. Несмотря на свой небольшой размер, она совершенно не была похожа на временное помещение, напротив, своим изяществом она могла поспорить с убранством нашего отеля в самом центре Парижа.

Месье Рише устроился у окна на стуле и широким жестом пригласил нас присесть на диванчик, обтянутый блестящим атласом кремового цвета с огромными пятнами алых роз. Почтенного вида мадам выставила с серебряного подноса на столик кофейник и чашки, а также этажерку с разнообразными маленькими пирожными.

‒ Все, как вы понимаете, чуть менее драматично, чем я описывал со сцены, но в целом я не отступил от истины, моя дорогая madame. Местные жители довольно консервативны в своих верованиях, однако всегда находятся один-два человека, чьи убеждения легко поддаются корректировке с помощью щедрой спонсорской помощи, поэтому мне не пришлось в ночи тащиться по лесу без охраны.

Месье Рише довольно заухал, а директриса сжала губы, но промолчала. Ее убеждения в данный момент были подкорректированы давлением Американского научного сообщества.

‒ Значит, вы, месье Рише, утверждаете, что представленное только что на сцене существо в действительности является тем самым Костяным человеком, созданным духами вулкана Марумукутру и похищенным вами буквально спустя несколько часов после, так сказать, рождения?

‒ Именно так, мадам!

‒ И вы не допускаете и мысли о том, что за ваши щедрые пожертвования во имя процветания местных жителей вы стали жертвой банального маскарада?

‒ Будет вам, мисс Донахью, ‒ благодушно отозвался месье Рише, ничуть не обидевшись, ‒ оставьте свой скептицизм до вечера! Вам будет предоставлена возможность изучить моего Костяного человека во всех деталях ‒ для этого я вас и вызвал!

Директриса набрала в грудь воздуха, как будто намереваясь и господину Рише прочитать лекцию о драгоценности каждой минуты своего времени, однако вместо этого лишь медленно выдохнула.

‒ А до тех пор я могу развлечь вас рассказом о нашем обратном путешествии, ‒ глаза месье Рише смеялись, словно видели мисс Донахью насквозь. ‒ Мое частное судно потерпело крушение у южных берегов Африки, нам пришлось срочно высаживаться и искать другой способ добраться до родной Франции до закрытия выставки. Мы не смогли найти в столь короткий срок частного перевозчика, поэтому пришлось воспользоваться услугами обыкновенной пароходной компании и ехать на борту с другими пассажирами. Было бы совершенно неприемлемо оставить моего Костяного человека в ящике в багажном отделении ‒ видите ли, он очень тоскует в отсутствии людей и может даже начать терять составные части своего тела.

Я с удивлением оторвалась от чашки горячего шоколада со взбитыми сливками, специально приготовленного для меня любезной мадам.

‒ Я смотрю, вы удивлены, юная Фиделити, так слушайте дальше! Пришлось обрядить моего монстра в белый балахон, кое-как закрепить перчатки, обмотать его лицо тканью и представлять всем как моего компаньона, подцепившего легкую и незаразную, но крайне отталкивающую эстетически тропическую болезнь, затрагивающую не только кожные покровы, но и голосовые связки. Самой большой проблемой было уговорить Костяного человека нацепить на себя ворох ткани ‒ видите ли, у него нет собственно кожи. Кости обтянуты тончайшей и чрезвычайно чувствительной пленкой, с помощью которой в его нервный центр, выполняющий функции мозга, поступает информация об окружающем мире.

Тут уж мисс Донахью не сдержалась и воскликнула:

‒ Как же вы, позвольте поинтересоваться, получили эти данные, не проводя вскрытия!

‒ Понимаю ваше удивление, уважаемая мисс Донахью! Хотел приберечь это до вечера, чтобы удивить вас еще больше, но так уж и быть, раскрою все карты сразу: во время нашего путешествия мой Костяной человек освоил английский язык.

Мисс Донахью вскочила со стула, чуть было не опрокинув столик с кофейником и пирожными.

‒ Вы надо мной смеетесь, месье Рише! Это решительно невозможно! ‒ воскликнула она и забегала по комнате.

‒ Полно, полно, мадам, ‒ пробасил месье Рише, откровенно потешаясь над своей гостьей.

Его тон даже меня заставил усомниться в его рассказе. Могло ли быть, что он и правда вызвал мисс Донахью лишь затем, чтобы поставить на место излишне самоуверенную ученую, известную своей непримиримостью к мифам и резкостью в общении с коллегами?..

‒ Понимаете, как гордый представитель своей нации я считаю, что мой родной язык настолько прекрасен, что то, как произносит звуки Костяной человек, станет для любого француза настоящим оскорблением. Так что, прошу прощения, но английский показался мне лучшим вариантом для обучения монстра, чье строение в принципе не предназначено для речи. Вы ведь видели, что его голова частично состоит из гигантского птичьего клюва? Впрочем, это мы обсудим вечером.

Директриса, наконец, успокоилась и села обратно, прямая, как палка. Она вновь постукивала ладонью по колену.

‒ Другой не менее значимой проблемой стало то, что мой компаньон чрезвычайно общителен. За ним нужен был глаз да глаз! Чуть оставишь его без присмотра ‒ как он покидает номер и бежит к людям! Удивительное стремление к компании у существа, по природе чуждого какому бы то ни было понятию о социуме! Впрочем, я всегда успевал вмешаться раньше, чем пассажир заподозрит что-то неладное, а монстр обнажит свои пальцы, чтобы прикоснуться к собеседнику в поисках информации.

‒ Ведь ведомо: лишь прикоснись к Ужасной Плоти ‒ и умрешь, ‒ тихо проговорила мисс Донахью, изучая свое колено.

‒ ...Волк, Вепрь и Лев бегут, дрожа, деревья оголила дрожь, ‒ подхватил месье Рише. ‒ Значит, вы подготовились, мадам? Весьма похвально! Но дело тут, повторюсь, в крайней чувствительности пленки, заменяющей Костяному человеку кожу.

Он снова заухал глубоким грудным смехом.

‒ Все это дикарская чушь. Поверьте, мой Костяной человек абсолютно безопасен, напротив, дружелюбен, даже чрезмерно. Вы еще убедитесь в этом.

Вначале месье Рише размечтался о том, как много предстоит изучить ‒ например, необходимо понять, как Костяной человек видит, ведь его голова представляет собой череп с огромными пустыми глазницами и неким подобием клюва с горловой щелью, напоминающей по форме оскал. Откуда извлекает он свои шипяше-свистяще-воющие звуки, подражая человеческой речи? Как он, в конце концов, мыслит? Месье Рише не переставал благодарить Бога, что ему представился такой уникальный шанс, ведь Костяной человек рождается лишь раз в пятьдесят лет. А тут такая удача ‒ новый экземпляр был создан духами аккурат ко Всемирной выставке в Париже!

Заметив, однако, что мисс Донахью реагирует вяло и уделяет гораздо больше внимания своей коленке, чем разговору, месье Рише, съевший собаку на светских беседах, изящно перевел тему на проблемы женского образования и трудности бытия ученым в чисто мужской среде. Директриса несколько оживилась, а я, напротив, сразу заскучала. Таская с этажерки одно за другим маленькие пирожные, я размышляла о том, чем же питается монстр, раз он все-таки существует.

Мирно текла беседа, а я почти задремала, то ли от обилия сладкого, то ли от бессонной ночи. Мне виделся монстр, бегающий по палубе корабля в развевающихся светлых одеждах, протягивающий руки-ветви к пассажирам. Те с криками разбегались врассыпную и прыгали от отчаяния в неспокойные воды океана. Началась буря, и качка во сне была совсем как настоящая.

‒ Фиделити! Фиделити Рид, вставай же! ‒ мисс Донахью трясла меня за плечо. ‒ Монстр сбежал.

Продолжение следует...