Было это в декабре 94-го.
Как щас помню. Я как раз из заграниц всяческих вернулся в тельнике и первых в моей жизни джинсах. Именно в тот момент я понял что Чебурашка врал: "Строили мы строили и, наконец, построили" это, вообще, не про нас. Строить может мы и строили, но построили не мы.
Пока заграница неспешно загнивала, у нас открылся вильнюсский рынок, на котором, по уверению специальных людей, можно было купить всё и даже "Адидас". А я из полугодового рейса с деньжищами пришёл. Шутка, сказать, 700 баксов. Помню из тумбочки в шкаф перепрятывал в валенок для бананов. Чтоб никто не догадался.
А на родине времена начались, призабавнейшие. Интеллигенция вышла из подполья, и давай себя хорошо вести.
У меня то встроенная ортодоксальная наивность, всему про Вильнюс поверил. Ну и немного еврейской жадности, мол, нахапаю по дешману шмотья фирмового, если что, вдую по спекулятивной цене. Именно с этими мыслями я залез в валенок рукой чтобы достать плотный конверт, где притаились американские деньги. А в те времена согнуть долларовую купюру пополам, одно что кощунство. Тогда в обменниках мятые, рваные, с печатями купюры принимали по унизительно низкому курсу и нехотя. По этой причине, мои были стройны как кипарис, будто только что из под печатного станка.
Мама же в путь собирала. Наказы давала, "ножку Буша" в дорогу пожарила и три бутика с огурцом и помидором поверх. Потом мы начали деньги прятать. Мама у меня не еврей, но блин...
Я поклал все купюры во внутренний карман куртки у сердцебиения. Мама сразу отвергла такое расположение, мол, ты хладнокровный, не почувствуешь как стянут, к бабке не ходи. Начали симметрично распределять бабло по периметру моего тела. Обоим понравилась версия "в носок", но сгибать нельзя. Гольфы снял.
Кое-как мы распределили три сотни по мне так, чтобы вору было трудно жить. Одна из купюр уютно расположилась в заднем кармане моих Вранглеров, и мне велено было держать на кармане руку, чтоб не спалиться по-глупому. Вторая рука плотно прижимала внутренний нагрудный карман, ну и две сумки, хорошенько выстиранный пакет с Пугачёвой с завёрнутой в фольгу едой, ну и паспорт с пятью латами (10 usd) для мзды на границе.
Я долго не мог сесть в автобусе, так как мог помять, а этот вариант мы с мамой на учениях не отрабатывали. Доставать деньги у всех на виду в автобусе, всё равно что подарить, поэтому было принято щадящее решение - мять. Отправились мы в путь с маминым коллегой, и по тому что он сидел в кресле как-то неуверенно, я определил что спрятали оба надёжно.
На литовской границе в наш комфортабельный красный "Икарус" вошёл мятый пограничник и попросил приготовить паспорта. А в автобусе был вожак, явно из комсомольских работников. Он встал и зычно, с первого кресла объявил о сдаче паспортов на проверку и почти незаметно подмигнул, имея ввиду, что паспорт должен быть с пятилатовым вкладышем. Пограничник лениво удалился вытаскивать деньги из паспортов. Мне зря захотелось в туалет, но этот клюквенный морс мамин с куриной ногой давал удивительные эффект и пришлось. А выбора нет, следующая остановка Вильнюс. Там будет не до этого. Я уложился в отведённые мне 5 минут, хоть и далось мне это непросто, так как руку по-прежнему пришлось держать на заднем кармане джинсов.
Прибыли мы на базар вовремя, за два часа до открытия. Автобусов, со всей бывшей необъятной родины, были сотни, людей - тысячи. Наконец прозвучало что-то вроде "трёликас бубёликас герай" и все хлынули внутрь. Я сразу предположил, что с краю, находится недорогой и не очень фирменный товар, а весь эксклюзив в глубине. Когда мы сделали два круга вокруг всего базара, я понял, что глобальных приобретений сделано не будет. Мамин коллега интересовался у меня, а как это выглядит заграницей, и я, в свойственной мне манере, коротенько рассказывал ему что всё там не так, как тут, а тут не так как там, но там лучше. Взвесив все за и против, я решил купить батарею носков "неделька" из 52 пар, чтобы хоть как-то оправдать своё присутствие на фестивале хлама.
Не успел я получить мятую сдачу с моих глаженных 100 долларов, как рядом со мной нарисовался розовощёкий юнец, счастливый обладатель кожака, кепки Жиглова и орлиного взгляда. Конспирация была так себе, он подошёл ко мне с маминым коллегой и сказал что он представитель налоговой службы. Мы сразу поверили, потому что неподалёку стояли его коллеги с бицепсами размером с мою голову. Нам официально было сообщено, что традиционный налоговый сбор проводится в соответствии со всеми правилами кабинета министров и с одобрения самого премьер-министра - пахана Виталика. Так же нам был предоставлен пароль "гномы уже работали", это чтобы бандиты всякие не приставали.
Таким образом, я приобрёл гирлянду носков за 25 долларов. Мамин же коллега, за эти же деньги не приобрёл ничего и мы счастливые, мелкими перебежками добрались до автобуса.
Казалось бы "Хэппи енд", но причём тут товарняк?! А вот причём. Так как день задался с самого утра, ничто не предвещало беды. Автобус, забитый баулами до отказа, скакал по специально подготовленным колдобинам, чтобы соседская сумка мне била по затылку и я не дай бог не заснул. Для полноты ощущений, водитель автобуса сообщил в микрофон, что мы едем не в Вентспилс, а в Ригу, чему все пассажиры несказанно обрадовались. Несколько человек подошли к водителю и изысканно его благодарили за бонусное посещение столицы. Мы были рады меньше всех, так как наши баулы состояли только из моей пулемётной ленты носков 42-го размера.
Прибыли мы в Ригу как раз вовремя, к часу ночи. До Вентспилса то рукой подать, каких то жалких 180 км. Но, у меня есть мама, которая проработала на железной дороге не один десяток лет, и мы со Славиком в срочном порядке были пристроены в первый же товарный поезд, идущий в западном направлении. Не СВ, конечно, но лучше чем пешком, однозначно. Так как вагоны были заняты металлом, нам любезно предоставили откидное кресло в тепловозе. Мы люди интеллигентные и каждые пол часа уступали друг другу кресло, чисто на посидеть.
Мама радостно нас встретила в тупике в 6 часов утра с бутылкой водки, которая досталась водителям тепловоза в виде оплаты за проезд.
Выспавшиеся, отдохнувшие и свежие мы пошли домой, добрым словом поминая и пограничников, и товароведов с базара, и инспекторов налоговой, и водителя автобуса, и главное, пьяных в дрова машинистов, которые утверждали, что "поезд не дурак, сам доедет".
