В продолжение: http://pikabu.ru/story/_12_koshek_3312863
Глава 4. Шлюшки-подружки
Я прожила в Нью-Йорке около года. Мир, который меня окружал – работа, офис, поезд метро и бомж Тедди – стал для меня слишком тесным и неуютным. Со мной происходили очень странные вещи: то кто-то выл под моими окнами на луну, то на солнце, в метро мне кто-то постоянно дышал в спину и, я могу поклясться, меня постоянно окружали бледные, как смерть, люди. Все это сводило меня с ума, у меня в прямом смысле ехала крыша. Не так, как сейчас, конечно, но все же. Сначала я начала пить антидепрессанты, потом сильнейшие успокаительные, а потом я просто начала пить. Как моряк. Много и в тельняге, поверх голого тела. Все чаще я начала просыпаться в непонятных местах – на скамейках, под ними, в уборной бара, кинотеатра, под дверями собственной квартиры, в шкафу, в квартире соседа и много где еще. Я была этаким незваным гостем – спокойным и с перегаром.
Слова Айри я просто пропускала мимо ушей, потому как слушать этот бессмысленный треп было невыносимо. Так я закрывалась от внешнего мира. Но как-то раз, когда я в очередной раз напивалась до поросячего визга в каком-то модном баре, я заметила четверых женщин. Им было за сорок, на них были тряпки, на каждую из которых мне пришлось бы пахать пару лет. Они пили мартини и забойно хохотали, как будто в их жизни совсем не было проблем. Вокруг них терлись мужики – лысые и волосатые, полные и худые, пьяные и трезвые. Они были словно овеяны аурой спокойствия и безмятежности. Я влюбилась: возможно потому, что была слишком пьяна, возможно потому, что Люси потерялась, а возможно еще почему-то. Я влюбилась в их легкость и порочность.
Это были четыре подружки – Кэрри, Саманта, Миранда и Шарлотка. Кэрри писала какую-то пошлую хрень, о том как она переспала с очередным парнем, в популярный журнал, Саманта работала в банке и спала с каждым клерком, чаще просто так. Причем клерками она не ограничивалась. Миранда была явной сексисткой, правда, при этом, с легкостью отдавалась любому, кто был с ней не согласен по вопросам равноправия полов – так она отстаивала свою позицию, да и отлеживала тоже. Шарлотка – ну, ее родители испытывали какую-то странную любовь к яблокам, и то, что она спала со всеми подряд, она объясняла тем, что у нее были проблемы с родителями. По сути, все они четверо, были самыми банальными шлюхами, но все вокруг считали, что они сильные и независимые женщины. Они часто шутили, что видели сосисок гораздо больше, чем любой немец на Октобер Фэсте.
В тот вечер, когда они взяли меня под свое крыло, я уже не просто закидывалась коктейлями, я напивалась, как сильная, независимая женщина с чувством собственного достоинства. Итак, вечер за вечером, мы приходили в модное место, садились за столик и пили, рассказывая друг другу, и слушая, новую историю о новом похождении кого-то из нас. Немцы бы обзавидовались. Правда, на очередной пошлой истории, воспоминания очередного вечера и обрывались, всплывая на утро обрывками. Эти обрывки и рождали свежую пошлую историю, которыми мы делились следующим вечером.
Так я стала известной в определенных кругах. Меня узнавали на улице, в барах, в ресторанах, а однажды меня даже узнали в лифте, по пути на работу. Это было весело. Спасибо этим четырем шлюшкам, благодаря им я познала, что такое радость, веселье, кокаин, адская троица, сифилис и растяжение связок. Но и эта страница моей жизни быстро закончилась. Кэрри выпала из окна пентхауса какого-то мужика, на номерном знаке автомобиля которого, было написано «Мужчина мечты», Саманту нашли в ее квартире, она повесилась на собственном чулке в крупную сетку, Миранда стала лесбиянкой и вступила в секту «Некрасивые феминистки», а Шарлотка… Ну, ее съели захлебывающиеся слюной немцы, которым она рассказала про сосиски, которые она видела в жизни…