Трагическая волна самоубийств захлестнула Будапешт после Первой мировой войны. Многие жители города считали, что катализатором к суициду служило впечатление от прослушивания популярной в те времена песни под названием "Мрачное воскресенье" (Gloomy Sunday). Еще более странным, однако, оказался метод, с помощью которого в городе решили бороться с этой эпидемией: жители Будапешта организовали так называемый терапевтический "Клуб улыбки".

17 октября 1937 года газета The Sunday Times Perth написала о проблеме, связанной с большим количеством самоубийств, которые происходили в городе:

"Будапешт, являясь магнитом для туристов со всего света, среди местных жителей уже несколько лет носит прозвище 'Города самоубийц'. Будапешт сильно пострадал во время войны, и в последовавшие годы, благодаря большому числу суицидов, которые регулярно в нем совершаются, заслужил себе дурную славу. Говорят, что некоторые из них происходят после прослушивания песни 'Мрачное воскресенье', но как бы то ни было, их количество действительно очень велико. Самым популярным методом ухода из жизни среди будапештских меланхоликов является утопление, поэтому вдоль границы города, рядом с мостами, дежурят патрульные лодки, готовые в любую минуту прийти на помощь людям, желающим обрести покой в водах Дуная".

Также в статье было сказано, что жители города пытаются бороться с этой ужасной тенденцией с помощью как можно более частых и качественных улыбок:

"На помощь в борьбе с самоубийством пришел недавно организованный профессором Енё и гипнотизером Бинцзо 'Клуб улыбки'. Затеян он был скорее как шутка, но сейчас набирает все большую популярность. Организаторы проводят регулярные занятия и гарантируют научить вас улыбаться как Рузвельт, Мона Лиза, Кларк Гейбл, Дик Пауэлл или Лоретта Янг. Стоимость курса зависит от того, с насколько тяжелыми обстоятельствами придется столкнуться специалистам. Енё утверждает, что благодаря методам, которые он использует, и тому, что в Будапеште очень хорошие условия для предпринимательства, частые улыбки становятся все более популярными и он надеется, что уже скоро его город станут называть 'Городом улыбки'".

Песня "Мрачное воскресенье" (также известная как "Венгерская суицидальная песня") была написана Режё Шерешом и выпущена в 1933 году. Песня получила большую известность восемь лет спустя, когда Билли Холидей сделала на нее кавер.

В Будапеште ходило несколько городских легенд, связанных с песней, так как количество суицидов в Венгрии достигло рекордных показателей в 1930-х, и в прессе связывали этот рост с выходом песни. Также ходили слухи о том, что на многих радиостанциях отказывались ставить эту песню, но в действительности так поступило только BBC в 1941 году с версией Билли Холидей, так как она "сильно подрывала боевой дух солдат".

Следующие фотографии, запечатлевшие усилия "Клуба улыбки" растормошить жителе Будапешта, были напечатаны в голландском журнале Het Leven в 1937 г. Все фотографии наводят настоящую жуть, особенно те, на которых люди предстают с накладными улыбками на лицах.

Подарили мне недавно детский мотоцикл, да не простой, а розовый) Вот этот:

Только проблема в том, что у меня пацан растет, а мы люди далекие от толерантной Европы и Запада и с женой решили что розовый не пойдет) Что ж, работаю я в автосервисе и времени было свободного, поэтому решил я его перекрасить) Ребята в автосервисе позавидовали, когда я пришел с розовым мотоциклом в бокс.
Приступил я к процессу) Разбираем все детали и шкурим Р1000 шкуркой, мокрой по мокрому пластику, так легче и удобней. Углы и места где не доставал шкурил Скотч Брайтом

Все детали должны быть матовые, чтобы в дальнейшем грунт прицепился к пластику.

Далее грунтуем специальным грунтом по пластику, я использовал Plast Primer, простите за фотку, другой нема(

Далее ждем пока высохнет и красим.
Краску брал из остатков черную и красную. Процесса покраски нет, в камеру не взяли телефон) Красили глазуритом, сначала черным, потом где надо красным и опять задули черным для глубины цвета. Лак любой автомобильный.
Вот что в итоге получилось

Сегодня не пятница, поэтому будет четверговое МОЕ.
Всем спасибо, заказчик мотоциклист -доволен!

Утренняя попытка налить чай закончилась дилеммой "кружка наполовину цела или наполовину разбита?"

Не боюсь тебя, не боюсь… – тихо повторял он, стоя на коленях.
Глядя в небо крепкий человек отчаянно силился не закрыть глаза. Его нос втягивал пропахший гарью и кровью воздух.

Вокруг, в высокой траве лежали тела, по небу тянулся столб дыма. Позади пылала крепость.

Солоноватый привкус на губах и боль в груди мешали соображать.

Не боюсь тебя… – продолжал храбрец.

Она пришла вместе с рассветом, появилась прямо перед стоящим на коленях горцем, быстро, как сверкает молния в небе.

Храбрец не верил, но чувствовал что она явится за ним.

Её черные волосы растянулись вокруг. Длинные и неподвластные законам природы пряди, в миг окутали человека. Схватили его за мощные плечи, удержав того от падения.

Запустив бледную кисть в его белые волосы, её хозяйка улыбнулась: - Не боишься? Я много храбрецов видела.

Её громкий красивый голос сотрясал проклятую войной землю.

Вздох отдался болью в груди. Округлив глаза, горец хотел заткнуть уши, но не мог поднять руки – ослабшее раненое тело не слушалось.

- Я не боюсь тебя… - ещё раз повторил он в надежде пересечься с красоткой взглядом. Но глаза женщины храбрый человек не видел, только улыбку.

Спустя миг её вторая рука потянулась вниз к его пробитой копьём груди. Миновав разорванную кольчугу, тонкие пальцы скользнули по осколкам рёбер и коснулись его сердца. Холод пришёл на смену боли, заставив горца дрогнуть. Он наконец отпустил палицу не в силах сопротивляться.

- Подожди. Я ещё…

Женщина широко улыбнулась, так люди улыбаться не могут: - Всё-таки испугался. Меня все бояться: дети, женщины, даже войны… Пора уходить – храбрый сын гор.

- Нет, мне рано уходить.

- Нет смысла сопротивляться, ты знал что рано или поздно всё этим кончится. Знал с тех самых пор, как выбрал своё ремесло.

Горец натянуто улыбнулся ей в ответ: - У меня ещё осталось одно дело.

- Какое? – её голос стал ниже и тише, улыбка бесследно пропала.

- Я жил как настоящий мужчина. Я ни о чём не жалею, и заслужил тебя… Но прежде чем уйти - хочу проститься с теми, кто дал мне жизнь. Дай мне ещё время, я обещал отцу и матери вернуться домой. И сдержу своё обещание.

- Никто не может продлить отпущенное ему время. Пора уходить.

Тонкие пальцы крепче сжали голову храбреца.

- Если ты, заберёшь меня сейчас – это будет несправедливо.

- Вот как… почему? – черные губы скривились.

- Ты сильно мне задолжала.

Вдруг он перехватил её запястье. Его грязные пальцы вяло сомкнулись на холодной и гладкой коже.

- Как смеешь ты! – в голосе женщины послышались нотки презрения, удивления и гнева.

- Сомневаешься? – ухмыльнулся храбрец: - Тогда оглянись вокруг.

- Я всю жизнь служил тебе. Каждый мужчина в этих краях боится меня. Каждая женщина ненавидит. Матери, сёстры, отцы – проклинают моё имя в бессильной ненависти. Всё потому - что я исправно служил тебе все эти годы. Я лучший в своём ремесле!

Слушая война, высокая женщина склонила голову на бок, словно задумалась.

- Всякий раз, когда я брал в руки меч и собирался спуститься с гор в равнины, мой отец бранил меня: «Останься дома - чертов негодяй, заведи себе жену. Дай нам внуков! Хватит грабить и проливать кровь! Богатства у нас хватает!» - но я не слушал его, даже род забыл продолжить. Всё потому что ты, каждый раз звала меня. Теперь я понимаю это… Горе моим родителям не нянчить им внуков.

- Мне нет дела до пары стариков, – её холодный тон перебил уверенную речь человека: - всё сложилось, как сложилось. Не торгуйся со мной воин, прими свою участь достойно.

Её пальцы слегка надавили на могучее сердце. Воин почувствовал обжигающий холод.

Он сцепил зубы, словно пытался удержать жизнь: - Я единственный сын, и я останусь жив – покуда не сдержу своё обещание родителям!

- Упрямая букашка, а я только начала тебя уважать.

- А я тебя… - прибавил он, тщетно пытаясь разглядеть её глаза.

- Ничтожество! Трус! – её пальцы надавили сильнее прежнего. Её пышная упругая грудь выдалась вперёд.

Воин опять, но уже с трудом, улыбнулся: - Дай мне ещё время, и я уйду вместе с тобой как положено.

- Нет, – властный крик красотки заглушил карканье ватаги птиц.

- А мне говорили у тебя есть честь? И что ты долги не забываешь? Я думал ты уважаешь храбрецов?

Красотка оскалилась на миг. Горец почувствовал её брезгливость и раздражение.

Сейчас она с треском раздавит его сердце, и всё кончится. Старики - родители найдут могучие тело сына в поле. А жители равнин долго будут праздновать – смерть проклятого душегуба.

Повисла тишина, а затем раздалось: - Ладно, я дам новую силу твоим ногам и телу храбрец. Дальше справляйся сам.

Его сердце дрогнуло раз, второй и забилось вновь. Холод отступил. Её пряди отпустили его могучие плечи. Чувствуя прилив сил, горец глубоко вздохнул, не растерялся и обнял красотку за бёдра, прислонившись лицом к её коленям. Грубая седая щетина встретилась с белоснежной кожей. Он бы вцепился в её красивую грудь, но…

- Ты хорошо послужил мне… За это - я дам тебе ещё время.

Она исчезла так же, как и появилась, её последние слова отдались эхом: - У тебя две недели, храбрец.

Он всё-таки успел увидеть её большие глаза.

Щупая неглубокий порез на груди – горец молча спросил себя: - что если красотка ему просто привиделась? Во время боя получил по голове – вот и почудилась всякая хрень.

Но пробитая кольчуга и обломок копья торчащей в траве слева – рушили сомнения.

Горец нахмурил лоб: - а если - не почудилась? Если – та что стережёт неосторожных путников, та что забирает больных и немощных, та что ждёт всех в конце пути – всё-таки приходила за ним. Если копьё равнинного война, в самом деле пробило ему грудь, поставив на колени могучее тело душегуба.

Тут горец улыбнулся – если красотка существует – может и все чудовища из бабкиных сказок реальны? Остромордые гиганты спускающиеся со звезд, златовласые ненасытные красавицы людоедки живущие в высокой траве, и подземный народ – тогда все они тоже существуют. И страна великих предков есть! А значит – огромный мир полон немыслимых и ужасных чудес!

Он некогда ни верил в сказки, при том - знал каждую наизусть.

Надышавшись вдоволь, Горец как марионетка поднялся на ноги, и они сами понесли его на север, в сторону родных гор. Мимо высокой травы и изрубленных тел, прочь от тлеющих останков крепости навстречу утреннему ветру, крикам воронья и алому рассвету.

Пресытившиеся человечиной птицы видели, как человеческий силуэт, медленно, но упрямо шагал вперёд, сопротивляясь порывам сильного ветра. И ни лес, ни болото, ни дикие звери не в силах теперь остановить его – ведь храбрец обещал вернуться домой.

- Две недели… - этого ему вполне хватит.

Автор - Князкий И.В.