Жизнь ни о чем. Глава девятая, в которой разговоры превращаются в дела, а дела в разговоры.
Уроки в школе, в связи с надвигающимися каникулами, превратились в формальность, и стали для меня поводом поспать на последней парте. Народ в приподнятом настроении шумел, обсуждая последние новости, поход на какой-то концерт, девчонки перемывали кости парням, парни оценивали жопы и сиськи девчонок. Историчка посидела минут 10, плюнула и пошла гонять чаи в учительскую.
- Подвинься, - ко мне подсел Кирилл.
- Места вагон, чо тебе от меня надо?
- Тебе же Лазарева нравится?
- Никто мне не нравится, отвали. Дай поспать.
- Вот ты дурик, я тебе помочь хочу, - Кирилл поправил очки.
- Я тебя вроде о помощи не просил.
- Ой да я же вижу как ты страдаешь по ней.
- Ни по кому я не страдаю, - я подложил руку под голову и уставился в окно.
Кирилл был заводилой в тусовке нашего класса, был он из семьи среднего достатка, но всегда стремился показать себя с лучшей стороны. Быть в центре внимания – это про него. Все олимпиады, школьные КВНы, конкурсы и прочая херня – везде он бежал впереди паровоза. В том году, зимой, нас тормознула тетка из местного телевидения, и спросила кто хочет дать интервью, Кирилл распихал всех и сказал, что он готов взять на себя эту непосильную ношу. Мы столпились за оператором, и смотрели как тетка в бардовом пальто растолковывает Кириллу что говорить и куда смотреть.
- Давай, поехали, - сказала она оператору.
И тут мы заржали. Кирилл стоял, смотрел то на нас, то в камеру, то поднимал голову и смотрел на тетку, и бекал-мекал в микрофон. В итоге телевизионщики сделали два дубля, и попросили Кирилла свалить, ибо сказать он ничего не мог. С тех пор за ним закрепилась кличка «Звезда». Кирилла тот случай только раззадорил, и он вовсю озвучил свои планы и поступлении в театральное училище после окончания школы. Тянуло его на экран и под софиты.
- Короче Дэнка, ты ей нравишься. Я вчера слышал как она сама сказала, что ты симпатичный, и она не против с тобой чего-нибудь там, - я повернулся, и Кирилл сделал многозначительные пассы руками по воздуху. – Ну ты понял да? Она не против с тобой замутить.
- Отвали.
- Ну как знаешь.
Кирилл отсел, а у меня внутри начался пожар. А что если не разыгрывает? Что если правда? И что теперь делать? Подойти самому? Бред какой-то, я с ней заговорить боюсь.
Прозвенел звонок и я выцепил Кирилла в коридоре.
- Чо ты там говорил насчет Лазаревой? Чо она сказала?
- Сказала что ты нравишься ей.
- И в чем твоя помощь заключается? И что с меня будет?
- Ничего мне от тебя не надо, а помощь заключается в том, что я знаю кое-что.
- Что?
- Она сегодня идет домой одна, поругалась с девчонками, это твой шанс. Только не тащись за ней сразу со школы, а встреть возле магазина, как будто случайно.
- Спасибо.
Оставшиеся уроки пролетели как секунда, и я пулей вылетел со школы, рванув в сторону магазинчика. Ждать пришлось пару минут, и я увидел ее. Она действительно шла одна. Я собирался внутри с силами, и наспех думал о чем говорить. В том, что она будет со мной говорить я не сомневался. Правда сделала бы она это из жалости ко мне в связи со смертью отца. А вот о чем я буду с ней говорить? Да и вообще, зачем мне с ней говорить, настроение и так было на нуле, я опять вспомнил батю, и стало хреново. Я плюнул, и решил, что сейчас мне явно не до этого, и решил свалить.
Поздно.
- Дэнка привет. А ты чего тут? Ждешь кого то?
- Эм… Да привет. Нет, не жду, стою просто, - я начал обильно потеть, во рту пересохло. Да и ладно была не была. – А ты домой?
- Угу, с девчонками поругались, вот одна иду. Не хочешь меня проводить?
Сердце заколошматило.
- Эээ… ну давай.
Мы сделали пару шагов, и она сказала:
- Слушай, возьми пожалуйста сумку мою, а то тяжело.
- Да без проблем, давай.
- Ооо так то лучше, ну пошли. Ну ты как вообще? Держишься?
- Держусь, - кисло улыбнулся я.
- Пойдем здесь срежем, между домами.
Мы вошли в арку и пошли через двор по диагонали. Сзади раздался какой-то смех.
- Не обращай внимания, - Марина дернула меня за рукав.
- На что? – я обернулся и увидел весь класс.
Они уже шагали в нашу сторону. Первой шла Алена, стерва, которую я не переваривал хронически.
- Ну что я тебе говорила, прибежит твой песик, и сумку будет в зубах нести, - Алена смотрела на меня взглядом победителя.
- Ой да ладно вам, давайте не будем.
Я посмотрел на Кирилла, затем на Марину.
- Это чо за херня?
- Херня это то, во что ты одет, чмо. А это был эксперимент, - Алена заулыбалась, - и ты его с треском провалил. Теперь мы будем звать тебя песик Ромео.
Я отдал сумку Марине, и еще раз взглянул на Кирилла. В глазах его читался страх. В глазах остальных были насмешки.
- Чо мамка твоя ноги раздвинула, как папаша окочурился? Прикиньте, маманя его, ебаря уже домой привела на следующий день. Ты лузер Карпатов. ЛУЗЕР!
Народ начал ржать от души. Я стоял с ног до головы облитый помоями. Девочек бить нельзя, - учил меня всю жизнь отец.
- Извини пап.
Я оттянул руку, и врезал в ржащую морду этой суки. Она завалилась на землю, народ ухнул, а я начал пинать ее со всей силы. В каждый удар я вложил все прошлые обиды и вообще, все обиды на жизнь.
- Остановите его, он же ее убьет, - выкрикнул кто-то.
Меня начали оттаскивать от ревущей Алены, и на мое счастье одним из оттаскивающих оказался Кирилл.
- Ну ты и пидр, - еще один удар по лицу за последние две минуты.
Кирилл оказался не Аленой, и оказал сопротивление. Мы схватили другу друга за шеи, и старались наносить больше ударов. Разнимать нас никто не собирался, даже наоборот, те, кто не утешал Алену, создали вокруг нас подобие круга.
- Отпусти, - прошипел мне в лицо Кирилл. Наши лица были рядом, и я видел, что мой захват приносит ему больше боли, нежели мне его.
- Ща отпущу, - я постарался вырваться, но он держал руки крепко. Мы крутились нанося хаотичные удары друг другу. Он бил вообще в воздух, я старался бить меньше, но точнее. Один из таких ударов пришелся ему в солнечное сплетение, правда вскользь, он ослабил хватку, и я решил воспользоваться моментом, и подставил ему ногу под шаг. Кирилл завалился и потянул меня за собой. Грохнулся он неудачно, и я оказался сверху.
- Пиздец тебя гондон, - я начал бить его целенаправленно по лицу. Какой же это кайф. Какой выпуск агрессии и адреналина. Когда, лицо его уже не возможно было различить из-за вытекшей крови, меня оттащили. Кажется, это был Степа.
Я встал, отряхнулся, подобрал свой пакет с тетрадями, и осмотрел этих ублюдков. Алена уже пришла в себя, и рвалась в бой.
- Второй раунд хочешь сука? – я сделал ей шаг навстречу.
- Мой отец убьет тебя? Ты понял? Ты не мужик! Ты телка!
- Да пошла ты. Пошли вы все.
- Ты больной Карпатов, - кто-то возмущенно крикнул из толпы.
Я согнул опухшую руку в «фак» и показал толпе:
- ПОШЛИ.ВЫ.ВСЕ.НАХУЙ! – я развернулся и пошел домой.
То за год одна драка, и то, черти что, а то каждую неделю стал драться. Хотя, с Чингизом сложно назвать дракой. Если бы не Никита, Чингиз бы мне хорошенько навалял. Меня неплохо так трясло от адреналина. Костяшки правой руки были ободраны, а на лице горела царапина. Сука, ногти бы хоть подстригал что-ли. Драться он лезет. Я шел и не думал о последствиях, что со мной сделают родители Алены и Кирилла. Мне было все равно. Надо будет еще раз наваляю. Или не наваляю. Куда-то стало пропадать мое миролюбие?
Я подходил к подъезду, и увидел всю свою бригаду.
- Проф ты чо рамсанул? – удивился Тёма.
- Да так, сцепился там с одним.
- Ну вломил хоть?
- Вломил.
Вовчик улыбнулся.
- Ну молодец, а теперь пошли, твоя очередь получать пизды.
Улыбки пропали с их лиц. А на моем ее и так не было.
