Сказки для Ольки
Небо ещё не начало сереть, когда отец толкнул Матвея в бок.
- Вставай, лежебока, охоту проспишь!
Охота! Матвей мигом открыл глаза. Мамка возилась у плиты, там уже шкворчало и вкусно пахло. Отец сел за стол и развернул распечатку сводки.
Когда Матвей оделся и тоже присел к столу, отец подсунул рулон к нему.
- Ну-ка, боец, прочитай и доложи. Што сёння берём?
Сводка, которую передали из центра, была... была обычной. Рейсы рудовозов по графику, химию тож возят как надо... Антенны спутниковые покурочены по расписанию. Ореховские сбили танкер с топливом, шёл внепланово на Губичан. В Ивановку заехал шальной мотобот, подорвался на мине и добит. Ох, худо: городские парни вшестером пошли на патрульного и нарвались сразу на троих, убить-то убили, но и сами с потерями - двоих парней хоронят, двое постреляны сильно, выживут ли... Вот тоже глупость - перед девками выделываться! Хотя сам-то Матвей иной раз замечтывался - как пошёл бы он с верными друзьями и ломом на оружную машину, да как потом Ксанке руку железную подарил...
- Ну, батя, я так мыслю. К Губичанскому сборочному пойдём. Ить суббота, партию аккурат доделают. А танкеры к ним уже месяц как не долетают, топлива для летунов, поди, нету, можно без пэвэо ореховского обойтись. А то ишь, ожаднели! Коли и взлетит какой - один-два и сами сшибём.
- Насшибал тут один! - отец помотал головой. - Пойдём туда, верно, но никак не можно без прикрытия. Хотя - обойдёмся одной зушкой, и впрямь воздуха не ждём, для страховки только.
- Да, батя, понятно, без одной-то не обойтись... - Матвей дал задний, отцу лучше знать. - А возьмём... десятков шесть-семь патрульных, штук сорок одетых, один-два танка. А мотоботов в Губичане не было... три месяца уж, с того обстрела. Поди, и сейчас не будет.
- И я так мыслю. И в центре тако же. - Отец довольно ухмыльнулся. Ишь, щенок, четырнадцать лет, а уж думает споро, как атаман. - Подтверждение прошло, идём двенадцать пар. Ещё ореховская зушка, ну и таджики в резерве назади, это как водится.
Мамка поставила на стол сковородку - жареная картоха с мясом. Потрепала Матвея по голове, - "Кушай, боец!" - села рядом. Матвей ткнул вилкой, прожевал - роботятина с неистребимым химическим привкусом, но ничё, жрать можно - стал метать еду в рот. Втроём справились быстро.
Пока мамка убирала со стола, отец открыл оружейный сундук. Протянул Матвею винтарь - самоделка: ствол от танкового крупняка, ручной затвор, оптика из половинки бинокля - отсчитал пятнадцать толстых патронов, вздохнул, добавил ещё пять.
- Твои пятнадцать. Не потратишь лишнего - кое-что подарю.
Ну понятно, патрон к такому винтарю берут гранатомётчики, а у них выкупай. Батя за полсотни отдаёт энергоблок, и ещё торгуется. А энергоблок - это жизнь, чай на одно отопление за зиму уходит десяток, да на свет, да на плиту, да к плазмагану, да на общее четверть отдай и не греши... И ещё - с прошлого года у иного робота энергоблок пошёл не тот: вместо простого изотопника какая-то хрень, господи упаси, от косого взгляда рвануть может. А рвёт так, что две деревни до основания снесло, пока допетрили, что не годится это в обычную цепь включать. Оно и такие блоки пригодятся, под мину, или в гранату вставить - но без изотопников худо будет. Матвей знал, что такое "дрова", и пользоваться ими не хотел категорически.
Себе отец взял плазмаган - он тяжеленный, два пуда сам, да пуд энергоблок. И оптики к нему нет, и меткость у него... на сто шагов в фигуру. Зато летуна при удаче сбить можно, и ходячего робота хоть куда бьёт надёжно. Потому так и делали - пацаны с винтарями бьют ходячих роботов на выбор, взрослые с плазмой их прикрывают. Гранатомётчики танков убивают, танка только гранатой возьмёшь. За то с танков берут стволы и патрон - немалая ценность. И ореховские с зениткой против летунов: у них на довоенном складе этих зениток и патрона к ним было - ах! - за то им доля положена, стреляли или нет, неважно. Потому - летун, если сразу не снять, много беды наделает. Самое лучшее против летунов - сбивать танкеры с топливом. Топливо роботы с северного моря возят, а без него летун не полетит. За это ореховским тоже доля с общего перепадает. Ну а мотобота, если они будут, каждому за честь сшибить, Самая гнусная машина, носится как наскипидаренная, хрен попадёшь. А мозги у ней для наземной техники - самое то, они даже не продаются, сразу в дело идут.
Оделись, взяли оружие. Тут проснулась Олька, вскочила, прямо в рубашонке подбежала, задёргала...
- Мотька, ой, Мотька! Плинеси баталейку! Ну плинеси, а то баська не лаботает!
Матвей поднял сестру, поцеловал в нос.
- Если повезёт, принесу, коза. Сиди дома, мамке помогай.
- Ты давно обесял... - Олька вцепилась, не оторвёшь. И то так, любимая игрушка, "баська", голова робота, в которую дядька Фрол - деревенский хакер - закачал кучу сказок и прочих развлечений для малышей, от таблетки резервного питания работала всего около месяца. А крайний раз такую керамическую таблетку Матвею удалось найти целой ещё осенью. Что сделаешь, робота надо бить в голову, а при попадании в голову "баталейка" чаще всего лопается... Тут или бей в шею - а значит, подпускай ближе - или проси на что-то сменять у других охотников, но ить младшие братья-сёстры есть у всех...
Вышли и оказались последними. У околицы, где табличка "Мины!", уже стояли одиннадцать пар охотников. Отец стал здороваться с мужиками, Матвей стал хлопать по рукам парней. Все свои, со всеми хожено и робота бито. А вот эти двое - совсем друганы закадычные...
- Привет, Серёг. Салам, Камиль. Ух, ё... Покажи-покажи!.. Где такую кысю нарыл?
- Э-э, зачем кыся? Вынтовка. Брат рынок хадыл, хахол чушка менял. Ствол, прыцел, патрон, всэ дэла...
Да, повезло. Редко на рынок приходили караваны с Украины, привозили старое, заводское ещё оружие с довоенных складов, меняли на скотину. Тут уж кто успел... За этот крупняк, с настоящей оптикой и старыми бронебойными патронами, семья Гаджиевых отдала не меньше десятка свиней. Украинцы свинью всегда брали охотно, потому - на загаженной радиацией земле свинья вырождалась за два-три поколения до многоголовых уродцев. Хорошо, если десятая часть земли Украины была более-менее чистой - били по Европе мало, но чем-то нехорошим, да по всем четырём украинским атомным станциям прилетело... Людям ничего, живут и рожают, а свинье почему-то никак.
Поговорили и пошли через минное поле до стоянки. В автобусе проехали два десятка километров, под строгим присмотром ореховского беспилотника. Там встретились с ореховским расчётом зушки, да с пятью десятками тощих, в язвах, лысеющих от радиации таджиков. Вот ведь нелюдь, живут в самой зоне, там же по ночам светло - а живут. Ну да ладно, из добычи им только металл и нужен, где-то они его плавят понемногу, куют - и отправляются караванами, гружёные полосами и слитками, куда-то на юг, откуда взамен приходят толпы новых молодых парней... А бойцы таджики славные, если вдруг дело совсем плохо, орут "Илля!" и бегут гурьбой со своими кувалдами, прикрывают отход людей. Случается, и побеждают. Тогда отрываются по полной: весь трофей у них выкупай, за еду, за оружие. Просят ещё девок - да кто ж им даст, шелудивым, на потеху...
Ну, вот и вышли. Губичанский сборочный обнесён стеной четырёхметровой, в стыках турели. Шут с ними, ещё на подходе одели шелестящие плащи из фольги, турель - она полуслепая, наводится на тепловой силуэт и потому под фольгой человека не видит. Пацаны заняли окопчики перед воротами, мужики расселись по беседкам за ними. Ореховские развернули зушку. Таджики сели поодаль в небольшие кружки, по семьям видать, заложили что-то за губу, заплевали на снег зелёным. Теперь осталось ждать, пока сработает программа и откроются ворота, выпуская накопленную робонежить...
Сборочный завод - он совсем тупой, тупее даже ходячего робота. Робот, если его сразу не завалить, учится и хитреет быстро, а у завода программа: изготовить столько-то таких-то единиц, запрограммировать так-то, выпустить... и повторить. Ещё, конечно, завод должен держать связь с центральным сервером и выполнять его инструкции - а вот этого-то ему и не дают. В первый же день, когда на Губичанский машиностроительный свалилась с неба огромная летающая машина и роботы начали строить автоматические линии, охотники парой залпов из крупнокалиберных винтовок сбили спутниковые тарелки и покурочили аппаратуру связи. Война шла уже месяц, все знали, что нужно делать... С тех пор уже двадцать лет Губичанский сборочный работает автономно, не получая указаний; а компьютер там не чета настоящим скайнетовским, не умеет думать и реагировать. Алгоритм - и всё тут: уничтожена аппаратура, нет связи > построить аппаратуру, установить связь. А охотники ходят через два дня на третий и расстреливают недостроенные антенны и ящики с микросхемами. И алгоритм начинает работать сначала, даже не пытаясь что-то изменить. Иногда сквозь заслоны ПВО прорывается курьер от головных машин, тогда завод вдруг начинает выпускать новые модели или перешивает мозги старым, но охотники быстро разбираются что к чему. И отправляют сводки, чтобы и другие знали, с чем могут столкнуться.
Ворота завода начали открываться и думать Матвею стало некогда...
***
Первыми сорвались ореховские, собрали зушку, получили свои шесть блоков за выход и умотали. Мужики собрали оружие и не спеша, с прибаутками разделывали роботов: вынимали батареи, отделяли целые головы, сливали из гидроприводов жидкость, выдирали моторы и насосы. Всё пойдёт в дело: энергоблоки годятся и для себя, на хозяйство, и на обмен; из голов добываются всякие компьютерные детали и видеокамеры, а жидкость, насосы и моторы скупают городские кланы техников. Пацаны обдирали с инфильтраторов - "одетых" - толстую мясожировую оболочку: хоть и противная, но еда. Таджики складывали куски металла на свои волокуши. Дядька Панас - гранатомётчик - и дядька Фрол, цокая языками, ходили вокруг танка. Его аппаратный отсек был снайперски продырявлен единственным выстрелом, вооружение осталось целёхоньким, теперь только подключить специально запрограммированную заранее управляющую плату, и танк сам доедет до дома, ещё и волокушу дотащит, чтобы не на горбу переть.
А Матвей, поддев кончиком нового, только что подаренного отцом ножа лючок на очередной разбитой голове, радостно хохотнул - батарейка оказалась целой.
Будут Ольке сказки.
