Когда Lenovo слегка переоценивает себя.

Увидел рекламу ноутбука в интернете, и сразу же захотелось почитать описание товара, но внимание привлекли именно комментарии)

Похоже она что-то замышляет...

БМ молчал .может быть и баян

Балкарская народность формировалась на протяжении веков в долинах и ущельях высокогорной части Кабардино-Балкарской АССР. Долина реки Чегем является одним из таких мест. Наибольший историко-архитектурный интерес из чегемских селений представляет Эльтюбю, где сохранились памятники народного зодчества различного назначения, относящиеся к разным стадиям развития архитектуры.

Рассмотрим некоторые памятники этого интереснейшего селения.

История балкарского народа — это история борьбы с суровой природой и с завоевателями. Горцы умело использовали природные условия и нередко создавали оборонительные сооружения, которые делали неприступными их селения и усадьбы.
Одним из таких сооружений является укрепление Битикле, расположенное на левом берегу Жылгы-су, возникшее в то время, когда селение находилось не в месте слияния Жылгы с Чегемом, а вверх по течению Жылгы. Битикле, по нашему мнению, было частью древнего комплекса целой системы фортификаций. Собственно Битикле представляет собой прилепившийся к отвесной скале наклонный ход – пандус приблизительно метровой ширины, где ещё местами сохранились ступени, переходящий в интересную систему каменных маршей частично с забежными ступенями. Марши соединяют остатки двух боевых башен. Нижняя, полукруглая в плане, имеет диаметр 280 см. От неё сохранилась нижняя часть каменной кладки в 14 –16 слоёв общей высотой около трёх метров. От верхней дошли до нас только крупные камни основания и следы кладки.

Далее вверх ведёт крутой марш с остатками каменного барьера-ограждения. От него берёт начало горизонтальный ход, расположенный на узком (минимальная ширина 1 м) уступе отвесной стены скалы. Среди местных жителей бытует поверье, что там на естественном карнизе имеются могилы. Очевидно, за могилы принимаются, в силу внешнего сходства, сохранившиеся фрагменты сооружений, по мнению автора, оборонительных. Когда-то горизонтальный ход был благоустроен и соединял воедино всю систему, завершавшуюся глубокой пещерой.
Многочисленные повороты делали горизонтальный ход практически неприступным. К тому же, чтобы попасть на него, нужно было проникнуть через 2 башни, систему маршей и наклонный ход в начале Битикле.

Во время обследования и обмеров Битикле у его подножия автором были обнаружены остатки ещё двух крепостных сооружений. Одно из них, от которого сохранилось основание их камней среднего размера (до 1208060 см), будучи полуокруглым в плане, примыкало к началу наклонного хода и служило бастионом, прикрывавшим вход на Битикле. Другие камни циклопической кладки (размером до 350х230х70 см) служили основанием прямоугольной в плане башни, ещё более усиливавшей неприступность Битикле.

На самом верху скалы, в тылу у всего сооружения находится основание ещё одной башни (диаметр 540 см), господствовавшей над всем ущельем. Она была связана с верхними боевыми башнями системой наклонных ходов и лестниц, следы которых хорошо прослеживаются в остатках вырубленных ходов.

Вся система тщательно продумана, и даже если бы пало одно из укреплений внизу, взять лестницу было бы невозможно. В случае же блокады защитники могли продержаться длительное время. Имеющиеся выходы водоносного слоя в избытке снабжали осаждённых водой. Пещера, башни, природные навесы и широкие площадки (до 8 метров шириной) позволяли делать большие запасы провизии.

Со временем жители ущелья Жылгы-су переселились вниз от старого селения. По мере переселения жителей оборонительная система потеряла своё былое значение и постепенно разрушалась. Но и сейчас, глядя на остатки былой мощи, не перестаёшь удивляться умению безвестных строителей, создавших это сооружение, столь блестяще вписанное в пейзаж.

Другим интересным сооружением, расположенным уже в самом селении, является так называемая Тотур-кала. Эта постройка входит ныне в комплекс домов родовой усадьбы Кулиевых. Сравнительно ровная поверхность стены, система кладки из шифера нередко крупного размера (один из камней имеет длину 138 см), узкое окно-бойница, обращённое на восток, отличают эту постройку от прочих зданий Эльтюбю и свидетельствует о её более раннем происхождении и оборонительном назначении. Последнее подтверждается и лингвистически «кала» в переводе с балкарского означает «башня» или «крепость».

Возможно, что это была оборонительная родовая башня, но правильнее предполагать то, что она была построена задолго до того, как здесь появились нынешние постройки усадьбы Кулиевых, и входила в комплекс правобережных оборонительных сооружений, составлявших с Битикле одно целое, которые закрывали для врагов доступ в ущелье Жылгы-су. О системе укреплений свидетельствуют и остатки основания крепостной башни, расположенной по соседству на склоне горы.

Существующее предположение, что Тотур-кала является православным храмом, будучи основано, по существу, только на ориентации на восток, наличии камня кубической формы, примыкающего к наружной стене, и на некотором внешнем сходстве с храмами Осетии и Грузии, вызывает у нас сильное сомнение.

Самым поздним крепостным сооружением, построенным в Эльтюбю, является Малкарук-кала — родовая башня Балкаруковых, уникальный для Чегема пример сооружения чисто сванского типа.

Появившись значительно позднее древней оборонительной системы, она играла роль передового укрепления в XVIII веке. Башня имела три этажа, о чём свидетельствуют гнёзда балок, рухнувших во время пожара. Сверху башня венчается парапетом, выступающим из плоскости стены и опирающимся на арки-машикули, по три с каждой стороны. В арках имеются отверстия, служившие бойницами. Башня была перекрыта пологой двускатной крышей. В плане башня — почти правильный квадрат со стороной около 6 метров, при высоте в настоящее время около 15-ти. Вход в башню осуществлялся через арочный проём на высоте 4-х метров от земли с помощью приставной лестницы-бревна. Изнутри до уровня примерно на метр ниже проёма доходит забутовка из камня с землёй. Родовая башня Балкаруковых по своим архитектурным приёмам и конструктивным решениям аналогична подобным сооружениям Верхней Сванетии. Предания рассказывают, что её построили сванские мастера, специально приглашённые для этого Ахтуганом, смелым и находчивым предводителем чегемцев, воздвигнувшим её для защиты от своего тестя, у которого он украл красавицу-дочь.

Зная родословную Балкаруковых, башню можно приблизительно датировать концом XVII века — началом XVIII века. Окружённая некогда постройками родовой усадьбы, мощная башня и сейчас играет роль архитектурной доминанты для всего посёлка, контрастируя своей чёткой вертикальной композицией с горизонтальными ярусами жилых домов, а белыми стенами — с серыми и охристыми тонами окружающих строений и величественных гор.

Южнее Эльтюбю находится «город мёртвых», уникальный по разнообразию относящихся к разному времени погребальных сооружений. Над всем некрополем доминируют несколько хорошо сохранившихся монументальных усыпальниц — «кешэнэ». Они относятся к разным периодам и делятся на 2 типа по плану и внешнему виду: прямоугольные в плане и восьмиугольные. Последние являются более поздними. Эти небольшие каменные усыпальницы с одним окном и тонким карнизом, высотой в пять-шесть метров представляют собой неправильные выпуклые восьмигранные пирамидальные объёмы с плавно изогнутыми рёбрами и гранями, завершающиеся сверху шишкой из цельного камня.

Старые чегемские строители не знали настоящего свода, арки, купола, и во всех случаях применяли только ложный свод, то-есть такую систему, когда каждый камень чуть нависает над нижним, постепенно сокращая расстояние между противоположными стенами. Кроме того, стены из камней неправильной формы делались книзу толще, чем в верху. Всё это и создаёт то своеобразие силуэта, которым отличаются кешэнэ.

Многогранные мавзолеи с конусовидными или пирамидальными завершениями встречаются в архитектуре и Средней Азии, и Азербайджана, и на Северном Кавказе (в частности в Чеченских районах, почти аналогичные, но, в отличие от чегемских неоштукатуренные), и в Кабардинских районах. Все эти памятники относятся к памятникам «мусульманского» зодчества. Это даёт основание видеть в кешэнэ Эльтюбю памятники мусульманского периода и датировать их не ранее чем концом XVII – началом XVIII века. (Однако, нельзя забывать, что подобные сооружения имелись и в христианской Осетии).

Построенные с помощью ложного свода, утончающиеся кверху боковые стены которых, постепенно смыкаясь, завершаются острым коньком, прямоугольные кешэнэ выглядят исключительно монументально и воспринимаются значительно крупнее своих абсолютных размеров. Сравнительно небольшое сооружение Баймурза-кешэнэ, имеющее высоту 8 м 60 см и объём около 160 м³, своей монументальностью подчиняет себе окружающий пейзаж, так что кажется, будто создал его не человек, а сама природа.

Необходимо отметить, что эстетическое воздействие всех погребальных сооружений определяется не нагромождением деталей, а композицией объёма, контрастом пятна проёма со светлым оштукатуренным полем стены, умелой постановкой сооружения среди ландшафта. Лишь только на одном кешэнэ имеется декоративное убранство в виде нескольких отпечатков на свежем растворе то горлышка, то дна кувшина.
Кроме кешэнэ, интересны более поздние родовые (фамильные) некрополи, обнесённые каменной оградой, с многочисленными четырёхугольными каменными стеллами, покрытыми резьбой — текстами и изображениями предметов, необходимых для покойника в загробной жизни. Вся территория таких некрополей покрыта буйно цветущей горной травой с вкраплениями ярких кустов барбариса.

Битикле, Тотур-кала, родовая башня Балкаруковых и комплекс кешэнэ свидетельствуют о высоком мастерстве балкарских зодчих. Но, пожалуй, наибольших успехов народные мастера достигли в жилых и хозяйственных постройках — самых массовых произведениях, в которых с наибольшей полнотой раскрывается душа художника и природный талант инженера.

Жилые дома Эльтюбю принадлежат к типам, характерным для горных районов северного Кавказа. Среди них особый интерес представляют дома, которые сооружались на склонах, когда строители врубались в скальный грунт или создавали подпорные стенки (в Эльтюбю чаще всего комбинировалось и то, и другое). Получались интересные многоярусные террасообразные селения, в которых крыша нижнего здания служила двориком, покрытым травой или даже огородом для верхнего здания (как, например, над частью дома И. Эдокова). Это очень рациональный способ строительства, при котором не пропадает ни одного квадратного метра поверхности земли.

Каждый дом имеет по фасаду небольшую галлерею за деревянной столбонадой, где можно укрыться от дождя и солнца, не прерывая хозяйственных дел. В интерьере важную роль играет очаг, который располагается у боковых стен или у главного фасада, но бывает и так, что он помещается в центре комнаты (дом Б. Кудаева). Вокруг очага проходила жизнь дома: здесь варилась и жарилась еда, здесь грелись, здесь мужчины мастерили свои поделки, длинными вечерами вели мудрые беседы старики.

Очаги бывают самых разнообразных форм и конструкций, консольные, покоящиеся на балках и т.д., но всегда они заботливо декорированы. Очаг у стены — прототип камина. Сквозь вытяжной дымовой раструб «трубу» видно ночью чёрное звёздное небо, а днём льётся солнечный свет. Огонь в очаге то мерцающий, то ярко вспыхивающий, играет на кладке стены, сложенной из рваного камня или мелких валунов на растворе, а иногда и без него. Могучая кладка стен зданий прекрасно сочетается с деревянными деталями: колоннами, балками, тёсаными, вернее колотыми панелями дверей. Эстетические качества здесь естественно вытекают из конструктивных приёмов, применяемых при строительстве. Мастера прекрасно изучили материал, с которым им приходилось иметь дело. Это являлось одним из условий успеха.

В комплексе домов Кулиевых в Эльтюбю имеется старый дом с размерами помещения 8,5х7,5 м. Это помещение перекрывается деревянными балками с настилом из досок, поверх которых уложен камень (шифер), засыпанный землёй, поросший травой. Вся эта громадная тяжесть около 60 тонн весом воспринимается остроумной системой балок, внутри помещения поддерживаемой только одним деревянным столбом диаметром около 60 см. Стены дома достигают толщины не менее 110-130 см. верху они несколько утончатся и увенчаны бревенчатым срубом, в который врезаны балки.

Так как стены иногда выкладывались без раствора или на глиняном растворе, то для большей прочности и устойчивости стены домов книзу, как правило, утолщались. Часть нагрузки передавалась от поперечных и продольных балок на стоящие вдоль стен, большей частью восьмигранные столбы, обычно имеющие в основании каменные базы.

Трудно сейчас точно датировать эту постройку из комплекса домов Кулиевых. Во всяком случае она создана задолго до башни Балкаруковых. Об этом говорит как место расположения дома, так и характер конструкций. В настоящее время это уникальное сооружение является одним из старейших жилых домов в Балкарии.
Если на правом берегу Джылгы-су находится интересный ансамбль зданий Кулиевых, то на левом также имеется ряд сооружений, интересных своими конструкциями. К сожалению, они находятся в угрожающем состоянии. Особый интерес представляет дом Газаевых. Исходя из родословной семьи и особенностей конструкции, можно с уверенностью сказать, что здание было закончено не позднее XVIII века. Многое поражает здесь: мауэрлат толщиной 70 см, окно со старинными деревянными створками и засовом и т.д. Здесь же имеется пример конструктивного решения в деревне, неизвестный истории мировой архитектуры, но довольно часто встречающийся в Чегеме и некоторых других смежных районах. Автор статьи имеет в виду тот факт, что в доме Газаевых и в ряде других домов есть арочные балки. Строители не имели возможности механически выгибать балки. Но зато могли выбрать подобные балки среди растущих деревьев, под действием ветра, снега, оползней и других причин изогнувших свои могучие стволы.
Большую ценность представляет также весьма старый дом И. Эдокова, дома Келеметова и Аппаева, и другие. Последние два интересны тем, что они имеют декор в виде тамга — фамильного знака различных княжеских фамилий Кабарды и Балкарии.

Исключительный интерес представляет открытый древний водопровод, который подходит ко всем домам и снабжает водой их население круглый год. Водозабор из Жылгы сделан выше посёлка и поэтому он обеспечивает водой самые высоко расположенные дома. Не будь этого, хозяйкам ряда домов пришлось бы брать воду из Чегема, то-есть спускаться и подниматься метров на 30-40.

В наше время всё шире распространяется идея организации этнографических и архитектурных музеев на открытом на открытом воздухе. В ряде случаев является целесообразной организация таких музеев-этнопарков на базе уже сложившихся комплексов, имеющих большую историческую и художественную ценность.

Эльтюбю, благодаря концентрации большого количества исторических и архитектурных памятников и их разнообразию, является по существу уже сложившимся историко-архитектурным и этнографическим музеем на открытом воздухе. Официальное объявление его музеем не повлечёт увеличения материальных затрат на его содержание и строительство. Так как селение при этом будет сохранять своё население и хозяйственную деятельность. Но некоторые дома, подчас пустующие и представляющие этнографическую ценность, следует сохранить, превратив в музейную экспозицию и расположить в них различные предметы быта в присущем им порядке. В ряде случаев в них может продолжаться установившийся уклад жизни, подобно тому, как это имеет место в одном из эстонских хуторов на острове Сааремаа, об’явленном музеем на открытом воздухе («Mihklitalumuuseum»).

Фасады зданий, входящих в ансамбль и общий пейзаж следует сохранить неизменными, а интерьеры снабдить благоустройством, аналогично тому, как это сделано в Старом Мясте в Варшаве. Наличие разнообразных типов склонов и свободных участков позволяет впоследствии, не нарушая сложившегося ансамбля, перенести сюда наиболее интересные памятники балкарского народного зодчества и быта из других поселений, покинутых жителями, переселившимися в долины.

Организацию этого народного музея (может быть, как чегемского филиала Кабардино-Балкарского краеведческого музея, подобно тому как это сделано с созданным исключительно местными жителями Краеведческим музеем в селе Мынисте с отделом на открытом воздухе, являющимся теперь филиалом музея Фр. Крейцвальда), возможно и без специального штата, не следует затягивать. Будущий музей в Эльтюбю будет играть важную роль в коммунистическом воспитании, которое немыслимо без любви к своей родине, её истории, без знания всех достижений наших народов, без глубокого осознания превосходства социалистического советского уклада над всеми другими укладами жизни.


Учёные записки Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина, т. 1. Серия «Архитектура», выпуск 1, Ленинград, 1961 г., с. 102-110