SpaceX заявила об изменении конструкции спутников Starlink с тем, чтобы те полностью сгорали в атмосфере при сходе с орбиты и никого не травмировали на Земле.

Как вы помните, Илон Маск планирует запустить на низкую орбиту около 12 000 спутников, которые в итоге будут пропускать через себя половину глобального интернет-трафика. Для обеспечения быстрой связи и широкого канала спутники оснащаются лазерными установками и специфическими радиомодулями. Все это делается для того, чтобы обеспечить планету интернет-связью, включая самые удаленные и труднодоступные регионы.

Федеральная комиссия по связи (США) считает, что большое количество спутников представляет определенную опасность для жителей планеты. Срок службы спутников — несколько лет, после чего они начнут падать на Землю. И гарантии того, что в атмосфере сгорит весь спутник, нет: падающие обломки могут поражать людей и здания.

По мнению экспертов масса не сгоревших остатков одного спутника может достигать нескольких килограмм. Если такой обломок попадет в человека, последствия могут оказаться катастрофическими. То же самое касается жилых зданий, объектов культурного наследия и стратегически важных для безопасности государств точек.

По данным НАСА, у каждого обломка из 17400 есть шанс убить человека. Правда, это все же ниже порога безопасности, который установлен агентством (1:10000). Тем не менее, специалисты FCC посчитали, что в среднем на Землю будет падать пять спутников в день спустя шесть лет после запуска всей сети. Вероятность того, что обломок кого-нибудь убьет, составляет 45% на каждые 6 лет.

Для того, чтобы снизить вероятность причинения ущерба при падении спутника, компания SpaceX приняла решение изменить конструкцию аппарата. Изменения заключаются в том, что теперь в спутниках нет массивных металлических компонентов, которые могли бы не полностью сгореть и достичь поверхности планеты. «Ни один из компонентов спутников не сможет выдержать вход в атмосферу, так что вероятность причинения ущерба равна нулю», — сообщила SpaceX.

В прошлом месяце FCC попросила SpaceX уточнить, будут ли спутники падать над океанами, вдали от городов. Также организация попросила Илона Маска предоставить дополнительные результаты исследований, посвященные вопросу падения спутников.

Теперь место падения спутника не имеет никакого значения, поскольку все они должны сгорать в верхних слоях атмосферы, и ни один обломок не достигнет поверхности планеты. «После интенсивных исследований и дополнительных инвестиций SpaceX разработала системную архитектуру, которая обеспечит уничтожение спутника при падении», — говорится в обращении компании.

Правда, первые 75 спутников все же будут иметь старую архитектуру, которая предусматривает наличие ускорителей из металла. Их компоненты вполне могут пережить падение в атмосферу Земли. Компания не объясняет, почему первые спутники будут иметь такую конструкцию. Вполне может быть, что они уже построены — частично или полностью, и менять их конструкцию поздно. Однако все последующие спутники будут соответствовать требованиям FCC целиком и полностью.

По мнению экспертов, заявление о «нулевой вероятности» инцидентов при падении спутников нужно доказать. «В принципе, я не знаю, можно ли вообще говорить о нулевом риске», — комментирует ситуацию Реймонд Седвик, специалист по космическому мусору.

То, что спутники по окончании срока использования будут выведены с орбиты и уничтожены в атмосфере Земли, на самом деле очень хорошо. В противном случае они бы остались болтаться в космосе и засорять околоземное пространство: например, Vanguard 1, второй по счёту спутник Соединённых Штатов, прекратил принимать сигналы с Земли ещё в 1958 году, и с тех пор так и несётся в пространстве бесполезным куском металла.

И это всего лишь один из десятков тысяч кусочков мусора, засорившего нашу орбиту за шестьдесят лет освоения космоса людьми. Все эти объекты могут вывести из строя рабочие спутники или повредить космическую станцию. Также исследователи опасаются, что в долгосрочной перспективе Человечество может оказаться "заперто" на Земле космическим мусором собственного производства. Поэтому сейчас все компании, выводящие спутники на орбиту, должны предусмотреть сведение их с орбиты не позднее, чем после 25 лет работы.

Дорогой дневник. Вот и настала пора тебе узнать о некоторых сокровенных случаях из моей жизни. Кому как не тебе. Вот, слушай.

Было это давно. Было это зимой. Но это не важно. А важно то, что решила я, будто нужен мне психолог. Подруга училась в мед институте и посоветовала мне одного дядечку, который работал там у них на кафедре психотерапии. Не долго думая, я позвонила ему и он назначил сеанс, предупредив, что применяет гипноз. При слове гипноз я немного напряглась, однако решила не выпендриваться.

Дядечка оказался Михал Иванычем, а Михал Иваныч оказался старичком в старых трениках с пузырями, не очень большими, правда. Он вежливо пригласил меня внутрь своей квартиры, пахнущей солеными огурцами, и предложил присаживаться. Первый "сеанс" оказался вовсе не сеансом, а болтовней. Я рассказала о своих проблемах, дядька покивал, дал пару совершенно житейских советов, поведал о количестве сеансов и денег. А денег он хотел много. В то время - а это были нулевые- эта сумма показалась мне внушительной. 8 тыщ за сеанс, которых будет не меньше пяти. Причем он предложил мне оплатить и этот первый визит. Надо было прислушаться к внутреннему голосу и бежать оттуда сразу же. Но нет, дорогой дневничок, мозги мои были не со мной в тот момент.

И вот я уже второй раз перешагиваю порог квартиры одного из спальных районов города. Сеанс начался. Иваныч сказал закрыть глаза и следовать его инструкциям. Он предложил расслабить все части тела по очереди и объявил, что сеанс гипноза начался. Я внимательно слушала, что бубнит старичок. А бубнил он какую-то сказку. Совершенно незапоминающаяся история, будто бы сочиняемая на ходу. Рассказав мне сказку, он сказал, что мое сознание (или подсознание) само сделает вывод из истории. Сознание удивилось. Однако старик продолжал. Он повелел всем моим членам ожить, а глазам открыться... Знаю, дорогой мой дневничок, это был не гипноз. Но так сильно было мое желание справиться с психологическими проблемами, что я ходила слушать сказки еще четыре раза. Сказки были разные. Но все короткие. Сеанс длился минут двадцать.

И вот закончен последний. Я отдаю дядьке кровно заработанные на вахте деньги, мысленно пишу себе на спине слово лохушка и ухожу восвояси. Ковыляя по заснеженному двору, я представляю, как Иваныч отплясывает гопака и идет покупать себе итальянские сапоги.

Стоит ли говорить, что эффекта было ноль целых ноль десятых.

Однако, дорогой дневник, мне этого урока оказалось мало. Вернее я подумала, что все равно найду себе психолога. Ведь должны же они где-то быть.

По прошествии нескольких лет я задалась этой целью снова, призвав на помощь Интернет. Он любезно подсунул мне сайт психологов нашего города, где я и выбрала очередную жертву. На этот раз это была молодая женщина. По телефону она сообщила мне, какую методику она практикует. Я ничего не поняла, но главное, что не гипноз. Встреча произошла в мед центре возле моего дома. Там она арендовала кабинет. В этом кабинете она вывалила на стол кучу маленьких игрушек. Я почуяла неладное. Она попросила меня выбрать фигурку, которую могу отождествлять с собой. Похожих на меня не было, поэтому пришлось выбрать что-то отдаленно напоминающее девочку. Далее мне было предложено выбрать из этой кучи маму, папу, брата и бабушку с дедушкой. Арсенал был небогат, и на дедушке истощился. Все мои родственники стояли передо мной, отдаленно кого-то напоминая. И началась игра. Мне нужно было переставлять игрушки, показывая, какая пропасть лежит между мной и всеми остальными. Тетька разошлась, и мы переключились на стулья. Поворочав ими минут пять я получила инструкцию взять цветные карандаши и изобразить свою проблему на бумаге. Потом нарисовать, как она исчезает.

В общем, было весело. Справедливости ради надо сказать, один дельный вывод мне эта женщина помогла сделать. Но и все на том. Брала она по пять тыщ.

Но я не теряю надежды. Где-то он бродит, мой психоаналитик. Настанет день и мы встретимся. А пока что, дневничок, моими проблемами займешься ты...

Мне стало интересно - есть много историй про то, как забивали стрелу парни, а вот про девчонок никогда не слышала. Может, у кого тоже были подобные случаи?

Расскажу свой.
Я училась в простой средней школе, и, надо сказать, что стрелки "школа на школу" случались часто, причем порой все было страшно - ребята из школы напротив брали палки и вбивали в концы их гвозди. Я по пути на тренировки не раз видела подобное, но никогда не связывалась.

И вот как-то раз в детстве подруга вызвала меня на стрелку у школы. Ну я и согласилась, хоть и было стрёмно в таком участвовать, особенно после увиденного, но сказала ей прийти вовремя, ибо у меня тренировка, я не хочу опаздывать. Собралась с мыслями, готовилась уже прийти на тренировку с фингалом или чем похуже, и отрабатывать сто отжиманий за драку (подруга была явно крупнее меня, что было не сложно, т.к. любой будет крупнее "глисты в скафандре").

Пришла за несколько минут к школе и стояла все полчаса, ждала их (телефонов тогда и в помине не было). Потом пошла на тренировку - опаздывать было неприлично, да и не хотелось. И вот, разминка подходит к завершению, и кто-то стучится в решётку. Я побежала открывать, так как у нас часто кто-то опаздывал, а это оказались те две клуши. Спрашивают - чего не пришла, на что я сказала, что ждала их полчаса, но они могут подождать окончания тренировки и разобраться с вопросами хоть в зале, хоть на улице. Они сказали, что поздно и ушли.
Глупо, но да ладно.

Занималась я айкидо, и они об этом знали. Что это было - понятия не имею, но уважение они потеряли, и дружить совсем расхотелось, хоть были причины сделать это гораздо раньше.

Ярко-зеленые стены, свежевыкрашенный в оранжевый пол, план эвакуации на стене. И блестящая решетка, отделившая нас от сотрудников полиции.

Федя сидел и ржал, как конь.

- Ну ты, Васек, и артист. Надо же, прикинулся потерпевшим, я б не догадался.

- А ты чего не стрелял-то? Ты ж пистолет забрал, - лениво спросил я, растянувшись в полный рост на скамье. Впрочем, я бы и на полу лег, спать хотелось неимоверно. Вроде бы еще и три часа не прошли, обещанные Чижигиным, но мозг уже был на грани отключки.

- Так это ж менты. Обдолбанные по самые погоны. Я взрыв услышал со второго этажа и подумал, что незачем нагнетать обстановку, вот и сдался. Если б пришли ребятки с осмысленными глазами, я б, может, и покочевряжился.

Что ж, логично. Я рассуждал примерно в том же ключе. И больше всего меня интересовало два вопроса: удалось ли нам отключить ретранслятор и как быстро о нашей поимке узнают ребята с осмысленными глазами.

Послышался скрип, и к нашей камере подошел сержант с девушкой в белом халате. Она отчаянно зевала и терла переносицу.

- Задержанные, по одному подойдите к решетке.

Федор лениво поднялся:

- Ну?

- У вас эмоциальный срыв, поэтому вам необходимо получить дополнительный стимул для стабилизации состояния. Марина Васильевна, квалифицированная медсестра, сделает вам укол.

Девушка, продолжая зевать, открыла маленький чемоданчик и вытащила небольшой шприц.

- А если я не хочу, чтобы Марина Васильевна делала мне укол? - ухмыльнулся Сухов.

- Хмм, - чуть нахмурил брови сержант. - Я прошел курсы оказания первой помощи, поэтому также могу сделать вам инъекцию.

- Я не хочу, чтобы в меня вообще что-то втыкали. Есть у меня право отказаться от стабилизации состояния?

Я улыбнулся, повернулся лицом к стенке и уснул. В таком стиле Федька мог разговаривать часами, особенно когда собеседник не пытался донести свое мнение кулаками.

От резкого тычка в бок я вскочил и уставился на Федьку, он приложил палец к губам. Я прислушался. Из-за двери в коридор доносились голоса, один из них я сразу узнал, это был сержант полиции, а вот второй, с явными начальственными нотками, мне не понравился.

- Сколько я проспал? - шепнул я другу.

- Пару часов всего, я тоже чуток вздремнул.

- Укол тебе сделали?

- Ага, разбежались. Я ему всего минут за сорок объяснил, что согласно конвенции прав человека, российской конституции и частично гражданскому кодексу я имею полное право не делать никаких уколов. Мента словно перемкнуло. Как Си-Три-ПиО. В конце концов, он матюкнулся и свалил.

- Матюкнулся? - удивился я. Даже мои алкаши на складе под обдобрином ни разу не использовали матерные слова. Я схватил Федьку за плечо и крепко сжал. - Лысый, у нас получилось?

- Не лысый, а бритый, - привычно возразил Сухов. - Слушай, а ведь ты прав! По ходу, получилось.

Скрип ключа, к камере подошел знакомый сержант с раскрасневшимся и перекошенным от гнева лицом.

- Руки за спину и на выход!

- А если я не хочу? - спросил Федька, подмигнув мне.

Полицейский не выдержал, вытащил дубинку и шарахнул по решетке:

- Да кто тебя, твою мать, спрашивает? Выметайтесь быстро.

- Мне кажется, что у вас эмоциональный срыв, и вам необходимо... Вась, что там ему необходимо?

- Стабилизировать состояние? - вспомнил я недавний разговор.

- О, во, точно. Стабилизировать состояние. Сержант, зовите медсестричку скорее.

Сержант еще сильнее покраснел, сжав дубинку в кулаке до белых костяшек:

- Быстро, - чуть ли не по слогам сказал он, - на выход.

Тут к решетке подошел невысокий обрюзглый мужчина в гражданской одежде. На морде была нарисована только вселенская усталость и суточный недосып.

- Козин, Сухов, наконец-то я вас нашел. Полгорода перерыл, сука, а вы тут в ментовке прячетесь.

- Да разве ж мы прячемся, начальник? - быдловато протянул Федька. - Сидим тут тихонько, примус починяем.

Мужчина в гражданском сжал руку на пруте решетки так, что суставы пальцев побелели, придвинулся вплотную и процедил сквозь зубы:

- Была б моя воля, я б вас прям тут и расстрелял.

- Как я несказанно рад, что...- начал было Федор, но я остановил его, положив руку на плечо.

Мужик отошел назад и, не глядя на нас, сказал:

- В наручники и в машину. Глаз с них не спускать, - и уже выходя из коридора, добавил. - Заодно встретитесь со своими девочками.

Я врезал кулаком по стене:

- Сука! Так я и знал. Вляпались мы с тобой, Федька, по самые гланды.

Сухов провел рукой по голове, поморщился из-за отросшего ежика волос и сказал:

- Так мы с самого начала знали, на что идем.

Вошли двое в черной форме, надели браслеты и отвели в полицейский пазик. Даже не били. Хотя куда им торопиться, успеют еще.

Тот хмырь в гражданском в пазик не сел. Ну да, он же большой шеф, ему другие машинки по должности положено. Интересно, он из организаторов этой заварушки или так, наемник? Местный или приезжий? По лицу похож на татарина, только из рыжих, а не из черных татар. Казанский? По поведению больше похож на эфэсбешника, Леха, наверное, бы точнее смог сказать.

Нас отвезли в поселок Сельдь, не так далеко от моего дома, кстати. Пазик заехал во двор, там уже стояли парни с автоматами. Из окна я увидел татарина, к нему подбежал солдатик, что-то перепуганно отрапортовал, и я впервые увидел, как у человека краснеет затылок.

- Что-то у начальства не срослось, - также отметил Федор. - Может, ему выговор влепили?

- Через подчиненного? Вряд ли. Интересно, как это аукнется нам.

Через пару минут это аукнулось ударом дубинки по почкам, после чего нас поволокли по узенькой лестнице в подвальные помещения.

Сначала солдатики нас просто отпинали, а затем оставили лежать на бетонном полу в наручниках.

- Вась, что думаешь? Что будет дальше? - негромко спросил друг. Я сплюнул невесть откуда набежавшую кровь, то ли щеку изнутри посекло, то ли десну разбили.

- Не знаю. Если бы у нас не получилось отключить их антенну, то думаю, что тебя бы посадили на иглу, а меня тихо бы прикопали в уголке этой милой дачи. А теперь, боюсь, мы оба пойдем на удобрения. Девчонок жалко. Их могут за компанию рядом с нами положить.

- Но ведь мы освободили целый район города! Народ сейчас оклемается немного и начнет шубутить.

- И давно ты стал таким идеалистом? Декабристы, поди, тоже так думали, а потом поехали Сибирь осваивать. Если нашего человек не пнуть в сраку, никуда он не пойдет. Это мы с тобой, дураки бессемейные. Половина даже не прочухает, что что-то было не так, вторая половина промолчит. Некоторые будут за новые порядки, пусть и ценой зомбирования, зато детки будут в безопасности, другие будут против, но молча.

Федька тихонько рассмеялся, но смех его быстро перешел в надрывный кашель.

- Ты чего?

- Да я Лариску вспомнил. Как она сидит в гаражике, кушает дошираки и гадит в новенькое цинковое ведерко. Когда еще сосед спохватится и пойдет проверять его!

Я улыбнулся. Хотя смешно-то мне не было.

Догадается ли Михаил направить на эту сторону людей? Вряд ли, мы ж не сообщали, что планируем бомбить вышки. А значит, все зря.

Да даже если бы я остался на свободе, что бы я стал делать? Все-таки я ни разу не революционер, мозга мне хватает только на военные операции. Сейчас мы вроде как выиграли небольшой раунд, и по идее в районы, где прекратилась зомбирующая передача, нужно бы направить грамотных агитаторов, которые смогли бы разъяснить людям, что с ними делают, показать последствия такого зомбирования, сводить их в другие районы и продемонстрировать овцанутость запрограммированного человека.

А еще лучше собрать людей, сломать барьер на мосту и дернуть Миху с его солдатиками. Все-таки полковник — это тебе не кот чихнул, там и мышление другое, стратегическое, и возможности пошире, и связи потолще.