Как снято ↓

По всей видимости, Левиафаны представляют собой не полноценный единый организм, как мы полагаем, а некий таллом, созданный из тысяч небольших колоний микроорганизмов. Срастаясь в единую макроколонию, эти микроорганизмы начинают процесс постоянной репродукции, формируя тем самым нечто, внешне похожее на живое существо. Со временем отдельные колонии приобретают свои «роли» внутри новообразованного Левиафана. Встраиваясь в единую систему, они приобретают свойства клеток, меняя свои функции, исходя из потребностей всего таллома.

Будучи неподвижным большую часть своей жизни, Левиафан с возрастом отращивает псевдоподии и филоиды, заменяющие ему части «тела», необходимые для передвижения на манер морских обитателей. Отдельные виды микроорганизмов начинают формировать полости с твёрдыми наростами, внешне похожие на пасти животных. Они служат, как ловушка для морской фауны. Попадая в подобную полость, животное на протяжении длительного времени подвергается воздействию кислот и токсинов, расщепляясь на питательную массу. После растворения жертвы, Левиафан втягивает псевдоподии, формируя монолитный ком из плоти вокруг пищи и, при помощи ротации клеток, напитывает их необходимыми веществами. Не получившие пищу клетки отмирают, здоровые же формируют псевдоподии и филоиды заново.

По достижении определенных размеров и возраста, уже способный к самостоятельному передвижению Левиафан начинает воспринимать человеческие суда, как добычу. При помощи псевдоподий, Левиафан пытается загнать судно в полость-ловушку для дальнейшего расщепления. Внешне это выглядит, будто огромные щупальца разных размеров разрушают корабль, утягивая фрагменты в пасть животного. Однако, это является лишь субъективным и мифологичным восприятием ситуации.

Единственным врагом Левиафана является голод. Океан Виридии неспособен прокормить талом таких размеров. Так что рост и развитие колоний ограничивается только возможностями океана прокормить такое большое «существо», что прямо намекает на искусственное происхождение микроорганизмов, его составляющих. В лабораториях какой страны были созданы эти организмы, и с какой целью их выпустили на свободу, мне неизвестно. Сейчас Левиафаны являются супер-хищниками и не имеют никаких природных угроз, способных регулировать их численность. Молодой Левиафан обрастает вокруг подводных скал, наращивая плоть вокруг рифов. Когда питания начинает не хватать по причине истребления Левиафаном всей окружной фауны, он отращивает вышеупомянутые филоиды, по форме напоминающие плавники, и начинает дрейфовать в океане. Именно на этой стадии жизни, Левиафаны становятся опасными для человека. Однако, даже при постоянной миграции, бесконтрольно растущий таллом перестает снабжаться необходимым объемом питательных веществ. Постепенно микроорганизмы начинают погибать, становясь пищей для себеподобных. Процесс происходит до момента, когда количество колоний не начинает соответствовать количеству пищи вокруг. Когда это происходит, выжившие колонии прикрепляются к подводным скалам, и процесс формирования таллома начинается сначала.

До каких размеров может развиться Левиафан при наличии достаточной кормовой базы – неизвестно. Допускаю, что при постоянном развитии и наличии внешних агрессивных факторов, колонии способны к формированию более приспособленного «существа». Однако даже эти низкоразвитые талломы полностью уничтожили массовое безопасное судоходство на Виридии.

Архивы, которые могли содержать информацию о Левиафанах до пришествия Мора, были уничтожены церковью, поэтому сказать, когда они появились, не представляется возможным. Единственный случай, когда столкнувшееся с Левиафаном судно осталось на плаву, произошел в 2376 году, когда бетонная баржа контрабандистов случайно протаранила поднявшйся на поверхность океана таллом. Исходя из рассказов моряков, можно сделать вывод, что судно неведомым образом разделило молодого Левиафана надвое, из-за чего произошло разделение одного таллома на два самостоятельных. Как только это произошло, они мгновенно начали конфликтовать друг с другом за пищу. В это время судну удалось уйти. Моряки потом ещё долго рассказывали об огромном чудовище, которое начало разрывать самого себя на части.

Дальнейшее изучение мигрирующих Левиафанов возможно лишь с применением воздушного средств передвижения, так как наблюдение с кораблей невозможно в связи с агрессивностью талломов. Я написал множество писем – каждому советнику Императора и непосредственно самому Фредерику Септгену с просьбой выделить мне и моей исследовательской группе дирижабль. Однако, до сих пор не получил ответа.

– запись из дорожного дневника ученого-териолога Септентрионской Империи Артура Дюбоа