В прошлые века на аренах цирков и на сценах увеселительных заведений выступали люди, демонстрирующие свою нечувствительность к боли. Одним из таких уникумов был знаменитый То-Рама, человек, носивший звучное индусское имя.

Он выступал в цирках Европы в 20-х годах текущего века и даже давал представления и в России. В действительности же этот человек был австрийцем, инженером-химиком и «по совместительству» — специалистом по гипнотизированию диких животных. Сведения о нем сохранились в редком издании «Что пишут о То-Рама» (Л., 1926).

Как свидетельствуют очевидцы, этот человек научился полностью подавлять у себя болевую чувствительность.

Проколы насквозь ладоней, предплечий, плеч, щек, производимые длинной и толстой иглой, действительно не вызывали у него никаких объективных признаков ощущаемой боли: регистрация пульса, кровяного давления не показывала во время проколов каких-либо изменений; рефлекторного сужения зрачков — надежного признака скрываемой боли — тоже не наблюдалось.

О себе То-Рама рассказывал, что в конце первой мировой войны он был тяжело ранен осколком гранаты. В полевом госпитале его состояние было признано безнадежным — об этом говорили врачи, и он слышал; его поместили в палату смертников.

«Тогда, — пишет То-Рама, — во мне что-то восстало... Я стиснул зубы, и у меня возникла только одна мысль: «Ты должен остаться жить, ты не умрешь, ты не чувствуешь никаких болей» — и все в том же роде. Я повторял себе это бесконечное число раз, пока эта мысль не вошла настолько в мою плоть и кровь, что я окончательно перестал ощущать боль. Не знаю, как это случилось, но произошло невероятное. Врачи покачивали головами. Мое состояние стало со дня на день улучшаться.

Так я остался жив только с помощью воли. Спустя два месяца в одном из венских госпиталей мне была сделана небольшая операция без общего наркоза и даже без местного обезболивания, достаточно было одного самовнушения. И когда я вполне оправился, я выработал свою систему победы над самим собой и пошел в этом отношении так далеко, что вообще не испытываю страданий, если не хочу их испытывать».

Как следует из рассказа этого феноменального человека, он приобрел нечувствительность к боли с помощью самовнушения. В некоторых случаях тот же результат дает экстатическое состояние, о чем свидетельствуют подвиги религиозных фанатиков, факиров, средневековых ведьм и колдунов: в состоянии экстаза они утрачивали болевую чувствительность и с поразительной стойкостью переносили самые невероятные самоистязания и пытки.

Вполне возможно, что и в данном случае какую-то роль играла та или иная степень самогипноза, внушающее действие фанатической веры или самовнушение.

К этой же категории явлений следует отнести и психофизиологический подвиг знаменитого в прошлом российского революционера Камо (Тер-Петросян).

Попав в берлинскую тюрьму и спасая свою жизнь, Камо симулировал сумасшествие, причем настолько искусно, что сумел озадачить врачей: его зрачки, когда тело революционера прижигали, оставались расширенными, то есть не сужались рефлекторно!

Уникум из Донецка Валерий Лавриненко наряду с произвольной остановкой сердца демонстрировал и нечувствительность к боли. Вот как в журнале «Техника — молодежи» (1979. № 2) описана одна из таких демонстраций:

«Валерий, сняв пиджак, засучивает рукава рубашки выше локтя. Длинной, тонкой, примерно миллиметр толщиной, спицей начинает прокапывать руку у самого локтевого сгиба. Спица проходит сквозь кожу, проходит как будто бы между мышцей и костью, и вот уже видно, как кожа с другой стороны руки натягивается, появляется бугор, кожа прорывается, оседает, и спица выходит наружу. Крови — ни капли...

— Больно? — спрашивают зрители.

— Нет, не больно, — отвечает Лавриненко. — Если есть желающие, могу проколоть и им...

Почему-то никто особого желания не выражает. Наконец решается девушка, наша коллега из соседней редакции. Операция прокалывания протекает так же. Правда, предварительно Валерий тихо говорит девушке что-то на ухо и чертит пальцем на ее руке некий «заколдованный круг»... Крови опять-таки ни капли.

— Больно?

— Нет, — смеется она, — ничуточки...

Что же нам тут показывают? Йоговскую закалку? Факирские штучки, столь часто упоминаемые в иностранных повествованиях о загадочном Востоке? Или вполне современный аутотренинг, способность полностью владеть своим телом, внушать другим и добиваться от них задуманных действий? И что это он тайно шептал ей на ухо и зачем это он начертил круг на ее руке?

.Теперь понятно, — подводит итог редакция, — что без аутотренинга не обошлось и в последнем опыте — с прокалыванием руки. Но почему не было крови, боли? И что Валерий шептал девушке?

— Я сказал всего-навсего, что боли не будет и чтобы она верила в это. Очертив пальцем круг на коже руки, предложил сконцентрировать внимание именно на этом участке, чтобы она «знала» — кровь не появится. Так и случилось. Но должен признаться в том, о чем хорошо знают врачи: на теле есть определенные участки, которые можно безболезненно проколоть. Конечно, многое здесь зависит и от самого подопытного — он должен решиться на такую операцию, суметь собраться, сконцентрироваться. Девушке это удалось. А потому ее поврежденные капилляры быстро закупоривались».

То, чего достигали все эти люди посредством самовнушения, врачи-психотерапевты получают у своих пациентов посредством внушения в гипнозе или даже в состоянии бодрствования. В тех случаях, когда по состоянию здоровья наркоз противопоказан, хирургические операции при достаточной внушаемости пациентов могут быть проведены под гипнозом или же в постгипнотическом состоянии бодрствования, после того как при гипнозе было сделано внушение, направленное к устранению или предупреждению боли. Те же приемы применяются и для обезболивания родов.

В те не столь далекие годы, когда вся страна ломала голову над «феноменом Кашпировского», артист цирка Михаил Плиска — гимнаст, акробат, йог, к тому же врач по образованию, за несколько лет до этого подготовил в Ташкенте к операции без анестезии (обезболивания) фронтовика X. А. Сапаева, которому наркоз был противопоказан. Участник Великой Отечественной, прошедший долгий жизненный путь, сильно страдал: у него был вывих шейки бедра тазобедренного сустава.

Ни одна клиника не бралась за операцию, сомневаясь в ее благополучном исходе. И тогда за дело взялись профессор У. Т. Исламбеков, доктор С. Т. Марутян, которые и пригласили себе в помощники Михаила Плиску. Впрочем, прежде чем решиться на такое, Михаил перенес операцию без наркоза сам, — удаление ладьевидной кости на руке.

Причем через несколько дней он уже приступил к привычным тренировкам, постепенно увеличивая нагрузку. Прекрасное знание анатомии, нюансов человеческой психики, тонкое владение многими элементами психотерапии — все это и подтолкнуло его к участию в этой операции. И она прошла блестяще!

Чудеса стойкости конвульсионеров

Конвульсионеры - приверженцы секты, выросшей из янсенизма (неортодоксальное течение во французском и нидерландском католицизме). Появление конвульсионеров связано с именем янсениста Франсуа Париса. Он был старшим сыном советника Парижского парламента. Рано увлекшись янсенизмом, он после смерти отца уступил его место в парламенте своему младшему брату, чтобы целиком посвятить себя набожным размышлениям.

Парис умер в 1727 году, в возрасте тридцати шести лет. Янсенисты почитали его святым, хотя он последние четырнадцать лет не был у причастия под предлогом, что недостоин его. Перед смертью он продиктовал свое исповедание веры и завещал похоронить себя, как бедняка, на общем кладбище. Выполняя волю покойного, Париса похоронили на приходском кладбище церкви Святого Медарда, куда уже на следующий день собралась толпа калек в ожидании исцелений.

Некоторые фанатики публично бичевали себя, раздирали на теле лохмотья и доводили себя до экстаза, сопровождаемого конвульсиями.

Именно в этих приступах «конвульсионеры» входили в состояние транса и проявляли свои необычные способности. Например, они могли без какого-либо вреда выдерживать почти невообразимые физические пытки. Побои, истязания, удары тяжелыми и острыми предметами, удушение – все это не приводило ни к увечьям, ни даже к малейшим царапинам.

Эти чудесные события уникальны в том смысле, что их наблюдали тысячи людей. Коллективный психоз вокруг могилы Париса и на прилегающих улицах продолжался много дней и ночей; более того, через двадцать лет чудеса происходили по-прежнему, и, как отмечено в городской летописи, «требовалось 3000 добровольцев, чтобы следить хотя бы за благопристойностью женщин, которые могли нескромно выглядеть во время конвульсий».

Таким образом, сверхъестественные способности «конвульсионеров» привлекли внимание отовсюду, и тысячи поспешили, чтобы их наблюдать самолично. Среди них были представители всех слоев общества и всех социальных институтов – учебных, религиозных и правительственных; многочисленными свидетельствами этих чудес, официальными и неофициальными, полны документы того времени.

Более того, многие свидетели, такие, как посланные церковью наблюдатели, намеревались развенчать янсенистские чудеса, но были вынуждены признать их (впоследствии Ватикан попытался логически оправдать свою непримиримую позицию, в соответствии с которой чудеса были объявлены кознями сатаны).

Один такой наблюдатель, по имени Луи-Базиль Карр де Монжерон, член парижского парламента, был свидетелем стольких чудес, что их описание заняло четыре толстых тома, опубликованных в 1737 году под названием «La Verite des Miracles». В этой работе он приводит многочисленные примеры неуязвимости «конвульсионеров».

Один описанный им случай касается двадцатилетней «конвульсионерши» по имени Жанна Моле, которую приковали к стене, а затем один из добровольцев, «очень сильный человек», нанес ей по животу сто ударов тридцатифунтовым молотом («конвульсионеры» сами просили пыток, поскольку пытки, по их словам, избавляли от болей при самих конвульсиях).

Чтобы испытать силу ударов, Мо