В прошлом выпуске непобедимый Ян Жижка умер — страшного слепца подкосило не вражеское умение и не предательство сторонников, все куда прозаичней — болезнь.
Какое-то время гуситы выбирали себе нового военачальника — кандидатур было много, хоть до тактических талантов покойного им всем и было как до Луны пешком. Постепенно в качестве преемника и главнокомандующего таборитов начал выступать Прокоп Голый. Или, как его еще называют, Прокоп Великий. Не в смысле общей крутости личности и деяний, а в смысле — большой, так как у оребитов главным стал гражданин с таким же именем (но Малый), а путать не стоило.
Да, на всякий случай. Голым Прокопа называли не потому, что он близко к сердцу принимал идеалы нудизма и эксгибиционизма, а потому что он, будучи священником, с юности щеголял выбритой тонзурой. Ну а потом как-то привык — голове всегда прохладно, опять же, вот прозвище и приклеилось.
Общее управление гуситами взял на себя товарищ Корибутович. Дома его ждали с распростертыми объятиями — Ягайло и Витовт за непослушание и прямое нарушение приказов отняли все имения и титулы, а папский легат вообще отлучил от церкви, поэтому в Литву Корибутович возвращаться ну совсем не спешил. Зато в Праге поубавилось разброда и шатания, хоть для этого и пришлось полностью сменить городской совет на новый, посговорчивей и поумнее.
Тем временем враги гуситов не дремали и традиционно собирали крестовый поход на богомерзких еретиков, уже четвертый по счету.
Тут внимательный читатель может покопаться в памяти и задать резонный вопрос — а куда, в таком случае, делся третий?
Отвечаем. Третий крестовый поход заинтересованные стороны думали организовать, пока еще гуситы увлеченно дрались с друг другом, но настолько его зафейлили, что даже границу Чехии не пересекли. И Сигизмунд, и вроде уже подорвавшийся на благое дело король Дании внезапно озаботились внутренними распрями и противоречиями — одного хотели с трона сковырнуть, второй ввязался в затяжную войну за Ютланд.
Поэтому мы сразу перейдем к четвертой попытке навести порядок в Богемии. В конце 1425 года гуситы, желая наглядно продемонстрировать соседям, что хоть Жижка и умер, но дело его живет, пару раз набежали на Силезию и Саксонию — в том числе с целью застращать всех так, чтобы больше в Чехию никогда и никогда не совался. Естественно, подобные карательные рейды возымели совершенно обратный эффект — католики осознали, что раковую опухоль пора вырезать, а то она начинает давать метастазы.
Очень большие надежды крестоносцы также возлагали на то, что без жуткого слепого демона гуситов будет разбить куда проще. Теперь-то некому внезапно удивлять противника все новыми и новыми приемами!
Первую попытку, еще вне рамок официально объявленного похода, католики сделали сравнительно небольшими силами. Чешские источники уверяют нас, что агрессоров было аж под сотню тысяч, но в такие масштабы верится слабо — к июню 1426, когда случилась битва при Ауссиге, о которой мы сейчас и расскажем, ввалить чехам собралась не вся имперская армия, а только граждане из соседних княжеств, весьма разозленные гуситскими «походами в гости». Поэтому цифра в 40-50 тысяч будет куда ближе к истине.
В любом случае, это минимум в два раза больше, чем успели выставить гуситы. Прокоп Голый, хорошо понимая, что заветы Яна надо свято бдить и с бронемишками в чистом поле не вонзаться, залез на холм и соорудил вагенбург. А внутри него — второй контур обороны, уже не из возов, но из щитов системы «бронедверь». Произошедшее далее показывает, что у Прокопа, как у любого правильного священника, было крайне развито шестое чувство, оно же — интуиция, оно же — заднее чутье.
Немцы, к этому моменту хорошо запомнив, что чехов надо постоянно выкуривать из этих их «крепостей», подготовились и взяли с собой спецвооружение — топоры и молоты, которыми планировалось разбивать цепи, связывавшие возы друг с другом, обеспечивая беспрепятственный проход к мягким тушкам богомерзких гуситов.
И у них получилось. Первый слой обороны католики, хоть и с потерями, но вскрыли, пропустив внутрь свою конницу. Рыцари ворвались в лагерь, порубили не успевших разбежаться и уткнулись в бронедвери. А пока крестоносцы разбирались с щитами, уже предвкушая долгожданную победу над еретиками, Прокоп, в лучших традициях своего предшественника и учителя, внезапно удивил нападавших с тыла.
Гуситские всадники, втихаря выползшие из вагенбурга через выходы на флангах, окружили католиков и обрушились на них сзади, сминая боевые порядки и загоняя противника внутрь лагеря. Оно бы и ничего, но внутри вагенбурга немцев ждало категорически неприятное открытие — орудия на возах могут стрелять и внутрь. Как и пехота с огнестрелом, прячущаяся за стеной щитов. И не стоит забывать о цепах и алебардах.
Мясорубка, совмещенная с расстрелом (как бы низка ни была точность тогдашней артиллерии, картечью по толпе просто невозможно промахнуться с такого расстояния) продлилась недолго. Крестоносцы дрогнули и начали спешно разбегаться по соседним деревням, надеясь спрятаться от лютых еретиков. Кто-то пытался сдаться прямо на месте — зря.
Гуситы потом особо гордились тем, что 14 князей и баронов, попросивших пощады, получили цепом по голове. А уж более мелких представителей дворянских родов погибло вообще несколько сотен.
Впрочем, те, кто успел смотаться и сныкаться по селам, тоже закончили плохо. Дело-то происходило в глубоко лояльной еретикам области Чехии. Некоторые хронисты даже считают, что зарезанными по городам и весям крестоносцы потеряли до 3 раз больше, чем в самой битве. Что дает нам общую цифру потерь где-то в 15-20 тысяч.
Пока католики утирались и готовили нормальный четвертый крестовый, уже большими и организованными силами, чехи праздновали победу и прикидывали, к кому из соседей зайти с ответным визитом вежливости. А Корибутович втайне пытался как-то списаться с Сигизмундом и таки прекратить бессмысленную и вредную для экономики и процветания страны войну за веру.
Получилось ли у него?
Об этом — в следующем выпуске.
Прошлый выпуск:
http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_pyatyiy__gusitskie_...
