В продолжение моих постов про рыбалку...

Вот как надо ловить!

Аттракцион рыбный

Приезжает ко мне в гости приятельница, назовём ее Надюшкой. На внезапную просьбу: «Наташ, сходи со мной на рыбалку» более чем удивленно поднимаю глаза, думая, что у меня слуховые галлюцинации. Вот от кого такого не ожидала, так это от неё... ибо уверена, что от вида червяка там начнётся паническая атака...далее следует диалог:

-меня терзают смутные сомнения... Зачем тебе?

-хочу Саше показать, что я рыбу умею ловить , будь другом.

-если прямо вот ооочень надо, то хорошо, пойдём.

Сын слышит, что я согласилась идти на рыбалку , счастливый хватает свою маленькую детскую удочку, небольшое пластиковое ведерочко оранжевое, я собираю снасти и топаем на озеро.

Приходим на место. Начинается рыбалка с уже предсказуемыми восклицаниями: «Червяк живой! Ему же больно! Как же можно быть таким живодером» и все в этом духе.

В результате, всем решила вопросы со снастями и червями, все закинули и успокоились. Надя сидит медитирует на солнце довольная, сын поймал пару окушков. Я тоже в качестве живого примера встала у воды. Сначала по мелочи окуньки немного и плотва,тут поклевка неожиданно сильная, поплавок стремительно уходит под воду, тащу- чувствую, что подозрительно тяжело идёт ,для окушка -то. Вытаскиваю нечто. Оно срывается с крючка ,брякается в траву и зубищами клац-клац, хвостом бац-бац. Матерь Божия, думаю, кого это Наташа поймала. Я до этого зубастую рыбу в живом виде видела в виде щурёнка , который повис на пальце у папы, впившись в него всеми зубами, которые были в наличии . На него ,думаю, не похож. Положила его в детское ведро, он не помещается- хвост наружу и очень недовольно им размахивает. Решила спросить про него что-как... там как раз рядом мужчина с газонокосилкой рассекал, к нему я и устремилась.

Картина маслом. Наташа идёт с оранжевым ведром с торчащим рыбьим хвостом ...подхожу, протягиваю мужчине этот натюрморт , и происходит следующий диалог:

-Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, кого я поймала?

Он смотрит сначала на рыбу, потом на меня округлившимися глазами.

-это Вы поймали?

-да, я.

-где?

-вот тут, с берега.

-не может этого быть. Вы поймали судака, а он с берега здесь не ловится.

-я поймала тут. У меня вот- три свидетеля есть.

-хм, ладно, а на что вы его поймали?

-на червя

-судак на червей не клюёт.

-эм, возможно), у меня клюнул, вон три свидетеля )

-мои поздравления!

Все счастливы! Я познакомилась с судаком. Сын пищит от удовольствия. Надюшка фоткается с рыбиной, сбрасывает фото своему Саше с пометкой , что это она поймала . И смех и грех. Рыбец был на 400 граммов почти. Мама взвесила дома. Так я познакомилась с судаком, а Надюшка с рыбалкой.

Спутниковый интернет SpaceX Starlink, разработанный предпринимателем Илоном Маском, бессмысленно использовать в России. Об этом заявил председатель комитета Госдумы РФ по информационной политике, информационным технологиям и связи Александр Хинштейн.

«Если честно, я не очень понимаю, для чего он нам требуется. В России высокий уровень покрытия интернетом и развиваются новые технологии, например 4G и 5G», — заявил Хинштейн в интервью URA.RU.

Ранее прошло первое бета-тестирование спутникового интернета Starlink компании SpaceX Илона Маска. Оказалось, что он быстрее обычного в четыре раза, пишет агентство Nation News.

UPD: Уточнение:

Согласно сообщению, во время бета-тестирования интернет от Starlink будет работать со скоростью от 50 Мбит/сек до 150 Мбит/сек

VS

Максимальная скорость 4G-интернета превышает 100 Мбит/с

Скорость 5G - 4,5 Гбит/с

Скорость моего обычного интернета дома 500 мбит\с

https://lenta.ru/news/2020/09/04/starlink/

#comment_183991304

Автор: Дмитрий Сувеев.

Предыдущая часть: Столетняя война. Часть XII: Орлеанский перелом. Глава 2 из 2

Первая часть: Столетняя война, часть 1.1: династические предпосылки конфликта

С ослаблением противоборствующих сил и истощением их экономической базы в Столетней войне все большее значение стали играть не военные действия, а дипломатия и взаимные интриги трех противоборствующих сторон. Отношения Англии и Бургундии дали трещину. Филипп Добрый был слишком умным человеком, чтобы воевать за чьи-то интересы, кроме своих. Поэтому дальнейший ход событий определил тот выбор, который сделала Бургундия.

В этой статье вы узнаете, какие жаннозаменители использовались в быту, как Англии был нанесен не менее сильный удар, чем походы Жанны д`Арк, что общего у аристократов-заговорщиков и гуситов, кто такие «живодеры» и как было заключено последнее перемирие Столетней войны.

Попытка английского реванша

После пленения Жанны д'Арк могло показаться, что англичане воспрянули духом и снова взяли ситуацию в свои руки. Им удалось вернуть под свой контроль часть ранее потерянных замков. На следующий день после казни Орлеанской Девы английский отряд выступил против крепости Лувье — единственного форпоста Карла VII на юге Нормандии. К концу октября крепость оказалась взята. В «Дневнике парижского горожанина» фигурирует слух о захвате под Лувье Ла Ира — весьма харизматичного соратника Жанны д'Арк. Однако, видимо, автор воспроизвел недостоверную информацию, так как упомянутый добрый души человек практически через несколько дней после пленения умудрился поучаствовать в бою при Бовэ («Битве Пастуха») 12 августа 1431 г. В целом, это было бы рядовое, ничем не примечательно сражение, если бы не некоторые занимательные подробности.

В начале августа 1431 г. англичане получили известие, что в городе Бовэ собираются французские силы, видимо, планирующие напасть на Руан. Контингент и впрямь выглядел представительным, особенно по списку имен командиров: Потон де Сентрай, Ла Ир, маршал де Буссак, Луи де Вокур. Помимо прочих среди войска находился Гильом Манд из Жеводана, по прозвищу «Маленький Пастух». Он был креатурой реймсского архиепископа, который говорил, что Гильом похож на Жанну, так как говорит сходные вещи. Паренек и правда старался: ходил в рубище, заламывал руки, демонстрировал стигматы. Этого, видимо, было достаточно, чтобы использовать его как жаннозаменитель.

Двигаясь на марше, французский авангард угодил в английскую засаду. Возглавлявший его де Сенртай и бывший при нем Пастушок попали в плен, остальное войско ретировалось в замок. Де Сентрай был выкуплен, а вот Гильома Манда передали Пьеру Кошону, который до этого вел процесс Жанны. Со словами: «откуда вы там их только берете? совсем уже что ли?» епископ постановил посадить Пастуха в мешок и утопить.

Кроме непосредственно военных мероприятий, были предприняты попытки отыграться и на идеологическом фронте. Здесь удар был нанесен по двум направлениям. об одном из них — процессе над Жанной д`Арк — мы уже рассказывали. В качестве второго была предложена идея побить короля королем. То есть, если Карл VII короновал себя в Реймсе, то почему бы регентам тоже не короновать принца Генриха где-нибудь во Франции? Такое решение созрело к 1431 году. Если английские историки представляют его как открывшуюся возможность после образования периметра безопасности вокруг Парижа, то французские авторы являются более категоричными и, видимо, близкими к истине. Дело в том, что на фоне победоносного рейда Жанны д`Арк и появления миропомазанного короля в лице Карла VII все больше французов и парижан в частности стало задавать в отношении юного Генри вопрос: «А был ли мальчик?». Ребенка, от чьего имени управлял Бедфорд, никогда не видели ни горожане (им простительно), ни знать (а это уже другое дело). Поэтому, девятилетний Генри был доставлен в конце 1430 г. Руан, а из него в Париж, где 16 декабря 1431 г. не перешагнувшего за первый десяток лет жизни мальчика в срочном порядки признали совершеннолетним, а затем его короновали в Соборе Парижской Богоматери под именем Генриха VI. На тот момент храм не имел достаточного статуса — коронацию в нем проводил епископ. Пробиться в Реймс на этот раз не имели возможности уже англичане, а реймсский архиепископ Реньо де Шартр прочно занял сторону Карла VII.

Коронация сопровождалась рядом скандалов: на нее с разными отговорками не приехали большинство пэров Франции, организовавшие званный пир англичане украли часть выделенных средств и подали ко столу протухшее мясо. За место за столом подрались представители Сорбонны и более расторопная голытьба. Все это привело к тому, что вместо акта повышения престижа получился пшик.

В глазах общественного мнения сложилась интересная ситуация: Карл был коронован там где нужно и кем нужно, но без использования необходимого реквизита, а Генрих — в нетрадиционном месте, но какой надо короной, державой и скипетром. При этом, как ни странно, у французов вызвала большее доверие первая процедура, а не вторая.

Коронация Генриха VI короной Франции. Миниатюра из хроники Жана де Ваврена

Несмотря на то, что полноправным королем Английской Франции теперь провозглашался Генрих VI, фактически управлять делами остался все тот же герцог Бедфорд. В 1432 г. объехавший с гастролями свои наследственные владения маленький Генри был увезен домой в Лондон.

В целом, оба предпринятых пропагандистских шага — казнь Жанны и коронация — были восприняты современниками холодно и должного эффекта не имели. Восстановить пошатнувшийся авторитет не получилось.

Параллельно с этим, сторонники Карла потихоньку начали приходить в себя и одерживать военные победы. Это не были крупные битвы, наоборот они походили эпизоды из приключенческих книг или фильмов.

В январе 1432 г. арманьякам удалось чуть было не взять Руан. Некому монаху удалось завербовать и переманить на свою сторону Пьера Одебефа де Бю из городской стражи. В установленный момент он должен был спустить веревочные лестницу французскому отряду. В назначенный день - 2 февраля — около ста человек под командованием Гильома де Рикарвиля прибыли на место и лестница была сброшена. Поначалу все шло хорошо: напавшие сумели захватить ряд городских башен, в том числе донжон. Но городской комендант лорд Фитц-Алан тоже оказался парнем не промах — он забарикадировался в своей комнате, а ночью спустился из окна в привязанной к веревке корзине. 3 фераля де Раквиль отправился за подкреплением, которое привел к стенам города. Оказавшись у стен Руана, французы начали спорить о разделе между собой добычи из новой английской столицы. А в это время Фитц-Алан организовал осаду донжона и принудил засевших там солдат к сдаче. Все они были казнены, включая Пьера Одебефа. Руан устоял, поговорка о шкуре неубитого медведя подтвердила свою достоверность.

Взятие Шартра. Миниатюра из Вигилия на смерть Карла VII, Троянские бочки присутствуют

12 апреля 1431 г. Бастард Орлеанский взял Шартр. Город прочно держал пробургундскую сторону и самостоятельно сдаваться не намеревался. Поэтому французы пошли на хитрость: сформировали якобы торговый обоз из нескольких телег, посадили на них по двое переодетых возницами солдат, еще столько же спрятали в каждой бочке из-под рыбы. Когда обоз проезжал городской мост, одна из бочек свалилась и разбилась, обнаружив «сюрприз», но было уже поздно. Остальные французы сумели захватить мост, и прискакавшие на шум основные силы вошли в город. Епископ Шартра попытался возглавить сопротивление и был убит. Город был разграблен, но 23 апреля местное крупное духовенство признало власть Карла VII, который в ответ помиловал уцелевших бургиньонов. Взятие Шартра осложнило поставки продовольствия в Париж.

Желтым обозначены города на стороне Карла VII

2 мая англичане попытались организовать осаду Ланьи-сюр-Марн — еще одного города, препятствовавшего снабжению продовольствием старой французской столицы. Город был хорошо укреплен и служил перевалочной базой для наемников, совершавших разорительные рейды по землям, подконтрольным англичанам. Первоначальная попытка штурма не удалась, англичане постоянно увеличивали военное присутствие под стенами. В какой-то момент осаду возглавил сам Бедфорд. Положение защитников Ланьи стало отчаянным. Помощь прибыла только 10 августа — пришло крупное войско сторонников Карла. Состоялось крупное полевое сражение, выиграть которое не смогла ни одна из сторон. Однако французам удалось прорваться в город и доставить туда провизию и подкрепление. В итоге, ощущая опасность скоординированного удара из-за стен Ланьи и от отступившего французского войска, англичане были вынуждены 19 августа снять осаду.

Осада Ланьи (1432 г.). Миниатюра из Вигилия короля Карла VII

Таким образом, позиции Карла VII укрепились, а вокруг Парижа начало формироваться кольцо блокады, препятствующее поставкам продовольствия и вызывающее рост цен, и делающее возможным голод.

Отпадение герцога Бургундского

Как уже было отмечено в этом цикле, бургундский герцог Филипп Добрый, хотя номинально и считался вассалом англо-французского короля, на деле был полноправным для него союзником. Он обладал сопоставимыми военными возможностями с Бедфордом и Карлом VII, а кроме того был сказочно богат. Он рассматривал Бургундию как свое независимое государство и основной своей целью ставил расширение границ и удержание территорий. На начальном этапе признание договора в Труа и сотрудничество с англичанами полностью соответствовало этим целям. Под шумок Филиппу удалось оккупировать Шампань и Паккардию, на которые он не имел никаких прав. Кроме того, ему было уже мало земель Франции и герцог начал вторгаться на территорию Священной Римской Империи — в Лотарингию. Там он как непосредственно выкраивал для себя куски земли, так и поддерживал одного из претендентов на местный престол — Антуана де Водемона. Здесь он вступил в конфликт с шурином Карла VII — Рене Добрым. Разгоревшуюся войну за Лотарингское наследство некоторые историки относят к одному из эпизодов Столетней войны. 2 июля 1431 г. Рене был разбит при Бульневиле и попал в плен.

Постепенно Филипп стал приходить к пониманию, что в случае победы англичан ему придется расстаться как с частью захваченных земель, так и и с желанной независимостью. Генрих V, а потом и Бедфорд хотели Францию всю целиком и делить ее ни с кем не собирались. Дополнительные сложности создавало то, что Францией управлял один, а Англией управлял другой регент — Хамфри Глостер, которому было глубоко плевать на интересы англо-бургундского союза. А вот прикарманить некоторые территории Фландрии — бургундской житницы и здравницы — Хамфри хотел. Естественно, Филиппу это не нравилось. Начался процесс размежевания двух союзников и конфликты между ними.

Так, вступившего в переговоры о сдаче бургундцам Орлеана в марте 1429 г. Филиппа, Бедфорд предупредил, что если герцог будет совать нос не в свои дела, то его «отправят в Лондон пить пиво» [не шутка]. Филипп обиделся и приказал своим войскам уйти из-под стен города. Многие считают, что это стало о одной из причин поражения англичан под Орлеаном.

Вместе с тем, на фоне подвигов Жанны д`Арк и коронации, популярность Карла VII стала расти. И два представителя правителя начали процесс сближения. Поначалу оно проявлялось в малом — было провозглашено перемирие в течении зимы 1429-1430 гг. В дальнейшем франко-бургундские перемирия следовали одно за другим, во время коронации Генриха VI Филипп Добрый проигнорировал полученное приглашение, но при этом в те же дни заключил шестилетнее перемирие с Карлом VII, как бы показывая, где новый ориентир политики герцогства.

В 1432 г. скончалась Анна Бургундская — жена Бедфорда и сестра Филиппа. Эта женщина служила как бы связующим звеном или дипломатом, сглаживающим острые углы между двумя герцогами. После ее смерти Англию и Бургундию уже практически ничего не объединяло.

От Карла VII тоже требовалось пойти на ряд уступок и показать готовность к диалогу. Как мы помним, он был непосредственным участником или вообще заказчиком убийства отца Филиппа — Жана Бесстрашного. Бургундец любил отца и жажда мести послужила одной из причин заключения договора в Труа. От Карла требовалось с одной стороны отдалить от себя людей, настаивавших на продолжении войны, с другой — подвергнуть опале причастных к убийству бургундского герцога на мосту в Монтеро. В качестве представителя «партии войны» был отдален Бастард Орлеанский, существует также конспирологическая версия слива в этом качестве самой Жанны.

Жертвой внутриполитической борьбы стал Ла Тремуйль — всесильный фаворит Карла VII. В 1432 г. заговор составили королевская теща Иоланда Арагонская и коннетабль Артур де Ришмон. Ла Тремуйля чуть было не зарезали в собственной кровати, а потом раненого вывезли в захолустный замок и там заточили. От некогда влиятельного человека потребовали сложить с себя полномочия и подписать мирный договор с де Ришмоном. Иоланда Арагонская восстановила прежнее положение при дворе. Учитывая ее давние контакты с Филиппом, это повлекло еще большее франко-бургундское сближение.

Аррасский конгресс

После кратковременного возобновления боевых действий стороны конфликта обнаружили, что у каждой из них имеется огромная дыра в кармане. Особенно это заметно было по Англии, чей текущий дефицит казны составлял 21,5 тыс. фунтов при долге в 164 тыс., и Парламент настоятельно рекомендовал регентам начать переговоры о мире.

Миротворчество всегда было хорошим способом набрать политические очки, не было исключением и Позднее Средневековье. Последовательно Папы Римские Мартин V и Евгений VI выступали с предложениями о заключении мира между Карлом VII и Генрихом VI. Формой выработки соглашения должен был стать так называемый конгресс.

Первая попытка проведения такого мероприятия прошла в Базеле в 1431 г. и она провалилась. Следующим шагом стали переговоры в Невере в январе 1435 г. На них присутствовали только высокопоставленные представители французов и бургундцы в лице самого Филиппа Доброго. По итогам двух недель совещания договорились до условий заключения мира. При этом английская сторона, которую не позвали, ставилась перед ними де-факто в форме ультиматума. Если Генрих VI (точнее его регенты) не соглашался бы с ними, то Бургундия бы выходила из войны в сепаратном порядке. Следующая встреча была назначена на июль 1435 г.

Как и договорились, летом 1435 г. в город Аррас на бургундской территории начали съезжаться дипломатические делегации. Официально конгресс должен был происходить под патронажем Папы Римского, поэтому перечень делегаций должен был выглядеть очень представительным: помимо трех основных сторон присутствовали посольства от Парижского университета, французских герцогств и графств и много кого еще. Общая численность гостей конгресса со свитой тоже впечатляла. По данным хронистов она составляла 10 тыс. человек., насколько это правда — не ясно, в любом случае это сопоставимо с численностью населения Арраса. Таким образом, он должен был стать важным событием всего католического мира.

Открытие Аррасского конгресса состоялось 5 августа 1435 г. Переговоры между делегациями велись через посредников: кардиналы заслушивали предложения одной стороны, после чего она освобождала зал, приглашалась другая сторона, ей озвучивали сказанное ранее. Понятно, что процесс при таком подходе шел черепашьим шагом. Папа Римский первоначально предполагал, что по итогу будет выработан всеобщий мирный договор, который установит окончательные границы Англо-Франции, Бургундии и Буржского королевства. Для этого предстояло выслушать предложения всех сторон.

Первой свой проект представила Англия в лице Пьера Кошона и графа Саффолка. Карлу VII предлагалось отречься от престола, взамен за ним сохранялся титул дофина. Также ему оставляли занятые территории южнее Луары на условиях оммажа Генриху VI. Соответственно, Генрих VI оставался королем двуединой монархии, в которую включалось и Буржское королевство.

Делегация французов, которую возглавлял Артур де Ришмон и архиепископ Рено де Шартр ответили, что это совсем несерьезный подход и предложили англичанам убраться с занятых территорий, за исключением части Нормандии и Аквитании, то есть перейти к границам времен Эдуарда I и Филиппа Красивого. Генрих VI, естественно, должен был отречься от французского престола.

«Ха-ха-ха!» — сказали англичане. И повторили озвученное ранее, плюс прибавили предложение брака Генриха VI с дочерью Карла VII, что еще более укрепило бы позиции двуединого короля. Французы в ответ чуть расширили, границы частей Нормандии и Аквитании, на которых дозволялось править английскому королю на условиях оммажа Карлу.

Естественно, что дипломатические переговоры проводятся в формате торга, на котором изначально заявляются неприемлемые для противоположенной стороны требования. А потом по пути уступок достигается консенсус, но в том-то и дело, что французы к консенсусу шли, а англичане упрямо стояли на своем. В этом было и рациональное зерно — усилившаяся держава Карла VII рано или поздно прибрала бы к рукам Нормандию и Активитанию, но и упрямо стоять на своем тоже не имело смысла.

Переговоры зашли в тупик и были сначала приостановлены, а затем прекращены. Филипп Добрый, единственный из трех правителей, участвовавший в конгрессе лично, попытался сгладить ситуацию, организовав прием 1 сентября в честь праздника. На этом банкете умудрились поругаться архиепископ Йоркский и бургундский герцог, которого прямо обвинили в двурушничестве. 6 сентября со словами «Ой, все!» английская делегация покинула Аррас, рассчитывая тем самым сорвать переговоры. Филипп Добрый по условиям договора в Труа не имел права выступать на таких мероприятиях как самостоятельное лицо и не должен был заключить франко-бургундский мир. Англичане просчитались в главном — заключение мира шло как раз через денонсацию договора в Труа.

14 сентября взял да и умер Бедфорд. Исчезновение с доски влиятельного политика дало зеленый свет для начала переговоров.

При бургундском дворе существовало две партии, проанглийская и профранцузская . Понятно, что первые («Courouchiez») выступали за союз с Англией, вторые ( «Joueulz»)— за мир с Карлом VII. Лидером Joueulz являлся Николя Ролен — канцлер герцогства, фигура крайне весомая, значимая, этакий аналог Отто фон Бисамрка и Александра Меньшикова одновременно. Именно он и стал архитектором соглашения, которое войдет в историю как «Аррасский мир». Представленный Роленом меморандум буквально уничтожал мир в Труа как документ. Во-первых, обнаруживалась полная незаконность передачи Карлом VI короны Генриху V в обход обычаем престолонаследия. Во-вторых, в силу межличностного характера соглашения между двумя королями устанавливалось , что на Филиппа договор не распространялся (при этом он его подписал, ага). В-третьих, англо-бургундский союз объявлялся ошибкой, порожденной неверным пониманием блага Франции и стремлением наказать виновников смерти Жанна Бесстрашного.

Карлу VII предлагалось платить и каяться за убийство на мосту в Монтеро, а он был и не против.

«Мадонна канцлера Ролена». Ян ван Эйк (тот самый ван Эйк — он был придворным художником герцогов бургундских), 1435 г. (шестидесятилетний канцлер изображен как раз в в год подписания договора в Аррасе)

С заявлением о желании заключить мир Филипп Бургундский выступил аж 10 сентября, а дальше задачей дипломатов стало обелить и умаслить герцога в сложившихся условиях. Следуя меморандуму Ролена, договор в Труа был признан юридически ничтожным по ряду пунктов, главным из которых стало нарушение порядка престолонаследия. Соответственно, Филипп освобождался от принятых обязательств в отношении англичан и Генриха VI, что подтверждали прелаты Папы Римского (сказалось, что Карл VII сумел вовремя завести блат с понтификом).

Генрих VI лишался каких-либо прав на французский престол, во-первых, в силу ничтожности договора в Труа, во-вторых, в силу того, что Карл VI передавал корону Генриху V, а не его наследникам. Как мы помним, Генрих V успел в могилу раньше тестя. В документе, подписанном Папой ничего не говорилось об искуплении убийства Жанна Бесстрашного, Карл VII должен был решить этот вопрос самостоятельно и чем на большие уступки он был бы готов пойти, тем, значит сильнее он раскаивается.

Французская делегация сыграла тоже неплохо: Карл VII еще раз принес извинения, еще раз поплакал, обязался построить в честь убитого роскошный храм, проводить требы, вносить вклады, а также покарать виновных. Но это было не главное. Герцогству Бургундскому предоставлялась фактическая независимость. Все ранее захваченные территории признавались за Филиппом Добрым. Карл пошел на немыслимое и слил Рене Доброго — сына своей всесильной тещи Иоланды — права на Лотарингию признавались за Филиппом, а не за шурином. Дабы не допустить тяжелой душевной травмы, Филипп освобождался от оммажа перед Карлом VII в течение жизни обоих правителей. Бургундия становилась как бы частью Франции, но как бы и самостоятельным государством.

В ответ Филипп признавал Карла королем Франции, между ними устанавливался мир, англо-бургундский союз переставал существовать, гражданская война арманьяков и бургиньонов завершалась.

Казалось бы от произошедшего больше выигрывали бургундцы, но и французы получили не мало. Англичанам, которые получали известия о ходе переговоров, оставалось только скрежетать зубами.

В достаточно короткий срок — 21 сентября — договор был подписан и опубликован. Бургундия не становилась союзником Франции, но заявляла о своем нейтралитете в Столетней войне. Филипп Добрый продолжал интриговать против Карла VII. Локальные военные франко-бургундские столкновения продолжались. Но точно такие же стычки происходили теперь и на англо-бургундских границах. Для Англии заключение Аррасского мира стало тяжелейшим ударом, не менее серьезным, чем шествие Жанны д'Арк. Если с бургундцами англичан было двести миллионов, то теперь их оставалось пол-грузовика. Они понимали, что теперь их будут бить, а увернуться некуда.

Продолжение: Столетняя война. Часть XIII. Глава 2 из 2: Париж возвращается королю

Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_62306

Автор: Дмитрий Сувеев.

Живой список постов, разбитый по эпохам

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.

Яндекс Деньги: 410016237363870

Сбер: 4274 3200 5285 2137

Тут можно почитать подробнее

При переводе делайте пометку "С Пикабу от ...", чтобы мы понимали, на что перевод. Спасибо!