Солнце только поднималось над верхним этажом старой пятиэтажки, но уже нещадно палило, обжигая неподготовленную кожу.
Стив шел по расстресканной дороге, доедая на ходу бигмак, из которого соус падал на старую футболку, застывая в районе живота, и оставался рядом с другими, уже высохшими дорожками.
Стив размазал капли кетчупа по майке, и вытер ладонь о штаны. Солнце пекло в его лысый затылок, и он нещадно потел. Стив понюхал свою руку, и подумал, что еще недельку можно не стирать вещи. Майка, которую ему подарила любимая матушка на окончание колледжа, истрепалась, покрылась разводами от пятен, и прокисла потом. Грязь скатывалась по коже, смешивалась с потом, и стекала в трусы. Стив чувствовал, как вспотела его задница, он почесал ее, поправляя трусы, и облизал пальцы, на которых остались крошки еды и капли соуса. Он шел и распространял на десятки метров запах кислого пота, грязи мочи и редкие прохожие сдерживали позыв рвоты, проходя рядом с ним.
Он срезал путь, по дороге достал из кармана кусочек подсохшего бекона и принялся его со смаком жевать. В кустах, он заметил какое-то движение и, будучи любопытным, прошел в сторону шума. Там толстяк увидел, как какой-то чернокожий драл немолодую девицу, явно отдавшуюся ему за десять долларов, и Стив улыбнулся. Кровь прилила к лицу, и ему доставляло немалое удовольствие это зрелище. Слегка обвислая грудь девицы болталась в такт движения задницы парня, и Стив потянулся рукой в трусы. Его стручок мирно спал, и, почесав лобок, он убрал руку. Он уже около пяти лет не мастурбировал, а последний секс был лет семь назад, когда его сосед подарил ему на день рождения шлюху.
Стив прошел дальше, вышел за гаражи и отлил. Не встряхивая, он подтянул трусы, чувствуя, как они намокли от мочи, что в принципе его не интересовало. Он был голоден. Около дома продавали неплохие хот-доги, и в кармане было около двух долларов, что в принципе его радовало. Сегодня вечером он пополнит запас своих наличных.
Хот-доги продавал маленький вьетнамец, по которому было сложно определить, он болеет желтухой или у него всегда такое одутловатое лицо, с большими отеками вместо глаз. Он мог быть и не вьетнамцем, но Стиву было плевать. Хот-доги хоть и имели привкус подпорченных сосисок – горчица делали их отменными.
-Сосиски мог бы покупать и побольше. – буркнул он и с размаху сел на лавку и одобрительно посмотрел на еду. Рот заполнился слюной, и он глотнул ее, провел языком по зубам и впился в булку. Почти не жуя он проглотил ее и принялся языком вылизывать соус между сосиской и булкой. Он давно выработал для себя алгоритм поедания любой пищи, и каждый раз наслаждался, глядя как неумело едят другие, абсолютно не понимая толк в процессе. Он был горд и счастлив.
В подъезде пахло мочой, и Стив выпустил газы, принюхавшись, словил себя на мысли, что сегодня он отлично позавтракал и запах был отличным. Он поднялся на пролет, отдышался и стер пот со лба, вытирая руки о майку.
Два этажа это буквально десять минут, и он забыл уже когда он делал это, не замечая времени. Сейчас же он знал, каждую надпись на стене, отмечал свежие лужи и подтеки на полу. Целый месяц как-то он сосчитывал сколько сигарет скуривает Майк с пятьдесят четвертой квартиры и сколько старуха Финниган, которая курила мексиканскую отраву за пятнадцать центов.
Сейчас он рассматривал новую лужу и подумал, что, скорее всего сюда бегает испражняться торговец хот-догов.
-Долбанный желтый- сплюнул Стив и поднялся на еще один пролет.
Скрипнула дверь, и мисс Морисс выглянула из-за щелки двери, которая ограничивалась цепочкой.
-О Стиви! Как твои дела? – она улыбнулась своими желтыми зубами и кокетливо убрала седую, редкую прядь волос за ухо и чуть прищурила глаз.
В пятнадцать лет Стив лишился девственности. Мать послала его к мисс Морисс за каталогами по шитью, и та, налив ему стакан бурбона, притянула его голову к своей груди, а после опустила ее в пах, и долго не отпускала парня, пока он рвал себе уздечку, и выплевывал ее
лобковые волосы, что застревали в зубах.
-Отлично. – Отдышавшись, ответил он, давая понять, что разговаривать он неманерен.
-А как мисс Стейнджер поживает? Все так же гостит у своего знойного Форрела? Я слышала от мистера Джеймса, что она даже сделала тату с его именем, на бедре, в ее-то годы! – заговорщицки она снизила голос, ожидая от Стива, что он сольет ей очередную порцию сплетен о его матушке.
-Я ей под юбку не заглядывал. – Ответил он, проходя мимо нее, и двинулся вверх. Недовольно хлопнув дверью, старуха ушла кормить свою облезлую кошку, в надежде, что та, наконец, сдохнет от ожирения, и ей не придется тратить на нее пятнадцать долларов в неделю.
Стив зашел в свою квартиру, сбросил тапки и рыгнул. Вонь старой, захламленной квартиры смешалась с запахом его отрыжки, в которой можно было почувствовать запах жареного мяса и помидоров.
Он прошел на кухню, открыл морозильную камеру и достал кусок мяса, завернутого в целлофан и оценив размер, который его устраивал, положил в микроволновку размораживаться. Совсем скоро его ждал отличный стейк.
Стив прошел в комнату своей матери и достал ее платье из шкафа. Натянул его на свое потное тело, сел перед зеркалом, ковыряясь в просроченной косметике, которую он нашел на мусорном дворе супермаркета.
За пару месяцев, он научился пользоваться румянами, помадой и синими тенями. Закончив с лицом, он мысленно поблагодарил свою мать, за то, что она последние несколько лет ходила только в париках. Он примерил тот, до которого смог дотянуться, и остался доволен.
Подслеповатая миссис Дэрри, работающая в социальной поддержке пенсионеров, ни разу не заметила, того что он получает пособие по карте своей матери, даже не предполагая, что ее обманывают.
Выходя из комнаты, он улыбался, в предвкушении отличного обеда, и хорошей порции денег, что будет в его кармане буквально через пару часов. На кухне уже пищала микроволновка, и он достал кусок мяса на разделочную доску. Платье сковывало его движения, но слюна уже заполнила рот, что блокировало все остальные мысли.
Он перевернул кусок кожей вверх, и решил разделить мясо на две части.
Ровно посередине сердечка и второй букве р.
Давно он не чувствовал себя таким довольным.