Это был верхний палеолит, самый конец эпохи, лет этак не то 12, не то 15 тысяч назад - какая, в принципе, разница, если время существования человека не соответствовало даже секунде на временной шкале Вселенной? Да и сам человек только недавно из "человека умелого" стал "человеком разумным".
В местности, которую сейчас назвали бы Северной Африкой, на вершине холма лежали двое охотников. Если бы календарь уже изобрели, то в тех местах, можно считать, был июнь, и люди прятались от жгучих лучей солнца в тени еще не имевшего латинского названия кустарника.
-Вот они, вождь, смотри! Видишь, видишь - одни загоняют с боков, не дают стаду разбегаться в стороны, а другие нагоняют отставших антилоп? А вон, смотри: группа пошла наперерез стаду и завернула его в овраг. Я давно за ними наблюдаю, и они редко возвращаются без добычи. Всегда охотятся всей стаей, а мы? Ходим по одному, по двое. Редко, если четверо родичей. И что, часто приносим добычу? А дети плачут без еды.
Вождь задумчиво наблюдал за маневрами охотящейся стаи волков, умело направлявших антилоп.
-Пожалуй, ты прав. Обсудим это с охотниками. Трудно будет переубедить этих упрямцев, но вечный голод наш союзник в убеждении.

-Вожак, смотри: эти люди опять наблюдают за нашей охотой, - мотнул в сторону холма острой мордой молодой глазастый волк.
-Пусть смотрят, им с нами не сравняться, - ответил вожак на бегу.

Вождь был прав: охотники сдались. Одержал ли верх авторитет вождя или его красноречие, или ворчание женщин и хныканье голодных детей, но решено было попробовать "охоту по-волчьи". Нет, конечно же, не на следующий день. Еще много дней наблюдения, еще много отработок слаженности действий вечером у костра, которые историк назвал бы ритуальными танцами. Но день охоты настал.

В той же самой местности, на той же самой вершине холма лежали двое волков. Но по неизобретенному календарю сейчас был бы не июнь, а сентябрь. И прятались они в тени кустарника не от солнца, а по привычке не выдавать своего присутствия.
-Вот они, вожак, смотри! Видишь, они делают как мы - одни загоняют с боков, не дают стаду разбегаться в стороны, а другие нагоняют отставших антилоп? А вон, смотри: группа пошла наперерез стаду... Ууууууу!!!!! Неумехи! Кто же так делает???!!!!
-Куда? Вернись! - рыкнул вожак вслед молодому волку, но тот уже мчался в охотничьем азарте к людям, рядом с людьми, направляя их, показывая, как надо. А поднявшиеся из высокой травы другие волки стаи сопровождали другие группы охотников, контролируя, подсказывая примером. ...

Они стояли на смятой лапами, ногами и копытами траве луга, друг против друга, над добычей. Одни - ощетинившись копьями и дубинами, другие - оскалив клыки. Добыча было общей, загнанной сообща, ВМЕСТЕ, но именно вместе они еще не охотились.
Один из людей занес руку для броска камня, но вождь остановил его.
-Мы охотились с ними. Мы охотились по их обычаям. По совести, мы должны отдать им их долю.
Один из волков оскалился и издал горловое рычание, но вожак толкнул его плечом.
-Мы охотились с ними. Они охотились по нашим обычаям. По совести, мы должны отдать им их долю.
Взгляды вождя и вожака встретились, карий - человеческий и янтарно-желтый волчий. Вождь медленно опустил веки, медленно открыл глаза и отвел взгляд чуть в сторону.
Вожак медленно сомкнул веки, медленно открыл глаза и отвел взгляд в другую сторону.
Они медленно сближались, сходясь по спирали, будто не видя друг друга, будто не чувствуя взглядов соплеменников, жгущих спины. Сошлись над тушами двух антилоп, втянули ноздрями воздух, так же медленно осмотрели друг друга. Вождь взялся за ногу одной антилопы, вожак - другой и оба потащили добычу к своим.

Так же делили всю добычу. Еще с опаской, вздрагивая от непривычной близости друг друга, еще настороженно, но уже без злобы. Молодой охотник и молодой волк сошлись над единственной антилопой. Оба хромали, получив острыми копытами. Раны охотника уже были уже залеплены целебными листьями, а из ран волка еще сочилась кровь. Минута растерянности: их двое, добыча одна. Второй претендент почти вплотную, меньше длины руки. Драться? Но они бок-о-бок бежали на этой охоте.
Человек опустил острый обсидиановый топор и тихонько присел на корточки. Волк опустил губу, открывавшую оскал клыков и тоже сел. Охотник нарочито медленно потянулся к сумке, достал лист, останавливающий кровь, и, все так же медленно, потянулся к лапе волка. Уши волка слегка прижались, но лапу он не отдернул. Человек коснулся лапы, оба замерли.
-Ты пушистый и теплый, - сказал охотник.
-Ты не пушистый, но теплый, - сказал по-своему волк.
Лист закрыл рану на лапе, рука аккуратно прижала лист. Потом они медленно встали.
Их было двое, а антилопа было одна. Рука с топором поднялась вверх. Клыки оскалились.
-Поверь мне, - сказал человек. И волк не прыгнул.
Они оба ушли к своим с половиной добычи, оглядываясь друг на друга еще и еще.


С тех пор они охотились вместе - племя и стая. Сигналами сбора были грохот бубнов и вой. Добыча делилась по совести, охотничье счастье не изменяло им. Вместе отстаивали свою охотничью территорию при вторжение завистливых племен и стай чужаков. Жили неподалеку друг от друга, потом еще ближе и еще, от поколения к поколению, потом ... потом вперемежку, ВМЕСТЕ. Год за годом, век за веком, тысячелетие за тысячелетием, изменяясь, все больше привыкая друг к другу, ВМЕСТЕ. До сих пор.