Армейский юмор

Новая рота, старые знакомые

Так точно помню даты не случайно – 25 января день моего рождения. Солнышко улыбается, мы прибываем в новую роту, и тут выплывает подстава:

При переводе нас снарядили в зимнюю форму одежды, а летнюю обувь обещали дослать вслед по линии старшины. И дослали - стоптанные в ноль летние берцы не по размеру. У каптера в новой роте возник вполне резонный вопрос: если мы призывались в декабре, то когда успели стоптать летнюю обувь? Каптер и старшина посоветовали нам вернутся обратно в нашу учебную танковую роту и навести справки у ротного. Все мое естество напряглось и воспротивилось такому исходу. Точно не помню, как мы от этого отбрехались – но подписались, что стоптанные боты наши - «мамой клянусь»

Впоследствии, примерно через полгода узнал, что этот доблестный ротный-казах расхлестался где-то на машине наглушняк. Земля тебе стекловатой, дорогой земляк.

Хотел крепко пожать руку своему школьному другу, с которым вместе призывались, но не смог – он отлеживался в «калечке» с какой-то болячкой. Мы встретились с ним позже, когда немного пообтерлись в новом коллективе. Нас с Молдованом определили в 3 отделение 3 взвода в самый дальний угол, но мы и этому были рады – просторное расположение, преимущественно одноярусные шконки. Даже у бурят присутствовавших здесь вроде были вполне адекватные лица.

Молдована от радости так рассосало, что на 6 или 7 день его отит перерос в воспаление легких и он поехал вплотную знакомиться с армейской медициной. Я тоже подцепил какую-то хрень – кашлял и плевался кровью больше двух недель. Но в калечку не пошел из принципа – не хотелось начинать знакомство с командиром роты с ухода на больничку. Помог местный прапор – привез антибиотики и я переломался на ногах.

Об этой учебной роте спецсвязи не буду говорить много, ибо «НИЗЗЯ». Просто расскажу несколько прикольных моментов, приключившихся с нами за те 5 месяцев, что мы там провели.

Сержанты-срочники в этой роте оказались любопытными товарищами:

Назовем их Толстый, Тормозок, Бурят, Москвич, Башкир и Кайфожор. Все в звании младших сержантов.

Москвич – длинный прикольный парняга, наш ровесник. Зла никому не делал. Добра – тоже. Одним словом – Москвич. Дослужил и домой) Среди остальных выделялся своей длиной – она вроде превышала 2 метра

Толстый – визгливый дое**стый кусок г*на, любитель попотрошить солдатские посылки на предмет конфеток и повыкидывать на взлетку любой запрет, в том числе и гражданскую зубную пасту. С этой его привычкой связана одна забавная история:

Однажды для кое-каких целей мне понадобилась смесь ацетона с бензином. Я попросил своих прислать мне это в тюбике из-под зубной пасты. Естественно этот тюбик полетел на взлетку вместе со всеми – гражданская зубная паста под запретом. Потом толстый начал топтать зубную пасту на взлетке… и тут по роте начал разносится запах горючки, под ржач остальных сержантов. А этот обмылок долго пытался идентифицировать обладателя злосчастного тюбика. Интеллектом этот товарищ не отличался, поэтому за ним было достаточно смешно наблюдать.

Кайфожор – прикольный парень, провалявшийся в госпитале больше половины нашего времяпровождения в учебке. Абсолютный пох**т. Любил дунуть) Зла не делал никому. Запомнился тем, что помог нам нарулить телефон на андроиде: просто тупо вывел нас к воротам, якобы на встречу с родственником - там мы и купили нужный нам телефон, поставили на него скайп и смогли увидеть лица родных. Спасибо тебе, бро. Телефон я потом хранил в книге, вырезав под него углубление, прямо как в фильме «Побег из Шоушенка»

Тормозок - безобидный паренек, младшего получил случайно: из-за того что очень долго гасился в больничке – пропустил отправку, остался в учебке и получил две полоски просто так, за что все остальные маланы его сильно не любили. Солдатам зла не делал. Мне даже однажды делал добро, хотя и не по своей воле, тоже забавная история:

Поскольку часть уставная, драться там было очень нежелательно, вернее оставлять следы на чьем-либо лице/теле. Так получилось, что мы зацепились с одним бурятом, дали друг другу по морде. Буряту нифига – он темный и узкоглазый. Прищурил второй глаз – и будто так и было. А вот на моей ряхе фингал был отчетливо виден. И дабы скрыть неуставняк, ротный поселил меня в учебном корпусе, пока фингал не сойдет. А «тормозок» носил мне еду в солдатском котелке. Ничего против него я не имею – хороший парень, правда немного медлительный. После меня история повторялась с другими участниками – их также прятали в учебном корпусе. Питание осуществлялось по той же схеме.

Была и менее забавная история, связанная с травмами, хотя и никак не связанная с данным сержантом:

при пробеге очередного кросса, один парняга в роте сильно подвернул ногу, но почему-то никто своевременно об этом не сообщил ни ротному, ни медику. Когда его травма всплыла – ротный сказал ему отлежаться в казарме. Он потом месяц отлеживался, пока нога не распухла и не начала гнить. Его после этого отправили в госпиталь. Не знаю даже как, но историю замяли.

Бурят – один из немногих людей, которых я по настоящему ненавидел. Очень любил деньги. В открытую отправлял шестерок на поборы. Крысиная рожа, постоянно лебезил перед ротным и был у него на хорошем счету. Очень не против с ним встретиться еще разок, чтоб перебить монтажкой пару конечностей. Пиши, сучка, если себя узнал.

Башкир – субтильный сержантик, никому не делавший зла, но имевший на меня зуб из-за одной забавной истории.

В общем, как я писал ранее, бушлаты были одной из основных составляющих местной экономики. И пропадали они не только из расположения роты, но и из раздевалки в столовой. Роты раздевались в одном помещении на разных вешалках. Около вешалок всегда оставалась «охрана» из трех-четырех человек. Они же раздавали своим бушлаты с вешалки.

Так случилось, что эти «охранники» ухитрились пролюбить именно мой бушлат. Поскольку мне по морально-этическим соображениям было неприемлемо тащить куртку у другого бедолаги, а клянчить у родителей я считал унизительным, решение пришло само – я предложил скинуться на прое***ю вещь компании прое**вших ее бойцов и предложил организовать сбор денег этому башкиру – ибо все бойцы-охранники были из его взвода. Но со своей, вроде бы здравой и адекватной идеей, я был послан в пешее путешествие по малоприятному маршруту.

Тогда я сделал единственное что мне оставалось: вернулся в расположение и внаглую стащил из сержантского шкафчика один из «запасных» бушлатов. В котором впоследствии башкир опознал «свой». После чего предложил выкупить мне его за полцены. Ага, конечно…я сказал что отдам деньги как только получу денежное довольствие, но у меня потом «что-то случилось с карточкой»

Подозреваю, что бурят и башкир имели отношение к пропажам бушлатов. Я е*ал им мозги до самой своей отправки в войска, но так и не отдал ни копейки, из принципа. За это бурят обещал мне «встречу с фанфарами», когда я приеду на КСП в войска. Но видимо дырка под его носом была предназначена только для того чтобы в нее есть – в войсках меня потом так никто не «встретил».

Имелась в части странная практика внедрения «стажеров» с передачей им функций сержантов. Выбирали в стажеры обычно самых неадекватных срочников, преимущественно бурятов. Были и исключения, но в основном так. Много их было, сержантами стали не все. Даже интересно, каково пришлось тем, кто все-таки не стал сержантом. Мне больше всего запомнились двое: Сисястый и Монгол. Сисястый – довольно здоровое прыщавое чмо из минусинска. Шнырь толстого сержанта и моего «любимого» сержанта-бурята, постоянно собирал для них «дань» с солдат. Причем явно отдавал буряту и свинке не все. Вероятно впоследствии таки стал сержантом – ближе к дембелю у сисястого на карте скопилась серьезная сумма, половина из которой впоследствии с помощью некоторых махинаций перешла в пользу зрителей. Я потом иногда представлял, как «сиська» бегает по расположению, пытаясь понять, куда же делись его бабки…

Монгол с его собственных слов был сыном какого-то местного полковника: толи по ментовской линии, толи по военной. Так и попал в блатную роту. Поэтому ничьим шестеркой не был. Очень любил командовать проведением ПХД. У этого «Генерала мусорного ведра» была любимая фраза: «ходиком-ходиком».

Моими стараниями лишился половины своих «сбережений» наравне с сисястым. Возможно также в поисках своих бабок бегал по расположению, и даже в обнимку с оным. Жаль я не видел сего фееричного зрелища. Но сама мысль об этой картине всегда меня забавляла.

Расскажу еще один нетривиальный случай:

Корь в роте

В общем один из бойцов где-то подцепил корь. И всю роту посадили на карантин на месяц, повесив на вход знак биологической опасности. Нам даже жрать таскали из столовой в бачках. Все бы отлично, но было одно НО – всегда есть подвох. Было требование санитарного инструктора по части о влажной уборке в расположении 2 раза в день.

Это был незабываемый месяц, в течении которого рота под выкрики монгола «ходиком-ходиком» устраивала нескончаемую пенную вечеринку. На исходе карантина это зае**ло не только монгола, но даже и сержантов…

Было и много другого шлака. Но он либо имеет отношение к секретной учебе, либо банальщина типа похорон бычка и мобильника, строевого поедания конфет или отжимания/приседания всей ротой, пока очередной нехватан давится булкой хлеба. Этих историй и без меня есть кому рассказывать.

Отправка

Наконец-то позади 5 месяцев учебки, экзамен по ВУС, строевой подготовке и армейским нормативам. Мы с Молдованом успели зарекомендовать себя полезными товарищами: я благодаря своим коммуникативным навыкам и некоторым знаниям в области IT, получил свободный вход в штаб и благосклонность ротного, не став при этом «штабной крысой». Немало этому способствовала и наша дружба с прапорщиком, ответственным за технику: он любил шахматы столь же сильно как и я – нами было сыграно немало интересных партий. Эта дружба ограждала меня и от излишнего внимания со стороны сержантов – для них было много более легкой добычи.

С прапорщиком связана интересная история. Как-то мне по семейным делам приспичило сделать доверенность на дарение недвижимости. Обратился я к Товарищу Прапорщику – и он согласился помочь бойцу: взял из строевой части мой военник и отвез к нотариусу. А там случилась оказия. за 4 месяца я ощутимо похудел и перестал быть похожим на свое фото в документе. Нам стоило немалых усилий убедить нотариуса в том что я – это я). Вообще этот прапор классный мужик – всегда помогал бойцам достать таблетки, гражданское мыло и т.п

Благодаря благосклонности ротного нам позволили выбрать регион, куда нас отправят. Вообще-то отправка предполагалась только на восток, а поскольку вид бурятских лиц уже вызывал у меня и моих друзей приступы неконтролируемого жжения во всех местах, - нами был выбран Владивосток. Немало этому способствовало то, что я раньше там бывал – студенческая практика в НПО «Мостовик», строительство моста на остров Русский в 2011 году.

Лирическое отступление: Да-да, я был на самом верху и даже участвовал в протяжке тех самых вант. Жаль только, что НПО «Мостовик» попалось на попиле бюджета строительства сочинских объектов и работу мне там получить так и не удалось. Кто знает, может все было бы по-другому

Итак, месяц май…трясемся в поезде в сторону Владивостока, вновь поглощаем выданные сухпайки. Куча всякого народа из роты. Воистину, солдат – как ребенок: если его ничем не занять, он обязательно учудит какую-нибудь хрень.

Так вышло и у нас… почему-то часть солдатиков решила, что они едут не то домой, не то в светлое будущее: понакупили себе золотистых блях, черных беретов, подшились целыми простынями, и само собой решили набухаться. Сожрали пару бутылок водки и их потянуло на общение с гражданскими, которые и сдали их проводнику. В результате одного из них, самого разговорчивого, который решил, что «он тоже офицер», поскольку до срочки был кадетом - сдали в комендатуру, до своей части он не доехал. Больше мы этого оболтуса не видели, но память о «рядовом-офицере» с золотой бляхой до сих пор живет в наших сердцах.

Наш поезд доехал до станции под Владивостоком ранним утром, на четвертый день. Уралом нас закинули еще примерно на 15км на какой-то КСП. А там Картина маслом: Туман, будка имитирующая кпп, на пределе видимости что-то среднее между бараком и конюшней…и тишина.

Призывы сопровождающего офицера к дежурному, дневальному, патрульному или хоть кому-нибудь успеха не возымели. Нас было человек 15 - мы двинулись к «казарме» стараясь ни во что не наступить – где-то лаяла собака, даже не одна. И когда мы почти дошли до «казармы», оттуда выползло какое-то чудо с докладом. Офицер махнул на это чудо рукой, и оно куда-то сгинуло, а мы вошли внутрь…

Наполнение казармы особо не порадовало: отсутствие водопровода и электричества не вселяло надежд на комфортное пребывание. Полуживые раскладушки в спальном расположении предвещали крепкий и здоровый сон. Картину дополняла «кухня» - с отсутствием печки, чайника и санитарии в принципе.

В общем, мы наскоро пожрали и решили вздремнуть в предчуствии про**ба. Но не тут то было: к обеду подтянулись четверо дедов и начали нагонять какую-то муть про солдатскую взаимовыручку, намекая на свой скорый дембель, отсутствие «гражданки» и денег и т.д

Нашим тесным коллективом из трех человек все они были дружно посланы на*уй, после чего переключились на более удобную добычу. Рядом была деревенька и эти «деды» постоянно ошивались там. С этими «дедами связана забавная история: уже после нашего оттуда отъезда кто-то из них построил духов и пеной на них что-то написал, да еще и сфотографировал, как это было тогда популярно. Насколько я помню – того имбецила искали, ибо о «дедах» спрашивали впоследствии даже меня, причем перед самым моим дембелем.

Я не помню, чем вообще мы там вообще занимались – мы особо были не в курсе кто и куда поедет. Моего другана забрали на второй день с еще парочкой ребят - под Артём. Молдовану повезло чуть меньше – остров Русский.

Но джек-пот как обычно срубил я. Просидел около пяти дней и меня определили под Находку – в сопки, далековато от города. Добираться туда предстояло по какой-то хитрой схеме через некую «Золотую долину»

В «Золотой долине» пробыл около недели - местный мед.советник очень рьяно убеждала меня остаться сан.инструктором, но я, дурак, отказался: раз меня решили закинуть на самый дальний дивизион, значит что-то там есть интересное и меня там очень ждут… хотя может и не дурак – контингент в Золотой долине состоял в основном из местных колхозников, во главе с майором по прозвищу «Конь». Я решил, что служить фельдшером-ветеринаром в колхозе не имею ни малейшего желания – не для того полгода в учебке маялся.

Из Золотой долины меня привез в Находку старенький Урал. В кунге кроме меня было пару мешков с чистым нательным бельем – спасибо хоть с чистым. За рулем сидел старшина из Находки. По прибытии меня встретил сержант с суровым лицом. Я огляделся, обошел урал, оценил казарму, предчувствуя, что увижу внутри подобие ужаса на КСП

«Новый дом». Находка

Изнутри все оказалось не так страшно: небольшое помещение: комната досуга с телевизором и двд плеером, спальное расположение на 15 коек, 14 вроде человек списочного состава срочников, из которых в строю обычно было не более 9.

На территории дивизиона был небольшой импровизированный плац из авиационных плит и неплохая баня с бассейном – построенные силами командира. Было общежитие барачного типа – для офицеров, контрабасов и их семей. Контрабасов – человек 15 и офицерский состав в количестве 6-8 человек+старшина. Командир жил на территории части, а нач.штаба предпочитал мотаться откуда-то из города, ежедневно наматывая около 100км. Воистину, военные – страшные люди.

На второй день я понял что попал: по внутренним приказам МО мне должна была быть присвоена должность, с которой меня нельзя ставить в наряды. Фактически я исполнял обязанности начальника СДП. Но фокус в том, что парней-срочников было так мало, что даже с моим участием люди заступали в наряды через сутки.

Офицеры и контрабасы в целом были нормальные ребята. Насколько они вообще могут быть нормальными с учетом того, что им вообще по**й на срочников. Им тоже доставалось – жить прямо на территории части – совсем не сахар. Контрабасы в основном были ответственными за вспомогательную транспортную технику: тягачи, КШМ, ДЭС и т.д. За офицерами была закреплена Техника (С400). Одна из первых в россии на тот момент. Это то, зачем меня везли на дивизион. Возможно оно того и стоило…

Парк техники был расположен прямо на берегу океана, на обрыве. Но так что с моря нас не было видно. Мимо часто проплывали суда: контейнеровозы, большие и малые катера и яхты…Совсем рядом кипела гражданская жизнь, а мы жили как скот в загоне – увольнительных не было. Не знаю, связано ли это было с секретностью части, или больше с долбоебизмом командования. Думаю все-таки второй вариант.

Рядом с казармой находился небольшой самодельный плац, а метрах в 200 – стрельбище. Стреляли стабильно раз в неделю. Даже сменяющийся суточный наряд. Командир стрелял из СВД, офицеры пристреливали ПМы. Солдатики упражнялись с АК. Командир был в звании майора - в целом дядька неплохой, но очень требовательный. Видимо за это его недолюбливали и офицеры и контрабасы.

В связи с секретностью и контрабасы, и срочники были достаточно строго ограничены в телефонной связи: срочникам давали телефоны по субботам на 30 минут. Называли это «Час солдатского письма".

Контрабасам просто было запрещено использовать средства связи в парке с техникой.

Я прослужил там месяц, даже притерся к жесткому ритму службы. Но случилось СОБЫТИЕ, разделившее жизнь на 2 половины: «ДО и ПОСЛЕ»

«Три месяца назад я написал эту песню

Но с ебучим темпом инфляции я заебался тексты переделывать

Так что пусть в этой песне все остаётся как было»

@Юра Хой

Рассказывая о делах давно минувших дней, я не ищу дружбы, совета, сочувствия, оправдания или осуждения. Просто внезапно захотелось поделиться с миром тем, что мир вдохнул в меня за последние 7-8 лет. Предупреждаю сразу: если вы будучи патриотом какого то х*я начали ЭТО читать – советую не дочитывать этот опус, а просто сразу удалиться – «добро пожаловать отсюда»

Оно готовилось к публикации на ЯПе и пикабу достаточно давно – но крышку окончательно сорвало только сейчас. Да и кое-кому я давал слово опубликовать всю историю «от начала и до конца»

Вообще, когда хочешь рассказать какую-то историю – самое сложное определить ее начало и конец. Об этом вроде писал еще Марк Твен.

И если с концом все более или менее ясно – все мы закончим, получив в условную собственность участок земли 1х2м и уютный деревянный макинтош, то определить начало не так просто.

Началом истории, которой хотелось бы поделиться, я пожалуй выберу … выбор. Первый важный выбор, который я сделал САМ.

2013 год. На дворе удивительно теплый июль, даже жаркий – иногда это случается и в Сибири. Позади 5 лет учебы в Томском заборостроительном университете, полные разных случайностей и совпадений.

Я вероятно был главным расп***ем не только своей группы но и всего своего потока: ухитрившись прогулять примерно 60% всех очных занятий, я тем не менее получил синий диплом, средний балл в котором был больше «4». Диплом дополнялся неплохими навыками ведения переговоров и красноречивостью. Возраст - 22 года. Специальность – инженер путей сообщения.

Красивый блядь как Аполлон – хоть на самого себя вздрочни) Не то что сейчас –черствый лысый ублюдок. Шутку оценит тот, кто давно и близко меня знает…

Думаю, меня спасло то, что я жил не в общаге, а у родителей в пригороде – это позволило мне пройти нелегкий студенческий путь, не сбившись пьяным с тропы, и даже приобрести в процессе кое-какие строительные знания и навыки. Ну и конечно университет подарил мне пару друзей.

Такой вот старт. Не хороший и не плохой.

Попытки воткнуться по специальности окончились, не успев начаться: перспектива работать лет 5 за корку хлеба проектировщиком в бюро не прельщала от слова совсем – почему-то предлагали зарплату меньше чем консультанту в эльдорадо. Мастером СМР не брали из-за отсутствия профильного опыта (а откуда он у студента?). Все производственные практики проходил как монтажник, бетонщик, дорожный рабочий и т.п

Поиск работы занял все лето. Обращение в отделы кадров более-менее серьезных организаций неизменно заканчивались на разговоре с какой-нибудь высокомерной мадам. За лето успел немножко подкалымить в ландшафтном дизайне разнорабочим и поработать демонтажником-разрушителем. Были попытки наладить свой мини бизнес по прокату инструмента и первое вложение: покупка пары электрических отбойников и бензогенератора.

Понимание пришло осенью – выпускник-недоинженер нах*й никому не нужен. Суровая правда жизни всех выпускников. Здесь играет роль даже не средний балл и отсутствие опыта, а отсутствие какого бы то ни было блата. Ну не было у меня, как у некоторых других, тети-дяди-мамы, которые бы работали в администрации, университете или где-нибудь еще в теплом месте.

Решение тоже пришло почти сразу – плакат на здании военкомата «Настоящие мужчины выбирают службу по контракту» не оставлял сомнений.

Лирическое отступление:

Сейчас 2022. А я до сих пор задаюсь вопросом – а как бы все сложилось, если бы я тогда выбрал развитие своей идеи с прокатом инструмента, остался бы дома и поступил в магистратуру…но выбор был сделан.

ЧАСТЬ 1 «Теперь ты в армии»

Призыв

Военной кафедры в моем вузе не было – спасибо светлым головам из Министерств образования и Обороны. Но в 2013 как раз приняли закон, позволяющий после выпуска сразу подписать контракт на 2 года. И тянуть солдатскую лямку за вполне приличную на тот момент «зряплат»у в 23 тысячи вечнодеревянных российских рублей. Наивный чукотский мальчик был прописан в пригороде у родителей, и по своей наивности приперся в военкомат по месту регистрации.

Там был очередной удар по носу: дяденька военком был в курсе нового закона, но обозначил, что закон еще сырой и не работает и радостно предложил мне срочку в инженерных войсках. Мое замечание о том, что я не имею желания ложить шпалы и драить казарму в компании 17-18летних оболтусов осталось без внимания.

Альтернативы не предполагалось, и я понял что попал. Сам притащился, подписал повестку – бежать некуда. Меркантильный план послужить родине за денюжку накрывался оловянным тазом. И тут внезапное озарение – «а если сменить прописку на городскую?» Уже тогда я отличался упертостью, поэтому в течении 10 дней вопрос был решен…

Осенний призыв, октябрь 2013. Я у порога городского военкомата с личным делом в руках. Из личного дела удалены все записи о болячках с расчетом получить вменяемую категорию годности и план попасть в нормальные войска недалеко от дома.

Далее интересный разговор с военкомом, который и сблатовал меня на службу шифровальщиком с учебкой в краснодаре: «тепло, хорошее питание, интересная служба, сослуживцы с высшим образованием»…короче я повелся. Больше того – повелся настолько, что пригласил на беседу с военкомом своего лучшего друга, который как раз собирался призваться - ибо бегать он не собирался, а денег откупиться не было.

Далее медкомиссия, присвоение группы по здоровью А2 (я предусмотрительно удалил неудобные диагнозы из личного дела, тупо вырвав соответствующие листы, но все-же спалился на несколько повышенном артериальном давлении), прибытие на КСП в ноябре, формирование команды и ожидание покупателей. Так вышло, что мы с моим другом оказались в разных командах и я оказался на КСП раньше него - в конце ноября.

В памяти всплывают проводы, кега выпитого пива. Мои документы где-то в отдельной папке у военкома. Мимо плывут покупатели: морфлот, ВДВ, вроде даже морпехи…они все даже не видели моих документов – меня типа держали, чтобы заткнуть дыру в наборе шифровальщиков. Потихоньку знакомился с командой – еще 6 человек, настроенных на краснодарскую учебку. Прошло 7 дней, наконец-то приехал «покупатель» из Краснодара…но по какой-то причине я не уехал с командой – от меня отказались. Спустя еще пару дней меня отпустили домой помыться-побриться. Странно это – возвращаться домой, хотя совсем недавно попрощался со всеми на год.

В общем в середине декабря - второй заход. Очередной разговор с военкомом и новая учебка: часть под Читой, отдельная учебная рота Спецсвязи. Вус 904 «кодировщик». Мы с другом теперь в одной команде. Снова почти неделя ожидания покупателей на КСП. Приезжает непонятный сержант-срочник из Красноярска и старлей-взводник из Читы. У обоих танковые петлички. Вся команда немножко в а**е, но военком объявляет что это именно та часть и именно та рота. Команда в этот раз больше – аж 12 человек. Ну ок, поехали…Томск-Тайга-Чита-ВЧ.

В дороге впервые ознакомились с содержимым солдатских сухпайков, научились подшивать китель, ознакомились с воинскими званиями – я уже подзабыл эти вещи со школьных времен.

Прибыли. Читинский жд вокзал, 20 декабря. Ночь. Несколько команд, включая нас, грузят в кунг урала, набивая как шпроты, и везут в учебку.

Первая ночь в казарме учебной танковой роты.

…следующее утро началось тем, что у кого-то из нашей команды за ночь ребята-бурята стыбзили телефон. И хмурый шкафообразный сержант-контрабас с утра построил роту веселых ребяток-буряток и обещал бедолаге дневальному самые страшные кары за пропажу телефона новоиспеченного бойца.

Естественно никто ничего не нашел. Кар тоже не случилось. Иными словами «не спи**ли, а прое**л»

В обед пришел офицер и, отобрав по каким-то признакам 6 человек, в число которых попал и мой друг – увел их в ту самую учебную роту специальной связи. Я и еще пятеро других парней остались с развеселыми бурятами-танкистами. В том числе и паренек, который впоследствии стал одним из моих лучших друзей – «Молдован»…

Первый месяц в учебной танковой роте или «Добро пожаловать отсюда»

…и тут я и другие оставшиеся поняли, что нас развели: Чита, этаж в казарме на 2 учебные роты по 90 человек: 180 человек в одном расположении с общей «взлеткой». Озорные малолетние бурята тащили у нас и друг у друга все, что не было привязано к телу или прибито к полу – от тапок до бритвенных станков. А в рядах двухъярусных шконок по обе стороны от широченной взлетки вполне можно было спрятать слона. Или танк.

Веселый ротный в звании капитана, родом из солнечного Казахстана поздравил нас с прибытием в доблестную девятую роту и определил курсантами-командирами танков. Мой рост на тот момент 181 см, вес – 90 кг. Остальные ребята схожего роста и комплекции. Наш вполне резонный вопрос: «а как мы в танк то поместимся?» - был оставлен без внимания.

И потянулась служба. Ничего нового я тут не расскажу: все как обычно, виды вооружений, сборка-разборка АК, база по РХБЗ, сдача-прием нарядов, все как у всех…Часть уставная, и от этого было еще больше зае*а.

Запомнился Новый год в казарме: сбор денег (аж по 700 рублей с носа), закупка продуктов, праздничный стол: 2 мандаринки, 2 печеньки, две конфетки и спать. Местные бурятики, приближенные к каптерке, довольно ловко растащили остатки праздничного ужина по углам и подвалам – такой расторопности от них не ожидалось… Они потом еще 2 недели дристались от сгущенки и мандаринок – могли уничтожить любого врага и без автомата. Страшные люди. Куда конкретно ушли бабки в размере больше 100 тысяч – я не в курсе. Возможно ротный купил себе аэроплан, на котором впоследствии и отправился в рай.

Запомнилось еще несколько забавных моментов, связанных с этой ротой:

Бумажный настольный копеечный календарик треугольником…стоял на столе около тумбы дневального. В общем-то ничего необычного в нем не было, но какой-то великий воинский ум включил его в опись ротного имущества. А потом какой-то не менее великий ум из 180 человек этот календарик во время наряда «пролюбил». Ну а поскольку наряд сдается по описи – пролюбленное нужно «рожать». По «счастливому» стечению обстоятельств такой же календарик нашелся в штабе – здании, находившемся по другую сторону огромного плаца от нашей казармы.

Наряд по штабу сдавался в 6 утра, по роте – в 9 утра. И календарик курсировал по морозу через плац в заботливых солдатских руках. 2 раза в сутки на протяжении тех трёх январских недель, что я находился в этой роте. Календарик. Бумажный. Стоимостью 10 рублей. В мороз 30-40 градусов. И ни одному из местных уникумов, которые ходили в увал, даже не пришло в голову мысли принести с гражданки еще один такой же. Занавес.

Вместо этого веселые кривоглазые макаки увлеченно таскали друг у друга телефоны, тапки, бритвенные станки и бушлаты. Особым шиком было спиз*ить в соседней роте бушлат, а потом продать его другому бедолаге в другую роту. Прям бизнес по-русски/бурятски.

И бирки…постоянное пришивание и перешивание бирок на вновь и вновь зарождаемых после прое*а вещах – спасибо уставщине. Хуже этого только история про календарик.

Однажды случилась очень забавная история. Эти макаки как-то умудрились стащить телефон замполита из закрытого кабинета. Замполит очень расстроился и сказал, что телефон должен найтись через час. К чести буряток должен сказать – в срок они уложились, но телефон оказался без симки. Симку подкинули в умывальник, и повезло ее найти именно мне, когда я утром брился. Сначала меня заподозрили в краже телефона, но замполит просто глянул мне в глаза, а потом публично сказал «не он»

Офицеров из этой роты, кроме ротного не помню совсем – не было с ними ничего общего. Разве что еще тот самый замполит батальона в звании майора. Душевный мужик, всегда в свое дежурство организовывал ёмкость с мятным чаем для солдат – воду из-под крана в части пить строго не рекомендовалось во избежание открытия нижней чакры. Порядок этот душевный дядька очень любил – помню как он расхерачил гитару в «ленинской» комнате – просто из-за того, что она стояла не на своем месте. Отчего-то еще запомнился один младший сержант, который ставя роту в упор лёжа, отжимался со всеми. Морально сильный человек – я всегда таких уважал.

Четверо самых сообразительных из нашей группы оставшихся вождей краснокожих командиров танков по одному закосили на больничку, ибо махом выкупили: с таким личным составом можно потерять не только свои личные вещи. Эти шустренькие бурятики наверное и танк смогли бы распихать по тумбочкам и вывезти с территории части в чермет: воистину в забайкалье еще 90е не закончились.

В строю из нашей группы остались я и мой новый боевой товарищ по прозвищу Молдован. Мы тоже смекнули, что с этим коллективом нам не по пути – и с первых дней нового года я начал сношать мозг нашего доблестного ротного. Я поддерживал связь со своим другом, который таки попал в учебную роту Спецсвязи. От него я получил информацию, что их ротный усердно ищет по части призывников с высшим образованием, адекватным здоровьем и IQ несколько выше, чем у табурета.

Ежедневно я задавал нашему ротному вопросы о переводе в спецсвязь: мне же целый полковник-военком в родном городе слово давал – я все еще был наивным чукчей. На это ротный пообещал сгноить меня в нарядах. И слово свое, пакость, сдержал: в наряды я стабильно заступал через 1-2 суток. Это казалось тупиком.

И тут у меня возник хитрый план: я озадачил своего друга уведомить их ротного в Спецсвязи, что есть несколько уникумов, которые просто пздц как хотят заткнуть дыры в комплектовании его роты личным составом. И даже удовлетворяют всем предъявляемым критериям. Тот даже начал какие-то движения в поисках нас, но бравый казах - «вождь краснокожих танкистов» - просто проигнорировал все поползновения со стороны спецсвязи: латать бреши в чужой штатке путем уменьшения среднего IQ в своей роте ему не захотелось. Пат. Танки оказались сильнее связи.

Но решение все-таки нашлось. Я попросил своего отца связаться с военкомом в Томске и пояснить ему, в какую Ж**У мы попали благодаря его, военкома, стараниям(

Не знаю, на какие кнопки мой старик нажимал, но 23 января меня вызвали к замполиту полка в звании подполковника. К тому времени от нашей бравой команды остались только живой и веселый я, да Молдован, подхвативший насморк, переросший в отит. Молдован стоял в наряде, поэтому на беседу в штаб я пошел один

Встретил меня серьезный чел в звании подполковника, задал несколько уточняющих вопросов, после чего задал мне главный вопрос – один ли я или тяну за коллектив. Я сказал что нас шестеро, а «дяденька в больших погонах» хитро прищурившись уточнил – «За всех ручаешься?»

Я ответил как есть – что ручаюсь только за Молдована, ибо остальные по-тихой слились в «калечку». Подпол что-то у себя отметил и отправил меня обратно в расположение.

25 января мы с Молдованом ушуршали в роту спецвязи и впоследствии узнали, что наши «товарищи» из калечки выписались и были очень удивлены нашим успешным переводом. В начале февраля они умотали на месяц на танковый полигон. Связь с ними мы потеряли, о чем впоследствии не сильно сожалели – каждый сделал свой выбор.